Я – не твоя собственность

– Здравствуйте, Виолетта! Олеся Николаевна у себя?

– Привет, Маргарита! У себя. – а потом встает из-за стола и наклоняется, чтобы быть ближе ко мне. Продолжает шепотом – А еще у нее мужчина, просто невероятный, я таких как он только по телевизору видела! Это же надо быть таким красавцем!

– А кто именно не знаете? – спросила я, сжавшись в комок от предчувствия.

– Знаю конечно, но тебе говорить не велено. Так что стучи и проходи уже. Не то опоздаешь. – Виолетта возвращается на свое место и снова любуется маникюром.

Мысленно простонав, я замираю. Сердце в груди танцует адские танцы. Я даже вспотела от волнения. Ох как все некстати. Может просто развернуться и убежать, пока ещё не поздно? Ну подумаешь потеряю все к чему шла год, зато избегу инфаркта.

Так стоп!

Все, взяла себя в руки. Часы показывают ровно одиннадцать, значит пора.

Вытерла вспотевшие ладони о юбку. И костяшками пальцев стучу три удара в дверь.

Тук-тук-тук.

– Маргарита, входи! Мы тебя ждём. – слышу голос Олеси Николаевны с наигранно веселыми нотками.

Ну не съедят же меня там в конце концов. Нужно быть смелой. Смелым судьба помогает!

Открываю дверь и оглядываю помещение. Кабинет ОлеНика как всегда прекрасен. Дизайнер постарался, в таком даже психотерапию проводить было бы уютно.

Огромный стол из дерева, кожаное высокое кресло для хозяйки, чтобы подчеркнуть статус. Два мягких, приятных кресла для посетителей. На столе аккуратно стоит ноутбук, принадлежности для работы и фотографии.

В кресле спиной ко мне сидит мужчина. Сидит вальяжно, расслаблено. Стопа одной ноги закинута на колено согнутой другой. Рука подпирает голову, как будто он устал. Широкие плечи в черной рубашке выглядят абсолютно прямыми, уверенными, сильными.

– Добрый день! – говорю я и стараюсь незаметно оправить платье и не уронить сумочку.

– Я могу войти?

– Маргарита, конечно! Я же сказала, что мы ждём только тебя. Проходи, садись. – голос Олеси Николаевны, наиграно веселый, но я слышу подступающее раздражение.

– Вообще, сейчас утро. – говорит мужчина и поднимается из своего кресла, оборачиваясь ко мне.

Я потеряла дар речи, не успев дойти до кресла. Остановилась как вкопанная и не могла сделать ни шагу. Он точно бог! Высокий, статный, нереально красивый, с черными омутами глаз, в которых утонуло все мое чувство собственного достоинства.

– Технически, сейчас одиннадцать часов. А это значит «доброе утро». Именно так вы должны были сказать, Маргарита. – продолжает божество, а я скисаю с каждым словом.

– Простите, я.… растерялась… – отвечаю, потупив глаза в пол.

Мужчина указывает мне на кресло, и я наконец—то дохожу до него, так ни разу и не подняв взгляд.

– Олеся Николаевна, неужели этому не учат в вашей академии? – спрашивает божество с укором.

Теперь краснолицых женщин в кабинете уже двое. Кажется, мой куратор сейчас сгорит от стыда за меня.

– Павел Александрович, Маргарита просто немного растерялась. Я не предупредила ее, что вы будете здесь.

– Хм… В этот раз не критично. Представьте нас.

– Павел Александрович, это Маргарита Куприна. Лучшая выпускница на этом потоке бизнес- ассистентов. Маргарита прекрасно разбирается в делопроизводстве, оптимизации расходов, составлении личного графика и маркетинге. А также…

– Посмотри на меня, – грубо перебивает ОлеНика этот невыносимый мужчина. И повторяет тверже – посмотри.

Я стараюсь слиться с креслом воедино. Но понимаю, что делать нечего, придется посмотреть. Да и голос такой, что не подчиниться просто нереально. Поднимаю взгляд, и понимаю, что теперь, сидя в своем кресле он полностью развернулся ко мне, и между нами нет и двух метров.

Его взгляд прожигает меня насквозь. Глаза серьезные, суровые. Такое чувство, что смотрят сразу в душу. Мне чудится, что он уже разгадал все мои тайны и прекрасно понимает, что я чувствую в данный момент.

– Да? – робко почти шепотом говорю, посмотрев ему в глаза.

– Маргарита, я – Павел Пуров. Вижу, что ты меня узнала. Я ищу для себя ассистента, поэтому я здесь. – он протягивает мне руку для рукопожатия.

Кажется, я сейчас просто умру на месте. Я даже говорить с ним не могу, а он предлагает коснуться его руки. Голова кружится, но я, сделав нечеловеческое усилие протягиваю ему свою ладонь.

Его рука теплая, мягкая, но при этом такая сильная. Он очень крепко меня сжимает. Почти до боли, я боюсь, что сейчас вскрикну. Но промолчала под внимательным взглядом его глаз.

– Так лучше. – говорит он, разрывая контакт.

Мне показалось или рукопожатие было длиннее, чем положено? Ощущение его теплой сильной руки остается со мной даже когда я кладу свою ладонь на колено.

– Что с английским? – спрашивает и в уголках губ мне мерещиться улыбка.

– Я хорошо говорю, читаю литературу и веду деловую переписку – отвечаю на чистейшем английском.

Он отвечает так же на английском:

– Ты готова переехать ко мне в Эмираты, жить со мной под одной крышей и вести мои дела?

– Я… Я ещё не знаю – говорю опять полушепотом. Потому что я действительно ещё не решила, да и условий ещё не слышала, – вы расскажете об условиях работы и моих обязанностях?

– Твоя главная обязанность делать мою жизнь проще. А задачи будут разные. Оплата: 50 000 долларов в квартал. Жить будешь в моем доме. Питание, одежда – за мой счёт.

Я потеряла дар речи. Да кто вообще может платить столько денег ассистенту? И почему он едва заметно поморщился при слове одежда? Я плохо выгляжу? Наверное, по его меркам я просто нищенка. Неудивительно, что он так посмотрел на мое платье с распродажи.

– Еще один важный момент: контракт срочный на один год. Без возможности расторжения с твоей стороны, кроме стихийных обстоятельств и смерти, конечно.

Я сегодня отупела или попала в сказку? Это получается, что я улечу на целый год без возможности увидеть родных? На такое я не согласна, папа не отпустит, это точно.

– Один раз в три месяца я буду давать тебе возможность уехать на четыре дня. Ты сможешь повидать родных.

Это что сейчас такое было? Он что мысли мои читает? Или на моем лице настолько сильно отразилось недоумение?

– Я поняла, – говорю немного смущаясь, – А почему уволился прошлый ассистент?

Ведь должен быть какой-то подвох, слишком уж все прекрасно звучит. Условия какие-то нереальные.

– Она вышла замуж за шейха и ушла в его гарем, как только закончился наш контракт. – говорит, пожимая плечами.

Ну да, как будто ничего в этом такого нет. Просто жила-была помощница, надоело – вышла за шейха. Живёт теперь в его гареме и в ус не дует. Подумаешь.

– Хорошо, а я могу увидеть контракт? Мне бы с близкими его обсудить, чтобы принять окончательное решение.

– Маргарита, он у меня. – подает голос Олеся Николаевна.

– Ладно, мне пора на самолёт, обсудите контракт и жду ответа до сегодняшнего вечера. – говорит Павел Александрович вставая. – и лучше бы тебе согласиться, – наклоняется к самому моему уху, слишком близко – иначе придется тебя украсть.

Говорит и возвращается с улыбкой в вертикальное положение.

Так, а это что сейчас было???

Не успеваю опомниться, как он уже в дверях бросает: «Хорошего дня Олеся Николаевна. До скорой встречи, Маргарита!».

У меня мурашки по всему телу от его властного голоса и манеры подачи. Да что со мной такое?! Злюсь на себя и слышу стук захлопнувшейся двери.

Ушел. Он ушёл.

Перевожу взгляд на ОлеНика, которая, как и я заметно расслабилась сразу после ухода Павла Александровича.

– Да уж, Куприна. Дала ты мне жару! – куратор, посмеиваясь встаёт и направляется к столику у стены, на котором стоят напитки. Наливает коричневую жидкость из графина в два невысоких бокала.

Подходит ко мне и протягивает один из них.

– Заставила ты меня покраснеть, конечно. Но ты ему явно понравилась. Он сидит тут с утра, и уже отверг четверых наших выпускников. Кстати, твоих подруг тоже, и Катерину и Марину – она потягивает жидкость из своего бокала и морщится. – жаль, девочки расстроились.

– Почему Павел Александрович не захотел их нанимать? И что это? – киваю на бокал в моих руках, пока куратор занимает место за столом.

– Это, девочка моя лекарство от нервов. Пей и лучше залпом, после этого разговора тебя потряхивает, я вижу.

Была не была, стресс действительно нужно снять, и я делаю резкий выдох и вливаю в рот напиток. Ужас, как горит все во рту. И как вообще это можно пить? Я закашлялась, еле смогла восстановить дыхание.

– Ты бренди не пила никогда? – смеется надо мной ОлеНик.

– Да как-то не приходилось…

– Я вижу. Ну что ж, я поздравляю тебя! Ты получила билет в большое будущее! Ура! – залпом допивает содержимое своего бокала.

– Что делать дальше то? Он сегодня улетает?

– Он сегодня, а ты послезавтра. Если, конечно, не надумаешь отказаться.

– Я не знаю, как отнесутся к этому мои родители… Папа, будет просто в шоке.

– Маргарита… Марго, ты взрослая – с улыбкой говорит куратор. – тебе 22 года, и ты в состоянии самостоятельно принимать решения и ответственность за свои поступки.

– Да, но…

– Если ты откажешься от этой работы, я буду считать, что ты полная дура, Куприна. Так и знай.

Судя по тону и вальяжности Олеси Николаевны ее напиток явно снял с нее все стрессы. Да и у меня в голове шумит, а желудок горит огнем.

– Я пока не знаю, мне нужно поговорить с родителями. Это все так быстро. Да и контракт нужно посмотреть.

– Нечего там смотреть, Марго. Я пролистала: ты будешь получать 50 000 евро в квартал, тебе будут оплачивать гардероб, еду, покупки, медицину. Не удивлюсь, если ещё и премию будут давать, – сказала, хохотнув ОлеНик. – о чем вообще ты можешь ещё мечтать?

– Да, но…

– Все, никаких, но! Ты будешь работать у знаменитости, Марго. Где ещё ты сможешь получить такой опыт? В какой-нибудь захудалой конторе в Москва Сити? Нет.

Я потупилась и решила промолчать. Ведь, по сути, она права, но такие уж ли захудалые конторы? В конце концов, все выглядит так, как будто меня только научили плавать, а уже отправляют на международные соревнования.

– Маргоша, я все понимаю. – сказала Олеся Николаевна мягче – давай мы поступим так: я сейчас оденусь, и мы вместе поедем к твоим родителям. Объясним ситуацию и уговорим их отпустить тебя.

А что? Это мысль. Может и сработать.

– Мне кажется, что папа мог бы поверить вам и отпустить меня.

– Решено. Я вызываю такси! – настроение моего куратора взлетело до небес. Она счастливо мурлычет какую-то мелодию и копается в телефоне – говори адрес.

***

В такси спустились только после того, как Олеся Николаевна выпила ещё бокал коричневой жидкости и ещё больше повеселела. К тому же, из шкафа она достала запечатанную бутылку и взяла с собой.

– Отпразднуем заодно. – сказала мне и подмигнула.

Было бы ещё что праздновать, подумала я про себя. Вроде и счастье, а вроде и страшно очень. Сегодня мы были даже не наедине, а жар бросало так, как будто раскаленные черти варили меня в огромном котле.

Что же будет потом? Когда мы будем оставаться работать вдвоем?

Ох, нет. Отставить такие мысли!

Все будет нормально, он не похож на маньяка. Да и, наверное, для этих целей у него есть кто-то другой. А как он скривился, глядя на мою одежду? Офигеть просто. Как будто я голая или оборванная к нему пришла.

ОлеНик о чем-то лениво говорит с водителем на переднем сидении. А у меня есть возможность сосредоточиться на своих мыслях.

Итак, что мы имеем из плюсов:

1) Сумасшедшая зарплата;

2) Проживание в Арабских Эмиратах;

3) Оплата моих потребностей;

4) Возможность прилетать к родным раз в три месяца.

Это решит многие мои проблемы. Я смогу погасить свой кредит за два месяца работы. Наконец-то сниму нормальную квартиру для родителей, а не эту бабкину двушку на окраине.

Смогу набраться уникального опыта, рядом с удивительным человеком. Человеком, который создаёт будущее.

А теперь про минусы:

1) Я не смогу расторгнуть контракт по собственной воле целый год;

2) Мой босс меня слишком сильно волнует;

3) Я буду редко видеть родителей.

С первым пунктом непонятно ничего. Почему такой большой срок? Это вообще юридически законно так человека привязывать?

С этим надо разобраться. Терпеть целый год, без возможности выхода из ситуации откровенно страшно. Смогу ли я так? Не знаю, хотя ради таких денег можно и потерпеть. Но вдруг он будет принуждать меня к чему-то? О, нет… Сюда же идёт проблема номер два.

Я кажется, хочу, чтобы меня принудили…

Неужели я себе в этом призналась? Даже коленки задрожали. Хорошо, что Олеся Николаевна меня не видит, ведь я покраснела до кончиков ушей.

Так, все. Не буду позволять себе так думать. Наверняка у него кто-то есть и уж, конечно, получше меня – вчерашней студентки-девственницы, у которой и отношений то никогда не было.

Итак, количество плюсов явно перевешивает количество минусов. А значит нужно соглашаться. Вдруг это и есть моя судьба?

***

Мы наконец доехали до моего дома, дорога заняла больше часа. Но мне это было даже на руку. Я переваривала случившееся, на это требовалось время, которого у меня, по сути, нет. Ведь если родители меня отпустят, то уже послезавтра я улечу из Москвы.

Я написала маме, что скоро у нас будут гости с хорошими новостями. Зная моих родителей, нас с Олесей Николаевной ждёт полный стол вкусностей. Родители очень любят гостей, а так как у нас в Москве почти никого нет – то гости это особенный праздник.

Открыла дверь обшарпанного подъезда и пропустила свою гостью вперед. Мы вызвали лифт, и он со скрипом распахнул свои двери. Убогость подъезда вряд ли могло что-то скрасить, поэтому я молчала. Специально не стала открывать дверь ключом, нажала на дверной звонок. Так у родителей будет несколько лишних секунд собраться с мыслями.

Мама встретила нас в своем самом нарядном платье, а папа в рубашке. Они улыбались и действительно всей душой рады были нас видеть. Из кухни вкусно пахло домашними пельменями, а на столе уже стояла пара салатов. И когда только они все успели?

– Здравствуйте-здравствуйте! – с улыбкой сказала Олеся Николаевна пока родители взволновано кивали. – а я решила сама рассказать вам радостную новость!

Олеся Николаевна сняла пальто и протянула папе, снимая шарф. В руке у ОлеНика был пакет с прихваченной из кабинета бутылкой.

– А это вам! Будем праздновать!

Мама смущённо приняла подарок:

– Да что вы Олеся Николаевна, не стоило!

– Ну как же, как же! Такой стол накрыли! Молодцы, а где у вас тут руки можно помыть?

ОлеНик обвела взглядом убогую квартиру. Да, ремонта тут не было давно, да и обои еще советские. Но чисто, все аккуратно, как всегда, было у мамы.

– Вот сюда проходите, – сказала мама, указывая на ванную, – вы простите, это съемная квартира. Мы решили не делать здесь ремонт.

– Да ладно вам, я все понимаю. Когда я переехала у меня была квартира хуже этой в десять раз. И даже не квартира, а комната в трешке.

– Не место красит человека, – заметил отец с улыбкой – а наоборот!

– Точно! – добавила Олеся Николаевна, вытирая руки полотенцем. – Ну, показывайте, где я могу сесть?

Папа пошел провожать гостью. А я пошла мыть руки, пока мама шепотом пыталась хоть что-то выяснить.

– Маргоша, что случилось? Что за новости такие? У тебя все в порядке?

– Да мам, все хорошо.

– Мы там на стол собрали, я огурчики открыла, ты не знаешь Олеся любит такое? Пельмени довариваются.

– Вы с папой большие молодцы, мам! Все сделали хорошо. – сказала я с улыбкой обнимая маму за плечи.

Через несколько минут мы уже сидели за столом, заставленным разными закусками и рюмками. Я пить, конечно, отказалась и потягивала мамин сливовый компот.

Папа разлил дамам и себе по рюмке и произнес тост за встречу. Все выпили, и Олеся Николаевна наконец начала свой рассказ.

– Дорогие мои Куприны, я вот зачем к вам приехала – сказала и выдержала театральную паузу, – дело в том, что Марго выиграла самый счастливый билет из всех возможных по трудоустройству. Ее пригласил на работу сам Павел Александрович Пуров. Вы его знаете?

– Что-то с соцсетями связанное? – недоверчиво спросила мама.

– Да-да! Он самый. Вы представляете, он был в Москве по делам, и решил заодно выбрать для себя ассистента, заранее договорился со мной, чтобы я подобрала для него лучших кандидатов. Отверг всех, кроме Маргариты.

– Ого! – воскликнула мама, прижимая к губам ладонь.

– Вот такая у вас Маргарита молодец, смогла привлечь его внимание! Теперь у вашей девочки просто огромные перспективы. Павел Александрович готов взять на себя все расходы по перелету платить 200 000 долларов в год, обеспечить проживанием питанием и всем прочим.

– Проживанием где? – хмуро спросил отец, разливая темную жидкость по рюмкам.

– Он постоянно проживает в Арабских Эмиратах. Маргарита будет работать там. Представляете? Ох, Маргоша, как же я тебе завидую! Такая молодая, а уже будешь жить припеваючи и не где-нибудь, а в Эмиратах, да с таким боссом!

Сказать, что мои родители были шокированы – не сказать ничего. Папа молча и не чокаясь выпил свою рюмку и поставил ее на стол.

– Этому не бывать! – сказал строго, но прямо. – Моя дочь никогда так далеко от нас не уезжала. Если с ней что-то случится ей даже помочь там некому!

– Да бросьте! Ничего с ней не случится! Она защищена контрактом по всем пунктам, я лично проверила. Кроме того, контракт заключим на год. Но каждый квартал Маргарита будет приезжать к вам на четыре дня.

– Маргоша, а ты сама-то этого хочешь? – скромно спросила мама, выпив свою порцию алкоголя, зажмурившись и закусив хрустящим соленым огурцом своего посола.

– Мам, мне кажется, что я справлюсь, – робко отвечаю маме. Потому что полной уверенности в этом у меня нет. – но это точно очень серьезная перспектива. И я наконец смогу погасить все долги, в которые вы из-за меня попали.

Говорю честно, но глаза начинает щипать. Пришло время оправдать родительские инвестиции. Из-за меня мы оказались в этой конуре. Из-за меня влезли в долги и переехали. Теперь вынуждены перекантовываться от зарплаты до зарплаты и постоянно что-то перезанимать.

Я должна это сделать. Я должна оправдать ожидания.

Мама тяжело вздыхает. Вижу, что ей нелегко дается осознание случившегося. Папа о чем-то полушепотом спорит с Олесей Николаевной.

– Он порядочный человек? Я не представляю, чтобы порядочный человек жил под одной крышей с молодой женщиной, если это не его жена. – сурово говорит папа.

– Что вы, он очень порядочный! Вы можете изучить все возможные статьи о нем в интернете и не найдете ни одного скандала – отвечает Олеся Николаевна, перехватывая инициативу по развитию алкоголя.

Много всего ещё было сказано в тот вечер. Олеся Николаевна ковала железо пока горячо, не давая моим родителям ни опомниться, ни протрезветь. Аргументы в ход шли самые разные. И про деньги, и про карьеру, и про новые страны и перспективы. Дошло даже до не «губите девочке жизнь!».

В итоге меня уже сразу после Пурова сватали в ассистенты к президенту. Это было смешно, и мы развивали тему, все больше смиряясь с тем, что я скоро уеду из дома, от родных мне людей так далеко.

И родители смирились. Буквально через два часа, после того как мы сели за стол меня уже готовы были везти в аэропорт прямо сейчас ради моего же собственного блага. ОлеНика провожали домой как родную, с поцелуями в щеки и объятиями. Мама даже слезу уронила и все старалась вручить ей банку с огурчиками в качестве подарка.

И долго ещё родители пытались говорить со мной, пока убирали со стола и наводили порядок. Но я уже глубоко ушла в свои мысли и отвечала односложно.

Я устала. Готова была свалиться с ног. Видимо нервное напряжение так на мне отобразилось.

Договорились обсудить все ещё раз завтра, и я ушла к себе в комнату. Бегло пробежалась глазами по контракту. И стоило мне только прилечь на подушку, как пришло сообщение на мобильный с незнакомого номера. Я взяла телефон и прочитала:

Неизвестный номер: Ты уже приняла правильное решение, Маргарита? П.П.

Я даже вздрогнула от неожиданности. Обещала, что дам ответ вечером, и забыла про это во всей суете.

Я: Да, я принимаю ваше предложение.

Написала и отправила, чувствуя, как щеки и все тело наливаются жаром. Что же это за человек такой? Даже через мобильник, даже без аватара в профиле он заставляет меня так смутиться…

И как я буду с ним работать. Как? Если я тупею и не контролирую свои эмоции от слова совсем.

Неизвестный номер: Я рад. У тебя самолет послезавтра в 12:00 в Шереметьево. Жду тебя) П.П.

Сглатываю нервную слюну и вытираю руки о платье. Нужно что-то ответить… Выбираю самое безопасное: «До встречи!».

Скобка в конце его сообщения. Игривая. Смотри мол, Маргоша, я тебя жду, предвкушаю нашу встречу и даже улыбаюсь. Я убираю телефон и не успеваю донести руку до стола, как слышу еще одно пришедшее сообщение. Разблокирую экран с замиранием сердца, но сразу выдыхаю.

ОлеНик: Маргарита, завтра в десять утра будь у меня. Подпишем контракт, и я передам тебе билеты и прочее.

Олеся Николаевна вызывает к себе. Это хорошо. Я как раз поняла, что у меня в голове просто миллион вопросов. Что брать с собой? Кто меня встретит? И многое другое. Завтра я узнаю все ответы, и мы узаконим наши трудовые отношения.

Кажется, я только что подписалась стать помощницей Павла Александровича Пурова.

ГЛАВА 3

Не знаю, как именно я уснула, но прямо в одежде это точно. Платье с меня никуда не делось, а тушь размазалась по лицу от вчерашних переживаний. Все что случилось со мной, сегодня казалось просто выдуманной историей. Может быть, мне все это приснилось?

Посмотрела время на телефоне и поняла, что уже восемь часов! Времени в обрез. Только собраться и выезжать, может успею что-то перекусить. Выбежав на кухню, увидела маму, которая старательно что-то готовила, но выглядела поникшей.

– Мам, ты как?

Мама вытерла руки о полотенце и тучно опустилась на стул рядом с плитой.

– Маргоша, я.… – плачет, а я стараюсь обнять за плечи и не расплакаться самой. – Маргоша, ты завтра уезжаешь, а я не могу представить, что мы с папой будем одни…

– Мам, ну не плачь, ну мам… Мне без вас будет очень трудно. Я сама пока не представляю, что ждет меня там. Мне тоже страшно.

– Я понимаю, родная, – говорит мама и гладит меня по лицу теплой ладонью. – я все понимаю. Это твоя судьба и так надо. Просто сердце щемит от тоски.

Папа стремительно влетает на кухню и начинает маму успокаивать.

– Вера, ну будет тебе! Выросла дочка – надо дать ей дорогу. – говорит отец тоже обнимая маму за плечи. – зато у тебя есть я, и я точно никуда не денусь.

Мама улыбается сквозь слезы и встаёт.

– Я яичницу приготовила. Во сколько тебе ехать?

– Ой, меня в 10 ждёт Олеся Николаевна! – сказала и поняла, что драгоценное время утекает сквозь пальцы.

Я побежала в ванную. Нужно принять душ и смыть с себя липкую горечь скорой разлуки с родителями.

Быстро закончила с водными процедурами и взглянула на себя в зеркало. Надо же, взгляд как будто изменился. Осознаннее стал, что-ли. Как будто я разом повзрослела и стала какой-то другой.

Ладно, не до этого сейчас.

Сейчас в одной руке фен, а в другой зубная щётка. Ехать примерно час двадцать, с пересадками в метро. Вроде успеваю.

Выбежав из ванны в полотенце, помчалась в комнату. Так нужно одеться: трусы, бюстгальтер, носки, джинсы, свитер. Натягивая на себя одежду, слышу сообщение на телефоне. Одно, другое, третье.

Хм, ладно, сейчас некогда.

Забежав на кухню к маме, быстро поцеловала ее в щеку, наматывая на ходу шарф.

– Мам, пап, я уехала! – бросаю на ходу стандартную фразу.

– Удачи! – кричит мама из кухни. И я не вижу, но чувствую, что она крестит меня в воздухе пальцами, как делала это всегда.

Лифт, ну почему ты так долго едешь? Мне нужно спешить!

Ну наконец-то. Вышла из подъезда и бегом добежав до метро ворвалась в вагон, едва не прищемленная дверьми.

Фуф. Вот теперь можно немного расслабиться. Теперь меня везут, а от меня ничего не зависит.

Я вспомнила про сообщения, потому что телефон снова пискнул. Открываю чат и вижу, что Катя и Марина ведут оживленную переписку. Надо же, сколько пропущенных сообщений. Отмотав в начало беседы, стараюсь вникнуть.

Катя: Девочки, это труба!!! Вчера меня вызывала к себе ОлеНик. Я захожу, а там сидит Павел Пуров!

Катя: Это просто пиз***ц!!! Сидит, красивый до одури, смотрит.... Марина, ты была права, он действительно ищет ассистента из наших)))

Катя: Ну я не растерялась) обаяние на полную, глазками стреляю, вся такая из себя

Катя: А он вообще как будто на пустое место смотрит, в итоге задал 2 вопроса: про национальность и как с английским