Финики. Рассказы и повести

– Извините…

– Да, что Вы, – вдруг сконфузился Николай, увидев Вику.

– Ну, вот и перешли на «Вы», – подметил Дед Мороз, – ты, что ль похититель злобный и коварный? Смотри… Заморожу!

Николай отступил в сторону, освобождая проход к зеркалу.

– Хм, тебе трико пойдёт, – добавил Александр, указывая на вешалку с костюмом на дверце книжного шкафа, – стало быть, Кощей. Не холодно в одних костях-то?

– Бессмертный я! – ответил Николай, не поворачивая головы, – не замёрзну. А вот тебе попотеть придётся. У нас отопление хорошее…

– Ладно, ребята, – напомнила о себе Марина, – я побегу сказать, чтобы детей рассаживали, родители уже в зале. Вам дам знать светом! Вы поняли меня? – спросила англичанка, скрылась за дверью, – моргну светом!

Николай молча переодевался, лишь слушая, как Александр с Викой уточняют детали утренника. Он встал перед зеркалом. Обильно выкрасил себе лицо белым гримом. Взял чёрную краску, собираясь подрисовывать очертания черепа и оттенить на нём впалые места. Рука с кистью, однако, чувствовала себя не совсем уверенно. Зеркальное отражение всё пыталось сделать наоборот. Николай шёпотом бранился, выказывая признаки раздражения.

– Давайте я, – подошла к нему Вика, заметя замешательство своего злодея.

– Пожалуйста, – он протянул ей кисть и краску.

Вика взяла грим, ловкими движениями кисти нанесла на неё необходимое количество краски, внимательно всмотрелась в выбеленное лицо Николая и принялась приводить его к виду Кощея Бессмертного.

Он молча смотрел на внимательное, сосредоточенное лицо Снегурочки. Её большие красивые глаза приковали к себе взгляд Николая. Серебрящаяся на ресницах тушь превращала их в колдовские. Сам он, потерявшийся в пространстве и времени заворожённо впитывал её в себя, не моргая. Она же словно не раскрашивала злодея, а создавала произведение искусства. Её твёрдые, уверенные движения успокоили его, а лёгкая нежность прикосновений погрузила злодея в эйфорию. Он попытался незаметно вдохнуть в себя её прекрасный аромат. «Чем она так изумительно пахнет? – подумал он». Ему захотелось наполнить всё своё тело божественным запахом этой волшебной Снегурочки, чтобы сохранить его в себе, как можно дольше. Он прикрыл глаза…

– Но-но, – неожиданно вмешался Александр, – не очень страшным его делай, мы к детям всё-таки идём!

– Тогда хватит, – улыбнулась Вика, довольная результатом своей работы.

Внимательное, милое лицо гримёрши, улыбалось волшебными снежинками сказочной внучки. Маленькие ямочки на щеках Снегурочки, чуть проглядывавшие из-под румян, подкупали своей детской непосредственностью. А взгляд, превратившийся в лукавый, как-то по-особенному теперь смотрел на Николая.

– Страшный, о-ой! – констатировала она, отдавая новоиспечённому Кощею краску с кисточкой.

– Ребята, через пять минут начинаем, – проговорила голова Марины, занырнувшая в кабинет, – я вам светом в коридоре моргну. Дверь пусть будет приоткрыта. Ждите!

Свет вскоре погас и сразу зажегся, это был сигнал. Снегурочка с Дедом Морозом торжественной походкой направились в актовый зал. Николай ждал своего выхода. Когда свет снова погас, а в коридор из зала стали проникать ритмичные звуки «Танца с саблями» Николай понял: «Пора». Настал момент дебюта физрука.

Ворвавшись в зал, он обернулся вокруг ёлки, потом к родителям. Сделал ещё один круг вдоль сидящих вдоль стен малышей. Визг и смех, сопровождавшие его сольное выступление свидетельствовали о неожиданном, но не очень страшном появлении сказочного злодея. Николай очень старался придать своим движениям неуклюжесть и угловатость. Конечно, не обошлось без использования ряда движений из восточных единоборств, которыми он занимался с малолетства. Видимо отчасти это и выдало в Кощее физрука. Слёз с испугом не было. «Пора похищать Снегурку, – решил Кощей». Пока Ворона – соучастница отвлекала Дедушку, злодей схватил внучку за руку, увлекая её за собой ещё на один круг. Снегурочка безнадёжно сопротивлялась коварному Кощею, пока детишки пытались докричаться до Деда Мороза. Николай вытащил Вику в коридор. Не отпуская руки Снегурочки, забежал с ней в кабинет.

– Ну, ты даёшь! – выдохнула с облегчением Вика, – меня-то, зачем через весь зал таскал? Вокруг ёлки?

– Что бы все видели, что ты не сама ушла. А что не надо было?

– Не знаю… Ты танцами не занимался?

– Нет. Только единоборствами.

– Это я заметила. Меня уже можно отпустить.

Николай разжал руку, освободив ладонь своей пленницы. В кабинете повисла немая пауза. Вдруг дверь резко распахнулась:

– Я дам знать, когда тебе пора обратно, – проговорила голова Марины в приоткрытою дверь. Она на мгновение замерла, внимательно оглядывая сказочных персонажей, стоявших друг перед другом, и скрылась.

– Тебе ведь больше не выходить? – нарушила тишину Вика.

– Ещё один заход будет, со старшими.

– Ну да, конечно. Значит, пока Кощеем побудешь?

– Конечно, – улыбнулся Николай нарисованным лицом, – и снова украду тебя.

– Ах да, конечно, – Вика ответила улыбкой, глядя в глаза своего похитителя.

Он взял её за руки:

– Не больно было?

– Нет. Смешно.

– Почему?

– А меня давно уже никто вот так не таскал за руку… Разве что мама… в детский сад.

– А мы и есть в детском саду, Лисичка…

– Лисичка? Я Снегурочка. Почему лисичка?

– Не знаю. У тебя сейчас глаза, как у лисички.

В дверь постучали. Из чуть приоткрывшейся щелочи послышался голос Марины:

– Вика, Снегурочку освободили…

– Я иду! – ответила она, не отводя глаз от Николая.

Пятясь к двери, Вика не отводила от него своего взгляда и не пыталась высвободить рук. Коля следовал за ней.

– Кхе-кхе, Кощею рано! – вмешалась Марина, отсекая рукой Вику от Николая.

Она пихнула физкультурника вглубь кабинета, плотно закрыв дверь.

Через полчаса веселье малышей закончилось. Довольные карапузы, ведомые воспитателями, расходились по своим группам, прижимая к груди новогодние подарки. Дед Мороз со Снегурочкой вернулись в гримёрку. Марина, освободившаяся раньше, успела заварить чай и распотрошить один из детских подарков – теремков. Александр снял шапку с бородой.

– У-у, конфетки… – потёр он руки, – я ещё не завтракал.

– Шоколадные – девочкам! – распорядилась Марина, – карамель грызи с печеньем.

– Карамель Кощею, у него зубов много. Мне, если никто не возражает – печенье.

Вчетвером, они, весело обсуждая детские выступления и свои оплошности, не заметили, как открылась дверь.

– Посерьёзнее, пожалуйста, – обратила на себя внимание Лидия Сергеевна.

– Мне? – попытался отвлечь внимание директора на себя физрук.

– К Кощею претензий нет, – резюмировала «Хозяйка медной горы», удаляясь из кабинета.

Вторая серия утренника началась, как только новые зрители и участники собрались в зале. Дед Мороз со Снегурочкой вышли в коридор, а злобный Кощей замер у двери в ожидании звуков танца Арама Ильича Хачатуряна. Ему не терпелось похитить у детей Снегурочку. На сей раз это желание буквально горело и колотилось в его груди. Никогда ещё он не испытывал такого чувства. Одновременное нетерпение, волнение, желание и страх. Страх перед ничтожно малым отрезком времени, на которое он сможет украсть Вику. Да, именно украсть. «Вот он, – сигнал»! Под звуки искромётного танца Николай ворвался в актовый зал. В необъяснимых и неповторимых конвульсиях он описал положенные круги, чуть не влетев в ряды с приглашёнными родственниками, схватил Снегурочку, и был таков.

Вбежав в гримёрку, он закрыл дверь, посмотрев на Вику страстным взглядом. На её лице было приятное удивление и нежная улыбка.

– Ты что, я чуть не испугалась, – выговорила она.

– Я тоже.

– Ну ладно, главное, что дети были рады, когда ты напугал родителей.

– Да? Напугал родителей? Я не заметил… Просто, Вика, я действительно хотел тебя украсть.

– Я это поняла…

– Я украду?

– Попробуй.

Весь оставшийся день Николай провёл с Викой. Он украл её у Александра, который после утренника всё же сходил за своим автомобилем, чтобы погрузить в него театральный реквизит с очаровательным преподавателем английского языка. А Вика с Николаем уже гуляли в ближайшем лесопарке, поедая мороженое. Потом катались с горок, весело радуясь прекрасному зимнему предновогоднему дню. Заснеженные и замёрзшие, они отогревались в палаточном кафе. Снегурочка, вплотную придвинувшись к тепловой пушке, совсем не боялась растаять. Пар от горячего чая окутывал её раскрасневшееся лицо, превращая снег на одежде и ресницах в искрящиеся капельки. Николай бережно обнял её озябшие руки своими:

– Таешь?

– Наверное…

Хирургия

Часть 1. Реанимация

«Ну, вот и проснулись. Необычное для меня утро. Кажется, ночью я даже не пошевелился. В этом положении отключился вчера, в этом же положении проснулся сегодня. Какое хорошее утро. Должно быть даже замечательное. Чистое весеннее небо с чёрными ветками деревьев, – это всё, что мне видно в окно. Набухших почек с молодыми листьями на ветвях этих деревьев мне не видно, но они там есть, я знаю. Они набухают, наполняясь соком, подготавливаются к новой жизни. Жаль, что в этом году моя весенняя охота, кажется, не состоится. Да, что там, кажется, не состоится, это точно. А как хотелось бы вдохнуть полной грудью всю свежесть наступившей весны. Прозрачная синева неба, словно разбита на множество осколков недвижимыми ветвями деревьев. Этот ограниченный пейзаж, картиной во всю стену, единственное, что мне видно в огромное окно реанимации. А ведь за окном апрель. Весенняя утиная охота, день рождения сына. Неужели я не смогу его поздравить дома? Кто знает, насколько я здесь задержусь. Ещё мне в окно видна крыша невысокого строения. Кто-то сказал, что это здание морга. Кто говорил? Кому? В памяти не сохранилось. Запомнилось, что морг. Удачное расположение, прямо под окнами реанимации, – бодрит. Хорошо, что видна только крыша и мне не придётся вести отрицательную статистику этого славного медицинского учреждения, приютившего меня на неопределённое время. Всё-таки интересно, на какое»?

– Как себя чувствуешь? – Залетел в палату дежурный врач, которого я вчера немного напряг.

– Нормально.

– В окно не сиганёшь?

– В окно? Зачем? – не понял я его.

– Так, шутка. Откачивал я тут одного, а он в окно собрался прыгать.

– А я здесь причём?

– Да так просто. Вот здесь расписаться надо, – он положил рядом со мной бумаги, протягивая ручку.

– За что?

– Согласие на операцию, на переливание крови, отказ от претензий, и прочее.

– Так мне ж ничего не переливали. У Вас крови-то не было…

Я вспомнил, как поступил в больницу. Отравившись накануне вечером, видимо курицей, а возможно и поранив свой пищевод мелкой костью, при поедании пернатой, не слишком тщательно пережёвывая её плоть, меня стошнило утром. Капля крови в тазике тогда не вызвала у меня особой тревоги. Я сполоснул его и, поставив у кровати снова лёг. Это недомогание внесло коррективы в мои субботние планы, но я ещё надеялся, что не на весь день. Когда вдруг стошнило во второй раз, крови оказалось больше, это заставило вызвать «Скорую помощь». Медики приехали довольно быстро, вернее один медик. Молодой врач, или фельдшер, я не силён в медицинской терминологии, не нашёл у меня ничего кроме отравления. Но, как по заказу, меня вдруг стошнило кровью в пластиковый тазик прямо у него на глазах. Это уже была не капля. Крови было так много, что врач перепугался не на шутку.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.