Предел. Книга I

Обеденный зал Южного дворца большой, как и полагается королевской семье. Некогда людный и шумный. А сейчас почти пустой. Всего двое. Джоэл и Сол, после удачной охоты, освежившись, восседают за крепким дубовым столом. А когда-то здесь собирались и трое младших детей Сола от второго брака, и Джо с женой, и Даг, племянник Сола, сын его любимой сестры, к сожалению, давно уже пребывающей в Запределье, и Энди, первый муж Джанин, с их сыном. Огромная семья. Зал дрожал от смеха и шуток… И Сол считал, что так будет всегда. Но дети разлетелись кто куда. Эви, проявив фамильное упрямство, ушла к Тиграм с Вольфом, Джанни вышла за Дага и затаилась в его подводном дворце, избегая все еще недовольного ею отца, Давид сейчас в свадебном путешествии, Энди с сыном тоже путешествуют, Джо овдовел. Но самое печальное – здесь ни разу не ступала нога Сольвейг, его любимой, но теперь уже безоговорочно потерянной жены, которую он за все эти годы, пока росли их дети, так и не смог убедить в том, что семья – это самое важное, что есть в жизни. И, когда дети выросли, она ушла к своему вожделенному Двуликому богу, предпочтя его божественную двойственность и совершенство человеку с его реальными, но, увы, такими земными чувствами и страстями.

Сол вздохнул. Что ж, таков был их уговор – краткая земная жизнь с мужчиной и вечная – с Богом, которого он, Сол, так и не смог превзойти в ее глазах. И это он бы еще смог пережить: проиграть Богу не стыдно. Но то, что и его, и Бога, в конце концов, переплюнул другой мужчина, пусть чувственный и талантливый, зато напрочь лишенный каких бы то ни было моральных принципов, было уже невыносимо. Хотя, в этом раунде Сол мог смело утверждать, что он оказался лучше ее Двуликого бога: он смог простить и отпустить, в то время как Бог отомстил им обоим – и ей, и ее избраннику – навеки погрузив их в пучину морскую. От этих воспоминаний карие глаза Сола стали почти черными, но больше ничто не выдало его чувств. Молчаливая трапеза с невеселыми мыслями продолжилась.

В высоких бокалах томилась темная влага. На фарфоровых тарелках лежали изысканные блюда, очередной шедевр непревзойденного королевского повара. Сол никогда не отказывал себе ни в чем, жить, так на полную катушку! Лучший повар, лучший портной, все самое лучшее должно быть у бывшего правителя большей части суши, а теперь Южного и Северного Тана – городов на воде, кучи мелких прибрежных поселений да и Окена, по большому счету!.. Жаль, что акулье филе, довольно жесткое, промаринуется только к вечеру. А так хотелось бы его отведать! Да, над временем Принимающие властны только частично. Вечно молодые и полные сил, тем не менее, не могут повернуть время вспять, снова окунуться в свое беззаботное детство, вернуть ушедших, оживить умерших… и замариновать мясо за пять минут!

Мужчины, несмотря на то, что были очень голодны после утренней охоты, принимали пищу неторопливо, с достоинством, присущим всем бессмертным, а уж правителям и Принимающим – в еще большей степени. Тем паче, таким мужчинам. Они были удивительным образом непохожи друг на друга – черноволосый и кареглазый атлет и утонченный голубоглазый блондин – живущий не первую сотню лет и многое повидавший на своем веку Соломон Дабар и молодой, но многообещающий Джоэл Вандерхасс.

Поглядев друг на друга, они, будто сговорившись, потянулись к нетронутым еще бокалам. В этот момент двери зала распахнулись, и пышнотелая няня внесла в трапезную их сокровище, маленького сына Джоэла. Младенец бессмысленно таращил глазки и пускал слюнки, заботливо подхватываемые нянькой с помощью белоснежной салфетки. Мальчик выглядел здоровеньким и вполне довольным жизнью. Мужчины встали поприветствовать самого младшего члена семьи, не опуская бокалы. Нянька поднесла малыша к столу, и отец приблизил свой напиток к нежному детскому ротику. Мальчик жадно хлебнул содержимое бокала. Странно? Нет, ведь не вино плескалось в нем – акулья кровь. И маленький Принимающий не выжил бы без нее. Малыш сделал несколько жадных глотков, прежде чем отец отнял у него лакомство. Младенец расплакался, и няня поспешила унести его. На сегодня ему было достаточно.

Сол подмигнул Джоэлу, желая поделиться какой-то своей мыслью, но в этот момент медальон на его шее сильно завибрировал. Пришел Зов. Сол нашарил медальон под одеждой, извлек его и откинул крышку. Вначале он заметил огненный круг, затем силуэт тигра и, наконец, цифру 3. Джо свой медальон доставать не стал, ожидая услышать все от тестя. Сол не заставил долго ждать себя:

– Совет через три дня. Собирают Тигры. В Этервиле, – произнес он низким раскатистым голосом.

– И, в принципе, понятно, чего они хотят, – отмахнулся Джо, – больше охотников, оружия, активности. Готовы ли мы им это предоставить?

– Насчет оружия и прочего обмундирования проблем не вижу. Что касается людей… – Сол помедлил, – я пока не готов посылать их туда в приказном порядке…

– А желающих с каждым разом становится все меньше и меньше, – закончил за него Джо.

В его голосе Сол с изумлением уловил легкий оттенок иронии.

– Хочешь сказать, что ты бы без тени сомнения послал своих людей в отряд Хаша? – спросил зятя Сол.

– Своих людей я бы не послал: их слишком мало, – был лаконичный ответ.

Сол прикусил губу. Большинство населения Восточных Земель погибло во время Черного террора, эпицентром которого эти земли и явились. На троне тогда был отец Джо, который чудом избежал смерти, по счастливой случайности находясь в то время с тайным визитом в Лесу древесных дев, который, кстати, располагался в территориальных владениях Сола. Что не помешало Правителю Восточных Земель обвинить последнего в организации террора. Он, будучи смертным, так и умер в полной уверенности виновности Сола. Хорошо хоть у его сына на сей счет не было сомнений: Сол всегда чувствовал полную и безграничную лояльность Джо в отношении себя и своей семьи. Однако численность населения Восточных Земель восстанавливалась крайне медленно. С одной стороны, это позволило Джо очень быстро всех мобилизовать и без особых потерь уйти к Океану, когда на их территорию напали твари, с другой же – своих людей у Джо было, действительно, крайне мало.

Сол предпочел не развивать дальше эту неудобную для него тему. Он слишком хорошо помнил срочно собравшийся вслед за прогремевшими тогда взрывами Совет Правителей. Помнил отца Джо, грозно и многословно обрушившегося на него со своими обвинениями. Помнил холодно и лаконично вторящую ему во всем Бертину, свою главную противницу и недоброжелательницу. Помнил Мануэля, тщетно взывающего их к тишине, чтоб попытаться разобраться в ситуации. Помнил Деклана, тогдашнего правителя Альмир, у которого при взрывах погиб брат, и который сидел, подперев опущенную голову руками и, казалось, не реагировал ни на что. Помнил молчавшего, как всегда, Хаша, лишь переводящего свои странные фиолетовые глаза с одного лица на другое в тщетной попытке прочесть на них правду. Помнил Дага, которого тоже обвиняли, и который будто бы не слышал никаких обвинений, а лишь неотрывно смотрел на тихо сидящую в углу Бебель. И, наконец, помнил пустующее кресло Бэллы, погибшей при взрыве замка Восточных земель Правительницы Этервиля и Островов – и оно было красноречивее всего! А потом выступил во всем своем великолепии Эдмунд Винер, и произнес свою знаменитую «тронную речь»… Сола передернуло. Совет тогда не смог доказать их с Дагом участие в Черном терроре, но и обвинения с них тоже не снял. С тех пор так все и тянется. Учинивших эту бойню не нашли, но хотя бы взрывы прекратились.