Вампир демону не эльф

Безымянка еще какое-то время скиталась по городу, и Аль с тревогой тогда пытался присматривать за ней, не представляя, чего ждать. Однако его слабенькая надежда пока оправдывалась – Айша вернулась. Конечно, произошедшее с ней и последующие годы боли наложили свой отпечаток, но все-таки это было лучше той безумной неприкаянной женщины. Свой прежний дом она обходила стороной, боль усиливалась при приближении, и предсказательница не решалась войти, боясь опять погрузиться в безумие. Какое-то время она присматривалась и наконец обосновалась в одном из окраинных домов, потихоньку обживая его. Жители города какое-то время ждали возвращения Безымянки, знать судьбу-то хотелось, пока кто-то не пронюхал о появлении предсказательницы Айши Кел-ле, пропавшей много лет назад. Новый дом грозил стать местом паломничества, но женщина не поддавалась на уговоры и подкупы, раскидывая свои камешки только по утрам. Кто первый из побывавших понял, что перед ним Безымянка, теперь уже и не узнать, но люди отступили, побаиваясь. Айше же было это только на руку. Она все так же гадала по собственному желанию, и принцип ее выбора был неясен, как и выбор оплаты. Впрочем, желающих от этого меньше не становилось. Теперь можно было рассказать о своих тревогах, а не ждать всплеска и странного предсказания. И только для одного человека она делала исключение.

Всегда.

В любое время.

Для Адальберта Крея.

Маг вздохнул, похоже, кто-то здесь пытался возмущаться, и постучал в косяк:

– Айша?

Несколько минут стояла тишина, потом скрипнула дальняя дверь и появилась мрачная предсказательница в своем излюбленном балахоне. Правда, теперь он был чистым и не драным. При виде гостя лицо женщины несколько разгладилось:

– Аль, здравствуй. Проходи.

Крей перешагнул какую-то тряпку, мимоходом признав в ней чей-то плащ, и поинтересовался:

– Что-то случилось?

Кел-ле недоуменно осмотрела окружающее, словно видела первый раз, ее взгляд на секунду затуманился, но она тряхнула гривой белых волос и натянуто улыбнулась:

– Да посетитель был не согласен с условиями гадания.

Аль нахмурился:

– Он тебя обидел?

Айша пожала плечами в ответ:

– Пытался…

– Кто?! – В голосе проскочила сталь.

– Аль, успокойся! – предсказательница усмехнулась. – Как пришел, так и ушел.

Мэтр только скривился. Ему пару раз приходилось в буквальном смысле выкидывать наглецов в окна, когда пытались «качать права», нимало не смущаясь его присутствием. Айша подрастеряла навыки за время безумия, хотя былые рефлексы потихоньку возвращались, но все же ему очень не хотелось, чтобы ее обидели. Сама она вернуться к своей прежней форме и не стремилась. Почему он вдруг так стал реагировать на попытки ее обидеть, он не понимал, но разбираться не торопился.

– Садись лучше, сейчас отвара тебе налью, подуспокоишься.

Аль присел на ближайший стул:

– Так заметно?

– Мне – да, – она поставила перед ним полную кружку. – Почему мрачен?

Крей провел пальцем по ручке кружки и негромко признался:

– Неспокойно. Сам не пойму почему.

– Мерт?

– Нет, с ним все в порядке.

Айша улыбнулась уголками губ и присела напротив:

– Работа?

– Нет.

– Тогда успокойся.

Адальберт отпил горячего напитка, пытаясь в очередной раз определить, что там намешано, и прямо взглянул на подругу:

– Погадай? – Он не мог ей сказать, что Рэан жив. НЕ МОГ!

Однако предсказательница коротко качнула головой:

– Не сейчас, – и на вопросительный взгляд мага коротко отозвалась: – Больно, жгут.

Только при этих словах мужчина обратил внимание на едва заметные темные круги под глазами:

– Ты тоже не спала. Почему?

Теперь уже Айша скривилась, но смолчала. Однако Крей не собирался отступать:

– Айш, скажи…

И женщина отвела взгляд, тихий голос был еле слышен:

– Рэан снится. Практически каждую ночь.

Маг вздрогнул, вспоминая слова Мэрты перед уходом: «Если тебя это интересует, Рэан Кел-ле жив».

– И… что? – Горло внезапно пересохло.

– Ничего. Просто снится… – она поморщилась, потом потерла виски. – Я не могу о нем вспоминать, мне больно. Сколько лет прошло… – во взгляде была мольба. – Аль, он мог выжить?

Внутри Адальберта Крея все похолодело – он не знал, что ей сказать. Просто не знал. Правду? Но кто знает, сколько Рэан еще протянет. И не сорвется ли Айша его искать. Не найдет же и сама пропадет. Соврать? Это принесет дополнительную боль, и может стать хуже… Отпив привычный напиток, он глухо выдавил слова:

– Не знаю. Просто не знаю… Иногда мне кажется, что мог, но против фактов не попрешь. Ты же сама знаешь.

Она эхом отозвалась:

– Знаю… – прикрыла глаза и резко выдохнула. – Времена нас ждут непростые, Аль.

Маг кивнул:

– Знаю, Айш, но что мы сейчас можем? Если даже не знаем в чем дело.

– Ничего. Да и бессмысленно это.

Так они и сидели молча, погруженные в свои мысли. Адальберт пил отвар и практически не чувствовал вкуса. Айша молча перебирала четки, невидяще глядя в пол. Мысли их различались по содержанию, но общая тональность была одинаковой – мрачной.

Ночь не принесла спокойствия, хотя и помогла забыться неспокойным сном. Айша долго не могла уснуть, ворочаясь, пытаясь понять и оценить ту невнятную тревогу с привкусом крови. Забытье перемежалось болью, картинками из прошлого… счастливыми картинками. И опять во сне мелькал брат. Почему он с такой настойчивостью стал ей сниться, она не знала. Попытавшись раскинуть камни, Айша получила дикую головную боль и прекратила свои попытки. Боль грозила помутнением рассудка. Камни не хотели говорить, и это было их право.

Сон ушел внезапно, и предсказательница, только проснувшись, четко осознала, что кто-то стоит возле входной двери, раздумывая, стучаться или стоит сделать что-то еще. Женщина села и прислушалась… Тихо, вокруг было очень тихо. И сила, просачивающаяся в открытое окно, была недоброй. Айша поднялась на ноги, четки привычно обвили запястье, мешок с камешками занял место в кармане штанов, и она, помедлив, неторопливо пошла к входной двери, забыв про балахон. С каждым шагом давило на плечи, но предсказательница уперто добралась до двери и распахнула ее. Боль моментально исчезла… Женщину действительно ждали. На некотором отдалении от крыльца возвышалась фигура в плаще и шляпе. В конце улицы стояла карета, и больше никого. Даже ветер старался пробраться по стенам домов и не гневить внезапного гостя.

Айша чуть склонила голову, рассматривая незваное создание. Она прекрасно поняла, кто перед ней и что в дом он зайти не может.

«И не зайдет», – мысль была четкая, ясная.

Незнакомец внимательно рассматривал известную предсказательницу, отмечая, что это действительно Безымянка. Босая, в штанах и свободной рубахе, с запястья свисали четки, белые волосы – ничего особенного, но глаза. Ясные синие глаза заставляли действовать осторожнее. Подобный взгляд он видел много лет назад. И до сих пор забыть не мог…

Гость слегка склонил голову в небрежном приветствии:

– Предсказательница.

– Да.

– Как к вам лучше обращаться?

– Как обращался, – Айша не стремилась выйти за пределы дома, так и стояла на пороге, ощущая, что если сделает шаг, то может и не справиться с угрозой, исходящей от этого неприятного существа. – Вы меня разбудили.

– Прошу прощения, но днем я не мог показаться вам на глаза, – о, как же ему хотелось сразу все узнать, заставить ее раскинуть камни по всем вопросам, но правилами пренебрегать не следовало. Ему нужен был ее ответ и ее камешки. Принуждение с Безымянкой не проходило с самого начала.

– Знаю, вампир, знаю.

Он вздрогнул. Как она поняла, кто он? Как?! Но он заставил себя успокоиться.

– Слухи о вашей прозорливости правдивы, – он еще раз вежливо склонил голову. – Я прошу вас погадать. Мне нужен ответ на один вопрос.

Четки привычно заструились между пальцев.

– Только ли на один?

Странный разговор, странный гость, странная сила, и все же… так должно было быть. Она не могла ему отказать в гадании, камни не дали бы смолчать. И они жаждали рассказать, а камням у нее не было причин не доверять. Они, ее друзья, прошли с ней все.

– Нет. У меня четыре вопроса.

– Только три. – И камни в мешочке согласились. – Это максимум.

– Я понял. Вы погадаете?

– У меня есть выбор?

– Боюсь, что нет.

– Камни могут ничего не сказать, – Айша тянула время неосознанно, пытаясь понять, почему у силы этого гостя тот же привкус, что и у вчерашнего кошмара.

– Но вы попытайтесь, – он помедлил и с трудом выговорил: – Пожалуйста.

Женщина скривилась от этого слова, как от грязного ругательства, но кивнула:

– Хорошо, раз вы так рискуете, явившись сюда.

Она опустилась на колени на пороге, с тихим шорохом в ладони перекатились камешки и рассыпались по доскам, сложившись в странный узор. Гость терпеливо ждал, инстинктивно уловив силу этих гладких странных кусочков природы. Не одно поколение эти камешки обкатывались в надежных и нежных женских руках и передавались только от матери к дочери, усиливая способности.

– За большой кусок схватился. Подавиться можешь. – Айша собрала камешки в ладони и вновь покатала. – Следующий?

Темные глаза сверкнули из-под шляпы.

– Надо озвучивать?

– Нет. Обдумай первый ответ и подумай о втором вопросе.

– Хорошо.

Выждав несколько минут, предсказательница вновь раскинула камни, и вновь похожий узор. В этот раз она читала куда быстрей:

– Получится.

– Все?

– Нет.

– А… – Внезапный ветер швырнул ему под плащ горсть пыли, но он даже не обратил внимания.

– Нет.

– Еще что-то было?

– Было.

– Почему не скажешь?

– Будешь это знать, не сделаешь того, что собираешься.

Он помолчал:

– Предсказательница, вы знаете, что именно я задумал?

– Нет, но ничего хорошего точно.

– Почему?

Ответ был коротким, как удар ножа под ребра.

– Ты – зло.

– Тогда почему гадаешь?

Она помедлила и призналась:

– Не могу отказать, это не только твоя просьба. Следующий…

Как ему захотелось врезать ей наотмашь, чтобы отлетела, и выдавить всю правду, все то, что она увидела, и почему просьба не его, но он не мог. Просто не мог. Кто знает, на что она на самом деле была способна. И на что способна ее даже ослабленная защита. Он мог пока только наблюдать…

В третий раз камни легли по-другому, Айша удивленно приподняла брови: такого ответа она не ожидала. Потом спокойно собрала камни и подняла слегка затуманенный взгляд на посетителя:

– Делай что хочешь. Выйдет. Только помни о возмездии. – Было странно, что боль до сих пор не постучалась в виски. Обычно ломать начинало после третьего.

Тон ответа был насмешливым:

– А будет ли оно?

– На это я тебе ответа не дам. – Она пожала плечами. – Но возмездие всегда бывает. Запаздывает иногда, но бывает. Равновесие не следует нарушать до определенного уровня.

– И до какого уровня?

– Пятый…

Гость скрежетнул зубами, но признал:

– Да, вы правы. Прошу простить мою настойчивость. Когда можно будет получить ответы на следующие вопросы?

Предсказательница с таким интересом на него посмотрела, словно пыталась понять, кто его сейчас по голове стукнул, но все же ответила:

– Не ранее чем через восемь дней.

И гость опять вынужден был согласиться:

– Как скажете. Я приду через восемь дней, – он повернулся, чтобы уйти, но его остановило тихое:

– Нет.

Вампир резко развернулся:

– Что – нет?

– Не придешь.

– Почему?

Айша лишь насмешливо улыбнулась и ушла в дом, тихо и аккуратно прикрыв дверь. Аудиенция закончена, время, отведенное ему, тоже. Гость медлил, обдумывая сказанное и просчитывая варианты. Потом повернулся, чтобы уйти, но замер от внезапной мысли – она не потребовала, не попросила денег, вообще ни словом не обмолвилась про них. Впрочем, он не собирался ей платить изначально, и хоть разговор пошел не так, как он хотел, но что-то его удерживало от резких движений…

«Не только твоя просьба…» – эхом отдалось в ушах. Вампир выругался, но все же подошел к крыльцу и остановился, раздумывая – золото или неприятное ему серебро? Ответ пришел так быстро, что пока мозг лихорадочно обдумывал, рука сама собой вытянула из-за пояса небольшой кошелек и аккуратно пристроила возле двери. Не бросил с презрением, именно положил… Все-таки услуги предсказательницы ему были очень нужны, и он собирался прийти еще раз. Ровно через восемь дней. Золото – неподходящая плата за услуги беловолосой. Презренным металлом не стоило ее оскорблять.

Айша спокойно ушла к себе, не раздумывая над тем, что будет делать ночной гость и как, и не вспоминая про деньги. Прикрыла дверь спаленки и схватилась за голову – боль раскаленным обручем снова сдавливала виски. Женщина тяжело привалилась к стене и сползла на пол, не зная, как унять разбушевавшуюся голову. Виски давило и жгло немилосердно.

– Да что же это такое… – Кел-ле все-таки поднялась, дошла до серванта, вытащила какой-то пузырек и выпила половину. На несколько секунд стало хуже, она вынужденно схватилась за полку, чтобы не упасть, но боль нехотя начала отступать, позволив дойти до кровати и просто упасть носом в подушку. Практически моментально предсказательница забылась тяжелым, темным сном без сновидений.

Утро для нее началось только около полудня. Айша проснулась от яркого солнца и осторожно повернулась на бок, опасаясь приступа боли, но его не последовало. О вчерашнем напоминали только камешки в кармане, практически вдавленные в бедро.

«Синяки опять будут», – подумала она и поднялась.

После всех утренних процедур стало совсем легко, и она улыбнулась. Впереди был солнечный день, и… за окном послышался шум и громкие голоса. Айша скривилась – опять пришедшие ругаются, кто за кем стоял. И ведь прекрасно знают, что она не принимает всех подряд, и все равно идут с надеждой, и так каждый день. Как же всем хочется знать будущее, но только мало кто задумывается, что если узнать о беде, то не каждому дано ее избежать. Именно поэтому она не всех и не всегда предупреждала об опасности. Смысл, если ничего не исправить? Люди не могут смириться и всегда начинают метаться. Смутно помнилось, что и в безумии она поступала так же…

Наскоро натянув сапоги, предсказательница накинула балахон и вышла на крыльцо. Несколько десятков людей моментально затихли и уставились на нее.

– Зачем шумите? – Айша внимательно оглядывала пришедших. Достаточно было одного взгляда, чтобы узнать, кому не отказать в просьбе, у кого беда, а кого можно отправлять назад.

– Предсказательница, – впереди всех оказался почтенный Эмб, бородатый булочник. Сейчас он стоял почти у самого крыльца и держал в одной руке корзину, прикрытую белым платком. Гадать о ее содержимом не приходилось – слишком вкусно пахло свежеиспеченным хлебом. – Прошу, удели мне пару минут, – он по-прежнему обращался на «ты», но теперь с почтением.

– Но ты не первый пришел, – тихо возмутился второй и с мольбой поглядел на Айшу, но сказал совсем иное: – У ваших дверей деньги.

Женщина опустила взгляд – небольшой мешочек. С серебром, как и следовало ожидать. Золото он и не мог оставить, если рассчитывал на вторичное посещение… Но брать их сейчас было нельзя. Лишние.

– Пусть лежат, – она оглядела еще раз всех пришедших.

Некоторых видела в первый раз, некоторых раз в пятнадцатый. Кто-то смотрел с надеждой, кто-то упрямо поджимал губы, у кого-то в глазах была боль. Круглые, отполированные бусины скользнули между пальцев, пока она раздумывала. И едва она заговорила, как на улице стало еще тише, ловили каждое ее слово.

– Я не могу принять всех, – она обвела людей взглядом и быстро вычленила особо нуждающихся. – Ты, ты, вы… – Глаза названных вспыхивали радостью. Всего набралось около десятка. – Остальным не нужно ничего знать. Ни сегодня, ни завтра, – она перевела взгляд на булочника. – Почтенный Эмб, проходите.

Дверь за ними закрылась, оставив второго негодовать, но он быстро умолк под осуждающими взглядами остальных.

Едва закрылась дверь, булочник склонил голову:

– Спасибо.

– Не за что, Эмб. Вы же знаете мое к вам отношение.

Он улыбнулся:

– И благодарен за него, хотя и был к тебе несправедлив, – он поставил корзину на стол. – Я пришел поблагодарить.

– Уже столько лет прошло.

– Да, но… меня до сих пор это ранит.

– Ты же все выяснил еще тогда.

– Они особо и не скрывались, – он пожал плечами. – В конце концов, частично виноват я сам.

– И ты все еще любишь ее.

Булочник кивнул:

– Да.

Предсказательница вздохнула:

– Могу только пожелать удачи, – она помолчала, потом неожиданно светло улыбнулась. – У тебя все будет хорошо.

– Спасибо еще раз. – Едва склонив голову, он повернулся и вышел.

Она успела переставить корзину подальше, чтобы не смущать себя этим запахом, когда раздался стук в дверь.

– Можно?

– Да.

Хоть посетителей было немного, но приходилось прерываться. Ночное посещение не прошло даром, тело хотело отдыха, но отказать тем, кого сама же и выбрала, не могла. Кому-то приходилось раскидывать не один раз, кому-то одного оказывалось достаточно. Кто-то уходил радостный, кто-то уходил задумчивый, кто-то злился, что мало сказали, но спорить никто не пытался. На двенадцать человек ушло несколько часов, вместе с тремя перерывами, и сейчас Айша чувствовала себя чертовски вымотанной. Погода испортилась, дождь барабанил по крыше, выстукивая одному ему известный ритм и тщательно заворачивая душу в покрывало тоски по счастливому прошлому. Забившись в дальний угол приемной комнаты, предсказательница неторопливо пила настойку, совершенно не обращая внимания на окружающее. И не обращала бы и дальше, да пришел гость. Хлопнул дверью, пофыркал на погоду.

– Что-то ты зачастил. – Она поднялась с пола, пока Адальберт отряхивал на пороге плащ от воды.

– Дело есть… – Повесив плащ на какой-то гвоздь, маг прошел к столу и выложил мешочек. – Я сегодня на полке разбирался и нашел вот это.

Предсказательница подозрительно смотрела на принесенное, не стремясь прикасаться. От находящегося внутри предмета веяло родным теплом.

– Айша? – Аль и сам знал, что предмет вызовет приступ боли, но не мог его оставить. Чувствовал, что больше нельзя держать его у себя. Он нашел его после внезапного появления Безымянки и решил сохранить до лучших времен. И оно настало…

Она помедлила, несмело протянула руку и все-таки вытряхнула предмет на стол… Покатился, зазвенел старый медальон – две капельки, одна кроваво-красная, оплетенная тонкими голубыми «нитями», вторая – голубая, оплетенная кроваво-красными «нитями» и все это находилось в ажурной серебряной оплетке. Старый медальон рода Кел-ле… На глазах женщины сверкнули слезы:

– Я не думала, что увижу его снова.

Адальберт смолчал, ожидая дальнейших действий. Айша протянула руку и кончиками пальцев коснулась серебряной оплетки. Секунда промедления, и она резко отдернула руку, схватившись за голову:

– Рэан! Нет! – и рухнула на пол.

Крей ругнулся и кинулся к ней. Рука скользнула по шее, нащупывая пульс – Айша была без сознания. Маг вздохнул, поднял ее на руки и отнес в комнатушку, служившую спальней. Как скоро она придет в себя, ему было неведомо. Усевшись за стол, он взял в руки медальон, в который раз рассматривая странную вещицу. В том, что это не простой медальон, он был уверен… Когда-то Рэан, изрядно перебрав на отмечании какого-то праздника, поведал ему короткую историю семьи, попутно сетуя, что у тангарийцев, к расе которых и принадлежали близнецы, фамилия передавалась только по материнской линии.

Род Кел-ле не принадлежал к аристократии, но был достаточно сплоченным в прошлом, чтобы не допускать попыток отнять принадлежащие семье земли. Война все изменила… Целительницы, предсказательницы, маги, охотники и воины оказались востребованы как никогда. Женщины и мужчины рода Кел-ле редко оставались в стороне от каких-либо глобальных изменений истории, считая, что с имеющимися силами просто не имеют права безучастно смотреть на кровь и боль. Откуда у одной из лучших целительниц и предсказательниц прошлого Фимиан Кел-ле появились эти «капельки», никто не знал, а сама она молчала и унесла тайну с собой. Были кое-какие подозрения – Фимиан надолго пропадала из поля зрения семьи, и где она была, чем занималась, никто не смог узнать. «Капельки» почему-то стали передаваться мужчинам рода Кел-ле, как женщинам – камешки. И именно Фимиан, проработав всю войну медсестрой, впервые передала свои четки дочери, не унеся их с собой в могилу, как было до того…

Адальберт хорошо помнил, что Рэан снял медальон и отдал его сестре примерно за месяц до беды. Почему это было сделано – Крей так и не мог понять. То ли охотник чуял что, то ли была еще какая-то причина. Айша не смогла переубедить брата, и в итоге… Кто знает, не сними парень эту штуку, может, и не случилось бы той катастрофы. Что удивительно, обычно такие вещи имели свою легенду, полную мрачных пророчеств и предсказаний, но у медальона рода Кел-ле не было легенды. Было только имя – Сангра…

Бессознательное состояние не принесло предсказательнице покоя, темнота была перемешана видениями из прошлого. Перед внутренним взором пронеслась вся ее жизнь. Где-то мелькали лица прародителей, родителей. Там, среди них, мелькал и Рэан, и сколько женщина к нему ни рвалась, ей не удавалось его догнать… Картинки то расплывались и рассыпались осколками, то, вновь причудливо собираясь, создавали странные переплетения из настоящего и прошлого. И все это сопровождалось болью, пронизывающей все существо, не дающей нормально вздохнуть…

– Айша… – голос был незнаком, – возвращайся…

– Почему?

– Там нет Рэана.

– Где он? – предсказательница рванулась вновь, но снова бесполезно. – Он жив?!

Возникшая перед ней женщина грустно отвела взгляд:

– Прости.

Кел-ле закрыла лицо руками и расплакалась:

– За что?

– У Судьбы на нас иные виды…

– К демонам такую Судьбу, он должен был жить!

– Не нам решать…

Айша открыла глаза, пытаясь сообразить, что все-таки происходит. Последнее, что она помнила, – сдавившую виски боль. Подушка почему-то была мокрая. Она провела ладонью по лицу – слезы. Женщина плакала, не приходя в сознание. Смутные картинки, виденные там, ускользали от памяти… Предсказательница села, осматриваясь – и в комнате, и за окнами царила темнота. Она поднялась, вытирая рукавом лицо, и вышла в приемную комнату… Адальберт, с удобством вытянув ноги на второй стул, что-то лихорадочно записывал на листочках, отщипывая куски от свежей краюхи хлеба. Сангра так и лежал на столе.

– Аль?

Маг оторвался от писанины и внимательно взглянул поверх листа:

– Плохо?

Она пожала плечами:

– Плохо, – и скривилась. – Больно по-прежнему. Зачем ты его принес?

– Я не могу больше держать его у себя. Физически не могу.

– Почему?

– Не знаю.

Айша молча подошла, помедлила и все же взяла «капельки» в руки, баюкая, как и свои камни:

– Ты знаешь, Сангра передается только мужчинам нашей семьи.

Крей невесело усмехнулся – кроме нее никого не было, а искать иных наследников не было ни желания, ни времени. Да и сомнения были, что где-то еще существовали представители рода Кел-ле, наделенные такими способностями.

– Сыну передашь.

Она только головой покачала и все же повесила его на шею.

– Значит, пусть будет так… – согласилась нехотя и несколько вяло поблагодарила: – Спасибо.

Мэтр Крей пожал плечами:

– Не за что вроде бы, – он поднялся. – Раз тебе лучше, то я пойду.

– Да, тебе лучше уйти.

Когда за Адальбертом закрылась дверь, предсказательница тяжело осела на стул и закрыла лицо руками. Очень хотелось плакать. Сангра чужеродным предметом висел на шее, тревожа память… Долго, очень долго Кел-ле сидела и пыталась собрать в кучу разбегающиеся мысли. Получалось плохо. Стоило бы пойти, отдохнуть, но спать не хотелось, да и боязно было. С тяжелым вздохом Айша поднялась на ноги и подошла к полке. Хотелось напиться, но алкоголь организм не принимал хронически. И ничего не изменилось. Оставалось только сделать отвар и тихо выпить. На отвар много времени не ушло, все необходимое давно было готово. Какое-то время предсказательница вдыхала аромат трав и не выдержала, вышла из дома в темень и уселась на ступеньки – не хватало свежего воздуха… Ночь – лучшее время для раздумий, когда никто не мешает и не просит погадать, не стоит под дверью, ожидая внимания, и не пытается качать права. Ночь принесла тишину и спокойствие на эту улицу. Айша расслабилась, неторопливо потягивая отвар. Мысли текли вяло, неспешно. Думать и оценивать абсолютно не хотелось. Сангра неприятно холодил кожу, но снимать его уже не хотелось. Минута тянулась за минутой, складываясь в часы, а женщина и не думала уходить в дом. Пустая кружка стояла рядом, ночная прохлада норовила забраться под рубашку, но Кел-ле было все равно. Мучающаяся болью душа не давала покоя… Из переулка кто-то резко вынырнул и быстрым шагом устремился вдоль улицы. Айша не обратила на него никакого внимания, а вот он на нее обратил – резко притормозил, присматриваясь и не понимая, в чем дело. Простая рубаха, штаны, заправленные в высокие сапоги, и отсутствующий взгляд. Он пару минут стоял и молчал, но потом все же решился, подошел к крыльцу: