Меченая: крест

Чейз продолжал говорить, словно его просто прорвало за долгие годы молчания:

– Наш с Пандой бой должен был стать последним для меня. Моё тело ещё не успело восстановиться после последнего поединка. У меня было всё: начиная от поломанных рёбер, заканчивая выбитыми суставами и сотрясением мозга. Тогда… чёрт… – Чейз тяжело вздохнул. – Тогда я отказался от своего обещания данного Ронни и велел Панде убить меня на этом бою. Только вот он… он поступил также, как поступил бы я в самом начале – два года назад. Я бы не стал убивать друга, я бы попытался убить хоть кого-то из головорезов Завира, я бы сорвал бой. – Чейз сглотнул. – Панду убили. И меня должны были. Но случилось что-то дьявольски нереальное, потому что в тот момент, когда мои мозги должны были растечься по земле, кто-то спустил собак.

Чейз пристально посмотрел мне в лицо. Я снова задержала дыхание.

Он не может знать. Не может меня помнить. И уж точно не мог видеть, что это я опустила рычаг!

– Ты ведь была там.

Желудок скрутило в тугой узел, горло сжалось. Он… он меня…

Чейз грустно усмехнулся и тут же добавил:

– Ты говорила, что твой покровитель приводил тебя посмотреть бой.

– А. Да. Точно, – невнятно промямлила я. – Приводил.

Чейз выдержал паузу, словно она была обязательно нужна, чтобы понаблюдать за моим лицом, которому я приказывала выглядеть уверенно.

– Значит, ты видела клетки с подобиями собак вокруг ямы? – наконец спросил он. – Озверевшие и голодны. Они мало чем напоминают обычных бродячих псов. И их кто-то выпустил. Не знаю зачем. За их спуск отвечал Фокс – жирдяй вылизывающий задницы головорезам Скверны. У него кишка была тонка для этого… Тогда я смог выбраться оттуда. Засланный в Скверну человек Дакира помог мне сбежать. Воспользовавшись положением у него получилось вывести меня за ворота и оставить байк в условленном месте. Он сделал всё быстро. До тех пор пока я ещё держался на ногах и до тех пор, пока явились твари. Тогда я вернулся в Крест.

Повисла долгая пауза напряженного молчания.

И верите, или нет, я была благодарна Чейзу за то, что он счёл меня достойной услышать его историю. Хотя сама себя я такой не считала. Он молча глядел на меня из-под ресниц и казался таким простым, таким настоящим. В его глазах отражалась боль воспоминаний, и он не пытался её спрятать. Скорлупа Койота только что треснула и оголила кровоточащие раны.

После того, как он вернулся в Крест, все продолжили звать его Чейзом, хотя его настоящее имя до сих пор звучит как Койот.

Это был мой Койот. Мой самый сильный человек на свете.

Глава 26

Кажется, я уснула.

Поднявшись с пола, с того самого места, где сидела, когда несколько часов назад Чейз рассказывал свою историю, тут же уставилась на противоположную стену. Но Чейза там не было. Мой рюкзак и пакет с лекарствами для Ронни был на месте. А на том месте, где должен был быть Чейз лежала лишь его старая куртка цвета хаки.

Паника не успела своего апогея, потому что почти сразу я обнаружила его стоящим у окна, спиной ко мне и со сложенными на груди руками.

Рассвет ещё не наступил. В комнате царил полумрак. За окном шёл снег; большие хлопья, повинуясь ритму ветра, кружились в танце и оседали на мёртвый асфальт, укрывая белым покрывалом последние следы человечества и одинокий мотоцикл, который должен привезти лекарство одному очень больному мальчику.

Я беззвучно поднялась на ноги, с замиранием сердцем глядя на одинокую фигуру у окна. Он вновь был моим произведением искусства. Таким идеальным. Таким совершенным. И как оказалось, не таким уж и бездушным придурком… Скверна его сломала. Прогнула под себя. Запечатала душу. Мой названный папочка это сделал.

Беззвучный шаг в его сторону. Ещё один. Чейз не шевелился. Чёрная майка, как струна гитары натянулась на его широкой спине, так что я не могла отвести взгляда.

Кажется, он сильно напряжён. И, кажется, он не спал.

– Кто он? – тихо произнёс Чейз, даже не шелохнувшись.

Всего секунду прикидывалась, будто меня нет в помещении, затем расслабила плечи и глубоко вздохнула. Он знает, что я больше не сплю. Какого чёрта я делаю?

– Кто поставил тебе метку? – Чейз по-прежнему смотрел в окно. Его голос звучал жёстко.

Застыла, не сводя глаз его высокой фигуры.

– Он мёртв. – Голос был севшим и тихим. – Какое это имеет значение?

Чейз ответил не сразу. Так и стоял у окна, не двигаясь. Как нарисованный.

– Пытаюсь понять, кем был человек, который смог подчинить себе, такую как ты.

«Это был тот, кто сделал тебя своим рабом, Чейз.»

– Это был… он был плохим человеком. – Что – правда.

– Как давно ты её получила?

Что за допрос? Ещё сутки назад я бы послала его в одно малоприятное место, но сейчас… я просто не могла заставить себя это сделать. Что-то изменилось. И это что-то безжалостно меняет меня.

– В шестнадцать.

И я даже знаю, о чём в эту минуту подумал Чейз: «Целых пять лет её трахал, какой-то ублюдок из Скверны, или даже не один ублюдок»!

Даже самой себе я бы показалась мерзостью.

Чейз перенёс свой вес на подоконник, опершись об него кулаками. Мышцы на его руках напряглись, выступили вены, а пластик жалобно затрещал.

– За четыре часа твари не издали ни звука, – яростно прошептал он. – Но они там, за дверью.

– Где же ещё им быть пока мы тут? – Я обняла себя руками и притопывала на месте, потому что чертовски замёрзла.

– Нужно выбираться.

И это я знала. С каждой минутой, что мы торчим здесь, Ронни становится всё хуже. И тем мрачнее и агрессивнее становится Чейз. Я его понимала, как никто. То же самое я до сих пор чувствую, когда вспоминаю Кристину. Чувствую себя жалкой. Понимание того, что в данную секунду ты не можешь быть рядом с единственным дорогим тебе человеком, делает тебя слабым и беспомощным.

Я не должна утешать Чейза.

Мне хочется его утешить.

Он должен сам с этим справиться.

Я хочу помочь ему с этим справиться.

Но он ведь оттолкнёт меня. Да, оттолкнёт. Ему не нужна моя помощь, это только унизит его.

Сделала шаг назад, всё ещё глядя ему в спину. Отступила ещё на шаг, а затем вспышка в голове и вот я уже стою в полушаге от его спины.

«Джей… что же ты творишь?..»

Почти не дышала, когда моя ладонь легонько коснулась тонкой ткани футболки на его пояснице и проложила кончиками пальцев дорожку вверх по позвоночнику. Его спина дёрнулась и напряглась, я почувствовала, как вздулись тугие мышцы под моей ладонью. Его дыхание замерло на глубоком вдохе, но сам Чейз не двигался. И он не отталкивал меня.

Вот тебе и сюрприз: я оказалась слабее его. Я первая сдалась. Первая перелезла через колючую проволоку между нами. А он был всё там же – на своей стороне. Был таким же гордым и непоколебимым, какой была я до встречи с ним. А я… а я наступила себе на горло, как это раньше делал Чейз, подчиняясь чьим-то правилам. Я подчинилась его правилам.

Как я могла это допустить?..

Моя ладонь застыла на его ключице, жадно впитывая в себя жар его тела. И, кажется, шла целая вечность, пока он поворачивался ко мне, глядя на меня глазами полными боли. Словно большой мыльный пузырь, который прятал в себе все чувства и эмоции этого человека только что лопнул.

Воздушно, почти не ощутимо, Чейз коснулся пальцами моей талии. Плавно скользнул ладонями к пояснице и медленно притянул к себе. Он был выше на целую голову, так что я дышала ему в подбородок. Или не дышала… Я не помню, это было не важно. Весь мир застыл, и я вместе с ним.

Его глаза были красными и припухшими, словно он недавно плакал, но такие, как Чейз ведь не могут плакать – это от недосыпания. Сколько он уже не спал?.. Сколько изматывал себя?..

Мои руки коснулись его горячей шеи, и я ощутила, как на ней вздулись вены. Вдыхала его запах, ощущая лёгкое головокружение. Чейз прижал меня к себе ещё плотнее и нежно заскользил ладонями вверх по спине, затем вниз – к бёдрам и снова вернулся к талии. Его дыхание было ровным и спокойным, морщинки на лбу исчезли, напряжение с лица ушло, вместе с каменной маской.

Он наклонился ближе, задев губами кончик моего носа. Я потянулась к нему навстречу, и в следующее мгновение во мне разлился океан эмоций. Губы Чейза, мягкие и горячие впивались в мои, заставляя задыхаться от наслаждения. Его грудь высоко вздымалась, сердце билось так часто и громко, что я чувствовала его удары своим телом. Он целовал меня так сильно и так отчаянно, что всё вокруг: больница, твари, Конец света, перестало иметь значение. Что всё это? Этого не существует! Существуем только я и он. Я и Чейз. И мы тонем друг в друге, становимся одним целым. Превращаемся в нечто совершенное, или – в ничто. Потому что столь прекрасных ощущений не должно существовать в Новом мире. Им нет здесь места. Они неправильные, не имеющие права быть, как снег за окном.

Чейз притянул меня ещё ближе и ноги вдруг оторвались от пола, я оказалась у него на руках. И я никогда этого не делала раньше, но повинуясь порыву, подтянулась и обвила ногами его бёдра, так что наши лица оказались на одном уровне.

Запустила пальца в его густые волосы, и они оказались намного мягче, чем я думала. О, да, а я думала.

Чейз всё это время целовал меня, так отчаянно, как будто это последние минуты его жизни, или вот-вот наступит очередной Конец света. Его горячее дыхание обжигало, страстные губы впивались в мои, каждый раз с новой силой. Он прикусывал их зубами и скользил внутрь языком. Нежно цеплял зубами колечко в губе, и это окончательно сводило с ума. И, думаю, я просто схватываю всё налету, пусть в это сложно поверить, но это мой первый поцелуй. О чём Чейз даже не подозревает. Интересно, как бы он отреагировал, если бы узнал?..

Он шагнул в сторону, и через секунду я оказалась на краю металлического стола. Шрамы на спине отозвались болью, но я не предала этому значения. Разве это имеет значение? Так ведь должно быть? Разве в порыве страсти не теряют рассудок?

Чейз возвышался надо мной, как огромная гора. Безупречная гора. Тяжело и прерывисто дышал, на лбу появилась испарина. Я схватила его за край футболки и притянула к себе. Обвила ногами бедра, и наши губы снова встретились. Одной рукой он опирался о стол, а второй скользил вниз по моему телу. Добрался до низа моего огромного свитера и скользнул под него.

Это был новый взрыв во мне.

Спина изогнулась, ощутив на обнажённой коже его горячую ладонь. Его нежные движения становились грубее, он скользил рукой вверх по животу, вдавливая пальцы в кожу. Его губы стали целовать меня ещё требовательней, ещё больнее. Словно он хотел поглотить всю меня без остатка. Наши бёдра двигались в такт, создавая трение, которое огненным шаром пульсировало внизу живота.

На секунду Чейз приподнялся и сорвал с себя через головуфутболку. Этой секунды было вполне достаточно, чтобы перевести дыхание. Потому что я не хотела, чтобы он отстранялся от меня дольше, чем на эту секунду.

Коснулась его оголённого торса, почувствовав твёрдые мышцы груди под своими пальцами, и новой волной меня унесло куда-то в другую вселенную, где фраза Конец света не имеет никакого значения. Это была моя вселенная. Это был мой океан. Это был Чейз.

Его губы скользнули к шее, осыпая её жаркими поцелуями, пока мои пальцы прокладывали огненные дорожки по его спине. А со следующим судорожным вдохом Чейз разорвал мой свитер напополам, оставив целыми только рукава, и вновь накрыл мои губы своими.

Проклинаю себя за это мгновение, но именно оно явилось доказательством тому, что прежняя я ещё жива. Потому что я просто не могла не подумать о том, что это была самая тёплая вещь из всех, что у меня были, а я не привыкла раскидываться вещами. Тем более что на дворе зима.

На мне всё ещё оставались топ и лифчик, под которые уже проникли пальцы Чейза, и я совершенно забыла, что только что думала про какой-то там свитер.

Я сжимала его бёдра ногами, но на нас всё ещё было слишком много одежды, а я была готова пойти до конца, даже не сказав о том, что всё ещё девственница. Даже если мне будет больно. Я хочу этого. Я хочу Чейза и плевать на то, что будет потом.

Только что-то менялось. Хватка Чейза становилась всё сильнее и он буквально вдавливал меня в стол своим весом. Его движения становились грубыми, руки причиняли всё больше боли; уверена, после такого моё тело сплошь покроется синяками. Но ведь это нормально? Это ведь страсть?

Он целовал меня ещё более жадно, до боли прикусывая губы. Словно вся ярость, что накопилась в нём за долгие годы, нашла свой единственный выход.

Его рука опустилась на внутреннюю сторону моего бедра и с силой сжалась. Я негромко вскрикнула, скорее просто от неожиданности, но Чейз не останавливался, сейчас он безжалостно вырывал со всеми корнями пуговицу с ширинки моих эластичных штанов. Да что он творит?!

Схватила его за эту руку и переплела пальцы.

Всё в порядке. Так и должно быть.

Но он вырвал её из моей ладони и снова взялся за пуговицу.

– Чейз, – с трудом выдохнула я, но он впился в мои губы ещё сильнее, ещё требовательнее. На миг его глаза приоткрылись, и я увидела в них… ничего. В них не было ничего кроме лютой ярости, боли и отчаяния. Словно секс – это единственный для него выход, чтобы избавиться от тяжёлого груза прошлого, настоящего и будущего хотя бы на какое-то время.

Так вот что он сейчас делает! Так избавляется от груза? Так снимает напряжение? Так справляется с виной перед Ронни, за то, что не может доставить лекарства, когда тот находится при смерти?!!

Используя меня?!!

Резко отвернула голову вбок и наконец, избавила губы от мучительного поцелуя.

– Чейз!

Но он не слышал! Боюсь, что реально не слышал – не притворялся, что не слышит!

– Чейз! Хватит!!!

Он грубо целовал мою шею, скользил языком по ключице и опускался к груди. Я попыталась оттолкнуть его, но он сжал мои руки одной своей и, заведя за голову, прижал к столу.

Его свободная рука в это мгновение безжалостно оторвала пуговицу и принялась сдирать с меня штаны.

Я просто не могла в это поверить. Это действительно происходит? Чейз действительно это делает? Он пытается меня изнасиловать?!

Брыкалась ногами, но он сжал их своими. Извивалась и пыталась его укусить, но Чейз тут же находил способ укротить меня.

Моя метка была сделана именно для этого! Для того чтобы ни один подонок на свете не смог со мной этого сделать! А сейчас… это делает подонок, которого я едва ли не впустила в своё сердце?! Поверить не могу!!!

Он почти целиком содрал с меня штаны, когда я сумела вырвать из его охапки одну руку и с силой ударить в грудь. Но он тут же схватил её и обратно пригвоздил к столу.

Кажется, это произойдёт. Чейз меня изнасилует.

– Чейз! Хватит! – кричала я. – Отпусти меня!

Не действовало. Он ухватился за край моих трусиков и уже собирался содрать их…

– КОЙОТ!!!

И Чейз замер.

Я так тяжело дышала, что даже не могла выдавить из себя ни одно из заготовленных на случай чего проклятий.

Чейз вечность не двигался с места и наконец, отпустил мои руки. Тут я не удержалась и врезала ему кулаком в челюсть, соскользнула со стола и принялась яростно натягивать штаны под бешеный ритм сердца стучащего где-то в горле.

Чейз молча смотрел на свои руки, словно и сам не мог поверить в то, что только пытался сделать. Взгляд прояснился и казался напуганным, даже паническим. Глаза были так широко распахнуты, что если приглядеться были заметны кровеносные сосуды.

А я… а я… хотела рвать и метать. Хотела схватить с пола пистолет и пустить ему пулю в башку, хотела переломать все конечности, или просто кастрировать, чтобы он больше ни с кем не смог этого повторить. А ещё… мои глаза сильно щипало и как никогда раньше хотелось плакать. Плакать! Мне хотелось плакать! Чёрт побери этого Чейза!

Сорвала с себя лохмотья свитера и отшвырнула в сторону. Вытащила из рюкзака кофту с капюшоном и яростно натянула.

Хотелось столько всего высказать ему. Рассказать о том, что он самая большая сволочь на свете! Хотелось ещё пару-тройку раз съездить по физиономии, но всё что я скупо произнесла это:

– Надеюсь, тебе полегчало. А теперь пора выбираться отсюда.

Я не смотрела в его сторону. Чейз, Койот, кем бы он ни был, с этой минуты перестал для меня существовать. Моя поломка пришла в норму. Ну или скоро придёт. Только больше не одна особь мужского пола и пальцем меня не коснётся.

И мне даже не нужны извинения. О чём я? В Новом мире им нет места. А на каменном лице Чейза нет и капли сожаления, да и разве должно быть? В его глазах я обычная шлюха с помощью которой он решил выпустить пар. «А почему бы и нет, – подумал он. – Не я первый, не я последний». И мне плевать, пусть думает так до конца своей грёбаной жизни!

За дверью было тихо. Неужели твари ушли? Не-е-т. Они не могли так просто оставить свой ужин!

Подошла к окну. Рассвет уже вошёл в полную силу. А ещё перестал идти снег, так что лицезреть мёртвый город во всей его мёртвой красе больше ничто не мешало.

Проверила количество патронов в пистолете – 8 штук. И полная обойма у того, что лежит в рюкзаке – 15 штук. Есть ещё нож и электрошокер, но последним никого не убьёшь, максимум обездвижишь на какое-то время.

Раздался звук. Странный и не привычный, причём не из-за двери, а за окном. Машина? Улицы пусты. Движения нет. Что это? Последний раз такой звук я слышала лет двенадцать назад – это звук… вертолёта?!

По грязно-серому небу кружила вертушка, и Чейз оказался рядом со мной молниеносно быстро.

«Скоро Джей, скоро вы разойдётесь разными дорогами, а пока нужно сотрудничать, этого требует выживание. Просто подавись своей злостью и сделай вид, что ничего не произошло!»

– В Кресте ведь нет вертолётов? – осведомилась я. Грубость скрыть не получилось – не сильно-то и старалась.

Чейз с мрачным видом смотрел на небо:

– Только если они собрали ту развалюху, которую сами же растаскали на запчасти.

– Значит это не «твои». А если даже у Креста нет вертолёта, сложно вообразить, кто это вообще, чёрт возьми, такие.

Чейз повернул ко мне голову. Ну и что это за взгляд?

«О, нет, пожалуйста, не надо! Не говори ничего! Я не хочу ничего слушать! Мне совсем не интересны причины, по которым ты меня чуть не изнасиловал. И так всё предельно понятно – ты выпускал злость на самого себя за то, что оказался взаперти, да ещё и в компании с малоприятным тебе человеком, в то время когда состояние Ронни оставляет желать лучшего. И ещё пар тысяч других причин я тоже слушать не хочу!»

Кажется, моя самооценка слишком выросла, раз я действительно увидела в его глазах всё это. Потому Чейз не собирался говорить ничего подобного.

– Это было нужно Дакиру. – Вот, что он сказал.

– Что? – вскинула брови. – Разве мы тут не вертолёт обсуждаем?

Чейз выдержал каменное выражение лица. Вот он – тот самый Чейз, который тащил меня к воротам Креста на растерзание тварям. Тот самый Чейз, который принижал меня при каждом удобном случае и только что чуть не изнасиловал! Вот он – тот самый придурок! Что? Ты и не уходил никуда?

О каких вообще угрызениях совести я тут сама с собой размышляла? У этого парня нет совести!

Вертолёт покружил над останками Миннеаполиса и скрылся из виду.

Я вернула всё внимание Чейзу, крепко сжимая в руке пистолет.

– Что значит Дакиру это было нужно? Что нужно?

Чейз пристально смотрел мне в глаза:

– Ты ему нужна.

Я невесело усмехнулась:

– Что ты несёшь? Какого чёрта я ему сдалась?

– Понятия не имею, – Чейз коротко пожал плечами и устремил взгляд к небу за окном. – После твоего первого допроса он сказал мне, что я буду обязан за тобой присматривать. Что я должен буквально прилипнуть к тебе. Я не привык задавать лишних вопросов, так что просто выполнял, что должен был. Потом был случай с кодексом.

Я сдвинула брови:

– С моим наказанием?

– Да, – Чейз кивнул с самым беспечным на свете видом. Кажется, ему и впрямь полегчало после нашего недавнего развлечения! – Я принёс ему кодекс ещё до того, как тебя увезли на площадь.

– Так это всё-таки ты вспомнил про права и обязанности чужаков?

Чейз с равнодушным видом дёрнул плечами:

– Статья на глаза попалась.

– Ага.

– Дакир сказал подождать, пока тебе не нанесут пару ударов и только тогда прострелить верёвку. Я должен был выждать, пока Лари не ударит тебя плетью три раза и только тогда стрелять.

– Что? – Послышалось? – Дакир… сказал подождать?.. Ты серьёзно? Три удара?

– Я решил, что двух больше, чем достаточно.

С силой развернула к себе Чейза, глядя на него со всем возмущением, на какое только была способна:

– Твою мать, что происходит? Что вам от меня было надо?

Чейз устало вздохнул и сложил руки на груди:

– Дакир хотел, чтобы ты задержалась в Кресте. А в идеале – осталась насовсем. Когда твари напали в первый раз, это он отдал мне приказ найти тебя и доставить в медицинский корпус, потому что я…

– Обычно до конца находишься в эпицентре событий, – цитировала я Киру и упёрлась пустым взглядом в окно. – Значит, всё это времяДакир намеренно тебя ко мне привязывал?.. Чего он добивался? Хотел, чтобы мы поладили?

– Хотел, чтобы я влюбил тебя в себя, – ответил Чейз, словно ничего проще и быть не может.

Медленно повернула к нему голову. У меня в прямом смысле слова отвисла челюсть.

Чейз на меня не смотрел.

– Это тоже был такой способ задержать меня в Кресте? – едва сдерживая злость, процедила я сквозь зубы.

– Именно. Он поселил тебя рядом с моей комнатой, приказал тебе отрабатывать наказание вместе со мной. Я был тем, кто постоянно приносил тебе еду, водил в душ, и отбивал от тебя всяких уродов типа Брея.

– Защищать меня тоже было приказом Дакира?

Чейз кивнул.

Уткнула взгляд себе под ноги, подавляя ярость и лихорадочно соображая:

– И тогда, когда меня укусили…

– Нет, – резко ответил Чейз, и я тут же подняла голову.

Он смотрел на меня твёрдо и решительно. Глаза были холодными, но не такими острыми, как всегда. Сейчас он злился, но точно не на меня…

– Я сделал это… потому что сам так решил. Просто не знал, что с тобой делать! Ты превращалась в тварь, а я просто не мог сделать то, что должен был. Я не мог тебя ликвидировать! Потом ты сказала, что не восприимчива к вирусу. Думаешь, поверил?.. – Чейз, прикрыв глаза, протяжно выдохнул, а затем впился в меня жёстким взглядом. – Дакиру я ни о чём не докладывал. Знает только Кира.

– Если только Кира ему не рассказала.

– Вряд ли. Ты с ней сильно сблизилась.

– Ладно, – я почесала лоб, – вернёмся к первому вопросу: зачем Дакир хотел, чтобы я осталась? Только из-за того, что я из Скалы?

– Не знаю, – чёрство бросил Чейз.– Мне он сказал лишь то, что ты нужна Кресту. И так просто тебя в нём не задержать. Тебя сложно будет убедить сотрудничать. Наверное, тогда он и подумал, что может быть… я…

– Это смешно! – с абсурдом воскликнула я. – Даже, если это так, то с какого такого перепуга я должна была в тебя… влюбляться, в то время, когда ты вёл себя со мной, как законченный кретин?!

– Я просто выполнял приказ Дакира – был рядом, я не собирался делать то, что он велел. Я лишь делал видимость.

Печально это признавать, но в каком-то смысле план Дакира удался, даже учитывая то, что Чейз просто делал видимость…

Это я такой слабачкой оказалась что ли?

Но что ему надо от меня, этому Дакиру, такому хорошему и заботливому? Что ему от меня надо?!

Если подумать, что он может обо мне знать? Только то, что я «дочь» Завира? То, что моя метка была поставлена с другой целью? Что ещё ему могли передать обо мне в посылке?.. Что такого, из-за чего я оказалась ему настолько необходимой? Стоп.

– Кто ты сказал, пришёл к тебе в камеру рассказать про Ронни?

– Это имеет значение?

– Кто?

В сотый раз Чейз устало вздохнул.

– Я говорил – Дакир.

Озадачено приподняла бровь:

– Кира сказала, что это была она.

Чейз напряжённо вгляделся мне в лицо, и между его густыми бровями появилась настолько знакомая мне впадинка:

– Думаешь, они заодно? Ни разу не слышал, чтобы они больше чем тремя словами перекидывались.

Я молчала, отказываясь верить, что единственный человек, которого я только-только начала считать другом может оказаться совсем не тем, за кого себя выдавал. Что в лишний раз подтверждает теорию о том, что в этом убогом мире никому нельзя доверять. А порой, даже самой себе.

– Кира взяла у меня кровь, – отстранённо произнесла я.

Лицо Чейза хмурилось всё больше.

– Чейз… – с опаской и без прежней ярости заглянула ему в глаза. – Думаю, это продолжение этого дебильного плана Дакира по совершенствованию мира. Я – продолжение. Кажется, он собирается избавить мир от тварей.

Тишина.