Дом Игуаны

Если глубина больше пятидесяти метров, то требуются хорошо подготовленные водолазы со специальным оборудованием. Они там не сжатым воздухом дышат, а специальными смесями типа тримикса. Им нужна декомпрессионная камера на корабле. Всё должно быть оборудовано по-взрослому, профессионалы без этого в воду не полезут.

И ещё, представляете, сколько времени им требуется, чтобы прочесать квадрат, где могут лежать сокровища? Стоит только появиться такому судну около острова, его тут же возьмут на заметку местные органы. Тех, кто ищет клады, их сразу вычисляют. Они же должны на месте поиска заякориться и стоять там. Не заметить такое судно невозможно. Понятно, что оно там делает. А у нас поиск кладов запрещён. И не только у нас, он почти везде запрещён. Чтобы что-то искать, нужно получать разрешение. А его можно получить только для целей археологии, и сделать это крайне сложно. Я помогаю получать такие разрешения, но там свои нюансы.

Затем, люди тратят огромные деньги на поиск. Они же делают это не для того, чтобы потом всё найденное подарить музею, так ведь? Поэтому всегда берут в долю влиятельных людей, которые помогут оформить найденное как не имеющее никакой ценности и дадут разрешение на вывоз. Без этого никак, иначе это не коммерческое предприятие, а благотворительность какая-то.

Вот и делайте выводы. В поиск сокровищ вовлечены огромные деньги, втянуты влиятельные люди, в плане закона всё буквально на грани. Лишний шум при таких раскладах точно никому не нужен. Поэтому кому надо было убивать туристку, нашедшую монету на берегу? Что она могла знать такого, чтобы заставить её замолчать? К чему вообще было рисковать и привлекать внимание?

Анна пожала плечами:

– Ну, например, она могла показать место, где нашла монету. А по нему можно вычислить, где лежит корабль.

Алехандро усмехнулся:

– Абсолютно бесполезная информация. Эту монету могло принести откуда угодно. Там район в сотни квадратных километров надо прочёсывать, не меньше. Кто это будет делать? Без работы с архивами клады не ищут. Даже небольшие. Потом, не факт, что эту монету вымыло на берег. Обычно, если такое случается, там сразу несколько предметов вымывает, и выносит их в том районе постоянно. С ваших слов эта находка была единственной. Так что может её и не вымыло вовсе.

Он снова повертел пальцами сигару и продолжил:

– Есть ещё один источник. Это пиратские клады. Они для рейдов использовали мелкие шхуны. Подплыли, ограбили плантацию, опустошили склады в городе или отвоевали награбленное у другой команды, потом уплыли. Этих шхун затоплено вокруг сотня. Их ищут обычно с эхолотами. Частные архивы тоже помогают, там есть информация, кто где куролесил в то время и что с ними случилось. Всё, конечно, по записанным рассказам, но там много намёков и указаний.

Причём ищут клады не только под водой, их ищут на суше тоже. У нас здесь кладов зарыто не меньше, чем этих шхун затонуло в море. Может, даже побольше. Но случайно найденная монета никакой ценности не имеет. Одно дело, когда человек нашёл клад. Тогда его можно заставить сказать где, и отобрать у него. А туристка, которая нашла монету на пляже, что она может об этом знать?

Поэтому для понимания. Здесь есть несколько групп, которые серьёзно занимаются поиском кладов. В основном это американцы, которые работают вместе с нашими местными в команде. У них всё поставлено основательно. Там на кону большие деньги, и если начинается конкуренция, то вопросы решают радикально. Но это у нас во всех сферах так. Как могла ваша знакомая им помешать, я не понимаю.

Есть ещё много мелких групп, в основном из местных, кто ищет клады где получится. Где-то что-то раскопают, где-то что-то найдут в море. Они как тараканы, подбирают крошки. Действуют почти вслепую. Но их много, поэтому находки случаются. Небольшие, но для них это целое состояние. Они конечно могут друг с другом устраивать разборки, но туристов в это дело никогда не втягивают. Если конечно те сами в них не влезут. Но даже им в голову не придёт убивать девчонку из-за того, что она на пляже нашла монету. Тем более так умно убить, чтобы никто не понял, что случилось. Они же дегенераты все, у них на это мозгов не хватит.

– То есть считаете, что кладоискатели к смерти этой девушке непричастны?

– Уверен, что нет.

– А если это монета очень редкая, и кто-то хочет сделать так, чтобы об этой находке никто не узнал?

Алехандро долгим внимательным взглядом посмотрел в глаза Анны.

– А есть основания полагать, что это монета такая редкая и ценная?

Анна слегка повела бровями и сделала лёгкое движение руками, как бы показывая, что всё может быть. Алехандро в ответ сделал бровями и губами что-то похожее, тоже давая понять, что раз так, то это уже другое дело. В общем, они друг друга поняли.

– Хорошо, я постараюсь что-то выяснить, может кто-то что-то знает. Мне нужно время. Фотографию монеты можно получить?

Пока Анна пересылала ему на телефон фотографии с монетой, включая фотографии Стефании, Алехандро поинтересовался у меня:

– Монета действительно может быть древней?

– Есть такое предположение. Отчеканена задолго до Колумба. И могла попасть сюда до Колумба.

– Ну, тут до Колумба много кто побывал, – усмехнулся он. – Я вам могу рассказать несколько интересных историй про находки. Очень любопытные вещи всплывают.

***

Я было настроился его послушать, но выяснилось, что Камиле надо ехать в офис. Хотя она уверяла, что у неё весь день свободный, оказалось, что нет. Девушка она была явно не очень организованная. Богема как есть.

Получив сообщение по телефону, она стала суетливо собираться. Сказала, что мы можем остаться, но тогда придётся вызывать такси. Анна решила, что мы едем вместе с ней, типа у нас тоже дела. Поступила она абсолютно правильно. Что нужно, мы выяснили, а лезть за спиной Камилы в друзья к Алехандро было не очень порядочно. И ни к чему, особенно мне.

Пока девушки собирались, я спросил у Алехандро, а что он думает по поводу могилы Колумба, тут реально часть его костей лежит или чисто из тщеславия цирк устроили? Он слегка улыбнулся и по-философски задумчиво ответил, что кто же может это знать, если Колумб умер полтысячелетия назад? Лично ему хочется думать, что Колумб похоронен именно здесь, а не в Севилье. Если представится случай, он мне расскажет, почему так думает.

Уже стоя в дверях, он спросил, был ли я на могиле Колумба. Услышав, что нет, он посмотрел на часы и сказал, что это по дороге в Пунта-Кану, но через час это место закроют. Потом подумал и сказал:

– Вы всё же заскочите туда. Я предупрежу, чтобы вас пустили. Скажете, что Алехандро Турухильо звонил, что вы от меня.

Поблагодарив, мы вышли. Пока мы с Анной усаживались в машину, Камила вытащила свои картины и поволокла их в дом.

– Что думаешь? – спросила Анна, воспользовавшись тем, что мы остались одни.

– Думаю, к Стефании чёрные археологи не имеют никакого отношения. А тип вообще интересный. Удачно нас Камила с ним познакомила. По крайней мере, через него может быть удастся выяснить, кто мог быть заинтересован в этой монете.

Анна что-то хотела сказать, но в это время в машину села Камила. Она завела двигатель, прощально помахала рукой в открытое окно стоявшему в дверном проёме Алехандро, и мы выехали за ворота на дорогу.

ГЛАВА 10

Камила сбросила нас около дома и по-быстрому попрощалась, договорившись встретиться в Пунта-Кане. Мы тоже решили не задерживаться. Забрали свои вещи, закинули их в машину и поехали, надеясь вернуться до наступления темноты.

По-хорошему, в Санто Доминго нужно было пожить подольше. Побродить по старым улочкам и площадям, поснимать сюжеты, прочувствовать город. Но сейчас на это не было времени. Оно будет потом, когда мы сюда приедем в следующий раз. Или когда я сюда приеду один, как получится.

Единственное, на что отвели время, это могила Колумба. Анна конечно возражала, типа в другой раз, не сейчас, но я её просто проигнорировал. Есть правило, что любую подвернувшуюся возможность нужно использовать сразу, второго раза может не быть. И чаще всего не бывает.

Поэтому, несмотря на её недовольное бурчание, я твёрдо сказал, что могилу посмотрим обязательно. Хотя бы потому, чтобы не обидеть Алехандро, который для нас договорился о допуске туда в нерабочее время.

Это ещё одно правило выстраивания отношений. Если тебе кто-то что-то делает, даже тебе ненужное, принимать это следует с благодарностью, иначе обидишь человека. А обижать людей просто так ни к чему.

Массивное сооружение в брутальном стиле, которое называется Маяк Колумба, расположено на самом выезде из Санто Доминго в сторону Пунта-Каны. Вид у него предельно зловещий, больше смахивает на гигантский чумной барак с заколоченными окнами, в котором заживо гниют замурованные страдальцы. Могу только представить, какие червяки и опарыши копошились в голове у архитектора, задумавшего этот колумбарий.

Главным элементом этого шедевра кладбищенской архитектуры можно считать фасад. Всем своим видом он напоминал о ступенчатых пирамидах Мезоамерики, в первую очередь о пирамидах Тикаля. Это те самые пирамиды, на макушках которых жрецы взрезали жертвам грудь обсидиановыми ножами, вырывали сердце и сталкивали искромсанные трупы вниз к подножью под ликование толпы. Короче, очень душевное место.

Внутри маяк продолжал будоражить мозг своей готической жутью, пока ты не выходил к центральной части, где собственно кости командора и лежат. И тут случался странный переход. Чувство такое, будто тебя вывели по узкой тропе из дремучего леса с кикиморами и лешими на поляну, где обитают эльфы и феи. А ты стоишь и удручённо пытаешься понять, что произошло и куда ты попал.

Если вы были на кладбищах в колониальных городах западного полушария или на католических кладбищах южной Европы, то можете легко представить, как выглядит могила Колумба. Большой склеп с обильной резьбой по камню, массивные статуи по кругу, металлическое литьё вперемежку с позолотой и много-много белого мрамора.

Выглядит всё так, словно это ажурное светлое взяли и накрыли массивным сумрачным саркофагом. Как будто это какая-нибудь Чернобыльская атомная электростанция, сифонящая радиацией без перерыва на обед. Была в этом странном сооружении глубокая угрюмая символика, посыл которой я не очень понимал.

В любом случае, в этом месте стоило побывать. Договорённость Алехандро сработала, нас запустили внутрь без вопросов. Никто не стоял над душой, всем своим подчёркнуто терпеливым видом возмущаясь, когда же мы наконец насмотримся и уйдём. Всё было совсем не так. Пожилой вежливый мужчина запустил нас внутрь и оставил одних, дав понять, что можем ходить сколько влезет, мы его не задерживаем. Короче, всё как мы любим.

Уже потом, по дороге в Пунта-Кану, я не раз мысленно возвращался к этому месту, которое как бы олицетворяло открытие Нового Света. Точнее, я думал о том, что этому предшествовало, и как с этим могла быть связана монета Великой Тартарии.