Проказница для олигарха

Аня Васнецова

Проказница для олигарха

Глава 1

Дмитрий

Сегодня судьбоносный день. Ничто не должно помешать предстоящей деловой встрече.

Жаль, поток машин едет медленно через эту окраину города. В офис приеду впритык.

Неожиданно с обочины под машину бросается совсем мелкая девчушка в платьице.

И откуда только взялась?

– С…!

Резко давлю на тормоз. Это сопровождается визгом покрышек. Расстояния вполне хватает, и останавливаюсь за метр до ребенка.

Но это обстоятельство не мешает мелкой взять, да шлепнуться на асфальт, будто от удара бампером.

Да ладно?!

Тут же выпрыгиваю из машины.

– Он сбил ее! – кричит откуда-то сбоку пацан лет семи-восьми, указывая на меня пальцем.

– Раздавил насмерть! Кишки наружу, мозги всмятку! – подыгрывает второй, примерно того же возраста.

Пацаны явно привлекают к инциденту внимание. Но мне пока класть на это все. Первое, что волнует – девочка.

Вот она. Лежит себе, полеживает. Цветастое платьице, сверху потертая распахнутая толстовка на молнии. На ногах кроссовки по типу кед.

Малявка лежит в некой скрюченной позе. Милое и красивое личико забавно искажено. Язык сильно высунут, лежит на щеке.

Серьезно?

Пока подхожу ближе, глазки «пострадавшей» следят за мной сквозь ресницы не до конца прикрытых век.

– Если бы изображала вусмерть умотавшуюся бешеную собаку, для которой оказалось, что лишние сто миль все-таки крюк, точно бы поверил – тихо хмыкаю я, склоняясь над ребенком.

Стоит ли говорить, что после инцидента, остановились и многие другие машины.

– Боже! Он сбил маленькую девочку! – вопит какая-то тетка. – Скорую!

Мне только истерик не разобравшихся в ситуации очевидцев не хватает.

Хорошо, хоть те пацаны уже заткнулись.

Кстати, а чего они затихли?

Хочу уже повернуться к ним, как девочка резко дергается вперед и хватает меня за рукава рубашки.

– Ты меня лаздовил! Умилаю! – выдав, видимо не отрепетированную речь, малышка закатывает глаза и откидывается назад, изображая безвольное тело. Снова высовывает язык.

Фига?!

Но пальчики-то девчушки продолжают держаться за мои рукава, чтобы не стукнуться головой при падении.

Что, вообще, тут за концерт такой?

А личико малышки мало того, что красивое, еще очень примечательное и запоминающееся. Напоминает мне ту, о которой стараюсь не вспоминать.

Что за фокусы судьбы?

– Она еще живая?! – удивляется высунувшийся из окна ближайшего авто мужик. – Я вызываю скорую!

– ОМОН не забудь и нацгвардию, – качаю головой.

И специально для девочки добавляю:

– Тут как раз маленькой мошеннице стоит надеть наручники и забрать в тюрьму.

Видели бы сотрудники креативного отдела моего холдинга вытянутые лица и расширенные глаза очевидцев, когда девочка после слов о полиции тут же подскакивает как ошпаренная и сейчас дает деру на всех порах. Только кеды мелькают.

Вот как потенциальных клиентов и потребителей удивлять нужно. Чтобы так же шары были на выкате от шока.

Поржав с этого и пожалев, что не снимал все на камеру, оборачиваюсь к машине. Улыбка с лица сразу спадает. Все двери тачки распахнуты.

Пацанов, что первые кричали и обвиняли меня в убиении неубитой, и след простыл.

Быстро метнувшись к задним дверям, удостоверяюсь в пропаже. Ни кожаной сумки с документами на машину и кошельком, ни кейса с важными рабочими бумагами.

Черт!

Да ко мне ссутся подходить не то что мелкие мошенники, даже серьезные авторитеты третьей дорогой объезжают, не забывая издалека выразить уважение. А тут малолетки какие-то.

Поведение девчушки сбило с толку и усыпило бдительность.

На бабки и документы на машину плевать. Мне позарез нужны бумаги из кейса.

Если пацанов нет, то их сообщница уже прекратила бежать. Малявка не спеша, с подскоками направляется в один из бедных жилых дворов. Возможно, что-то напевает находу.

Многоквартирные дома тут очень старые, малоэтажные, сильно обветшалые. Так себе райончик.

Взяв брелок от машины и находу с кнопки закрыв все двери, бегу за креативной участницей местной малолетней ОПГ.

Словно почуяв неладное, малявка оборачивается. Издалека вижу, как ее чудные глазки расширяются от страха. И девочка быстро ныряет в щель меж домов, стоящих друг к другу углом.

Ей, маленькой и худенькой, не составляет труда там пролезть. У меня голова точно не пройдет.

Девчушка, обернувшись на мгновение, показывает мне язык, корчит рожицу и снова устремляется вдаль.

Вот же дерзкая проказница!

Я бы ей похлопал и по восхищался, если бы не одно «но».

Упускать малявку нельзя. Только с помощью этой мошенницы смогу узнать местонахождение важных документов.

Хорошо, что дом состоит всего из двух подъездов. Обогнуть много времени не занимает. Успеваю увидеть, как цветастое платьице пропадает в одном из подъездов дальнего отсюда дома.

Пересекаю двор с напрочь убитой детской площадкой. Давно такой разрухи и уныния не видел. Прямо как в моем детстве. Даже ностальгией повеяло. Думал, что уже везде эти площадки заменили. А тут как врыв из прошлого.

Даже машин мало. И все старых моделей отечественного автопрома.

Нужный подъезд встречает темнотой, сыростью и вонью. Домофона нет. Межэтажные лестницы деревянные. Шум и какой-то гомон, как ни странно, раздается не от одной из дверей квартир на первом этаже, а из проема по прямой.

После гибели родителей сам жил в подобном доме с теткой. Поэтому знаю, что дальше должно располагаться техническое помещение с альтернативной котельной, что соседствует с комнатой для хозинвентаря, а так же имеется пожарный выход.

Доверившись интуиции, иду на звук. Проход закрывает деревянная дверь, быть которой тут по проекту и нормам не должно. Из-за нее раздается жалобный голос какого-то малыша:

– Поесть плинесла?

– Я еще не была в садике, – отвечает ему знакомый голос малолетней мошенницы. – На завтрак опоздала. Но там и каша сегодня плотивная.

– Я и плотивную люблю…

Да, что там происходит?

На этой мысли я распахиваю дверь.

Думал, меня ничего уже в этой жизни не удивит.

Пять пар малолетних глаз вытаращиваются на меня. Всем от, примерно, четырех до семи лет. По внешним признакам они точно ни братья и ни сестры.

Внутри тусклый свет. Разномастная старая мебель. Куча разных упаковок от всего подряд. Бумага сложенная в стопки, как для сдачи в макулатуру. И, вообще, какой-то беспорядок. Малыши нагружали в рюкзак самому старшему мальчику какие-то листовки.

– Ой! – выдает знакомая девочка, узнав меня.

И в этот момент с кушетки у дальней стены поднимается фигура девушки.

Мелкая мошенница тут же переключается на нее.

– Мамочка! Тебе уже лучше?! – с надеждой спрашивает девушку.

А у меня отвисает челюсть, когда я узнаю ЕЕ.

– Настя?! – вырывается у меня.

Глава 2

Дмитрий

И что тут у нас?

Бывшая, ее дочка, и еще несколько детей. Стоят, смотрят на меня, хлопают глазами.

И самое невероятное – это Настя.

Настя здесь?! У нее есть дочь?!

И что еще за кучка детей вокруг?

Один из мелких пацанов в суетной спешке достает из кармана конфету, шуршит фантиком и за миг закидывает в рот.

– Эй! – возмущается какая-то девочка. – Ты сказал, у тебя нет ничего! И ты у нас поесть спрашивал!

– Заначка на челный день, – жуя, мальчик опасливо смотрит на меня. – Вдлуг отнимут.

– Дима? – усталым тихим голоском спрашивает Настя.

Удивления в нем не занимать. Девушка меня тоже узнала.

Все такая же красивая. Ни капли не изменилась. Хрупкая и нежная. Только кожа сейчас болезненно бледная и покрыта бисеринками пота. Взгляд больших и притягательных глаз выражает смущение и стыд. А еще в этих выразительных глазах страх.

Это она меня боится?

Смущение и стыд понимаю. Застал в той еще обстановке. Но страх…

Возможно что-то в моих глазах заставляет ее боятся. Еще бы!

Хочется накинуться на нее и выяснить, какого она ТУТ забыла? Почему сбежала с непонятным хмырем, попросив не искать?

Но, в то же время, хочу броситься к ней, прижать к себе, узнать, почему она довела себя до такого состояния?

И я не знаю, какого желания во мне больше.

Настя прижимает к себе малолетнюю мошенницу. Даже пытается засунуть ее себе за спину. Но не тут то было. Мелкая сама выходит вперед, закрывая собой маму.

– А ты че плипелся?! – выкрикивает мне. – Сейчас как Лома Молоток и Саша Щелбатый плидут и наваляют! Беги, пока не поздно!

А сама боится меня до жути.

Но надо же! Рассказать кому! Меня какими-то гопниками пугают!

– Варюш! – пытается утихомирить дочку Настя. Но видно, что девушку из-за слабости шатает. – Так нельзя…

Варюша тут же «исправляется».

– Милости плосим, – язвит, делая приглашающий жест руками.

– Варя, значит? – констатирую я.

И подхожу чуть ближе. Отчего дети делают шаг назад, вжимаясь в разную мебель вокруг. Один из них спешно и громко проглатывает недоеденную конфету.

– Ничего твои «защитники» мне не сделают. Рома останется без молотка, а Саша станет еще щербатей, – хмыкаю.

– Они не защитники. Они клутая банда.

Желания спорить с мелкой нет от слова совсем. Хотя в другое время было бы интересно. Она такая забавная. Еще больше интересует ее мама. Я очень хочу поговорить с ней.

И сделал бы это непременно. Но нужно правильно расставлять приоритеты и задвигать эмоции на задний план. В первую очередь, нужно вызнать, куда делись мои документы.

– Случаем не эти Рома и Саша обчистили мою машину? – вкрадчиво интересуюсь у малышки.

– Варя?! – встревожено спрашивает Настя. – Ты что сделала?!

Девушка даже снова на кушетку падает от волнения.

– Да, чего сделала? – тут же поддакивает мальчишка с рыжей шевелюрой. – Ты нам так и не рассказала.

Мошенница же бросается к ослабевшей маме.

– Мамочка тебе плохо?! – обеспокоено выглядывает маме в лицо. А потом резко разворачивается ко мне. – Уходи злой дядя! Из-за тебя маме плохо!

Фига себе?!

А ведь она на полном серьезе. На глазах малышки слезы наворачиваются.

– Дим, пожалуйста, уходи, – тихо шепчет Настя.

Да я теперь ни за что просто так отсюда не уйду! И не из желания узнать, где документы. Я просто должен выяснить, как так получилось, что Настя обитает… здесь. И еще у нее ребенок.

Мне нужна правда.

– Уйду и обязательно вернусь, – можно сказать, угрожаю я. И еще строже спрашиваю Варю. – А сейчас, давай, малолетняя преступница, рассказывай, куда те ребята унесли мои вещи из машины?

– Хы! – малышка дерзко встает в позу, скрестив на груди руки, хмуря брови и всем видно показывая, что своих не выдает.

– Значит, придется перейти к серьезным мерам, – зловеще улыбаюсь. Она там полицию испугалась? – Сейчас сюда вызову полицейских. И они тут всех арестуют.

Вызывать, конечно, никого не собираюсь. Так, попугать решил.

Самый маленький мальчик, что чуть ниже Вари, неожиданно выдает:

– Сухел! Менты позолные!

И дергается в сторону выхода. Но я довольно больших габаритов, занимаю солидную часть комнаты и как раз перегораживаю путь к отступлению.

Поэтому бегство завершается, путем не начавшись.

– Интересно, – протягиваю и перевожу взгляд на Настю.

– Я тебе все объясню, – с кушетки проговаривает она. – Только не пугай детей. Варюша, пожалуйста, скажи дяде, где его вещи.

– Вещи сталшаки забилают, – мелкая нехотя сдает соучастников, угрюмо глядя в пол. – Почти все. Нам мало дают. Они сильные. И тебе наваляют, если будешь налываться.

Ответ ее забавит.

Тут из подъезда раздает молодецкий гогот и звук приближающихся шагов.

– Старшаки, – прижимает в испуге ладошки к щекам девочка постарше.

– Эй, шобла малолетняя! – еще из-за дверей раздается голос какого-то парня. – Почему еще не работаем!

Голос еще одного парня раздается вместе со скрипом резко раскрываемой двери за моей спиной:

– А, ну, быстро валите объявы клеить!

В каморку вываливаются четыре субъекта. Двое подростов постарше и двое уже виденные мной. Это они обвиняли меня в том, что якобы сбил девочку. А потом свалили с моими вещами.

– А это что за фраер?! – борзо спрашивает самый старший.

Взгляд оценивающий и очень настороженный. Последнее парень пытается скрыть напускной бравадой. Не хочет показать слабость.

– Ой! – тут же узнает меня один из тех, кто стащил вещи.

Пытается рыпнуться на выход.

– Куда собрался? – хватаю поганца за шиворот. И ногой припечатываю дверь, чтобы и остальные не сбежали.

– Ты че творишь?! – скалится второй из тех, что постарше. – Совсем попутал? Мы Лешему скажем, он тебя на лоскуты порежет!

– Он тут весь район держит! – пересиливает чувство опасности самый старший. – И тебе, считай, уже хана за твою борзость.

– Аха-ха-ха! – смеюсь с их угроз.

Гопники даже отшатываются, не понимая причин моего веселья. Веду себя ни как типичный терпила. Да и габаритами внушаю.

Тут из подъезда раздается топот новых гостей. Слышно, как «шуршит» открываемый замок одной из квартир и голос какой-то тетки после:

– Наконец, вы приехали! Весь дом уже с ума сходит от этих малолетних бандитов!

– Гражданочка, давайте с самого начала, – сухо отвечает мужской голос. – Капитан Шувалов. Слушаю вас.

– Да, чего слушать-то?! – возмущается тетка. – Вон, за той дверью целый притон бандитский устроили, житья не дают.

Тут самый мелкий снова выдает, причем очень громко:

– Сухел! Менты позолные!

Но на этот раз никуда бежать не собирается.

А вот троица новоприбывших старшаков срывается в темную часть помещения. Там спрятан пожарный выход. Малыши за ними не спешат. В страхе смотрят то на меня, держащего четвертого, то на дверь.

Я же, слыша, как к ней кто-то решительно подходит, открываю сам. На «пороге» оказывается офицер полиции. Он очень внимательно осматривает лица всех собравшихся, и явно прифигивает.

Со стороны пожарного выхода слышится ругань и треск ломаемых досок. После чего проход там начинает светлеть. Это говорит о том, что гопники сумели открыть дверь и выбежали на улицу.

– Жданов! – командует офицер.

И еще одни сотрудник, что выглядывал из-за плеча первого срывается погоню. Его место занимает тетка в возрасте.

Мда… Вовремя я тут появился. Прямо большая сходка намечается. Кто еще подъедет?

– Петловна, дай конфетку! – тут же находится любитель заныкать сладкое на черный день.

– Какая я тебе Петровна?! – возмущается женщина. И уже полицейскому: – Смотрите, что они тут устроили! Как это, вообще, понимать?! Нужно вызывать органы опеки!

Вот тут-то детишек проняло по-настоящему. И не только их. Настя еще сильнее побледнев, хотя, куда сильнее-то, теряет сознание.

– Мамочка! – бросается к ней Варя.

Глава 3

Дмитрий

– Чего стоите?! – не выдерживает заминки сотрудника полиции тетка. – Разбегутся все!

Сама же, вопреки жажде расправы над беспризорниками, устремляется к Насте.

– Бедненькая, – прикладывает ей ладонь на лоб. – Жар то какой…

И начиняет копошиться вокруг девушки. Тоже хочу подойти, но нужно разобраться с другим делом.

Смотрю на капитана Шувалова. Капитан смотрит на меня. И не знает, куда себя деть и, что ему тут делать.

Вижу, узнал меня, вот и «потерялся».

Ну, ладно, давай, подскажу.

– Вот этот шкет, – встряхиваю перед Шуваловым пойманного засранца, что затих и боится рыпнуться, – и те три сбежавшие оболтуса, терроризировали местных. Еще и у меня пытались вещи подрезать. Последнее указывать не нужно.

Не знаю, поверит офицер или нет. Да, и неважно. Главное, начнет действовать так, как нужно мне. И запишет в протокол правильно.

В любом случае, он облегченно выдыхает и со всем вниманием слушает, готовый выполнить рекомендации.

– А эти дети? – осторожно спрашивает Шувалов.

Переживает, что здесь я веду какие-то свои дела. Боится влезть в них, узнать не положенное. И отхватить проблем из-за этого.

Смотрю на детей.

На лицах испуг. Переминаются с ноги на ногу. Одежда потрепанная, перелатанная, кое-что не по размеру. Любитель заныкать сладенькое незаметно от остальных засовывает что-то в рот.

Еще одна конфета.

– Оборванцы и беспризорники они! – причитает тетка, обтирающая Настю какой-то тряпицей. – Ходют где попало. Таскают в дом всякое. И шумят, шумят, шумят…

– Дети – жертвы, – качаю головой. – Но они и так натерпелись. Давай, их тоже не будешь указывать. Зачем малышам лишний стресс от разбирательств? А я посмотрю, что с ними можно сделать…

– Убежали! – тяжело дыша, вваливается побежавший за подростками полицейский. Жданов, кажется. – В разные стороны разбежались. Побежал за одним, а тот через гаражи и сараи. Нырнул куда-то. Я за ним, а там хрен проссышь, куда дальше. Фух… Легкие чуть не выплюнул.

Разводит руками.

– Курить надо меньше, – сплевывает капитан.

– Ну, Серег, хорош! – взмаливается Жданов. И переключается. – А эти чего?

Шувалов глазами указывает на меня и чуть меняет выражение лица. Мол, сам смотри. И полицейский смотрит.

Теперь ничего больше не спрашивает. Молчит и глазами хлопает. Чуть «здрасте» не буркнул.

– В общем так, офицеры, – уверенно обращаюсь к сотрудникам полиции. – Сейчас нам этот малолетний разбойник расскажет, куда дел последние украденные вещи, отведет к ним. А потом он весь ваш.

– Пусть сначала отдаст все шоколадки! – возмущается любитель конфет.

За что его в плечо пихает девочка.

После этого все же достаю телефон, что беспрерывно вибрирует уже последние пять минут.

– Димон, ну ты где?! – возмущает Леха. Вернее, сейчас он Алексей Витальевич. А ранее его все знали как Рыжий бес. Или просто Рыжий. Безбашенный тип. Но ходит подо мной. – Я этих азиатов уже задолбался сдерживать! Ты же говорил, что вовремя приедешь!

– Леха держи их так, как только сможешь, – наставляю. – Хоть поперек выхода костьми ложись, но чтобы удержал! Приеду, никого нет – тебя размотаю.

– Да я и так уже… – пытается возразить Рыжий.

– Русскую народную станцуй, медведя на велосипеде найди и приведи! Эти «туристы» тащатся о всякого этнического. Фетиш, видишь ли, такой. Хоть группу стрижей вызови, пусть в небе фигуры пилотажа показывают, но когда я приеду, гости должны быть на своих местах.

– Ну, Дим… – выдыхает Леха. – Я их удержу. Но ты чтобы, наконец, на моей Светке женился! Столько лет уже динамишь ее!

– Посмотрим, – сказав, завершаю разговор.

И снова осматриваю детей. Не знаю как они оказались в таком положении. И волновать то меня это не особо должно.

Но какой бы циничной мразью не был, не смогу пройти мимо и оставить их тут в таких условиях.

И раз малыши здесь, значит и с родителями у них не все в порядке. Соответственно, этим деткам прямая дорога в какой-нибудь детский дом. Но эти беспризорники явно туда не хотят.

– Петровна?! – обращаюсь к тетке.

– Какая я тебе… – оборачивается женщина и запинается, встретившись со мной взглядом. Знаю, как он действует на людей. Ничего с этим поделать не могу. – Варвара Петровна я.

– Тезка, значит, – констатирую.

На выгнутые брови тетки и ее вытаращенные глаза, поясняю:

– С вот этой девочкой вы тезки, – указываю на дочку Насти. – Вижу, вы женщина хозяйственная, порядочная…

Моя похвала вызывает у Варвары Петровны смущенную улыбку.

– Заботливая, – продолжаю я и перехожу к главному. – И точно не оставите бедных детишек мучиться в таких условиях.

Видя, как тетка хочет возмутиться, добавляю:

– Конечно, любое добро должно вознаграждаться. Переведу сколько скажете. Детей накормить, отмыть. За больной ухаживать, вызвать врача. И ждать, когда вернусь.

– Ура! Накормить! – радостно кричит любитель конфет.

– У меня не поместится такая орава! – все же возмущается Петровна.

– Ничего, потеснитесь, – отрезаю.

Отдав пацана полицейским, чтобы подержали, выясняю номер телефона, к которому привязана карта женщины. И перевожу пол сотни. Снова наблюдаю вытаращенные глаза Петровны. Она даже сглатывает. И прижимает к груди телефон, на который пришло сообщение о зачислении средств.

Тетка сразу смекает, что отработать их нужно будет по полной. И развивает бурную деятельность по «переселению» детей к себе в квартиру.

– Дима… – пытается что-то сказать мне Настя, когда подхожу к ней.

Глаза почти закрыты. Слабая рука пытается коснуться меня. По-моему, она бредит.

Подхватываю на руки и переношу девушку на единственную кровать в квартире тетки.

Выпрямившись, получаю удар детским кулачком по бедру.

– Из-за тебя маме стало плохо! – хмурит бровки Варвара. Награждает взглядом полным претензий. – С тебя влач и лечение. Не вылечишь маму, я тебя найду. И сделаю… плохо! Очень плохо!

И резко отворачивается.

Какая смелая и боевая.

– Ты какой-то чертенок, а не ребенок, – неожиданно для себя нежно треплю девочку по головке. Откуда это? – Жди, после обеда приеду, поговорим, как серьезные люди.

Хмыкаю.

Ответ малышки меня настигает уже в дверях.

– Сам челт! Безлогий! Мм! – она показывает мне язык. – А хвост тебе плищемили и отолвали!

Девочка нравится мне все больше и больше.

Но сейчас нужно заняться другим.

– Ну, что? – склоняюсь над пацаном, которого держат полицейские. – Сам расскажешь, или…

Глава 4

Дмитрий

Конечно же, пацан все рассказывает. Причем, сразу. Видимо, он успел какие-нибудь пытки себе нафантазировать.

Схрон оказался недалеко. Как раз в одном из старых гаражей, среди которых полицейский упустил сообщника подростка. Того, кстати, к радости оплошавшего Жданова, и обнаружили на месте.

Документы долго искать не приходится. Как и сумку. Помимо моих вещей, тут находится дохрена всего разного и интересного для полиции.

– Дальше они в вашем полном распоряжении, а мне пора, – указываю на пацанов и прощаюсь с Шуваловым и Ждановым. Как обставить дело уже успел с ними перетереть.

Перед выходом из гаража, достаю кошелек. Открыв его, как бы случайно роняю на пол гаража несколько крупных купюр.

Ну, так не взятка же.

Последнее, что увидел – хмурое лицо Шувалова и расползающуюся улыбку Жданова. Как поступят с деньгами, плевать. Главное, я сделал, как хотел. Привык, что за услуги любого рода и шаги навстречу нужно отдариваться.

Утренний час пик прошел, дороги стали свободнее. До бизнес-центра добираюсь быстро.

Над зданием стрижи пируэты не выписывают, зато недалеко от входа стоит здоровый фургон для перевозки крупных животных.

– Хрена се! – первое, что выдаю, увидев происходящее за стеклянными дверями конференц-зала.

Перед азиатскими «туристами» сидит настоящий медведь. В шапке-ушанке. Пытается бренчать на балалайке.

А потом мы удивляемся, что за стереотипы о нас за бугром ходят…

Запланированную сделку совершил. Уже после ухода гостей интересуюсь у Рыжего:

– Ты как медведя в здание протащил?

– Ну… – заминается Леха. – А что еще было делать? Они собирались уже свалить! Еле уговорил дождаться сюрприза. А ты ж сказал – приведи, я привел. Вот.

– Ладно, успокойся, – хлопаю ему по плечу. – Все правильно сделал. Гости были довольны. И при подписании пошли нам на еще большие уступки, чем планировалось.

– Отлично! – Рыжий потирает руки. – Значит звоню Светке предупредить, чтобы готовилась к твоему сюрпризу.

– Ты о чем? – не понимаю его.

– Ну, как? – удивляется Леха. – Она ж девка. К такому случаю подготовится должна. Накраситься там, принарядиться. Сам же знаешь.

– К чему готовиться? Какой сюрприз? – все никак не вникну в суть его разговора.

И чего на меня так смотреть?

Может, чего и упустил. Знал бы ты, что из моей головы не выходят Настя, да ее дочка – малолетняя дерзкая проказница.

Но говорить об этом точно не собираюсь. Леха всегда остро реагирует, если заикаюсь о других женщинах, кроме его сестры. Причем, если вокруг крутятся элитные девочки, для «снятия напряжения», ему пофиг. Знает, что такие в моей голове вообще не задерживаются.

– Ди-и-им? – возмущению Рыжего нет предела. – Предложение руки и сердца!

Видя, что продолжаю не понимать, огорошивает:

– Ты, наконец, собрался седлать Светке предложение и жениться на ней.

– Да с чего вдруг? – удивляюсь.

– Ты же обещал! – еще сильнее возмущается Леха.

– Когда?

Тон нашего диалога повышается.