Полная версия
Архивы Дрездена: Ведьмин час
– Ах да, – согласился я. – Точно. Хотя… Это служебный автомобиль. Он принадлежит компании.
– А миз Рейт имеет полное право взорваться там, где сочтет нужным, – продолжила Мэб, словно не услышав моих слов. – Здесь или где-то еще.
– Гм, – сказал я. – Думаю, она выразилась метафоричес…
– В особенности при столь шокирующей демонстрации дурного тона, которую ты устроил нам в данный момент. – Она пристально взглянула мне на руки, а затем снова уставилась в глаза. – Скажи, мой Рыцарь, ты и впрямь намерен атаковать меня и мою гостью?
Я с дрожью вспомнил, что между нами по-прежнему мерцает и переливается мой щит, а в руке пульсирует сгусток света, готовый для атакующего удара. Я ослабил волю, и заклинания понемногу исчезли, оставив после себя мелкую морось искр неприкаянной энергии, сочившуюся из моего браслета отблесками походного костра.
– О, и правда, – сказал я. – Это… Прошу прощения.
– Как жаль, что у моего Рыцаря такие… неодолимые трудности с самообладанием, – повернулась к Ларе Мэб. – Надеюсь, что его выходка не омрачит нашу встречу.
– Напротив, – ответила Лара, – я нахожу его поведение весьма очаровательным.
– Такие речи ни в коей мере не усиливают благоприятного мнения, что сложилось у меня о вас, миз Рейт. – Лицо Мэб оставалось совершенно непроницаемым. – Мой Рыцарь не нуждается в потворстве.
– Эй! – возразил я.
В уголках глаз Лары появились морщинки.
– Представьте на моем месте кого-то, кто знакомится с совершенно новой едой. – Она взглянула на меня, и ее зрачки посветлели на несколько полутонов. – Невероятно редкой и очень питательной.
На мгновение Мэб задумалась. А затем улыбнулась. Своей страшной улыбкой. Точнее сказать, почти все поступки Мэб так или иначе страшноваты, но ее улыбка лишает меня присутствия духа.
– Главное, не забывайте, что мой Рыцарь – подданный моего дома. Не пытайтесь съесть мою овсянку, миз Рейт. Вы не узнаете, какова она на вкус, холодная она или горячая, поскольку – в отличие от Златовласки – вас сожрут медведи. Я понятно выражаюсь?
– Вполне, – вежливо кивнула ей Лара, но задержалась на мне взглядом. – Вы уверены, что моя просьба не причинит вам непомерных неудобств?
– Подобная служба – неотъемлемая часть его обязанностей, – ответила Мэб. – При условии, что вы считаете его кандидатуру приемлемой.
– Приемлемой? – Лара опять взглянула на меня. – О да!
Мне не слишком нравился ход беседы, поэтому я откашлялся:
– Дамы. Я сижу рядом с вами. И все слышу.
– В таком случае тебе не составит труда понять, что от тебя требуется, – сказала Мэб. – Зимний двор задолжал миз Рейт три желания.
– Три? – выпалил я. – Ради одного-единственного желания мне пришлось биться за свою жизнь в Арктис-Торе и выяснять отношения со старейшиной фобофагов!
Взгляд Мэб устремился на меня.
– И ты обрел соответствующую награду за свои деяния.
– Я получил пончик!
– Вряд ли меня должно заботить, что ты растратил желание самым легкомысленным образом, – отрезала Мэб.
– Какого черта? – нахмурился я. – Чем она заслужила целых три желания?
– Поработала головой, – объяснила Мэб. – В отличие от некоторых.
– Эй! – снова воскликнул я.
– Миз Рейт намерена востребовать то, что ей причитается, – продолжила Мэб. – Одно желание я уже согласилась исполнить, а ответственность за остальные два препоручаю тебе.
Я оторопело прищурился:
– Препоручаете… В каком смысле?
Мэб недовольно опустила и подняла веки. Мне показалось, что еще немного, и она закатит глаза.
– Два желания. Во время грядущих переговоров миз Рейт имеет право на две услуги. И ты сделаешь все, о чем она попросит, со всей душой, всем благоразумием, прилагая все усилия… которые ты способен приложить. В этом ты меня не подведешь.
– Тут такое дело… – начал я. – Я уже вроде как занят. И вам это известно. Я буду охранять делегацию Совета и обеспечивать связь между старейшинами и фэйри.
– Мои время и внимание несравнимо ценнее твоих, – возразила Мэб, – и теперь у тебя добавилось работы. Перестань ныть, воздержись от праздного времяпрепровождения и сделай что должен.
– Два желания, – заключил я.
– Не больше и не меньше, – подтвердила Мэб.
– И вы ожидаете, что я исполню… любую ее просьбу?
– Я ожидаю, что миз Рейт проявит уважение к Зимнему двору и доступным нам средствам, – сказала Мэб. – А еще я ожидаю, что она не станет требовать от тебя того, чего не потребовала бы от меня. В рамках этих ограничений – да, ты исполнишь любую ее просьбу.
Я фыркнул и спросил:
– Что, если она попросит что-нибудь украсть?
– Надеюсь, ты положишь эту вещь к ее ногам.
– Что, если попросит сжечь здание?
– Надеюсь, оно превратится в гору мельчайшего пепла.
– Что, если она велит кого-то убить?
– Надеюсь, что от бездыханного тела ты избавишься самым надлежащим образом. – Мэб подалась вперед и слегка прищурилась. – Оправдай эти надежды, или бросишь позорную тень на мое имя, трон и весь Зимний двор. – Она понизила голос до шепота: – Настоятельно рекомендую задуматься о последствиях.
Я не стал смотреть ей в глаза. Я видел, как Мэб обходится с теми, кто всего лишь прогневил ее, – не говоря уже о том, чтобы выставить королеву в дурном свете. Мой предшественник молил о смерти. Поступая на эту службу, он был монстром, но Мэб низвела его до уровня ничтожной клеточной массы, прежде чем позволила ему умереть.
То же самое будет и со мной. Королеве только повод дай.
Нет.
Со мной она обойдется хуже. Гораздо хуже.
Я покосился на Лару, чье лицо, в отличие от кошачьей физиономии Мэб, было почти человеческим, но оттого не менее непроницаемым. Действующая королева Белой Коллегии вампиров, Лара была записным монстром – хитрая, целеустремленная и опасная как сам черт. Ходили слухи, что она прикарманила американских политиков от одного побережья до другого и теперь ее амбиции простирались дальше прежнего. Она запросто может потребовать от меня чего-нибудь уму непостижимого и напрочь выходящего за пределы понятия «совесть».
Но вдобавок Лара чертовски умна. Она не может не знать, что у меня имеются свои принципы, не изменившиеся после заключения пакта с Мэб, и, если Лара потребует от меня чего-нибудь вопиюще бессовестного, я непременно скажу, куда она может засунуть это свое требование.
И разумеется, погибну. С гарантией. Окончательно и бесповоротно.
Я снова посмотрел на Мэб. Ее неподвижное лицо было высечено из гранита.
По Неписаному договору – своеобразной Женевской конвенции сверхъестественного мира – Лара является царственной особой. Если я отвечу отрицательно, что означало бы бросить вызов Мэб, да еще в присутствии Лары, то, вне всяких сомнений, я повторю участь Прометея. И это в лучшем случае. Но утвердительный ответ может повлечь за собой неприятности еще более серьезного свойства. Если говорить об услугах, оказываемых в рамках сделки с фэйри, одно можно сказать наверняка: простыми они не бывают. Вообще никогда.
Короче говоря, вариантов у меня было два, и оба паршивые. Эка невидаль.
– Ладно, – сказал я. – Как хотите.
– Великолепно, – отозвалась Мэб. – Миз Рейт?
– Приемлемо, – кивнула Лара.
Все это время взгляд ее больших ясных глаз был устремлен на мое лицо.
– Итак, наши дела завершены, – провозгласила Мэб. – До поры до времени.
Вдруг налетел порыв ледяного ветра, такой неуместный летним вечером, что окна машины покрылись мутной пленкой конденсата, а мне пришлось заслонить глаза рукой и проморгаться.
Когда вернулось зрение, Мэб и Лары на заднем сиденье уже не было, и я сидел в «мюнстер-мобиле» один-одинешенек.
– Истеричка, – пробормотал я и стал открывать окна.
Несколькими минутами позже лобовое стекло очистилось, и я отправился домой, по пути бурча проклятия в адрес королев фэйри, по природе своей не имеющих ни стыда ни совести.
В паре кварталов от места назначения я услышал звук сирен и, обуреваемый тревогой, наступил на педаль газа, стремясь как можно быстрее добраться к посольству свартальвов.
Когда я заметил в небе пелену дыма, тревога усилилась необычайно, а затем сменилась полноценной паникой, едва я увидел на территории посольства пожарные машины.
Здание было объято огнем, и языки пламени вырывались из него футов на сорок в вышину.
Посольство горело – и в нем находилась моя дочь.
Глава 7
Я бросил машину в квартале от посольства, а остаток пути проделал бегом. Очень не хотелось, чтобы меня остановил исполненный благих намерений специалист оперативного реагирования, поэтому я мчался под вуалью. А так как я не видел ни малейших причин медлить дольше нужного, то бежал с поистине олимпийской скоростью. Пожалуй, мне удалось бы совсем не привлечь внимания, если бы я не смял по пути капот крайней полицейской машины на подъездной аллее. Стоявший у водительской двери коп вытаращил глаза и схватился за рацию, что вполне объяснимо, когда мимо пробегает некто похожий на низкобюджетную версию Хищника[19].
Какой смысл иметь под рукой источник силы и не прибегнуть к его помощи, когда в опасности находится твоя дочь? Даже если этот источник опасен для твоей души.
Именно такой подход навлек на тебя все эти неприятности – верно, Дрезден?
Заткнись уже, Дрезден.
Должно быть, свартальвы деактивировали защитные обереги по всему наружному периметру. Иначе пожарные Чикаго сюда и близко не подъехали бы. Можно представить, с какой душевной болью Аустри снимал защиту, чтобы пропустить на территорию эту ватагу простых смертных. Пробегая мимо сторожки, я никого в ней не заметил.
Из распахнутой двери здания клубами валил дым, и видимость в тридцати-сорока футах от входа оставляла желать лучшего. Две команды пожарных уже подтащили ко входу шланги и заливали помещение водой, по всей очевидности готовясь проследовать внутрь. Мне же вовсе не хотелось угодить под сокрушительный напор воды или поджариться заживо. Поэтому я миновал входную дверь и обогнул здание. Сбоку имелся пожарный выход, а с тыльной стороны – еще одна дверь для курьерской доставки.
Земля под ногами вдруг превратилась в некое подобие жидкости, и мне пришлось сбавить скорость, чтобы не упасть ничком. Свартальвы управляются с землей примерно так же, как люди с пластиком, – но, ясное дело, с помощью магии. Поэтому я немедленно сбросил вуаль, поднял руки и завопил:
– Э, э, полегче! Это я, Гарри Дрезден!
Из-под земли появилась голова свартальва без какой-либо маскировочной иллюзии. Здоровенные черные глаза дважды моргнули и уставились на меня.
– Ах вот вы кто. – С этими словами глазастое существо приподнялось над поверхностью, и я узнал этот голос. Передо мной была Эванна, сестра Этри и его заместительница. Ее волосы, светлые, шелковистые и чрезвычайно тонкие, облепили кожу. Эванна продолжала восставать из земли. Оказалось, она была одета в простое платье-рубашку того же цвета, что и волосы. – Чародей, мне велели ждать вас. Вы должны пойти со мной.
– Моя дочь, – сказал я. – Мне нужно к ней.
– Вот именно, – лаконично подтвердила Эванна и протянула мне руку.
– Пойдем сквозь землю? – скрежетнул зубами я.
– Если не возражаете, – ответила она.
– Терпеть этого не могу. Только не обижайтесь. – Я сделал глубокий вдох и вцепился ей в руку.
Я умею ходить сквозь землю. С технической точки зрения. Мы, чародеи, способны повторить почти все, на что горазды другие сверхъестественные существа. Если потрудиться, конечно. Точнее сказать, при очень-очень сильном желании я могу исполнить этот фокус.
Но откуда ему взяться, этому желанию?
Рука Эванны утащила меня вниз, и земля вдруг превратилась в густой желатиновый пудинг. Пудинг со вкусом земли. Мы начали двигаться, и земля окутала нас самым пренеприятнейшим образом. Я чувствовал, как она вгрызается в каждый дюйм моей кожи, словно я пробираюсь через мельчайший песок, и одежда нисколько не помогала сгладить это ощущение. Что еще противнее, земля набивалась в ресницы, и я вынужден был заморгать и поднести руку к глазам, но из этого не вышло ничего хорошего.
Но хуже всего – фантомное ощущение земли во рту, в носу и першение в горле. Технически магия Эванны проталкивала наши молекулы сквозь молекулы земли, но с практической точки зрения я будто находился под неумолимым и мучительным напором пескоструйной машины, и эта пытка включала в себя близкое знакомство моих вкусовых рецепторов со всем поразительным многообразием привкусов минерального царства.
А это крайне мерзко. Кроме шуток.
Поднявшись над землей, мы оказались в одном из коридоров под главным зданием, весело горевшим где-то над нами. Предположительно. И ни за что не догадаешься, что наверху пожар. Здесь не было ни характерных для него звуков, ни дыма, ни воды, протекающей с потолка.
Я подавил желание сплюнуть, когда Эванна отпустила мою руку – и едва заметно улыбнулась, глядя на мою перекошенную физиономию.
– Знаю, что смертные находят подобные переходы неприятными. Не желаете ли чашку воды?
Я поднял брови и опустил на нее взгляд. «Опустил» – это еще мягко сказано. Эванна на шесть дюймов ниже Кэррин, хотя такая же мускулистая и крепко сбитая.
– Вы взялись опекать меня?
– Разве вы нуждаетесь в опеке, чародей?
Она зашагала вперед, и я припустил следом, а по пути заметил:
– Здесь я еще не бывал.
– Мы находимся на уровень ниже гостевых апартаментов и комнат служебного персонала. На ярусе семейных покоев, – ответила Эванна, беззвучно шествуя по каменному полу. – Здесь живем мы с Этри, наши супруги, дети, а иногда – кто-то из двоюродных родственников.
– Гм… Разве не следует уходить отсюда? Вы же понимаете, наверху пожар и так далее…
– Мы приняли меры предосторожности. – Эванна повернула голову и подняла лицо, чтобы заглянуть мне в глаза.
– Предосторожности?
– Когда в помещении гости вроде вас, такие меры вполне разумны. – Она говорила сухо, прозаично, сохраняя каменное лицо. – До нас доходили слухи о других сгоревших зданиях. Поэтому верхние этажи изолированы от нижних. Даже если от административных этажей не останется ничего, кроме горстки пепла, подземным уровням ничто не грозит.
Я выдохнул – резко и с облегчением.
– Ваша дочь в безопасности, – кивнула мне Эванна. – Предположительно.
– То есть как это – предположительно? – разволновался я.
– Когда начался пожар, сотрудники службы безопасности пытались войти к вам в квартиру, – ответила она. – Но Хранитель не позволил забрать вашу дочь.
– Мыш! – Вдруг мне сделалось дурно. – Неужто ваши парни…
Эванна ответила мне жестким взглядом, но тут же смягчилась, хоть и едва заметно.
– Нет. Конечно нет. Особенности характера храмовых Хранителей общеизвестны. Мы не стали бы применять силу к такому существу без самых серьезных оснований. И мы не причиняем вреда детям. Вот почему меня отправили встретить вас.
– Погодите. – Я вопросительно заломил бровь. – Вы же сказали, что не смогли ее забрать?
– Хранитель продемонстрировал непреклонную решимость, – повела узкими плечами Эванна.
Следующие несколько шагов я проделал, погрузившись в глубокие размышления. Насчет Мыша она права. Мыш у нас умница. Или даже Умница, с большой буквы «У». Он с ходу определяет враждебно настроенных существ. И костьми ляжет, но не даст Мэгги в обиду.
Значит, если Мыш защищал ее от свартальвов…
Как видно, с его точки зрения, они затевали что-то недоброе. Свартальвы – чрезвычайно замкнутый народ. К тому же они не люди. И не факт, что их мысли и чувства соответствуют моим ожиданиям. Я уже некоторое время жил среди свартальвов, и хотя общение с ними находил вполне комфортным, но утверждать, что я неплохо узнал этих существ, было бы откровенной глупостью.
В общем, я крепко призадумался, а Эванна тем временем рассматривала мою физиономию, и вдруг я понял, что по моей мимике она читает мои мысли. Ее же лицо оставалось совершенно пустым и лишенным любой эмоциональной окраски.
– Что здесь происходит? – осторожно спросил я.
– Это вы мне скажите, – ответила она.
Я возмутился:
– Адские погремушки, Эванна, мне-то откуда знать?! Я весь вечер провел в гостях у своей девушки и только что приехал!
Она вихрем развернулась и встала передо мной с таким видом, будто я не был двумя футами выше ее и парой сотен фунтов тяжелее.
– Стоп, – твердо произнесла она.
Я остановился.
– Повторите, – прищурилась она.
– Почему всех так поражает тот факт, что у меня есть девушка? – осведомился я.
Она ненадолго закрыла глаза – так, словно считала до трех, – и открыла их снова:
– Меня интересует не девушка, а ваша версия событий.
– Понял, – сказал я и хотел было выложить все подчистую, но в последний момент остановился.
Мне пришло в голову, что я знаком с Эванной не более чем шапочно и по стандартам свартальвов она невероятно напряжена – то есть делает все возможное, чтобы не выдать никакой информации ни лицом, ни жестами. Интересно, что она скрывает?
Я огляделся, после чего навострил чародейские способности, огляделся повнимательнее и почувствовал, что вокруг нас движется энергия, а под ногами подрагивает камень. Причем не в одном месте, а сразу в нескольких.
Эванна была не одна. Рядом находились с полдюжины охранников посольства – следили за нами, пользуясь навыками хождения сквозь землю и оставаясь под защитой каменных глыб.
Свартальвы проявили вежливость. Прислали за мной очаровательную пленительницу – но, несмотря на все их коварство, я наконец-то понял, что меня конвоируют, будто заключенного. А значит, следующие мои слова будут иметь больший вес, чем любые другие высказывания.
В подобные моменты я, как правило, стараюсь говорить правду, поскольку память у меня довольно-таки дырявая и я зачастую путаюсь в собственном вранье, которому свойственно накапливаться.
– Весь вечер я провел в гостях у моей девушки, – повторил я. – Только что приехал. И понятия не имею, что тут творится.
Эванна слушала меня с закрытыми глазами. Когда я умолк, она разомкнула веки и спокойно признала:
– Вы говорите правду.
– Неужели?! – выпалил я. – Эванна, я знаю, что я ваш гость. Но должен признать, что ваше поведение действует мне на нервы. Прошу, проводите меня к дочери!
– Вы находитесь здесь по праву гостя, – невозмутимо подтвердила она, кивнула и продолжила: – Сюда, пожалуйста.
Мы поднялись по лестнице, протопали по коридору, миновали несколько дверей и вдруг оказались на знакомой мне территории – в холле у моей квартиры. Под дверью торчали двое охранников-свартальвов. Когда мы с Эванной приблизились, они негромко разговаривали.
– …Ничего не понимаю, – сказал один. – Замок открыт. Поэтому и дверь должна быть открыта.
– Должно быть, она зафиксирована заклинанием, – предположил другой.
– Узрите. – Первый взялся за дверную ручку и продемонстрировал, что она поворачивается без затруднений, как и положено ручке с незапертым замком.
– Следовательно, дверь надлежит выбить тараном, – сделал вывод второй.
– Вы испортите деревянную панель, – вмешался я. – Но войти все равно не получится.
Второй свартальв обернулся и хмуро посмотрел на меня.
– Вы установили дополнительные средства безопасности, не уведомив охрану?
– Как видите.
– Но это прямое нарушение корпоративных правил!
– Да ладно вам, Гедвиг, – примирительно сказал я. – Не падайте духом. Для парня, который заминировал всю лужайку магическими фугасами, вы невероятно впечатлительны.
– Вы могли поставить под угрозу безопасность всех присутствующих!
Я отрицательно помотал головой:
– Эта преграда в высшей степени пассивна. Она тянется вдоль стен всей квартиры. Вреда никакого, но, чтобы разрушить ее, понадобится пригнать сюда танк.
Кстати говоря, на возведение этого барьера у меня ушли бесконечно долгие выходные.
– Столь вопиющее проявление недоверия, – вконец помрачнел Гедвиг, – трудно не расценить как оскорбление в адрес гостеприимства свартальвов.
– Недоверия?! – вспылил я. – Да вы, черт возьми, шутите!.. – Я наморщил лоб и повернулся к Эванне. – Скажите, нет ли в вашем родном языке слова, обозначающего иронию?
– Мир, Гедвиг, – сказала Эванна. – Мистер Дрезден, не могли бы вы открыть дверь?
– Запросто. Главное, чтобы под рукой был нужный ключ. – С этими словами я выудил из кармана металлический ключ и повертел им перед Эванной, демонстрируя высеченный на поверхности пентакль. – Пожалуй, будет правильнее, если я войду один и побеседую с Мышем. Договорились?
– Да будет так, – кивнула Эванна.
– Миледи… – начал Гедвиг, но она предупреждающе подняла руку, и охранник тут же закрыл рот.
Я тоже кивнул и коснулся ключом дверной ручки. Скрытая в нем энергия проникла сквозь металл и достигла силового барьера, нарушив его целостность и закоротив магическое поле.
– Я мигом, – пообещал я и открыл дверь, не спуская глаз с обоих охранников.
Судя по виду, Гедвиг больше всего на свете хотел оттолкнуть меня и первым ворваться в квартиру, но держался за спиной у Эванны. Я вошел и закрыл за собой дверь.
– Папа! – воскликнула Мэгги. – Ты вернулся! Что происходит?
Моя дочь сидела на обеденном столе, держась поближе к самой его середине, а приходящая няня Хоуп Карпентер расположилась с ней рядом и покровительственно обнимала Мэгги за плечи. Вокруг стола мерно рыскал Мыш: морда к полу, нос ходит ходуном. Он поднял на меня глаза и приветственно повел ушами, после чего вернулся к патрулированию.
– Гарри, – произнесла Хоуп.
Она чрезвычайно серьезная юная дама, и пубертатный период щедро наделил ее приятными округлостями. Теперь, став за последние три-четыре месяца большим специалистом по отцовству, я по-новому осознавал тревоги Майкла насчет ситуаций, в которых может оказаться его очаровательная русоволосая дочь. Тем более что…
Звезды и камни! Тем более что Мэгги-то не намного младше Хоуп! Неужели спустя каких-то несколько лет меня станут изводить родительские тревоги вкупе с горячим желанием защитить мою красавицу от всего плохого? А ведь непременно станут. И эта мысль привела меня в ужас. Или вызвала чувство стыда. Или и то и другое.
Охохонюшки. Неужто скорбей тебе мало, Дрезден, что добавки просишь?
– Привет, Хоббит. – Эти слова я сопроводил самой ободряющей улыбкой. – Гм… А почему вы забрались на стол?
– Потому что они из-под пола лезут и хотят нас утащить! – дрожащим от страха голосом объяснила Мэгги.
В этот момент Мыш развернулся всем корпусом и вздыбил серую гриву. Футах в трех от стола каменный пол вдруг пошел рябью, и на свет начал появляться прошедший сквозь землю свартальв.
Мыш метнулся к незваному гостю, привстал на дыбы и обрушился на прибывающего визитера передними лапами, издав при этом звук такой громкости, что от него задребезжала кухонная посуда; с некоторой натяжкой этот звук можно охарактеризовать как лай, но по факту это был взрывной рык. Когда лапы вошли в контакт с пришельцем, от гривы пса разлетелись во все стороны мерцающие голубые искры, и в тот же миг комнату захлестнула волна сверхъестественной силы, вызвавшая у меня ассоциацию со вспышкой призрачной молнии. Я успел лишь заметить, что свартальв весь как-то съежился, а затем пол вернулся к первозданному состоянию, и Мыш возобновил прогулки вокруг стола.
– Вот так-то, – сказала Мэгги. – Хотя мы вообще ничего плохого не делали. Ату их, Мыш!
– Как долго это продолжается? – осведомился я.
– Минут д-двадцать? – Хоуп потрясла головой. – Полчаса? Мы сидели на диване, и вдруг появились эти существа. Хотели схватить нас. И схватили бы, но Мыш их разогнал.
Я непроизвольно сомкнул зубы так крепко, что они протестующе скрипнули. Затем развернулся, взял посох и скомандовал:
– Оставайтесь на месте. Молодец, мальчик, так держать. А я попробую во всем разобраться.
Мыш утвердительно фыркнул, продолжая курсировать по прежнему маршруту.
Я вернулся в холл. Должно быть, моя физиономия не слишком лучилась любезностью, поскольку Гедвиг с товарищем, едва взглянув на меня, тут же выхватили оружие и, держа пистолет в одной руке и кинжал с тонким волнистым лезвием в другой, расступились так, чтобы подобраться ко мне с флангов. Они не направили на меня пистолетов и не стали резать меня ножами, но по движениям было ясно, что в случае необходимости эти двое сдерживаться не станут.
Эванна же, сделав непроницаемо-нейтральное лицо, стояла на месте и выжидающе смотрела на меня.
– Зачем ваши сотрудники перепугали двух девочек? – Голоса я не повысил, но и гнева тоже не скрывал. – Чем они прогневали вас?
– Ничем, – ответила Эванна. – Мы лишь хотели взять их под защиту и вывести из здания через эвакуационный тоннель.
– Помнится, вы говорили, что пожар на этом уровне исключен.
– Да, говорила, – ответила Эванна.