Чудодеи Лук-у-Морья

Элена Доровских

Чудодеи Лук-у-Морья

Глава1

– Ты Никуда Не Пойдешь! – голос Вечника Карловича почти дрожал от возмущения. Это было странно, потому что голос господина Кощеева дрожать не умел. От слова «вообще».

– Не имеешь права – ты мне не отец! – Василиса прикусила язык, но было поздно. Слова уже произнеслись. Вечник взглянул на дочь быстрым, пронзительным взглядом и, резко развернувшись, вышел из комнаты. Деревянная дверь, не привыкшая к пинкам, жалобно пискнула.

– Дура, дура! Ну кто тебя за язык-то тянул? – боевой накал мгновенно спал, и Лиса почувствовала усталость и стыд. Как она теперь будет смотреть отцу в глаза? Ну приемная, ну не родной – какая разница!

Василисе было пятнадцать, и все эти годы отец был рядом с ней. Растил, кормил, играл, веселил. Хотя в последнее всё население Лук-у-Морья не поверило бы никогда. Склонности к веселью у Кощеева отродясь не наблюдалось. Главный царский мытник (сборщик налогов и податей) имел нездорово бледный вид, серебристо-белые волосы и тяжелый, пронизывающий взгляд, который никто в княжестве, кроме самой Василисы и ее бабки Ады Ягабовой, выносить не мог. Кощеев не был чудодеем, в том смысле, что он никогда не колдовал, но люди подчинялись его приказам беспрекословно. Молва о нем ходила разная – люди любили придумывать себе страшные сказки. Даже поговаривали, что он и не человек вовсе, что видели его в разных местах одновременно, и что взгляд у него (в этом месте все рассказчики обязательно понижали голос до шёпота и суетливо озирались по сторонам), как есть душегубский. Но все эти россказни были не более, чем слухи.

Кощеев появился в княжестве 15 лет назад. Его обнаружили на берегу моря после сильнейшего шторма. Грудь, в районе сердца, была насквозь пробита золотой стрелой, сам без сознания. Как ему удалось выжить не понимал никто. На удивление лекарей через несколько дней рана сама собой затянулась, оставив после себя еле заметный шрам, но память к Кощееву так и не вернулась. Всё, что он помнил о себе, это имя.

Полуживого Вечника нашла молодая волшебница – Лада Ягабова. Она же и выхаживала его в последующие две недели. Ладе было двадцать. Вечнику что-то около сорока (по крайней мере на вид, потому что его настоящий возраст был не известен даже ему самому). Она была красива, остроумна, легка в общении и могла щебетать днями напролет. Он был высокий, худой, с копной почти седых волос и удивительно синими, просто сапфировыми глазами, говорил мало с жёсткими стальными интонациями в голосе. Что нашли друг в друге эти двое было загадкой. Но им было всегда интересно вместе. Вплоть до того рокового дня, когда Лада погибла, упав со скалы в море. Василисе в тот год исполнилось десять лет. Последующие пять она прожила вместе с отцом в Царьграде. Василисе не на что было жаловаться, Кощеев всегда относился к дочери, как к родной.

«Иногда даже слишком» – Лиса зло посмотрела в зеркало. Сегодняшняя размолвка случилась из-за «бала посвящения», который должен был состояться на следующей неделе. Весь класс будет там. Хотя это всё неважно – главное, что там будет Ванька. Музыка, танцы, небольшое заклинание… Вероятность вероятностей… И, аллилуйя, желание сбывается!..

– Ау?! Очнись и спустись на землю. Вероятность вероятностей… слово-то какое дурное… С отцом шутки плохи. Если сказал, что не пойдёшь, значит, не пойдёшь. Что же делать? Если не пойти, то Корябедова в этот раз уж точно подмешает Царёву в сок приворотное зелье. И неважно, что это запрещено законом. В школе-то магия действует на полную катушку. Пойди потом докажи, что это он не по собственному желанию в Ябеду втюрился.

А если пойти без спроса, то отец разнесёт полкняжества в гневе, уж я-то его знаю. Нет, он конечно не тиран, любит меня, просто обожает, только после смерти мамы он слегка помешался. Всего боится, никуда не пускает и постоянно контролирует.

Василиса глубоко вздохнула и посмотрела в зеркало. Да, она очень похожа на мать. Только волосы у мамы были светлые, а у Василисы темно-каштановые. Такие же немного грустные изумрудные глаза, а в остальном ничего необычного. Нос прямой, губы обыкновенные. До Афродиты ей однозначно далеко… Лиса вспомнила свою одноклассницу. Афродита Ненаглядова была первой красавицей класса, да что там класса, во всём Лук-у-Морье вторую такую ещё поискать. Золотые волосы струились по плечам драгоценными волнами. Глаза цвета бирюзового моря обрамлялись чёрными, как январская ночь, ресницами. На фарфоровой коже играл золотистый румянец. Греческий профиль выдавал породу несчётных поколений аристократических предков. Высокая, стройная, изящная, умная – Афродита знала себе цену. Это было дорого. Очень дорого. Для всех. Потому что никто из ныне живущих представителей мужской половины человечества не соответствовал высоким стандартам Афродитиной мамы. Гера Денисовна мечтала видеть дочку «Первой лук-у-морской красавицей». Поэтому с детства готовила Афродиту к этому трудному пути, попутно внушая, как легко недостойный мужчина своими грязными носками и незакрученными тюбиками с зубной пастой может испортить звездный путь целеустремлённой девушки. Афродита слушала и верила. Ведь мама знала о чём говорит – папа бросил их, когда Дита была еще совсем маленькой. Сама же Гера Денисовна не стала даже «красой Царьграда». Афродите пришлось отдуваться за двоих. Дизайнеры, парикмахеры, косметологи, массажисты, тренеры, диетологи, колдо-кремы, чудо-мази… Арсенал инструментов борьбы за красоту был поистине обширным. В погоне за своей мечтой Гера Денисовна не жалела ничего, даже дочери. У Афродиты никогда не было друзей, кроме Русаллы Водяновой. Бледной, невзрачной девушки, которая училась с Дитой в одном классе. Гера Денисовна посчитала, что ее внешность будет прекрасно оттенять великолепие Афродиты и милостиво разрешила девочкам общаться. Мальчики же запрещались под любым соусом. Поэтому Афродита жила насыщенной и… одинокой жизнью.

«Да… Жалко её даже… – подумала Василиса, – Живи, как сказали, ешь, что дали, носи, что сшили, терпи, сколько влезет… бррр… хотя… вон, все мальчишки, поголовно в Дитку влюблены. Может кто из старшеклассников даже… Она же все-таки красавица. Хорошо, что Ванька не похож ни на хамоватых братьев Чудо-Юдо – Бенечку и Фенечку. У тех при виде Афродиты даже слюни начинают течь. Противно. Ни на Лёшку Попова, который только что на голове не ходит, когда ее видит. Это глупо. Ни на Ясеня Финистова, который принимается вокруг Афродиты бегать с блокнотиком и стихи свои дурацкие вслух декларировать. Ну просто смешно. Нет, Ванька не такой. Он постоянно разные книжки читает. Про приключения, про странствия, про знаменитых путешественников и великих волшебников. Конечно жаль, что Ванька – невед. Если бы он был чудодеем, то они виделись бы намного чаще, ведь у неведов и чудодеев совместно проходят только занятия по общим дисциплинам – математика, физика, химия, биология, история Лук-у-Морья. А колдовские предметы изучают только чудодеи – люди, обладающие волшебными магическими способностями.

Василиса, кстати, ими обладала. Еще бы, когда у тебя в родне сама Ада Филипповна Ягабова – потомственный экстрасенс в бесконечном поколении, профессор затемнённых наук Лук-у-Морского Колдовского Университета, эксперт в области экспериментальной натуропатии и ещё куча всяческих регалий, запомнить которые Лиса была просто не в состоянии. Аду Ягабову знали все. На просторах Светлоземья, что в пределах кольца Черных гор, ее имя упоминали с благоговением и страхом. Невысокого роста, худощавая, с прямой спиной, с белоснежными волосами, убранными в высокую прическу, в дорогих дизайнерских костюмах, сидящих точно по фигуре – ну вылитая балерина на пенсии. На первого встречного она производила такое же впечатление, как синее-синее море в солнечный безветренный полдень. Сплошное ощущение умиротворения и покоя. Но если какой дурак решит, что старушка – «божий одуванчик», то его потом никаким суперклеем назад не склеят. Этот «солнечный цветок» на протяжении 50 лет гордо носила звание бессменного чемпиона Лук-у-Морья по чаробойной магии – всех скрученных заковыристыми узлами бедолаг месяцами выхаживали лучшие лекари, в надежде вернуть несчастным первоначальный вид. Хотя в Светлоземье уже лет сто невозможно применение чёрной магии, на территории колдовской школы, благодаря мечу истины, она работает. Поэтому все чемпионаты по чаробою исстари проводятся только здесь.

Василиса вспомнила тот эпизод из Всеобщей истории, благо проходили его в школе на днях, когда сто лет назад произошла последняя Великая битва чудодеев и неведов-богатырей. Много народу тогда погибло понапрасну. Когда увидели люди, что понатворили, испугались – целый мир оказался на грани исчезновения. Тогда собрались вместе семь великих чудодеев во главе с Велесом Мудровым и наложили заклятие магического расщепления, которое навсегда блокировало любое тёмное колдовство в Светлоземье. Больше чудодеи не могли по своему желанию причинять магический вред неведам. Был установлен строжайший запрет на применение волшебства в обычной жизни. За его соблюдением следила богатырская дружина. И тогда в Светлоземье наступил мир. Чудодеи получали лицензии на использование светлой магии и помогали неведам с её помощью жить лучше.

Но как оказалось из любых правил бывают исключения. Меч истины мог восстанавливать равновесие сил. Этот меч с незапамятных времен был установлен в центральном зале Лук-у-Морской школы чудодейства и общественных наук академика Василия Баюнова. Рассказывали, что далёкий предок академика привёз его из-за Чёрных гор. Вонзил в самую середину большого обломка гранитной скалы, лежащего посреди поля перед крепостной стеной. И приказал высечь на камне фразу «Из камня в камень». Что это значит, никто не знает до сих пор. Но, когда Велес наложил заклятие магического расщепления, вдруг выяснилось, что в радиусе километра от меча любые заклинания работают как раньше. Перенести валун в другое место не смогли, как ни пытались. Поэтому вокруг камня тогдашний правитель Лук-у-Морья приказал заложить школу, чтобы чудодеи могли изучать магию во всех её проявлениях. Вскоре в школе открыли два отделения: чудодейское (с изучением магии) и неведовское (с изучением общественных наук). Общие предметы ученики проходят вместе, специализированные по-отдельности.

Василиса задумалась: если она не пойдет на этот чёртов бал, то Ябеда Корябедова уж точно туда заявится. Причем во всей своей красе!

Ябеда считала себя несравненной красавицей. Она и вправду обладала запоминающейся внешностью. Её глаза были разные – один совершенно чёрный, другой фиалковый. Узкие губы, торчащие уши, вздёрнутый нос, невообразимая россыпь апельсиновых веснушек. В дополнение к столь яркому образу Ябеда почти ежедневно меняла цвет волос. Вчера они были фиолетовыми, сегодня – изумрудно-зелёными, а завтра – огненно-красными. Прибавьте к этому железобетонную самоуверенность и вечно прекрасное настроение. Ябеда себя обожала, ничто не могло поколебать ее веру в собственную неотразимость. Уж если она что захотела, то непременно добивалась. Любыми путями. А сейчас она захотела Ваньку.

– Моего Ваньку, – с тоской подумала Василиса, – ну ладно, не совсем моего. Всё равно, это не дает ей права тянуть к нему свои загребущие ручонки». На бал идти нужно, это было ясно, как белый день. Но как? Отец никогда не меняет своих решений. В последнее время он сам не свой. Стал какой-то нервный и раздражительный. Запрещает Василисе гулять по вечерам. Слишком много запрещает. Тут еще эти слова про «неродного». Спасибо, Лиса, ты как всегда, очень вовремя…

Она узнала об этом недавно. Пару месяцев назад. Бабушка в сердцах проговорилась, потом очень сожалела и просила не говорить Вечнику. Василиса пообещала. Мучилась, психовала, но держала слово. А сегодня… Вот зачем она это ляпнула сейчас?

Девушка посмотрела на часы – полдесятого вечера: «Ладно, я подумаю об этом завтра. С балом придется что-то придумать». Она залезла под одеяло и попыталась свернуться клубком. Магия воплощения ещё никак себя не проявляла. «Интересно, кем я буду, – подумала Лиса, засыпая, – если буду вообще…»

Глава 2

Раннее октябрьское утро выдалось на редкость промозглым. В воздухе висел туман, и пахло морозной сыростью. Припозднившиеся птицы редкими стаями проносились по серому небу, боясь попасть под первый снег. Честно отрабатывая свою трудовую повинность, заливисто зазвонил будильник. Василиса с трудом продрала заспанные глаза. Голова раскалывалась, как церковный колокол после пасхального богослужения. Девушка лежала на спине и смотрела в потолок. Перед глазами плыла какая-то муть. Немного подташнивало. В попытке подняться, она оперлась на зелёную лапу… Стоп! На что?! Какую ещё зелёную лапу, что за бред?! Превозмогая тошноту, Василиса села и попыталась осмотреться. Получилось с третьей попытки. Зелёные перепончатые лапы – две передних и две задних. Это что ещё такое? Спокойно, возьми себя в руки. Скорее всего это воплощение. Весь прошлый год нам рассказывали, как это будет. Но первый раз всегда стресс, как к нему ни готовься. Итак, свершилось. Василисе уже полгода как пятнадцать лет, а воплощения еще ни разу не было. Теперь есть. Волнительно, скажу я вам… интересно в кого? Нужно срочно посмотреть. Зеркало!

Василиса, еще не до конца ясно соображая, спрыгнула с кровати и уставилась в большое стоящее напротив зеркало.

– Неееет! Этого не может быть! Почему со мной? За что?! – шок от увиденного задушил подступившие было рыдания. Василиса молча села и принялась дышать, как учила преподаватель по стратегической магии Елена Мудрова для концентрации внимания при творении волшебства.

– Дыши, дыши спокойно! Это неправда! Это сон! Я просто сплю! Сейчас проснусь и все будет как раньше, – Василиса еще раз посмотрела в зеркало. В нём большая зелёная лягушка сидела на полу в позе лотоса и старательно дышала.

Почему лягушка? Конечно, неведы могут позавидовать даже лягушке, потому что никто из них никогда в жизни ни в кого не воплотится. Можно превращать их самих, хоть в табуретку. Но при условии, что тебе известна истинная суть человека, его подлинная природа. У чудодеев она проявляется сама в пятнадцать лет. Это и называется воплощением. Не все чудодеи владеют магией воплощения. Эта способность передается по наследству. Образ, в который может воплотиться чудодей, обычно один. И происходит это всегда после пятнадцатилетия. В любой момент в течение года. Если до следующего дня рождения ничего не случится, значит, в чудодее нет «магии воплощения». Хочешь превращаться, то сообщай свое второе имя другому чудодею, обладающему способностью к магии воплощения. Только такая информация даст ему огромную власть над тобой. Готов к трудностям – вперед! Поэтому даже лучшие друзья порой не знают вторых имен друг друга. Чудодеям с «живой» магией воплощения проще. Их «скрытая натура» проявляется наглядно, поэтому подвластна только своему обладателю и больше никому.

Трагедия, если по каким-то причинам воплощение произойдет до пятнадцатилетия – оно станет необратимым. Впервые воплотившись, ребенок останется таким навсегда. Хорошо, что подобные случаи крайне редки.

Бррр, навсегда лягушкой… – уж лучше утопиться. Нда, почти каламбур – лягушка утопилась, – с облегчением осознав, что к ней вернулось её обычное чувство юмора, Василиса вздохнула. Естественно, навсегда лягушкой она не останется. Это в первый раз – ужас ужасный – само собой, а потом все воплощения происходят подконтрольно. Не зря же они весь второй курс зубрили заклинания стабилизации и само заклинание воплощения. Отныне становиться зелёной противной зверушкой Василиса будет только по собственному желанию. А его, этого желания, точно не будет никогда. Уж лучше скрыть сам факт воплощения, чем рассказать, в кого она превратилась. Девушка вспомнила, как пару недель назад произошло первое воплощение Мышильды Гофман. Это случилось прямо на уроке, и весь класс просто покатился со смеху, когда Мышильда, вдруг резко пискнув, превратилась в толстую крысу. К несчастью урок был общий, кажется музыка, и неведы тогда развлеклись на славу. Они гоняли Мышильду целых полчаса, пытаясь отловить её между парт. Бедная Гофман, совсем обезумев от ужаса, забилась в половую щель, и вытащить её оттуда удалось только преподавателю магии воплощения Жаре Птицевой. Она произнесла заклинание стабилизации, и на месте крысы, проломив в полу изрядную дыру, появилась Мышильда. После этого она целую неделю не появлялась в школе. А с учениками проводил «воспитательную работу» сам академик Баюнов.

Нет, спасибо, только не это. Решив никому не говорить о случившемся, Василиса приготовилась произнести одно из заклинаний стабилизации. Всего их было три: для животных, для птиц и для рыб. Определив лягушку, как рыбу, девушка твердо и чётко произнесла: «Инрев янем онтарбо». Реакции не последовало, рука всё также оставалась зелёной лапой. «Ладно, пусть ты будешь животным. Инребо оселок могурк». Тот же пасмурный октябрь за окном, та же комната, то же зеркало, та же лягушка. Василиса начала нервничать. Жара Абдурахмановна говорила, что превратить человека, особенно чудодея, без его согласия и знания настоящего образа невозможно. До сегодняшнего утра подлинную суть Лисы не знал никто, даже она сама. «Спокойно. Последнее заклинание – самое верное. Хотя, какая из лягушки птица… Имирп убьдус дазан» Чуда не произошло – из зеркала смотрела зелёная лягушка.

В этот момент Василисе стало по-настоящему страшно. Ей захотелось закричать, зарыдать, застучать ногами, тьфу ты, лапами. Лиса открыла рот и заорала во весь голос, но с удивлением его не услышала. Вернее, голос был. Лягушачий голос. Бодрое такое «Ква!» Приплыли пароходы. Как теперь она сможет рассказать о том, что произошло? Что ей, прикажите, делать дальше? А как же школа, друзья, Ванька? Её, кстати, Ванька. Он же так никогда и не узнает, сколько для неё значит. Теперь наверняка его подцепит эта противная Ябеда, а Василиса будет всю оставшуюся жизнь томиться в каком-нибудь занюханном провинциальном болоте. Ну что за день такой. Рыдать Лиса уже не могла, а хотелось очень. Как же отец, а бабушка? Стоп! Бабушка! Она должна помочь. Бабка всегда знает, что делать.

Ада Филипповна уже много лет жила одна. Сразу за Царьградом вплоть до самого Океанского моря начинался густой, сосновый бор. На одной из прогалин стояла знаменитая избушка на курьих ножках госпожи Ягабовой. Иногда любопытные туристы, наслушавшись рассказов про диковинность здешних мест, по недомыслию захаживали в гости, внося сумятицу и раздражение в привычный жизненный уклад потомственного экстрасенса. Однажды Аде Филипповне порядком надоело выслушивать очередные «ахи-охи» по поводу удивительного устройства её жилища, и она небольшим, но прочным заклинанием обнесла всю поляну трехметровым частоколом с встроенными датчиками невидимости. При приближении очередных «грибников» датчики срабатывали автоматически и переводили всю поляну с находящимися на ней постройками в режим непроницаемости. Зазевавшиеся путники видели перед собой только стену глухой чащи, заросшей буреломом по самую макушку.

Василиса в детстве очень любила бродить по лесу в сопровождении бабушки. Та знала здесь буквально каждый уголок. Всякий местный житель, попадающийся по дороге, отвешивал Аде Филипповне низкий поклон с явным почтением. Старушку в округе любили, уважали и немного побаивались. Потому что при всём своём внешнем спокойствии и доброжелательности, госпожа Ягабова в душе была жёстким тёмным магом, на пути у которого мог встать только полный идиот.

Василиса лихорадочно соображала, как ей попасть к бабке. Для начала она попробовала произнести заклинание перехода. Его проходят только в пятом классе, но, благодаря знаменитой родственнице, Лиса знала гораздо больше, чем обычные ученики третьего класса третьего уровня. Девушка хотела произнести: «Исенереп янем адут», но внезапно осознала, что получилось только «Ква-ква-ква». Естественно, ничего не произошло. По техническим причинам сеанс запланированной магии отменяется. Как говорится, печалька. С колдовством было бы всё гораздо проще.

Только сейчас до Василисы дошло, что заклинания стабилизации не сработали, потому что она произносила их «нечеловеческим голосом», она же просто квакала. А это значит… что это не воплощение. Это превращение. Но такое же в принципе невозможно. Какого уровня должен быть колдун, чтобы выяснить её истинный образ, не зная её второго имени, не имея её согласия на превращение. Василиса попыталась вспомнить всё, что знала об оборачиваниях. Не все чудодеи могут воплощаться, и то – только в один образ, а уж два образа в одном человеке – это единичный случай на миллион вероятностей. Ведь магия воплощения – колдовство высшего порядка. Для её применения нужно огромное количество энергии. А что по сути маг? Всего лишь энергетическая батарейка. Чем выше способности, тем больше возможностей. История сохранила имя лишь одного подобного волшебника – Святогор – какие-то обрывочные древние предания. Говорили, что он мог воплощаться в три образа: коня, медведя и беркута, хотя для любого чудодея эта цифра просто непостижима. При таком количестве энергии, теоретически можно превращать любые предметы во что угодно, даже не выясняя их глубинный смысл, а просто заменяя природную сущность на любую иную.

Но это же немыслимо. Никто из ныне живущих не обладает таким могуществом. А если бы и был, то зачем ему превращать Василису. Она обычная девушка. Да, чудодей. И может быть в будущем будет очень неплохой волшебницей. Но сейчас она всего лишь пятнадцатилетняя ученица третьего класса третьего уровня. Кому понадобилось тратить на неё такую громадную силу.

Окончательно запутавшись, Василиса почему-то успокоилась. С ней всегда так было. Когда ситуация оказывалась тупиковой, на Лису снисходило удивительное спокойствие, даже какое-то безразличие к возможным неприятностям. Голова работала чётко и ясно. Тело не отвлекалось на дополнительные страдания.

Итак, что мы имеем? Меня превратили в лягушку. Я не знаю кто и зачем. И пока не знаю, как всё вернуть обратно. Предполагаю, что помочь мне могут: отец, бабушка и академик Баюнов. Отец с утра уехал на дальнюю заставу за налоговым оброком, раньше завтрашнего дня не вернется. К тому же, он не чудодей. Временно отметаем. Бабушка далеко, заклинание перехода не работает. Как преодолеть 30 километров городских улиц, 7-ми метровые крепостные стены и еще 20 километров глухой тайги до ее избушки – это интеллектуальный квест не для слабонервных. Пока тоже отметаем. Что остаётся – школа? Василису передёрнуло. Даже, если предположить, что она доберётся до школы живой и невредимой, что для обыкновенной лягушки не самый легкодоступный вариант, то как она появится в школе в таком виде? А если Ванька увидит? А остальные? Вот для Корябедовой наступит время тотального веселья. Прям вижу эту картину маслом – «Василиса – кваква из Тефлиса». Ябеда никогда не отличалась поэтическими наклонностями, поэтому дразнилка будет тупой и пошлой, как прошлогодний снег в июле. Что же делать?

Из соседней комнаты послышался характерный «дзинь». Василису осенило – переговорник сработал. Точно. Нужно позвонить. Переговорники в Лук-у-Морье представляли собой – стандартное блюдечко с голубой каёмочкой. В комплект входило наливное яблочко. Если катнуть яблоко по окружности блюдца, три раза постучать в середину тарелки и чётко назвать имя абонента, то переговорник сам «конектился» с собратом по разговорному цеху. Если адресат ответит, то на блюдце появится изображение и звук. Быстро сообразив, что самой ей переговорник не запустить, Василиса что есть силы рванула в гостиную. Именно оттуда раздавался звон. Главное, успеть шлепнуть лапой по середине тарелки. Тогда она автоматически включится. А дальше, как повезёт.

Преодолев, комнату и коридор в три затяжных прыжка, Василиса запрыгнула на стол и ударилась мордой в тарелку. Яблоко остановилось и на блюдечке высветилось, как всегда благодушное, изображение академика Баюнова.

– Василий Алабрысович! – радостно заорала Лиса, – это я!

– Василиса, зачем же так кричать? Я вполне неплохо слышу. Ты не пришла сегодня в школу. Что-то случилось?

– А Вы меня что, видите? И слышите?

– Василиса, полагаю, у тебя сегодня первое воплощение? Очень-очень рад.

– Какое воплощение, если оно не оборачивается?!

– Не оборачивается? – академик поправил очки и внимательно посмотрел на девушку, – Странно, очень странно…

Василий Баюнов взмахнул рукой: «Пожалуйста, теперь скажи что-нибудь». «Ква-ква-ква», – обреченно проквакала лягушка. Для академика это не стало потрясением, ведь за те 100 лет, что он прожил на свете, он повидал много, порой даже слишком много. Но некоторые принципы магии не меняются никогда.

– Правильно ли я понимаю, что утром ты проснулась уже лягушкой, о своей истинной природе до сегодняшнего дня ты даже не подозревала и согласие на превращение никому не давала?