Путь реализации права на Жизнь

Жизнь и развитие в семье

Для Георгия Кузьмича я была приемным ребенком, но, он меня очень любил. Я могла не выполнять требования мамы, зная, что он меня поддержит. Мама наказывала меня именно за то, что я была непослушным ребенком. И, даже, когда она меня наказывала, я говорила ей, что все равно буду так делать. В семье не было тепла, любви. И мама, и мой приемный отец были сельскими жителями, переехавшими по молодости в другую страну. Я родилась в Азербайджане, родители были из России. Папа имел юридическое образование, занимал достаточно значимую должность. Говорили, что он был очень умным, порядочным человеком. Сгубил его и загасил карьеру алкоголь. Я никогда не ставила задачу понять, почему он пил. Его уволили с этой должности уже тогда, когда мне было около двадцати лет. В семье были постоянные скандалы. От детства у меня остались грустные воспоминания о побоях, наказаниях, которым я подвергалась постоянно, пока была подростком. Не помню, почему они прекратились. Но, с сестрой, из – за которой меня наказывали тоже, до конца жизни так и не сложились отношения. Я не помню, чтобы мама была ласкова с нами, сестра так и осталась жесткой, а брата я почти и не знала: он был младше меня на три года, у него были свои интересы, учился в школе он неважно, наверно, когда меня ему ставили в пример, он сердился. Он ушел из дома в 18 лет, в Армию, потом домой так и не возвратился, остался жить в Москве. В течение всей жизни мы с братом почти не виделись. Сестра тоже жила своей жизнью, она осталась жить с мамой и папой, в квартире, которую родителям выделило государство, вышла замуж, родила двух детей. Так и осталась жить в Баку., пока не начались события, связанные с национализмом. Тогда она переехала вместе с семьей в Беларусь, где в то время проживали мы – с мужем, двумя детьми. Муж заведовал кафедрой, я работала доцентом в пединституте. Мы помогли сестре приобрести жилье, устроили на работу – к тому времени у меня уже была фирма и собственный вуз, где до пенсии у меня работала сестра. Наверно, я не могла бы назвать себя личностью даже тогда, когда создала своё дело, была учредителем, директором фирмы, ректором собственного вуза. Мне в то время было 50 лет. Эрудиция, интеллект, ум, внешность, энергия – всего у меня было предостаточно. Была и духовность: я могла стать в позицию другого, понять его проблемы, пойти ему навстречу. Я не была амбициозной, никогда не подчеркивала своё превосходство над другими, хотя, явно, обладала им. Меня любили студенты, уважали преподаватели. Но, истинно духовно богатым человеком я не была. Это я понимаю сейчас, когда мне уже 83 года. Я развивала интеллект, личностные качества, которые легли в основу формирования личности, много лет. Начав приобретать интеллект в раннем возрасте, я постоянно стремилась к новым знаниям. И до сих пор тяга к знаниям присутствует в моей жизни. Я всегда выделялась из общей массы именно развитым мышлением, знаниями из разных областей жизни. Но, насколько помню себя, никогда этим не гордилась, никогда не старалась унизить другого, чтобы стать более яркой самой. Наверно, разрыв между моим уровнем знаний и эрудицией других людей был настолько велик, что мне и не надо было выпячивать себя. Оставаясь в тени, я всегда была лучшей – об этом говорили результаты той деятельности, которую я выполняла. Помню, был случай на семинаре в Институте философии РАН. Обсуждали проблему мышления. Автор обсуждаемой монографии признался: двадцать лет он занимается проблемой мышления и до сих пор не знает, что это такое, не может дать определение этому феномену. Я прослушала всех выступающих, участвующих в обсуждении, тихонечко, скромно сидя в дальнем углу аудитории. Подняла руку, попросила слова. Я выглядела такой серенькой мышкой, что мне это слово дали без проблем. Я к тому времени уже понимала человека, как процесс развития, спросила, о чьем мышлении автор ведет разговор? Конечно, человека. Но, ведь, человек – процесс, и на разных этапах его развития все психические функции имеют разные цели, протекают по – разному. Поэтому, надо вести разговор не о мышлении, а о человеке мыслящем, находящемся в развитии, на разных этапах, тогда и станет ясно, о чем речь. Дала характеристику этапов развития человека, как личности, нашла место мыслительного процесса на каждом этапе развития, определила цели, подобрала средства. Все сотрудники были в шоке. Один спросил: «Откуда Вы все это знаете?» Я ответила: «Это – результаты моих исследований». Как сейчас, так и тогда, двадцать пять лет назад, ученые, которым я предложила новую методологию, не приняли ее для своей работы. Причина в том, что, если признать человека, как процесс, как форму Жизни, а Творца, как Жизнь и процесс развития потребности быть, ученым придется начать разрабатывать новую, истинную науку. Ученым земли, в России, этого не надо. Они все имеют насиженные места, работу, должности, регалии, зарплаты. Истину никто не ищет. Вроде бы, она никому не нужна. А, ведь, я задумала жить до тех пор, пока не разъясню всем ученым, что такое наука и что такое ученый, пока не сформирую у ученых потребность начать развиваться, как потребность быть. У меня такое поручение от Жизни, Творца, Бога. И ослушаться его я не могу.

Жизнь и развитие в социальной среде

В Баку мы жили в квартире, которая называлась «раствором». Наверно, сейчас и нет таких названий. И нет таких условий проживания. Квартира имела четыре стены. Не было ни кухни, ни туалета, ни ванной комнаты. Туалет, которым пользовались, находился во дворе. Он был один на двенадцать таких растворов. Не было отопления – в Баку жарко во все времена года. Но, была «буржуйка», обогреватель, который топили углем. Еду готовили в одном из углов комнаты, на плитке, стоящей на столе, которая работала от электричества. Спали на полу. Посреди комнаты стоял большой круглый стол. Постель расстилали под столом, все укладывались спать рядышком друг с другом. Играть дети выходили на улицу, куда попадали сразу же, переступив порог комнаты. Играли в лапту, догонялки, футбол. Одновременно на улице могло находиться большое количество детей, и каждый участвовал в том или ином объединении. Когда вечерело, разжигали костер, садились вокруг огня и начинали рассказывать истории. Вокруг костра собирались дети разных возрастов. И рассказы были разные, рассчитанные на разный возраст и разный уровень развития. Можно поражаться, каким образом многим детям с нашей улицы удалось получить высшее образование, «выбиться в люди». Мы получили нормальную квартиру на четвертом этаже пятиэтажного дома, когда мне было уже 18 лет. У нас было две комнаты – спальня и кухня, туалет, ванная комната, и проживало пять человек. Потом брат ушел в Армию, я вышла замуж и начала снимать жилье недалеко от места проживания мамы, сестра проживала с родителями, пока не вышла замуж. К поступлению в Университет мне приходилось готовиться в спальне, на своей кровати. Еще в этой комнате стояло три кровати, ночевали все дети и мама, папа спал на диване в гостиной. Я так подробно описываю условия проживания и жизни, в целом, для того, чтобы показать, что для того, чтобы из человека формировалась личность, не нужно никаких особых условий. Комфорта в моем детстве и юности не было, но, тяга к знаниям, стремление много знать было всегда. Наверно, благодаря маме, которая, хоть и была деревенской девушкой, но, проживая в городе, столице Азербайджана, стремилась воспитывать своих детей по – городскому. Ведь, именно она и читала мне книжки, и рассказывала сказки, и заучивала со мною наизусть и стихи, и сказки, и песни. Именно она научила меня к пяти годам читать. Наверно, для того, чтобы освободить себе время для других дел. Благодаря ее усилиям у меня сформировалась стойкая потребность в развитии, в приобретении знаний. Наказывать меня она начала уже позже, лет в пять – шесть, а когда я была еще совсем крохой, она меня развивала. Можно сказать, не упустила время для развития. Многие современные родители вообще не развивают своих детей, у них нет на это времени, а, с появлением гаджетов, мобильных телефонов усилился процесс деградации человека. Когда я поступила учиться в школу, учительница начальных классов сразу на меня обратила внимание. Я стала ее любимицей, она поручала мне иногда заменять ее, рассказывать что – нибудь детям, пока она была занята другими делами.

Школьная жизнь и развитие

Наверно, в начальных классах у меня не было проблем. Школа, где я училась, находилась далеко от дома. Я сейчас не помню, почему меня отдали учиться именно туда. Но, помню, что в одном здании со школой находилась библиотека, в читальный зал которой, начиная с первого класса, я приходила каждый день. До начала уроков я читала книги. Так, помню, читала книгу о Робинзоне Крузо. Особенно запомнилось чтение книги Мало «Без семьи». В ней шла речь о жизни ребенка, который остался без семьи, ему приходилось скитаться, он попадал в такие жуткие обстоятельства, что, сочувствуя ему, я плакала. Можно сказать, что я и сама жила в трущобах, но, у меня была семья, был стол, за которым мы ели, я делала уроки, под крышкой которого ночевали всей семьей. Видимо, в начальной школе у меня были проблемы с правописанием. В сознании до сих пор остался эпизод, который произошел, когда я училась в первом классе. Каждую субботу за нами заезжал автобус, с сотрудниками и их семьями, инспекции, где работал папа. С ночевкой все ехали в лес на шашлыки, к речке, дышать воздухом. Накануне в школе дали задание – написать цифру 1 на нескольких строчках. Выполнять задание я начала в субботу. Наверно, нервничала, наверно, мама, как всегда, кричала, обзывала, ругалась. Я плакала, слезы капали на цифры, они расплывались, мама ругалась еще больше, заставляла все переписывать заново в новую тетрадь. К нашим дверям подъехала машина, все были в сборе, не хватало только нашей семьи. Мама строго сказала, что не возьмут меня в поездку, пока я не напишу красиво единицу. Все сослуживца папины возмущались, уговаривали маму. В конце концов, все возмутились и сказали, что если мама не прекратит терроризировать ребенка, они уедут и не возьмут в поездку всю нашу семью. Ей не захотелось оставаться без праздника. Она уступила, мы все поехали в лес. Уже будучи в зрелом возрасте, я поражалась стойкости моей нервной системы. Но, невроз, таки, у меня начал развиваться, наверно, еще до обучения в школе. Заодно, развивалась и заниженная самооценка. Мама никогда не была со мной ласкова, никогда не хвалила меня. Уже в зрелом возрасте, если я, после достижения очередного успеха, говорила об этом, она меня осуждала. Ее отношение ко мне переняла и сестра, которая, услышав, что я говорю об открытии своего дела, об учреждении вуза, о получении премии, о выигрыше в конкурсе, напоминала мне, что нельзя быть такой нескромной. Я не помню, были ли у меня проявления расстройства нервной системы в детстве, но, зато, хорошо помню, как в тридцати шести летнем возрасте у меня начались проявления лорингоспазма и я умирала четыре ночи подряд. Причины были. Шуман В.П., мой муж – большой ученый, заведующий кафедрой, необыкновенно умный человек, имел тяжелый характер. Были тому объяснения. Но, это не снимало последствий влияния его характера на жизнь домочадцев. Он требовал к себе особенного внимания, все должны были выполнять его прихоти. Будучи старше меня на 16 лет, он видел в каждом мужчине, с которым я поздоровалась, потенциального моего любовника. Он ревновал меня без всяких оснований: я была занята научными проблемами, на мне держалось все хозяйство, у нас рос малыш, которого я родила в 36 лет. Когда наступили удушья и врач сказал, что я могу умереть в любой момент, он плакал. Он очень любил меня, я была его единственной ученицей, которая приняла, усвоила и продолжила исследование проблемы потребностей. Значительно позже, когда, без согласования с областным отделом народного образования, я создала в Бресте филиал Московского открытого социального университета, ко мне вернулись проявления невроза. Сидя на даче за столом допоздна, я видела, как к нам в форточку кто – то пролезает. Не было никого, и я это знала, но, мне мерещилось. Силой воли, по приказанию сознанию, я добилась того, что эти видения прекратились. Но, понимала, что невроз, возникший в детстве, никуда не делся. Негативные эмоции, несмотря на успешную учебу, меня преследовали весь период обучения в школе. Я была очень ответственная, была всегда подготовлена к любому уроку, знала ответы на любые вопросы. Из – за этого меня считали «зубрилкой». И, несмотря на то, что я всем помогала, на контрольных по любому предмету решала разные варианты, меня не любили. Это сейчас я понимаю: мне, элементарно, завидовали ученики с неразвитым интеллектом, с низко развитым мышлением. Видимо, родители не уделяли должного внимания детям, не развивали их кругозор, интеллект, начиная с детского возраста. Поэтому, по сути дела, дети и не были подготовлены к обучению в школе. Я не помню, чтобы у меня были какие – нибудь конфликты с учителями. Видимо, я была с заниженной самооценкой, не выпячивала свой интеллект. Конечно, этому способствовало воспитание, которое я получала дома. Как я уже говорила, мама отрицательно относилась к тому, что я говорю о своих успехах. Вот, я и не распространялась о них ни дома, ни в школе. Школу я закончила с несколькими четверками в аттестате, что не позволило мне получить медаль за учебу. Наверно, контроль за моими школьными успехами мама осуществляла только, пока я училась в первом, втором классе. А дальше я училась самостоятельно. Я сама знала, что мне надо делать, чтобы получать удовольствие от учебы в школе. Мне всегда нравилось учиться и, несмотря на то, что обучение в школе все годы сопровождалось негативными эмоциями, я училась с удовольствием.

Начало взрослой жизни

После окончания школы я сразу пошла работать. Стремилась к самостоятельности. Мне не хватало денег на исполнение мечты путешествовать, познать весь мир. Я пошла в строительную организацию и попросилась на любую работу. Меня взяли разнорабочей. Работать пришлось на улице, на участке, где прокладывали трамвайные пути. Приходилось носить рельсы. В памяти остались окрики водителей из проезжавших мимо машин, которые говорили, что с такой фигурой мне надо идти в балетную школу, а не работать на стройке. Проработала я всего 3,5 месяца. Потом начались холода и мне пришлось уволиться. Цифра 3,5, как срок включенности в ту или иную деятельность, начала сопровождать меня уже тогда. Но, я этого не замечала. Это были этапы процесса развития. Но, я об этом не знала. Стала замечать это уже в более зрелом возрасте. То, что я хочу продолжить учебу в вузе, я знала. Но, по какой специальности хотела бы получать знания – наверно, не знаю до сих пор. Мне нравился сам процесс развития, изменения, накапливания новой информации. Я не задумывалась над тем, кем хотела бы работать. Еще присутствовал элемент романтики. То мне хотелось быть геологом, участвовать в экспедициях, заниматься раскопками . То привлекала работа адвоката, то я хотела стать журналистом. В принципе, я овладела в течение своей жизни всеми этими профессиями. Но, учиться мне пришлось на факультете востоковедения, на отделении библиографии и библиотековедения. Это была специальность, находящаяся далеко от романтики. Но, так распорядилась Жизнь, как это поняла я, уже будучи глубоко зрелым человеком. Учиться я хотела на заочном отделении, чтобы продолжать работать и иметь возможность познавать мир. Начиная с восемнадцати лет, я начала выезжать в разные города страны – в Москву, Ригу, Таллин, в Грузию – в Гори, Бакуриани, кататься на лыжах. Поступать в Университет мне пришлось три года подряд: на факультет журналистики, юридический. На двух экзаменах я получала отличные оценки, на третьем получала «неуд». Меня запомнили члены экзаменационной комиссии и когда я и на третьем году получила по первым двум экзаменам отличные оценки, на третьем экзамене мне откровенно сказали: сможешь оказаться в университете, если готова учиться на библиографа – библиотековеда. В тот год на этот факультет с русским языком обучения был недобор. Еще предупредили, что должна буду заниматься общественной работой – быть старостой группы, помогать в деканате организовывать различные мероприятия. Я согласилась. От безысходности: очень хотела учиться, но, другого пути реализовать свою мечту не видела. Уже значительно позже поняла: Жизнь, она – мудрая. Заранее знала, что именно на этом факультете я получу о Жизни столько информации, сколько мне ее не дадут ни на одном другом факультете. Обучаясь на этом факультете, я продолжала накапливая много знаний, развивала мышление. Развитию мышления еще способствовало то, что мне всю жизнь приходилось отбиваться от завистников, находить пути выхода из ситуаций, куда меня постоянно «загоняли» обстоятельства, создаваемые Жизнью, не без помощи людей. Иногда мне приходилось высказывать мнение по поводу той или иной ситуации, которую я наблюдала. Это приходилось не по вкусу кому – то и меня начинали «травить», чтобы «поставить на место». У меня не было опыта общения с разными людьми. Информацию о том, как надо общаться в разных ситуациях, я стала приобретать в книгах, именно, обучаясь на этом факультете. Информацию накапливала из книг, но, применять ее было негде – круг моего общения был очень узок. Стала «выходить в свет» только после восьмого класса, когда, обрезав косы, вдруг расцвела, пошла в парк на танцы, познакомилась с мальчиком, который потом находился в моем пространстве всю жизнь. Я стала замечать, как высоко оценивают мои внешние данные мальчики, стала ходить на свидания, но, проявить свою эрудицию, накопленные знания мне было негде, не с кем было поговорить по поводу прочитанной книги, обсудить какую – то проблему. В семье у меня не было друга – взрослые занимались своими делами, сестра была младше меня на 9 лет, брат, хоть и был по возрасту подростком, но, его не интересовала никакая информация, у него была своя жизнь. Родители, можно сказать, нами не занимались – у мамы всегда было много дел по хозяйству, нас, детей, она не включала в процесс оказания ей помощи, она не обучала нас умению стирать, готовить еду, прибирать в квартире: такой у нее был характер – она все хотела делать сама. С папой у них были сложные отношения. Она, все – таки, оставалась деревенской девушкой, которую не подготовили к жизни в большом городе, приобретала жизненный опыт самостоятельно. Получается, ей и нечему было научить нас, детей, она сама «пробиралась» по Жизни, как в непроходимом лесу. Уже окончив школу и поступив работать, я поняла, как плохо воспитана, поняла, что не умею общаться. Несмотря на большие знания, опыта их применять и отбирать необходимую для реализации целей информацию у меня не было. Я никогда раньше и не ставила цель научиться жить, то есть, научиться ставить цели, подбирать средства, осуществлять их перебор, отыскивать средства, адекватные цели. После того, как ушла со стройки, мама устроила меня на работу копировщицей в проектный институт. Именно здесь я и увидела недостатки своего воспитания. Кто – то подсказал (думаю, сама Жизнь), что надо начать читать книги из серии Жизнь Замечательных Людей. Я тогда еще не училась в Университете, записалась в библиотеку и стала взахлеб читать книги, в которых описывался путь становления, как личностей, великих людей. Это уже потом я стала понимать, что именно уровнем развития, как личностей, люди отличаются друг от друга. И, главное, что отличает личность от «человека» – это умение общаться с другими людьми. До всего я доходила сама. Но, наверно, потому мне и открылась «Теория Жизни, как всеобъемлющая теория развития», что у меня было очень много информации, для сравнения, о разных людях. Они были разные, но, они были великие, замечательные, о их жизни были написаны книги. Конечно, я тогда и представить не могла, что доживу до такого уровня развития, когда сама буду писать книги о Жизни. Не думаю, что образцы общения, которые я наблюдала в проектном институте, годились для подражания. Но, это я знаю сейчас. А тогда подражала. Главное, что усвоила – чтобы быть интересным для других человеком, надо владеть информацией, которой у других нет. В группе, где мне пришлось работать, ведущим инженером была женщина средних лет. Внешне она была непривлекательна – невысокого роста, очень полная по комплекции. Но, именно она пользовалась наивысшим авторитетом, поскольку, читала газеты и рассказывала сотрудникам, что происходит в мире. Поднимала для обсуждения ту или иную проблему, высказывая мысли, вычитанные в газетах, в основном, в Литературной газете. Именно она и показала мне путь формирования авторитета среди других людей. Следом за ней и я стала изучать материалы газет, чем вызвала ее недовольство. У меня со временем стало получаться интересней излагать газетный материал, я могла высказать больше, чем она, своих личных мыслей, суждений, приблизить их к той реальности, в которой в тот период жизни жило на земле человечество. Сыграло свою роль и то, что я была по сравнению с ней молодой, эрудированной, умной, с хорошей речью – все это я смогла приобрести еще до того времени, как поступила на работу в институт. Я запомнила ее на всю жизнь. Это была Юлия Гутина. Можно сказать, она была первым моим настоящим учителем. Именно ей я впервые в своей жизни стала подражать, поскольку, и не было в моей жизни образцов, достойных для подражания. Уже позже, обучаясь на факультете библиотековедения, имея учебную программу, по которой предполагалось сдавать экзамены по литературе разных стран и народностей, я начала оттачивать свой лексикон и язык, которым излагала материал. Я училась у классиков – русских и зарубежных. Бальзак Оноре, 30 томов которого я прочла, еще будучи школьницей, дал мне не только информацию о жизни людей разных сословий во Франции, но, и научил красиво, лаконично, грамотно излагать свои мысли. Уже будучи кандидатом наук, когда мне вернули на доработку в третий раз мою книгу «Родительские тревоги», я встретилась случайно, а, вообще – то, закономерно, по задумке Жизни, с книгой о жизненном пути О. Бальзака. Автор, говоря о настойчивости, упорстве Оноре, рассказывал, как он работал над книгами, совершенствуя их и исправляя, по 25 раз. Уже решив больше не совершенствовать текст своей книги, получив информацию о трудолюбии французского писателя, я вернулась к своей книге, исправила ее, учтя сделанные редактором замечания, еще раз прошлась по тексту, совершенствуя его, и, в итоге, чуть позже, эта книга получила премию. Но, не это было главным. С тех пор я, работая над текстами своих изданий, без сожаления удаляю куски материала, который мне не нравится, заново описываю события, умею поставить себя на место читателя и увидеть текст его глазами. Безусловно, это одно из проявлений моей духовности: я пишу для других, надо написать так, чтобы им было интересно, полезно, чему – то их научило. Духовность человека, уровень ее развитости – один из показателей сущности человека, как личности. Она предполагает наличие у человека потребности доставлять пользу, радость, обеспечивать счастье другим. Как правило, родители не знают этого и не ставят цель формирования у ребенка такой потребности. То же было и в нашей семье. В нашей семье, конечно, многого не хватало, если говорить о формировании личности. Но, мама не ставила цель обучать нас, детей, умению выполнять какие – либо дела по удовлетворению своих потребностей и потребностей других людей. Именно, от нее я слышала такие слова: «Будешь с мать, будешь все знать». Так и произошло в моей жизни. Умению заботиться о других я начала самостоятельно обучаться, уже выйдя замуж. Но, я видела, как всякие дела выполняла мама, поэтому, хотела я или нет, ставила какие – то цели мама или – нет, я начала в своей семейной жизни применять те средства, которые наблюдала во взаимодействии родителей, в процессе выполнения ими своих супружеских и родительских обязанностях. Мама, сама того не осознавая, формировала у меня неуверенность, неверие в свои силы, как правило, умаляла мои достоинства и подчеркивала недостатки. Поэтому, у нас с ней никогда не было дружеских отношений. Она не привлекала меня к выполнению хозяйственных дел, я не рассказывала ей о своих делах. Так сложилось, что я, находясь в семье, практически, была одинока. Опасаясь получить порцию негатива, отрицательных эмоций, быть непонятой, и, реально, находясь на значительно более высоком уровне развития, чем все остальные члены семьи, я была замкнутой, я не дружила ни с сестрой, ни с братом, ни с мамой. С папой, который очень любил меня в детстве, когда я повзрослела, нам не о чем было разговаривать – у всех была своя жизнь. На мой взгляд, он не был счастлив никогда: он женился на женщине с ребенком от другого мужчины, был влюблен, имел любовницу, которую выявила мама, прекратил с этой женщиной связь. Не любя маму (и она не любила его), он прожил с ней всю жизнь. Скончался шестидесяти, с небольшим, лет. Я в это время жила на севере, куда уехала вместе со вторым мужем. Прилететь на похороны не смогла, так как была пурга и нелетная погода. На могиле папы я не была никогда. А мама жила потом в том городе, где проживала я. Там же проживала и сестра с семьей. Все они переехали ко мне, когда в Баку начались события, связанные с национализмом. Мы с семьей в это время жили в Беларуси. Сюда мы переехали еще во времена СССР. Муж заведовал кафедрой, я работала доцентом в педагогическом институте. Когда развалился Союз, я открыла в Бресте собственный вуз. Вуз проработал столько, сколько могло просуществовать в Беларуси частное образование. Мама жила со мной, сестре мы помогли купить жилье. Сестра и ее муж работали у меня в институте, пока он существовал. Наступил период в жизни государства, когда стали закрывать (уничтожать) частные вузы. Под «раздачу» попал и мой институт. В то время, когда я была учредителем, директором фирмы, ректором института, все жили хорошо, все были материально обеспечены, имели работу, накапливали годы для получения пенсии. Я сама вышла на пенсию в 1997 году, но, продолжала работать. Институт пришлось закрыть в 1998 году. В последующие годы начались бедствия для всех родственников, которые переехали ко мне в Беларусь. Прежде всего, начались проблемы у меня. Мне не простили «своеволия» чиновники от власти, которые просились ко мне в соучредители и я им отказала, полагая, что обойдусь в жизни без них. Обо мне распространяли гнусную ложь, вплоть до того, что называли меня сумасшедшей. Наверно, если бы не поддержка Жизни, я действительно сошла бы с ума. От меня изолировали всех, кто когда – то учился у меня, работал, был со мной в добрых отношениях. Люди на улице шарахались от меня, полагая, что я действительно сумасшедшая, а я этого не могла понять. Узнала об этом случайно: поехала на своей машине в деревню, где в то время проживала сестра с семьей. По дороге заехала в магазин купить кое – что из продуктов. Когда выходила из магазина, навстречу мне попала моя бывшая студентка. Она очень обрадовалась встрече со мной, и рассказала, что группа студентов после окончания учебы и получения диплома, собиралась посетить меня на даче, где я в то время жила, но, им сказали, что я «не в себе», ни с кем не общаюсь, никого видеть не хочу. Это была такая подлая ложь! Но, так мне мстили люди, которых я не допустила к «кормушке», которая, как они полагали, была у меня. Наверно, я и сама была виновата в том, что мне завидовали очень многие представители научной элиты. Оказывается, создать собственный вуз в Бресте до меня пытались многие доценты, профессора. Почему – то, у них не получалось. А я успешно «стартовала», как филиал Московского открытого социального университета, а через пол года получила самостоятельную лицензию на открытие гуманитарного негосударственного института и проработала в качестве учредителя, директора фирмы и ректора собственного вуза почти пять лет. Я самостоятельно решала все проблемы, находясь за рулем, посещая в течение дня многие организации, встречаясь с людьми, от которых зависела успешная работа вуза. Опыт, приобретенный в период ректорства, пригодился мне потом в жизни. Но, недоброжелателей и завистников, как я уже потом узнала, у меня было немало. Я была относительно молода, хороша собой, стройна, умна, богата (материально обеспечена, так как не раздавала деньги ни чиновникам, ни другим просителям). Зато, потом, когда обманным путем, подключив министра образования, брестские чиновники от власти добились закрытия института, они «отыгрались» на мне «по – полной» за проявленные мною самостоятельность, самодостаточность, Конечно, без поддержки Жизни я не смогла бы выжить в период, который начался в моей жизни после закрытия института . Но, я это поняла значительно позже. А в тот период продолжала жить. Продала машину, квартиру, дачу, мебель, библиотеку и помогла выжить всем родственникам, которых приютила в свое время. Моя мама прожила до 90 лет. Сестра похоронила мужа, выдала замуж дочь, которая живет в другом городе, женила сына, который сейчас живет за рубежом. Сестра живет одна, почти не видится с внуком. Проживать вместе с ней я не стала, хотя, в какой – то период своей жизни осталась без собственного жилья. С тех пор прошло много времени. Жизнь у меня была разнообразная. Мне пришлось жить в Москве, в Женеве, в деревне в своем доме. Сейчас у меня ничего нет своего. Я снимаю дом в деревне, недалеко от города, где проживает моя сестра. Мы с ней почти не видимся, переписываемся по мобильному телефону. В отношении мамы, сестры, сына, в разные периоды своей жизни, я проявляла духовность. Но, не такого уровня, как могла бы это сделать сейчас. Я помогала родственникам деньгами, обеспечивала работой, жильем, зарплатой (сестра работала у меня в институте, мама жила в одной квартире со мной, сыну отдала двухкомнатную квартиру, обменяв ее на однушку, в которой с семьей жил он). Но, уже потом поняла, что это был очень низкий уровень духовных дел. Поскольку, я сама не была высокого уровня развитости духовности. В то время, когда происходили эти события, я могла дать им только то, что сама имела. Все эти события происходили более тридцати лет тому назад, и я могу с уверенностью сказать, что в то время я не могла бы назвать себя «личностью». Я была все еще в процессе становления личности, в процессе, который начался чуть ли не с самого моего рождения. Особенно, когда не понимаешь, что такое личность, как ее формировать. Наверно, я шла по этому пути 80 лет, и сейчас могла бы сказать, что прошла все этапы становления, как личность, перешла на этап «гениальный человек». Думаю, если дать людям знания о том, почему каждый человек, проживая на земле, должен стремиться стать личностью, если дать каждому знания о личности, о том, как целенаправленно формировать личность, то, на земле установится порядок счастья, любви, радости, которую будет испытывать каждый живущий на земле. В настоящее время люди, живя на земле, постоянно находятся в конфликтных отношениях с другими людьми, постоянно соревнуются с другими, хотят быть красивее, богаче, умнее других, иметь машину более дорогую, чем у других, хотят иметь одежду, обувь, жилье, мебель более модную, чем у других. Это происходит потому, что люди не имеют информации о том, что структура личности – материально – энергетически – информационное «Я» плюс другие. В основном, люди меряются с другими материальным, телом. Тело – оно на виду, его украшают, тренируют, чтобы видели другие, чтобы сравнивали со своим телом и чтобы проигрывали по сравнению с этим человеком. Люди хотят непременно быть не только не хуже, но, лучше других. И это – большая проблема. Родители на эту цель направляют своих детей, порою, наказывают их за то, что они не помогают родителям достичь реализации этой цели. Вместо того, чтобы развивать ребенка, они его материально обогащают предметами, которые, с их точки зрения, должны помочь ребенку самоутвердиться и выделиться из толпы других детей. Душа, как энергия и информация – тоже – видны. Но, если тело человека можно увидеть издалека, то, чтобы увидеть душу человека, с ним надо пообщаться. Только в общении проявится речь, интеллект, эрудиция человека. А дух – его не видно. Свою духовность видит только сам человек. Я плачу, когда вижу других, находящихся в беде. Плачу, когда болеют мои кошечки и я, прилагая усилия, не могу вылечить их глаза. Я плачу, когда все мои призывы через книги, статьи в газетах и журналах ко всему человечеству, не дают результата. Мне всех жалко. Плачу я от безысходности. Я не могу им помочь. Я им сочувствую, но, ничего поделать не могу. Духовность – это внутреннее состояние человека, состояние, которое он испытывает во взаимодействии с другими. Радость, печаль, жалость, осознание того, что ничем не можешь помочь. Слезы наворачиваются сами, человек не может контролировать свое состояние. Слезы не только «наворачиваются», они брызжут, сердце щемит. Духовность проявляется и в поступках человека. Я отдаю кошкам ветчину – последнюю, когда есть выбор – самой ее съесть или отдать кошкам. Я отдаю кошкам. Режу ее мелко, как они любят, а сама на завтрак съедаю кусочек хлеба с сыром. А я радуюсь, когда вижу, что кошки съели все, что я им положила на тарелку. Я что – то отдаю другим, если они просят или я сама знаю, что им это очень нужно, «без оглядки», без раздумий, без сожаления. То, что отдаю другим, нужно и мне самой. Но, я всегда выбираю других. И никогда не жалею об этом. Другие могут быть неблагодарны, даже могут обидеть меня. Я их понимаю, оправдываю – они не могли поступить иначе по разным причинам. Причины мне неизвестны. Но, если они так поступили, значит, знают, понимают, почему это делают. Иногда долгое время не могу объяснить их поступки, понять их мотивацию. Порою мне тяжело это сделать. Я не могу понять, как человек мог не видеть добро, которое я, вроде бы, для него делала А потом прихожу к выводу, что я не оправдала его ожидания. Я отдала ему не то, или не столько, чего и сколько он ожидал. Его ожидания не оправдались. Он обиделся, объяснив мое поведение причинами, которые виделись ему. Мог потом мстить. Мне даны знания о Жизни, как процессе развития потребности быть. Проблемой потребностей я занимаюсь уже более пятидесяти лет. Опубликовала более трехсот статей по проблеме формирования личности, издала около пятидесяти книг по проблеме формирования личности. Намерена продолжать работать и дальше, консультируя людей по проблеме формирования личности, публикуя материалы по этой проблеме. В настоящее время я не вижу ажиотажа в вопросе получения знаний людьми по проблеме формирования личности. Люди заботятся не о духовности и продлении жизни своей и на земле, в целом, а, о своем материальном благополучии. Но, я убеждена: мы находимся в Жизни, именно Жизнь и заинтересована в изменении сознания людей, поэтому, это непременно, что на земле начнет строиться другая, истинная Жизнь. Думаю, в это верю не только я одна.