Кёнесград

– Нет, этот пиджак вам тесен. Попробуйте поднять руку. Вот видите, вам нужно взять на размер больше.

Она сняла с вешалки тёмно-синий пиджак из мягкой ткани и помогла СМ его одеть.

– Ну вот, этот смотрится гораздо лучше и по размеру в самый раз.

– Нет, – СМ посмотрел на себя в зеркало, – слишком буднично. Мне надо читать лекции, нужно что – нибудь понаряднее.

– Ну тогда вот этот в серый в клетку. Это классический английский стиль.

– Нет, слишком пижонистый, нужно нечто более официальное.

В результате они выбрали светло-коричневый удлинённый двубортный пиджак с большим нагрудным карманом.

– А какие лекции вы читаете? – поинтересовалась продавец.

– Философию, социологию и культурологию (в начале двухтысячных СМ пришлось переквалифицироваться и изучить эту ставшую модной науку, но в душе он всегда оставался революционером и верным ленинцем и глубоко презирал культурологию и схожие с ней дисциплины за аполитичность).

– Ну тогда вам подойдёт вот это.

Женщина достала с полки белый нагрудный платок и вставила его в карман пиджака.

– Вот так гораздо лучше.

– Но как же галстук?

– А галстук вам не нужен.

– Продавщица извлекла из-под прилавка серый шарф в мелкую клетку и повязала его СМ вокруг шеи.

– Ну теперь вы смотритесь как истинный джентльмен.

СМ начал внимательно рассматривать себя в зеркало. На него смотрел пожилой мужчина с тонкими чертами лица довольно-таки приятной наружности. Его карие, немного суженные глаза как бы увеличивали взметнувшиеся наверх брови с острым изломом посередине. Широкий лоб казался ещё выше и значительней за счёт обширной лысины, которую однако обрамлял ряд всё еще густых, слегка тронутых сединой волос.

– Как вас зовут? – спросил СМ.

– Нина, – продавщица улыбнулась.

Так они познакомились. Обычно они встречались в центре, гуляли вместе вокруг Верхнего или Нижнего озера и сидели в каком-нибудь кафе. Потом СМ провожал Нину домой и возвращался в свою квартиру на Карла Маркса. Однажды Нина пригласила СМ к себе. Её квартира была побольше квартиры СМ, и в ней царила абсолютная чистота и порядок. Они сидели на кухне и пили чай с пирогом, который Нина специально испекла по такому случаю. СМ, не ожидавший такого приглашения, сильно смущался. Его влекло к этой женщине, но он чувствовал, что она может разрушить установившийся порядок его жизни. А этого он боялся панически. Ему было трудно представить себе, что Нина может войти в его святая святых, в его кабинет и начать уборку или, ещё хуже того, перестановку. К тому же ему придётся тратить своё время на бессмысленное времяпровождение, всякие там развлечения и прочие женские штучки. СМ просидел на кухне полтора часа, выпил два стакана чая, встал из-за стола, сославшись на какие-то неотложные дела, извинился и удалился. Больше он с Ниной не встречался.

Они проехали по мосту через Преголю, миновали Южный вокзал, свернули на Киевскую и доехали по ней до Церкви Рождества Пресвятой Богородицы.

СМ знал, что после войны в помещении бывшей кирхи предместья Понарт, которая не пострадала от бомбёжек, был склад, потом спортзал, потом там хотели сделать школу бального танца (СМ читал об этом в ещё издававшейся в то время газете «Кенесградская правда»), но в конце концов кирху передали русской Православной церкви.

Они миновали ещё один перекрёсток и повернули на боковую улицу на следующем.

– Где-то здесь, – сказал Коков.

СМ опустил стекло и высунул голову.

– Вон, ветеринарная аптека, – указал он на вывеску на углу одного из домов.

– А где кафе?

– Сейчас разберёмся.

Коков остановил машину напротив аптеки. Они вышли и осмотрелись. Улица была обсажена остролистыми клёнами и застроена старыми двухэтажными немецкими домами. Район был довольно-таки запущенным. Дома, булыжная мостовая и покрытые многочисленными трещинами асфальтовые тротуары давно уже нуждались в ремонте. К торцу соседнего дома было пристроено крыльцо с массивной дверью. Над дверью была вывеска «Продукты». Кафе поблизости видно не было, да и вряд ли кто-нибудь решился бы открыть его в таком месте.

– Постой здесь, – обратился Коков к СМ, – я уточню, тот ли это дом.

Коков зашёл в продуктовый магазин. СМ подошёл к проезду между домами и заглянул во внутренний дворик. За домом была небольшая детская площадка. Несколько малышей под присмотром двух женщин катались на качелях. Вероятно, посторонние не часто заходили в этот дворик. Увидев СМ, женщины прервали беседу

– Вы кого-то ищете? – спросила одна из них, средних лет круглолицая блондинка в джинсах.

СМ внимательно посмотрел на женщину. Обычная домохозяйка, продавец, парикмахер, возможно, бухгалтер, вроде неглупая. «А почему бы не попытаться провести расследование самому?» – подумал он.

– Да, я ищу своего приятеля, его зовут Карлен. Он среднего роста, у него густая шкиперская борода с усами и бакенбардами, он курит трубку и носит шляпу с короткими полями. Он снимал квартиру в вашем доме. Наверняка вам приходилось его встречать.

– Нет, не приходилось, – женщина удивлённо посмотрела на СМ, – такой чудик мне не попадался, сейчас трубку никто не курит, если бы я его увидела, я бы запомнила.

– Он моряк? – вступила в разговор вторая женщина, полная, ярко накрашенная брюнетка в сиреневой куртке. – А вы уверены, что он жил в нашем доме?

– Нет, он не моряк, он говорил мне, что живёт на этой улице рядом с аптекой.

– Гм, я несколько раз видела мужчину, похожего на того, которого вы сейчас описали, на остановке автобуса возле церкви.

– И давно вы его там видели?

– Ещё летом. Кстати, он говорил с лёгким немецким акцентом.

– Вы с ним разговаривали?

– Нет, но я слышала его разговор с водителем маршрутного такси. Он спрашивал, сможет ли доехать на этом такси до башни Врангеля. Ему объяснили, что такси останавливается у Центрального рынка, а дальше можно пройти пешком. Он сел в такси и уехал.

– Спасибо, для меня это важно.

СМ заметил Кокова, вышедшего из магазина, и поспешил ему навстречу.

– Ну что, удалось что-то узнать?

Коков укоризненно посмотрел на СМ.

– Я говорил тебе, что твой Карлен весьма странный тип. Он пытался обменять евро на рубли в этом ларьке.

– А что здесь особенного?

– Да нет ничего, если не считать того, что он вытащил из кармана пачку стоевровых банкнот.

– Понятно.

– Ему посоветовали отнести деньги в банк.

– Прекрасно. Мы можем проверить банковские счета на его имя.

– Такие проверки делаются только по запросу прокуратуры, – Коков развёл руками. – Этот след никуда не привёл. В последний раз он заходил в этот магазин месяца два назад, больше здесь его не видели.

СМ рассказал Кокову о своей беседе с женщинами.

– Ясно только одно, этот твой Карлен действительно жил в этом районе. Тебе следует рассказать мне о нём немного больше. Я не вижу зацепок для дальнейших поисков.

СМ промолчал. «Если я ему всё расскажу, он чего доброго решит, что я сошёл с ума», – подумал он.

– Ну я жду, – Коков в упор посмотрел на СМ.

– Прости, Фёдор, я не могу тебе это рассказать.

Они сели в машину. Коков довёз СМ до подъезда его дома.

– Если передумаешь, звони, – на прощание сказал он.

Глава 4

В воскресенье похолодало, было пасмурно, но осадков, согласно сводке погоды, в первой половине дня не ожидалось. СМ позавтракал и решил совершить свою регулярную воскресную прогулку вокруг Верхнего озера. До озера он ездил только на трамвае. В Кенесграде сохранился один трамвайный маршрут, по которому ходили старые, оставшиеся ещё с советских времён трамваи. Благо остановка трамвая находилась рядом с его домом, прямо за сквериком, где располагался памятник Карлу Марксу. Поездка в трамвае была для СМ чуть ли не священным ритуалом. Какое-то шестое чувство говорило ему, что, пока по улицам города ходят старые трамваи, сохраняется связь времён. СМ вышел из трамвая в центре города возле кирасирских казарм. Когда-то в них размещался кирасирский полк графа Врангеля, а сейчас здание заполнили офисы и многочисленные конторы.

СМ свернул на Пролетарскую (когда-то Врангельштрассе) и пошёл к озеру мимо построенного в стиле модерн торгового центра со странным названием «Z Форт».

Лет пять назад СМ написал статью в «Кенесградский рабочий» о необходимости общего архитектурного плана развития центра города. Статью не напечатали. Тогда СМ переработал статью, дополнив её фотографиями уродливых новых строений и послал её в мэрию Кенесграда. Ему прислали весьма формальный ответ, правда, согласились с ним в том, что многие старые здания нуждаются в капитальном ремонте, и пожаловались на нехватку средств.

СМ не спеша подошёл к расположенному на берегу кафе «Огонёк», откуда он обычно начинал свой променад. Вокруг озера были проложены мощёные пешеходные дорожки, по которым с удовольствием прогуливались жители города и вездесущие туристы.

Обход озера занимал около часа, и, завершив его, СМ присел на скамейку, чтобы немного отдохнуть и посмотреть на народ. СМ нравилось наблюдать за ребятишками, снующими на самокатиках спереди и сзади родителей, за дамами, выгуливающими своих собачек, молодыми парочками и степенно вышагивающими пенсионерами. Иногда СМ удавалось завести беседу с каким-нибудь случайным собеседником, подсевшим рядом с ним на скамейку. Но на этот раз этого не случилось. СМ встал со скамейки и повернулся в сторону башни Врангеля, располагавшейся метрах в ста от озера. Башня была окружена заполненным водой рвом, за которым располагался известный на весь город блошиный рынок.

«А зачем Карлен Марксарян ездил к башне?» – СМ задал вопрос самому себе. «Возможно, он что-то искал или с кем-то встречался на этом месте. Наверно, стоит пройтись и посмотреть, что там происходит, может, попадётся какая-нибудь зацепка». СМ знал, что на рынке, помимо одежды и инструмента, продавались старые пластинки, предметы домашнего обихода и бытовой техники советского производства, включая складные ножи, радиоприёмники и даже утюги, ставшие чуть ли не античными объектами для коллекционеров. «У нас была великая эпоха», – вспомнилось ему название романа позабытого писателя-хулигана Эдуарда Лимонова, с которым СМ был лично знаком. «Да, эпохи проходят, но легенды остаются», – подумал он.

СМ перешёл Врангельштрассе и, не без труда пробравшись сквозь ряд тесно припаркованных друг к другу на заброшенных трамвайных путях автомобилей, оказался в самом центре блошиного рынка, который растянулся на две сотни метров вдоль улицы в сторону парка аттракционов. СМ пошёл вдоль линии торговцев, выставивших раскладные столики вдоль тротуара и разложивших свои товары прямо на вытоптанной полоске земли между рвом и тротуаром, оставив для пешеходов возможность с трудом передвигаться в один ряд. Минут через десять, вдоволь насмотревшись на картины, посуду, старые инструменты, бытовую технику, военную атрибутику, изделия из янтаря, меди и бронзы, серебряные кубки, керамические вазы и самовары, он стал пробираться на более свободный участок рынка, располагавшийся вдоль рва, окружавшего башню.

Здесь торговали в основном поношенной одеждой, развешивая её на верёвках между деревьями, старыми велосипедами и хозяйственным инвентарём. К своему удивлению, СМ обнаружил рядом с ржавыми лопатами и мангалами разложенные на складном пластиковом столике книги. СМ пробежался глазами по названиям, в основном это были старые советские издания. И вдруг он увидел лежащий в картонной коробке корешками вверх трёхтомный «Капитал» Карла Маркса в весьма приличном состоянии.

– Продаёте? – СМ указал пальцем на трёхтомник.

– Да, продаю, – продавец, развалившийся в раскладном туристическом кресле, седоватый мужичок лет пятидесяти в кепи и стёганой безрукавке флегматично посмотрел на СМ.

– Если возьмёте все три тома, отдам за пятнадцать тысяч.

– А почему так дорого?

– Это подарочное издание. На интернете за него просят двадцать пять.

СМ взял первый том. Издание было 1974 года. На титульной странице был штамп дрезденской библиотеки.

– Откуда это у вас?

– Принёс один кадр, попросил продать. Мой интерес двадцать пять процентов.

– И как он выглядел?

– Да такой невысокий колоритный чувак с бородой, говорит медленно, с каким-то странным акцентом.

«Неужели он? – подумал СМ. – Надо проверить».

– А как вы собираетесь вернуть ему его долю?

– Он оставил мне свой телефон.

– Ладно, даю десять тысяч.

Мужичок заколебался.

– Я должен позвонить.

– Хорошо звоните.

Мужичок достал из внутреннего кармана безрукавки мобильник и покопавшись в нём набрал номер.

– Алло, это я, Вадим. У меня есть покупатель…

СМ пришлось отступить на два шага, чтобы пропустить подошедшую к столику полную женщину, заинтересовавшуюся книгой о вкусной и здоровой пище.

Вадим закончил разговор, дама полистала книгу, положила её на место и отошла.

– Ну что? – спросил СМ.

– Он просит двенадцать, и он хочет наличку.

– Ну хорошо, пусть приезжает. Где здесь ближайший банкомат?

– А вон там, – Вадим указал рукой в сторону Z Форта.

СМ прикинул расстояние.

– Я вернусь через полчаса. Этого времени ему хватит?

– Надеюсь, что да.

Банкоматы стояли внутри Z Форта, сразу за входом. СМ снял деньги и посмотрел на часы. У него было в запасе ещё минут десять. Он зашёл в кафетерий, взял кофе и присел за свободный столик у окна. Z Форт располагался прямо за Центральным рынком. Место было оживлённое, за окном в обе стороны сновали пешеходы. Люди были заняты своими обычными делами: куда-то спешили, делали покупки и просто прогуливались.

«А ведь никто из них даже не подозревает, что именно в этот момент свершается нечто могущее повлиять на их судьбу, и это происходит не без моего участия», – подумал СМ. После перестройки он ясно понял, что кандидатская степень и место преподавателя в университете – это всё, что он сумел достичь. У него никогда не было завышенного самомнения и амбициозного самолюбия. В своих статьях и публичных выступлениях он говорил только о том, что считал необходимым высказать. СМ допил кофе и пошёл к месту встречи.

Глава 5

Карлен уже стоял возле столика. На нём была неизменная тирольская шляпа, чёрная кожаная куртка, отглаженные серые брюки и до блеска начищенные чёрные туфли. Выглядел он как такой пожилой, старомодный, презентабельный житель одной из кавказских республик.

– Давно ждёте? – спросил СМ, чтобы начать разговор.

– Нет, только что подошёл, – ответил Карлен.

СМ отсчитал деньги, Карлен протянул Вадиму его долю.

– Вы коллекционируете книги? – спросил Карлен.

– Да, эта тематика меня интересует. А как к вам попали эти экземпляры?

– А мне их мой друг подарил. У меня есть такой друг, Энгельсберг Фёдор Карлович, он довольно-таки состоятельный человек.

Карлен внимательно посмотрел на СМ и многозначительно улыбнулся.

СМ понял: Карлен догадывается, что это вовсе не случайная встреча.

– Мы можем где-нибудь присесть и поговорить? – спросил он.

– Да, конечно, с меня причитается. Идёмте в «Огонёк» или лучше в «Симпатио», там готовят лучше, – Карлен указал рукой на расположенный у набережной ресторан.

Они зашли в ресторан и заняли предложенный официантом столик с видом на озеро.

– Вы Карлен Марксарян? – спросил СМ.

– Да, а вы?

СМ представился.

– Бывший преподаватель истории партии и научного коммунизма Семён Маркович Иоффе.

Карлен с участием посмотрел на СМ.

– Мне очень приятно с вами познакомиться.

– Часто здесь обедаете? – спросил СМ.

– Да, мне здесь нравится

Карлен заглянул в меню.

– Я предлагаю стейк в грибном соусе с овощами, приготовленными на гриле.

СМ согласно кивнул.

– А что мы будем пить?

– Не знаю, я вообще-то трезвенник.

– Есть неплохой английский эль на разлив, и немецкое крепкое пиво Hols’s Edelhell в бутылках.

– Давайте эль.

Карлен подозвал официанта и сделал заказ. Свою неизменную шляпу он снял и повесил на рядом стоящую вешалку.

Возникла пауза, СМ не знал, с чего начать. Карлен пришёл ему на помощь.

– У вас, очевидно, есть ко мне вопросы?

– Да, много, но прежде всего не могли бы вы объяснить, как это стало возможным? Я допускаю существование множественных миров, но я не могу понять, как вы смогли появиться в нашем мире? Вы же не были рождены на Земле?

– Да, вы правы. Я не был рождён на Земле. Лет так пятьдесят назад в вашей научной фантастике была популярна тема телепортации. Телепортация как перенос объекта невозможна. Можно передавать энергию и информацию, то есть клонировать объект. В случае клонирования человека всё гораздо сложнее. Это выходит за рамки ваших научных представлений.

Принесли эль, и Карлен сделал небольшой глоток.

– А как вы узнали о моём существовании?

– Меня посетил ваш… – СМ замялся, пытаясь найти подходящее слово.

– Архетип, – подсказал ему Карлен.

– Да, сам Карл Маркс. Он потерял связь с вами и ищет способ её восстановить.

– Он появился в виде голограммы?

– Простите, я не совсем понял.

– Голограмма – это оптический клон объекта.

– Наверно, изображение появлялось по частям и вначале было нечётким.

– Понятно, грузился долго.

– А что случилось, почему вы потеряли связь?

Карлен усмехнулся.

– Видите ли, наш архетип Карл Маркс, безусловно, гений, но мы, его клоны, обыкновенные люди. Прошло сто семьдесят пять лет после выхода Коммунистического манифеста. Идеи уже не властвуют над людьми, войны и революции принесли усталость и разочарование. Массовая культура вытеснила традиционную культуру из общественной жизни и политики. Политические элиты деградировали, они пытаются подстроиться под вкусы толпы, которую они сами и развращают. Национальное самосознание народов предано забвению, и они сползают в чёрную дыру глобализма и постмодернизма. Это огромная масса потребителей и обывателей, стремящихся к получению жизненных благ и легкодоступных развлечений. Никто не думают о будущем, низы слишком погружены в свои повседневные заботы, а мировоззрение верхов ограничено их узкокорыстными интересами. Это путь, ведущий к катастрофе, но что мы можем сделать?

СМ не нашёлся что ответить. Принесли стейки, Карлен взял вилку и нож и спокойно приступил к трапезе. СМ последовал его примеру.

– То, что вы мне сейчас сказали, это ваше личное мнение или?.. – спросил СМ, разрезая стейк.

– Вы хотите знать, так ли думают мои партнёры?

– Да, но почему вы называете их партнёрами, вы же клоны, то есть, по существу, братья – близнецы.

– Вовсе нет, мы все разные.

– А почему вы разные? – полюбопытствовал СМ.

– Это звучит для вас странно, но в том мире, откуда мы пришли, индивидуальность как таковая не существует. Мы все части единого сущего. Есть некая волновая функция, могущая принимать множественные значения, отображающие определённые личности, но в соответствии с принципом неопределённости полное тождество невозможно. Мне думается, что в вашем мире вы также смутно чувствуете некое единство с высшим миром, но по большей части оно чисто мифологическое.

– Я могу с вами согласиться в той части, что касается нашего мира, но то, что вы сказали, не объясняет разницу между клонами.

– Дело в том, что в результате клонирования получается метастабильная квазиличность, которая затем или интегрируется и стабилизируется, или распадается на составляющие, что и произошло в нашем случае. Кстати, двое из нашего квартета клонов – женщины.

– Вы поддерживаете связь с вашими партнёрами? – спросил СМ.

– Да, мы часто встречаемся в доме Энгельсберга или в итальянском ресторане на правой набережной. У Фёдора Карловича там фабрика по производству косметики из янтаря. Кстати, Фрида Энг работает у него главным специалистом, создаёт кремы, шампуни, губные помады и даже духи, содержащие целебные компоненты янтаря.

– А вторая ваша дама?

– Роза Каролина, пожалуй, самая умная и талантливая из нас. Она парапсихолог, экстрасенс и прорицательница. Среди её клиентов очень много влиятельных лиц. К ней приезжают люди со всей России и не только.

– А вы чем занимаетесь?

– Собственно говоря, ничем. Я пишу новый том «Капитала», он будет называться «Полит-Капитал». Он отражает реалии нашего времени и имеет антиглобалисткую направленность. Фёдор и Каролина разделяют мою точку зрения и материально меня поддерживают, вот купили мне лакшери-апартамент с видом на озеро.

Карлен рукой указал на изящное строение на другом берегу озера

– А что по этому поводу думает сам Карл Маркс?

– Наш прадедушка, а точнее сказать, прапрадедушка мыслит категориями своего времени. Он сентиментален и романтичен, он консервативен и в то же время склонен к эксцентризму. Он весьма радикально воспринял изменения, происшедшие в мире за последние полтораста лет, и убеждён, что весь мир неуклонно приближается к новой великой революции. Собственно, из-за этого между нами возникли противоречия, приведшие к разрыву отношений.

– Понятно, современный мир гораздо сложнее и опаснее мира девятнадцатого столетия. Я не вижу реальных возможностей для каких-либо изменений, способных хотя бы сгладить существующие разногласия.

Карлен согласно кивнул.

– Я хочу предложить вам сегодня встретиться с моими партнёрами, я думаю, вы им понравитесь. Надеюсь, вы не слишком заняты сегодня вечером?

– Нет, не занят.

– Сегодня воскресенье и мы собираемся у Энгельсберга в семь вечера. Его дом расположен в районе пруда Поплавок. Там есть коротенький переулок без названия, он идёт от улицы Энгельса до озера, на нём всего два дома, 48а и 48б. Фёдор Карлович живёт в доме 48б. Это старый отреставрированный двухэтажный дом немецкой постройки с лепниной на стенах и под окнами, если идти вдоль берега озера, вы сразу его увидите.

– Кажется, я знаю, о каком доме вы говорите. Лет пять назад я получал визу в польском консульстве, оно расположено неподалёку, на Каштановой. Мне пришлось подождать. Я прогулялся вокруг пруда и обратил внимание на этот дом.

СМ не смог тогда объяснить себе, чем привлёк его внимание этот дом.

– У вас есть друзья в Польше? – спросил Карлен.

– Нет, это были чисто университетские контакты. У нас были партнёрские связи с Гданьским университетом, университетом Коперника, университетом Марбурга и другими западными университетами.

– Понятно. Недавно мне довелось побывать в нескольких европейских странах. Для меня совершенно очевидно, что Европа находится в глубочайшем политическом и экономическом кризисе. Там нет здоровых политических сил.

– Я полностью с вами согласен.

Они закончили обед и вышли на набережную.

– Я искренне рад нашему знакомству. Как вы сами понимаете, мы избегаем прямых контактов, это первый раз, когда мы открыто говорим о том, кто мы есть. Мы все ждём вас в доме Энгельсберга.

Они пожали друг другу руки. Карлен не спеша пошёл вдоль набережной в сторону своего дома. СМ ещё некоторое время, облокотившись на гранитные перила, смотрел ему вслед, пытаясь осмыслить происшедшее.

Глава 6

Без пяти минут семь СМ нажал кнопку звонка на воротах особняка Энгельсберга. Вкрадчивый женский голос произнёс: – Входите, Семён Маркович, мы давно вас ждём. Калитка бесшумно отворилась. СМ прошёл через ухоженный дворик к входной двери особняка. В прихожей его встретила горничная в длинном платье с кружевами и белоснежном переднике и провела на второй этаж в просторную гостиную с облицованным мрамором камином. На стенах гостиной между книжными шкафами висели картины, в центре вокруг изящного стола с резными ножками были расставлены шесть кресел, в углу стоял салонный рояль, Энгельсберг и Карлен сидели за небольшим карточным столиком в расположенной за раздвижными стеклянными дверями открытой части гостиной. Карлен курил, Энгельсберг просматривал газеты.