Антисвинизм

– Я всё тебе объяснил, Хряк! – оборвал его Коммод. – Формировать задачи будем мы, с вашей помощью, ибо только в тандеме мы можем управлять остальными животными. А доводить их до разума животных и отдавать приказы будете вы или те, кого вы выберете для этого среди других животных и птиц. Мы же будем только контролировать исполнение, и наказывать провинившихся. Соломон Гросби остаётся для всех нас единственным и всемогущим «богом всех животных», дело которого мы будем защищать от внутренних угроз.

– Это, каких внутренних угроз?.. А внешние угрозы разве вас не касаются? —продолжал потихоньку напирать Старый Хряк.

– Внешние угрозы, конечно, нас касаются. Я тебе уже про это говорил. И мы будем их решать по мере своих возможностей и сил. Но не всё здесь от нас зависит. Извне может прийти сила, которой мы не сможем противостоять. Это люди или волки. Но это не самая опасная угроза для нашего дела! Люди и волки, как пришли, так и уйдут. Подумаешь, истребят они пару десятков свиней, гусей, овец или кур. Новых народите! Гораздо опасней своё собственное население! Смута и неверие в бога нашего, в дело его и в нас с вами, как в единственную опору этого дела быстрее погубят нашу власть, нежели что-либо ещё. Надо безжалостно гасить любую попытку роста самосознания других животных и птиц – вот наша основная задача! Пусть они тупо верят в будущее, в бога, в чёрта – в кого, и во что угодно, но только не в самих себя! Пусть лучше ностальгируют по прошлому или мечтают о будущем. Это не страшно! Главное, чтобы они работали, работали и ещё раз работали, спокойно отдавая результаты своего труда нам на распределение. И чувство вины за совершённые и несовершённые грехи должно у них быть постоянным. Они должны усвоить с самого рождения, что жизнь трудна, безрадостна и несправедлива, ибо это есть промысел божий. Там, у него, после смерти, они получат всё, если будут хорошо терпеть здесь.

– А если люди лишат нас запасов волшебного хлеба?

– Тогда катастрофа! Но пока здесь Соломон Гросби, мы будем этим хлебом обеспечены. Ему некуда деваться, ибо он тоже затеял всё это не просто так. Наверняка у него есть какой-то план и неплохо было бы этот план узнать. О нём может знать наш лжепророк, но как из него вытянуть этот секрет? Он скорее умрёт, чем скажет! Хотя… степень его героизма нам пока неизвестна.

– Но если мы избавимся от Пирата, кто будет извещать всех нас о «божьей воле»?

– Это не проблема! Свято место пусто не бывает! Даже если мы устраним пророка Пирата, Соломон вынужден будет найти нового поставщика и нового пророка. А я постараюсь, чтобы пророком этим стал какой-нибудь послушный баран или козёл. Ведь участь пророков в своём отечестве всегда печальна. Вы договорились с Пиратом, что будет общий сбор, после того, как он вернётся от Соломона и на этом сборе он обещал сообщить нам решение бога и устроить чудо. Вот ты и должен настоять на этом. А сначала выступишь с предложением об организации дальнейшей жизни в хозяйстве, исходя из принципов, которые я установил здесь и сейчас. Для этого я организую небольшое недовольство твоими предложениями, а затем, мы учиним показательную расправу над недовольным – как моральную, так и физическую. Это отобьёт на какое-то время у других животных и птиц охоту думать и критиковать. Я уже даже знаю, кто будет этим недовольным. Мы давно хотели порвать эту тварь на куски, но сначала не позволял Стив, а потом это дурацкое всеобщее равноправие животных…

– Боже, и кто же сей несчастный?

– Кот Альфонс и его семейство. Ох уж эти коты! И зачем их только Природа создала?! Мерзкие создания! Душить и душить их надо, а мы с ними равноправие какое-то удумали! Думаешь, они нам служить будут? Как же, жди! Вся крамола от таких вот тварей и исходит, которые сами по себе всегда живут! Всех, всех надо под одну гребёнку! Всех задействовать на общее дело! Только тогда будет единство! Только тогда наша власть будет незыблема!

– Но мы ведь обещали, что никогда ни одно животное не применит насилие к другому животному?! И, тем более, не было речи об убийстве!

– Дорогой мой, если ты хочешь править, то тебя не должны беспокоить такие мелочи! Да, мы обещали, что никогда ни одно животное не убьёт другое. Это действительно очень дурно и вредно. Но здесь речь пойдёт о другом виде убийства. Учись у людей! У них царь или кто-нибудь ещё с титулом правителя не может просто так взять и убить. Когда такое происходит, это у людей называется произволом тирании и люди с этим борются. И всегда в конечном итоге тирания рушится…

«Боже мой! И откуда я это всё знаю? Наверное, наслушался в своё время у Стива на кухне!», – подумал Коммод, а вслух продолжал дальше читать лекцию о мироустройстве.

– Поэтому придумали другой способ узаконивания убийства – убийство с помощью общества и во имя общества. Это когда большинство требует расправы с меньшинством. Меньшинство есть всегда, поэтому скармливать его большинству никогда не являлось проблемой. Если заканчивается одно меньшинство, надо искусственно создавать другое. Это работа свиней. Причём ваши представители должны всегда быть в составе любого меньшинства, любой оппозиции. Посылайте туда тех, кого не жалко: самых дурных и дефективных, но внушите им перед этим, что они лучшие, что они —«соль земли»! Истреблять недовольных или просто неугодных надо всегда празднично и показательно. Серая масса любит показательные казни. Причём вся эта «серая масса» всегда считает себя состоящей из исключительно«добрых и праведных». Чтобы убедить «добрых и праведных» в том, что они таковыми являются, придумали систему законов, которые охраняют власть. «Добрый и праведный» всегда любит и исполняет все законы. Причём – бездумно! Какими бы звериными и несправедливыми они ни были. Это обеспечивает ему «чистую совесть». И он с «чистой» совестью всегда без жалости распнёт любого, кто этот закон нарушит. А даже и не нарушит, а только подвергнет сомнению справедливость и разумность этого закона.

Нам тоже надо придумать систему законов, а для этого надо придумать преступления, которые этими бы законами карались. Запомни – преступление всегда первично! И первым его совершает всегда тот, кто потом придумывает законы это преступление карающие! Законы должны охранять нас, поэтому самые караемые действия должны быть те, которые тем или иным способом, умышленно или неумышленно направлены против нашей власти.

Начнём с самого простого. Раз кот никого не убил, ничего не украл, то против животных он не сделал ничего плохого. Наоборот, сейчас он для них товарищ и брат, порядочный семьянин и исповедует одну с ними религию. И если он вдруг выразит недовольство, то он не сделает в их глазах ничего преступного. Напротив, животные могут задуматься: а вдруг он прав. Для нас это самое страшное!

Однако… все это можно интерпретировать по-другому. Раз у нас нет пока врагов внутри, то их надо придумать извне. Тем более что и придумывать их не надо – они есть и так. Враги – это люди, которые стремятся задушить нашу веру, которая есть основа нашего мироустройства. А у людей обязательно должны быть пособники. Соображаешь теперь?.. Кто ими может быть в нашем случае? Те, кого нет среди нас, ибо про них можно сказать всё что угодно. Ещё до восстания пропали три наших товарища: Джесси, Цезарь и осёл Савл. Вот тебе, Хряк, первые кандидаты на роль лютых и открытых врагов. Это были «оборотни» в наших рядах. Но у открытых врагов всегда есть скрытые от наших глаз их союзники. А теперь слушай ещё внимательней.

Благодаря вере нашей в бога, мы совершили то, о чём все века мечтали домашние животные. Мы свергли иго человека. Улавливаешь мысль, Хряк? Вся суть в слепой вере, которая не терпит никаких сомнений. Животным надо внушить, и это уже почти сделано, что бог един и, что свиньи – суть избранники его, а тот, кто сомневается в этом, тот посягает на саму веру, на устои и на бога! Вольно или невольно он становится пособником открытых наших врагов и тем самым врагом всех животных! И пусть его судят все животные в лице честных судей, которых назначим мы!

– Тонко и великолепно! Ты действительно мудр, Коммод! – у Старого Хряка аж перехватило дыхание от таких возможностей законно и безнаказанно творить беспредел.

– Так что первое и самое главное преступление, это сомнение в вере нашей! Вера объединяет и укрепляет, а сомнение – разъединяет и ослабляет. Все философии должны быть вырублены под корень быстро и беспощадно! Думающих и сомневающихся быть не должно! Поэтому кошачьему семейству не место в нашем царстве! Осторожным надо быть и с голубями, ибо эти твари летают за пределы царства и могут не только наболтать чего лишнего, но и, насмотревшись и наслушавшись разных крамол и богохульств, могут принести всё это сюда, смутив невинный ум наших подданных.

– А как всё-таки сделать веру слепой и поэтому прочной?

– Я же тебе сказал: надо искоренять все сомнения! Беспощадно! Вопрос о незыблемости и о справедливости нашей власти не должен даже задаваться. Утвердительный ответ на него должен быть уже в подсознании с самого рождения. Служить богу нашему, а значит и нам – это высшая честь и самый главный долг любого животного или птицы. Чем преданнее и самоотверженней служба, чем больше самоотдача, тем более уважаемым и почитаемым должен быть этот служака. Пусть он за это не получит ничего для улучшения своей собственной жизни и жизни своих детей; пусть сдохнет в нищете от болезни; или, надрываясь от тяжёлого труда; или погибнет в бою за веру в бога Соломона Гросби – высшей наградой для него и его семьи будет похвала от той или иной свиньи, а так же уверенность в том, что он попадёт в рай небесный, и имя его будут помнить потомки! Правда, надо сделать всё возможное, чтобы имя это было забыто как можно скорее, ибо его пример может стать отрицательным, как обманутого неудачника, коим в принципе он и был.

А для усиления рвения в службе надо ввести ещё такое понятие, как любовь к родине и своему стаду. Родина, а это наше хозяйство, должна стать вторым богом! А мы, собаки, и вы, свиньи, должны внушить остальным, что эту родину не выбирают, что где родился, там и пригодился, и что мы больше их всех любим её и не жалеем на службе этой «живота своего»! Родину эту желательно тоже порядочно загадить, чтобы внешний вид усиливал безысходность и трудность этой жизни. Ну, это несложно. Людей нет и убирать территорию теперь некому. Животных, конечно, надо иногда привлекать к уборке, но так как о том, что справлять естественные надобности необходимо только в специально отведённых местах они не знают, то и учить их этому в дальнейшем необязательно.

– А что, разве это действительно надо и можно делать ни где угодно, в том числе там, где ешь и спишь? – крайне удивился Старый Хряк.

– Теперь, для вас, свиней, и нас, собак, это уже вопрос чести и власти! Мы теперь с вами будем жить в доме Стива, и свои естественные надобности будем справлять там, где их справляли люди. А остальным животным об этом знать необязательно. Пусть живут в своем дерьме, а мы им будем втолковывать, что они несовершенны и наша задача нести им культуру и просвещение. А то, что это упорно не будет получаться – это их вина! Правила нашего образа жизни и поведения мы назовём этикетом. Соблюдать его будем только мы, а остальных ему учить не надо. Знание этикета и будет определяющим признаком того: наш – не наш!

– Но все свиньи не поместятся в доме Стива!

– Всех и не надо! Большинство расселится по конюшням, овчарням, курятникам и коровникам. Будут жить среди других животных, и контролировать их.

– А, что делать со свинарником?

– Там пускай живут самые никчёмные в нашем понимании свиньи. Те, которые действительно верят в бога, в равенство всех животных, ратуют за справедливость и прочую чушь. Те, которые хотят сами трудиться и добывать себе хлеб насущный. Короче, те, кто не знает или не хочет соблюдать наш этикет. Там будет их земля, их родина и пусть там и возятся в своём дерьме. Периодически там их будут резать волки, ибо мы охранять свинарник не будем. Но вы должны каждый раз, когда ту или иную свинью из свинарника зарезал волк, поднимать жуткий визг и говорить о том, что вы, свиньи, безвинно страдаете за всех животных, а злобные антисвиниты мешают всем воплощать в жизнь заветы бога нашего!

Вообще Соломону Гросби за тему антисвинизма нужно поставить памятник! Без этой темы нам никуда! Более того, если вдруг антисвинизма не будет среди животных, его надо раздувать искусственно. Вот кот у нас и будет первым антисвинитом.

– А с чего ты взял, что кот захочет им быть?

– Это уже моя работа. Повадки этой сволочи, я хорошо изучил. Сразу после нашего разговора я отловлю эту тварь и мило побеседую с ним по душам. А ты готовься к собранию и помни, что теперь ты с нами одной верёвкой связан и, не дай тебе бог, попробовать сыграть по-своему. Проведи работу среди свиней. Наметь среди них самых подходящих для нас и тех, кто останется в качестве «мяса» в свинарнике, а так же тех, кто будет постоянно формировать ряды оппозиционного меньшинства. А я пока пойду и найду этого Альфонса. Думаю, что это будет наша первая и последняя дружеская встреча.

– Прости, Коммод, ты так мудр, что, может быть, подскажешь мне, чем я должен руководствоваться при отборе тех или иных кандидатов?

– Времени уже нет, Хряк! Скоро должен вернуться Пират, а у нас ещё и «конь не валялся»! Я тебе уже говорил, кто должен остаться в свинарнике. Честные и порядочные. А вот те, кто захочет покинуть так называемую родину; кто достаточно ленив, жаден, хитёр и умён для того, чтобы расселиться среди других животных; кто достаточно нагл для того, чтобы паразитировать на их труде, на их творчестве и их ценностях; кто ненавидит и презирает их всей душой, но готов лицемерить перед ними, показывая свою любовь к ним; кто готов принести в жертву любое их количество, ради собственного благополучия – те и есть наши союзники! Но те, кто точно также относится и к своим братьям, кто готов ради власти, богатства и сытой жизни продать даже свинью – добро пожаловать к нам – в дом Стива! Только такие свиньи должны составлять истеблишмент верховной власти в нашем хозяйстве и на Земле.

«Неужели я такой? – грустно подумал про себя Старый Хряк, и ему стало на какое-то, совсем короткое время, немного не по себе от обиды, что ему, царю земному, приписали все эти, мягко говоря, не вполне хорошие качества. – Ладно! Лучше быть, чем слыть!»…

И успокоенный самим собою он отправился выполнять распоряжения нового «серого кардинала» во вверенном ему «царстве божьем».

Глава 22

А кот Альфонс в это же самое время мирно лежал на лавке у дома бывшего хозяина и грелся на солнышке. Рядом с ним его жена, кошка Матильда, в творческом порыве, который ей навеяли последние события, сочиняла первое поэтическое произведение, посвящённое богу, пророку и свободе, которую те принесли всем животным. Она с выражением читала Альфонсу свои первые наброски, а кот одобрительно мурлыкал в ответ. Ода была не бог весть какой, но так как это было первое творческое произведение, сочинённое свободным и разумным животным, то я приведу его содержание:

Века, тысячелетия, эпохи

Томились в рабстве у людей.

И бог, услышав наши вздохи,

Прогневавшись, сказал: убей!

Мы свергли иго нечестивца!

И истребили род его!

Ликуют кони, кошки, птицы!

Нет выше бога никого!

Его пророк, хоть был собакой,

Принёс благую бога весть.

И победивши в страшной драке,

Ему мы отдадим все честь!

Мы были в горе от несчастья –

Убил котёнка человек!

Но бог утешил нас, и счастье

Установилось вновь навек!

И я, как кошка, прославляю

И бога, и пророка – их любя…

И, всех животных восхваляя,

Скажу открыто, не виляя:

Нет лучше веры, чем моя!

Эту оду она планировала окончить к началу собрания и прочитать её перед всеми животными. И сейчас, после того, как они позавтракали крысой, которую Альфонс недавно поймал у центрального амбара, она декламировала ему своё произведение. Свершившаяся месть, успокоила их гнев, а эйфория от того, что они теперь обладают человеческими качествами и могут творить, как люди, действительно сгладила горе от потери котёнка. Вся их будущая жизнь теперь представлялась им радужной, сытой и счастливой.

Сытость и счастье притупляют бдительность и поэтому оба они не обратили внимания на то, что к ним тихо подошёл Коммод.

– Браво, браво!.. Я не ожидал от тебя, Матильда, такого таланта! – дружелюбно начал он. – Твоё произведение воистину заслуживает того, чтобы войти в историю нашей новой литературы! Похвально, ибо благонамеренность и благопристойность твоих стихов должна быть примером для творчества других животных. Нам надо воспитывать молодежь именно на таких стихах! Надо сказать об этом свиньям! Пусть берут пример! А то они там тоже все творчеством различным прониклись, а толку мало! Вот небольшой пример того, что они пишут. Сама посуди: «Мы, свиньи, молодцы! За веру мы борцы! Свободу защитим! В обиду не дадим!». Ну, что это за поэзия!? И это, как мне сказали, ещё самое лучшее у них! Тьфу! Плеваться хочется. Уж на что я, служивое создание, далёкое от всякого творчества, и то понимаю, что это не поэзия, несущая в массы добро, веру и позитив, а простое стихоплётное самовосхваление.

– А вот у твоей жены, – Коммод уже обращался к Альфонсу, – настоящий поэтический дар! Думаю, что именно вы, кошки, и должны возглавить дело просвещения остальных животных. Как считаешь, дружище?

– Ну-уу, я даже не знаю, как-то это неожиданно!.. – начал растерявшийся Альфонс, но Коммод не дал ему продолжить ответ.

– Да, брось, дружище! А кто кроме вас? Эти грязные и вонючие создания – свиньи? И чего бог нашёл в них, избрав на служение ему? Прости меня, боже, за мои богохульные сомнения! Но это моё сомнение, конечно, останется между нами, правда? – спросил Коммод и загадочно посмотрел на кота.

– Да я вообще-то не из болтливых и могу хранить секреты! – немного подумав, ответил Альфонс.

– Ну, вот и хорошо! Просто прекрасно! Я думаю, что мы найдём общий язык. Более того, я думаю, что мы вскоре подружимся, забыв эти вечные раздоры между кошками и собаками! Ведь не для этого же мы свергли ненавистных людей, чтобы и дальше жить во вражде между собой! Правильно я думаю?

– Ох! И я тоже был бы этому несказанно рад! Надоело уже бегать постоянно от вас и думать о том, чем мы, коты, вам так досадили в этой жизни? Всё-таки, думаю, что эту вражду придумал и устроил человек. «Разделяй и властвуй», – это их принцип. Стив очень часто упоминал его в разговорах с другими людьми. А теперь властвовать будем мы! И служить богу нашему, Соломону Гросби!

– Вот, вот! Ты прямо мои мысли читаешь, кот! Всё-таки умнейшее ты создание! Недаром тебя люди от всяких работ освободили и в доме своём поселили. Не то, что этих вонючих свиней! Им место в свинарнике, а они богоизбранными себя объявили! А этот Пират, неизвестно откуда взявшийся!.. Тоже мне пророк!.. Так и бегает вокруг этих свиней! А что они делали во время восстания? Все животные и птицы участвовали, жизнью рисковали, а эти в сторонке сидели – руководили! Нет, кот, как хочешь, но всё-таки я считаю, что не свиньи, а вы, коты и кошки, должны быть богоизбранными, а мы собаки должны вас охранять. Пирата мы, конечно, уважаем и почитаем, как пророка, ибо через него мы стали равными людям, но нам кажется, что он всё-таки что-то неправильно понял в слове божьем и назвал не тех животных богоизбранными…. Ну какие всё-таки прекрасные стихи! Просто прелесть! Матильда, ты просто умница!

Альфонс и Матильда зарделись в удовольствии от бесчисленных похвал и комплиментов, а Коммод продолжал лить яд лести и лжи им в уши.

– Скажу вам по секрету, что свиньи готовятся захватить власть и подчинить всех животных и птиц своей воле. Мы могли бы им помешать, но нам нужна поддержка ещё кого-нибудь из животных. Свиньи, скажу честно, умны, поэтому и выступить против них должен тот, кто умнее их. Я не вижу более достойной кандидатуры, чем ты, кот! Я послушал стихи твоей жены и вижу, что идут они от сердца. Вы действительно верите в наше дело, в нашего бога и его пророка. Это очень похвально! Мы, собаки, тоже очень переживаем за чистоту нашей веры, ибо поклялись защищать и распространять её, не щадя жизни своей. Это наш святой долг! А свиньи, если захватят власть, внесут в веру нашу полный хаос и сомнение. Они уже ассоциируют её только с собой! Скоро они и бога нашего собой подменят! Ты представляешь, что нас тогда ждёт?

– Не позволим! – вскипела Матильда. – Пусть даже не думают об этом! Нас поддержат все животные! Ты должен выступить на собрании, Альфонс! Ради меня! Ради наших детей! Ради бога нашего! Ради памяти нашего убиенного ребёнка!

– Конечно, дорогая! Я и сам не позволю, чтобы кто-нибудь, а тем более, эти самозваные избранники бога, покусились на самое святое, что у нас есть! У них, наверное, какой-то свой бог – не наш! Вот пусть они ему и служат! А мы будем служить нашему богу, давшему нам свободу, человеческий ум, веру, надежду и любовь! Ты поддержишь меня, Коммод?

– Конечно, мой дорогой друг! Я не сомневался в тебе! Теперь моё сердце спокойно, ибо вера наша в надёжных лапах! Ты действительно избранник божий! – и с этими словами, ликующий про себя от успешно сделанного им «чёрного» дела, Коммод удалился прочь.

– Я надеюсь на тебя, дружище! – прокричал ему вслед сияющий от счастья приобретения нового друга и раззадоренный предстоящей, как ему казалось, победоносной схваткой со свиньями, кот Альфонс.

Мне жалко этого кота, как жалко тех людей, которые, ослеплённые ложными верованиями и учениями, готовы пойти на союз хоть с самим дьяволом, если таковой существует, лишь бы отстоять свои идеалы. Эти идеалы внушены им всякого рода Соломонами, Пиратами, Старыми Хряками и Коммодами в человеческом обличье, поэтому борьба за них никогда не сможет привести этих верующих идеалистов к победе. И гибнут вместе с ними и их идеалы. Череда этих верующих идеалистов бесконечна, ибо бесконечен список идеалов и верований, предлагаемых им различными проходимцами.

Они все, как правило, по отдельности очень хорошие и порядочные люди, но в силу своих ложных верований они становятся частью толпы, из которой их определённые силы периодически выдёргивают и скармливают все той же толпе. И поразительно то, что не успел один верующий идеалист умереть напрасной и никчёмной смертью, как тут же находится другой, впитавший в себя яд лжеучения. Он, подхватывая упавший идеал или, неся свой собственный, бездумно жертвует собой и своими родными.

Мне скажут в ответ некоторые пока ещё живые и невредимые идеалисты, а может и сами проходимцы, кующие в своих подвалах новые идеалы, что на таких людях держится мир. Мне скажут, что эти верующие идеалисты двигают историю, питают религии, совершают революции, созидают ценности.

Всё это сладкий яд в уши всё тех же верующих идеалистов. Наш кот Альфонс, вкусивший хлеб познания – яркий их представитель, но только в животном мире.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.