Игрушка олигарха

“То не ешь”, “так не ходи”, “так не говори”, “так не сиди”, “так не держи вилку в руках”. И мое самое любимое – “леди не матерятся”.

В какой-то степени она мне напоминала Лидию Ивановну, но, конечно, все же была адекватнее ее. Эта леди-мем учила меня заново ходить и говорить, вести себя за столом, быть манерной паинькой, чтобы ЕМУ нравилось. А не мне.

Ей было плевать на меня, я это очень быстро поняла, потому как леди-мем всегда показывала Владлену результаты своей работы, когда я переставала сутулиться за столом и правильно брала в руки нож с вилкой, которую мне очень хотелось воткнуть ей в руку. И ему.

Владлен одобрительно кивал, а я ненавидела его и ее, вместе взятых. Мне никто ничего не пояснял. Рахманов меня дрессировал и муштровал, вот только он не пояснил, зачем все это делал.

Благо он меня не насиловал и не ругал, и за это я уже была ему благодарна. Ну и за еду, конечно, тоже. Так вкусно, регулярно и разнообразно, как в замке олигарха, я никогда в жизни не ела.

– Я не хочу больше эту леди-мем! Она меня бесит!

– Кого?

– Вашу этикетку! Я и так нормальная. Умею говорить, умею ходить и все остальное тоже! А что не знаю, в книгах все прочту! Я хочу быть настоящей, а не сделанной под копирку!

Сегодня первой нарушила гробовую тишину за завтраком. Мы часто ели вместе, и мне это нравилось. Не знаю почему, но присутствие Владлена меня никогда не напрягало.

– Хорошо, – ответил коротко и переключился на какие-то документы, тогда как я что-то не ожидала такого быстрого “хорошо”.

Олигарх согласился со мной впервые, и это была моя маленькая победа. Владлен позволил мне быть самой собой, леди-мем перестала ко мне ходить со своими нравоучениями, однако после в библиотеке пополнились книжные полки.

Там появилась куча книг о здоровье, уходе за собой, книги по психологии, разные советы девушкам и также одна большая книга о сексе, которую я не хотела читать до последнего, но все же прочла залпом за один присест.

Глава 8

Меня никто не заставлял учиться, но Владлен сделал так, чтобы и избежать занятий я не могла. Меня попросту не кормили обедом, пока я все не сделаю по урокам.

Занятия были ежедневными и изнурительными, но никто меня не ругал и не лупил указкой по рукам, как это частенько случалось в детдоме.

Эти преподаватели… они были тактичными, но строгими, давали домашку, проверяли мое чтение, грамматику, письмо, они буквально вливали мне в голову эти чертовы языки. Я учила слова и в какой-то момент начала получать удовольствие, когда взяла книгу на французском с полки и с легкостью смогла прочесть не только ее название, но и текст, понимая его смысл.

Владлен видел мои успехи, но ни разу меня не хвалил. Мы вообще с ним мало разговаривали, но ужинали каждый день вместе. Я всегда такая голодная набрасывалась на еду, тогда как Рахманов откидывался на спинку стула и пристально меня рассматривал. Как зверька.

Я не знаю, почему мне было так важно его одобрение, ведь он не был моим другом или опекуном. Он был… моим владельцем, если так можно выразиться. Меня кормили, одевали, за мной ухаживали, как за принцессой, хоть я все равно чувствовала себя его домашним зверьком. Котенком или, скорее, ручным щенком.

А еще… Олигарх мне одежду и обувь покупал. Вскоре у меня появились свои новые простые, но очень удобные вещи, и я чуть со стула не упала, когда увидела ценник одной из них. Его не успели срезать, обычно вещи мне привозили сложенными и без ценников, а на этой вещи он был.

Производитель – Италия, и сумма с четырьмя ноликами. За какой-то свитер! Обычный свитер! Кашемировый… Тряпочка же простая, правда, она была очень мягкой и не раздражала мне вечно краснеющую кожу, как это делали мои старые детдомовские заношенные вещи, но все равно. Мне это было странно, баснословно дорого и как-то даже ненормально.

Почему олигарх тратил на меня столько денег, я, честно говоря, не понимала. Мне казалось, что я отнимаю чье-то место и здесь должна быть совсем другая девушка, а я так… попалась случайно хищнику. И главное, я до сих пор не знала, зачем я ему нужна.

– Я больше не хочу учиться!

Я пришла к нему сама. Снова. Владлен ужинал в одиночестве. Он никогда меня не звал, я сама приходила, потому что в этом доме было ужасно тоскливо.

Не спасали даже Наташа на кухне или водитель Женя, приносящий продукты. Я все еще не могла привыкнуть к таким условиям, и мне банально нужен был человек, чтобы не сойти здесь с ума. Гулять мне не разрешалось за пределы ворот, только по территории, и от этого я уже просто лезла на стенку от ощущения самой настоящей тюрьмы.

– Причина?

Владлен намазал черную икру на тост и отправил в рот, запил темно-красным вином. В моем стакане был апельсиновый или яблочный сок. Всегда. Ни разу мне не подавали алкоголя.

– Я устала и выучила уже этот ваш английский и французский! Могу читать, могу говорить. Я не хочу больше уроков!

Я чуточку лукавила, потому что плохо еще говорила, но зубрить эти слова изо дня в день меня просто достало.

– Parlez-moi de vos préférences alimentaires. Qu'aimez-vous? Quel est le degré de préparation de la viande?

(Расскажи о своих предпочтениях в еде. Что тебе нравится? Какова степень прожарки мяса? франц.)

Владлен сказал это совершенно без акцента и запинки, а после отложил вилку и прямо посмотрел на меня. Я почувствовала, как краснеют щеки, потому что совсем не поняла второй части вопроса.

– Э-э… повторите.

– Ты будешь учиться дальше.

– Почему? Я же сказала, что больше не хочу!

– Потому что мне не нужна тупая игрушка.

– Я не игрушка! Хватит меня наряжать, как куклу, хватит учить меня этим языкам, мне это неинтересно!

– А что тебе интересно?

Прищурился, снова смотрит как на зверька. Изучающе. Этот олигарх со мной играет, и то, что я сейчас уже наверняка вся красная и взъерошенная от нервов, его ничуть не трогает.

– Ничего! Я больше не хочу быть здесь! Я сижу тут как в золотой клетке!

– Ты понятия не имеешь, что такое клетка.

– А вы имеете?! Что вообще вы обо мне знаете? Ничего! Вы у меня ничего не спрашиваете, вы все решаете за меня, даже то, что я буду пить сегодня этот апельсиновый сок, а не вино!

– Ты хочешь вина?

Чуть наклонил голову, а я засмотрелась, потому что в этот момент Владлен был очень красивым. Его синие глаза бликовали в свете огня от камина, который с холодами все чаще разжигали в гостиной.

– Да! Хочу!

Вскакиваю со стула, подхожу к олигарху, хватаю его бокал с бордовой жидкостью и выпиваю до дна, сильно откашливаясь.

Я никогда не пила вино. Только пиво пробовала, и теперь оно обжигает мое горло, мгновенно ударяет в голову и приятно разливается по груди.

– Нравится?

Владлен откидывается на большом стуле, прищуривается.

– Да! Дайте-ка сюда!

Я набираю побольше воздуха, хватаю бутылку вина и пью прямо с горлышка. Несколько больших глотков, пока олигарх сканирует меня пристальным взглядом.

Ему нравятся мои эмоции. Владлен ловит от этого какой-то определенный кайф, однако высказать все это у меня не получается, потому как меня очень быстро и сильно начинает тошнить.

Я ставлю бутылку на стол и едва добегаю до туалета, где уже через минуту сижу на полу с очищенным желудком и слезами на глазах.

– Еще вина, зверек?

Олигарх останавливается у порога с бутылкой вина в руках, и я вижу бесят в его синих пронзительных глазах.

Владлен прекрасно знал, что со мной будет, и не остановил меня. Он снова со мной играл. И это ему доставило удовольствие.

Глава 9

Сегодня особый день, ведь Владлен впервые берет меня с собой на прогулку. Как собачку, за компанию, как зверька, но я так рада этому знаку внимания, что с радостью соглашаюсь.

Мне скучно в замке, я только и делаю там, что учусь, потому хоть какую-то возможность развеяться хватаю обеими руками. Ну и еще… я хочу побыть с ним. Ощутить себя ближе к Владлену, почувствовать себя равной ему, хоть это и нереально.

Я думаю, олигарх повезет меня в какое-то пафосное заведение, клуб – или где там еще развлекаются богачи, но Владлен везет меня за город. Машина с водителем припарковывается у обочины уже хорошо заснеженного поля, и дальше мы просто идем пешком по землистой мерзлой тропе. Без слов идем, молча, хотя мне кажется, даже эта тишина больше рассказывает о нем, чем любые слова мира.

Я замечаю, что Владлен сегодня по-особому молчалив, и я не знаю почему. Он почти не говорит, но в то же время берет меня с собой. Значит, я ему не мешаю. Он вообще часто находится со мной, а точнее, я с ним. Как игрушка, развлекаю его долгими вечерами, как зверек, которого завели, чтобы хозяину не было скучно.

Я рядом с ним каждый день, когда Владлен читает газету или пьет кофе, когда курит, я где-то рядом делаю уроки или что-то мастерю из бумаги. Оригами. Обожаю это дело и частенько что-то складываю, придумывая новые фигурки.

Владлен сейчас одет в строгое коричневое пальто и костюм. Он без шапки в такой мороз, тогда как я иду, закутанная в шарф и шапку, в теплом меховом полушубке. Это тоже вещи от него. У меня все от него, и порой кажется, что моя жизнь тоже.

Владлен сложил руки в карманы и смотрит вперед, широко шагая, тогда как я практически бегу, чтобы успевать за ним.

– Вам нравятся грозы или солнце?

Дурацкий вопрос, прикусываю губу.

– Почему спрашиваешь?

– У вас глаза такие синие, цвета грозового неба. Так что нравится?

Почему-то напрягается живот. Неловко и глупо. Владлен так смотрит на меня своими омутами. Сапфировые глаза у него какие-то, особенно сейчас, при свете дня.

– Грозы, – коротко и холодно. Сощурился, вижу, как сжал челюсти, коротко поправил пальто. Мы уже довольно далеко от машины отошли, но, похоже, назад еще рано. Кутаюсь в полушубок сильнее. Мерзкий холодок пробирается под кожу. Надеюсь, олигарх меня сюда не закапывать привез. На воздух.

Усмехаюсь сама себе, но дрожи в теле не выдаю. Высоко задираю голову, придаю голосу уверенности:

– Что это за место?

– Земли моего отца.

– В этот день что-то плохое случилось? Потому мы здесь?

– Да, – цедит сквозь зубы, ускоряет шаг, а я за ним бегу, едва успевая.

– Что именно?

– Умерла моя мать.

Сглатываю, обходя лужу, покрытую льдом. Я не знаю, что сказать даже, потому что свою маму вообще не помню, отца тоже. Для меня они просто образ, ничего кроме, но я знаю, что хорошие родители – это дар. Это защита и счастье для ребенка. Наверное, Владлен тоже любил свою мать, раз помнит день ее смерти.

– Мне жаль. Вы ее любили?

Подхожу к Владлену, хочу коснуться его руки, но он резко отдергивает ее. Так… словно ему стало противно. Словно он побрезговал этим прикосновением своей игрушки.

– Не стоит.

Бросает на меня колкий долгий взгляд, а я чувствую, как буквально покрываюсь этой коркой стыда. Дура, зачем я его захотела коснуться? Ощутить тепло его кожи и вдохнуть ближе запах Владлена. Такого высокого против меня, крепкого, статного, недостижимого. Ему ничего из этого не нужно. Он даже не смотрит на меня толком. Так, мельком только, как на щенка на прогулке, просто чтобы из виду не потерять.

Идем дальше. От мороза все похрустывает под ногами, и, недолго думая, я наклоняюсь, хватаю ладонями снег, леплю снежок и бросаю его в идущего впереди Владлена. Надоело мне идти, как истуканы. Ни слова из него не вытащишь.

Попадаю ему в плечо, снег вперемешку с землей пачкает явно дорогущее пальто, и олигарх останавливается, поворачивается ко мне.

О, это надо видеть, потому что Владлен этого явно не ожидал.

– Что ты творишь?!

– Снежки. Игра… Вы что, ни разу не играли? Бросайте в ответ!

– Зачем?

Присматривается ко мне, сдвигает брови, а я глаза закатываю, поправляя шапку.

– Боже, ну и скукота! Бросайте в ответ, хотя бы разочек! Это круто, поверьте, вам понравится!

Хочу его расшевелить, и, кажется, это работает. Владлен смотрит на меня секунду, а после наклоняется, сгребает снег двумя руками и формирует снежок. Только не такой маленький, как я. Рахманов лепит большой тугой шар, который после со всей дури бросает в меня.

Я не успеваю увернуться, и этот снежный огромный ком попадает мне прямо в голову, буквально сбивая меня с ног.

– Мелкая!

Я лежу на земле, снег забивается в нос и рот, попал в глаза, на ресницы.

Щиплет глаза, но я не жалею, ведь прямо сейчас Владлен очень быстро подошел и наклонился ко мне, и теперь я смогу вблизи увидеть его красивые синие глаза. В них плещется волнение, либо же мне показалось?

Хм, кажется, показалось, потому как через секунду взгляд олигарха снова становится привычно холодным. Как лед.

– Живая?

– Ага.

Стряхивает крупной ладонью снег с моего лица, а я кайфую его от прикосновения и хочу еще, еще рук Владлена на себе.

Странно. Что это такое… У меня каждая клеточка трепещет, когда Владлен рядом, и не только от страха. У меня такого никогда ни с кем не было. Мне почему-то очень хочется, чтобы Владлен меня касался, но, словно прочитав мои мысли, Рахманов резко убирает от меня руку и поднимается, берет меня за рукав и одним махом отрывает от земли.

– Идиотская игра.

– А мне нравится.

Пожимаю плечами, пытаясь пошевелить окоченевшими от мороза пальцами. У меня всегда мерзнут ладони, но попросить Владлена о перчатках было стыдно. Так пошла, а теперь даже не чувствую пальцев, их покалывает от мороза, и кожа покраснела на ветру. Жуть просто.

– Замерзла?

Внезапно Владлен за руки меня берет, ладонями своими большими согревает, а я стою и хочу, чтобы этот момент не кончался. Он не делает больно, он… дает мне тепло, отогревая мои ледышки. Невольно запах его вдыхаю. Приятный… такой прохладно-терпкий, его хочется попробовать на вкус.

Владлен сейчас кажется мне очень близким и заботливым и совсем… не моим хозяином, как в замке.

– У меня всегда мерзнут руки… – бубню тихонько, пока олигарх растирает мне ладони и согревает их, после чего быстро отпускает, а я все еще чувствую его тепло.

Незаметно для Рахманова подношу свою ладонь к носу, вдыхаю запах. На коже остался “отпечаток” парфюма Владлена. Его первый автограф на мне.

Мы гуляем еще несколько минут по извилистой тропе, пока не доходим до обрыва и высокого моста. Он простирается над рекой двадцать или двадцать пять метров. Огромный, высоченный, широкий.

Владлен останавливается по центру моста и опирается о перила. Смотрит вдаль, а я смотрю на его строгий профиль.

– Что это за место? Выглядит жутко. Как из ужастика какого-то.

– Это мост. С него прыгают те, кто больше не хочет жить.

Усмехаюсь нервно, хоть по коже бегут мурашки от его тона. Да и сам Владлен выглядит мрачно. Осторожно наклоняюсь, вглядываясь вниз. Под коркой льда вода плещется, но я вижу прекрасно “хребет” острых камней, выглядывающих оттуда.

– Как можно не хотеть жить? Все хотят жить.

– Те, кто потерял надежду, жить не хотят.

– А у вас… есть надежда? – спрашиваю осторожно. Мне почему-то важно это знать.

Владлен поворачивается ко мне, коротко кивает:

– Есть.

– Нужно ценить, что имеешь, и делать то, что хочется сейчас. Так Надежда Львовна всегда говорила, наш старый воспитатель.

– А чего тебе хочется сейчас?

Владлен поворачивается ко мне, и я отвечаю честно, так, как чувствую:

– Сейчас мне очень хочется, чтобы вы поцеловали меня.

Глава 10

Сердце стучит, как маленький звоночек. Боже, я сказала это вслух и с ужасом теперь смотрю на его реакцию. Владлен сканирует меня взглядом, я все жду, когда он засмеется, но он просто смотрит, а после подносит руку и гладит меня по щеке. Коротко, только костяшкой ладони, нежно и строго одновременно.

Я же вздрагиваю, не знаю, как реагировать. Растерялась вся, но точно хочу, чтобы Владлен меня поцеловал. Даже на этом морозе, на этом страшном мосту самоубийц. Хочу, и все! Хочу, чтобы его губы коснулись моих. Я хочу понять, каково это с ним, а после замираю, когда Владлен убирает свою руку, делает шаг ко мне, наклоняется и… не касается меня. Совсем!

Олигарх застывает в паре сантиметров. Не целует, он словно… словно вдыхает мой запах, а я все жду, жду этого поцелуя, но его нет.

Владлен выпрямляется, быстро поправляет мою чуть съехавшую шапку и убирает руки в карманы.

Не поцеловал. Не захотел, а я идиотка, что вот так просто сказала это! Попросила сама… Он же не хотел. Ясное дело, что он не хотел меня целовать. Зачем я это сказала?! Да еще и кому – тому, кто держит меня у себя как домашнего зверька. Дура!

– Идем в машину.

От досады хочется плакать, но я лишь коротко киваю, понимая, что целовать игрушку не положено. Каким бы расстроенным сейчас ни был Владлен, он никогда не опустится до моего уровня. До уровня зверька блохастого или как там его… Ах да, чучело!

Всю дорогу до замка едем молча. Я как можно дальше отодвигаюсь от сидящего рядом со мной Владлена и больше не прошу его поцеловать себя. Мне очень стыдно и обидно. Конечно, куда мне до таких, как макаке до неба…

Владлен, наверное, принцесс только привык целовать, а не девушек бесхозных. И пусть сейчас на мне красивые дорогие вещи, внутри я как была оборванкой, так ею и осталась.

Порой мне кажется, что это у меня в крови, сколько бы книг я ни прочла и сколько бы правил этикета ни выучила. Владлен все равно смотрит на меня как на букашку, не стоящую даже поцелуя.

***

Это было двадцать девятое декабря, и я никогда в жизни не видела такой елки. ЕЛКИ! Она была под три метра высотой, такая пушистая и красивая, яркая голубая ель. Ее занесли несколько работников и установили по центру гостиной у камина. Следом внесли какие-то коробки, и, когда я заглянула в них, перед глазами все замелькало от яркости и бликов.

Игрушки… Прекрасные разноцветные елочные игрушки, и не обычные бумажные или сшитые из ткани. Это были явно дорогущие стеклянные фигурки самых разных видов и окрасов! Снежинки, балерины, шишки, разные шарики и огромная цветная гирлянда.

Когда ель загорелась, я смотрела на нее с замиранием сердца, потому что никогда не видела раньше такой красоты, а потом вошел Рахманов. Я не заметила его, и он увидел, как я скачу вокруг этой ели, стараясь рассмотреть каждую безделушку поближе, и танцую с некоторыми игрушками в обнимку.

– Нравится?

– Ой-й…

Быстро перестаю танцевать. Кладу игрушку обратно. Чувствую, как начинают гореть щеки. Я думала, что здесь одна, и танцевала… ну, как умею, в общем.

– Не думал, что ты так обрадуешься такой мелочи.

– Это не мелочь. Это же ель! Могли бы тоже порадоваться, это так красиво!

– Я уже давно не ребенок, чтобы радоваться такой ерунде.

Владлен опустился на кресло напротив, взял чашку кофе. Я же притихла, понимая, что только что от него был весьма не тонкий намек на то, что я типа, дите несмышленое.

– Вообще-то, мне восемнадцать лет и я взрослая. Владлен, вас что, совсем ничего не радует?

Он промолчал, отпил кофе, достал сигареты и закурил. Владлен часто так делал. Не отвечал, если не хотел либо если считал мой вопрос не достойным ответа.

В этот вечер мы были в гостиной вдвоем. Конечно, мы не были с олигархом семьей, но эта ель, множественные украшения и горящий камин… мне было хорошо и спокойно впервые за очень долгое время. Наверное, впервые за всю мою жизнь. В этот миг я ощутила себя как дома, хоть этот огромный замок и не был моим настоящим домом, все равно.

Я поймала это чувство спокойствия, сытости и уюта и просто растворялась в нем. Я была счастлива рядом с Владленом и, если честно, уже считала его своим мужчиной.

Я никогда не видела женщин рядом с ним и часто представляла: а что, если бы я стала его женщиной? По-настоящему. И от этого почему-то каждый раз сладко ныло внизу живота.

Владлен мне нравился не потому, что он меня кормил, одевал и обучал, нет. Он мне нравился как мужчина. Я начала это понимать довольно быстро, когда мое тело стало отзываться волнением и дрожью на его взгляд и даже голос.

Я реагировала на него, и мне… мне снова очень хотелось, чтобы он меня поцеловал, хоть Владлен после той прогулки и пальцем меня не трогал.

Пока олигарх курил, я смотрела на мигающие огоньки ели и падающий за окном густой снег. Это было похоже на сказку: мягко трещал камин, в замке было очень тепло и уютно, из кухни доносился запах выпечки.

«Это мог бы быть мой дом», – подумала я и тут же мысленно отмахнулась. Это не мой дом и никогда им не станет! Ксюша, не забывайся… Я здесь на правах домашней зверушки, а что делают со зверьками, которые надоедают хозяину? Правильно, выкидывают за дверь.

– Где ваша семья? – вопрос сам сорвался с губ. За два месяца жизни в этом замке я ни разу не видела родных Рахманова. Только бесчисленные работники, помощники, водители, но ни разу не было брата или сестры, дяди, ну хоть кого-нибудь…

– А твоя где?

– Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?! Неужели у вас никого нет? Или вы их замуровали в той комнате на третьем этаже, что под замком?

На это Владлен лишь опасно усмехается.

– Будешь много знать, я и тебя замурую там же.

Это прозвучало зловеще, и я быстро заткнулась, потому что он не шутил.

Я увидела что-то темное во взгляде олигарха и машинально отползла от него назад. Больше темы с тайной комнатой я не касалась, но и частенько забегала на третий этаж, чтобы дернуть ручку, авось повезет и я узнаю, что там за скелеты.

Владлен не внушал впечатления обычного человека, но и добраться до истины у меня не получалось. Он был загадкой для меня, чем-то очень далеким и недостижимым, потому что он все так же ничего не рассказывал о себе, и меня это начинало выводить.

Олигарх не смотрел на меня, а точнее, смотрел как на нечто грязное, как на ободранного щенка, хоть я уже давно носила ту одежду, что мне приносили. Владлен все равно воспринимал меня как бродяжку или блохастую оборванку с улицы.

Я не знаю как, но я определенно это чувствовала. Эту разницу между нами. Эту грань между тем, у которого есть все, и той, у которой нет ничего.

Разница была во всем, и хоть олигарх меня не обижал физически, он никогда не переступал эту черту «хозяин – игрушка» и не позволял мне тоже переступать через нее.

Владлен был намного старше меня, но в то же время он не был слишком стар. На вид ему было лет тридцать пять, при этом он был на полторы головы выше меня и значительно крупнее.

Широкоплечий и статный, с красивыми темно-русыми волосами. Его руки были очень сексуальными, а пальцы длинными… к ним безумно хотелось прикоснуться, хоть я все еще помнила его болезненный захват у себя на шее.

Я не знала полностью, чем Владлен занимается, но он был точно опасен и баснословно богат. Это пока все, что я успела о нем понять. Он был как закрытый сундук, ключ от которого я пока не находила.

В этот вечер я уснула, лежа на подушке под елкой, а проснулась уже утром в своей кровати. Владлен отнес меня наверх на руках… и почему-то это понимание приятно защекотало где-то внутри. Он коснулся меня, пусть даже тогда, когда я спала.

– Вечером у нас мероприятие. Наденешь закрытое черное платье ниже колен, лодочки с колготами, волосы соберешь в хвост.

Он вошел без стука, когда я лежала на кровати, заставляя машинально прикрыться одеялом. Хоть я и была в одежде, все равно стало стыдно, и я почувствовала, как к щекам приливает жар.

Коротко кивнула, и Владлен вышел, и только тогда поняла, что он снова берет меня “на выгул”, даже не спросив, хочу ли я этого.

Глава 11

Я собиралась уже с обеда и, конечно, не оделась так, как он велел. Меня бесил контроль Владлена, и я решила сделать по-своему.

Распустила длинные волосы, которые крупными локонами струились по спине, надела красную майку в обтяжку и джинсы-клеш. Платья носить я не умела, хоть и видела в гардеробе парочку. Таких, как для леди, а леди я не была и на каблуках ходить, конечно, не умела. Я нацепила ботинки, сверху набросила меховое полупальто. Оно было теплым, а иного мне не требовалось.

Выйдя из замка, сразу поняла, что сглупила, потому что Владлен был одет в строгий черный костюм и белоснежную рубашку, начищенные туфли и пальто. Он был галантен и красив, тогда как я оделась как на простую прогулку по полю. Был уже вечер, и мы явно собирались на какое-то мероприятие, цель которого мне никто не пояснял.

Владлен посмотрел на меня, мягко говоря, недовольно, но не проронил ни слова. Водитель открыл нам дверь, мы сели на заднее сиденье роллс-ройса и всю дорогу ехали молча.

Олигарх был спокоен, тогда как я нервничала все сильнее с каждой секундой.

– Куда мы едем?

– Увидишь.

И я увидела… Мы оказались в огромном центральном театре. Это была премьера какого-то фильма или что-то подобное, но детали меня не интересовали. Увидев нарядных женщин и таких же мужчин, я забилась в машине, сгорая от стыда за собственный вид, но Владлен не позволил мне остаться.