Соседская вечеринка

– Я не отступлю, – говорю я ему, хотя моему голосу не хватает уверенности. – Итак, какой у нас план?

– Он заключается в том, что у меня есть достоверная информация о том, что Райли собирается куда-то пойти сегодня вечером, и мы с тобой собираемся посмотреть, куда она ходит и что делает.

– Откуда ты можешь это знать? – удивляюсь я. Затем вспоминаю о секретной записи, которую он сделал в спальне родителей. Кто знает, на что еще способен Джей?

– Ты не единственная, кто следит за своими соседями, – говорит он с усмешкой.

Паническое чувство в моей груди усиливается.

– Я не могу пойти сегодня вечером, – выпаливаю я. – Я наказана. Забыл?

Я чувствую себя абсолютным ребенком и не могу выдержать его взгляд, поэтому просто смотрю себе под ноги.

– Летти, – произносит Джей, нежно приподнимая мой подбородок длинным изящным пальцем, пока наши глаза не встречаются, – когда речь идет о мести, невозможно чего-то добиться, играя по правилам.

Глава 8

Видит Бог, замечательно устраивать романтические вечера, но подготовка к ним доставляет больше хлопот, чем они стоят. Алекс раздражал каждый наряд, который она примеряла для концерта, посещение которого больше нравилось Нику, чем ей, – какая-то группа из девяностых, пытающаяся вернуться к своим славным дням.

Бокал вина, сидя на диване, – вот единственное свидание, в котором она нуждалась. Она провела день на изнурительном сеансе в качестве посредника между разводящейся парой, которая тратила свои деньги и время на то, чтобы колотить друг друга, вместо того чтобы договориться о графике отпуска. Она давно привыкла к семейным раздорам своих клиентов, но теперь, казалось, брала свою работу на дом самым худшим из возможных способов. Конфликты, разыгравшиеся в ее офисе, каким-то образом искажали восприятие, затрудняя понимание разницы между реальностью и проекцией страхов и тревог за ее собственный брак.

По крайней мере, в доме было тихо. Алекс занялась приготовлениями к вечеру. Ник еще не вернулся с работы. Она предположила, что Летти в своей комнате, где та проводила большую часть своего времени, пока находилась под домашним арестом.

По сей день Алекс сожалела, что пошла на компромисс с Ником по поводу наказания Летти. Это было слишком, и она хотела переосмыслить всю эту чертову ситуацию. Она обсудит ее с Ником позже, попытается добиться смягчения приговора своей дочери за хорошее поведение. «Пускай даже он обвинит меня в том, что я слишком мягкий родитель, – подумала она. – Не похоже, что у него есть ответы на все вопросы».

Было немного рановато для выпивки, но Алекс обнаружила, что открывает бутылку вина и наполняет бокал доверху. Хотя Нику нравилось время от времени потягивать коктейли, она была рада, что его нет дома и он не может наблюдать, как она пьет. Она не хотела снова произносить фразу «где-то сейчас пять часов» без крайней необходимости. Мир был разделен на двадцать четыре разных часовых пояса, и был хороший шанс, что она использовала это оправдание достаточно часто, чтобы охватить каждый из них.

В назначенное время Алекс услышала, как машина Ника въезжает на подъездную дорожку. Она как раз налила себе еще вина. Сделав большой глоток, затем еще один, даже не пытаясь допить все до конца, она выплеснула остатки, тщательно ополоснула стакан, осознавая, что избавляется от улик, и не совсем понимая, почему принимает такие меры.

Мгновение спустя Ник вошел в кухню через боковую дверь, за ним по пятам следовала Эмили.

Алекс всегда приветствовала внезапные визиты своей сестры, но, впрочем, Эмили это было неважно. Прошло несколько дней с тех пор, как Алекс видела Кена, крадущегося по лесу за домом Кумаров. У нее было достаточно возможностей поделиться тем, что она увидела, но она боялась, что это принесет больше вреда, чем пользы.

Она надеялась, что Эмили опередит любой разговор, предложив какое-нибудь грандиозное объяснение, безумную историю о том, как Кену пришлось мчаться к Кумарам, чтобы помочь потушить пожар, или что-нибудь в этом роде – что угодно, но не тут-то было.

По мнению Алекс, раскрытие того, чему она была свидетельницей, могло вызвать лавину обвинений, способных погубить Эмили и Кена. Тяжесть этой ответственности казалась слишком непосильной, поэтому Алекс рассчитывала на то, что время уладит этот вопрос за нее.

– Привет, милый. – Алекс поцеловала Ника в щеку, чтобы уменьшить вероятность того, что он почувствует запах вина в ее дыхании. – Ты взволнован предстоящим концертом?

– Очень! – воскликнул Ник с детским ликованием.

– На кого вы идете? – спросила Эмили.

– Я даже не знаю, – пожала плечами Алекс, – Wiggles или что-то в этом роде.

Ник бросил на жену изумленный взгляд.

– Weezer, – поправил он. – Сегодня вечером мы идем на Weezer. Не Wiggles. Боже милостивый, неужели я зря потратился на твой билет?

– Неважно. Мне все рано, что там будет за группа. – Она сказала это не подумав, хотя и имела в виду именно это. – Но я просто очень надеюсь, что ты не считаешь приглашение своей жены на романтический вечер пустой тратой чего бы то ни было.

– Нет, конечно нет, – запротестовал Ник и слегка приобнял ее за плечо. – Мне нужно собраться. Уже поздно, можем попасть в пробку.

Ник всегда беспокоился о такого рода вещах: дорожном движении, парковке, заправке (он никогда не позволял заправлять машину меньше чем на четверть бака), в то время как Алекс ничего не планировала заранее. Его стресс часто становился ее стрессом, что всегда добавляло немного беспокойства их ночным свиданиям.

После того как Ник вышел из комнаты, Алекс обратила все свое внимание на Эмили:

– Так что привело тебя сюда, сестренка?

Вместо ответа та наклонилась вперед, раздвигая лацканы своей шелковой блузки, чтобы показать потрясающий изумрудный кулон, висящий на платиновой цепочке.

– Я подумала, тебе захочется это увидеть. – Лучезарная улыбка Эмили была достойна любой красной ковровой дорожки.

У Алекс перехватило дыхание.

– Он великолепен.

– Это от Кена. – Эмили станцевала небольшой победный танец живота, чтобы выразить свой восторг. – Я знаю, ты беспокоилась обо мне, поэтому хочу, чтобы ты знала: у нас дома сейчас все в порядке.

– Похоже, более чем в порядке, – кивнула Алекс. – Итак, по какому случаю? – Эмили отмечала день рождения незадолго до Рождества.

– Без особой причины, просто потому, что он любит меня, – произнесла Эмили с язвительной улыбкой. – Теперь я чувствую себя немного виноватой за то, что думала о худшем, – добавила она.

– Или что пыталась выжить Кумаров, – добавила Алекс.

– Признаю, я вела себя не лучшим образом. Но сейчас я отпустила ситуацию. Всё в прошлом. Кстати, я видела, как Летти уходила куда-то с их сыном.

Алекс бросила на сестру удивленный взгляд.

– О чем ты говоришь? Летти наверху, в своей комнате… по крайней мере я так думала.

Ник вернулся на кухню, пригнулся, чтобы погладить Зои.

– Дорогой, Эмили только что сказала мне, что видела, как Летти уезжала с новым соседом. Она что, сбежала тайком от нас?

Ник прочистил горло:

– О, у меня не было возможности сказать тебе, но Летти умоляла меня отпустить ее в кино с Джеем Кумаром. Я думаю, у нее больше нет друзей по соседству, как когда-то, и это была бы хорошая возможность исправить это.

Вспышка гнева на мгновение ослепила Алекс.

– Разве нам с тобой не следовало обсудить это вместе?

Глаза Ника говорили «да», несмотря на то, что он поступил наоборот.

– В последнее время она буквально была взаперти, – оправдывался он.

– Это называется «наказана», – огрызнулась Алекс. – Наказание, о котором мы с тобой договорились. На самом деле разве не ты критиковал меня на днях за то, что я недостаточно твердая? И вообще, разве Джею Кумару не около тридцати?

– Ему двадцать, – вмешалась Эмили.

Взгляд Алекс стал свирепым.

– Ты отпустил нашу наказанную дочь на свидание с двадцатилетним парнем, которого мы едва знаем? Прости, Ник, и, пожалуйста, не пойми меня неправильно, но что, черт возьми, с тобой не так?

Ник принял оборонительную позу, буквально прижавшись спиной к кухонной стене. Гнев вспыхнул в его глазах, но потускнел под яростным взглядом Алекс.

– Прости. – Он выглядел и скучал искренне раскаивающимся. – Ты права. Мне следовало посоветоваться с тобой, но ты была на сеансе медитации, и с тобой нельзя было связаться, а я просто был очень занят, поэтому быстро принял решение.

– Под словом «быстро» ты имеешь в виду – вообще не задумываясь? – Гнев Алекс продолжал нарастать.

На этот раз Ник не отступил.

– Неужели я не заслуживаю немного доверия? – начал он. – Да, может быть, я и не продумал это до конца, но это не значит, что я вообще не думал. Летти становится старше, и иногда нам нужно принимать ее точку зрения. Через год она поступит в колледж, будет общаться с детьми всех возрастов. Она умная девочка… Я думаю, они с Джеем пообщались, и она узнала его лучше и доверяет ему. Несмотря на некоторые ошибки, которые она совершила, важно, чтобы Летти знала, что мы все еще верим в нее. И кроме того, именно ты выступала за более мягкое наказание. Я не думал, что ты так все воспримешь. Но мне очень жаль. Мне следовало приложить больше усилий, чтобы связаться с тобой. Это было неправильно с моей стороны.

Алекс глубоко вздохнула. Это был не тот случай, когда она готова была стоять насмерть. Учитывая ее профессию, она прекрасно понимала, что способность найти компромисс в момент ссоры может стать решающим фактором для благополучия брака. Они с Ником вряд ли были образцом супружества, особенно в настоящее время, но, в конце концов, каждый всегда старался понять точку зрения другого.

– Ладно, я поняла… и спасибо тебе за извинения. Давай просто оставим это и хорошо проведем вечер, – предложила Алекс в качестве оливковой ветви. – У меня есть идея, – добавила она. – Как насчет того, чтобы выпить перед уходом? Ник, ты не мог бы налить вина, пока я переодеваюсь? Мне не нравится то, что на мне надето. Я постараюсь побыстрее. Мы не опоздаем.

Прошло около сорока минут с начала концерта, когда Ник обеспокоил Алекс до такой степени, что ей захотелось заползти под свое сиденье. До этого она хорошо проводила время… в какой-то степени. Оркестр играл так громко, что у нее разболелась голова (или всё дело было в коктейлях?), и многие из посетителей концерта вполне могли быть друзьями Летти, но присутствовали и несколько человек из ее поколения, включая одного особенно жизнерадостного джентльмена в ряду позади них, одетого во фланелевую рубашку и футболку Weezer, точно гранж все еще был в моде.

Парень кричал с нескрываемым энтузиазмом в начале каждой композиции и, к сожалению, не переставал вопить до ее окончания. Потом он отхлебывал свое пиво. И все по новой. «Черт возьми, да! Weezer рулят! Да, Weezer! Риверс! Беверли-Хиллз! Беверли-Хиллз!»

Очевидно, «Беверли-Хиллз» – отсылка к одному из хитов группы, а Риверс являлся солистом, которому, безусловно, было все равно, что кричит этот парень.

Однако Нику было не все равно. На самом деле ему было очень не все равно. После четвертой песни, сопровождавшейся безостановочным ором соседа, Ник развернулся и свирепо взглянул на этого гораздо более крупного и физически внушительного мужчину, стоявшего позади него.

Все тело Алекс напряглось. Она достаточно часто ездила с Ником в машине, чтобы знать, когда на дороге его гнев перерастет в ярость. Была ли концертная ярость чем-то особенным?

– Эй, чувак, – гаркнул Ник, тыча пальцем в мужчину, – может, ты заткнешься на хрен, чтобы мы могли насладиться шоу?

Он произнес это настолько громко, что, возможно, услышал сам Риверс.

Почти все, кто находился поблизости, разразились аплодисментами.

Глаза мужчины загорелись. Темные волоски его густой бороды дернулись, как будто по ним прошел электрический ток. Последовал пристальный взгляд вниз, в стиле Дикого Запада, но Ник не выказывал никаких признаков того, что собирается отступать.

Алекс уже представляла, как едет с ним в машине скорой помощи, звонит его матери, чтобы узнать его группу крови.

Бородатый мужчина поднял свой пластиковый стаканчик, возможно, чтобы швырнуть содержимое в Ника.

– Как скажешь, чувак, – проворчал он, затем поднес чашку к губам, и на этом все закончилось.

Алекс должна была бы гордиться своим мужем за то, что он занял столь твердую позицию. Вместо этого внутри нее поселилось беспокойство. Она не могла заставить себя снова обернуться, поэтому остаток концерта провела на своем месте, устремив взгляд вперед, опасаясь, что в любой момент мужчина, с которым сцепился Ник, нанесет ответный удар. Поход к киоску за бокалом вина несколько успокоил ее нервы. Может быть, если ей повезет, она полностью забудет этот вечер к утру.

Алекс все еще был на взводе по дороге домой под дождем, в то время как Ник беспрестанно улыбался, не скрывая радости. Он всегда был таким – в одну секунду спокойным, в следующую – вспыльчивым. Она привыкла к перепадам его настроения, но тем не менее это портило жизнь.

Верный себе, Ник запустил плейлист Weezer с записью концерта, который они только что посетили. Для него неприятная стычка осталась в прошлом. Концерт, однако, мог продолжаться всю дорогу домой.

– Тебе что, не хватило Weezer? – полюбопытствовала Алекс.

– Никогда, – ответил муж, прибавляя громкость, когда заиграла «Беверли-Хиллз».

Алекс хотела выключить музыку, но боялась спровоцировать очередную ссору. Вместо этого она нашла тему, точно интересующую мужа. Она рассказала ему о том, как увидела Кена, крадущегося от дома Кумаров.

– Это, конечно, странно, – проговорил Ник, – и это не единственное странное происшествие, связанное с нашими новыми соседями.

– Да?! Что еще?

– В четверг я зашел к Кумарам, чтобы пригласить Самира на вечер покера.

– Еще раз, когда это будет?

– На следующей неделе, – ответил Ник.

– Он придет?

– В том-то и дело. Сначала я подумал, что да. По крайней мере, он казался заинтересованным. Он спросил меня, в какие игры мы играли, и я ответил, что в основном это техасский холдем, но мы немного его смешиваем.

– Самир нормально относится к азартным играм? – уточнила Алекс. – Я знаю, что в некоторых частях Индии это неприемлемо.

Ник пожал плечами.

– Я не знаю, как долго он живет в Америке и каковы его культурные традиции. Но он действительно знает, как играть в техасский холдем, потому что спросил меня о блайндах.

– Вы говорили об оформлении окон? – Алекс выглядела удивленной.

– Нет, не эти блайнды[13], – сказал Ник со смешком. – Это покерный термин, обозначающий правило, когда в игре нет анте[14].

Алекс не совсем поняла смысл, но оставила это без внимания. Покер не был ее коньком, но она была рада, что муж соберется с соседями, чтобы немного повеселиться. И для нее не было неожиданностью, что Ник проявил гостеприимство по отношению к Самиру Кумару и попытался пригласить его на вечер игры.

– Так что же произошло?

– Повторюсь, он вроде заинтересовался, но потом спросил, где мы собираемся встретиться. И как только я сказал, что у Кена, он очень напрягся, а потом заявил, что у него есть планы и он постарается присоединиться к нам в другой раз. Но при этом казался расстроенным. Мне кажется, он даже не поблагодарил меня за приглашение. Он фактически закрыл дверь у меня перед носом, довольно резко, и на этом все закончилось.

– Напомни, в какой день это было?

– В четверг.

– Значит, уже после того, как я увидела, как Кен тайком ретируется из их дома, – задумчиво произнесла Алекс. – Интересно, связаны ли эти события.

– Может быть, – кивнул Ник.

Алекс погрузилась в раздумья под непрекращающееся пение Weezer. Возможно, единственным способом получить ответы на некоторые вопросы был визит к Мэнди Кумар. Хорошо, что у женщин квартала тоже случались посиделки.

Глава 9. Летти

Считаю ли я странным находиться в «Субару» Джея Кумара, направляясь неизвестно куда, для какого-то неопределенного плана мести девушке моего двоюродного брата? Эм-м, еще бы.

Чудо, что мой отец вообще согласился отпустить меня. Если бы он сказал «нет», я бы пошла к маме. Если бы и она отказала, я бы на сто процентов улизнула. Как заявил Джей, месть не та вещь, где можно осторожничать.

Кстати, об осторожности: сегодня туманный, моросящий вечер. Джей хороший водитель, хотя постоянно превышает разрешенную скорость на десять миль, невзирая на дождь. Скорее всего, он делает это намеренно, поскольку точно уверен, что его никогда не остановят. Он не ругается вполголоса на других водителей, как это делает мой отец. Нет, Джей спокоен. Он излучает ауру полного контроля.

От полированных черных кожаных сидений исходит запах новой машины. Приборная панель светится красным, онаоснащена всевозможными высокотехнологичными прибамбасами. Джей поместил свой телефон в держатель, который крепится к одному из вентиляционных отверстий. Он запускает приложение GPS, которое, похоже, указывает нам местоположение другого автомобиля, а именно BMW Райли.

Да, верно, у Райли есть BMW, такой же, как у ее отца. Ага.

– Скажи мне еще раз, откуда ты знаешь, где она? – интересуюсь я, когда дождь усиливается.

Из автомобильной стереосистемы Джея доносится электронная танцевальная музыка, от которой трясется сиденье. Я рада, что он включил ее на такую громкость и нам не приходится испытывать неловкость, пытаясь завязать светскую беседу. Мы можем просто проехать по дороге к тому месту, где припаркована машина Райли. Но все же мне любопытно. Откуда он знает ее местонахождение?

– Это называется GPS-трекер, – поясняет Джей. – Я установил небольшое приспособление в машину Райли, оно передает мне сигнал, по которому я могу узнать, где она находится.

Я сглатываю, когда в моей груди нарастаем ком беспокойства, но подавляю это ощущение, потому что теперь мне некуда деваться. Не умолять же Джея высадить меня на обочине дороги, да еще под дождем, только потому, что он нарушает восемь или девять различных законов? Да, наверное, мне следовало бы, но я этого не делаю. Мне семнадцать, и технически мой мозг все еще формируется, поэтому вместо того, чтобы поступить разумно, я говорю:

– Ты же знаешь, что я не могу написать об этом в своей статье о мести. Уверена, мой учитель вызвал бы полицию, если бы узнал о чем-то подобном.

Джей отшучивается:

– Я бы тоже не стал писать ничего компрометирующего нас. Кроме того, Райли даже не узнает, что он там, – уверяет он меня. – И я заберу его из ее машины сегодня вечером, после того как она ляжет спать.

Теперь до меня наконец-то дошло.

– Погоди, так это ты взломал машину Райли?

Джей бросает на меня недоверчивый взгляд.

– А как еще я мог поместить туда маячок?

Он говорит это так, будто я должна была догадаться, но я все еще собираю кусочки воедино. И вот к какому выводу прихожу: Джей – преступник. Он цифровой преступник, и это, вероятно, единственный вид плохих парней, с которым я могу мириться. Мне действительно не нравятся грубые типы с татуировками на лице. Думаю, я предпочитаю, чтобы бандиты лучше управлялись с компьютерной мышью, чем с пистолетом.

Подозреваю, что если бы моя мать знала, что из себя представляет Джей, – как он взломал компьютер своих родителей, проник в машину соседа, без спросу покинул свое убежище в подвале, как его выгнали из колледжа, как он вейпил, словно вышел из песни «Puff, The Magic Dragon»[15], – она бы решительно положила конец нашей зарождающейся дружбе. Если бы узнал мой отец, подозреваю, мы бы переехали.

Я бросаю взгляд на приложение-трекер на телефоне Джея, которое направляет нас к машине Райли, припаркованной примерно в десяти милях отсюда, в так называемом Метро Реджион. Здесь большие дома и широкие лужайки уступают место многолюдным улицам, вдоль которых расположены бары, рестораны и множество ночных клубов. Какого черта Райли здесь делает? Ребята из Мидоубрука не заезжают в этот район. Это излюбленное место студенческих братств и недавних аспирантов, что может объяснить, почему Джей выглядит в высшей степени уверенно, отлично ориентируясь по улицам. Он ведет машину, посасывает вейп, выпуская дым в окно, проверяет GPS и делает все это с такой легкостью…

Я немного удивлена и, возможно, немного расстроена тем, что теперь Джей привлекает меня еще больше. К тому же обеспокоена, ведь он пренебрегает правилами, чего я бы никогда не сделала.

Без предупреждения Джей сворачивает вправо, меняя полосу движения достаточно резко, чтобы у меня скрутило живот. Мгновение спустя он умело вписывает свой «субару» в ограниченное пространство, используя навыки параллельной парковки, которыми, подозреваю, я никогда обладать не буду.

– Ее машина стоит вон там, – Джей указывает на другую сторону улицы, примерно в пяти машинах впереди нас.

Вот она: задняя часть черной машины, которая могла бы быть BMW Райли, но я не могу быть уверена из-за дождя и тумана.

– Я понятия не имела, что Райли здесь ошивается, – говорю я.

– Ты многого о ней не знаешь. Но ведь именно поэтому мы здесь, верно? Узнать ее секреты… и использовать их.

– Как думаешь, где она сейчас? – спрашиваю я, глядя на море неона, окружающее нас.

– Она может быть где угодно, – отвечает Джей. – Пока просто ждем.

Меня охватывает приступ паники. Никакой музыки. Никакого резкого вождения. Никаких отвлекающих факторов. Мы вынуждены говорить друг с другом. Джей оставляет свою машину работать на холостом ходу, пока мы ждем, и по привычке я наклоняюсь и нажимаю кнопку, глушащую двигатель. Это то, что я обычно делаю в подобной ситуации, находясь в машине своей матери.

Джей бросает на меня взгляд, в котором сквозит недовольство.

Я совершенно подавлена.

– Извини, – заикаюсь я. – Стоило сначала спросить. У меня типа привычка. – Мне хочется стать достаточно маленькой, чтобы заползти в бардачок и спрятаться там.

Джей делает затяжку.

– Не беспокойся. – Он выпускает в воздух пар, который облаком повисает вокруг его головы. – Я просто задумался.

– Сейчас в нашей атмосфере больше углекислого газа, чем когда-либо в истории человечества, – выпаливаю я без всякого повода. От некоторых привычек трудно избавиться.

– Правда? – Улыбка Джея подразумевает, что он не боится надвигающегося климатического апокалипсиса.

– Доиндустриальный уровень составлял 278 частей на миллион. Сейчас этот показатель превышает 400 частей на миллион, что, безусловно, вызвано деятельностью человека. Мне жаль, если ты считаешь, что это произошло по естественным причинам, потому что это полная чушь. Мы сделали это.

– Я не спорю, – говорит он.

– В последний раз, когда в атмосфере было так много углекислого газа, на Южном полюсе росли деревья.

– Ты всегда такой жизнерадостный собеседник? – спрашивает Джей. Я чувствую, как умираю внутри. Смех Джея вытаскивает меня из моей душевной пропасти. – Все в порядке. Мне действительно стоит думать об этих вещах больше, чем я это делаю.

– Когда ты пытаешься стать следующим технологическим миллиардером, такие вещи, как воздух, которым можно дышать, на самом деле не имеют большого значения. – Я гадаю, научусь ли я когда-нибудь вовремя закрывать рот.

– Что еще тебя вдохновляет, Летти? Помимо нашей нагревающейся планеты?

Джей подается ко мне.

Я чувствую запах его одеколона (это он для меня так надушился?), чувствую тепло его тела, в то время как моя собственная внутренняя температура повышается на градус или два.

Я хочу дать ему хороший ответ, что-нибудь такое, что заставит его подумать, будто я обычный человек и все такое, но у меня ничего не выходит. Что меня вдохновляет?

– Почему мы здесь? – продолжает Джей. – Почему ты так сильно этого хочешь?

Я мысленно перечисляю: Клуша Летти, охранная сигнализация в магазине, все эти издевательства в детстве, но предпочитаю дать размытое объяснение:

– Она этого заслуживает, – говорю я.

– Не очень вдохновляющий ответ.

От дальнейших объяснений меня спасает фигура молодой женщины, которая, спотыкаясь, выходит из бара под названием «У Маккормика». Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что нескладная посетительница, на которой нет пиджака, только синее платье, кажется, с каким-то принтом, на самом деле тот самый человек, из-за которого мы сюда приехали.

Райли хватается за ближайший парковочный счетчик, словно это ее партнер по танцам. Ее ноги отрываются от бордюра, когда она вываливается на проезжую часть, прежде чем вернуться на тротуар, совершив один полный оборот. Она может стоять прямо, но при этом очень неустойчиво, раскачиваясь взад-вперед, не обращая внимания на дождь, намочивший ее одежду и волосы. В один момент кажется, что она упадет влево, а в следующий – вправо.

Прежде чем она успевает упасть, из «Маккормика» выбегает высокий парень в спортивной куртке и джинсах. Он наклоняется вперед, пытаясь защититься от дождя, и бежит догонять Райли, которая начала отходить от своей машины. Джей включает «дворники», но я не могу как следует разглядеть спутника Райли. Из-за дождя его лицо расплывается, и что еще хуже, он открывает зонт, чтобы они не промокли еще больше.