Печать Патриарха

Мия благодарила судьбе за возможность познакомиться с Алексом, её привлекли одновременно страсть и уязвимость. За всё время общения он не мог, да и не собирался избавиться от приятного ощущения, что Мии, кроме женской красоты, присуще нечто особенное. Неуловимое…

Такси подъехало к ее дому. Они вышли и остановились возле подъезда.

– Алекс, ты замечательный художник и замечательный мужчина. Мне очень повезло, что я случайно оказалась в том ресторанчике.

– Даже, если бы ты прошла в ту минуту мимо ресторана, мы всё равно должны были встретиться. Может, не сегодня, но обязательно… завтра… – Алекс открыто улыбнулся. – Дай номер своего телефона.

Девушка открыла клатч и передала визитку. Вновь их пальцы едва коснулись.

– Вечером я приду в клуб.

– Приходи! – улыбнулась на прощание Мия. – В десять моё выступление!

Глава 3

Александр радостно шагал по улице, пропуская мимо суматоху города. Заканчивалась пачка сигарет и до дома пришлось сделать крюк, пройдя на соседнюю авеню в табачный магазин.

Очень своевременно по пути подвернулся цветочный салон.

«Вечером у Мии выступление, надо заказать цветы»

– Добрый день, – цветочница в опрятном прорезиненном переднике с грозным секатором в руке встретила его.

– Добрый вечер! – Александр, в ожидании встречи, нечаянно ускорял время.

– Какие цветы могу предложить?

– Не знаю. Теряюсь… давно не дарил цветы… это должно быть что-то нежное… Возможно, красное… или жёлтое, – возбуждённый ароматом свежих орхидей рассуждал он вслух.

– Предложу пионы, ведь наступил их сезон! Девушкам всегда нравятся пионы, – сказала хозяйка, распахнув витрину холодильника демонстрируя различные сорта.

У Александра внезапно завибрировал телефон – звонил Михаил. Пришлось нехотя, но бодро ответить:

– Михаил, приветствую!

– Привет! Как дела? Как себя чувствуешь? Догадываюсь, что после вчерашнего поражения не очень… – насмешливо зазвучал голос в трубке.

Александр разозлился.

– Да, нет, уже привык!

– Сколько ты вчера спустил?

Этот вопрос разозлил ещё сильнее.

– Пусть тебя это не волнует. Я достаточно зарабатываю, чтобы достаточно проигрывать…

– Не злись. Я много на твоих поставил! Тоже… всё продул! – Миша громко рассмеялся.

– Бог помогает тем, кто помогает себе сам. – Не разделив радости по поводу общего «всё продули», философски ответил мудрой пословицей Александр.

– Ладно. Звоню по делу.

– Говори.

– Надо, чтобы через полчаса ты был у меня. Прокатимся на важную встречу.

Александр знал, что Михаил не любит, очень не любит, когда ему отказывают, особенно, если это касается бизнеса, а сейчас именно так. И поэтому расстроился от резкой смены лирического настроения на деловой лад. Сегодня не хотелось ничем заниматься и вершить великое. Он рассчитывал добраться до дома, отдохнуть, набраться сил к вечеру, а тут… Миша…

– Я точно не успею быть у тебя через полчаса! – В надежде отменить срочную встречу начал маневрировать Александр.

– Саша, я не понял… – Михаилу на том конце провода не понравился ответ. Художник уловил это, сменил тактику и продолжил:

– Но могу сразу подъехать на место. Если это там, где я думаю, буду через час…

– Да, где всегда, – сухо подтвердил Михаил.

– Окей! Выезжаю!

– Хорошо. – Михаил сбросил звонок.

В планы Александра категорически не входила внезапная встреча. Он закрыл глаза и, проклиная Мишу, вздохнул. Брошенный на стрелки часов взгляд показал, что оставалось не более двадцати минут, за которые надо успеть переодеться и выехать. Быстро заказав первый попавшийся яркий сорт пионов, Александр выскочил из салона.

Затем забежал домой, принял душ, надел чёрный деловой костюм и пулей вылетел на улицу. В потоке машин наудачу замаячило жёлтое авто. Он поднял руку и поймал такси.

– Liberty State Park

– Okay! – Принял заказ водитель.

Через полчаса Алекс зашёл в бистро, где обычно встречался с Михаилом. Тот ждал за столиком.

Михаил был сильным, высоким мужчиной. Развитые плечи профессионального академического гребца внушали окружающим неподдельное уважение и веру в неотвратимость победы физической культуры и спорта над человеком. Мишины коллеги «по цеху» поговаривали, что в бытность расцвета спортивных достижений во времена распада СССР, на одной из питерских «стрелок» Миша сильно прогневался и оторвал несговорчивому мелкому барыге руку. Оторвал просто и натурально.

Его биологический возраст был чуть больше пятидесяти лет, но по американскому паспорту Михаил Бронкс оказался моложе оригинала лет на десять и с чужой фамилией. На деловые встречи он всегда являлся в дорогих костюмах, а волосы укладывал гелем. Михаил принципиально не носил галстук в убеждённости, что тот символизирует удавку на шее порабощённого афроамериканского народа времён угнетения на табачных и хлопковых плантациях. Зато всегда носил под рукой рыжий портфель из крокодиловой кожи с заряженным пистолетом, парой гранат и наличкой. Его кумиром всю сознательную жизнь был Аль Капоне, и мужчина совершил многое, лишь бы стать им в реальности.

Бронкс являлся лидером одного из авторитетных сообществ в Нью-Йорке, и его основной бизнес – мультикультурный обмен между дружественными и не очень дружественными странами. Он занимался контрабандой антиквариата и произведений искусств. Для легализации части доходов Бронкс выкупил сеть бистро на автозаправочных станциях. В одном из них обустроил уютный уголок, где проводил совещания с трудовым коллективом и очень близкие «деловые встречи» с секретаршами.

У Михаила два высших образования. Первое он получил на просторе водного олимпийского канала, усиленно занимаясь академической греблей в команде Политехнического института. Второе – самостоятельно в Америке, когда вплотную стал работать с произведениями искусств и понадобились серьёзные знания в сфере и уважаемый научный статус.

К сорока пяти годам Миша подошёл с учёной степенью доктора философии, за которую пришлось немного доплатить представителю другого профильного авторитетного сообщества.

– Привет, Художник! Как дела? – Михаил приподнялся с мягкого диванчика и протянул в приветствии руку. Они обменялись крепким рукопожатием.

– Ну, вроде бы неплохо. А у тебя? – Присаживаясь за стол, поинтересовался Александр.

– Нормально, но не об этом говорить собрались. – Михаил налил в бокал вина, передал его вновь прибывшему другу и поднял наполненный свой. – За бизнес, за нашу компанию!

Александр немного удивился другу, который находился в промежуточной стадии опьянения. Обычно в это время дня Миша не позволял себе быть почти «готовым».

«Наверное, вчера здорово проиграл на ставках», – догадался художник, и ему самому захотелось срочно выпить.

– За бизнес! – Александр поднял бокал и осушил до дна. Креплёное празднично растеклось по жилам, и собеседники на короткое время переключились на закуску из сыра и красной рыбы.

– Так что случилось? Почему срочно позвал? Надеюсь, это не продолжение проблемы с прогнившим холстом? Вроде, с заказчиком закрыли вопрос… – немного насытившись, вытирая руки о салфетку, спросил Александр.

– У меня есть предложение, которое может тебя заинтересовать, но сначала давай закажем еду и выпьем ещё. – Михаил жестом позвал официанта и заказал блюда для них обоих и вино.

– Я думаю, нашей компании не хватает новых проектов… Мы давно работаем с теми же клиентами и делаем те же самые деньги. Я нашёл несколько перспективных идей, которые могут принести нам больше прибыли и укрепить позицию на шатающемся финансовом рынке. Мне нужен умный, надёжный помощник в новом деле. – Михаил пальцем показал на Александра. – Ты!

Он поднял с дивана тяжёлый портфель, поставил на колени, открыл и вытащил бумажный свёрток:

– Взгляни на это!

Александр взял свёрток и приоткрыл. В руках оказался прямоугольный металлический предмет бронзового цвета, по виду похожий на клише для печати бумажных банкнот.

– Мне немного не по себе, – Александр, озираясь, завернул клише обратно.

– Художник, что? Сдрейфил? – Михаил громко рассмеялся.

Алекс положил свёрток на стол и неприятно отстранился.

– Миша, ты решил не заморачиваться, а сразу печатать деньги? Ты сошёл с ума!

– Деньги?! – продолжая смеяться, переспросил Михаил. – … дружище, вижу, ты совсем не готов к новому, но могу успокоить: ты уже участвуешь в этом проекте, подробности чуть позднее, по результатам эксперимента…

– Какого эксперимента?

– Позже, немного позже всё расскажу, наберись терпения!

– Ладно, – непонимающе согласился Александр.

– Сейчас приедут Череп с Металлургом. Я подключил Черепа к изучению этой находки. Послушаем, что интересного расскажет… Мы, собственно, для этого здесь и собрались. Я ещё не до конца во всём разобрался… недостаёт некоторых немаловажных деталей, которые он смог добыть… – Миша открыл на столе коробку сигар и предложил Александру. Они прикурили.

– Находка? Ты это нашёл?

– Не то чтобы нашёл… Удалось приобрести это клише у одного человека.

– Судя по всему, дорогая вещица…

– Не занимайся этим вопросом. Ему деньги перестали быть нужны. Он нечаянно умер.

Александр привык, что отдельные люди, связанные деловыми и не очень отношениями с Михаилом, иногда нечаянно умирали, но сейчас от легкости сказанного по спине пробежал холодок.

– Для меня договорённости – дело принципа. Я был готов заплатить, но бывший хозяин этой штуки действительно умер. Причем по своей инициативе…

Александра передёрнуло.

– …пьяный перебегал дорогу и случайно попал под гружёную яблоками фуру. Жаль. Говорят, хороший мастер был. Унёс с собой в преисподнюю секрет чернил и этой штуковины. Поэтому я и попросил тебя заняться.

Подошёл официант и начал накрывать на стол. Бронкс попросил сразу разлить вино по бокалам.

– Я тебе передавал краски. Ты успел разобраться? – Спросил, выдыхая ароматный сигарный дым, Михаил.

– Немного не успел доделать… Понимание есть, но, наверно, придётся заказывать лабораторию. Сходу не удалось определить…

– Плохо. Ты чем всё это время занимался? От футбольного расстройства убрался в сопли? – Грузно спросил Михаил…

Александр внимательно смотрел на Бронкса и спокойно поддерживал разговор, однако мысли были заняты другим. Он сосредоточенно прислушивался к себе, пытаясь проанализировать происходящее и погасить страх, возникший от увиденного клише. Становилось понятно, во что его собирается втянуть Миша… Опасная история с печатным самиздатом банковских билетов совсем не подходила для него.

«Это фатально, – он в ледяном ужасе осознавал настоящее и катастрофическое развитие будущего. – Одно дело – продажа подделок картин богатым бургерам, другое – борьба за выживание на ножах с государством. В вопросе «кто кого перехитрит» ответ всегда очевиден и известен… Миша сошёл с ума… Надо срочно уходить от темы и не ввязываться с самого начала в процесс, хотя, получается, уже ввязался… Сейчас сказать прямо об отказе участия в деле, будучи ознакомленным с ним, означает подписаться на “нечаянную смерть по собственной инициативе”, может, под колёсами той же самой гружёной фуры с яблоками…»

Александр представил себя со стороны, раздавленным на дороге колёсами грузовика, с вылетевшими на асфальт грязными кровавыми кишками из разорванного заднего прохода…

Он поднял фужер с вином, чокнулся с Мишей и сделал пару успокоительных глотков. «Нужно время, чтобы придумать, как грамотно отойти от громкой затеи с фальшивомонетничеством… или как грамотно легко умереть…» – грустно подумал и про себя пошутил Александр. Обострённый чёрный юмор в опасных ситуациях был ему присущ со времён военной службы, которую успел пройти во французском легионе.

– Как тебя угораздило поставить вчера на англичан? – пытаясь на время переключить направление беседы, с натянутой усмешкой спросил Александр.

– Скажу по секрету: я не ставил на англичан. Я ставил против американцев! Не люблю американцев, – просто ответил Михаил и попутно приступил к румяной жареной вырезке.

– Вот бы никогда не подумал! – Удивленно произнёс Александр, хотя хорошо знал, что Бронкс американцев не любит.

– Ненавижу их культуру, жизненный стиль, политику. Думают, что они лучшие в мире, но на самом деле это лишь пустая гордыня и самомнение. Американцы считают себя самыми важными и умными, но в большинстве своём они просто глупы и необразованны. Мне не могут нравиться такие люди, – ответил Михаил и казалось, гнев начал нарастать в его голосе.

– Ведь не все американцы такие.

– Я знаю, что такие все! Именно такие… Мне не нравится, как они живут и что делают. Я не могу с этим смириться. Ты давно ездил в подземке? В моём родном городе канализационные трубы чище! – высказался Михаил и сделал глоток вина. – Мерзость какая!

– Но если ты не ставишь на американцев, можешь упустить выгоду, – отметил Александр.

– Я лучше проиграю, чем буду делать ставки на американцев! Не хочу быть связанным с ними никакими узами. Не хочу, чтобы моя жизнь зависела от того, какая команда или акция сегодня выиграет. Предпочитаю оставаться независимым и свободным! – завёлся Михаил в пьяной улыбке.

Он слишком сильно надавил ребром вилки на кусок говядины, и тот выскользнул с тарелки на скатерть.

– А, ерунда! – пробормотал он и продолжил, размахивая пустой вилкой в сторону Александра. – С детства мечтал жить в Америке! Все эти фильмы, где бешеные ковбои берут на себя правосудие, борются за справедливость, защищают близких и нацию, оказались полным дерьмом! Скажи, Художник, ты здесь хоть раз видел ковбоя? – Миша заглянул в тарелку, яростно откромсал вилкой кусок мяса и отправил его в рот.

– Хм… а ведь, действительно! Я не видел ни одного ковбоя! В Нью-Йорке нет ковбоев! Их вообще нигде нет! Ты представляешь? – пылко согласился Александр, допив вино из фужера.

– Ты понял? – обрадовавшись доходчивости своих слов, буйно замахав вилкой, взвинчивался Бронкс. – Если ковбоев нет, нет и справедливости!

– … сейчас! – Миша как-то по-особенному загнул пальцы, взял в руки следующую бутылку, вогнал вместо штопора вилку и с чпоком открыл её. – Наливай! – он передал ее Александру.

– Я верил, что здесь можно добиться своих целей и быть счастливым, – продолжал монолог Миша под бульканье разливающегося вина. – Но когда приехал и начал заниматься бизнесом, понял: все местные идеалы – миф. В реальности, в Америке весь расклад только за деньги. Всё без души! Все готовы на любые меры, лишь бы получить больше денег и власти. Больше денег! Больше власти! Американцы пытаются навязать себя всему миру, как старая, никому не нужная больная проститутка, утягивающая себя в капроновые колготки… Поэтому я не делаю ставок на американцев… нет в них… – Миша защёлкал пальцами, подбирая слово, – как его… любви… Да, Художник! Нет в них вселенской любви!

Друзья подняли бокалы и выпили за обнаруженное Бронксом отсутствие в американских душах любви.

– Ты скучаешь по своей Англии? – Миша махнул пустой бутылкой официанту, чтобы тот принёс следующую.

– Первое время сильно скучал. Сейчас привык. Больше по матери скучал. Ее не стало, и ностальгия разом исчезла. Дом там, где твоя мать…

– Я по-прежнему скучаю… – грустно произнёс Миша.

Александр кивнул, глядя на Бронкса.

– Понимаешь?

– Понимаю.

– Да ни хера ты, англичанин, не понимаешь, – тихо, разочарованно выругался Миша. Его багровое лицо обозначало, насколько тема родины будоражит. – А самое удивительное, чего ты точно не понимаешь, так это то, почему я живу в Америке! А я тебе скажу правду! Она немного неожиданно прозвучит: любовь моя к Родине крепче, сильнее, надёжнее, чем больше расстояние от неё. И я знаю, она отвечает мне взаимностью! Она меня, ах, как сильно ждёт в своё лоно… Наша разлука лишь укрепляет взаимную любовь. Так ведь всегда должно быть, если любовь настоящая!

– Хорошо сказал! Настоящий философский подход…

– Дружище, не удивляйся! У меня учёная степень по философии, – гордо напомнил Миша. – Давай перекусим! Через… – он посмотрел на часы, – уже скоро Череп с Металлургом подъедут…

За приоткрытыми окнами бистро нежно светило солнце. От ветра, дующего с Гудзона, было прохладно. Прозрачный воздух овевал чистотой и ароматами свежескошенной травы из парка. Над головой низко плавали пушистые кучевые облака. Их сизые и тёмно-серые донышки лежали на голубом небе.

«По всей видимости, погода вечером будет хорошая, – решил Александр, в ожидании встречи с Мией. Он поставил на стол пустой бокал и успел закурить, когда к их столику стремительно подошли Череп и Металлург. Ребята приехали на мотоциклах. От их кожаных курток веяло выхлопными газами и буйным ветром дальней дороги. Вместе с дорожной пылью, они приволокли внезапную проблему.

Череп лишь успел подойти к Михаилу и приветливо с ним приобняться, как вдруг входная стеклянная дверь разлетелась вдребезги. Раздались автоматные очереди. Зазвенели гильзы по глянцевой плитке. Ворвавшиеся трое парней под пулемётный треск разбежались по залу и начали приближаться.

– Fuck! – Череп пригнулся и, выхватив из-под куртки пистолет, принялся стрелять.

Цветные парни в чёрных банданах настойчиво поливали во все стороны, наполняя воздух серым пороховым дымом. Пули разлетались веером и врезались в стены, кроша мебель в деревянную стружку.

Бронкс схватил из портфеля гранату, но рука лишь успела коснуться чеки, когда внезапный удар пули рикошетом в живот согнул его пополам.

– Миша! – крикнул Металлург.

Прикрывая плотным огнём Черепа, он подскочил к раненому, опрокинул тяжёлый стол и принялся оборонять Бронкса.

Череп навскидку выпустил четыре пули и одной из них снёс чёрную бандану вместе с половиной головы противника.

– You fucking cunts! – завопил цветной парень, когда капли мозгов убитого товарища брызнули на его лицо.

Череп постарался набежать, подобраться ближе к тому, который перезаряжал автомат, но попал под очередь, и ему пробило аорту двумя пулями. Липким клубничным сиропом на пол густо брызнула кровь. Череп упал, выронив из руки оружие. Художник ухватил Магнум Черепа, поскользнулся на луже крови, но успел разрядить два последних патрона.

– Ложись! – Миша размахнулся и метнул гранату. Взрыв разнес внутренности афроамериканца и вышиб его наружу вместе с оконной рамой.

Металлургу осколком выбило глаз. Он, отстреливаясь, упал. К нему стремительно подбежал Александр и начал оттаскивать за угол стены.

Оставшийся в живых бандит укрылся за перевёрнутым столом и продолжал стрелять. Раненый Миша прицелился и насквозь прошил стол крупным калибром револьвера, уложив противника выстрелом в голову. Было видно, как подлетел его скальп розовой кожей наружу.

Короткая перестрелка стихла резко, как и началась.

Миша, экстрактором рассыпав на пол гильзы, освободил барабан и зарядил револьвер. Держась за живот, он тяжело поднялся и подошёл к Металлургу. Тот исходил кровавой пеной на перекошенных губах. Из места, где был глаз, торчал, впившись в мозг, длинный кусок осколка гранаты.

– Бросай его, уходим! – приказал Бронкс Александру.

Тот повиновался и быстро подхватил Мишу за поясницу, помогая ему добраться до выхода. По пути Александр наклонился и схватил сумку, на ходу засунув в неё ворох слипшихся от крови важных бумаг.

– Саня, давай быстрее… только ещё забери мой портфель!!!

Они вышли на улицу.

Издалека послышался мощный рёв двигателя. Александр обернулся. Бронкс вдруг резко вскинул руку и начал стрелять. Прямо на них мчался огромный джип. Водитель гнал по газону, нацелившись размазать друзей по асфальту. Александр, еле удерживая Мишу, который едва стоял на ногах, потащил его в сторону, чтобы увернуться от ревущей машины. Бронкс на ходу продолжал стрелять, но никак не мог попасть в водителя.

Наконец лихая последняя пуля выскочила из барабана, пролетев через разбитое лобовое стекло, и ударила красным фонтаном в лицо водителя, выбивая затылок на чёрный подголовник. Джип захлебнулся на оборотах и, резко изменив направление, рванул в сторону цистерны бензозаправщика, который сливал в резервуар топливо.

– Бежим! – заорал Александр, схватил соскальзывающего на траву тяжёлого Мишу и быстро потащил в укрытие густого кустарника. Пятясь, художник оступился и сорвался в овраг, увлекая за собой Мишу. Сверху на заправке раздался чудовищный взрыв, и вверх взлетело огненное пламя. Через пару секунд рядом что-то тяжело грохнулось. Александр разглядел в обгоревшем комке изуродованную голову водителя джипа.

– Саша, надо быстро уходить! – отдышавшись, прохрипел раненый Михаил. Сквозь белую рубашку настойчиво проступала кровь.

Миша достал запасной кнопочный телефон и начал звонить.

– Потерпи секунду, – Александр снял пиджак и как мог сильно перевязал Бронксу рукавами живот. – Пошли! – Он подхватил его под руки и потащил по скользкой свежескошенной траве в сторону дороги.

Через десять минут художник выволок Бронкса из парка к месту, где их уже ждал только подъехавший Субурбан. Двое крепких ребят подбежали и подхватили потерявшего сознание бандита. Александр помог погрузить его на заднее сиденье и заскочил следом.

– Поехали!

Они рванули с места и помчались по трассе. Миша пришёл в чувство. Возле него колдовал один из парней. Он разрезал ножницами рубашку на животе, где была рана. Тщательно обработав её и осторожно прощупав место, куда угодила пуля, он промыл всё медицинской жидкостью, наложил повязку и закрепил пластырем. В это время второй подготовил капельницу и воткнул иглу в вену.

– Я тебя через десять минут выкину, – сказал водитель, обращаясь к Александру, – оттуда доберёшься. Переоденься пока и умойся.

Второй парень достал из коробки зелёное худи и джинсы, подкинул их Александру.

– Переодевайся!

Тот стянул прилипший грязный костюм. Ему дали бутылку с водой, и он стал умываться прямо на пол салона машины.

Вскоре водитель резко затормозил. Александр выскочил из Субурбана, накинул капюшон и направился в сторону Exchange Place. Машина помчалась дальше.

Он приближался к метро, пытаясь сдержать дрожь в руках и ногах. Это началось только сейчас. Его догнала паническая атака после пережитого стресса. Быстрое биение сердца не удавалось замедлить, отчего в глазах мелькали цветные бублики. Стало тяжело дышать. Сердце билось так сильно, что готово было проломить рёбра.

– Надо взять себя в руки. Пытаться контролировать…

В голове кружились калейдоскопом одни и те же картинки. Сколько их? Пять? Десять? Двадцать? Невозможно сосчитать… мутит. Одна из картинок выскочила и упрямо остановилась напротив. У Металлурга из глаза вытекает вещество… Голова закружилась сильнее. Александр, как пьяный, вытянул руку вправо, опёрся на стену подземного перехода. Сильным толчком его стошнило. Немного полегчало… он остановился, достал из сумки бутылку с водой, полил на руку и ополоснул лицо.

Мысли находились в беспорядке. Не удавалось сконцентрироваться и выбрать одну из главных, которая сейчас нужна и которую надо воплотить. Единственное, что он чётко понимал: надо добраться до дома. Скорее добраться до дома!

Александр подошёл к автомату в метро, вытащил из сумки кошелёк. Дрожащими пальцами отсчитал шесть долларов и купил Metrocard. Казалось, все окружающие внимательно смотрят на него, догадываясь о произошедшем. Он быстро прошёл через турникет и зашагал по платформе, пытаясь сохранять спокойствие. Ниоткуда пришла мысль, что за ним могут следить. Словно животное, которое только что избежало смертельной опасности, он был настороже и готовился к любой возможной атаке.

Подошла электричка. Александр присел напротив немытого окна. Двери закрылись. Вагон начал двигаться, набирая скорость. Из открытой форточки задуло холодным ветром. Художнику становилось лучше. Он провёл рукой по вспотевшему холодному лбу, посмотрел на влажные от солёного пота пальцы и удивился, что попал на внезапный стрессовый приступ…

«… Не может быть, что мне, не раз находившемуся в подобных ситуациях, стало худо от перегруза… Вероятно, сказался возраст, выпивка и отсутствие стрессовых тренировок… Сейчас необходимо дать организму несколько минут на отдых. Обмануть его. Отключить все ощущения…» – Александр вспомнил и провёл один из психологических приёмов – перестал оказывать внутреннее сопротивление окружающему. Представил, что все правильно и естественно. Заставил себя резко смириться со всем, что произошло и сейчас происходит… Это правильно… Это всё естественно… Я не сопротивляюсь… Ледяной ветер не встречает в моём теле никакого сопротивления. Ветер пронизывает меня, как решето, проходит насквозь, облетая препятствия органов… Появилась прохладная лёгкость в теле. Оно обмякло, расслабляя мышцы, и напряжённость начала спадать. Картинки растворились… Мозг перегрелся от высокой нагрузки. Сработала автоматическая защита, и мозг дал себе команду: Reboot.