На острие мезальянса

Уже в своей комнате, Айрин грубо выдернула ладонь и развернувшись к Анне, скрестила руки на груди.

– Почему вы решили испортить мне вечер? Вам разрешили ужинать с нами, почему нельзя было пропустить занятие?

– Ты прекрасно знаешь своё расписание, ведь составляла его вместе со мной.

– Мы могли бы заняться чтением в любое другое время, когда угодно!

– Тем не менее, наш урок начинается именно в это время, а вовсе не когда угодно. Если мы припозднимся, то ты не выспишься, а если пропустим, то ты отстанешь от нашей программы.

– А почему нельзя было перенести на завтра? – воскликнула она.

– Потому что тебе нужно привыкать к режиму. Детство уже закончилось и совсем скоро у тебя появятся более серьёзные обязанности. С таким подходом, я сомневаюсь что ты сможешь справиться, – ответила она чуть строже, чем хотела, – Тем более, что на завтра у тебя тоже есть дела.

Анна хотела объяснить девочке причину такой строгости, но не могла уступить. Это непозволительная роскошь в воспитании трудного ребёнка. Айрин требовалось разобраться в себе и стать сильнее, но всё осложнялось вседозволенностью, которую она принимала за любовь.

«Ты так любишь своего отца. Желаешь заслужить его одобрение, впечатлить, добиться ласкового взгляда. Я знаю, как это сделать. Пусть всё будет не так как раньше, но я сделаю всё, что бы ты снова получила хоть крохи его внимания, а для этого, нужно соответствовать ожиданиям», – подумала она, но не решилась озвучить своих мыслей.

– Давай начнём. В нашем распоряжении осталось не так много времени, поэтому не стоит попусту его терять.

Надувшись, она села за стол и недовольно уставилась на книгу в слегка потёртой, красно-коричневой обложке. Девочка выглядела задумчивой, и от её привычного энтузиазма не осталось ни следа.

Внезапно она подняла сердитый взгляд на гувернантку и спросила:

– Вы ненавидите моего отца? Его общество вам неприятно?

– С чего ты это взяла?

– Я видела как вы на него смотрели. Улыбаетесь напряжённо и будто выбираете каждое слово.

– Какая чушь! – вымолвила Анна, боясь покраснеть. То что она чувствовала к Адаму Хэлтору, точно нельзя было назвать ненавистью, – И вообще, что это за разговоры? Не заговаривай мне зубы, мы зря теряем время.

Но слова Айрин задели что-то глубоко внутри. Адам Хэлтор своим поведением вызывал некоторые вопросы, особенно, если учитывать обстоятельства смерти его супруги. Теперь девушка понимала, почему слуги всё ещё чувствовали присутствие Офелии в стенах Ваден-Холда, ведь теперь и она начала видеть в каждой тени и неровном пламени свечи её образ.

День был полон событий, и всё шло хорошо до тех пор, пока Адам Хэлтор не нарушил устоявшийся порядок.

«Зачем ему нужно было приглашать меня к ужину?» – эта мысль появлялась каждый раз, стоило на мгновение отвлечься от контроля за Айрин.

После занятия, Анна уложила девочку и несмотря на её протесты, осталась в комнате пока она не уснула.

Следующий день не задался с самого утра. Забыв закрыть перед сном окно, девушка проснулась от лютого холода. Небо заволокло тёмно-серыми, грозовыми облаками, а порывы ветра с силой заносили в комнату капли дождя.

Спешно закрыв окно и подбросив в камин остатки дров, Анна укуталась в покрывало и забравшись с ногами в кресло стала наблюдать за пламенем. Оно было таким живым и ярким, что хотелось укутаться в него, как это делали жители Арзельяса.

«Интересно, как такое возможно, что бы огонь не обжигал?» – подумала она, поёжившись от холода.

Уснуть уже не получилось, поэтому согревшись, девушка привела себя в порядок и взялась за проверку последних работ своей подопечной. Дождь всё ещё выбивал свою мелодию по карнизу, что разрушало все планы на день.

Неожиданно, в тишину ворвался стук, а через мгновение в комнату вошла Бартра:

– Я слышала, что вы проснулись, мисс Лейн, – сказала она, – Что-то случилось?

– Не беспокойся, ничего не произошло. Только проснулась чуть раньше из-за дождя. Ты меня искала что бы завтрак подать или по другой причине? – заметив как девушка опустила глаза, спросила Анна.

– О вас хозяин спрашивал, просил сообщить, когда вы проснётесь. Он ждёт в библиотеке.

– Так рано? Это как-то странно.

– После ужина он закрылся в кабинете, а рано утром попросил вызывать вас.

– Ну что ж, – вздохнула она поднимаясь, – В таком случае пожалуйста проводи меня, так как в библиотеке я была всего один раз, вместе с мисс Мелис и вряд ли вспомню дорогу.

Неожиданно, Анна поймала себя на желании причесаться и немного привести себя в порядок, но это могло вызвать подозрения со стороны, охочей до сплетен Бартры.

«Да что со мной такое?» – со злостью подумала гувернантка, следуя за горничной, – «Нужно лучше контролировать себя. Не нужно давать повода думать, что у меня есть интерес к Адаму Хэлтору. Я не могу интересоваться им, и точно не имею права прихорашиваться перед встречей с хозяином, даже если это поможет чувствовать себя уверенней!»

Бартра молча повела Анну в ту часть дома, которая показалась девушке незнакомой и её с новой силой поразили огромные размеры замка. В этом крыле всё было намного роскошнее, и ей не составило никакого труда, что бы догадаться что эта часть хозяйского крыла, была построена очень давно. А роскошные апартаменты предназначаются исключительно для хозяина и его ближайшего окружения. Подкрашенные золотом завитки украшали стены, что выглядело красиво, но слишком старомодно. Особенно, в сочетании с богато расшитыми гобеленами.

Горничная открыла дверь и с глупой улыбкой объявила:

– Мисс Лейн.

Это было громче чем нужно и судя по взгляду, сделано специально.

– Спасибо, – сказал Адам, – Можешь идти, а вы мисс Лейн, проходите.

Он сидел за столом, на котором лежали книги в кожаных переплетах и какие-то бумаги. Стоявший рядом напольный подсвечник был единственным источником света. Каждая свеча стояла в широкой стеклянной колбе с мелким песком внутри. Эта конструкция выглядела так необычно, что мгновенно привлекла внимание гувернантки.

– Это для того, что бы при случайном падении не начался пожар, – пояснил он и указав на кресло, – Прошу, присаживайтесь.

Его выражение лица было таким серьёзным, что на мгновение, Анне показалось что сейчас он скажет собирать вещи. Увольнять её было не за что, но у богатых как известно свои причуды, поэтому ничто не мешало ему уволить гувернантку в любой момент. Возможно, его смутило её поведение во время ужина или возникли вопросы к успехам Айрин.

Теряясь в догадках, Анна с замиранием сердца ждала, что же скажет этот суровый мужчина и в глубине души готовилась к худшему.

– Поскольку вы уже успели познакомиться с мистером Лэнгвертоном, мне интересно, что вы о нём думаете.

– Вас это заинтересовало? – в голосе прозвучало неподдельное изумление.

– Пока вопрос только такой. Калеб и Эбигейл постоянно бывают в моем доме, однако…

– Однако, вы наверное полагаете, что ему совершенно необязательно было лично знакомиться с гувернанткой? – она подхватила фразу, от напряжения сжав пальцами ткань юбки.

– Я не хочу диктовать вам как себя вести. Но мисс Лейн, я бы просил вас не терять головы и сохранять благоразумие, – укоризненно произнес он.

Взгляд барона был настолько красноречив, что Анне не составило труда распознать подтекст. Смутившись, она с запинкой произнесла:

– Вы считаете, что я могу повести себя недостойно? Мистер Хэлтор, могу заверить вас, что у меня и в мыслях не было подвергать репутацию мисс Айрин даже незначительному риску, – сдержанно произнесла она и заметив во взгляде насмешку, добавила, – Подобные подозрения, оскорбительны.

– Умоляю вас, мисс Лейн, не приписывайте мне слова, которые я не произносил и даже не собирался. Вы показали себя неплохо во время ужина, но я вынужден был вас предупредить. Мне говорили что пансион леди Эрвингтон место с крайне строгими нравами и если ваша покровительница, позволила жить в моём доме, значит она посчитала вас достаточно взрослой и благоразумной для этого.

– Тогда почему вы позволяете себе подозревать меня в недостойном поведении? Учитывая, что я вам не давала повода сомневаться в моём благочестии.

– Вы преодолели такой длинный путь, и мне бы не хотелось отправлять вас обратно. Вы не почтенная вдова и не жена одного из моих служащих. Мисс Лейн, не мне вам объяснять, насколько важна репутация для молодой девушки, особенно, если она является наставницей благородной госпожи. Ваша покровительница прислала мне письмо, зачитывать его я не стану, лишь скажу, что она некоторым образом возложила на меня обязанность заботиться о вас. Поэтому я пригласил вас сюда, что бы дать небольшой дружеский совет. Несмотря на некую деликатность, я вынужден говорить откровенно.

Анна почувствовала что её и без того красное, пылающее от смущения лицо, стало ещё краснее. Чувство неловкости всё больше усиливало неуверенность. Казалось, ещё мгновение и острое лезвие клинка вонзится в обнажённые ступни, ведь здесь и сейчас, она танцевала невероятно сложный танец вежливости, в оковах недозволенного. Адам Хэлтор мог просто её отчитать, сказать прямо, но он выбирал правильные слова и выглядел так невозмутимо, словно каждый день говорил об этом.

«Неужели он и правда думает что я смогу бросить тень на репутацию Айрин и как уличная девка бросится в объятия очаровательного мистера Лэнгвертона?» – подумала девушка, полагая, что эта ситуация втайне забавляет барона.

– У мистера Лэнгвертона такая репутация, как бы правильно сказать… – мужчина на мгновение замялся, отведя взгляд от лица гувернантки, – Наверное, лучше всего подойдёт слово – повеса. Калеб мой друг, но он очень влюбчивый и к сожалению обладающий выразительной харизмой человек. Он не может не флиртовать и именно поэтому, я прошу вас быть осторожной.

– Вот как! – воскликнула Анна, не в силах сдержаться, – Что ж, я это заметила. Но мистер Лэнгвертон, несмотря на своё очарование, ведёт себя в рамках приличий…

«В отличие от вас!» – подумала она, вовремя прикусив язык. От смущения хотелось немедленно уйти.

– Мисс Лейн, – Адам улыбнулся, и на мгновение его лицо смягчилось, – Это всего лишь предостережение от…

– Мистер Хэлтор, – твёрдо произнесла она, тем самым перебив его на полуслове. Усилием воли взяв себя в руки, Анна сделала глубокий вдох и продолжила на выдохе, – Не думаю, что нуждаюсь в подобного рода предостережениях. Вы сами сказали, что пансион леди Эрвингтон славится своими строгими нравами, поэтому вам нечего опасаться.

– Калеб очень красив, – продолжил он, и в голосе вновь зазвучала насмешливая нотка, хотя в глазах проскользнул оттенок печали, – У него есть обаяние, которого я к огромному сожалению лишён. До вас здесь была гувернанткой мисс Джассемин, и она оказалась падкой на обаяние. Судя по словам слуг, он частенько навещал её. Думаю вы должны понимать, для чего мужчина может уединяться с дамой.

– Я всё понимаю, это всё что вы хотели мне сказать, мистер Хэлтор?

– Да, – кивнул он, – Мисс Лейн, пожалуйста, не принимайте всерьёз слова Калеба. Он может наговорить всё что угодно. Не со зла, просто в силу лёгкого нрава. Я знаю его лучше кого бы то ни было, поэтому предостерегаю вас.

Опустив взгляд, Анна вздохнула и снова подняв глаза на своего нанимателя, почувствовала свою готовность к ответу.

– Это было очень любезно с вашей стороны, проявить такую заботу. Однако, более не стоит беспокоиться о моём благополучии. Если у вас возникнет повод подозревать меня в недостойном поведении, можете вызвать меня и отчитать за это, но до этого момента, прошу более не оскорблять меня необоснованными подозрениями.

– Безусловно, меня заботит ваше благополучие, – тут же вскинулся он, – Мисс Лейн, у меня и в мыслях не было оскорблять вас, но вы должны понять меня. Вы здесь для того, чтобы присматривать за моей дочерью, поэтому ваше благополучие и репутация для меня чрезвычайно важны.

– Я вас услышала, – произнесла девушка, едва сдержавшись что не процедить.

Адам Хэлтор поднялся, давая тем самым понять, что разговор окончен. Но вместо того, что бы показать на выход, он подошел к гувернантке и положил руку на плечо, мизинцем левой руки задев кожу у шеи в неглубоком вырезе.

– Простите меня, – сказал он, – Я человек прямолинейный. Несмотря на службу во дворце, мне порой не хватает той самой утонченности, которая так естественна для моего друга. Я не хотел вас оскорбить, а всего лишь позволил себе дать дружеский совет. От чистого сердца.

Подняв голову, Анна взглянула в его холодные как море глаза, и на мгновение растворилась в этой глубине. Вопреки разуму, всё её существо захватило странное ощущение, что перед ней совсем другой мужчина, тот кто всё это время скрывался под маской. В это странное мгновение, она ощутила всю глубину своего одиночества.

Адам Хэлтор, несмотря на потерю жены твёрдо стоял на ногах и ему было о ком заботится. Он запер чувства внутри, точно так же, как это сделала она сама. Но если он поступил осознанно, в её случае, это был единственный способ выжить. Нежные цветы не растут в стыках каменной кладки, коей стала для неё жизнь в пансионе.

«Нельзя жалеть себя!» – мысленно повторила Анна, чувствуя, как увиденное в глазах Адама задело что-то в самой глубине её сердца.

– Благодарю вас, – наконец вымолвила она едва слышно.

Медленно поднявшись и исполнив реверанс, девушка покинула библиотеку и почти бегом направилась к себе.

Ещё несколько дней от этого разговора оставалось мерзкое послевкусие, и это несмотря на то, что каждый день Анна проводила время с Айрин. После завтрака, они отправлялись в конюшни, где брали лошадей и до обеда занимались верховой ездой. Наблюдая за девочкой верхом на длинноногой и белоснежной красавице Эрийке, гувернантка всё больше убеждалась, насколько требователен Адам Хэлтор. Не будучи прирождённой наездницей, Айрин добилась хорошего результата и неплохо держалась в седле. Но для того, что бы впечатлить сурового отца, требовалось нечто большее. Он был слишком нетерпелив с ней, словно хотел видеть в дочери, по меньшей мере гения и желательно во всём.

Во время одного из занятий, Анна узнала о том, что каждый год перед Ночью Откровений в Лейстиге проводятся конные состязания, для детей и взрослых. Очень масштабное мероприятие и при этом направленное на семейный досуг. Это было конечно рискованно, но она просто не могла смотреть на грустные глаза девочки и поэтому дала своё согласие на участие.

Всё осложнялось тем, что Адам Хэлтор каждый год был в числе судей. Больших надежд гувернантка не строила и сомневалась, что мужчина оценит такое самоуправство, но желание помочь было сильнее сомнений. Главным образом повлияло то, с какими восторженными глазами Айрин начала рассказывать о своих мечтах. Ей отчаянно хотелось верить, что узнав в наезднице, завоевавшей первый приз, собственную дочь, отец изменит своё отношение к ней. Пусть это и было несколько наивно, но Анна не собиралась рушить эти мечты.

Триумф воображаемой победы воодушевлял не только саму девочку, но и гувернантку, что навёрстывала упущенное, занималась не менее усердно. Айрин так отчаянно желала добиться успеха ради любви к отцу, что в её глазах светилось: «Смотри, ты говорил что я не смогу, не верил в меня, а я преуспела там, где другие потерпели неудачу. Я смогла! Я это сделала! Заметь меня, пожалуйста!»

Заниматься даже в самом простом платье было непросто. Нижних юбок было так много, что при быстрой езде верхняя поднималась спереди. Однако даже это не могло остановить Анну, пусть ей и приходилось постоянно одёргивать её.

– Мисс Лейн, господин просит вас пройти к нему в кабинет, – нагнав гувернантку сообщил Брайн.

– Тогда присмотрите пожалуйста за Айрин, – ответила она придержав Резвую.

Гадая, что же могло понадобиться мистеру Хэлтору, Анна слегка негодовала из-за того, что пришлось прервать занятие. Ради усиленной подготовки к состязаниям, было решено отложить показательные скачки, о которых они договорились ранее, и поэтому каждое мгновение было на счету.

Предварительно постучав в двери кабинета, девушка зашла внутрь не дожидаясь приглашения. Мужчина стоял у окна, из которого открывался вид на парк, где занималась Айрин вместе с конюхом.

– Добрый день мистер Хэлтор, вы меня вызывали?

Дыхание немного сбилось, из-за чего слова прозвучали немного смазано и не так уверенно как обычно.

– Да, я видел как вы занимались с Айрин. Поэтому и попросил вас прийти.

– Я вызвала чем-то ваше недовольство?

– Пройдёмте со мной, – сухо произнёс он, едва скользнув взглядом под фигуре гувернантки.

Следуя за ним в ту часть дома, куда ей по словам мисс Мелис, ходить не стоило, девушка невольно начала волноваться. Молчание ощущалось тяжестью стальных цепей на ногах.

«Куда он меня ведёт? Зачем? Вдруг он меня убьёт как и свою жену? Хотя с чего бы ему меня убивать? Я же ничего дурного не сделала, а может сделала? Светлый, помоги!» – абсурдные в своей сути мысли, метались в голове поднимая панику.

Перед одной из комнат он остановился, и на мгновение показалось, что ему требуется время собраться с духом, чтобы войти. Наконец он распахнул дверь и отступил на шаг, пропуская девушку вперёд.

С первого взгляда можно было понять что это чулан, который волей случая стал гардеробной. Комната оказалась небольшой, с огромным зеркалом, высоким резным комодом и множеством дубовых сундуков разного размера.

– Мистер Хэлтор, зачем вы привели меня сюда?

– Здесь много одежды, – с нотками тоски в голосе, произнёс он, – Я заметил, что у вас всего несколько нарядов, думаю, тут вы найдёте что-то подходящее, если понадобится наряд на выход.

Подойдя к одному из сундуков, Анна откинула крышку и заглянула внутрь. Чувствовалось, что это не старые вещи, из-за чего сразу возник вопрос касательно их прежней хозяйки. В сундуке лежали платья, но тут могли быть и юбки, и шляпы, и даже не слишком изношенная обувь.

– На чердаке ещё больше одежды. Огромные сундуки с платьями, сохранившиеся от моих предков, хотя подозреваю, что от прежнего богатства осталась только труха. Когда бабушка устраивала званые вечера, они любили надевать старую одежду и разыгрывать спектакли. Особенно часто она приставала с приглашением поучаствовать, к молодым и симпатичным юношам.

Слушая его, Анна вынула из сундука дамскую шляпку приятного, нежно-розового цвета с крупными шёлковыми розами. Несомненно, это была шляпка для прогулки в солнечную погоду, для чаепития в саду или для утреннего визита. В сундуке было ещё много головных уборов, проложенных тканью с пучками засушенных трав.

«Наверное Офелия Хэлтор была настоящей модницей, раз любила такие яркие цвета», – подумала она, аккуратно вернув шляпку на своё место.

– Благодарю вас, но я не думаю что это уместно.

– Мисс Лейн, я не предлагаю вам забрать всё. Просто хочу, что бы вы знали о своей возможности взять что-то для своих нужд. Например, если вам понадобится наряд на выход – смело можете взять что-то из этих сундуков. И поскольку в вашем платье вам не очень удобно в седле, предлагаю примерить вот это.

Адам Хэлтор подошёл к комоду и снял с него большую и очень пыльную коробку.

– Это вам.

Осторожно сняв крышку, девушка развернула хлопковую ткань, которая скрывала костюм для верховой езды. Глубокий бордовый цвет, красно–коричневая кожа и чёрные перья. Это было великолепие, недостойное обычной гувернантки и Анна невольно отпрянула.

– Я не могу это принять. Простите.

– Мисс Лейн, я прошу вас оказать мне любезность и позволить облегчить вам жизнь. Могу заверить вас, что этот костюм никто не носил, – посмотрев прямо в глаза, вкрадчиво произнёс он. Его бархатный голос коснулся ушей вызвав целую волну мурашек, – Хотя бы посмотрите.

Где-то в глубине души, ей хотелось поддаться соблазну и принять этот подарок.

– Что ж, если вы настаиваете, – сдержанно ответила она, прикоснувшись дрожащими пальцами к ткани.

Аккуратно вытянув платье, Анна подошла к зеркалу. Даже приложив к себе наряд, она не могла поверить в реальность происходящего, ведь выглядела совсем не так как обычно. Даже взгляд изменился, появился загадочный блеск, а волосы обрели золотистый оттенок.

– Сейчас вы совсем не похожи на гувернантку, – с улыбкой произнёс Адам, любуясь отражением.

– Думаю, оно мне подойдет, – выдохнула Анна.

– Вам очень идёт. Можете забрать и на следующем занятии быть наравне с Айрин. Всё-таки вам будет немного удобнее в этом костюме. Заодно перестанете смущать конюхов своими юбками. И отказ я не приму, – твёрдо заявил он буквально всучив коробку девушке, после чего молча удалился.

«И как это понимать?» – находясь в полном замешательстве подумала она, едва не выпустив из рук коробку.

Вернувшись в комнату, девушка немедленно примерила костюм и принялась рассматривать себя со всех сторон. Посадка по фигуре оказалась далека от идеала, но поскольку воспитанница пансиона и мечтать не могла о таком дорогом подарке, Анна с лёгкостью забыла о тесноте в талии и небольшой пустоте в области груди. Даже не смотря на эти недостатки, из зеркала смотрела незнакомая женщина, в шляпке с длинными, тёмно-коричневыми перьями, что в полумраке чулана показались чёрными.

Сейчас наряд требовал доработки, но гувернантке уже не терпелось начать занятия в новом образе.

– Офелия, Офелия, красавицей была… – совсем тоненький голосок, заставил девушку вздрогнуть.

Выглянув в коридор, Анна попыталась понять с какой стороны идёт звук. Этот напев прозвучал ещё раз.

– Кто тут? Покажись?

– Красавицей была она, прекрасной как луна…

Сердце забилось быстрее и Анна прошла по коридору. Голос становился всё громче, но в один момент всё стихло, а на гувернантку налетела Элена в компании с Эбигейл. Вскрикнув от неожиданности, Анна своим криком заставила закричать и их.

– Ох Светлый, как же вы меня напугали, – приложив руку к груди произнесла Анна и тут же бросилась к мисс Эбигейл что бы подхватить её под руку.

Закатив глаза, она начала оседать, но была удержана от падения. Оттащив благородную госпожу в соседнюю комнату, Анна сбегала за нюхательной солью и приведя Эбигейл Лэнгвертон в чувство, опустилась в кресло рядом.

– Элена, принеси пожалуйста воды, – скомандовала она, – А вы мисс Эбигейл, не вставайте. Вам нужно время, что бы прийти в себя.

Она кивнула, и гувернантка заметила, что та вся дрожит.

– Мне так жаль. Я заставила вас поволноваться.

– Вы главное спокойно дышите, сейчас вернётся Элена и я накапаю вам успокаивающей настойки. Но если хотите, попрошу принести что-то покрепче? – спросила Анна, но Эбигейл отрицательно качнула головой.

– Всё в порядке. Вы действительно напугали меня, мисс Лейн. Теперь я вижу, что это из-за костюма, откуда у вас это платье?

– Прошу прощения. Я слышала, как кто-то пел и вышла на голос.

– Мне вдруг показалось.., – задумчиво протянула она. Затем взглянула на гувернантку со страхом в глазах.

– Это только одежда, – попыталась оправдаться Анна, чувствуя вину за свой неподобающий вид. И не потому что платье сидело плохо, а потому что это платье принадлежало другой.

Протянув руку, Эбигейл Лэнгвертон осторожно коснулась руки гувернантки, словно бы пытаясь убедиться в её реальности. Во взгляде светилась неуверенность, будто перед ней не живой человек, а призрак с лицом Анны, с лицом, которое с минуты на минуту может измениться и принять другие очертания.

– У моей любимой Офелии был похожий костюм. Я так хорошо запомнила этот цвет и вышивку на воротнике. Мы иногда брали лошадей и объезжали окрестности Ваден-Холда. Она не очень любила долгие прогулки, но тут нет других развлечений. Мы были близкими подругами, были вместе с самого первого дня, а потом…

Всхлипнув, девушка отвернулась и быстро смахнула выступившие на глаза слёзы.

– Вы подумали, что я ваша подруга, вставшая из могилы? Мисс Эбигейл, я абсолютно реальна и вам не стоит бояться призраков, – поспешила её успокоить Анна, – Хотя в этом большом и мрачном доме, сложно не верить в призраков. Должна признаться, что оказалась в коридоре из-за песенки, с именем вашей подруги. Мне это показалось странным, я даже испугалась. Но теперь, думаю что это было игрой воображения.

– Согласна, это так глупо с моей стороны, – тяжело вздохнула она, отведя взгляд в сторону, – Однако видеть вас в её наряде очень странно. Это так неестественно.

– Я понимаю. Мне не стоило даже прикасаться к вещам покойной мисс Офелии. Но это подарок мистера Хэлтора, – произнесла гувернантка, заметив как вздрогнула девушка, при упоминании хозяина Ваден-Холда.

Протянув руку, она дотронулась до платья. Зажав складку юбки между большим и указательным пальцем, она замерла с отсутствующим видом, словно глядя куда-то в прошлое.

– Я учу Айрин верховой езде, но подходящей для этого одежды у меня не оказалось. Мистер Хэлтор заметил это и разрешил пользоваться вещами в кладовой. Я не собираюсь злоупотреблять его добротой, даже хотела отказаться, но он настоял на том, что бы я обязательно взяла этот костюм.