Виртос

В оформлении обложки использована фотография с https://www.pexels.com/ по лицензии CC0 (https://www.pexels.com/photo/architecture-buildings-city-fog-373965/)

Иллюстрации авторские.

Предисловие автора

Наверняка любой писатель считает каждое свое произведение уникальным (разве что кроме случаев, когда он так не считает). Я, в свою очередь, разделяю мнение большинства авторов, имея на то вполне резонные основания: дело в том, что Виртос – далеко не самое классическое произведение по части его создания.

Всю свою жизнь в том или ином виде я посвятил игровой индустрии. Игрок, создатель игр, игровой журналист – любовь к играм всегда шла рука об руку с любовью к литературе. Так, входя в редакторский состав портала Gamer-Info, я предложил администрации новый проект – интерактивное текстовое приключение. Уже известный формат текстового квеста виделся мне интересным, но не слишком оригинальным и продолжительным. Пораскинув кто чем может, вместе мы пришли к идее интерактивного романа. Так в чем же заключался свежий взгляд на взаимодействие произведения, его персонажа и читателей?

Моя скромная роль повествователя не включала в себя 100% авторской работы. Происходило это потому, что после каждой главы я предлагал читателям выбор из нескольких вариантов дальнейшего развития событий. Десятки, сотни, тысячи пользователей портала на протяжении нескольких недель голосовали за направление, в котором будет продолжен рассказ. По завершению срока голосования я продолжал работу над новой главой, и алгоритм этот повторялся до финала истории.

Признаюсь, пара лет работы над книгой – а именно столько времени ушло на создание Виртоса – оказались одним из самых потрясающих опытов моей жизни. Два варианта, три, четыре, пять – поставленные перед читателями альтернативы кардинально отличались друг от друга, и с каждым отличающимся от принятого в итоге выбором история была бы совсем иной. Страшно даже представить, сколько есть параллельных вселенных со своим уникальным Виртосом в каждой из них.

Часто мнение большинства меня удивляло, почти всегда мой личный выбор пал бы на другой вариант развития событий, но я с огромной любовью складывал повествование, играя теми картами, которые были сданы. Я хочу сказать огромное спасибо Алексею Новиченко за возможность воплотить книгу в жизнь, Михаилу Ковалю за неоценимые советы и поддержку, и всем пользователям портала Gamer-Info за то, что мы проделали столь долгий путь вместе. Спасибо!

Книга, которую вы держите в руках (но с большей вероятностью лицезреете на экране мобильного устройства) – конечное произведение, автором которого выступает огромное количество людей плюс один я. Я предлагаю вам присоединиться к нашему совместному приключению, а в его завершении обещаю поделиться с вами теми развилками и вариантами развития событий, которые были предложены моим первым читателям. Как я обещал этим самым читателям ранее, опубликованная книга будет содержать в себе расширенный вариант истории. Надеюсь, эта история понравится вам также сильно, как и мне!

Виртос

Глава 1. Погружение

1.0.

Я бы сказал, что пришел в себя, если бы знал, кто я. Количество мыслей в голове примерно равно количеству слов, что я могу сказать. За слова спасибо маске, которая на мне надета. За мышление… черт возьми, моя самая весомая мысль заключается в том, что кроме нее больше нет ни единой. Глаза затуманивает мутная пелена, на ум не приходит ни один образ. Словно задержавшаяся в соседней галактике посылка, в голову приходит осознание того, что я – человек. Уже неплохо. Хотя сейчас я имею больше общего с простейшими, чем с сознательным существом. Ах, да. Как человеку, мне полагается две руки. Посмотреть на них я не в силах – аморфное состояние не позволяет ни поднять конечности, ни опустить голову для их грандиозного визуального контакта.

Пелена проясняется, я начинаю чувствовать тело. Маска на лице… очень заботливо с чьей-то стороны было нацепить ее на меня, учитывая мое положение. Перед глазами мутное стекло и зеленая жидкость. Мысли, мысли, мысли… вы бы мне сейчас очень пригодились. С трудом поднимаю руки – спасибо, что они на месте. Нет смысла останавливаться на достигнутом… наклонить… шею… Если не учесть, что все дерьмово, можно порадоваться стабильности своего положения – я стою в вертикальном контейнере, полностью погруженный в плотный раствор. Пригласить сюда девушку на свидание вряд ли получится – места едва хватает на меня одного. Да и релаксационной ванной эту емкость назвать сложно. Дух исследователя во мне не сломить. В моем доме явно не хватает окна – приложив руку к запотевшей поверхности, с трудом протираю ее единственным движением. Осталось лишь осмотреться…

О ГОСПОДИ… ЧТО ЗА ХЕРНЯ ЗДЕСЬ ТВО…

1.1.

Как будто вилку барахлящего тостера выдернули из розетки, а включили уже на новом месте. Вокруг меня простирались леса с их голыми деревьями. Опешив, я попытался оглядеться по сторонам – в аквариум открытого чистого неба были погружены искривленные хребты гор. Шел робкий снег, покрывая каменные склоны. Я бы наверняка сумел порадоваться красоте пейзажа, если бы хоть чуточку понимал, что…

– Какого черта ты здесь расселся, слакер?! – рядом со мной нарисовался малоприветливый верзила в солдатской броне и винтовкой в руках. Привлекательным его вряд ли бы назвала даже его мама.

– Я… ничего тебе не сделал, – я поднял руки вверх и замер, пытаясь не злить собеседника.

Лишь после начала нашей светской беседы я понял, что сидел, прислонившись к огромному валуну. Злость на лице здоровенного детины сменилась на недоумение. Я опустил глаза – на мне была надета та же солдатская броня, в ногах лежала винтовка. Короткую паузу в нашем разговоре нарушила автоматная очередь, раскатистым эхом прогремевшая по склонам гор. За ней последовал ответный огонь, после чего паузы не было уже в звуках стрельбы.

– Ламер-молокосос?! – брызжа слюной, детина пытался перекричать шум сражения. – За ким хреном ты тогда вообще упал в Зимний Фронт?! Будешь тогда крещен боем, как пушечное мясо выступишь! – схватив меня за плечо, одним движением поднял меня на ноги и начал трясти. – Пшел, вперед!

– Я не военный, – попытался возразить я, но очевидные факты говорили об обратном.

– Ты наглухо отмороженный, да?! Вперед, я сказал!

Неподалеку от нас, отстреливаясь, прислонился к дереву еще один человек. Судя по деталям его туалета, он был нашим коллегой.

– Да вы в край тут охренели, девочки? – прохрипел он. – Отсидеться решили, сволочи?!

Звуки автоматных очередей стали ближе и практически полностью заглушали крик нового знакомого. Кажется, он говорил что-то о наших матерях, но разобрать его речь было просто невозможно. Перезарядив оружие, солдат бегом двинулся в нашу сторону. Но не успел он пробежать и половины короткого пути, по гористым хребтам раскатился грохот оглушительного выстрела. В отличие от собственного крика, хруст разлетающегося черепа незнакомца я услышал отчетливо. Его голова разлетелась на куски, белый снег моментально превратился в красный – никогда бы не подумал, что в черепе вмещается столько крови.

– Еще один безмозглый, как и ты! Понял, безмозглый?! – раздался смех здоровяка, все еще сжимавшего мое плечо.

Мое недоумение перерастало в бешенство.

– Не дрейфь, салага, все там будем! Давай, на передовую, я прикрою! – крикнул солдафон и вытолкнул меня из укрытия.

– Скотина, ты что вытворяешь?! Ты… – я не успел закончить мысль и вернуться на исходную. Вместо этого мою голову сжала в тиски жгучая боль, подобная единовременному удару тысячью молотками. Я упал на землю. Моему угасающему взору открылось тело первого застреленного, которое быстро превращалось в исчезающие разноцветные линии и квадраты.

1.2.

В протертой крышке стеклянного гроба я вижу то, что видел до приснившегося кошмара – несколько таких же банок, как и моя, с зеленой жидкостью и людьми в них. Все они либо мертвы, либо спят, но явно находятся без сознания. Сколько их здесь всего? И где это «здесь»? После сна мое тело немного окрепло, и я в силах расширить свое импровизированное окно. Пока я стираю мутный слой, на внутренней стороне стекла появляется цифра «6». Проекция или дисплей – черт его разберет. Да и не так интересна эта цифра, как открывшаяся картина: передо мной ряд контейнеров, конца которому не видно. И сам я нахожусь в таком же ряду. Слева и справа –емкости с безжизненными телами. Из одежды на каждом человеке лишь какие-то технические приспособления, заменяющие нижнее белье. К лицам людей подведены маски с трубками. Почему никто не открывает глаза? Они мертвы? Нет. Раз я жив, высока вероятность, что они тоже живы. Более подходящего времени для паники не придумаешь. Вместо этого остаток сил я вкладываю в попытку открыть свою камеру. Бесполезно. Правда, серьезных иллюзий на предмет освобождения я и не питал. Но… что это? Одна из девушек напротив открыла глаза! Посмотри, посмотри на меня! Я…

1.3.

Вместо снежных гор возле меня возвышалось техническое здание, стоявшее на красной земле с множеством камней и кратеров. Небо было затянуто черной пеленой – наверное, так выглядела бы освоенная людьми поверхность колонизированной безжизненной планеты. Рядом со мной начали сгущаться несколько очагов появляющихся квадратов и линий. Одно мгновение – и разноцветные образы превратились в группу пугающих созданий – гуманоидные фигуры, тела которых покрыты металлической чешуей. Большинство пластин заканчивались лезвиями, лица же чудовищ имели злобный вид. Ртов на мордах стальных монстров не было. «Бежать. Быстро бежать!» – с этой мыслью я без оглядки устремился прочь от этих тварей.

– Ну и куда ты помчал, эй?! – Раздался крик мне вслед. Чтобы наверняка привлечь внимание, существо свистнуло. – Аарон!

Я встал, как вкопанный. Озарение, словно канистру нашатырного спирта подставили мне прямо под нос. Аарон – это мое имя. Это я.

– Ты знаешь меня? – разворачиваясь, я даже не удивился, что мое тело покрыто такими же металлическими пластинами.

Группа состояла из четырех существ. Все они различались по комплекции и высоте. Судя по пропорциям одной из фигур, ею вполне могла бы быть женщина. Или правильней было бы назвать ее женской особью?

– Вы же не думаете, что вместо плана мы будем просвещать очередного нуля? – обратилось одно из существ к своей группе. Невысокий, но крепко сложенный. Странно, как гуманоиды вообще могли говорить, учитывая отсутствие ртов на их страшных рожах.

– Не смеши, Зизи. Как будто Страйк когда-то требовал серьезного планирования, – фигуристое существо общалось приятным грудным контральто. Мои догадки подтвердились, под жезелной чешуей скрывалась представительница женского пола. После ответа она посмотрела на меня. – Ты ведь ничего не соображаешь, да?

– Думать я могу. Но не знаю, что со мной происходит.

– Давненько нулей не было. Хоть какое-то разнообразие, – раздался язвительный комментарий самого высокого из созданий.

– Мы знаем друг друга, – оглядывая группу, сказала тварь примерно моей комплекции, – но с тобой мы не знакомы. Бывает, у новеньких вроде тебя стираются воспоминания. Побочный эффект сенсорной депривации. Твое нынешнее смятение со временем прояснится.

Мысли на счет кошмарного сна начали улетучиваться, уступая место мыслям о кошмарной реальности. И эта реальность виделась мне страшнее кошмара. Идея ущипнуть себя мне показалась настолько же сумасшедшей, как и все происходящее.

– Мы – инопланетяне? – кажется, я очень удачно пошутил: все гуманоиды посмеялись.

– В определенном смысле, да. Смотря какую планету считать иной, – к этому существу, кажется, обращались по имени «Зизи». Остротой отличалось не только его тело, но и невидимый язык.

– Давай коротко: ты находишься в векторе Страйк, одной из вселенных Виртоса. Хотя это тоже относительно, поскольку ты сейчас плаваешь в изоляционном сосуде, который все моберы называют банкой. По каким причинам ты в ней оказался – хрен его знает, твое это дело. Наша причина – контракт, – девушка, если ее можно было так назвать, сочла свою мысль полноценной и законченной.

– Если ты думаешь, что мне все понятно, то это не так. Какой еще к черту Страйк? Какой еще к черту Виртос? – действительность для меня никак не прояснилась.

– Я нулем не был, но даже для беспамятного ты кажешься мне туповатым. И хамоватым, – ко мне подошел один из касты чешуйчатых чудовищ, ранее сохранявший безмолвие.

– Я не знаю, кто я. Я не знаю, где я. И кто, мать вашу, вы вообще такие! С чего бы мне быть милым, а? Любезен я буду только после того, как вы объясните мне, почему я – бронированный металлический монстр!

«Девушка» приблизилась ко мне.

– Забей на него, Лори. Скоро старт, а мы еще не на базе, – после ее слов мой визави развернулся и направился к группе.

– Виртос – это среда векторов, различных игровых миров, – в речь девушки вкраплялись нотки если не презрения, то раздражения. – Страйк – один из них. Здесь ты – представитель разумной расы существ, галианцев. Сейчас дадут сигнал и начнется партия. От тебя требуется воевать с пользователями Виртоса, живыми людьми, погруженными в эту же среду. Их персонажи скоро залогинятся и попытаются захватить эту производственную базу, – собеседница окинула взором техническое здание. – Мы – такие же, как и ты, жители банок. Только, в отличие от тебя, мы помним себя. Что еще не понятно?

– Игровые миры? Я был в таком, да? Зимняя перестрелка. Там были солдаты… Меня… Кажется, меня… убили. Как мне выйти? Зачем вы в этом участвуете? Зачем я в этом участвую?!

– А что тебе еще остается? – решил внести ясности самое низкорослое чудовище. – Раз ты в банке, контракт уже подписан, и тебя не выпустят, пока его условия не будут выполнены. Солдатская перестрелка – это Зимний Фронт, и там ты быть не мог. Новичкам туда путь заказан, там сражаются лишь опытные моберы, а ты вообще нуль. Страйк для новичков, или для тех, кто решил пойти по простому пути – таймы за него дают без множителя, а игра длится достаточно долго. Я – Зизи, – представился собеседник, – сейчас все начнется. Пойдем со мной, займем неприметную позицию, я тебе все растолкую.

– Вы получили достижение «нянька», – фыркнув в нашу сторону, самый высокий галианец направился к входу в здание.

– Что будет, если мы просто откажемся от всего этого?

– Простой вариант – гамовер, банка, новый вектор. Хуже – увлекательное путешествие в штрек, но новичков туда не сажают, пока можешь быть спокоен. Радуйся, нуль, что не знаешь, что это такое. А вообще для тебя самый поганый вариант – и дальше ничего не соображать, – несмотря на то, что Зизи говорил правду, соглашаться с ним не хотелось.

– Показывай дорогу.

1.4.

Без прошлого не было и настоящего. Вместо мышления моя голова была забита попытками оправдать абстрактное происходящее: наркотический бред, транс, кома… смерть, на худой конец. Объяснение загробного быта выглядело даже логичнее, чем… чем бы это не было. Мои мысли были обрывочны и неполноценны. Я чувствовал себя человеком, смотрящим представление через какую-то деформированную призму. Искореженную, выгнутую, треснувшую призму. Нужно было просто что-нибудь делать, тогда все непременно закончится. Все всегда заканчивается. Режиссер скажет «стоп, снято», зрители поаплодируют и все закончится. Нужно было просто что-нибудь делать.

Вдвоем мы спешно брели по безжизненным коридорам безликой базы. Вопреки моим ожиданиям, Зизи – так, если мне не послышалось, представился мой проводник – не произносил ни слова. Лишь звонкий отзвук нашей металлической поступи нарушал мерный гул многочисленных непонятных устройств. Темные технические тоннели со всевозможными трубами, какие-то роботы и автоматические механизмы – по всему было видно, что это здание представляет собой какой-то завод. Отовсюду доносился грохот и лязг рабочего процесса, по конвейерным лентам путешествовали сиреневые минералы. Похоже на то, что мой напарник хорошо знает это место – он уверено вел меня через огромные залы и узкие проходы.

– Как… откуда вы узнали мое имя? – нарушил я относительную тишину.

– Имена написаны над каждым игроком. Новичкам они ни к чему, поэтому ты их и не видишь. И именно поэтому мои коллеги не сочли нужным тебе представиться – все равно это мимолетное свидание, наши пути после него разойдутся.

– Как мы вообще разговариваем, если у нас даже ртов нет?

– Это уже издержки скинов в Страйке. По факту ты сейчас лежишь в банке и в намордник свой треплешься.

– Намордник? Так вы называете эти маски, да? – наш разговор пошел не по нужному руслу. – К черту маски. Как мне убраться из банки? Я ничего ни про какой контракт не помню.

– Да, намордники. Вообще толковая штука, нужно в реальной жизни половине людей такие прописать, – собеседник словно не понял, что эта тема меня сейчас интересует меньше всего. – А насчет выхода… После игры тебе покажут цифру, счетчик таймов. Одна минута игры без множителя – один тайм. Есть коэффициентные векторы с разными множителями: двойными, тройными… В двойном одна минута – это два тайма, в тройном…

– Дай угадаю, три. Не уходи от темы: как мне выйти?

– Так я тебе и отвечаю. Как отыграешь контрактное количество таймов, получишь солидный чек и билет на все четыре стороны. Или не получишь. Хрен тебя знает, как тебя вообще в Виртос занесло – может, задолжал денег Виртеку и полез отрабатывать. Или вообще преступник какой на заключении. В любом случае, до выполнения условий контракта покинуть банку не вариант.

– Я уже видел эту цифру. Шесть. Но я тебе повторяю: я понятия не имею ни о каком контракте! Неужели нет способа связаться с тем, кто всем этим заведует?!

– Ты чего разорался? – шикнул на меня коренастый тип. – Посмотрите на него, контракт он забыл. Голову ты дома не забыл? – неужели он и правда нашел свои слова забавными?

– Когда ко мне вернется память?

– У всех нулей по-разному. По идее, много времени не должно пройти, – Зизи решил продолжить рассуждения на мой счет. – Скорее всего, у тебя, как и у большинства, стандартный контракт на сто тысяч таймов. Может, на двести. Некоторые отмороженные на год подписывают, некоторые и подольше. Уж если ты сам не помнишь свое прошлое, мне-то его откуда знать?

Бесконечные темные стены словно повторяли друг друга. Если бы не уверенность моего спутника, я бы сделал ставку на то, что мы ходим кругами.

– Что с начальником?

Прозвучал громкий сигнал, похожий на горн. Зизи кивнул – единственный лаконичный жест, которым он отреагировал на событие.

– Президент? Да тебе памятник поставят при жизни и тысячу раз в задницу поцелуют, если он снизойдет до разговора с тобой. Пока воспринимай игру, как развлечение. Или как заключение. Лучше – как то, и другое.

– Хорошенькое развлечение, когда тебе пули череп проламывают.

– Да ладно, должен же у тебя быть стимул делать свое дело. А с приближенными к реальным ощущениям и подыхать лишний раз не захочется. Все, пришли, – гид вышел на балкон, с которого хорошо осматривалась огромный зал внутреннего помещения.

– И что нам теперь делать?

– Радоваться, что время идет. Вроде как в засаде, а на самом деле просто трясем с Виртоса таймы, шкеримся от юзеров.

– И долго нам этим заниматься?

– Слушай, хочешь воевать, иди воюй. Я тут посижу.

– А еда? Что с нашими телами будет в реальности?

– Ты бы лучше о своем душевном здоровье переживал, чем о физическом. Банка снабжает тебя всеми элементами. Ну, какие там нужны телу элементы для жизни… все, как в меню шикарного ресторана, в общем. Да и в тонусе ты постоянно. Если, конечно, со мной на пару не кемперишь, – весело уточнил Зизи. – У меня сосед напротив вообще пришел задохлик задохликом, а через месяц в банке уже больше на мужика стал похож. Не культурист, конечно… но и не дистрофик, каким был поначалу.

– Я свое имя-то недавно узнал, а ты мне про соседей своих втираешь.

– Да не парься ты так, восстановится твоя память. О, а вот и наши клиенты. Видишь, вон там бродят, – Зизи указал когтистой лапой на две медленно передвигающиеся фигуры. Обе были облачены в красные скафандры, которые больше напоминали доспехи. – Дети, как обычно. Зацени, одного зовут Нагибатор57, другого – Экзекутор. И что-то мне подсказывает, что не мама их так назвала.

– А ты? Почему Зизи?

– В смысле – почему? – судя по голосу, напарник уже было оскорбился, но вовремя смекнул, что обидеть я его не хотел. – Мне-то как раз такое имя родители дали. У моберов вообще родные имена на ники не меняются, чтобы такие вот Нагибаторы всегда могли на нас настучать.

– Моберы – это мы? Ну, все такие же жители банок? – происходящее виделось мне театром абсурда, в котором мне уготована далеко не самая главная роль. – Лягушачьи трупы в бутылках с формалином.

– Да, верно понимаешь. Но не все так плохо – всем прилично платят, так что не задарма работаем. Кроме того, насильно нас в банки никто не пихал. – Зизи понял, что я не вхожу в его понятие «нас». – Нас не пихал. Тебя-то, может, и запихали, если ты какой-нибудь зэк махровый. Тише.

– Все равно хрень какая-то. С чего это мы должны помирать на потеху пользователям, для которых мы – просто пушечное мясо? Почему врагами должны быть живые люди? – старался я возмущаться шепотом. – И вообще, как нам противостоять вооруженным, мать их, солдатам? – я приподнялся над перилами и указал на винтовки в руках пользователей. Да и габариты этих ребят вовсе не выдавали в них детей: каждый был не меньше трех метров в высоту и двух в ширину.

– Ну что ты, блин, за нытик такой. У тебя броня галианца, им из своих пукалок долго ее пробивать придется. Зато их консервные доспехи очень неплохо складывается от наших рукопашных ударов. И ты тоже сравнил живых людей с электронными болванчиками. Были попытки создать искусственный интеллект для Виртоса, да потерпели эти затеи сокрушительное поражение.

Тем временем пара исследователей оказалась прямо под нашим выступом.

– Наша победа в этой игре вообще предусмотрена?

– Теоретически, мы можем уничтожить юзеров. Теориетически, – нарочито уточнил Зизи, – за победу нам даже начислят дополнительные таймы. Но сопляки вроде этих не любят проигрывать – их убей, так они обязательно приведут с собой толпу таких же обидчивых детей. Мало того, что в порыве их мести наша судьба сложится более плачевно, так еще и жалобы выпишут всей командой, а это минус таймы. Так что по-хорошему нам лучше не трогать их. Так долго, как это будет возможно. Потом оказать минимальное сопротивление и слиться.

– Отличный выбор: умереть или умереть попозже. Где наша команда?

– Команда придерживается того же плана: отсидим, получим законные таймы, поваляемся в банке и на новый вектор. Или сюда же. Страйк у меня в приоритете, легкий он.

Я не собирался быть послушным мальчиком для битья, который забился в угол в ожидании своей смерти. Но альтернатива из-за каких-то щенков стать заложником сраной банки мне тоже не улыбалась. Выбор действительно потрясающий.

1.5.

Пусть я не знаю, кто я, но у меня достаточно силы воли, чтобы не прогибаться под капризами других людей. Терзаемый противоречиями, я все еще не принимал объяснение действительности напарника за реальность. Нужно было что-то сделать, чтобы все закончилось.

– Зизи, слушай. А кто такой слакер?

– Тот, кто во время игры занимается чем угодно, но только не игрой.

– Да? Тогда не будь слакером, – крепко сложенный компаньон не успел мне ничего ответить. Я спрыгнул прямо навстречу пользователям и неизбежному сражению.

Хотя бы за сюрприз, что я сумел преподнести игрокам, меня уже стоит выпустить из этого чертового консервного карцера. Я застиг Нагибатора и Экзекутора врасплох, приземлившись прямо между ними. Молниеносный удар – и мои когти разрывали доспех одного из бронированных гигантов. Пронзительный скрежет лопающегося металла вытеснил все остальные звуки. Спину обожгла волна растекающейся боли – напарник жертвы пытался отбить мою атаку. Винтовка моего визави упала на землю. Все, что ему оставалось – лишь жалкие попытки врукопашную отбиваться от монстра, что вцепился в его грудь. От меня. Я вложил все силы в попытку развернуть опешившего пользователя, чтобы воспользоваться им, как живым щитом. План не сработал – когти просто разорвали его тело, из-за чего фигура персонажа начала распадаться на знакомые линии и квадраты.

Кончина товарища ничему второго здоровяка не научила – напротив, он с азартом зажал спусковой крючок, рассекая воздух выстрелами. Выстрелы оставили на моем и без того изувеченном теле глубокие рваные раны, заставив меня спешно покинуть поле боя. Мне удалось найти спасение за постройкой, похожей на небольшой ангар, в котором сходились транспортные ленты с минералами. Как вообще пользователи могут здесь выигрывать? Я был явно сильнее и крепче их, к тому же двигался не в пример быстрее. Хотя сейчас уже мне не помешала бы помощь команды. Среди прочих заводских звуков отчетливо слышались приближающиеся шаги носителя бронированного скафандра. Мои зияющие раны приводили к инстинктивной мысли: «Должен терпеть. Боль – еще не смерть».