(Не)влюбляйся!

– Я говорил тебе, что ты очень красивая сегодня? – Артур резко разворачивается на лестнице. Его дыхание касается моей щеки, и я вспыхиваю. Это было неожиданно, вышло очень интимно.

– Не говорил. И… спасибо, – отчего-то улыбаюсь.

Его взгляд бродит по моему лицо и часто опускается на губы. Указательным пальцем проводит по линии скулы вниз к подбородку. Замерла и чего-то жду.

Господи, неужели я жду его поцелуя?

– Пожалуй, уже начинаю тебя ревновать к этим огрызкам.

– К кому? – усмехаюсь.

– К друзьям своим. Они меня постоянно спрашивают о тебе. Из-за тебя пропускал все тусовки с ними.

– Это ты так намекаешь на то, что свободное время предпочитаешь проводить со мной?

– Соня, – чуть серьезнее говорит, – по ходу я влюбился в тебя. Втрескался.

Последнее немного чудно слышать. Оно не вяжется с его образом, манерой общаться и вообще с Артуром Бисаровым.

Если, конечно, то, каким я его видела, соответствует настоящему Артуру.

– Пойдем, твои огрызки заждались, – перевожу тему.

Есть ли у меня ответные чувства? Не знаю, не уверена. Но что-то такое шевелит внутри.

Бисаров открывает передо мной дверь в вип-комнату и пропускает внутрь первой.

Мгновенно воцаряется молчание. Чувствую на себе десятки пар глаз: любопытные, завистливые, изучающие. Сейчас поняла, что ощущают те, кого облапали.

На сцене не было ничего похожего, когда из одежды на мне только пачка, а руки партнера делают поддержку в таких местах, что можно сгореть со стыда в обычной жизни.

– Знакомьтесь, моя София, – громко говорит, обхватывая меня одной рукой за талию и тесно прижимая к себе.

– Привет, – скромно здороваюсь и машу руку.

Машу рукой? Серьезно?

– Так вот ты какая, Сонька, – слышу шутливый голос парня. Симпатичный блондин со светло-голубыми глазами. Спорю, мечта многих.

– София, – перебивает его Артур.

– Прошу, София, – блондинчик уступает мне место и жестом просит садиться.

Артур чуть подталкивает меня к освободившемуся месту, сам расталкивает сидящих рядом парней и садится слева от меня.

Напротив оказываются три девушки. Все на одно лицо, что, если их поменять местами, и не замечу изменений.

Только крайняя справа рассматривает меня так, будто готовится препарировать. Неприятные, но стойкие ощущения, которые облепляют тебя как свежая, янтарная смола.

– Алискин, ты так на Соньку смотришь, что готова ее уже на костре сжечь!

Гордей.

Почему-то рада его слышать и видеть.

Он встает с кресла, который в самом темном углу, не сразу разглядишь. Гордей немного пьян, в руке порция чего-то алкогольного.

Но улыбается так по-дружески, хоть вставая и обнимай.

– Ну-ка вообще брысь отсюда. Ты же хотела танцевать идти? – подходит к девушке и тормошит ее за плечо.

Ни манер, ни воспитания. Но это не режет глаз или слух. Просто Гордей такой вот.

– Артурчик твой занят. Или ты не знала? – скалится хищно. Он доволен сказанным, потому что запланировал это сказать.

Если взглядом можно было четвертовать, то Бисаров старший непременно бы сделал это со своим младшим братом.

В комнате в момент стало душно от частого дыхание этих двоих. Мне неуютно находиться между ними, а еще постоянно ощущаю на себе взгляд этой… Алискин.

– Соня, ты же знала, что у них такая любовь была!? До тебя, конечно же.

Артур резко поднимается со своего места и мгновенно достигает своего брата. Берет его за грудки и глазами проедает его лицо.

– Упс, проговорился, – Гордей скалится. Глаза захмелевшие, но довольные.

Они оба сейчас походят на двух упертых быков. И смешно, и страшно. Не поубивают же они сейчас друг друга?

– Мне кажется, мы обо всем с тобой договорились, братишка, – цедит он сквозь зубы, старается прошептать это четко, зловеще, но окружающие слышат каждое сказанное слово.

– А я передумал, – уверенно отвечает и толкает Артура в грудь. Тот отскакивает, но кидаться обратно не спешит.

В воздухе заискрило как перед настоящим боем, запахло чем-то противным и мерзким. Правда ощущение, что только я это и чувствую. У остальных аж глаза не горят от развернувшейся перед ними картины.

Не понимаю… Что им делить? Они же братья. У меня вот нет ни сестры, ни брата, к сожалению. Но всегда хотела.

– Так, делаем ставки, дамы и господа, кто будет победителем в этом бою, – в центр комнаты встает тот блондинчик.

У него явно ораторские способности. Только на сцене и выступать.

– Все как обычно.

Блондинчик, зовут его кстати просто – Николай, берет со стола пустую бутылку из-под виски, или что это, и вытягивает над головой.

– Минимальная ставка пятьсот баксов.

Очерчиваю всех сидящих и понимаю, что… это такие игры у них. Все присутствующие из достаточно богатых семей. Таких, как моя. Только я понимаю, что пятьсот баксов это зарплата балерины в кардебалете. Она тратит свое здоровье, время, жертвует личной жизнью, чтобы выступать на сцене Большого. А для кого-то это бумажка, которую можно засунуть в банку ради ставки.

Все ведутся. Достают холдеры, кошельки и кидают бумажки в бутылку.

Цепенею.

Я думала только в фильмах бывают игры мажоров, а сейчас вот они, передо мной.

– Успокоились, – слышу грозный рык Артура, – забрали все свои деньги и сели на свои места, – а с тобой мы еще вернемся к этому разговору, – припечатывает он Гордея взглядом.

Бисаров здесь главный. Вижу, как все пытаются достать свои деньги из бутылки. Дураки.

– Эх, Сонька, зря ты с Артурчик все-таки связалась, – не унимается Гордей. Как иголки под ногти загоняет.

Хочется попросить его, чтобы прекратил, не раздувал конфликт. Не знаю, что между ними произошло, в порядке ли это вещей, но странное чувство корябает изнутри.

– Это он еще не знает, что я тебе букет дарил. Полезный, между прочим, а не его эти белые розы. Ты кстати в курсе, братишка, что белый цвет – к разлуке?

Значит те сухофрукты с орехами от Горедя? Ну да, его стиль. Качаю головой и улыбаюсь. Потому что правда приятно было получить такой вот странный, но приятный букет.

– И… тут подумал, Артурчик… я в игре, – говорит он непонятную для меня фразу.

Их взгляды как настоящие мечи джедаев, или как их называют. При столкновении сверкают яркие вспышки, невольно жмуришься.

На моих глазах происходит еще более странное. Алиса встает со своего места, огибает диванчик и встает рядом с Бисаров старшим. Она гладит его за плечо и что-то успокаивающее шепчет.

Картинка неприятная, ведь вроде как у нас с Артуром отношения, а тут какая-то девушка касается моего парня?

Бисаров, как завороженный, стоит так несколько секунд и резко скидывает ее руку.

– Алиса, мать твою! – ругается грозно.

Пожалуй, такого Артура я еще не видела.

–Ты когда на взводе, можешь такие дела наворотить, – лепечет девушка.

Вдруг ясно вижу, что у нее чувства к Бисарову не угасли. Не знаю, как долго они были вместе и насколько серьезно у них все было, но по-человечески становится ее жаль.

Бисаров смиряет ее уничтожающим взглядом. И вмиг меняется. Как по мановению волшебной палочки.

– Извини, – подмигивает ей.

Его руки трясутся, взгляд еще бегает, губы сжаты в тонкую ниточку.

– София, давай уедем? Думаю, на сегодня веселья достаточно, – спрашивает и смотрит в глаза Гордею.

Встаю, забираю сумку. Мне и правда некомфортно сейчас здесь находиться.

Бисаров старший подает мне руку, помогает пробраться к двери. Вслед нам летят слова Гордея:

– Сонька, не делай глупостей!

Артур заводит свою машину и помогает мне усесться. Я пока не могу понять, что ощущаю внутри. Какие-то отголоски разочарования от вечера. Почему-то хочется банально взять и вычеркнуть все, что сейчас видела и слышала. Это все не вписывается в представление о том, кто такие Артур и Гордей Бисаровы.

– София, – обращается Артур. На лице ни следа переживаний или раздумий, – поехали ко мне? Вечер еще не закончен, а я так хочу его провести с тобой.

Улыбка красивая, завораживающая. Понимаю ту девушку, Алису, которая все еще его любит. Бисаров может быть обаятельным и правильным. Когда хочет.

– Х-хорошо.

Соглашаюсь. По телу проходит волна озноба, ноги само собой отбивают ритм. Всю дорогу то и дело покусываю губы. Желудок сводит, к горлу подкатывает легкая тошнота. Волнуюсь ведь.

Глава 14.

Соня.

– Вот здесь я и живу, – Артур раскрывает передо мной входную дверь своей квартиры.

Там темно. И он предлагает мне первой сделать шаг в эту темноту. Мне не страшно, но дискомфорт какой-то стягивает руки и ноги, и я двигаюсь коряво.

У меня в голове до сих пор нет четкого ответа, почему согласилась поехать к Бисарову поздно вечером. Как зомбированная смотрела на его милое лицо, улыбку и… теперь стою в пороге и думаю о том, что ты, Соня Мещерская, беспросветная дура, раз думаешь, что вы будете смотреть последний выпуск Камеди по спутниковому каналу.

– Ты проходи, проходи, – бодро подгоняет, – выключатель справа.

Щелкаю, и коридор озаряет свет.

– Уау, – первое, что говорю.

Высокие потолки, светлое помещение. Ни тебе куртки на крючке, которую еще с лета не убрал, как я, например. На придверном коврике нет и песчинки. Все убрано, даже вылизано.

Снимаю обувь, верхнюю одежду и мелкими шагами двигаюсь вперед.

– Это твоя квартира?

Осматриваюсь. Для молодого парня здесь слишком все аккуратно как-то. И дизайн такой… женский. Ну, будто здесь все заказывала и расставляла женщина.

– Отец с матерью подарили на окончание универа. Пойдем, кухню покажу.

Артур берет меня за руку и ведет через огромный зал, который может вместить в себя человек сорок. Кухня выполнена по последнему слову техники. Не понимаю, конечно, зачем ему столько всего.

Бисаров облокачивается о столешницу, пока я разглядываю детали.

– Нравится?

Улыбается он вновь очаровательно.

Киваю.

– Будешь что пить?

Вопрос заставляет резко повернуться к нему лицом. Вены натягиваются, легкие сужаются, доступ кислорода в легкие затруднен.

– Чай. Крепкий. С тремя ложками сахара.

– Может, вино?

Бисаров медленно подходит ко мне. Ладонями упирается в край столешницы позади меня.

Рефлекторно сжимаюсь и ищу пути отступления.

– Ты меня боишься, София? – хмурится, – не надо.

Мне кажется, или такую фразу обычно говорит сумасшедший, который сначала издевается над жертвой, а потом лишает ее жизни? Морщусь от этой мысли, потому что она бредовая.

Но что точно не чувствую – так это безопасности.

В очередной раз ругаю себя, что повелась на милое личико Бисарова.

– Я знаю, что у тебя были отношения. До меня, – говорит тихо, поправляя прядь моих волос. Пальцами касается ушной раковины и ведет вдоль шеи к плечам. Слегка сжимает и наклоняется вперед.

Носом чертит знак бесконечности у моей ключицы.

– Он тебе нравился?

Странно слышать подобный вопрос. Никто и никогда прежде не интересовался. Для родителей это были отношения, которые в любом случае закончатся, да и не жаловали они Толю.

И оказались правы. Мы с Толей повстречались недолго, хотя казалось, я так сильно его любила, что не проживу и дня без него, задыхалась, будто вожусь на дне самого глубокого озера.

Вышло, что любовь тоже может быть конечна.

– А ты как думаешь, Артур?

– Думаю, что ты не подпустила бы к себе того, к кому у тебя нет никаких чувств.

– Ты прав.

– И что ты чувствуешь ко мне, София?

“Что я чувствую?” – хочу повторить его вопрос. А потом еще и еще. Говорят, что в вопросе уже заложен ответ, но не в этом случае.

Мне приятно находиться с ним рядом, общаться, ходить на свидания. От его поцелуев тепло струится по венам, его вкус мне знаком и даже нравится, что ль.

Медлю с ответом. Волнует, как бы не обидеть, но и не соврать.

Бисарову надоело ждать. Он притягивает меня к себе, правую руку кладет на затылок и притягивает к себе так тесно, что просто сплющивает. Выбивает весь воздух, из легких с резким выдохом и впивается в мои губы. Язык шустро пробирается через преграду и уже во всю ласкает рот.

Свободной рукой выправляет блузку из-под юбки и движется вверх. Пальцами едва касается горячей кожи, она непроизвольно покрывается мурашками. Втягиваю в себя живот, стараясь чуть отстраниться от его настойчивых движений.

– Артур, – зову его, ему стоит дать нам время на короткий вдох.

– София, я мечтал о тебе, как только увидел. Ты необыкновенная, красивая, сексуальная. М-м-м…

Правой рукой добирается до груди, ныряет под косточку лифчика и слегка сжимает грудь.

Соски заострились, их неприятно карябает его ладонь.

Мне хочется оттолкнуть Артура, остановить, но ничего не делаю. Просто продолжаю позволять ему трогать себя и целовать.

В живот упирается его эрекция. Он делает пару поступательных движений и сажает меня на кухонную столешницу, силой раздвинув ноги.

Теряюсь, потому что мне кажется, Бисаров еще сдерживает себя. Да и не могу никак полностью прочувствовать то, что творится у меня внутри. Какой-то огонек теплится внутри, иногда разгорается, но потом резко тухнет.

Не получается…

Даже с Толей все было по-другому.

Артур разрывает блузку, пуговицы синхронно падают на пол и отскакивают. Грудь высоко поднимается. Это от волнения и нехватки воздуха, который Бисаров постоянно вытягивает у меня через рот.

– Сколько же я этого ждал, – говорит в губы.

Рукой накрывает другую грудь, перекатывая соски между пальцами и оттягивая их.

– Хочу тебя. Сильно, – Артур отрывает мою руку от поверхности и кладет на свой твердый пах.

А я… пугаюсь. Понимаю, куда наши поцелуи и откровенные ласки ведут.

– Не надо, – жалобно пищу. Бисаров не слышит, не хочет слышать. В его глазах жидкая похоть, которая переливается из клетки в клетку. Взгляд темный, но не заряжает меня той же темнотой.

Не как звездное небо, на которое смотришь и хочешь, чтобы оно обрушилось на тебя.

– София, я ведь не обижу. Будет хорошо. Ды и ты уже… знаешь, что такое секс. Нам понравится, обещаю.

Если бы я не видела, что Артур не брал и капли алкоголя в рот, то подумала, что он пьян. Его ведет, он постоянно что-то шепчет, руки хаотично меня… лапают.

К горлу подкатывает тошнота, когда Бисаров еще выше задирает юбку, рвет колготки и добирается до кромки трусов.

Осознаю, что не просто не хочу сейчас секса, я не хочу его – Артура.

– Прекрати, не надо, – стараюсь оттолкнуть, выходит скверно.

При следующем поцелуе сильно прикусываю его губу. Отрезвляюще сильно, потому что в рту отчетливо чувствую вкус крови. И хочется ее сплюнуть.

– Ты охуела? – вырывается из его груди.

– Не трогай меня. Понял?

Артур отворачивается от меня, дышит часто. Кажется, его легкие надуваются насосом.

Остаюсь сидеть на этой проклятой столешнице с разведенными ногами, разорванными колготками и блузкой. Грудь наружу. Глаза красные, ведь хочется плакать.

Мне ведь нравились его прикосновения. А в какой-то момент он слетел с катушек и жестко меня напугал, подпускать его к своему телу пропало всякое желание. Совсем.

– Я позвоню Михаилу, он меня заберет, – говорю и спрыгиваю на пол.

– Подожди, София, я… – Артур снова отворачивается, переводит дыхание.

Смотрю завороженно и… не понимаю его уже, не узнаю. В голове всплывает фраза Гордея об игре.

Внутри поселяется тревога и раздражение. Догадок целый ворох, я никогда не была глупой.

– Не надо, Артур.

Он осматривает меня с ног до головы. Да, конечно, выгляжу сейчас так себе. В таком виде на такси нельзя ехать. А Михаил… объясню ему, и он все поймет. Должен, по крайне мере.

Быстро собираю свои вещи и выбегаю из квартиры Бисарова.

По пути набираю Михаила. Он не отвечает на звонок, только присылает сообщение, когда спускаюсь на первый этаж многоэтажки. На улице очень холодно, стоять и ждать машину лучше в тепле.

Спустя несколько минут замечаю паркующийся мерседес представительского класса.

С радостью выбегаю и открываю заднюю пассажирскую дверь. Устало плюхаюсь, голову откидываю назад и делаю первых всхлип. Все это время я держалась. Пальцами цепляю пуговицы пальто и расстегиваю их. В машине неимоверно жарко и душно, словно топили ее весь день.

А когда открываю глаза, встречаюсь в зеркале заднего вида с пронизывающим синим взглядом. На меня обрушилось небо.

Глава 15.

Соня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.