Проклятая карусель

Проклятая карусель

Анна Вулф

Элизабет Рэйн

© Анна Вулф, 2019

© Элизабет Рэйн, 2019

ISBN 978-5-4493-8052-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Книга написана Анной Вулф, на основе идеи Элизабет Рэйн.

Если хотите узнавать новости от авторов, подписывайтесь на них в инстаграме: @annawolfwriter и @zefir436

Приятного прочтения дорогой читатель,

надеемся ты уже купил билет на карусель!

Пролог

Бристоль. Англия. 1912 год

«10 сентября 1912 года недалеко от главной площади найдено тело женщины средних лет, чья личность еще не установлена.

У женщины кудрявые темные волосы, зеленые глаза, острые скулы, худощавое телосложение. Одета в легкое серое платье, что не соответствует погодным условиям, скорее всего женщина была убита у себя дома, или похищена из какого – то заведения.

В области груди виднеется глубокий, почерневший надрез, сделанный орудием похожим на скальпель. Следы борьбы не обнаружены. Вскрытие показало, что все внутренние органы на месте.

Просим всех знакомых, друзей и родственников женщины явиться в морг на опознание».

– Чарли, ты это слышал? – Полушепотом спросила Софи брата, повиснув на спинке скамейки так, будто хотела на ней покачаться.

– Я не слышал, я читал Софи. Иногда мне кажется ты забываешься. Это уже третий труп за эту неделю, – раздраженно ответил Чарли, и поправил газету, которую вот – вот унесет несносный ветер.

– Что думаешь по этому поводу? Это убийство или несчастный случай? А если убийство, то кто убил эту женщину? – Закидала вопросами неугомонная Софи.

– Ерунда! Это придумали для того, чтобы напугать людей Софи. Потому что, они гуляют поздно ночью, как это делаем мы с тобой. В отличие от взрослых, мы умнее, а значит, с нами такое не случится, больше не случится. Молния два раза в одно место не бьет. – Отрезал он, перелистывая на следующую страницу газеты.

– А вдруг правда? В газете врать не станут! Ведь хорошие люди не лгут!

– Когда убили маму, хорошие люди стали подозревать отца, и сломали ему жизнь, чтобы написать яркий заголовок. Смотри! – Воскликнул вдруг Чарли указывая на перевернутую им страницу. Ветер жадно пытался вырвать газету из рук, но Чарли вцепился в нее так, будто сейчас от какой – то жалкой газетенки зависела вся его не очень яркая жизнь.

Софи внимательно разглядывала страницу. Среди непонятных ей символов красовалась черно – белая фотография какого – то магазинчика.

– Что там написано? – Спросила она, пытаясь понять, что значат эти символы. Выглядывая через плечо брата, она тщетно искала хоть что – нибудь важное. То, что помогло бы им в их нелегкой жизни.

– «В эту пятницу открывается новый магазин живых кукол! Самый большой магазин во всем мире! Здесь вас ждут фарфоровые куклы, марионетки, куклы для театра теней, восковые, тряпичные, деревянные и много других причудливых и необычных созданий, собранных со всего мира! Вы влюбитесь в них, сразу, как только увидите.

У каждой куклы есть душа. – Томас Голдмэн владелец магазина кукол, который располагается рядом с магазином «Часы Моргана Галлахера», на главной площади». – Протараторил Чарли, и Софи пришлось выборочно вслушиваться в прочитанные предложения.

– Эх, жаль, у нас нет денег на всякие игрушки. Я давно хотела куклу. Ведь ты Чарли скучный, и вечно раздраженный мальчишка! – Надув щеки, она смотрела на пустое место рядом с братом, надеясь, что он извинится перед ней за такое поведение, или же надеялась увидеть своего покойного отца или мать.

Но Чарли – это никогда не волновало, он был слишком занят собой и своими знаниями, отчего порой казался нудным, бесчувственным, зазнавшимся чудаком.

– Не глупи Софи, зачем тебе какая – то кукла? Когда есть Мистер Мокрый Нос. Он даже лучше любой куклы! И, что с твоей подработкой? Что мешает тебе откладывать деньги? – Рассматривая статьи ответил Чарли.

– Но мы тратим эти деньги на еду! И, в последнее время я не очень управляюсь с иглой, не получается шить платья без каких – либо неприятностей.

И я не могу себе позволить тратить деньги на игрушки, а Мистер Мокрый Нос не любит, когда я пытаюсь надеть на него свои платья, или сделать ему модную прическу. Ты сам видел, как он начинает нервничать и царапать пол. – Усевшись рядом сказала Софи, все еще пытаясь понять неизвестные ей символы.

«Нервничать, и царапать пол… прямо как папа в одном из своих приступов», – невольно подумала Софи.

Чарли поправил челку и усмехнулся. Его смешила сцена переодевания кота в платья Софи, и то, как кот пытается вырваться из крепких объятий сестры.

– Ты права, мы не можем тратить деньги на куклы, пора повзрослеть. Ветер такой сильный, может уже пойдем? Я начинаю замерзать, – потирая покрасневшие, и частично онемевшие пальцы сказал он.

На набережной и в порту дул холодный ветер, двойняшки приходили сюда, потому что в любое время года, кроме лета, люди предпочитали не ходить в этих местах.

– Мне кажется она продолжает принимать гостей, нас не должны видеть там Чарли.

– И куда же мы тогда пойдем? Холодно просто ужас, смотри, у тебя даже губы посинели, – стуча зубами попытался сказать Чарли.

Софи подпрыгнула, и побежала к ограждению. Нависнув на нем, она заглянула в темные воды, и ничего конечно не увидела. Разочаровавшись, она прыжками добралась до брата.

– Может поиграем с детьми во дворе? Благодаря активным играм можно быстро согреться, так папа говорил!

Брат был поражен, за все время их существования Софи не сказала ничего умнее фразы: «Самый золотистый и хрустящий хлеб!», но как всегда не подал виду.

– Софи, мы уже взрослые, чтобы играть с детьми! – Сложив ногу на ногу, он продолжил листать газету.

– Если ты такой взрослый, где твоя борода? – Дразнила его Софи, пальцами изображая длинную бороду.

– Не у всех мужчин есть борода Софи!

– Ну да, я видела, она у всех благородных людей есть! Усы и борода! А у тебя ни того, ни другого нет! – Рассмеявшись Софи прыгала то на одной, то на другой ноге, пытаясь согреться.

– Вот увидишь! Я стану богатым, и мы будем жить во дворце! – Воскликнул Чарли, соскочив со скамьи.

Софи громко рассмеялась, держась за живот продолжая прыгать:

– Ага, ты будешь толстым, бородатым господином! Зато будешь жить во дворце, и твоя жена будет жуткой уродиной, похожей на неправильно приготовленный пудинг Клариссы!

– Нет! Прекрати! Я буду стройным, сильным, храбрым господином, и все девушки будут влюблены в меня! Но я выберу, одну единственную!

– И кто же она, если не секрет? – Спросила Софи, схватив своими сильными руками плечи брата.

– Виктория, – сказал он мечтательно, подпрыгивая рядом с Софи.

– Ты такой умный Чарли, но при этом такой дурак! Ты сам знаешь, она никогда тебя не полюбит. Как она сказала? Ах, да, я процитирую – «Я никогда, и ни за что не буду с тобой общаться Чарли Кэмбелл. В моем мире нет места такому бедняку как ты!». – Процитировав слова избалованной девчонки, она побежала по набережной, чтобы избежать выговора от брата.

– Злая ты, Софи! – Крикнул Чарли, сложив руки рупором.

– Я спасаю твое бедное, черствое сердце, чтобы она не разбила его. Я не хочу помогать склеивать эту штуку! – Кричала Софи на другом конце набережной.

Чарли аккуратно сложил газету и положил ее на скамью, и быстрым шагом настиг сестру.

– Как думаешь, гости уже ушли? – Спросил Чарли.

– Думаю, пока мы идем, они успеют удалиться, – ответила Софи.

Спустившись с крутых ступеней, они отправились в дом одной немолодой дамы.

Двойняшки

Двойняшки Софи и Чарли Кэмбелл стали сиротами в семь лет. Когда детям было шесть, их мать Эбигейл Кэмбелл нашли мертвой недалеко от площади с глубоким надрезом в области груди. Все обвинения пали на их отца Роберта.

Когда двойняшкам едва стукнуло семь, его сущность, его личность поглотила глубокая шизофрения. Он и раньше страдал от этого недуга, но умело прятал это и превращал свои галлюцинации в невероятнейшие картины, которые все с радостью раскупали. Но после смерти жены и давления со стороны он сорвался, и во время очередного приступа выбросился в окно с третьего этажа прямо в вырытою, когда – то яму, для хранения важных вещей.

Наши двенадцатилетние герои не отличались от своих ровесников, кроме того, что уже подрабатывали в доме миссис Дикинсон. Софи и Чарли всегда отличались характером, несмотря на их внешнюю схожесть: курносые носы, веснушки, волосы цвета горького шоколада, и карие глаза, отливающие медовым оттенком.

Однажды Чарли подрался с дворовыми ребятами, и в момент драки упал на забор и сильно поранил левую щеку. После такой стычки у него остался тонкий, белый шрам идущий от мочки уха к щеке. Для Чарли – это стало неплохим уроком, чтобы больше не называть глупыми людей, даже если так и есть.

Их путь к нормальной жизни длился на протяжении четырех лет. До десяти лет они скитались по улицам, воруя еду, и попрошайничая. Они не ожидали, что с ними, когда – нибудь произойдет чудо.

А оно не предупредив встретило их и приютило к себе. Это чудо звали Кларисса Дикинсон, она работала в пекарне, продавала выпечку нуждающихся в ней людям. Миссис Дикинсон женщина очень добрая и щедрая, дети каждый день благодарили Бога за такой подарок судьбы.

Миссис Дикинсон обладательница пышных форм, изумрудных грустных глаз, веснушек и рыжих волос, идеальное сочетание для какой – нибудь злой ведьмы.

Она предложила им жить у нее, с условием того, что они будут помогать ей. Когда к ней будут приходить гости, те обязаны покидать дом, до их ухода. Во время дружеских посиделок, дети зарабатывали деньги пением, читали газеты, рассматривали витрины магазинов или играли с другим ребятами. Последнее было самым нелюбимым занятием Чарли, поэтому чаще всего они обходили этот пункт стороной.

Тогда дети не верили своему счастью, пока не узнали, о страшной судьбе этой прекрасной женщины. Ее муж был убит точно так же, как мать Софи и Чарли. Из – за какого – то проступка ее мужа, шестеро сыновей пропали без вести, как и любимая единственная дочь, которую украли неизвестные люди еще в младенчестве. Одиночество и страх сжигали ее изнутри, пока она не встретила наших юных героев. Приютив их у себя, она полюбила их как собственных детей.

Чарли умственно превосходил свою сестру Софи. Он сам научился читать и считать, когда Софи в это время брала угольки и рисовала на руках, ногах и лице. Чарли считал ее поведение верхней ступенью глупости, он был довольно вспыльчив и эгоистичен, поэтому дети его возраста казались ему пещерными австролопитеками1.

Все, кроме Виктории Андерсон. Светловолосая, голубоглазая, высокомерная, и всегда одетая с иголочки девочка, покорившая его сердце. Девчонка всегда фыркала, когда видела людей не столь богатых, как ее семья и те, кто приезжает к ним из далека. Она ненавидела бедность, и не могла смотреть, как те шастают и попрошайничают возле их дома.

Софи, хоть и не была столь же умной, как Чарли, но была великолепной слушательницей. Она всегда знала, что и где произошло, намного раньше других, к сожалению, и сплетница из нее была профессиональная. Не считая этого она умела придумывать и ставить ловушки, а для чего знала только она сама.

Иногда в ее ловушки попадались крысы, и к общему отвращению она доставала их, наряжала в сшитые своими руками платья и игралась с ними. Об этой странности знал только Чарли, и как только Софи прекращала ужасающую для него игру, он надевал перчатки и выносил трупик бедного создания, чтобы похоронить.

Теперь они сытые, у них есть дом, работа, одежда, но детства и приключений им всегда было мало. Может поэтому они и попали в это ужасающее приключение? Извините… в это невероятное, ужасающее приключение!

Сейчас наши герои завтракали булочками, запивая их молоком. Проговаривая утреннюю молитву взявшись за руки миссис Дикинсон:

– Спасибо Господи, что дал нам крышу над головой, и этот чудный утренний завтрак с молоком, аминь, – проговорили они хором, закрыв глаза.

За завтраком Софи не удержалась, и кинула кусочек мякоти от булки в Чарли, на что тот ответил тем же. Дети устроили битву едой, но еще никто не пострадал от такого ужасающего поведения.

Миссис Дикинсон никогда не возражала насчет таких игр, они же всего лишь дети, не нужно заставлять их становится взрослыми раньше времени, пусть веселятся. И конечно, как умная женщина, она дала им условие, что порядок после их игр они наводят сами. Иначе будут весь день помогать ей еще в пекарне, где она конечно прекрасно справлялась без их помощи.

Ох, совсем забыл рассказать о себе. Меня зовут Льюис Андерсон, я был свидетелем этой невероятной истории, и не только этой, но и многих других. Я бывал в прошлом, будущем и настоящем. Я не знаю, кто я и кем я являюсь. Многие меня называют духом историй, которые хочется читать и слушать вечно. Я путешествую вместе с ветром, и останавливаюсь там, где происходит что – то интересное. На этот раз, я выбрал эту семью.

О моем существовании знал только кот миссис Дикинсон, которого звали Мистер Мокрый Нос. Как только он появился у нее, мне то и дело приходится убегать и прятаться от него в самых неудобных, иногда очень тесных местах.

Какое – то время я сомневался, что это странное существо на самом деле кот. Он очень крупный, серого цвета шерстка, белый мех на животе, тигровые, черные полосы, большие уши, длинный пушистый хвост, светящиеся, большие зеленые глаза.

Единственное, что я знал, о коте, прибыв в эту историю – это только то, что Софи дала ему имя. Но оно ему совсем не подходило. На ее месте, я назвал бы его Злостное Орудие Массового Поражения. А если любя, то ЗОМП это подходило больше.

К сожалению, я должен говорить не только о хороших вещах, но и о плохих. Судьба детей миссис Дикинсон была мне неизвестна, кроме одного. Его звали Синди Дикинсон, он умер 12 сентября 1912 года. Умер он или по глупости, или же случайности, пытаясь доказать, что умеет плавать, хоть и плавать совсем не умел.

Любой дурак знал, что семья Дикинсон хороша в пекарском деле, но не в плавании. И однажды я встретил его в другой истории, которая произошла в будущем, примерно через сто два года, когда его матери уже не будет. И встречу я его в образе призрака, помогающего… вы должны узнать это в другой истории, прошу прощения дорогие читатели.

Вернемся к этой истории, истории о том, как наши юные герои наконец – то попали в приключение.

Софи и Чарли, после веселого завтрака отправились на прогулку. С дворовыми ребятами они старались не пересекаться. Ведь с ними нельзя было обсудить новости из мира науки, как говорил Чарли:

– Я не могу находиться в обществе дегенерированных людей Софи!

Софи же не хотела, чтобы Чарли был одинок и оставался без общения, поэтому очень редко выходила на улицу без него.

Но сейчас они прогуливались по пирсу, рассматривая отплывающие корабли:

– Чарли, мне скучно! Ну давай поиграем! – Просила она прыгая то на одной ноге, то на другой.

– Мы не маленькие дети Софи, пора бы это понять. Любуйся видами, ведь здесь прекрасно, а ты мне скучно, давай поиграем. Играть – это скучно, а смотреть на то, как облака приобретают форму различных животных, это прекрасно, весело и очень вдохновляющее. – Ответил Чарли засмотревшись на облако, которое напоминало ему Викторию.

– Нет Чарли, это скучно, я не вижу в облаках никаких животных. Это просто какие – то толстые личинки, объевшиеся листвы! – Софи пыталась закрыть собой облака, хотя это было невозможно.

– А то, что ты этого не видишь, не значит, что этого нет. Это называется отсутствием фантазии и воображения, моя дорогая сестра! – Ответив он пересел на другое место, чтобы Софи больше не кидала на него тень.

– Все у меня с фантазией и воображением хорошо. Это у тебя с другими детьми все плохо! Злой ты Чарли, поэтому они тебя ненавидят! – Ответила она, заметно надувшись и топая ногами.

– О, смотри! – Воскликнул он, и поднял газету из мусорного бака. – Выпуск на сегодняшний день.

– Что там интересного, Чарли? – Спросила Софи, присев рядом.

– Пока ничего, а нет вот: «Не забывайте! Кукольный магазин открывается в эту пятницу! Вас ждет необыкновенная, сказочная атмосфера. Вы влюбитесь в куклы, сразу, как только увидите их, ведь у каждой куклы есть тело и душа. Люди тоже куклы, ими можно манипулировать. – Томас Голдмэн». Не нравится мне эта последняя фраза.

– Почему?

– Не знаю, очень жуткая. О, смотри, «12 сентября 1912 года, найдено тело молодого человека лет двадцати пяти, причина смерти утопление, чем оно было вызвано, неизвестно». А вызвано оно тем, что он утонул, дурачье! – Усмехнулся Чарли.

– Чарли, смотри, он мне кого – то напоминает, – говорила Софи, указывая на фотографию мертвеца в газете.

– Ты права, он похож на… – начал Чарли, рассматривая цветную фотографию.

– На миссис Дикинсон, – сказали они хором.

Переглянувшись они спрыгнули со скамьи и несмотря на сильный, порывистый холодный ветер, мчались так быстро, что любой профессиональный спортсмен им позавидовал.

Как самые умные дети, они предупредили миссис Дикинсон, о том, что ее ждет плохая новость. Взяв газету, она пробежалась глазами по тексту, и уже через мгновение, ее руки дрожали, а глаза были полны слез. Из – за шока и трясущихся рук она выронила газету на пол, осела на стул и закрыла руками свое лицо. Через мгновение весь Бристоль слышал рыдания миссис Дикинсон. На фотографии был ее сын Синди.

Несмотря на ее вечно веселое, доброжелательное и щедрое настроение и позитивный настрой, неудачи следовали за ней по пятам. И видеть ее в таком состоянии дети не могли, поэтому они отправились посмотреть место, где уже завтра должен был открыться кукольный магазин.

– Помнишь, раньше здесь была кондитерская? Мы воровали конфеты и шоколадных зайцев, – задумчиво произнесла Софи, рассматривая витрину.

Рассматривая небольшое помещение с большими окнами, и деревянной отделкой, окрашенной в красный цвет и освещаемая яркими лампами, ребята восхищались проделанной работой владельца магазина.

От магазина исходило рождественское, праздничное настроение, словно он волшебный. Хотелось поскорее увидеть снег, запах ели, горячий чай, какао или шоколад, мороз на улицах, снеговиков, играющих в снежки детей, ледяные дорожки и многое другое.

Это был самый любимый праздник Чарли и Софи. Праздник, когда случаются чудеса, когда на окнах мороз рисует свои незамысловатые узоры. Время, когда слышен радостный детский смех, продаются горячие сладкие пироги и карамель. Ведь двойняшки родились 24 декабря, и оказались так близко к своему любимому празднику.

– Ты тоже это чувствуешь? – Спросила Софи, пытаясь запомнить запах карамели.

– Да, словно Рождество совсем близко, это просто магия какая – то!

– ЧАРЛИ! ТЫ ВЕРИШЬ В ВОЛШЕБСТВО?! – Удивилась Софи.

– Нет. Не верю, но рождественская атмосфера в сентябре? Разве это не волшебство? Тебе не кажется, что это странно? – Ответил Чарли пытаясь разглядеть, что же находится внутри.

– Да, но может нам просто показалось? Это наш любимый праздник, и нам просто хочется сладких пирогов.

– Нам двоим? Не нравится мне это место.

Проказники Софи и Чарли

Все эти дни были тяжелыми для миссис Дикинсон. У нее не было больше сил казаться сильной и работать в пекарне, но мысли о том, что сироты будут голодать пугали ее, и она работала день и ночь, чтобы заработать немного денег.

Со временем она полюбила детей, как своих, и очень боялась их потерять. С похорон сына она устало зашла в дом, стряхнула грязь с подошвы ее туфель, и решительно прошла по гостиной. Деревянные половицы под ее ногами печально скрипели, словно играя мелодию ее души.

На ней не было лица. Заплаканные глаза и дрожащие руки говорили о том, что лучше ее не беспокоить, ей нужно отдохнуть.

– Чарли, Софи, пекарня сегодня не будет работать. Прошу, пока меня не будет, не проказничайте, у меня нет сил веселиться вместе с вами! – Сказала она, и прошла в ту часть дома, где находилась пекарня.

Дом был действительно большим, он достался миссис Дикинсон в наследство после смерти ее прадеда Питера Дикинсона – старого чудака, который каждый день рассказывал людям, о приключениях, в которых сам не участвовал. Все лишь смеялись над ним, в то время, как он пек невероятно вкусную выпечку.

Пекарня – это единственное место, где она забывала, о всех бедах в ее жизни. Это было место, где она провела все свое детство, помогая Питеру печь хлеб и булки. Из поколения в поколение пекарня передавалась в руки этой семьи. И все любили ее так, как родитель любит своего ребенка, но кто – то умирал, а кому – то это было не интересно, так дом и пекарня достались Клариссе Дикинсон.

«Но сегодня пекарню нужно закрыть», – подумала миссис Дикинсон. Она подошла к прилавку и перевернула табличку с «открыто» на «закрыто». К этому моменту мимо проходил Часовщик:

– Закрываетесь?! Но ведь еще рано, я пришел за вашим вкуснейшим хлебом. – Сказал он, подойдя к прилавку и рассматривая табличку: «Закрыто».

Морган Галлахер или часовщик, как его называют многие, был постоянным покупателем у миссис Дикинсон. Галлахер – это высокий, худощавый, седой старикан с темными глазами, ходящий в своем старом сером пальто с явными признаками того, что им полакомилась моль.

Его большие очки с круглой оправой увеличивали его глаза в три раза, от чего он был похож на стрекозу. Внешне он напоминал мистера Скруджа2. Но в отличие от него, Морган славился своей щедростью и добротой.

– А как же ваш наивкуснейший хлеб?! Золотистый, теплый с хрустящей корочкой… Кларисса, как же люди без вашего хлеба? – Молил он.

– Сегодня пекарня будет закрыта. Извините Морган, но мне нужен выходной, я вымотана и хочу немного отдохнуть. Я всю неделю работала без перерыва, – твердо ответила она, и уже собиралась уйти.

– Но миссис Дикинсон, поймите меня правильно. Сейчас холодает, люди мерзнут, дети мерзнут… как же они без вашей горячей, приготовленной с любовью выпечкой? Прошу вас Кларисса, не закрывайте пекарню. Я соболезную вашей утрате, но человека уже не вернуть. А деньги вам нужны, и вы нужны людям!

– Спасибо за поддержку Морган, но это не изменит моего решения. Пекарня сегодня будет закрыта, но раз вы пришли за хлебом, то я не могу оставить вас без него, – сказала она, завернув горячий хлеб, с золотистой корочкой в белое полотенце и протянула часовщику.

Этот хлеб она пекла для ужина с детьми. К этому времени он бы остыл. Но мистер Галлахер был постоянным покупателем, нельзя разочаровывать его. Ему, итак, в жизни не свезло, пусть хоть хлеб будет радовать этого прекрасного человека.

– Держите, пусть сегодняшний завтрак будет наполнен любовью, с которой я готовила этот хлеб, – сказала она, протягивая хлеб часовщику.

Галлахер протянул деньги, и глубоко вдохнул аромат горячего хлеба:

– Нет, спасибо Морган, но пекарня закрыта. Поэтому прими от меня этот хлеб в подарок.

– Вы невероятно щедры миссис Дикинсон, – ответил он, и сунул булку хлеба под свое пальто.

Когда часовщик удалился, Кларисса вернулась в дом. Переодевшись она вышла на прогулку, оставив несносных детей совсем одних.

– Чарли, слышал? Миссис Дикинсон закрыла пекарню, – сказала Софи встревоженно выглядывая в окно.

– Но она же сама говорила, что двери нашей пекарни открыты всегда! Несмотря ни на что! Даже если ураган снесет дома с лица земли, наш хлеб и булочки будут продаваться!

– Чарли, может смерть близкого человека… это страшнее урагана?

– Но ведь хлеб и булочки должны продаваться всегда! Несмотря ни на что! Софи… а давай мы сами испечем хлеб? – Предложил Чарли.

– А мы умеем это делать?

– Не попробуем, не узнаем Софи! Идем! – Сказал Чарли, направляясь в пекарню.

– Пошли Мистер Мокрый Нос, – произнесла Софи, взяв кота на руки. Тот вырывался как, мог, но еще ни одно живое существо не смогло вырваться из крепких объятий Софи.

Увидев кота в своей пекарне миссис Дикинсон была бы в ужасе, как и увидев ведро с мертвыми крысами у порога своего дома. Но ведь ее здесь не было, и дети знали, что в ближайшее время не будет.

– Не переживай Софи, они еще получат, – сказал Чарли, и взяв ведро с мертвыми крысами направился во двор, где за все время успел уже похоронить больше десяти крыс.

Вернувшись он помыл руки, и повел Софи с котом на руках в пекарню, двойняшки осматривали деревянные, теперь пустые стеллажи, скалку, стол для раскатывания теста и печи.

– И что нужно делать? – Спросила Софи, нежно поглаживая кота по голове.

– Я займусь печью, а ты займись приготовлением хлеба.