Нерушимые Клятвы

Это могло бы впечатлить многих. И, в общем-то, еще как впечатляло тех многочисленных снобов и толстосумов, которых родители регулярно приглашали в поместье Левон, именуемое нашим домом, на семейные вечера.

Но для настоящего дома и семьи во всем этом роскошестве не было никакой ценности. Ведь на этих просторных стенах не висело ни одной семейной фотографии, общего портрета или детского рисунка. А значит, и никакой семьи в этом доме не было.

– Джейк, куда ты собрался?

Слышу недовольный голос матери, доносящийся снизу, но шага не сбавляю.

– В трип с друзьями. А что?

– Какой еще трип?! У нас сегодня мероприятие! Что за безответственность, Джейкоб! – ее голос поднимается до самых высоких истерических нот, и это капитально тревожный звоночек.

– Так я вам не запрещаю проводить мероприятия. А если вдруг мое согласие все же необходимо, то ладно. Даю добро. Гуляйте на полную катушку! – бросает брат с очевидным налетом сарказма.

Такая привычная обстановка в нашем особняке: мать злая как ведьма, а Джейк охреневший как … ну, как Джейк.

К моменту моего появления в холле первого этажа лицо матери уже достигает оттенка спелого томата, и я, желая разрядить обстановку, вклиниваюсь в разговор.

– Всем привет!

Кларис оборачивается и проходится по мне быстрым, лишенным всякого интереса взглядом, но, заметив весящий на моем плече рюкзак, прищуривается.

– Ты что ли тоже едешь? – она усмехается. – О господи, да ты себя в зеркало видела? Ты же переломаешь ноги на первом камне! И потом каждая грязная газетенка посчитает своим долгом прополоскать историю твоего грандиозного фиаско и доброе имя нашей семьи.

Мда. В этом вся моя мать.

Она не сказала ни слова про то, что я не буду присутствовать на их «важном семейном мероприятии». Я ведь не такой ценный член семьи, как их сын. Промолчала, хотя явно заметила, что я практически голая и у меня уже год как проколот пупок (я сделала это, когда мне не было даже пятнадцати). Ее не заботит, что я иду в поход с ночевкой с неизвестными людьми и в неизвестное место, а волнение за мое здоровье обусловлено исключительно «добрым именем семьи!»

И да, она не имеет ни малейшего понятия о моей жизни, раз не в курсе того, что я с пяти лет живу спортом и могу запросто преодолеть куда большие нагрузки, чем обычная шестнадцатилетняя девчонка…

С продолжительным выдохом сжимаю зубы до скрежета эмали.

Мне плевать. Мне плевать. Мне плевать.

И почему я тогда не могу вымолвить ни слова?

– Ты слишком плохо ее знаешь, если действительно так думаешь, Кларис, – выплевывает Джейк, сделав шаг ко мне и слегка коснувшись моего плеча локтем.

В этот момент меня охватывает невероятная благодарность к старшему брату.

Потому что, какой бы сильной и стойкой я ни была в обычной жизни, рядом с этой холодной, жестокой женщиной я будто возвращаюсь в далекие детские годы и вновь ощущаю всю степень своей неотвратимой ничтожности.

Мать усмехается, сложив руки на груди.

– Ну как хотите. Но помни, если ты что-то себе сломаешь, ухаживать за тобой я не буду.

Грудь начинает подрагивать, а в животе возникает щекотка. Не удержавшись, я взвизгиваю и начинаю громко хохотать, утирая брызнувшие из глаз слезы.

– В этом уж точно никто не сомневается, мама, – все же выдавливаю я и, кивнув Джейку, выхожу на улицу.

Мы сбегаем по главной лестнице и широким шагом направляемся к подъездной дорожке. Всю дорогу до ворот никто из нас не произносит ни слова. И я очень этому рада, потому как обсуждать подобные ситуации слишком трудно. Да и, в общем-то, бессмысленно. Мы оба знаем, какого мнения обо мне мать.

Плевать.

Преодолев высокие кованые ворота, я оглядываюсь, замечая неподалеку черный «Шевроле» с откинутой крышей, за рулем которой сидит какой-то неизвестный мне парень. И выглядит он ну очень странно. Бородатый, волосатый и просто огромный!

Нет, правда, я не знаю, как он вообще вместился в такую маленькую машинку. Громила какой-то.

Даже при моем росте в 173 сантиметра я выгляжу на фоне этого шкафа букашкой. Навскидку он не ниже 195 сантиметров, а может, и того больше. Парень одет в графитовые брюки-карго и светло-серую свободную футболку, которая облепляет его массивные плечи и демонстрирует отличный вид на забитые татуировками предплечья.

Черт, я тоже хотела бы сделать тату. Но мне не хочется бить что попало из вредности или протеста. Я хочу увековечить на своем теле что-то действительно значимое и важное для себя. Но пока ничего подходящего мне в голову не приходило.

Его длинные русые волосы убраны в тугой пучок на затылке. Глаза прикрыты черными очками Rey Ben и сосредоточены на экране мобильника, пока он увлеченно строчит в нем сообщение.

Как только мы подходим ближе, парень открывает взгляд от телефона и снимает очки, растягивая губы в улыбке. В довольно милой улыбке.

– А вот и вы! Я уж думал, ты струсил, Джеймс Бонд.

Он подмигивает брату, протягивая руку для рукопожатия. А затем медленно переводит теплый взгляд кофейных глаз на меня, и я теряюсь в пространстве.

По коже разбегаются мурашки, а сердце принимается гулко стучать в висках.

Температура тела стремительно повышается: шея, лицо и даже уши вспыхивают огнем, и я сжимаю руки в кулаки, физически удерживая себя от желания прижать их к горящим щекам.

Похоже, меня знобит. Может, это температура? Лихорадка? Инфекция? Что, черт возьми, со мной происходит?!

– Джем, знакомься, – это Крис, мой друг.

Парень вновь улыбается, и в уголках его красивых глаз появляются небольшие морщинки. По какой-то неизвестной мне причине, у меня вдруг возникает непреодолимое желание провести по ним пальцами. Как хорошо, что из-за силы сжатия кулака к ним вот-вот перестанет поступать кровь и они, вероятно, отвалятся.

Видимо заметив мой ступор, здоровяк вскидывает брови, а в карих глазах проскальзывает тень усмешки. И я вдруг прихожу в себя, издав короткий смешок.

Его улыбка становится еще шире, демонстрируя ряд ровных белых зубов.

– Что тебя так насмешило, мелочь?

Мелочь? Какая еще к черту мелочь?

– Меня насмешило твое имя, громила, – протягиваю язвительно, ощущая, как ко мне постепенно возвращается столь необходимое самообладание. – Оно ведь девчачье, – упираю руку в бок. – Мою подругу тоже зовут Крис, и она совершенно точно девчонка.

Здоровяк распахивает рот в изумлении, а в следующую секунду он запрокидывает голову и начинает громко смеяться. От его низкого, бархатистого хохота по моей коже пробегают мурашки, но я намеренно игнорирую их.

– Не думал, что ты юная сексистка, Джемма Левон. Уверен, твоя подруга – отличная девчонка, но ее вряд ли зовут точно так же, как и меня. Я – Кристофер Фостер.

Парень протягивает мне руку. Я великодушно подаю свою ладошку в ответ, но он внезапно переворачивает ее тыльной стороной кверху и прижимается своими губами.

Я вздрагиваю.

Его внушительная густая борода слегка щекочет кожу и оказывается совсем не жесткой на ощупь, а даже вполне приятной. Настолько приятной, что мне, кажется, совсем не хочется отстраняться от его прикосновения.

Сжимаю зубы, ощутив, как внутри нарастает буря, и запихиваю несвоевременный анализ ситуации подальше, выдавая привычную беззаботную ухмылку.

Парень прикусывает губу.

– Вероятно, тебе снова есть, что мне сказать?

– Эм… – перевожу взгляд с него на брата и назад. – Вообще-то да. Это было немного странно. Ты из какого века к нам попал с такими манерами?

После моих слов хохотать начинают уже оба парня.

– Не поверишь, но он из двадцать первого! Давай, запрыгивай, острячка, пока вслед за машиной бежать не пришлось!

Брат подхватывает меня под руки и одним рывком закидывает на заднее сиденье машины, словно мешок с картошкой. Встрепенувшись, подрываюсь на ноги и тычу в него пальцем, источая чистое зло.

– Подлый засранец! Вот твои манеры уж точно остались на уровне пещерных людей!

Проигнорировав практически развязанную мной войну, парни усаживаются на передние сиденья, и мы неспешно выдвигаемся в пункт назначения.

Глава 5

Джемма

– Чертова бюрократия! – ругнувшись себе под нос, вылетаю из кабинета секретаря.

Моя попытка поменять основную дисциплину с истории на иностранные языки с треском провалилась. Как сказала Мэри, наш университетский секретарь: «Надо было раньше думать».

Легко ей говорить! Да если бы я знала, кто окажется моим преподавателем на ближайшие четыре года, духу моего здесь не было бы!

Но ладно. В конце концов, бежать от проблем – значит сдаться и прогнуться под их тяжестью. А это уж точно не про меня!

Гордо вздернув подбородок, продолжаю дефилировать по коридору и ускоряю шаг в тот самый момент, когда прямо на меня налетает взбудораженная Джулс. Ее глаза горят как два факела, а щеки буквально трескаются от широчайшей улыбки.

– Джемма! – она орет мне в ухо, и я усмехаюсь.

– Господи, ты чего так голосишь, я же стою прямо перед тобой!

– Прости, прости, – говорит уже тише, пыхтя от спешки. – Просто у меня супер новости! Моя сестра достала нам билеты на вечеринку в это воскресенье!

Мои глаза расширяются, пока сердце понемногу ускоряет свой ритм.

– На ту самую? «WS?»

Девчонка энергично кивает, почти подпрыгивая на месте от удовольствия, и я полностью разделяю ее чувства.

– О господи, это невероятно! Но как?

Волнительное ликование моментально заполняет меня до краев, решительно оттесняя назад прочие глупости и мелкие неурядицы. Вот от таких новостей я готова шокироваться бесконечно!

– Ой, не спрашивай. Это было очень нелегко! – Джули закатывает глаза, слегка покачивая головой, а затем резко становится серьезной и прихватывает меня за локоть. – И еще. Лиза взяла с меня обещание, что нас никто не узнает. Вечеринка строго с двадцати одного года, а там вполне вероятно, будут знакомые наших семей, и если мы спалимся, нас заберут в участок, а ее уволят!

На последних словах Джулс переходит на едва слышный шепот, и мне приходится повернуться к ней правым ухом, чтобы лучше расслышать слова.

– Так что, она сделала нам фейковые пригласительные и документы. А наша задача – хорошо загримироваться.

– Господи, твоя сестра – святая! А насчет грима не переживай. Я уже придумала себе образ, и в нем меня не узнает даже родная мать!

Хотя о чем это я. Стоит перекрасить волосы в темный цвет, и я превращусь для нее в совершенно незнакомую аргентинскую эмигрантку – Эсмиральду.

Джули расплывается в улыбке.

– Да, Лиза такая. Но не забудь, что с тебя билеты на зимний «Гала». Она ярая фанатка Эда Ширана, а он только там и выступает.

– Помню, помню, подруга. Все будет.

Поправив сумку на плече, дважды киваю, а затем подхватываю блондинку под руку, устремляясь в сторону учебного корпуса.

Последней парой на сегодняшний день оказывается физкультура. И, на мое счастье, вместо душного спортзала мы отправляемся на просторный стадион.

После небольшой разминки физрук – мистер Грумми – делит нас на группы: женская половина отправляется бегать, а мужская – тренироваться на турниках.

Раньше я очень много бегала, потому что во времена занятий Тхэквондо мне была необходима не обычная выносливость, а неутомимость с сохранением высоких силовых показателей. Так что бежать по ровной, прямой дороге, в комфортном темпе, наслаждаясь легким ветерком и солнечным светом – это мечта, а не тренировка!

– Джем, я больше не могу, – скулит Ава за моим плечом, и я разворачиваюсь к ней лицом, продолжая бежать спиной вперед.

– Давай, девочка. Нам осталось всего четыре круга! Вдох носом, выдох ртом, и работай руками.

От моих наставлений ее лицо искажает еще большая мука.

– О боже, я не доживу! У меня ноги деревянные и в боку колит так, словно туда нож вогнали!

Я усмехаюсь такому сравнению, и Ава еще больше краснеет от смущения.

– Нет, я, конечно, не знаю, как ощущается нож в боку, – киваю, соглашаясь с ее утверждением. – Но то, что ощущения не из приятных – это факт. Короче, надо начинать бегать по утрам!

– Согласна, дорогая. В кардионагрузках без постоянной тренировки ник… Ай!

Моя спина врезается во что-то твердое, ноги подкашиваются, и я начинаю валиться назад.

Последнее, что успеваю увидеть: до смерти перепуганное лицо Авроры, а потом мой взгляд утыкается в чистое голубое небо. Я мгновенно группируюсь, готовясь к неизбежному столкновению с землей, как вдруг падение замедляется: чьи-то большие руки крепко впиваются в мою талию, голова ударяется о нечто твердое, но не настолько жесткое, чтобы мне стало больно.

Оказавшись в горизонтальном положении, я замираю, проводя короткий анализ ситуации.

Так, я упала совершенно точно не на землю. Похоже, я рухнула на человека. И сейчас этот самый человек продолжает крепко прижимать меня к себе, а я, по какой-то неизвестной мне причине, его не отталкиваю.

Учащенно дышу, пытаясь утихомирить взорвавшееся сердце и вернуть себе заклинивший слух и голос, но внезапно ухо опаляет горячее дыхание.

– Эффектное появление – твое все. Верно, мелочь?

Съеживаюсь от атаковавших кожу мурашек. А в следующий момент запоздалое тревожное осознание прилетает прямо в мозг, повторно выбивая почву у меня из-под ног…

Вот же говнюк!

Резко подрываюсь и, обернувшись, мечу в лежащего на земле преподавателя гневный взгляд. А он лишь закидывает руку за голову, продолжая лежать так, словно находится сейчас на пляже у океанского побережья, а не распластался на дорожке посреди пыльного университетского стадиона. Его карие глаза излучают абсолютное спокойствие, и лишь медовые вкрапления в радужке приобретают янтарно-огненный оттенок.

И когда я уже хочу наорать на этого громилу за невнимательность и оскорбительные заявления, меня останавливает вовремя подоспевшая подруга.

– Джем, ты в порядке? Я так испугалась, думала, ты разобьешься! – девушка разворачивает меня лицом к себе, принимаясь ощупывать с головы до ног внимательным взглядом и, не обнаружив травм, переходит к Фостеру.

– Мистер Фостер, а вы в порядке? Может, врача позвать? Вы неслабо приложились головой… – робко констатирует Ава, и я сжимаю губы, чтобы не усмехнуться.

Слишком слабо приложился, раз все еще лежит с такой довольной рожей.

– Спасибо, Аврора, со мной все в порядке, – отвечает он, резво поднимаясь на ноги. – В следующий раз, мисс Левон, постарайтесь бежать вперед лицом, а не за… затылком.

Он бросает кроткий насмешливый взгляд на мое лицо, пока внутри меня извергается гребаный Фудзияма ярости.

– Эй, вы тут в норме? Что произошло? – интересуется подоспевший преподаватель физкультуры.

– Да все хорошо. Просто решил немного размяться в обеденном перерыве, но твои подопечные настолько захвачены духом спорта, что буквально сбивают с ног всех, кто встает у них на пути.

Фостер усмехается, а Грумми прикрывает рот кулаком, стараясь не засмеяться в ответ.

Идеальная компашка: Клоун и его единственный фанат.

– Я бы на вашем месте все-таки показалась врачу, мистер Фостер, – складываю руки на груди под недоуменные взгляды присутствующих. – В вашем возрасте кости становятся более хрупкими. Мало ли, что вы могли повредить.

Крис прикусывает губы, но мелькнувшее в карих глазах веселье прекрасно демонстрирует его истинное отношение к моему замечанию.

У Грумми вырывается сдавленный смешок, который он быстро маскирует под кашель.

– Ладно, старик, иди отдыхай. И вы, мисс Левон, тоже. Итак, уже перевыполнили свою норму активности на сегодня. А вот мисс Эванс продолжит тренировку!

Ава бросает на меня последний жалобный взгляд и со вздохом продолжает пробежку.

Разворачиваюсь и быстро устремляюсь в сторону раздевалок.

Затылок горит, недвусмысленно намекая на то, что за мной кто-то увязался. Я надеюсь, это всего лишь запоздалый приход сотрясения мозга, а не то, о чем я думаю.

– Эй, ты в норме?

Мда. Похоже, сегодня фортуна решила показать мне свои самые выгодные ракурсы.

Фостер нагоняет меня уже в коридоре спортивного корпуса, но я не сбавляю шага, не обращая на него никакого внимания.

– Лучше всех. Упала на мягкое!

Он усмехается, с легкостью подстраиваясь под мой ритм ходьбы.

Чертов спортик, я сама уже запыхалась!

– Всегда рад помочь и спасти тебя от падения. Мне тут жить осталось два понедельника, так что, когда еще совершать подвиги, если не сейчас. Но не принимай мой поступок слишком близко к сердцу. Я сделал это исключительно по-дружески.

– Ну, разумеется! – язвительный смешок срывается с моих губ. – И давай мы оба сделаем вид, что я не почувствовала твой каменный стояк на своей заднице!

Бросаю быстрый взгляд вперед, с облегчением замечая дверь, ведущую в женскую раздевалку.

Фостер впадает в секундное замешательство, и я уже наивно полагаю, что наш разговор окончен. Но нет. Похоже, я еще не до конца исчерпала свой запас неудач на сегодняшний день.

– Если ты вдруг не знала, мелочь, рефлекторная эрекция – это нормальная реакция здорового, половозрелого мужчины на какое-либо физическое воздействие, в том числе трение или прикосновение, а не повод раздувать ноздри и кричать о собственной значимости.

От его слов желудок скручивается в узел, а лицо вспыхивает. Но я сжимаю зубы и выпрямляю спину, филигранно маскируя свою истинную реакцию на его заявление. Остановившись прямо у входа в раздевалку, я разворачиваюсь к мужчине всем телом.

– Очень слабо верится, мистер Фостер. А мелочь здесь только одна, и она сейчас болтается у вас в штанах, – кивком головы указываю вниз, хотя он и без этого прекрасно понял, о чем речь. – А я уже давно не та наивная девочка, которой необходимо получать подтверждение ее значимости от грубых, неотесанных мужланов вроде вас. Всего хорошего!

Развернувшись, одним рывком дергаю дверь и влетаю внутрь, с грохотом захлопывая ее за собой.

***

Вечеринка «The world of stars» – самое масштабное событие осени в Майами. И я, как заядлая посетительница лучших клубов и вечеринок этого города, могу с уверенностью сказать, что равных ему нет и, вероятно, в ближайшее время не будет.

На это мероприятие приглашают только самых топовых и знаменитых ди-джеев с лучшими сетами и уникальным репертуаром; на ней устраивают свои фантастические шоу-программы прославленные и неоднократно титулованные бармены со всех штатов Америки, а вишенкой на торте идеально организованной ночи становятся танцовщицы легендарного шоу-балета «Strangers». Эти восхитительные красотки создают ту самую огненную, незабываемую атмосферу, ради которой сотни людей готовы отдать свою душу, сердце и уйму денег.

«WS» – это элитное, закрытое мероприятие, на которое могут попасть люди из очень узкого круга и только по особым приглашениям. Это связано с тем, что в стенах выбранного клуба зачастую проходят важные, конфиденциальные встречи высокопоставленных персон, которые не хотели бы отсвечивать своими лицами в людных местах, но в то же время желают хорошо провести время.

Мероприятие всегда проходит в стиле маскарад, по понятным причинам, и мне это сыграет только на руку. Два последних года я мечтала попасть на «WS» и уже давно продумала для себя просто идеальный костюм. В нем я буду не только неотразимой, но и совершенно неузнаваемой.

Натянув полный набор экипировки, наношу вечерний макияж, идеально подходящий к сегодняшнему мероприятию, и завершаю образ парочкой мелких, но очень значительных деталей.

Пресвятая Клаудия Шифер, да я секс-бомба!

Прокрутившись пару раз у зеркала, шлепаю себя по обтянутой гладким латексом заднице и устремляюсь на выход.

– Ауч, детка, ты просто огонь!

Визжат Кристи с Джули наперебой, как только я появляюсь за воротами дома. Они одеты в одинаковые костюмы сексуальных медсестер и различает их лишь свет волос: белый и черный.

Облизываю пересохшие от волнения губы, растягивая их в улыбке, и запрыгиваю к ним в лимузин.

– Спасибо, девочки! Ну что, вы готовы зажечь эту ночь?

Под наши громкие вопли и звук взрывающегося шампанского мы выезжаем в сторону клуба.

«Anaconda» – самый роскошный и эпатажный клуб в нашем городе, который работает по определенному расписанию. Он открывается только на три дня в неделю и только в ночное время. В него нельзя купить билет на сайте, их просто нет в свободном доступе. Их не рекламируют и не распространяют. Они размещаются лишь на специализированных закрытых каналах и в индивидуальных рассылках. Зачастую, чтобы попасть в клуб, нужно уже быть его членом. Я не знаю всех тонкостей, но знаю, что эта процедура не из легких. И именно в этом месте каждую осень проходит закрытая костюмированная вечеринка «The world of stars».

К нашему счастью и бесконечному везению, Лиза, кузина Джули, уже второй год работает там администратором, и на этот раз ей все же удалось достать нам с девчонками приглашения.

Подъехав на парковку, водитель открывает нам дверь машины, и мы с максимальной грацией выплываем из салона. Джули идет первой, за ней Кристина, а я замыкаю нашу троицу, исследуя взглядом каждую деталь.

Уже с фасада здания становится очевидно, что это заведение сильно отличается от других своих единомышленников. Черные матовые стены испещрены различными иероглифами и символами, а поверх них золотыми красками нанесены хищные змеи разных форм и размеров.

В наглухо затонированных окнах не видно ни единого просвета, а блики от высоких фонарей у здания падают прямиком на два огромных кристалла расположенных над парадным входом. И если присмотреться внимательно, можно заметить, что вокруг всей двери разрастается огромное сияющее изображение черной Анаконды, а эти бронзово-золотые кристаллы являют собой ее опасные, завораживающие глаза.

У подножья деревянной двери расстелена красная ковровая дорожка, и прямо по ней каждый человек по своей собственной воле заходит в пасть смертоносного, безжалостного зверя.

От всего этого вида мое дыхание стопорится, а сердце начинает трепетать от восторга и предвкушения.

– Джем, идем уже, ты чего застыла? – окликает Джули, и я встряхиваю головой, приводя мысли в порядок.

– Да, да. Погнали!

Мы подходим к широкоплечему секьюрити, который проверяет наши приглашения, а затем сканирует медленным, внимательным взглядом каждую из нас. Когда его голубые глаза останавливаются на мне, сердце подпрыгивает к горлу. Но я заставляю себя широко улыбнуться и задерживаю лицо в таком же положении, пока его скула не дергается в ответной, микроскопической ухмылке. Есть!

– Можете проходить. Хорошего вечера.

Он открывает для нас широкую входную дверь, и, сделав два шага вперед, мы погружаемся в непроглядную тьму.

Нет, правда. Длинный, узкий коридор, ведущий от входа до самого зала, настолько темный, что мне приходится, чуть ли, ни за задницу Кристины хвататься, дабы поймать равновесие.

– Черт, я так нервничаю! Просто ужас! – восклицает Джулс, идущая первой.

– И не говори! У меня уже ляжки вспотели в этих чулках! – пищит Кристин в тон ей.

– Господи, девочки, вы хотя бы не в обтягивающих брюках из латекса! И вообще, сегодня самая волнительная и потрясающая ночь в нашей жизни! Так что терпите и помалкивайте!

Девчонки сдавленно хихикают, а в следующий момент стеклянные двери коридора разъезжаются в стороны, открывая нашему взору обитель этого восхитительного места.

Изнутри клуб выглядит еще более эпатажно!

Огромная круглая сцена стоит прямо по центру. По двум сторонам от нее установлены два подвесных бара в форме полумесяца, за каждым из которых стоят по три бармена. Снизу нет ни одного стола. Только открытый танцпол сияющий в свете неона.

– О господи, это потрясающе! – шепчу, прикладывая руку к груди, где сердце бьется в нетерпении.

– Кажется, я умерла и попала в Рай! – блеет Джулия, обнимая себя руками.

Я оглядываюсь по сторонам и вижу уйму женщин, одетых в костюмы дьяволиц, ведьм или черных лебедей, а также мужчин, которые обошлись простыми темными костюмами и масками, закрывающими все лицо.

– Скорее уж в Ад, подруга!

Губы девчонок расплываются в улыбке, а в следующий момент медленная мелодия сменяется быстрым и ритмичным ди-джей сетом, и я, отбросив все сомнения, вылетаю на самый центр танцпола.

Мои руки вырываются из плена и взметают вверх, смыкаясь в волосах. Бедра начинают ритмично покачиваться в стороны, а грудь часто вздымается от заполняющего изнутри удовольствия. Я запрокидываю голову назад, когда мои пальцы начинают медленно скользить по обнаженной шее, проходятся по вершинкам упругой груди и опадают на бедра, сливаясь с ними в едином ритме.