Фаетон. Научно-фантастический роман. Полное собрание книг

стороны. Широко открытые глаза лихорадочно блестели, беспокойно вращаясь. Омар осторожно подошел к больному, несмело позвал: – Эй, слышь, давай ложись! – Больной не отзывался, казалось, он ничего не слышал и не обращал никакого внимания на Омара.

– Эй! – настойчиво звал Омар. Затем осторожно дотронулся до плеча. Незнакомец резко обернулся. Нервно затряс головой, вперив невидящий взгляд куда- то в пространство мимо Омара.

– Послушай, сын! – ковыляя больной ногой, подоспел отец.

– Бери- ка его за руки, а я за ноги и пошли уложим на место. Вот ремни. Его надо связать.

Омар послушался отца. Резким движением он заломил руки незнакомца за спину. Ден схватил его за ноги. Они уложили больного в постель и связали по рукам и ногам. Незнакомец метался в жару. Из горла вырывались хрипы, нечленораздельные слова. На губах выступила желтая пена. Омар беспокойно взглянул на отца.

– Перелом наступит утром. Это кризис. – Авторитетно заявил Ден.

– А, что, исход может быть плохим?

– Не знаю, сын, я не доктор. И вообще много хлопот с ним. Мне завтра вставать рано.

Он поковылял к своей постели. Улегся и вскорости уснул. Омар не сомкнул глаз до утра. Больной метался по постели, несколько раз скатывался, чуть не свалился на пол. И каждый раз Омар заботливо укладывал его обратно. Температура держалась высокой.

К утру кризис миновал. Лицо превратилось в желтую маску. Горевшие щеки, в ярко- красном румянце, потускнели, взгляд угас и глаза выглядывали из полуприкрытых ресниц. Больной спал. Отец зашевелился на постели: – Ну, что он?

– Да вроде спит.

– Ну- ка. – Он подошел к незнакомцу. Осмотрел.

– Развяжи его. Дело пойдет теперь на поправку.

Вскоре Ден ушел к овцам. А Омар принялся готовить больному еду.

– Эй, кто тут. – Неожиданно резко прозвучал в утренней тишине голос незнакомца. Омар застыл от внезапности. Он не поверил своим ушам и первое, что взбрело на ум:

«Галлюцинация?» – Где я?! – голос незнакомца развеял сомнения. Омар бросился к постели. Осмысленный взгляд серых глаз пытливо уставился Омару в лицо.

– Я нашел тебя в камнях на берегу моря.

– Ты живешь в этом городе? – не понимая, где он, опросил незнакомец.

– Нет тут никакого города. Здесь пастбище.

– Ты обманываешь меня, мразь. – С ненавистью проговорил больной.

– Эй, парень, легче на поворотах. Я спас тебя!

– Заткнись, ты не знаешь, с кем говоришь. – Слабым, но властным голосом перебил незнакомец.

– Ты слаб. Но, клянусь, как только ты сможешь держаться на ногах, я сделаю из тебя бифштекс.

– Свинья! – выругался больной и демонстративно отвернулся. Омар обиженно сунул ему брынзу и кружку парного овечьего молока.

Незнакомец долго колебался. Вкусный запах щекотал ноздри, изголодавшийся организм требовал пищи. Омар тактично вышел. Через несколько минут он вернулся. Брынзы и молока уже не было. Он убрал пустую кружку, смахнул крошки с постели. Больной делал

вид, что спит. Игра в молчанку длилась почти две недели. Даже отцовские угрозы не подействовали. С презрительной гримасой на лице незнакомец упорно не хотел замечать своих спасителей… Как- то вечером отец принес «Вестник светской жизни». Он бросил журнал перед Омаром на стол: – Вот, сын, я был в поселке. Проведал Жаннет.

– Ну как она там? – осведомился брат.

– Счастлива. В доме достаток, дети здоровы, бегают, смеются. Ты знаешь, что у нашего царя пропал наследник.

– Как?! Вот это новость! Верно, его убрали враги?!

– Ты только послушай, что пишут газеты.

Ден раскрыл журнал, стал читать: «Гибель принца Лакии легла траурной лентой на мундир будущности. Бедный отец. Он очень изменился. Личный врач сообщил нашему корреспонденту, что лишь чудо может уберечь монарха от инфаркта…»

– А, как это случилось?

– Представь себе, никак не могу найти. Вот посмотри траурный портрет принца. – Омар вгляделся в лицо. Жесткие черты подчеркивались тонкими губами плотно сжатого рта. Нос прямой с горбинкой. Ясные серо- стального цвета глаза. Широкий лоб, прядь волос

спадает на лоб. Слева большой пробор. Виски выбриты. Тоненькая нитка усов у верхней губы.

– Да, приятного мало. Морозом пробегает от такого лица. – Сказал Омар. Незнакомец приподнялся на постели, крайне заинтересованный разговором.

– Посмотри, наш немой бородач. Что, грамотный, небось, почитать хочется?! – ехидно заметил отец, Кивая Омару.

– Дайте журнал! – властно приказал незнакомец.

– А, где волшебное слово пожалуйста? – продолжал в своем духе Ден.

– Я тебя, мразь, в тюрьме сгною. Не знаешь, с кем говоришь?! На колени перед принцем Лакии!!!

Отец округлил глаза, приподнимаясь со стула.

– Послушай, Омар, так он еще и сумасшедший?

Омар подал больному вестник. Тот нервно выхватил журнал, стал лихорадочно листать страницы.

– Ничего, сумасшедшие – хорошие пастухи. – Спокойно заключил Ден. – Пусть только поправится. Я ему всыплю как следует, он у меня будет шелковым.

Дни проходили за днями. Больной уже без помощи Омара мог выходить на двор, ухаживать за собой. Но по- прежнему хранил величественное молчание.

Однажды он стал укладывать некоторые вещи в вещмешок, а также куски брынзы, аккуратно завернутые в чистую тряпицу.

– Ты это куда? – спросил Омар. Незнакомец, презрительно смерив пастуха глазами, отвернулся.

– Э н- нет! – отбирая мешок, в волнении сказал Омар. – Будешь пасти отару. Вместе будет легче.

– Я принц Лакии! – неожиданно пролепетал он. – Меня зовут Тиром. Если ты оставишь меня пасти овец, я велю сравнять это пастбище с землей вместе с твоими овцами.

– Ты сумасшедший. Но пойми. Ведь принц погиб. Ты тоже чуть не утонул в море. Ты был матросом. Тебя выбросило на берег, когда ваш корабль потонул. Ведь правда же. Ну кто виноват в том, что у тебя отшибло память. – Пытаясь успокоить больного, ласково говорил Омар. – Побудешь чабаном, вспомнишь, а тогда на все четыре стороны. Куда тебя такого отпускать?

Незнакомец повернул к Омару скуластое лицо. Серо- стальные глаза смотрели жестко, презрительно, без тени сожаления: – Я сравняю ваше пастбище с землей вместе с вашими овцами!

В это время вошел отец. Он слышал последнее, что сказал незнакомец. Это его до крайности взбесило. Он схватил уздечку и бросился на больного. Но тот быстрым и ловким движением опрокинул старика наземь.

– Ты что?! – заорал не своим голосом Ден, с проворством вскакивая на ноги. Новая попытка броситься с кулаками на незнакомца не имела успеха, ловкий больной снова поверг Дена на пол. Омар в свою очередь кинулся на выручку, но также был опрокинут

ловким приемом.

– Я повторяю. Я сын царя, принц Лакии, и никто не посмеет меня удержать!

– Ты посмел меня ударить, щенок?! – орал Ден, тяжело подымаясь на ноги. Он, ковыляя больной ногой, ухватился за мешалку, которой мешают корм для овец. Но Омар вовремя остановил его, уцепившись обеими руками за древко мешалки.

– Пусти, пусти. Убью- ю- ю! – выл Ден в бессильной злобе. Мало-помалу отец пришел в себя. Незнакомец выждал, когда Дена покинет злоба, в удобный момент оказал.

– А, теперь ты позволишь мне уйти! – твердым приказным тоном в голосе.

– Нет! – отрезал Ден.

– Тогда прощай.

– Нет. Ты погибнешь. – Вмешался Омар.

– Ладно. Тогда собирайся, поедешь со мной. Я докажу, что я принц Лакии! – сказал незнакомец Омару. Взбешенный Ден вскочил со стула, но сын удержал его за руки.

– Отпусти, Омар! Я все равно убью его! – вопил отец. Омар не на шутку перепугался гнева родителя: «Надо уводить сумасшедшего отсюда».

– Ладно, Т- т- ир. – Заикаясь от глубокого смысла, заложенного в имени, от того, что это имя принадлежит пропавшей без вести царственной особе, от того, что им называет себя этот сумасшедший и от желания поскорее унять взыгравшую манию величия, с опаской сказал Омар.

– Пойдем в Нарфу. Только прежде зайдем к Жаннет.

– Сестра твоя?

– Да, я скажу, чтобы она присмотрела вместо меня за отарой.

– Ладно. Только без глупостей?

– Я убью его! – глухо стонал отец. Слезы текли по его обросшим щекам грязными ручьями, стул, на котором он сидел, скрипел от попыток встать, но силы оставили Дена. Сквозь пелену слез он наблюдал за суетливей размытой фигурой сына, за его быстрыми движениями рук, укладывающих дорожные вещи и еду в вещмешок. Перед уходом Омар сказал отцу: – Ты прости меня. Я не могу оставить его здесь. Отведу в Нарфу, а там с помощью дворцовой охраны помещу в психиатрическую больницу. Незнакомец в это время нетерпеливо поджидал Омара на дворе. А сын заботливо помог отцу лечь в постель: – Извини, отец. Завтра придет Жаннет и поможет тебе вместо меня.

– Ну слава Богу. – Со вздохом облегчения сказал Ден. – Избавимся наконец от этой обузы. – Подумал немного, затем мягким голосом добавил: – У тебя совсем нет денег, сынок. Возьми там, под кроватью кованный сундук. В правом углу, под одеждой, узелок с деньгами. Возьми две сотни, тебе хватит.

Омар полез под кровать. Пошарил руками вытащил небольшой сундук. Железные пластинки, прикрепленные к крышке и корпусу, создавали ансамбль красивого фрагмента. Сундучок был словно специально предназначен для хранения драгоценностей. Омар, склонный к мечтаниям, с трепетанием сердца вскрыл крышку. Но кроме выцветшей старой униформы гвардейца дворцовой охраны да костюма там ничего не было. Лишь в нижнем углу справа он обнаружил узелок с деньгами.

– Покажи. – Вдруг попросил отец. Омар поднес к глазам родителя деньги.

– Возьми две сотни.

Омар неторопливо отсчитал сумму. Затем стал завязывать узел и вдруг увидел над деньгами продолговатый конверт для писем. В нем была записка.

– Отец! Что здесь? – показал письмо отцу.

– Это не твое дело! – злобно ответил Ден. Но, взяв себя в руки, ответил – Прочти, Омар и остерегайся подобных встреч. Сын прочел: «Если хочешь увидеть своего щенка живым на разъездном мосту Автострады, все, что ты получил за овец, переводи на имя Орта в Национальный банк. Это можно сделать в филиале скотоводческого банка Аукциона. Даю тебе полчаса. С ответом пошлешь Жаннет на указанный мост за щенком. Да, не вздумай жаловаться в полицию. Надеюсь ты меня понял? Я командую там. Мои приказы выполняются безоговорочно от имени Его Величества. Не забудь приложить квитанцию, заверенную банком о переводе денег? Орт». Омар кончил читать, вопросительно поднял глаза на отца.

– Все, что я тогда выручил, а выручил я почти полтора миллиона, перевел этому проходимцу, спасая твою жизнь.

– Отец! – возглас сострадания вырвался у сына. – Ты меня прости.

Омар вспомнил улыбчивую физиономию афериста, его внезапно переменившийся нрав и свои слезы на мосту о объятиях сестры. Досада комом подступила к горлу. Ведь они же были миллионерами… Омар повернулся и, хлопнув дверью, вышел на воздух. Незнакомец нетерпеливо взглянул на него, но Омар прошел мимо, молча ступая в ночной мрак…

Глава 9

Нарфа после двухнедельного траура спустя два месяца сменила наряд. На улицах, недавно столь печальных в красных с черной полосой траурных флагах, развевались красочные плакаты, призывающие к единению Наций, Миру и перемирию. «Очаг войны должен быть потушен!» – гласили одни лозунги. «Да здравствует Президент Мира!»,

«Единое правительство Мира положит конец войнам!» – гласили другие. Лозунги развешивали на фасадах домов, чугунных оградах, городском транспорте. Горожане ликовали. Ведь их столица станет столицей Мира. Нарфа готовилась к встрече руководителей ста пятидесяти стран. По случаю Совета Перемирия прекратилось войны и междоусобные распри, все взоры с надеждой обращены в Нарфу. Чаяния народов должны оправдаться. Во дворце кипела подготовительная работа. Комнаты жилого крыла ремонтировались и обновлялись новой мебелью. В каждый номер подводились средства связи. Руководитель любой страны в любой момент ног связаться по прямому проводу со своей страной. Так было договорено на предварительном совещании секретарей, визирей и Советников, съехавшихся по случаю траура. На самом деле Риши заботился о подслушивающих устройствах, чтобы знать о каждом все и вся, о его мыслях, исподволь готовясь к смертельной схватке за власть. Царь сидел в своем кабинете. Это был уже не красивый старик, а сгорбленный старец. В нем трудно было узнать прежнего человека. Печать утраты глубоко ранила его в самое сердце. Руки давали дрожь. Ручкой с золотым пером с трудом выводилась подпись. Конференц- зал дворца гостеприимно распахнул двери. Но руководители стран единодушно изъявили желание придать событию независимый характер и провести историческое совещание на нейтральной территории, а именно в Соборе Северной звезды. Этот собор был построен в честь былинной легенды, происшедшей в древние доисторические времена. Легенда гласит, что с Северной звезды прибыл звездолет, доставивший на Фаетон переселенцев, предков нынешних людей. Вождь, некий Икар, перед тем, как ступить на незнакомую планету, сказал: «Дети мои, вот эта звезда, – он указал на небосводе, усеянный мерцающими звездами, на одну из них, – наша Родина. Никогда не теряйте света ее, и мир будет с вами!». С этими словами в сердце пришельцы расселились по планете, и везде они видели в ночном небе звезду, согревающую их сердца. Так уж вышло, что ее хорошо видно с Южного и Северного полушария. На Южном континенте она получила название Южной звезды, на Северном – Северной. Потомки пришельцев сохранили память об Икаре и воздвигли в честь Звезды соборы. На Южном полушарии Собор Южной звезды, на Северном Северной. Собор Северной звезды представляет собой сооружение, напоминающее форму устремленного ввысь звездолета. Центральная башня заканчивается двадцатиметровым шпилем с матовым шаром на конце, символом Звезды. Ночью шар зажигается искристыми огнями внутри, и создается впечатление мерцающей голубым свечением звезды. Со всех четырех сторон круглой башни, имеющей у основания диаметр тридцать метров, возвышаются башни поменьше с островерхими шпилями, несущими разной величины матовые шары. Свет, падающий от светящегося шара, отражается в них и создает иллюзию освещенных планет. Все башенное сооружение покоится на прямоугольном здании, вмещающем в себе прихожан. В Соборе служители культа Северной звезды в темно- синих плащах, усеянных сверкающими драгоценными камнями, изображением звезд на ночном небе, произносят молебен в честь Северной звезды перед трехтысячной толпой прихожан. Верующие обычно сидят на прямых деревянных креслах с зажжёнными свечками и слушают молитвы, время от времени поднося ладонь правей руки ко лбу, что олицетворяет касание лучей Звезды. Алтарь, на котором читаются молитвы, выполнен в виде полусферы с изображением незнакомых созвездий на ночном небе. Это изображение части ночного неба, видимого с планеты пришельцев. С разрешения служителей культа перед алтарем воздвигли трибуны для руководителей ста пятидесяти государств. Пришлось убрать передних три ряда кресел, чтобы несколько отодвинуть слушающую аудиторию от трибун и дать возможность армии корреспондентов освещать событие. В зале места предназначались для корреспондентов, съехавшихся на Совет со всего Мира. И вот наконец настал час. Совет Перемирия открыл свою работу с вступительного слова царя Лакии: – Я обращаюсь к вам, в чьих руках судьбы Мира. Я прошу вас обратить ваши взоры на свои страны и сказать миру, какие блага дала вам война. Каждый из вас с болью скажет, что это страдания, лишения и голод – вот блага, дающие войной. Так неужели мы позволим Спруту Войны раздирать наши страны. Остановимся и сообща создадим всеобщее спокойствие и мир… Он рассказал о Лакии. Рассказ, подкрепленный цифрами и фактами, давал представление о выгодах Мира. У многих кровожадных диктаторов алчно горели глаза, когда они видели витрины магазинов, набитые до отказа разного рода товарами, сытую и счастливую жизнь Лакийцев. И в сердцах затеплилась надежда, возродив дух легендарной родины, оставшейся там, далеко под сиянием Северной звезды. Да, Родина у всех одна, это Фаетон, она даст им то, чего каждый пожелает. Теперь под руководством Лакия они возродятся. Границы упразднятся, армии будут распущены. Воцарится мир и покой. Руководители выступали по очереди. Их пламенные зажигательные речи эхом отдавались в сердцах миллиардов слушателей. Мир слушал, затаив дыхание. Все осуждали войну, все ратовали за мир. После двухнедельной работы Совещание вступило в завершающую фазу. Решался вопрос о правительстве и столице Мира. В этот день Лакий, как обычно, открывал Совет вступительным словом: – Уважаемые участники, гости и слушатели, весь народ планеты. Наступила решающая минута – выборы Президента Мира. Ваши предложения поступили сегодня ночью вашим руководителям, и каждый из них, выступая, огласит волю народа своей страны. Под взрывы рукоплесканий одобрения, выступавшие называли одно имя: – Лакий!!!

Единогласно Царь Лакии стал Президентом, пожизненно избранным на пост с правом передачи власти наследнику, если такового нет, то своему ближайшему Советнику и заместителю. Должность визиря была упразднена, и Риши стал Советником Президента и министром иностранных дел, а бывшие руководители стран Мира стали членами кабинета Министров иностранных дел с подчинением Президенту и его Советнику.

Риши торжествовал. Фактически власть теперь в его руках. Старик выглядит плохо, со дня на день жди конца, а там он Власть он Слава, он Почет. От таких перспектив лицо Риши преобразилось, заостренные черты видоизменила подобревшая улыбка. Глаза сузились в щелки, он стал походить на старого и мудрого лиса. На завершающем заседании Совета Перемирия было принято решение о создании Столицы Мира. Государственные деятели оставили право выбора места строительства за Президентом, но все как один сославшись на бедность и разруху, склонились к тому, чтобы столица строилась исключительно на средства Лакии. И Президент, взвесив все за и против, дал свое согласие. Риши внутри себя переборол злость и досаду, уповая на скорую власть над Миром, уж тогда он погреет руки, уж тогда казна, его казна, разбухнет от золота. Всё, и весь Мир будет у его ног. Лисья улыбка вновь скользнула по лицу, голова задвигалась в почтительных поклонах гостям, проходившим в это время в зал. Перерыв кончился. Совет возобновил работу…

Глава 10

Рассвет застал незнакомца и Омара на автостраде, ведущей в Нарфу. Солнце огромным раскаленным диском величественно подымалось из-за верхушек ельника. Редкие, нежно-розовой перламутровой окраски облака на глазах менялись, превращаясь из розоватых в белые. Солнце подымалось, меняя все вокруг. Тяжелые седые росы пригибали травы у края обочины, покрытие дороги было мокрым от росы. По автостраде одна за одной мчались машины.

– Может, остановим? – предложил Омар.

– Ни в коем случае. Ты же не захотел просить экипаж у мужа твоей сестры. «Теперь иди пешком!» —сказал издевательским тоном незнакомец. Но он подразумевал не это. Он боялся быть узнанным и поэтому избегал лишних контактов с людьми. Им предстояло преодолеть еще семь километров пути. Незнакомец не шел, он летел, окрыленный скорой встречей с отцом, с событиями, так волновавшими его. Он теперь не мыслил и секунды оставаться не у дел. А принцу Лакии нашлась бы работенка, и он спешил. Омар устало плелся следом, то и дело подгоняемый «умалишенным».

– Скорее, мальчик, мы и так задерживаемся.

– Я не мальчик. – Обижался Омар. Но дальше слов не заходил и только тешил себя, что скоро избавится от «умалишенного», передаст его в руки врачей. Возле городских окраин они наткнулись на длинную вереницу легковых автомашин. Водители раздраженно размахивали руками, переговариваясь между собой.

– Что здесь происходит? – спросил незнакомец у одного из них.

– А, проверку устроили. Кто не живет в Нарфе, на пушечный выстрел не подпускают.

– Еще это зачем? – возмутился Незнакомец.

– И я говорю, к чему это им, и кто им угрожает?

– Кому? – не сдавался незнакомец.

– Вы что, разве не знаете? – удивленно спросил водитель. Совет Перемирия на завершающем этапе. – Объяснял он и с гордостью добавил: – Теперь столицей Мира будет Нарфа. Незнакомец задрожал от нетерпения и плохо скрываемой радости. Ему хотелось кричать. Грудь разрывалась от прилива энергии и сил. Он весело мигнул уставшему и ничего не понимающему Омару.

– Эй, мальчик, за мной!

Омар не на шутку обозлился и бросился на обидчика с кулаками. Но тому, казалось, того и надо было. Незнакомец бегал хорошо, Омар еле поспевал следом, куда делась злость. Охранник с автоматом за плечом преградил им путь: – Стой, документы?

– У меня там отец! – поспешил объясниться незнакомец, – Понимаешь, о- те- ц!

Омар стал взволнованно слушать, дожидаясь, когда умалишенный назовет имя Лакия, тогда можно с помощью охраны задержать его и сдать врачам. Но осторожный Незнакомец давно разгадал замыслы наивных пастухов и лишь потешался над ними.

Охранник был неумолим.

– Ну, у тебя дети есть?

– Не у тебя, а у вас?! – здоровенные ручищи сержанта, сжимавшие, как щепку оружие, замахнулись, грозя ударить. Незнакомец отшатнулся. Стальной блеск в глазах приобрел оловянный оттенок, щеки побелели. Гнев плохо сдерживаемой волной захлестнул сознание. Но положение спас Омар. Ожидая, что незнакомец учинит драку, от волнения шепнул на ухо незнакомцу: – Да дай ему, как следует!

От этого тот пришел в себя. Слова Омара вновь вернули бдительность. Тир нашел в себе силы повернуться спиной к охраннику и спокойно уйти.

– Ты куда?! – досадуя, приставал Омар. – Там твой отец, Лакий, иди скажи сержанту, и он доставит тебя быстро во дворец.

– Послушай, мальчик! Я долго терпел! Но терпеть я больше не буду. – Он приблизил свое лицо к Омару и заглянул ему в глаза. Ничего не выражающий взгляд холодно и жестко смотрел на Омара. В этом взгляде Омар прочел железную волю и веру в себя. Это был властный взгляд мужчины, закаленного в пылу невзгод. Взгляд Властелина Мира. Омара пробрала дрожь, «Его психиатры испугаются, это не человек, а железо», – досадуя подумал Омар. Но уверенность в безумии незнакомца придавала силы, «Лишь бы добраться ко дворцу. Там уж точно упекут в психиатричку». – Омар вздохнул облегченно спасительной мысли.

– Так вот, – продолжал незнакомец, – пойдем в обход постам, лесом. Ты понял?!

– Да! – кротко ответил Омар.

– Ну тогда за мной!

Они свернули с обочины в лес, Путаясь в паутине лесных пауков, они продвигались вперед, к реке.

– А, черт! – выругался незнакомец. – Как это я забыл, что тут река?!

Омар в душе спокойно подумал: «Если бы ты был нормальным, этого бы не произошло».

Незнакомец подозрительно взглянул на Омара.

– Ну что будем делать, пастух? – презрительно спросил с ударением на слове «пастух».

– Что, что, форсировать.

– Ну, я, положим, за себя не боюсь. – Уверенно сказал незнакомец. – А, вот ты то, как?!

– А, ты за меня не переживай.

Вздох облегчения вырвался из груди незнакомца.

– Ну, тогда в путь!

Они быстро разделись, скатав одежду, завязали ее в рубашки. Узелки взяли в левые руки и вошли в обжигающий холод воды. Течение быстро подхватило и вынесло пловцов на середину широкой реки. Загребая правой рукой, Омар некоторое время держался рядом, затем медленно стал отставать. Берег приближался. Наконец, посиневшие от холода, они выбрались на скользкий глинистый грунт.

– Мм- о- же- т, – дрожа, начал Омар. Зубы отбивали мелкую дробь. – Разведем огонь?! – выпалил с трудом скороговоркой.

– Нет, огня не будет. Будет жарко и так. Немедленно одевайся и бегом за мной!

К полудню они добрались до оцепленного со всех сторон вооруженными гвардейцами дворца.

– Да- а, – протянул Тир. – Нечего и думать о проникновении.

Они обошли чугунную ограду. На расстоянии в двадцать метров друг от друга слонялись часовые. К ним время от времени подходили прохожие и совали цветы. Возле каждого была собрана небольшая кучка из роз, гвоздик, мяты и разных растений, и веток.

Незнакомец решил попытать счастья. Он подошел к одному, с виду ленивому, солдату, который, облокотившись об угол ограды, вертел перед носом красной гвоздикой и рассматривал «стайку» девушек.

– Послушай, парень, пропусти, а!

– Зачем? – спросил тот.

– Там мой отец, понимаешь?

– А, кто твой отец?

Омар вновь ждал с нетерпением и волнением своего часа избавления от умалишенного.

– Думар. – Вдруг сказал он. Омар не знал, кто такой Думар и удивленно уставился на незнакомца.

– Отродясь не думал, что у него есть дети. От это номер?!!!

– Ну позвать ты его можешь?!

– Нет. – Холодно и неприветливо ответил солдат.

– Да почему же?!

– Да иди ты к черту! – солдат сплюнул, швыряя под ноги измятый цветок.

– Послушай! – не сдавался незнакомец. – Мне необходимо ему сказать очень важное для него.

– Вот я сейчас как свистну тебя промеж глаз, тогда скажешь в другом месте. Незнакомец не ожидал грубостей от охранника. А охрана не любила, когда преуспевших в службе коллег калечил случай. Разговора не вышло. Удрученный Тир побрел вдоль ограды, осматривая с улицы очертания родных с детства окон. Вечерело. Тени деревьев длинными полосами пересекали дворцовую площадь, упираясь в стены государственных служб. Праздношатающиеся толпы людей потянулись к оцепленной охраной улице, ведущей к главным воротам дворца. Вскоре туда стали подъезжать правительственные машины с гостями. Незнакомец и Омар торчали в людской массе за широкими спинами гвардейцев в белых касках. Вот мелькнуло знакомое лицо Вика. Сердце Тира бешено застучало в груди. Ноги сами понеслись под колеса эскорта мотоциклов, сопровождающего бронированный автомобиль. Незнакомец в мгновение очутился перед испуганным лицом Президента Аркии, который внимательно смотрел на заросшую физиономию дикаря сквозь лобовое стекло толстой брони.