Бездорожная сказка

Стрелец-молодец при моем появлении вскочил с места и тут же ударился о балку, поддерживающую остроконечную крышу Избушечки. Я милостиво кивнула, дозволяя телохранителю вновь сесть, что тот и сделал, потирая макушку. Думаю, что роскошная рыжая шевелюра основательно смягчила удар. Я же устроилась во втором от входной двери кресле. То, что это место предназначалось именно для меня, не вызывало никакого сомнения, поскольку на нем присутствовали: мягкий плед, комфортные подушки, откидной столик сбоку, пуфик под ноги –все, что положено для царской дочери. Усевшись, я с удовольствием отметила и хороший обзор пейзажей, особенно с правой стороны, однако вид спереди слегка перекрывала голова прабабули Яги, но я отнеслась к этому с известной долей снисходительности – нельзя требовать слишком много в дорожных условиях.

Часы на стене издали скребущий звук, дверцы над циферблатом распахнулись, из домика высунулся миниатюрный петух. Я с любопытством оглядела модифицированный вариант часов с кукушкой. Прокукарекав пять раз, петух скрылся, а я зевнула. Все-таки ранний подъем был сегодня! Мягкий плед, удобная подушка, комфортное кресло, убаюкивающее покачивание сделали свое дело – я заснула крепким сном и пропустила первые часы дороги, рассвет, а также (по словам Яги Матвеевны) замечательное по красоте и таинственности явление природы, известное под названием "утренний туман".

Открыла я глаза, когда уже окончательно рассвело. Кот звучно похрапывал прямо возле моего уха, прабабуся в задумчивости хрустела сухариком, вглядываясь в карту перед собой. Я посмотрела в свое окно. Прекрасный лес открылся моему взору по обеим сторонам дороги. Изредка мелькали небольшие полянки. Краем глаза (иначе на той скорости, что взяла Избушка, и не получилось бы) я заметила на одной такой полянке крупного лося. В другой раз взор мой упал на крупного представителя семейства орлиных. Еще один раз промелькнули заячьи ушки. Про многочисленных ласточек и перепелок, метавшихся перед нашей Избушечкой, я и вовсе молчу.

Согласно программе, в 7:46 мы должны были остановиться на замену лошадей. Очевидно, что в данных обстоятельствах в этом не было необходимости, и я решила, что никакой остановки не будет. Однако она была совершена точно в указанное время. Во-первых, пришла пора завтрака, о чем недвусмысленно свидетельствовал мой организм. Во-вторых, совершенно необходимо было размяться после почти четырех часов сидения. А в-третьих, Избушечка тоже требовала пополнения энергии. С огромным любопытством я наблюдала, как в подпол нашего транспорта закидывали мешки с зерном

– Это что же? Избушечка его будет есть? – поинтересовалась я у прабабули, которая внимательно наблюдала за пополнением запасов топлива.

– И очень активно, – подтвердила та. – Столько же было загружено в нее с утра. Как видишь, подпол уже почти пуст.

– Надо же, – сказала я. – Почему-то я никогда не задумалась, отчего Избушка-на-Курьих-Ножках бегает.

– Это ж не курица какая, – фыркнула прабабуся. – Ноги есть, а вот головы, в которую можно кушать, нету. Так что наполнять эти ноги приходится нам, ездокам.

– Как оригинально решен вопрос с этим, прабабушка, – вежливо сказала я.

– Так! Мне не нравится, когда ты так меня называешь! – возмутилась прабабуся.

– Как же мне вас называть? – спросила я с недоумением. – По имени-отчеству?

– Только попробуй! Вычеркну из списка родственников! – погрозила… Яга… баба Яга…

– Но вы же моя прабабушка, – запротестовала я. – Как я могу называть вас?

– Посторонним совсем необязательно знать, что я, молодая и красивая девушка, являюсь прабабкой такой же молодой и красивой девушке. У них, знаешь ли, может помрачение рассудка наступить. Или еще чего похуже.

Моя моложавая родственница задумалась.

– Так и быть, зови меня Ягусей.

– Ягусей?

– Именно. Будем считать, что мы с тобой подружки. Сестры. Двоюродные.

– Но…

– Вот что за привычка перечить старшим! Сказано, сестры, значит, сестры!

Немного нелогичным было последнее высказывание моей пра… то есть, Ягуси. Но, с другой стороны, я могу ее понять. Все-таки она действительно не выглядит на свои сто с лишним лет. А объяснять каждому встречному причины этого – тоже сомнительная затея. Так что, чуть поколебавшись, я согласилась называть прабабушку Ягусей. И попутно решила, что и в дневнике буду ее так называть – чтобы привыкнуть и не сбиваться в устной речи.

Пока Избушечкин подпол наполняли запасами провизии, Ягуся извлекла из одного из сундуков походный столик, велела Стрельцу-молодцу поставить его на травке недалеко от Избушечки и вытащить из того же сундука корзину. Из корзины она извлекла: плетеную бутыль с напитком, пять рогаликов, три помидора, десяток вареных яиц и банку сметаны. Завтрак получился плотным, если не сказать слишком плотным. Однако я вдруг почувствовала такой голод, что была готова в одиночку расправиться с предложенными яствами. Однако я помнила о своем царском достоинстве и вкушала аккуратно и неторопливо. Немного меня задело, что вся моя свита уселась рядом со мной прямо на травку, чтобы позавтракать, но в подобных поездках некоторая потеря субординации простительна.

После завтрака мы все заняли свои места в Избушечке и продолжили путешествие.

***

До въезда в столице Сосновых Земель Ягуся успела протестировать работоспособность Яблочка по блюдечку в дорожных условиях, доложив моему брату о нашем текущем местоположении. Тот ответил, что с его стороны новостей нет. Стороны договорились о следующем времени встречи в эфире – ведь для этого оба должны находиться каждый у своего Блюдечка, иначе контакт будет односторонним.

Время, пока мы мчались в насытившейся Избушечке до Сосновых Земель, я посвятила тому, чтобы освежить в памяти подробности истории, географии и экономики этой страны. А чтобы эти подробности лучше уложились в моей голове, я озвучила их для всеобщего внимания. Замечу, что с должным энтузиазмом отнеслась к этому лишь Ягуся (впрочем, она ко всему относится с энтузиазмом). Стрелец-молодец сидел на своей лавке у выхода с совершенно непроницаемым выражением лица. Подозреваю, что он просто спал с открытыми глазами. А кот спал с закрытыми.

Итак, Сосновые Земли были основаны в стародавние времена, когда по этим местам прошли уходившие с юга деревья. Их согнала с насиженных мест битва двух волшебников, известная в истории как Поднебесное Сражение, поскольку Черный и Белый колдуны носились в воздухе, скрещивая волшебные мечи, отчего образовывались пожароопасные искры. Деревья сочли подобное поведение недопустимым и приняли решение покинуть поле битвы из опасения повторения инцидента. Лишь одно старое Древо отказалось уходить. Многие века оно росло в одиночестве, пока мои родители не изменили ситуацию в корне (см. Летопись Тридесятого государства, свиток 8769). Но к истории Сосновых Земель это уже не относится. Деревья, покинувшие свою родину, двигались медленно, но целеустремленно. Однако ряды их уменьшались – то одна семья, то другая откалывалась от общей массы, оседая в приглянувшихся им местах. Так и вышло, что все сосновое племя предпочло остановиться в прекрасной степи. Солнце, просторы, климат, значительная удаленность от любых живших тогда волшебников – все говорило в пользу заселения этих мест. Местные жители, издавна заселявшие эти земли, не воспротивились приходу чужестранцев, а наоборот – сочли присутствие сосен прекрасным дополнительным способом обороны своих поселений. Ведь глиняные стены и соломенные крыши домиков гораздо труднее заметить между многочисленных стволов, чем в чистом поле. В честь новых обитателей своих земель, аборигены решили называть себя «шишковиками», а заодно провозгласить свои три поселения отдельной страной. Не сразу, но это государство было признано во всем мире и завоевало право быть отмеченным на всех картах, а количество поселений увеличилось до нескольких десятков. Слово «завоевало» я употребила в прямом смысле. Шишковики славятся своими военными умениями, воинской дисциплиной и исключительной способностью вести переговоры мечом и булавой. Совершенно очевидно, что именно за эти качества папенька предпочел видеть Сосновые Земли в своих друзьях, а не в качестве присоединяемых огнем и мечом к Тридесятым Землям территорий.

Все эти сведения я успела изложить своим спутникам в виде краткой лекции как раз к прибытию в столицу Сосновых Земель.

– Избушка, стой! Раз-два! – скомандовала Ягуся.

Наш транспорт выполнил команду так резко, что незакрепленные путешественники повалились вперед, не удержавшись на местах.

– Над торможением надо еще поработать, – заметила Ягуся, потирая ушибленный о столешницу лоб. – Теперь шишка будет…

Я поднялась со своего кресла, выпутавшись из пледа, и распрямила плечи.

– Кокошник мне! – властно приказала я.

Ягуся оглянулась на меня.

– Чего?

– Кокошник парадный, – терпеливо повторила я.

– Зачем?

– Я же здесь в качестве дипломата, официального представителя своей страны, – начала я терять терпение. – Я должна выглядеть соответствующе.

– Хм, ты уверена, что парадный кокошник подойдет к твоему общему стилю одежды?

Я оглядела свой дорожный комплект. А ведь Ягуся была права! Будь на мне мое парадное платье… А с удобной, но простенькой серой юбкой головной убор царевны выглядел бы нелепо…

– Ладно, пойду так, – нехотя признала я. – Но надо бы хотя бы маленькую корону иметь. Для вот таких случаев.

– Угу, и скипетр, – хмыкнула Ягуся, а за моей спиной хихикнул Кот.

Я посмотрела на животное с самым суровым видом, и тот поспешил принять соответствующее моменту выражение морды.

– Идем, – поторопила меня праба… Ягуся, завязывая на голове пестрый платок. – Там уже целая делегация нас ждет.

Я поспешно надела туфли, сброшенные с ног на время поездки, и шагнула к выходу. Стрелец-молодец уже ждал меня у дверей, вытянувшись как положено телохранителю. Я жестом велела ему открыть створку и надела на лицо свою самую лучезарную улыбку. В конце концов, мне не впервой наносить визиты, просто до сих пор я не делала этого одна, без своих венценосных родителей. Надо же когда-то начинать! И я вышла на крылечко, не забыв слегка пригнуться – высота притолоки в дорожном варианте избушки на курьих ножках не отличалась размерами. Пожалуй, с кокошником мне и вовсе пришлось выходить, согнувшись в три погибели.

На крылечке мой торжественный шаг немного сбился, поскольку как раз в этот момент Избушечка плюхнулась наземь, сложив куриные ножки. Мне пришлось ухватиться за столбик, чтобы удержать равновесие. Однако встречающих это не смутило. Шишковики резво раскатали красную дорожку к ступеньке крыльца и выстроились по обеим сторонам от нее в почетном карауле. Я приветливо помахала ладошкой и шагнула на ковер. Из группы делегации выбежали три юных шишковика и изобразили передо мной танцевальный номер с лентами. Очень мило это смотрелось! Я поаплодировала актерам и тепло им улыбнулась.

Наконец на другом конце дорожки выступил шикарно разодетый и вооруженный до зубов шишковик.

– Здравствуй, Варвара свет Кащеевна! – звучно произнес он. – Рад приветствовать дочь моего старинного друга под скромной крышей моего дома!

Невольно я бросила взгляд на голубое небо над своей головой. Но сообразила, что данная фраза являлась лишь метафорой.

– Его величество Кащей Никандорович передает тебе свой горячий привет, – звонко ответила я и поклонилась в пояс.

Вся встречающая делегация тоже синхронно поклонилась. Я проследовала по дорожке и подала ладонь подошедшему мне навстречу шишковику-правителю, числящемуся в документах как Шишк Десятый. Тот подхватил меня под руку и увлек в сторону большого дома – у меня аж юбка неприлично взметнулась, так он меня крутанул. Ну какие еще могут быть манеры у дикого обитателя Сосновых Земель? И я продолжала улыбаться.

– Прошу к столу! – гордо проговорил Шишк.

– О! Вот это правильно! – донесся из-за моей спины прабабулин голос. Ягуся легко спрыгнула с крылечка и догнала нас, взяв меня под локоть с другой стороны.

– С кем имею честь? – поинтересовался через мою голову правитель Сосновых Земель.

– Яга Матвеева, – томно проговорила та. И тоже через мою голову! Никогда не считала себя коротышкой, но эти двое заставили меня об этом задуматься.

– Я должна вручить письмо от его величества вашему сиятельству, – заявила я, вернув взгляды собеседников на свою персону.

– Сначала обед! – непререкаемым тоном возразил хозяин дома.

– Именно! – поддержала его Ягуся, тряхнув длинной пшеничной косой и сдув при этом выбившиеся из прически прядки волос со лба. Уголки узелка, завязанного на ее голове платка, задорно подпрыгнули в такт.

Шишк задержал задумчивый взгляд на моей прабабушке.

– Разумеется, сначала обед, – согласилась я. – Но письмо…

– Конечно-конечно, – согласился шишковик. – Но позвольте представить мою супругу Шишинду.

Упомянутая супруга встречала нас возле стола. Надо сказать, что женское население племени шишковиков отличается от мужского лишь отсутствием бороды, а в остальном дамы столь же мускулисты, коренасты и воинственны, как их мужчины. И одежду носят такую же: короткие холщовые штаны, рубаха из того же материала (летом с коротким рукавом, зимой – с длинным), на ногах крепкие сапоги в любое время года. А признаком обеспеченности служат не многочисленные жемчужные ожерелья, как у нас, а количество и качество оружия, опоясывающего туловище, шею, руки и даже ноги шишковика. Так вот, супруга правителя была вся увешана разнообразным оружием: на поясе виднелся короткий меч, из-за спины выглядывал колчан со стрелами и лук, на бедре был закреплен чехол с ножом, из сапога торчала рукоятка другого ножа. Дама была во всеоружии. В прямом смысле. В руке у дамы была сковородка.

– Добро пожаловать, царевна, – проговорила хозяйка с чуть заметным акцентом. Надо сказать, что языки наших Тридесятых и Сосновых Земель весьма схожи, я даже не занималась специальным изучением последнего. Однако речь супруги шишковика была слишком иноземной. Очевидно, что родственность нашей фонетики и лингвистики становилась все более дальней. – Прошу к столу!

Вошедшая вслед за нами делегация шишковиков дружно ринулась к стульям, расставленным вокруг длинного стола. Здесь будет уместна информация, что жители Сосновых Земель почитают дерево как святыню и, соответственно, никак не могут использовать его в качестве строительного материала. Дома лепятся из глины, крыши вяжутся из соломы, мебель делается из камня. Вот и стулья были вытесаны из цельного куска мрамора, а столешница в виде большого плоского образчика гранита покоилась на таком же каменном основании. Поэтому отодвинуть или придвинуть сидение к столу не представлялось возможным. Мне пришлось втянуть в себя живот, чтобы столешница в него не упиралась. В таких условиях процесс питания контролировался весьма жестко: любой лишний кусочек тут же чувствовался в области талии. По поводу же самих яств комплиментов говорить не хочется. Шишковики питаются в основном овощами, выращенными под тенью сосен, а потому не слишком сочных. Согласно энциклопедиям, мясные продукты могут появиться в меню после удачной охоты на диких зверей, в основном, оленей. Домашних же животных шишковики не держали. Так что наш обед состоял из куска суховатой оленины, каравая хлеба и пары корнеплодов. Мне досталась морковка, а Ягуся ковыряла переваренную репку. Шишинда явно не отличалась кулинарными талантами. Хотя остальные шишковики уплетали яства да обе щеки да нахваливали. Возможно, они просто не знали лучшей пищи. Я невольно задумалась, остались ли в нашем дорожном сундуке корзинки с припасами.

Наконец Шишк Десятый провозгласил тост за моих родителей, и я сочла момент подходящим для вручения папенькиного письма. Встать мне, к сожалению, не удалось – мешала упомянутая столешница, так что я, сидя, что немного невежливо, протянула запечатанный сургучом свиток шишковику-правителю. Со слов родителей я знаю, что в нем содержалось приглашение нанести визит в Тридесятые Земли в честь очередной годовщины их свадьбы – они всегда с размахом отмечают эту дату.

Шишковик тут же развернул свиток, вчитался в текст и радостно согласился.

– В сорок пятый день лета… – громогласно повторил он. – Надо внести в ежедневник. Приеду, конечно. И жену возьму.

– И детишек, – подала со своего места голос Шишинда.

– И детишек, – покладисто согласился правитель Сосновых Земель.

На том моя официальная часть визита закончилась. Шишковики вернулись к обеду, и мне пришлось отменить произнесение заготовленной речи, посвященной давним партнерским отношениям наших стран. Впрочем (не могла я не признать очевидного факта), эта речь вряд ли была оценена по достоинству: сотрапезники слишком увлеклись едой и разговорами, чтобы вслушаться в цифры и исторические факты. А беседы они привыкли вести на полной громкости, поэтому шум стоял неимоверный.

Я оставила попытки вести светскую беседу с соседями, лишь наблюдала, решив использовать неблагоприятные для разговоров обстоятельства для изучения быта жителей Сосновых Земель, граничащих с нашими Тридесятыми. Последовала десертная перемена блюд – в качестве сладкого были предложены морковные шарики с подливкой из вареного шпината. К ним прилагался новый набор столовых приборов – изящные палочки, вырезанные из твердой части камышового стебля. Каждому выдали пару таких палочек, завернутые в лист лопуха. Еще одна исторически сложившаяся традиция племени, уходящая корнями в те времена, когда шишковики жили в чистом поле и использовали имеющиеся под рукой средства для благоустройства своего быта. Я только хотела поделиться этим знанием с Ягусей, как внимание мое привлекли царапины на внутренней стороне лопуха, служившего для хранения моих камышовых палочек. Царапины эти складывались в буквы. Сначала я увидела букву «А» и поспешно развернула лист полностью.

«Следуй за Аистом», гласила надпись среди листовых прожилок.

Вот оно, то послание, которое мы должны были получить в стране шишковиков! Правда, я думала, что сам Шишк Десятый озвучит мне его. У меня вообще были подозрения, что именно он затеял похищение родителей. Но и правитель Сосновых Земель на эту тему не проронил ни словечка, а письмо было передано настолько незаметно, что я, начавшая осматриваться, конечно, не могла увидеть того, кто подсунул мне его. И вообще, подмену обычного лопуха на лопух с посланием можно было сделать еще в кухонных помещениях, и подававший десерт слуга был не в курсе. Я аккуратно сложила лопух и постаралась незаметно сунуть его в широкий рукав своей блузки, пока склонилась над морковным десертом. После чего продолжила наблюдения. Ничто не указывало на то, что правитель Шишк был причастен к известным событиям. Он продолжал употреблять горячительные напитки, заигрывая с прабабушкой. Не скажу, что выражение лица Шишинды было любезным, когда она бросала взгляды на супруга и мою прабабушку. Поэтому я с облегчением встретила сигнал к окончанию трапезы.

К тому же нас поджимало время: согласно программе, нам предстояло до ужина преодолеть все Сосновые Земли и вручить верительные грамоты на границе с соседними Аистиными Землями. Выбравшись из-за стола и обменявшись традиционными поклонами с Шишком Десятым, его супругой и остальной делегаций, я проследовала по той же красной дорожке обратно в Избушечку, улыбаясь и кивая провожающим. Свита моя не отставала. Стрелец-молодец отчеканил шаг и подал поочередно руку каждой даме, чтобы мы грациозно вступили на крылечко Избушечки. Ягуся проскользнула внутрь помещения, а мы со Стрельцом подзадержались: я благосклонно махала платочком, а телохранитель бдил рядом. Почувствовав, что Избушечка приступила к подъему на свои куриные ножки, я поспешила также войти в нее, чтобы не повторить ошибки с хватанием за столбики крылечка. Внутри-то я уже могла позволить себе нетвердую походку, неграциозно цепляясь с спинки кресел, пока пробиралась к своему месту у окошка. Ягуся уже заняла свой пост у карты, Стрелец уселся на свою лавку у входа, ну а я устроилась в своем кресле под пледом.

Лишь там я позволила себе вытряхнуть из рукава записку и продемонстрировать ее Ягусе.

– «Следуй за Аистом?» – вопросила прабабушка. – Что это значит?

– Мы едем в Аистиные земли, – ответила я, постучав ладонью по раскрытой Книге с инструкциями папеньки.

– Стало быть, аистов там – как чертополоха в поле! – резонно заметила Ягуся.

– Полагаю, нам опять будет дан знак, – пожала я плечами. А что еще можно было сделать в подобных обстоятельствам и при отсутствии информации? Можно, конечно, предаться паническим настроениям, но это слишком неразумно.

Ягуся с сомнением покачала головой и вернулась на свое место у передних окошечек.

***

После волнений визита да весьма плотного обеда страшно потянуло в сон. Я не стала сопротивляться, ведь так быстрее и время проходит в дороге, и не столь утомительной она кажется. Конечно, свой недостаток в дорожном сне есть – проспав практически целый день, я никак не могу уснуть ночью. Зато у меня появляется так много времени, чтобы сделать эту длинную запись на десять страниц (с обеих сторон листа). Впрочем, осталось дописать совсем немного.

Проснувшись, я тут же начала волноваться по поводу предстоящего вручения верительных грамот на границе Сосновых и Аистиных Земель.

Причиной тому были исторические перипетии этих двух государств. Воинственные шишковики имели заслуженную славу забияк и драчунов. Если папенька сумел обратить эти качества в свою пользу, заключив двусторонние выгодные отношения, то с соседями с других сторон страны у Шишка Десятого контакты были не столь лучезарны. На границе с Аистиными Землями и вовсе возвели длинную высокую стену, оставив для сообщения всего три сквозных дороги, перегороженные воротами на мощных засовах. Как лицо государственное, я ехала через самые главные ворота, и наша Избушечка очень выделялась на фоне телег, повозок и конных всадников. Однако никакого исключения для нее приграничные стрельцы не сделали, и мы провели томительные несколько часов в ожидании своей очереди на вручение верительных грамот. Ягуся успела собрать сплетни из очереди, которыми поделилась с нами, плюхнувшись на свое место после контактов с информаторами.

– Разбойники у них сбежали из-под стражи, – сказала она, переплетая распустившуюся пшеничного цвета косу. – Вот и досматривают всех очень тщательно. Хотя и обычно тут быстро не проехать, но сегодня уж очень стараются.

– Разбойники? – встрепенулась я. – Конкретно не сказали, кто?

– Нет. Говорят, они из Аистиных Земель, но не местные. Приехали из южных стран за лучшей жизнью. Но только работать не хотят. Промышляли грабежами. Ловили их долго. Поймали наконец. Да вот опять сбежали, – проинформировала прабабушка. – Писали об этом в наших «Столичных ведомостях».

– Да-да, читала, – рассеянно ответила я, поежившись: все-таки не очень комфортно ехать через опасные леса, пусть даже и в нашей укрепленной Избушечке.

– Сколько их? – подал голос (чуть ли не впервые за наше путешествие) Стрелец-молодец. Очевидно, решил оценить уровень опасности. Лично я оценивала его как «крайне высокий…»

– Да кто бы знал! – Ягуся не проявила большой осведомленности. – Говорят, их больше сотни. Да еще попутно какие крестьяне к ним присоединяются. А потом отделяются. В общем, нет точной информации.

– А жаль, – заметил нервно Кот. – Ну да у нас и охрана неплохая, и репутация твоя, матушка, далеко известна.

– Да уж. Надеюсь, не придется из сундука извлекать меч-кладенец да дубину-самобиту.

Все помолчали. Стрелец-молодец теперь уже не дремал на своем посту, зорко поглядывая в окошки по сторонам. Однако за окошками ничего не происходило, очередь из проезжающих через границу двигалась медленно, никаких подозрительных личностей не появлялось, что, впрочем, естественно.

Пока ожидали, решили перекусить. Ягуся извлекла из сундука еще одну корзинку, вручила каждому по желтой груше, а Коту налила целую крынку сметаны. За едой незаметно подошла и наша очередь вручения грамот. Отправили мы на эту церемонию единственного мужчину: мне негоже было с бюрократами низшего звена общаться, а Ягуся категорически отказалась двигаться с места, занятая раскладыванием пасьянса поверх карты с нашим маршрутом. Да и Стрелец-молодец в качестве представителя нашей делегации выглядел весьма презентабельно в своем красном кафтане. Собрав в кулак ворох грамот, он чеканным шагом удалился из Избушечки. И не успела Ягуся посокрушаться, что пасьянс не сошелся в очередной раз, уже вернулся с проштампованными грамотами.

Я выглянула в окошко. Ворота перед Избушечкой открылись, и впереди расстилалась узкая дорога, проложенная через бескрайние поля. Сразу же бросились в глаза и те, кто дал название этой стране: справа и слева, вблизи и вдали возвышались столбы, увенчанные аистиными гнездами. Я уже хотела было рассказать своей свите о причинах столь активного заселения этих территорий аистами, как Избушечка припустила столь весело, что мы все только охнули да вцепились в свои сидения.