Осколки грёз

От нее пахло мятной жвачкой и первым весенним дождем, как от всех девчонок, с которыми мне удавалось пересекаться.

Дыхание Ванессы становилось все чаще. Я слышал каждый ее стон, и мне это нравилось. Она была не против такого развития событий. Ее движения отвечали на мои, и я напористее разомкнул ее рот. Я забывался. Казалось, что я все еще был в теле подростка и наконец смог насладиться запретным плодом.

– Ванесса, – я отстранился и перевел дыхание.

– Заткнись, Стэн.

Она подпрыгнула, и я ухватил ее за ягодицы. Я не торопился отпускать ее. В штанах становилось тесно. Кровь приливала книзу. Мы были слишком близко друг к другу, как никогда раньше. Первая влюбленность сносила крышу. Она стояла рядом. В моих объятиях.

Когда поцелуев было уже недостаточно, я уложил Ванессу на кровать, зарывшись руками в русые волосы. Грудь девушки вздымалась от тяжелых вздохов в перерывах между нахлынувшей страстью. Сердце беспокойно билось от переполнявших бушующих чувств. Их было до неприличия много.

Шея девушки покрывалась мурашками, когда я целовал ее плечи. Разгоряченные руки задрали подол платья, гладя бедра. Движения были порывистыми и настойчивыми. Ванесса нервно взглянула на меня, отдышавшись.

– Я скучала.

– Я тоже. Больше, чем ты думаешь.

Мы были с ней заложниками прошлого. Яркого и опьяняющего. Ее жизнь в Вашингтоне была ошибкой. Так мне казалось. Сейчас она выглядела счастливой. Она легла рядом со мной, и мне оставалось молча наблюдать за ней. На ее загорелое лицо неопрятно спадали пряди. В ее глазах я видел смятение, но оно было настолько блеклым, что я быстро забыл об этом. Я смотрел на нее и думал, почему раньше мне не хватало смелости признаться ей в своих чувствах.

Глава 7. Эмили

Свет настольной лампы раздраженно мигал, унося с собой последние остатки терпения. Книги, разбросанные на столе, только мешали. Сомнения метались в воздухе.

Я покрутила в руках ручку, застыв над раскрытым блокнотом. За последний час мне удалось написать пару слов, которые я тут же зачеркнула.

– Эмили, ты идешь ужинать? – донесся мамин голос снизу.

– Сейчас, – нервно ответила я.

Несколько дней назад, когда я прогуливалась в парке под ночным небом, во мне что-то загорелось. Я ощутила, как все тело пронзило яркой вспышкой. Необъяснимое приятное чувство, щемящее где-то в груди. Слова, желающие вырваться из меня, просились на бумагу. Старый ежедневник, в котором мне нравилось записывать свои мысли, в ту секунду послужил черновиком. Мне повезло, что в сумке завалялась ручка. Я добежала до ближайшей скамьи и принялась писать. Все, что первым приходило в голову. Я не разбирала написанное, просто шла по течению, доверяя сердцу. И оно не ошиблось. Строки плавно шли одна за другой, словно заранее знали свое место. Буквы складывались в фразы. Пустые доводы о нелепости происходящего постепенно стали исчезать, пока все это не повторилось вновь. Мне хотелось так много сказать, что бумаги едва хватало, чтобы изобразить несуществующее. В тот день я поймала невидимую связь с вдохновением, никогда прежде не посещавшим меня.

Сейчас же я безуспешно пыталась написать хотя бы пару предложений, но все было тщетно. Прежний трепет исчез, а желание творить вновь только разгоралось.

Самые долгие пятнадцать минут моей жизни стерлись, и я, отбросив карандаш в угол стола, спустилась к родителям.

– Похоже, кто-то сегодня не в духе, – сказал отец, разглядывая мое недовольное лицо за столом. – Снова героя твоей любимой книги убили?

– Если бы так было на самом деле, то я минимум неделю находилась бы в книжном запое, – ответила я с долей сарказма, но после спокойно продолжила: – Я просто устала. Слишком много литературы, которую нужно прочесть в определенные сроки.

– Никогда бы не подумал, что ты будешь на это жаловаться.

Я бросила взгляд на папу, а он как ни в чем не бывало продолжал уплетать лазанью со свининой.

– Успела уже обзавестись новыми друзьями? – поинтересовалась мама.

– У меня все в порядке с этим, мам.

– Новые знакомства пойдут тебе на пользу. После того, как мы переехали, ты совсем закрылась от внешнего мира. Мы с отцом думали, что этот переезд хоть немного сгладит твое болезненное прощание с Мией. Прошло столько времени, Эмили.

Я замерла, тяжело выдохнув. Все тело обмякло, когда я облокотилась на спинку стула. Вспыхнувшее прошлое обжигало.

В начале средней школы у нас в классе появилась новенькая. Мия. Ее семья остановилась в Нью-Йорке, когда отца перевели на службу в другой город. Маленькая девочка была полна невозмутимости и серьезности, слегка заметной в ее стеклянных глазах. Скромность, граничащая с напыщенностью, отталкивала остальных ребят. Кроме меня. Я много наблюдала за тем, как она читала книги во время перемен, пытаясь найти в них утешение. Я стала замечать, что нам обеим были далеки увлечения одноклассников, которые стремились навести в школе свои порядки. Мия всегда сдержанно отвечала на уроках, не боялась высказывать другую точку зрения, противоречащую общепринятой. В ней скрывалась другая сторона, которая чаще всего оставалась непонятой, судя по всему, из-за давящей окружающей обстановки. Мы познакомились случайно, у шкафчиков, когда Мия перебирала очередную стопку учебников.

– Глупо давать список чтения на неделю. У человека не всегда есть настроение, чтобы насладиться хорошим произведением. Это только отталкивает, – беззаботно подметила я.

– Читать нужно для удовольствия, – тоскливо произнесла девочка. Она подняла печально поникшую голову и пристально, странно на меня поглядела.

– Я Эмили.

– Мия. Рада знакомству.

– Как ты смотришь на то, чтобы мы с тобой стали подругами?

– А ты умеешь дружить?

Ее слова немного удивили меня.

– Не знаю, наверное.

– Раз так, – Мия взяла мою руку и сжала ее в кулак, одновременно соприкасаясь друг с другом большими пальцами. – Тогда это будет наш с тобой знак дружбы.

В тот день мне удалось не только познакомиться со своей одноклассницей, но и обрести первого друга. Я позволила себе утонуть в этом неизведанном детском чувстве.

Мы не расставались с Мией ни на шаг. Общие интересы не продолжили томиться в маленьких душах.

Подруга приходила ко мне домой, где не раз каждая из нас подавала идею для очередной пижамной вечеринки. Нам вместе нравилось читать по ролям, представляя себя самыми настоящими книжными героями. Иногда Мия задерживалась у меня на пару дней, когда ее родителям приходилось бывать в разъездах из-за работы.

В очередной раз их поездка стала последней. К концу среднего класса Мия была вынуждена вернуться обратно в Германию.

Мы обе сидели в тишине, рассматривая друг друга в кромешной темноте, будто пытаясь запомнить этот момент таким живым.

– Никогда не думала, что расставаться так больно.

Голос Мии дрожал. Она сидела, поджав колени к груди. Я пододвинулась ближе и обняла подругу.

– Когда мы снова увидимся? – спросила я со слезами на глазах.

– Не знаю, но все будет хорошо. Обещаю, – подбадривающе прошептала на ушко подруга.

После того, как Мия уехала, я много тосковала. Понятие дружбы стерлось, когда подруга исчезла, словно никогда и не существовала. Все, что у меня осталось от нее, – любовь к книгам. Я много времени проводила за чтением, словно надеясь, что так смогу заполнить пустоту внутри.

В горло кусок не лез, поэтому я только и делала, что ковырялась вилкой в своей тарелке. Все никак не покидали мысли о том, почему у меня появилось внезапное желание писать. Но больше всего меня волновало оцепенение, после которого я не могла выдавить из себя ничего похожего.

Я была слишком погружена в мысли, поэтому не заметила, как ужин пролетел за разговорами.

Вернувшись в свою комнату, я открыла вкладку сообщений на телефоне, где высветилось имя Стефи. Я познакомилась с ней в интернете через несколько лет после исчезновения Мии. Мы никогда не виделись друг с другом, просто обмениваясь впечатлениями о прочитанных произведениях. Наверное, я пыталась найти замену давней подруге.

Пальцы запорхали над клавиатурой.

Ответ пришел мгновенно.

Я разразилась хохотом. Стефи была слишком скептична, но мне нравилось то, как она видела и чувствовала каждое произведение.

Больше Стефи ничего не отвечала, и я, развернувшись, чтобы положить телефон на спинку кровати, снова взяла в руки блокнот в надежде поймать остатки вдохновения.

Будильник подвел меня. Телефон разрядился, я уже опаздывала на историю. Бежевый джемпер с эмблемой старшей школы Уайт-Плейнс скрывал мятую белую рубашку, заправленную в синюю юбку. Я в спешке натянула гольфы и выбежала из дома.

Школьный коридор мелькал перед глазами, пока я пыталась добраться до кабинета как можно скорее. Но как только я завернула за угол, дверь закрылась на замок прямо у меня перед носом.

«Черт!» – выругалась я про себя. Не хватало заработать прогулы.

Вдалеке показалась знакомая фигура, также скитавшаяся среди этого бесконечного лабиринта знаний.

– Эмили?

Лучи солнца заставляли зажмуриться, мешая разглядеть знакомые черты. Ничего не оставалось, кроме как пойти навстречу голосу.

Когда мы с незнакомцем пересеклись, я удивленно посмотрела в его сторону. Напротив меня стоял Лиам. Сейчас на нем был строгий темный костюм. Признаться честно, так он выглядел более мужественно.

– Что ты здесь делаешь?

Мы не общались с того случая в кино, когда я бесцеремонно сбежала со свидания. Иногда мы переглядывались на общих уроках, но не больше.

– Пытаюсь привлечь твое внимание. Ты так быстро сбежала после фильма, что я даже не успел попрощаться с тобой.

От неловкости запершило в горле.

– Нужно было предупредить тебя. Действительно некрасиво получилось.

– Не переживай. Будем считать, что ничего не было. – Лиам погладил мое плечо. От его прикосновения по коже пробежал холодок, но я не отдалилась.

– Так как ты здесь оказался?

– Я опоздал, так же, как и ты.

– Похоже, нам вдвоем повезло оказаться заложниками этой системы. – Мы оба растянули губы в глупой улыбке.

– Раз уж мы оба здесь, как насчет того, чтобы прогуляться?

– Почему бы и нет! – Я пожала плечами, и мы вышли к небольшому скверу.

Деревянные ступени крутой лестницы, ведущей к тихой улочке со скамейками, трещали под ногами. Осенний свет струился сквозь деревья по обеим сторонам дороги. Искусственные цветы, приросшие к клумбам, пестрили, несмотря на оттенки дождливого времени года. Мы молча шли с Лиамом, изредка касаясь плеч друг друга.

Когда вблизи появились беседки, мы остановились около одной из них. Белые колонны с вырезными вставками стояли под большим купольным навесом. Внутри стояла полукруглая скамейка.

Я собиралась зайти внутрь, как Лиам приобнял меня, пропустив вперед. Его руки постепенно спускались к ладоням. Мы остановились прямо посередине круга. Лиам держал меня за оба запястья. Не знаю, ощущал ли он пульс, подскакивающий от его движений.

– Ты вся дрожишь, детка. Неужели ты настолько теряешь голову в моем присутствии? – спросил парень, заметив, что мои ноги начали трястись.

– Здесь просто ветер, – ответила я, убрав руку из его хватки.

– Когда мы были с тобой в кино, мне казалось очевидным, что я тебе нравлюсь.

– Ты настолько самоуверен?

Лиам обошел меня вокруг, остановившись около оголенного участка кожи.

– Хочешь сказать, что не положила на меня глаз?

Я задержала дыхание. Сердце подпрыгнуло в груди от столь интимного жеста. Электрический ток прошелся от кончиков пальцев до самой души. Меня накрыла волна смущения, и я постаралась перевести взгляд вдаль.

– Я вижу, как ты бурно реагируешь на меня. Ты же не боишься меня?

– С чего я должна бояться тебя?

– Таким, как ты, разбивают сердце. – Слова, сорвавшиеся с его губ, звучали правдоподобно.

Лиам взял меня за подбородок. В его глазах пылал огонь. Огонь, способный только обжечь, с которым я прежде не сталкивалась. Он пленил, но я старалась держать дистанцию.

– До моего сердца не добраться.

– Это мы еще посмотрим.

Лиам отодвинул прядь волос, свисающих до ключиц, в сторону. Край джемпера медленно пополз вниз. Его губы прильнули к коже. Обжигающе и так приятно. Внизу живота запорхали бабочки. Наслаждение становилось отчетливее, когда рука парня скользнула вдоль спины. Я выгнулась, подаваясь в объятия. Его пальцы сильнее зарылись в мои волосы, а ладонь на шее слегка надавливала на чувствительное место.

Когда наконец он сбросил темп, то с той же ухмылкой произнес:

– Ты слишком напряжена. Расслабься.

Лиам потянулся, чтобы поцеловать меня. Я растерялась.

– Ты торопишь события, Лиам, – стоном вырвалось с моих губ.

– Пытаешься казаться недоступной? Мне это даже нравится.

Лиам не выпускал меня из своих объятий, ожидая продолжения.

Нас прервал донесшийся издалека школьный звонок.

Глава 8. Стэнли

Ежегодный матч чемпионата уже успел принести мне проблемы. Я безвылазно проводил дни на площадке, надеясь хотя бы на свободную минуту наедине с красками. Я перестал делить день и ночь, все слилось в одно мгновение. Бешеный ритм сбивал с толку, вместо обещанного прилива сил.

Перед началом матча в раздевалку зашел тренер, чтобы дать наставления на первую игру в сезоне.

– Надеюсь, что все присутствующие здесь осознают всю важность данного события. Для многих из вас – это возможность усовершенствовать свои навыки в спорте. Сегодня все зависит только от вас. На тренировках перед соревнованиями я научил вас тому, что знал сам. Каждый игрок, находящийся здесь, – часть команды. Помните, что вы сможете победить только общими усилиями, но никак не поодиночке. У вас есть все, чтобы конкурировать на высшем уровне. Первый этап – это только разминка. Вы все знаете, как играть и что делать на поле. Ваша основная задача сейчас – сосредоточиться на том, что мы практиковали на тренировках. У каждого из вас есть определенная установка. Я хочу, чтобы вы были теми, кто играет и выигрывает. Я вижу в вас лучшее, докажите это в игре. Удачи.

Когда речь окончилась, мы все закричали лозунг нашей команды. Троекратное повторение обычно помогало поднять боевой дух.

В коридоре я встретился с Ванессой. Она стояла в компании своих девчонок, которые в последний раз оттачивали танцевальные движения.

Я шел рядом с Дереком. К тому моменту, когда должны были открыться игры, он успел вернуться в Уайт-Плейнс.

Дерек бросил на Ванессу недвусмысленный взгляд. Ванесса в свою очередь ответила ему тем же, после чего переключила внимание на меня.

– Она не спрашивала про меня? – спросил он, когда мы проходили мимо.

– Разве должна? – слегка грубо спросил я.

– Остынь, я просто задал вопрос. Оставь свой гнев для противников.

Друг прошел чуть вперед, а я в свою очередь сбавил темп, чтобы немного задержаться. Ванесса заметила, что я отстал от остальных, и тоже подбежала ко мне.

– Если я пожелаю тебе удачи, это будет слишком банально? – спросила она и нежно поцеловала в мочку уха.

– Лучше пообещай, что подаришь мне еще один поцелуй, если я выиграю этот матч, – прошептал я ей в губы и, ускорившись, догнал парней.

Когда я вышел на площадку, то обомлел от ее огромных размеров. Цифры быстро сверкали на табло. Это была одна из первых крупных площадок, на которых мне удавалось играть. Трибуны, на удивление, были заполнены наполовину.

– Черт, не верю своим глазам, – проговорил Дерек, отстукивая мячом о покрытый лаком пол.

До матча оставались считаные минуты. Мы вышли на разминку, и стук кроссовок пронесся по всему залу. Команда противников уже была в зале. Форма ядовитого красного цвета сливалась с цветными граффити на стенах.

Дерек заправил волосы назад и подбежал к судье, чтобы выиграть стартовый сброс.

После первого и предопределяющего тяжелую битву свистка Дерек выбил мяч в нашу сторону. Я подхватил его и вывел в центр. Стив уже ждал моей передачи. В воздухе повисла тишина, и лишь стук мяча нарушил эту идиллию. Мы пробирались сквозь других игроков, стараясь удержаться возле кольца противника как можно дольше. Новые тактики мистера Нельсона приносили свои плоды. Мяч скользил из одних рук в другие.

Первые десять минут прошли как в бреду. Волнение перекрывало воздух в легких, а сердце готово было выпрыгнуть наружу. Еще вначале я боялся, что в самый ответственный момент на меня накатит паника. Нужно было отвлечься, поэтому я пробежался глазами по залу, настраиваясь на игру.

За пару мгновений до решающего броска Энтони перехватил мяч у пятого игрока, повиснув на кольце.

Этот бросок остался за нами.

По залу прошлась волна ликования, а мы с парнями победно пожали друг другу руки. Команда школы Степинаца не собиралась отступать. Так, в следующем периоде матча «Баллеры» устроили нам хорошую взбучку. У них открылось второе дыхание.

Две четверти уже остались позади. Электронное табло над кольцами показывало счет 30:27 в нашу пользу. За это время мы со Стивом успели забросить по четыре трехочковых. Силы постепенно кончались, но каждый старался держаться на плаву. Мистер Нельсон всегда уверял нас, что первый матч – почти всегда решающий. Так команда выстраивала себе особую тактику. Пару игроков «Баллеры» заменили. Под конец третьего тайма игра становилась все более динамичной.

Очередной фол[16] прилетел противникам. Кто-то из игроков ударил Дерека по рукам, и теперь у нас появилась возможность забить два штрафных броска. Никто из нас не переживал по этому поводу, потому что броски на близком расстоянии для Дерека – самая простая задача.

В последней четверти мы носились по площадке так, как в самом начале. Обстановка накалялась. Счет был равный. С трибун были слышны крики:

– Давайте, ребята!

– Поднажмите!

– «Потертые шрамы»!

Это название команды давным-давно придумал наш тренер. Возможно, мистер Нельсон хотел показать остальным, что, даже несмотря на несложившуюся карьеру баскетболиста, он все равно смог многого добиться и воплотить часть своей мечты в нас.

Оставалась минута. Счет сравнялся. Все замолкли в ожидании, и в здании воцарилась тишина. Мы понимали, что сегодня кто-то должен выйти победителем, а кто-то – остаться проигравшим. Нам нужно было преимущество, чтобы пройти в следующий этап. Победные очки складывались, а потом команды, набравшие наивысшую сумму баллов, должны были сразиться друг с другом в финале.

Счет шел на секунды, но они словно длились целую вечность.

Мяч летел в мою сторону, и я сразу же, без раздумий, подхватил его на лету. Парни попытались прикрыть меня, пока я держал направление в зону врага. Когда я был уже близок, остановился, чтобы оценить обстановку. Народу было слишком много, и я решился на отчаянный шаг.

Пульс участился. Находясь недалеко от середины площадки, я все же выбросил мяч в пустоту.

Люди с трибун встали, наблюдая, как у них на глазах решается исход матча.

Мяч взлетел высоко, будто замер в воздухе, но все же долетел до кольца.

Конечный счет – 53:50.

Зал разразился овациями. Парни сразу же подбежали ко мне и усадили к себе на плечи. Я долгое время не мог поверить, что мне удалось забить решающий мяч.

Судья зафиксировал нашей команде первую победу в матче, а школе Степинаца – первое поражение.

С победными криками я выбежал на трибуны к Ванессе и подхватил ее на руки. Она нежно поглаживала мои щеки и, как и обещала, наградила своим поцелуем.

После матча мы пожали руки соперникам и вышли в раздевалку.

Мы сделали это. Я сделал это!

Мистер Нельсон редко проявлял эмоции, но в этот раз он вбежал к нам с криками:

– Парни, такой игры я давно не видел! Спасибо вам. Все мои наставления вы выполнили беспрекословно. Надеюсь, что эта победа будет лишь маленькой частью того, что вас еще ждет впереди. Жду вас всех на тренировке в среду. Еще раз с победой! – Тренер поднял руки вверх, сцепляя их в кулак, и наши возгласы стали еще громче.

– Если мистер Нельсон так обрадовался последнему броску Стэнли, то что тогда будет, когда мы выйдем в финал?

– Его придется подготавливать к такому знаменательному событию. Если так дальше и продолжим играть, то дорога в Сиэтл нам открыта. Потому что мы кто? – крикнул Дерек, и мы хором ответили:

– «Потертые шрамы»!

– Мы всегда будем впереди, потому что наши шрамы с каждым годом становятся глубже!

Постепенно наши крики становились тише. Парни расходились один за другим. Тишина заполняла пространство, и я наслаждался ею. После матча мне захотелось привести мысли в порядок, поэтому я решил пройтись в одиночестве.

Лицо обожгло прохладным ветром. Улицы ночного города затихли, и единственный шум, который изредка доносился, был гулом машин.

Я направился в сторону парка, он был одним из ярких зеленых пятен в самом центре города. Весной это место становилось особенно вдохновляющим, когда сотни цветущих японских вишен наполняли парк своим ароматом, а оттенки розового пестрели повсюду. По вечерам здесь зажигали десятки фонарей, расположенных вдоль узеньких пеших улочек. Мне нравилось часами бродить по тенистым рощам, усыпанным лепестками цветов, в поисках своей Музы.

К тому времени, когда я подошел к своему любимому месту, где от света оставался один огонек в конце ограждения, а ветви плакучей ивы свисали на скамью, я заприметил девушку. Не знаю, что двигало мной в тот момент, но я решил подойти к ней.

– Можно?

Тень девушки кивнула в ответ, и я приземлился на соседний край скамейки. Из-за приглушенного света у меня не получалось разглядеть черты ее лица.

– Погода сегодня хорошая, – решил начать я разговор, чтобы немного разбавить наше молчание.

Незнакомка звонко засмеялась от моей глупости, и я едва заметил, как на ее лице появилась улыбка. Похоже, я немного развеселил ее.

Я бросил взгляд на лежащий рядом с ней блокнот и ручку.

– О чем пишешь? – поинтересовался я.

– Да так. Ничего особенного, – произнесла она. Ее голос отдаленно что-то напоминал мне.

– Знакомое чувство.

Силуэт девушки развернулся в мою сторону, словно пытался изучить меня. Мы сидели слишком далеко друг от друга, чтобы не нарушать создавшийся вокруг нас покой.

– О чем ты?

– Я тоже не любитель делиться чем-то личным. – Я усмехнулся, вглядываясь в проходящих мимо людей. – Обычно все переживания, изложенные на бумаге, должны оставаться в пределах своих границ, не нарушая их.

– Ты тоже пишешь?

– Если это можно так назвать. Но мы определенно с тобой похожи.

Весь разговор походил на свидание вслепую. Никто из нас не знал своего собеседника, но складывалось ощущение дежавю.

– Мы раньше не встречались?

– Думаю, что нет.

– Наверное, показалось. – Она опустила голову к блокноту.

Неподдельный интерес к девушке и ее загадочным заметкам только возрастал. Я подвинулся ближе.

– Ты всегда такой любопытный?

– Только когда дело касается искусства, – произнес я, и незнакомка тут же закрыла исписанные листы. Некоторое время мы молчали, пока она вновь не продолжила:

– Мне нравятся звезды. В них есть что-то особенное. В каждой из них. Когда я впервые подумала об этом, рядом со мной оказался человек, который смог разделить со мной мои странные мысли. После нашей последней встречи с ним во мне родилось необычное чувство, похожее на вдохновение. Его можно сравнить с облаком, таким воздушным и нежным. Словно хочешь раствориться в нем без остатка. – Она замешкалась, но после, продолжив, сказала: – Не знаю, почему я рассказываю об этом тебе. Чужие секреты проще хранить, так ведь?

Девушка продолжала смотреть в небо. Пазл складывался.

Эмили. Это была она.

Я сидел с ней на одной скамейке на расстоянии вытянутой руки. Мне не хотелось нарушать нашу идиллию какими-либо объяснениями, поэтому я решил притворяться до самого конца.

– Может, прочтешь мне что-нибудь? – настойчиво попросил я. Во мне что-то перевернулось, когда я вновь случайно встретился с той, от которой так собирался бежать.

– Думаешь, что это хорошая идея?

– Да. Точно лучше, чем отвечать вопросом на вопрос.