Вампир демону не эльф

– Уберите клинок, Стеф! – прошипел граф. – Вы пугаете ребенка!

– Я устал повторять, граф. Для вас – тин Стефиан. И ребенка пугаете вы! Уберите руки, иначе…

– Да хоть тана Стефания! – рыкнул Иштван, старательно не повышая голоса. – Разве вы не видите, Дари…

Девочка, услышав свое имя, расплылась в радостной улыбке, встала и, путаясь в подоле длинной ночной рубашки, шагнула к краю кровати.

– Замолчите, граф, и возблагодарите Влюбленных, что я вовремя проснулся и помешал вам обратить ребенка. Вы ведь за этим пришли?!

– Стеф, вы идиот! – простонал вампир. – Дари и так наполовину вампир! Зачем мне превращать ее в низшую?!

Его дочка плюхнулась обратно на кровать и, сунув палец в рот, принялась рассматривать собеседников. В царившем в комнате полумраке она видела как кошка.

– Не морочьте мне голову, граф! Либо вы сейчас же убираете руки, медленно встаете и уходите из детской, или я, клянусь крылом Влюбленного, сделаю свою сестру вдовой!

Мужчина прикрыл глаза, стараясь удержать клокочущий в груди гнев, и тихо выдохнул:

– Я уйду, уберите кинжал.

И уже выходя из комнаты, вампир все-таки не сдержался. Остановился у двери, развернулся и темной тенью метнулся к эльфу. В душе горела жажда мести, но… погибни этот самодовольный Стефиан, и уже завтра у стен Хэнедоара появятся толпы разъяренных эльфов. А потому все, что он смог себе позволить, – с размаху, от души влепить мальчишке оплеуху. Юный представитель рода Альруин взмахнул перед собой рукой с зажатым кинжалом и неопрятным мешком отлетел к стене – вампир вложил в удар всю свою злобу.

Нянька, с которой наконец спала успокаивающая магия Нэйра, вздрогнула, закрутила головой и рванулась к детской кроватке.

– Сопляк, – прошипел мужчина и вышел из комнаты. Хотелось хлопнуть дверью. Но это могло напугать Дари…

В темном коридоре с потолка сорвалась висевшая вниз головой летучая мышь, превращаясь на лету в человека. Замерев перед хозяином, Брайн чуть склонил голову:

– Позвольте узнать, все ли в порядке, милорд?

– В следующий раз налей больше сока сон-травы, – грустно скривился Иштван.

– Прошу простить мою оплошность, граф, – потупился дворецкий. Вскинул взгляд. – Я хотел доложить, что ужин гото… На вас кровь, милорд! Вы ранены?! – В голосе вышколенного слуги промелькнули нотки страха.

Вампир удивленно заломил бровь, провел ладонью по шее… И возле самой ключицы нащупал влагу… Похоже, последний взмах Стефана все-таки достиг своей цели.

– Ерунда, царапина.

– Но, милорд, позвольте заметить… Если это серебро…

– Если это серебро – то вылечить ее уже ничем нельзя, – отрезал вампир. – У меня есть костюм с каким-нибудь воротником-стойкой? Не хочу за ужином – пусть даже для эльфов это завтрак – радовать шуринов.

– Конечно, милорд. Как вам будет угодно, милорд, – вновь склонил голову в поклоне дворецкий.

Тин Стефиан к столу не спустился.

Вампиру для сна достаточно всего трех-четырех часов в сутки. Поэтому, перекусив, – живущие уже почти два года в замке эльфы все никак не могли привыкнуть, что вампиры порой могут питаться самой обычной едой – граф занялся разбором корреспонденции. Писем было немного. Парочка пришла с юга: Лемарн приглашал на Осенний бал ночи, который должен будет состояться через пять месяцев, а барон Фархий осведомлялся, не появились ли в Ире какие-нибудь странности. Какие именно, старый приятель, к сожалению, не уточнял. Еще несколько сообщений привезли с островов, но там была всякая чушь.

Потом последовали мелкие домашние хлопоты – Иштван старался придумать любое занятие, лишь бы не покидать своего кабинета. И лишь часам к восьми вечера отправился спать.

Проснулся он ближе к полуночи. Встал с кровати – это только недавно обращенные низшие могут изображать из себя «настоящих вампиров» и спать в гробах – и, тихо зашипев от боли, дотронулся до шеи. За день царапина, нанесенная проклятым эльфом, воспалилась и начала еще сильнее кровоточить – подушка была вся перепачкана. Вдобавок последствия ранения серебром откликались во всем организме: немели пальцы левой руки, чуть кружилась голова, и отзывалось противной болью плечо. Но с этим еще можно свыкнуться. А вот то, что царапина действительно никогда не заживет и долго еще будет доставлять кучу других, не менее «приятных» ощущений, – это уже было хуже.

Похоже, скоро войдет в моду воротник, полностью закрывающий шею.

Говорят, правда, есть маги, способные и такие раны исцелить, только какой же идиот добровольно пойдет лечить вампира? А попробуй угрожать – еще не то намешает – и все, одним вампиром станет меньше… Конечно, для некоторых эльфов, окопавшихся в замке, это будет лишний повод для радости, но зачем же их делать счастливыми? И так сегодня столько всего «хорошего» было, что хочется чуть ли не повеситься.

Как бы то ни было, пришедший в чувство Стеф уже занял свой боевой пост в комнате у Дари, так что увидеть дочку не было никакой возможности. Покидать замок сейчас, после этой проклятой царапины серебром, не хотелось, а потому граф сидел в своем кабинете, уставившись мрачным взглядом в стену, когда чуть слышно скрипнула дверь и проскользнувший в комнату Брайн чуть слышно обронил:

– Милорд, к вам посетитель…

– Кто? – мрачно поинтересовался вампир.

– Он… – на миг запнулся дворецкий, – назвался маркизом, но я так и не понял, имя это или титул.

– Отведи его в лиловую гостиную. И проследи за ним по дороге. А то потом вилок недосчитаемся.

Как и подобает хозяину, к тому моменту, как гость оказался в гостиной, граф уже ожидал его там. Маркиз оказался пухленьким невысоким мужчинкой в серо-синем костюме и низко надвинутой на глаза шляпе с широкими полями. Лицо посетителя разглядеть было просто невозможно. Воровато оглянувшись по сторонам и увидев, что хозяин занял удобное место, гость хихикнул и плюхнулся на свободное кресло, стоящее в противоположном углу комнаты. Граф удивленно заломил бровь, но спорить не стал:

– Что вам угодно?

Посетитель оглянулся по сторонам и ткнул пальцем в застывшего у дверей Брайна:

– А он так и будет нас слушать? – Голос у него оказался высокий, противный и дребезжащий.

– У меня нет от него секретов. Я вас внимательно слушаю, не тратьте мое время.

Гость поморщился, но заговорил:

– Граф, я пришел сделать вам замечательное предложение, – безо всякого вступления начал Маркиз, даже не потрудившись назваться. – Понимаете…

Предложение было не замечательное, а скорее… странное. И суть его сводилась к тому, что в последнее время участились случаи посещения Ира демонами. А существа это очень и очень полезные – надо только знать, куда и как их правильно применять. И вот, нашелся тот, кто знает, как этих демонов использовать, – тут Маркиз, очевидно, подразумевал себя. От обычных охотников на вампиров пользы сейчас никакой, а потому графу как высшему вампиру, существу, которое на несколько порядков превосходит в своих способностях (пренебрежительная усмешка) людей, предлагалось помочь в отлове демонов, для чего, по словам посетителя, у него есть специальные методы, не имеющие никакого отношения к классическим охотничьим вызовам! После поимки демона граф будет связываться с Маркизом, передавать ему отловленного, а Маркиз в свою очередь будет расплачиваться с графом и давать ему новые указания насчет того, кого ловить, куда ехать и чем заниматься.

Даже молчаливый Брайн, замерший у входа, удивленно нахмурился.

Граф же оказался более несдержанным:

– Пшел вон!

– Что?! – взвился Маркиз. – Да как вы… Да как вы смеете?! Как вы смеете обращаться ко мне на «ты»?! – От резкого рывка шляпа слетела с его головы, и Иштван наконец разглядел лицо посетителя. Это оказался одутловатый мужичок со сросшимися бровями и рыбьими водянистыми глазами. Завершала портрет сеть мелких оспинок, покрывавших все лицо.

– Я не привык обращаться на «вы» к чужим объедкам, – презрительно усмехнулся Иштван.

– Я такой же урожденный вампир, как и вы!

По губам иль Сангра-и-Микелта скользнула пренебрежительная усмешка:

– Пшел вон. Брайн, выведи гостя.

– Да… Да как вы смеете?! Да я вам!.. Да я вас!..

Молчаливый слуга склонил голову в легком поклоне, шагнул к беснующемуся Маркизу и подхватил его под локоток:

– Следуйте за мной.

– Я вас… Я отомщу, слышите? Отомщу. – Гость рванулся к хозяину, но дворецкий, удерживающий Маркиза, оказался сильнее.

Уже через несколько минут Брайн вернулся в кабинет:

– Он ушел, милорд.

– Спасибо, – кивнул верховный вампир. Слуга уже собирался выйти из кабинета, когда его окликнули: – Брайн?

– Да, милорд? – Дворецкий даже не обернулся.

– Извини.

Тот лишь голову чуть склонил, легко соглашаясь, что относится к низшим, обращенным вампирам:

– Все в порядке, милорд, – и вышел из гостиной.

А граф остался в одиночестве…

И надо сказать честно. На предложение Маркиза он не согласился всего по одной причине. Маркиз был низшим. А подчиняться низшему граф не собирался. Да все пятьдесят четыре благородных поколения предков – которых Иштван, кстати, легко мог перечислить, назвать по имени – на том свете устроили бы своему потомку такую головомойку, что то, что происходило в Хэнедоара сейчас, показалось бы приятным развлечением. Да что там предки! Граф даже сам представить не мог, чтобы ему, высшему, урожденному, пришлось угодливо выслушивать указания какого-то обращенного! Вся его душа бунтовала против того, чтобы покориться тому, кто приобрел возможность пользоваться магией ночи, а не родился с этим даром. А в том, что Маркиз был низшим, Иштван не сомневался.

Вот если бы с таким предложением обратился высший вампир, а не какой-то упырь, верховный вампир королевства Ир еще бы подумал. И может быть, даже согласился…

Время шло. Незаметно пролетело несколько недель, граф уже и думать забыл о незваном госте.

А потом о нем пришлось вспомнить.

В то утро он вернулся в замок часа за три до рассвета – жена в последнее время подуспокоилась, да и шурины вели себя потише. Влетел в открытое окно кабинета, обернулся человеком, сбрасывая плащ… И замер, оглядываясь по сторонам.

В комнате пахло кровью и смертью.

Никто не подошел подобрать накидку. Никто не спешил закрыть окно. Все было тихо. Слишком уж.

Сладковатый запах крови струился из коридора через приоткрытую дверь, и, шагнув вперед из кабинета, Иштван уже заранее знал, что увидит…

Нэйра застали в момент перевоплощения. Тело, ноги, голова уже приобрели человеческий вид, а руки все еще оставались кожистыми крыльями. На лице застыла гримаса боли… А темная ливрея была залита кровью.

Сердце пропустило удар.

Граф осторожно опустился на колени рядом с телом, провел ладонью по лицу погибшего, закрывая ему глаза, затем коснулся перепачканного камзола и тихо шепнул:

– Пусть твоя дорога в Чертоги Влюбленных будет легкой.

Встал и пошел дальше не оглядываясь. Потому что знал, что там, за спиной, в темном коридоре, оставленное тело осыпалось легким пеплом.

Замок был разгромлен и разграблен. Тела, тела, тела. Везде мертвецы и кровь. Только принадлежали трупы лишь слугам графа. Убитых из числа нападавших Иштван не увидел ни одного.

И чем дальше вампир шел по замку, тем сильнее у него сжималось сердце от страха. В комнату дочери он практически влетел.

Кровать Дарины была пуста. А у ее подножия лежал окровавленный Брайн…

К этому моменту граф уже не сомневался, что замок пуст. Проходя по комнатам, он понаделал уже столько шума, что не услышать его могли только мертвые.

Но что?! Что произошло в замке?! Кто напал?! Где Дари?! Нужно было срочно что-то делать, и граф решился. Как бы ни было противно, но оно того стоило. Других способов узнать правду не было…

Мужчина присел рядом с телом, осторожно дотронулся до лба дворецкого:

– Услышь меня.

Провел ладонью по распахнутым в предсмертной агонии глазам:

– Увидь меня.

Расстегнул пуговицы камзола и рубашки и прикоснулся к груди вампира:

– Ответь мне…

Даже сто лет назад, во время Ночных войн, он не пользовался этим. Не пользовался, потому что слишком хорошо знал, от чего приходится отказываться и что ждет возвращающегося в этот мир. Не пользовался, когда пал великий замок Тшишмен, принадлежавший верховному вампиру Арталии Лемарну, где погибла его сестра, прятавшаяся там от боев. Не пользовался, когда удалось отбить нападение от Хэнедоара озлобленных вилланов. Но тогда все было по-другому. А сейчас Иштван должен был узнать, что с дочерью. Должен был. И никакая цена не была бы слишком высокой.

С приоткрытых губ Брайна сорвалось легкое белесое облачко, поднялось вверх и обрело облик погибшего вампира:

– Милорд.

– Брайн.

В разбитое окно ворвался ветер и дернул штору – Дари очень нравилось, когда скелетики на ткани шевелятся под дуновениями… Смерть пришла в Хэнедоара. Пришла и задержалась здесь надолго.

Призрак склонил голову:

– Простите меня, милорд, я не справился…

– Что здесь произошло? – Щадить чувства слуги и рассказывать, что он ни в чем не виноват, высший не собирался.

Дворецкий отвел взгляд:

– На замок напали, милорд. Их вел Маркиз.

– Кого, демоны тебя побери?! Почему погибшие только из наших?!

– Потому что их нельзя было убить, милорд, – зло вскинул голову Брайн. – Они вставали и дрались снова. Тана графиня прибежала сюда – спасти юную тану… Сзади, милорд!

Предупреждения не потребовалось. Да, месяц назад Иштван не заметил Стефиана, но это было тогда, он был увлечен разговором с дочерью, а сейчас… все нервы были на пределе, а потому… Тихие шаркающие шаги он услышал еще до выкрика Брайна. Дернулся в сторону, уходя с возможной линии удара, вскочил, развернулся… И замер, увидев Стефиана.

На шее эльфа запеклись потеки крови, щегольская одежда была изодрана, а в прозрачно-голубых глазах плясал огонек безумия:

– Вы все-таки не убежали отсюда, граф… Хозяин был прав…

– Что за чушь вы несете, Стеф?! Какой хозяин?!

К запаху крови примешивался какой-то еще – тонкий и непонятный, отдающий странными специями.

– Тот, перед кем вы должны преклониться, граф. А если вы этого не сделаете – умрете, – на этот раз юноша даже не спорил с тем, как его называли.

Призрачный Брайн попытался приблизиться к пришедшему, но замер, не в силах отделиться от лежащего на полу тела. Сейчас, будучи привязанным к нему, он в присутствии чужака даже не мог вымолвить ни слова. Должно пройти не меньше двух недель, прежде чем призрак станет видимым и ощутимым для кого-то, кроме графа.

– И давно он у вас появился? – любезно поинтересовался вампир. Если бы кто знал, каких усилий это ему стоило. Хотелось схватить мальчишку за горло и вытрясти из него все сведения. Но что-то останавливало представителя древнего рода иль Сангра-и-Микелта. Может, странный аромат, струящийся по комнате?

– Сегодня.

– А как же дама Сильвия? Разве не ей должны подчиняться все здравомыслящие представители рода Альруин? – скептически спросил Иштван.

– Узы крови ничто перед словом Хозяина…

– Шутки в сторону, Стеф, – рявкнул не выдержавший высший. – Где Дарина?!

Странный запах усилился. Казалось, он невидимым покрывалом укутывал всю комнату, стелился по ней…

– Вы наконец вспомнили о дочери, граф? Хозяин и тут был прав…

– Где Дарина?!

Вместо ответа эльф криво усмехнулся и вытащил из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги. Кое-где послание было перепачкано кровью, но Стефиан не обратил на это никакого внимания, протягивая письмо графу:

– Это вам…

На мгновение их пальцы встретились… и вампир вдруг ощутил вместо привычного тепла – бесконечный холод.

– Нежить! – теперь стало понятно, что же за запах почувствовал вампир. Это был запах смерти, вернувшейся ни с чем.

– Догадались наконец, – осклабился шурин. – А я все думал, когда же вы сообразите… Поняли теперь, что мы стали настоящими родственниками?

– Я не имею ничего общего с нежитью!

– Но вы ведь тоже немертвый? – Ухмыляющийся эльф провел рукою по шее, стирая следы крови, и Иштван разглядел на его горле зияющую рану, после которой невозможно ни жить, ни тем более разговаривать. – Читайте письмо, граф.

Вампир опустил взгляд на бумагу. А перед глазами, мешая читать, стояло лицо Дари…

Суть послания была проста: встречаемся на достаточном расстоянии от замка, чтоб никто не беспокоил. Заключаем договор, по которому граф Хэнедоара обязуется исполнять приказы Маркиза. Подписываем договор кровью, чтобы не было желания обмануть. А после этого граф получит своих жену и дочь в целости и сохранности.

– А если нет – они с радостью присоединяться к слугам Хозяина, – уже от себя добавил Стефиан.

Иштвану никогда и никого не хотелось так убить, как сейчас – Стефиана. Хотелось почувствовать на губах вкус его крови. Хотелось ощутить, как под пальцам хрустнет сломанная шея. Хотелось… Другой вопрос, что это мало чем могло помочь – эльф уже был мертв.

А Дари?! Кто тогда расскажет, где она?!

– Убирайся.

Зомби невозможно пытать. Он не скажет больше того, чем разрешил хозяин… И проследить за ним нельзя – скоро рассвет…

Новая улыбка.

– Хозяин добр, граф, он дает вам месяц на размышления. Маркиз сейчас уехал из Ира, так что у вас еще есть время. В течение этого месяца подумаете, согласитесь – просто выйдете из ворот замка и скажете об этом погромче: вас услышат. Не согласитесь – тем хуже для вас. – И, развернувшись, он вышел из спальни.

Шаркающие шаги нежити эхом разносились по разоренному замку.

Во рту ощущался вкус крови из прокушенной губы. А перед глазами стояло лицо Дари…

– Простите, милорд, я не успел вам сказать. Они сперва, все четверо, пытались отразить нападение вместе с нами, а потом, когда я уже не смог защитить тану графиню и юную тану, увели их.

Месяц на размышления. И всего несколько минут до рассвета.

– Я скоро вернусь.

Первым делом граф промчался по всему замку, задергивая шторы, закрывая ставни и окна там, где это было возможно. Остановился на мгновение перед напрочь выбитой дверью, ведущей во двор, и, махнув рукой, вновь направился в комнату к дочери: в холле в ближайшее время ему ничего не понадобится, так что можно было не беспокоиться, а все остальные комнаты более или менее затенены.

Вернувшись к Брайну, вампир поинтересовался:

– Сколько было нападавших?

– Около трех десятков, милорд. Мы бы справились, если бы их можно было убивать. А они вставали после таких ран… Вы и сами видели, милорд…

Граф молча кивнул, опустился на колени рядом с телом, коснулся перепачканного камзола… Он выяснил все, и смысла держать призрака не видел.

– Милорд, прошу вас, позвольте мне остаться!

Этого Иштван совсем не ожидал:

– Я уже отпустил Нэйра.

– Я понимаю, милорд, но я не выполнил свой долг перед вами! – так горячо Брайн не разговаривал даже при жизни. – Прошу вас, позвольте мне остаться в Хэнедоара!

Где-то в замке оглушительно громко тикали часы. Интересно, а что случилось с Алэрой?

Иштван помолчал и тихо спросил:

– Ты уверен? Говорят, Чертоги Влюбленных открыты даже для таких, как мы. И может быть, там ты наконец встретишь Эмеше…

– Чертоги Влюбленных открыты, милорд, – грустно улыбнулся призрак. – Я видел это… Но Нэйр тоже какое-то время – правда, совсем недолго – был влюблен в вашу сестру. Думаю, он сможет утешить ее и убедить, что я не мог поступить иначе.

– Да будет так… – И, склонившись к уху погибшего, вампир тихо прошептал: – Твоей дороги к Чертогам Влюбленных нет.

Это было одно из страшнейших проклятий, которое низший мог получить от высшего, но другого пути не было…

Брайн вздрогнул, как от удара кнута, закусил губу, чтобы не закричать от боли, которая сжигала его сейчас… И лишь через несколько мгновений хрипло обронил:

– Благодарю вас, милорд… Если позволите, я займусь ремонтом замка, – и, не дожидаясь ответа, просочился сквозь стену. Сейчас ему надо было побыть одному – привыкнуть к той агонии, что будет сопровождать его ближайшие столетия – пока его душу не отпустит кто-нибудь из рода Хэнедоара…

Через некоторое время из комнаты вышел и граф: сейчас ему важней всего было спасти дочь. Остальное подождет.

На полу детской комнаты остался лежать выбеленный временем костяк в истлевшей ливрее.

Надежда Федотова

8. Крысиная охота

Мэрта, задрав подол, без энтузиазма разглядывала собственные ноги. Ноги как ноги, не лишенные привлекательности. Длинные и крепкие.

Только вот быстро бегать они уже никогда не будут. Демоница тяжело вздохнула.

– Чего стонешь?.. – донеслось от порога лесной хижины. – А, опять… Да ладно тебе, калекой-то не осталась!

– Тебе легко говорить, – сердито буркнула она. – Тебе, Шенер, кости по кусочкам не собирали…

– Не собирали, – согласно кивнул однорогий демон, закрывая за собой дверь и приподнимая крышку котла, висящего над очагом. – И на плохую погоду они у меня не ноют. И сам я не ною с утра до вечера, что это крах жизни и конец военной карьеры… Кстати, юбку-то одерни! Я тебе, конечно, друг, но не бесполый же!.. Вот ведь казарменное воспитание…

– Тоже мне, поборник нравственности, – фыркнула Мэрта, но подол отпустила. – Ладно, ешь скорее – и рассказывай! Где был, что узнал?

– По первому пункту возражений не имею… – облизнулся Шенер и, взяв миску, снял с крюка большой черпак. – Голодный, как стая волков!.. Так-так-так… Что тут у нас?.. Тьфу ты. Опять кроличья похлебка? Никакой изобретательности, ящерицын хвост! Мэрти, ну ты ведь женщина, ну хоть чуть-чуть бы постаралась!

– Я не женщина, – отрезала та. – Я демон. И воин. А не стряпуха. Ешь, не кривись, похлебка вкусная.

– Если соберусь жениться – только на ком-нибудь из гражданских!.. – пробурчал однорогий, ковыряя ложкой в густом вареве. – И еще три раза перепроверю, сколько у нее записей в кулинарной книге. А то некоторые привыкли из походного котла одну и ту же бурду месяцами жрать…

– Шенер!

– Да ем я, ем. Вот дернуло ж меня тогда в левый туннель свернуть… А пошли бы по правому, аккурат возле столицы бы вылезли. Там такие харчевни!.. Арталия своими поварами всегда славилась.

– Шенер!!

– А чего?.. – чавкая, пожал плечами он. – Я дело говорю. И бросай уже этот командирский тон, подруга, я из другого подразделения. А званием, если что, не ниже тебя!

– Извини, – покаялась Мэрта. – Совсем одичала уже, в лесу сидя… Поел?

Шенер отодвинул миску и, сыто икнув, развалился на криво сколоченном стуле:

– Любопытство замучило?.. Да ладно, ладно, сейчас расскажу по порядку… Тем более у меня очень даже есть что рассказать!

– Ну?!

– Гну. Если ты уже на адрес любителя демонов размечталась – можешь пока расслабиться. Я понятия не имею, кто он и где находится. Единственное, что удалось узнать: вызовы идут по всему континенту, а пойманных демонов переправляют в Арталию. Причем конкретно – в столицу. И платят за заказ просто неприлично много…

– И это всё?.. – разочарованно протянула демоница.

– А тебе мало?!

– Ну…

– Нахалка, – буркнул приятель. – Сидит сложа копыта и еще недовольна… Да ладно, ладно, щас все будет! Подниму тебе настроеньице… Я там, кстати, пива принес. Тащи! Залью твое кроличье издевательство пинтой-другой… И себе, так и быть, плесни, я не злопамятный.

– А в рог?.. – многообещающе обернулась демоница. И развязала стоящую у дверей торбу. – О! Целый бочонок! Где взял?..

– Подарили, – ухмыльнулся разведчик. – В обмен на не менее ценный дар с моей стороны.

– Это на что же?

– На собственную жизнь, – во все клыки разулыбался демон. – Люди совсем обалдели! Встретить в туннеле взрослого демона – и еще попытаться на этом ручонки свои загребущие нагреть!.. Нормально, да?

– Люди? – Мэрта вынула бочонок из торбы и подошла к столу. – А что за люди?

– Да купчишка какой-то с полсотней бойцов, – пренебрежительно повел плечом Шенер, протягивая подруге кружку. – Стереотипный, богатый до омерзения эгоманьяк! И мозгов – как у старейшины Октая волосин на макушке… Три с половиной извилины.

– Ты не пыхти, ты рассказывай!

– А я и рассказываю. Иду, значит, никого не трогаю. Две ночи не спал, по столице бегая, жрать охота – сил нет, до дома еще топать и топать… И тут из-за поворота мне навстречу компания. На трех возах, охрана усиленная, понтов – как у дурака фантиков!.. Ну, я ж вижу – торговец едет. Ну и пусть себе едет, думаю. Я сегодня добрый… Капюшон натянул пониже – и бочком, бочком мимо них. Так нет же! Надо было до усталого меня докопаться – а ты кто, а чего тут один ходишь, такой здоровый, а иди к нам в дружину забесплатно!.. Ну, я им вежливо отвечаю: мол, а не проследовать ли вам в известное место, любезнейшие?..

– А они? – Мэрта плеснула себе пива и выжидательно уставилась на приятеля.