Кто прикончил Марка?

Вся семья села и принялась за еду. Уже было время обеда.

Громкие разговоры и смех, чавканье, передразнивание. Все это выводило Марка из себя. И не только из-за отходняка.

– Я тут заметил, что вы стол новый купили. А вот у папы такого нет, – начал свою деятельность отец.

– Сто монет – и он твой, – ответил Марк.

– Ага, я вам взамен свой старый привезу.

Сын нервно посмеялся, закончил есть и направился за дверь, подальше от эпицентра шума. Он был встревожен и одновременно раздражен. Ведь вчерашний хмель продолжал пошатывать и требовал тишины и спокойствия.

– Ты куда? – поинтересовалась Йаниль.

– Пойду воздухом подышу.

– Главное, трезвый зайди.

Все, кроме него, засмеялись.

Снаружи было как обычно, еще больше шума. Ясный, солнечный день, легкий и освежающий ветерок. Соседи копошатся в огородах, остальные горожане снуют в разные стороны, будто бы без толку. Черт их пойми. Словно ты очутился в огромном муравейнике и наблюдаешь за хаотичным передвижением муравьев. Куча торговых и рабочих повозок, в выходной-то, казалось бы, день. Цоканье, грохот и гул – идентификатор Грейдена, а разврат и пьянки – душа.

Марк поднял голову в небо: «М-да, здесь еще больше шума и неразберихи. Но тут я чувствую себя спокойнее и комфортнее. Что, блядь, происходит? – снова разозлился он и сжал кулаки. – Чего я хочу на самом деле? Что можно сделать сейчас, чтобы начать жить лучше? Думаю, первое – это уйти со сраной работы. Но далее, действительно, как я буду зарабатывать монеты? Ведь без них ни поесть, ни попить…» Его голова активно генерировала различные идеи, пока из дома не вышли родители.

– Ну, как дышится? – положил ему руку на плечо отец.

– Великолепно, пап.

– Ну все, Марк, мы уходим. – Мать обняла и поцеловала сына. – Пройдемся по городу, чего-нибудь прикупим и к себе в деревушку.

– Хорошо, рад был вас увидеть, а то я уже соскучился, – искренно произнес Марк. – Пока.

– Пока. – Отец крепко пожал руку сыну, и затем они с матерью двинулись в сторону замка.

Марк зашел внутрь и застал жену за уборкой и мытьем посуды. Он остановился у входа, наблюдая за этим процессом. Маленький черноволосый монстр, в хорошем смысле слова, будто бы был в своей тарелке. Каждое движение отточено, кристально четко, и ясно выражена последовательность действий. Его это заворожило: «У меня ведь хорошая жена. С чего такие мысли? Почему иногда я хочу уйти от нее. Дома чисто, готовит хорошо, да еще и зарабатывает. Я что-то явно упускаю».

– Ну что, наелся? – вклинилась в мыслительный процесс Йаниль.

– А, да. Пошли в город погуляем, – почесал он затылок.

– Точно, у нас же по расписанию, каждый день гулять ходим. Как я могла забыть? – Сарказм заполонил пространство.

– Чё ты ерепенишься, собирайся давай.

– Ладно.

Спустя некоторое время супруги вышли в дверь, взялись за руки и направились в Грейден. Такое происходило крайне редко, это были особенные моменты для Йаниль. Для Марка тоже, но с точки зрения редкости происходящего. Он вообще не ходил гулять. Только работа, корчма, изредка магазин. И тот случай с боровым, что произошел вчера, был впервые за его взрослую жизнь.

– Куда пойдем? – светилась от счастья жена.

– Не знаю, пошли по торговому району пройдемся, а там посмотрим.

– Ура, купим мне платьишко!

– Ага, и мне тоже.

Минуя ворота, Марк заметил того самого стражника. Он старался не смотреть в его сторону и вообще потянул Йаниль за собой, дабы быстрее пройти.

– Ай, ты чего? – кое-как поспевала за ним жена.

– Да так, старый знакомый. Видеться не хочу. – К горлу подкатил ком, ноги стали ватными.

Царство разврата и пьянства днем выглядит отменно, вот только вонь внутри, но это ничего. Супруги болтали о всяком, подшучивали друг над другом и неспешно вышагивали сквозь вечно спешащую толпу к торговому району. Вообще, они очень хорошо понимали и чувствовали друг друга, будто вместе всю жизнь. Как хищник чувствует свою жертву, так и Марк и Йаниль чувствуют настроение друг друга, они словно в потоке. Вот только почему у Марка возникали мысли уйти от нее, он не понимал. Страх ответить и даже обдумать этот вопрос брал верх над его жизнью вот уже два года. Он понимал, что пьянки – это не выход. Но вот выход за эти рамки пугал сильнее, на бессознательном уровне.

Пройдя капустную лавку, где работает Йаниль, супруги заметили, как навстречу быстрым темпом идет Шон. Не заметить его было бы трудно: долговязый, худой, патлатый, курносый шатен с зелеными глазами обращал на себя внимание. Опрятный, но несколько неуклюжий, с намеком на мужественность, но в его двадцать лет истеричность еще часто брала верх. Один минус – плохое зрение, поэтому Йаниль с Марком буквально перегородили другу дорогу.

– Эй, слепошарый, здорова! – сказал Марк.

– О, я вас не увидел, – слегка ошеломленно ответил друг. – Приветствую.

– Не удивительно, – констатировал Марк.

– Привет, – радостно приветствовала Йаниль.

– Куда, откуда, зачем идете?

– Из дома, откуда же еще. Пошли прогуляться, может, купить чего. А ты куда так спешишь с бутылкой в руке с самого утра? – Марк показал пальцем на вино. – Все своих проституток догоняешь? Пионов бы хоть купил.

– Ага, если бы, – усмехнулся Шон. – Да дворянин срочное задание дал. Надо кое-кому доставить. – Он показал друзьям бутылку очень дорогого вина. – Молодое, только что разлили.

– Да ты ее сейчас за углом сам и выжрешь, – сострил Марк.

– Я только хотела это сказать! – едва сдерживая смех, громко заявила Йаниль.

– Не, если я не доставлю вино кому надо, то он мне «яйца отрежет». Так и сказал.

– А кому надо? – наклонив голову вправо, накручивая волосы на пальцы, заинтересовалась Йаниль.

– Какой-то, – Шон достал кусок пергамента и щурясь прочел, – Герт Гайгер. – Развел руками в стороны.

– Скорее всего, один из тех, в черных мантиях, – предположил Марк.

– Тоже об этом подумал. Ну, зато, может, сверху снова отвалит, и в корчме повеселимся сегодня.

– У тебя одно на уме. А ты куда собрался? – Йаниль перевела взгляд на мужа. – Вчера нажрался, все, хватит.

– Да никуда я не собрался. Если что, заходи, зови, – рассмеялся Марк, кивая Шону.

– Ага, во! – Йаниль по очереди потрясла фигой перед их лицами. – Вам обоим.

– Ладно, давайте, не ругайтесь тут, я побежал.

– Бывай.

– Пока, – тихонько произнесла Йаниль.

– Ну пойдем, маленькая узурпаторша. – Марк шлепнул жену по заду.

– Пьяницы, – огрызнулась она.

Пройдя еще немного по городу, они наконец-то добрались до торговой площади. Болтая и засматриваясь на всякие безделушки, весело проводили время. Не существовало ничего, только он и она. Все вокруг театр, а они на сцене. По крайней мере, Марк. Ведь он даже сейчас продумывал сценарий ухода от Йаниль и ухода с работы. Но быстро вытеснял эти мысли. Как будто они не его, будто это не он.

– Смотри, какие бусы и колт. – Йаниль показала ему украшения.

– Как красиво, это мне? Спасибо.

– Правда? Нравится? – искренне заинтересовалась жена.

– Бери уже, да пойдем дальше.

Когда они добрались до вещей, внимание Марка привлекла темно-зеленая мантия. Словно завороженный, он взял ее в руки и разглядывал, не отвлекаясь ни на что.

– Эй, она тебе нравится? – тыкала его пальцем в бок Йаниль.

– А, да… Она великолепна. – Марк вертел ее из стороны в сторону.

– Десять монет, – вякнула продавщица.

– Ого, как за военного пленника, – разочаровался Марк и положил мантию на место.

– Давай я ее тебе возьму, – предложила Йаниль. Ее глаза светились.

– Да ну, ты чего, дорого же.

– В самый раз за такую хорошую, бери. – Жена пошарила в мешочке и протянула продавщице монеты.

Марк в недоумении взял эту мантию, и они пошли дальше. Солнце нагнетало, людей стало еще больше, а супруги неспешно вышагивали. Марк снова увидел лысого мужчину возле церкви и обратил внимание Йаниль на него.

– Смотри, уже не в первый раз его вижу. Чего он там сидит так?

– Медитирует. Хочешь сесть напротив? – подколола жена.

– Ага, медитирует. А какой смысл сидеть с закрытыми глазами?

– Не знаю, пошли спросим, или сам попробуй.

– Да ну. Жрать хочется, пошли поедим.

– О да, хочу огромный кусок баранины.

– Такая маленькая, куда в тебя столько лезет?

В ответ Йаниль лишь продемонстрировала укус воображаемого куска мяса. Чем больше супруги отдаляясь от центра, тем меньше становилось людей. Дышалось все легче, спокойствия было все больше. Довольный Марк в шикарной мантии и счастливая Йаниль с новыми украшениями. Именно так они и выглядели посреди этого спокойного района города. Тут же была одна из лучших харчевен.

Легко открыв дверь, супруги, очутились в довольно душевном месте. Ни барда, ни ворчливого старика у входа. Нет запаха сальных свечей, блевотины и валяющихся без памяти тел. Шумно, место широко известное, но шумно по-приличному.

Ровные деревянные полы, входной половик, ковер возле стойки и под каждым столиком. Стойка прямо напротив двери, в шагах двадцати. Есть внутреннее отхожее место и место, где сполоснуть руки и лицо. Это две раздельные комнаты. В первой комнате два разных ведра, под две разных нужды. Все это выносит уборщик. Во второй комнате стоит небольшая бочка с теплой водой. За всем этим следит сам владелец. Слева от стойки вход на кухню. Справа от нее лестница в подвал – место разделки и хранения туши. А прямо над подвалом – лестница наверх, там живут хозяин и персонал. Два слуги для разноса блюд, уборщик, раздельщик мяса и два повара. Комнаты располагаются над стойкой поперек длины помещения. Сам владелец стоит у стойки, принимает заказы и следит за порядком. Слева и справа по всей стене висят разнообразные картины и гербы Грейдена.

Сейчас почти все места были заняты, но Марк увидел за одним из столов ожидающего свой заказ Нигеля. Он почему-то выглядел расстроенным. То ли долго несли еду, то ли потому что трезвый. Марк и Йаниль подошли к нему.

– Здорова, ты чего тут взгрустнул? – Марк пожал руку Нигелю.

– Привет, малолетний алкоголик, – вставила Йаниль.

– О, привет, да не, я не грустный. Так, задумался, сижу, еду жду. Вы какими судьбами?

– Прогуливались, прикупили пару вещиц. – Марк показал мантию. – Жрать захотелось, вот и решили сюда зайти.

– А я вот что купила, – показала Нигелю украшения. Про мантию не сказано ни слова.

– Какие украшения! – Нигель взял их в руки, повертел и отдал обратно. Затем протянул руку к Марку: – Дай мантию посмотрю.

– Держи. Йаниль, пошли еду возьмем.

– Пойдем.

Оставили Нигеля наедине с его грустными мыслями и мантией. Марк почувствовал что-то неладное, но не стал в это углубляться.

– Приветствую вас, дорогие гости. Чего желаете? – встречал их хозяин.

– Здравствуйте, мы хотим…

– Двойную порцию жареной баранины, – перебила Йаниль.

Марк нервно взглянул на нее. Она сделала невинное лицо и быстро хлопала глазками.

– Двойную порцию баранины и один цыпленок с фенхелем.

– Напитки не желаете?

– Да, две шалфейных воды, пожалуйста.

– Куда вы присели, господа?

Марк указал на место, рассчитался за заказ, и они пошли за стол ожидать вкуснейшие блюда.

– Две шалфейных воды? – удивилась жена. – Может, я хотела ячменную настойку.

– Ну, уже поздно, пей шалфей, – ответил Марк и посмеялся над своей рифмой.

Супруги мягко сели за стол. Все трое переглянулись, повисла неловкая пауза.

– Ты сам-то тут чего ошиваешься? – разбавил тишину Марк.

– Да так, по делам ходил, – уклончиво ответил Нигель. – Мантия понравилась твоя.

– Да, она великолепна. По каким делам? – пытался дожать друг.

– А вот по таким.

– Ну понятно, снова по своим жучьим делам.

– Да, ничего нового, – усмехнулся Нигель.

– Как у тебя дела? – вклинилась Йаниль.

– А, да хорошо все, отлично. А у тебя как?

– Лучше всех. Я же вижу, ты чего-то скры-ва-ешь. – Йаниль тыкала в Нигеля пальцем на каждый слог последнего слова.

– Да ничего я не скрываю! – с ноткой агрессии заявил он.

– Вот-вот, я тоже заметил, докапываться не стал, – воодушевленно поддержал жену Марк.

– Пожалуйста, сэр, ваши свиные ребрышки с чесноком и ячменная настойка. Приятного аппетита, – перебил их слуга.

– Спасибо, так, все, отстаньте, ничего я не скрываю. – Нигель взял ребрышко, демонстративно понюхал его и оттяпал кусок.

– А вот он взял ячменную настойку, – наигранно надулась Йаниль, скрестив руки на груди.

– Ну, молодец он. – Марк взял двумя пальцами правой руки жену за нос и легонько потрепал.

– А кстати, в курсе? У Шона, кажется, девица появилась, – чавкал Нигель. – Богатенькая какая-то.

– Не слышал, да это разве первая или последняя?

– Что за девица? – Йаниль проявила интерес.

– Да там, – Нигель откусил еще кусок, – из центра какая-то, красивая, богатая. Родители мясную лавку держат. И отец купеческой деятельностью занимается.

– М-м, значит, она его будет содержать, а он ей будет вино дарить. «Мужчина какой», – саркастично заметила девушка.

– Да нет, вино он, как оказалось, мужчинам всяким дарит, – выдал Марк, переглянулся с Йаниль, и они засмеялись.

– Что? Не понял шутки, – продолжая уничтожать ребрышки и облизывать пальцы, возмутился Нигель.

– Да дворянин ему задание дал. Вино доставить мужчине какому-то. С именем таким странным, не местным точно. Мы встретили его на торговой площади.

– А, понял, – посмеялся Нигель, будто и вправду понял.

Они посидели еще какое-то время. Нигель успел наесться до отвала, дождаться их заказа и затем покинул супругов. Марк и Йаниль доели свои сочные блюда, выпили воды с шалфеем, немного переждали чувство переедания и двинулись домой. По пути они зашли в винную лавку и взяли бутылочку почти годовалого экземпляра. Идя мимо церкви, Марк обратил внимание на того самого лысого мужчину, он уже не был в своей позе, а разговаривал с кем-то, активно и уверенно жестикулируя.

– Смотри, оказывается, он живой. – Марк кивнул в сторону объекта любопытства.

– А ты думал, что он не настоящий?

Марк только посмотрел на Йаниль, и дальше они шли молча. Солнце уже собиралось уходить на покой. Людской ажиотаж начинал стихать. Становилось легче дышать, думать и смотреть. Приятно было видеть эти ровные и ухоженные улочки, вместо роящихся людей. Тревоги не вызывало ничего, кроме мыслей Марка: «Ну, вот сейчас ведь все в порядке. Или нет? Не пойму себя, что со мной не так?»

– Приготовить что-то дома, или так выпьем? – Йаниль потрясла бутылкой перед лицом Марка.

– Мм? А, да, так выпьем, только что же поели.

– Ну да, а то я устала. О чем задумался?

– Да о жизни, о будущем.

– И чего надумал?

– В том-то и дело, ничего. Сложно это все. Вот почему кто-то имеет все, а кто-то – мы?

– Ну, нам не повезло в жизни. Но ведь могло быть и хуже. У нас-то все хорошо.

– Ну да, – ответил Марк, а про себя подумал: «Нет, блядь, ни хера не хорошо».

Остаток пути прошел в молчании. Грейден на закате – это сказка. Игра теней подчеркивает строгие линии замка. Все бойницы и стены идеально ровные и симметричные. Сам замок выполнен в форме гексагона. Ни единого обшарпанного местечка. Все-таки с виду он воинственный и непреступный, безопасный оплот спокойствия. А внутри, там понятно, город.

Супруги вошли в хату, Марк открыл бутылку, а Йаниль принесла бокалы.

– Ну, за нас, – отпустила тост жена.

– Залпом.

– Дурак, – смеясь, она в шутку толкнула его.

– Эй, аккуратнее, я тут с женой, вообще-то, отдыхаю.

– В кой-то веке.

Они пили, веселились, солнце уже давно село, как они прикончили бутыль. Обоюдным решением было идти спать. Уже когда Йаниль была возле кровати, Марк обнял ее сзади за талию левой рукой, а правой схватил за волосы на затылке и немного натянул на себя.

– Ну что, допрыгалась.

– Я-то что?

Обеими коленями надавил на ее подколенные ямки, правой рукой произвел толчок в спину, задрал платье, спустил свои штаны и резко вошел в нее.

– Ай!

– Не «ай» мне тут.

Марк взялся руками за ее плечи и ритмично совершал поступательные движения. С каждым разом ужесточая движения, он свирепел. Йаниль начала прикрикивать, он только нарастил темп. Она уже хрипела, но продолжала кричать от удовольствия. Спустя некоторое время затряслась в конвульсиях, Марк совершил еще несколько поступательных движений, уже с ослаблением, и дальше они перешли на кровать, к более стандартному способу. А после оба были без сил и мгновенно заснули не обнявшись.

Глава 4. Осознание смерти

Утро второго выходного, но проснулся Марк не от ласки жены, а от грубых толчков в плечо:

– Эй, старый, вставай давай!

– Блядь, Нигель! – оскалился Марк. – Вот твое развлечение – утрами к парням ходишь приставать?

– Я прилягу? – Нигель двинулся ближе к кровати.

– Иди на хер. – Марк махнул ногой в его сторону. – Идиот, чего приперся-то? – Он сел на край койки и протер глаза.

– Да скучно дома, Шон работает. Дай, думаю, и заскочу.

– Ну понятно. Какие предложения?

– Да не знаю, пошли по городу бродить, у Шона можно в лавке посидеть, в карты поиграть.

– Ну пойдем, умоюсь и пожру только чего-нибудь.

Марк умылся прохладной водой, перекусил, надел новенькую мантию, и друзья пошли бездельничать. Пекло неплохо, сегодня было не так шумно, видимо, все отходили после гулянки. Они прошлись по окрестностям Грейдена, прошли мимо фермы. Марк приметил, что раньше он не замечал, какая она огромная. Разговор у них шел легко, но все о пустом. Карты, девки и бухло. Про себя Марк думал, что все это бессмысленное сотрясание воздуха, но, разговаривая, он получал положительные эмоции, и становилось немного легче. Легче переносить бремя нерешенных проблем.

– Слушай, а вот ты чем бы хотел заниматься? – поинтересовался Марк.

– Сложный вопрос. Купечеством, наверное, или лошадей продавать.

– Интересно, а почему не пробуешь?

– Да ты чего такие вопросы сложные задаешь? Трудно, это нужно монет много накопить, связи найти и разрешение получить. А где столько монет взять?

– Даже не знаю, что ответить.

– А сам-то чем бы хотел заняться?

– Не представляю. Хочу нечто колоссальное, масштабное.

– Типа свое Королевство? – с энтузиазмом спросил Нигель.

– Не знаю, вряд ли Королевство. Я сам себе не могу ответить на этот вопрос. Точно не гравий добывать. – Марк похлопал друга по спине.

– Это верно, ну что, пошли перекусим и зайдем к Шону.

– Да, пойдем.

Парни зашли в ту же харчевню, что и вчера, поглотили баранину и двойную порцию свиных ребрышек, запили ячменной настойкой, кстати, очень терпкой, и пошли в винную лавку к товарищу. Их внимание привлек шум на площади для казни. Любопытство одержало верх, и вот они уже там. В петле на недавно сколоченном, девственном эшафоте стоит мужчина в черном. Он не дергается и совершенно спокоен. Будто не первый раз.

– Указом Его Величества Слаава за финансовые махинации против Грейдена Пантелей Мавински приговаривается к смертной казни через повешение. Однако следующим указом приводится помилование жизни Пантелея Мавински в связи с обеспечением армии Грейдена. Назначить четыре года и шесть месяцев темницы.

С головы этого мужчины сняли мешок. Вьющиеся русые волосы. Овальное лицо, довольно хитрое, под стать обвинению, и в то же время доброе. С еще связанными за спиной руками он спустился с короба. Только Пантелей открыл рот, едва хотел что-то сказать, как в область его сердца вонзился арбалетный болт. Так он и рухнул с открытым ртом и невысказанной мыслью. Возможно, для общества она что-то да могла стоить. Сперва упал на колени, затем плашмя на грудь. Древко не сломалось, и болт прошел дальше, насквозь. Там было не видно, но, кажется, что оперение разорвало грудину. Марк обернулся в направление выстрела – на крыше мелькнул силуэт в сером одеянии. В толпе, понятное дело, начался переполох, в сторону нарушителя отправилась конная стража, а Нигель с Марком молча посмотрели друг на друга.

– Это чего сейчас было?

– Я не знаю. По-моему, он погиб, – констатировал Марк.

– Не смешно, вообще-то.

– Да, пошли к Шону.

К этому времени город начал потихоньку оживать. Всюду кошки вольнодумно расхаживают по окрестности, пробегают аристократские дети в ярких одеяниях. В толпе редко мелькают высшие чины с охраной.

Огромное количество писарей яро что-то царапали перьями по пергаменту. И некоторых из них не смущала толпа вокруг.

Войдя в винную лавку, друзья застали Шона за работой и неплохую очередь. Они махнули ему рукой и присели на стулья возле витрины с лучшими экземплярами. Там хранились вина только из лучших сортов и самые молодые, не старше четырех недель. Деян монополизировал все виноделие в округе. Но этот дворянин знал толк в производстве – от выращивания до сбора, заготовки и хранения. Все следовали его точным технологиям. Четко выстроенная логистика никогда не давала сбой, а рабочие любили его. Он был строг, но справедлив.

– Попробовать бы, хоть глоток, – облизнулся Нигель.

– Этот глоток стоит четыре наши смены.

– Да, поэтому и хочется.

– А я думаю, вино как вино. – Марк медленно наклонил голову влево, затем вправо. – Хотя, соглашусь, интересно попробовать и сравнить с полугодовалым.

– Да, ажиотаж сегодня на вино-то. Шон, наверное, не скоро освободится.

– Пусть поработает, посидим, еду переварим и ту клоунаду на площади.

Парни просидели около часа, но народ так и шел, и они решили пройтись по городу, наполненному запахами нечистот, пота и дорогого парфюма. Больше ничего особо интересного в Грейдене не происходило, за исключением рыскающей повсюду стражи. Все искали того убийцу в сером. Пересчитав количество всадников, обойдя близлежащие улицы и площади, Марк и Нигель вернулись к товарищу. Шон сидел на стуле в тишине и пустоте. Будто никогда тут и не было никого.

– Как продажи? – принялся нагнетать Нигель.

– А то вы не заметили. – Шон пожал руки обоим. – Зачем приперлись?

– Да этот, молодой, с утра завалился ко мне, чуть ли не в постель лечь хотел.

– Ты сам пригласил, – довольно подтвердил Нигель.

– Понятно, бездельничаете, значит, сегодня, – с толикой зависти подчеркнул Шон.

– Да, выходной же. Ну чё, тащи карты, будем на вино твое играть, – потирал руки Нигель.

– Ага, Деян сегодня придет, вот ему и скажи это.

Шон подтащил стул к витрине, маленький столик, на котором они играют, его он сам сколотил, и непосредственно карты.

– Ну, поехали, господа, – воодушевил Марк.

– Да, давно не играли! – возбужденно подтвердил Шон.

– Сейчас я вас обоих порву! – У Нигеля был боевой настрой.

– Задницу не порви. Ой, это вслух было? – взял пример с него же Марк.

– Ну, если только твою, – подмигнул тот в ответ.

– Так, все, замолчите, содомиты. Давайте играть.

Под боевые возгласы, смех, веселые и нервные вскрики, изощренные маты время пролетело совершенно незаметно. На улице уже изрядно стемнело, как в дверь вошел мужчина. Шон сразу вскочил и поклонился. Это пришел Деян, выглядел он очень солидно. Приталенная форма цвета Королевства, под ней звенит кольчуга, что странно. Брюнет, с густыми длинными волосами и карими, практически черными, глазами. На вид лет сорок. Здоровый в плечах, грудь колесом, без лишнего веса, острый подбородок. Борода длинная и ухоженная. Сразу понятно, человек дела, имеющий статус.

– Приветствую, вы тут мое вино пьете?

– Нет, мы… мы в карты играем, людей уже давно не заходило, вот и решил с друзьями посидеть, – боязливо оправдывался Шон.

Марк понял, кто перед ним и тоже совершил поклон.

– Смотри мне, ты же знаешь, недостача полностью на тебе.

– Да, конечно, я понимаю это.

Марк и Нигель с картами в руках молча смотрели на Деяна.

– Да не бздите вы, Шон, – успокоил Деян.

– Да?

– Принеси мне ящик со вчерашней поставки, и сегодня я сам закрою лавку. Ты уже отсчитал свою получку?

– Да.

– Ну все, тащи ящик, забирай монеты – и на сегодня свободен. А вы что? Хотите составить мне компанию? – Посмотрел Деян на притихших парней.

– Нет, мы…

– На выход, господа, мы закрываемся.

Они молча вышли и принялись ждать Шона у входа.

– Ну и дядька, здоровый какой, – удивлялся Нигель.

– Точно, – пощелкал Марк пальцами. – Заметил, как в помещении сразу стало спокойно, когда он вошел? Сама ситуация, конечно, была напряженной, но он будто излучал спокойствие и защиту. Я… я не знаю, как еще описать.

– Ага, было такое.

– О, а я думал, вы по домам разошлись. Ну, какие планы? – хлопнул в ладоши Шон.

– Нажремся, – рубанул Нигель.

– А я домой пойду, завтра на работу, да и пить сегодня не хочу, – отнекивался Марк.