38 дней спустя, Москва

Ребята бежали со всех сил. Руслан взмахнул ногой и ударил по двери. Заражённые бежали за ними. К этому времени безбашенные были рядом с хабом. Половина заражённых побежала к гражданским.

Ребята продолжали убегать, слыша позади крики о помощи. Твари не щадили никого.

Они добежали до Веерной и остановились, чтобы отдышаться. Небо было мрачным, туманным и сырым. Люди были готовы перерезать глотки ради абстрактных идей, ради выживания и припасов. Теперь им нужно было бежать дальше.

Тем временем военные вошли в Конфедерацию Очакова-Матвеевское, и в Веерной уже шли бои.

Снова и снова люди сгрызают друг другу глотки, как будто кровавый пир. В это время Руслан, Никита и Соня обсуждали план действий.

Руслан решительно заявил: «Мы обязаны прорваться к Платформе Матвеевское любой ценой! Это наш единственный шанс. Сейчас поезд загружает гражданских, мы можем пробраться».

Артём погиб, моральный дух упал, но нужно выжить любой ценой. Им было не до разборок, кто виноват. Главная задача – сбежать отсюда к станции «Арбатская».

Сейчас военные убивают мирных, не дают никому пройти. Все убивают друг друга, твари пожирают и заражают. Военные тоже убивают. Задача – пройти незаметно.

Дальше к станции «Очаково» шли бои. Мирные сопротивлялись военным, давали отпор, какой могли.

Ребята решили двигаться дальше. Они шли друг за другом, осторожно оглядываясь по сторонам.

Улицы были пусты, заполнены трупами, заброшенными домами и машинами. Дальше были баррикады, которые тоже были сломаны.

Руслан, Никита и Соня шли осторожно, шагая по мокрому снегу.

Они добрались до главного светофора, но там было пусто – только заброшенные военные БТР.

Их бросили и убежали.

Ребята осторожно перешли дорогу и пошли к платформе.

Раздался громкий выстрел, жители закричали.

За шумом прибежали твари.

Теперь толпа тварей бежала к платформе.

Руслан схватил Соню за руку и побежал. Адреналин зашкаливал, кровь бурлила, мозг отключился.

Цель – добежать.

Никита бежал изо всех сил. Твари гнались за Русланом, Никитой и Соней. Мирные падали, кричали. Военные организовали линию обороны и стреляли по тварям и мирным. На крышах домов были снайперы.

Ребята бежали. Руслан взмахнул ногой и выбил стекло. Он упал, но быстро поднялся, помогая себе руками. Он схватил Соню и побежал, отталкивая всех.

Они бежали к последнему поезду.

Твари набрасывались на каждого.

Они бежали поперёк платформы к поезду. Дверь открылась, и там стоял проводник.

Они бежали ещё быстрее.

Адреналин зашкаливал, ведь они могли умереть.

Руслан толкнул Соню к двери. Её схватили. Никита и Руслан запрыгнули в поезд. Твари не успели добежать, они падали на рельсы.

Поезд отъезжал, и было видно, как Платформа взорвалась, предотвратив поток.

Поезд ехал. Они начали отдыхать.

Очаково-Матвеевское стал анархией. Его закрыли, сделав стену и поставив кордон.

Поезд ехал, он проезжал Минскую.

Руслан сказал, тяжело дыша: «Теперь закрываем лица, готовимся нелегально пробираться в ТТК. Помните, мы контрабанда».

Никита ответил так же тяжело дыша: «Блять! Русик! Ты чуть не погубил нас, зачем ты стрелял? Из-за тебя он погиб!»

Соня ответила Никите: «Как понять? Руслан пытался отбиться. Артём бы и так умер.

Давай потом обсудим? У нас важная задача – найти Игоря».

Тем временем они посмотрели в окно двери. Они уже проехали Минскую, они уже рядом с ТТК.

Прибыв в парк Победы, наши герои столкнулись с суровой реальностью: каждый двор, улица и дом превратились в поле боя. Гражданские пытались сопротивляться, но их было слишком мало. В одном из микрорайонов начала распространяться инфекция, пришедшая с Минской.

Продвигаясь через подступы к парку Победы, Руслан, Соня и Никита ощущали нарастающее напряжение.

Тишина, обычно весёлая и бодрящая, теперь обволакивала их, заставляя сердце биться чаще.

Окружённые тёмными силуэтами, они медленно приближались к запертой зоне, где всё ещё ощущалось дыхание войны.

Парк был закрыт, и невидимые границы карантина внушали страх.

На горизонте возникли фигуры в камуфляже – колонна военных, напряжённых и насторожённых, наблюдала за всем, что происходило вокруг.

Каждый звук, каждое движение могло привлечь их внимание.

Ребята двигались осторожно, Руслан и Никита держали пистолет, остальные использовали подручные средства.

Тишина, слышны крики и выстрелы. Они проходили Кутузовский проспект, который был заполнен гражданскими, пытающимися уехать, и броневиками дезинфекторов. Все молчали, времени на споры не было. Руслан заметил полевой лагерь карантина.

Никита спросил: «Вы уверены, что мы не в инфекционном районе?» Руслан промолчал.

Вдруг они услышали военных, которые кричали:

«Они! Они! За ними!» Ребята дали по газам и бежали изо всех сил через район карантина. Кровь пульсировала, пульс был на пределе. Военные открыли огонь.

Руслан схватил её за руку и побежал со всех ног.

Никита бежал за ними. Они смогли оторваться от военных, сделав несколько кругов. Они двигались к Киевскому, где стоял блокпост.

Пятиэтажки были заброшены или заблокированы, магазины, как ни странно, ещё функционировали. Они дошли до блокпоста, где их ждали военные. Руслан ударил командира и забрал автомат.

Он открыл огонь, быстро прицелившись, убил троих постовых.

Соня и Никита перепрыгнули через баррикаду. Ребята бежали изо всех сил, держа автомат.

Руслан бежал быстро, понимая, что его могут убить. Военные объявили тревогу. Инфекция уже добралась до Дорогомилова, где ребята смогли добраться до Киевской.

Ребята добрались до станции Киевской. Они искали человека по позывному Барон.

Руслан быстро спросил: «Отвезите нас до Александровского сада, я заплачу».

Барон ответил: «Хм, десять зелёных, и по рукам». Ребята достали купюру и дали Барону. Они договорились за плату.

Они вышли со станции с Бароном.

– Залезайте в грузовик, – сказал он, указывая на машину на заднем дворе.

Прикрывшись коробками с мясом, они пересекали границу, готовясь к самым нечеловеческим условиям. Внутри грузовика было темно и душно, но это был их единственный шанс выжить. Грузовик тронулся, а вокруг летели снежные хлопья, застывая на холодных бочках.

Их везли по Кутузовскому проспекту к Арбатской. Все половина домов были превращены в ХАБы или в оборону. Гражданских мало было, все только уезжали как могли.

Барон отвёз их до Арбатской коммуны. Арбатская коммуна, так она называлась, потому что там много коммунистов делали подпольную торговлю и вербовали людей.

Грузовик подъехал, ребята вышли из коробки. Никита подошёл к водителю и попросил подождать. Они ушли к базару. Медленно шагая, они осматривали его.

Они дошли до перехода базара, встретив Коннора и Игоря. Оба они сказали: «Вы живы». Коннор и Игорь обняли ребят. Руслан сказал: «Потом поговорим, сейчас валим отсюда! Пока нас не убили». Ребята быстро пошли к выходу.

Тем временем бандиты-мародёры подошли к водителю. Водитель вышел, бандиты ударили ножом. Нож проник в горло, порвав сонную артерию. Второй бандит нанёс удар битой по голове. Барон мгновенно умер, не крикнув.

Ребята подошли к бандитам. Из ребят крик прозвучал: «Валите отсюда».

Главарь спросил: «А то что? А?»

Руслан ответил: «А то я тебе бошку снесу этим пистолетом, тебе ясно?»

Главарь сказал громко с угрозой: «Отдайте нам эту сучку в косичках, покупаю эту сучку в рабство, взамен на этот грузовик, а если нет, мы её сами изнасилуем, а тебя сдадим воякам, ты меня понял?»

Руслан ответил ему: «Мамки своей так скажешь, ты меня понял?»

После оскорбления Руслан достал пистолет и направил его на главаря. Главарь крикнул: «Убить!» Началась драка. Никита нанёс удар в шейный позвонок бандиту, тот упал. Другой бандит напал со спины.

Бандиты крикнули: «БРАТВА, СЮДА!»

Руслан, сообразив, что они приведут всех своих, побежал к грузовику. Остальные ребята сели в грузовик и в груз. Руслан, дав тапку, уехал. Бандиты не успели догнать. Руслан выжимал газ на максимальный.

Дальше стоял КПП к Тверской.

Глава 3: Рейнджеры

Ночь опустилась на город, словно густой дым после взрыва. По пустынной дороге ехал грузовик, мотор которого издавал глухой шум. В кабине находились трое: Руслан был за рулём, а Никита и Соня сидели сзади. Между ними царило молчание, которое было тяжелее любых слов.

Вдруг впереди показался блокпост. Колонны военных стояли, словно каменные стражи. Свет фар отразился от металлического шлагбаума, который преграждал путь. Руслан резко снизил скорость и достал удостоверение водителя барона. Он прикрыл фотографию большим пальцем и медленно протянул документ военному.

Военный склонился к окну, внимательно рассматривая водителя. Но что-то в глубине машины привлекло его внимание.

– Эй! – крикнул он и достал автомат. – Там кто?

Раздались выстрелы, которые прозвучали так неожиданно, что ночная тишина разлетелась на куски. Руслан нажал на газ, и шлагбаум отлетел в сторону. Машина вильнула по дороге, уклоняясь от пуль. Никита, высунувшись из окна, схватил автомат, который он нашёл утром на заднем сиденье. Он дал короткую очередь, подбив один из преследующих автомобилей.

Зазвучали сирены и свет фар. За грузовиком погнался спецназ округа. Они преследовали его по Кутузовскому проспекту, не давая передышки. Вой сирен и выстрелы автоматов вплетались в какофонию городского ужаса.

Грузовик петлял по району, но машины противника не отставали. Никита выстрелом сбил одного из преследователей. Раздался глухой удар – произошла авария. На мгновение всё стихло. Руслан свернул в переулок. До Тверской оставалось семь минут.

Они добрались до жилого комплекса. Около тверской, Район был пуст. Густые тени гаражей скрывали грузовик от посторонних глаз. Руслан припарковал машину, прикрыв её тентом и мусором.

– Все целы? – спросил он, держа пистолет в дрожащей руке.

– Пока да, – ответила Соня, переглянувшись с Никитой.

Но их спокойствие было нарушено приближением тяжёлых шагов. Группа военных двигалась по району. Внезапно раздалась автоматная очередь. Солдаты открыли огонь по гражданским. Кого-то били прикладами, кого-то уводили. Звуки боли и ужаса заполнили воздух.

– Мы не можем просто смотреть, – тихо сказал Руслан.

И они начали действовать. Подкравшись к колонне сзади, они нейтрализовали охрану. Переодевшись в военную форму, они смешались с врагами. Руслан открыл огонь. Вспышки из дула, крики и рёв автоматов слились в бой.

Подъезд стал ареной кровавой схватки. Граната, брошенная Русланом, оглушила солдат. Гражданские в панике бегали по квартирам. Герои штурмовали позиции врага.

На улицу прибыло подкрепление. Вражеские войска заняли периметр. Гражданские, переодетые и вооружённые, начали окружать солдат. Силы были равны.

Руслан не стал ждать. Он бросился к передовым позициям, выдернул чеку из гранаты и бросил её. Взрыв. Тела разлетелись в разные стороны. Пыль, дым и крики смешались в хаос.

Вражеский бронетранспортёр остался. Но и он не устоял. Никита подбил его гранатой, брошенной из укрытия.

Они сели в оставшийся транспорт и направились к Тверской. Оставалось три минуты. На пути были баррикады и укреплённый блокпост. Руслан не останавливался. Он снёс преграды и вырвался вперёд. Позади были гражданские в броневике.

На блокпосте поднялась тревога. Никита был готов к бою, когда из-за угла появился ещё один отряд противника. Он открыл огонь. Гражданские выбежали из машин и тоже начали стрелять. Погоня возобновилась.

Руслан маневрировал как мог. Один из вражеских автомобилей взорвался. БМП врага пыталась обойти их, но Руслан дрифтом перекрыл путь. Колонна перевернулась.

Тверская осталась позади. Они пересекли границу кольцевой дороги и направились в заброшенный микрорайон. Там они укрылись и разбили лагерь.

Вопрос повис в воздухе, как чёрное облако: что дальше?

Заброшенный микрорайон встретил их тишиной и пустотой. Здания были голыми бетонными коробками с разбитыми окнами. Всё было пропитано забвением. В этом мёртвом месте каждый звук казался громче выстрела.

Руслан установил временную рацию, но связь не работала. Соня занималась лечением раненых, а Никита стоял на страже периметра. В подвале они обнаружили старые лекарства и консервы. Кто-то когда-то пытался выжить в этом месте.

«Здесь слишком пусто, – заметил Никита, – словно все знали, что это место не для жизни».

Ночью у костра они впервые за долгое время заговорили о прошлом, о доме и о тех, кого потеряли.

Утро принесло осознание того, что оставаться здесь нельзя. Руслан собрал всех.

«Мы идём дальше, прорвёмся. Если останемся, нас найдут», – сказал он.

Он раздал оружие и объяснил план. Часть гражданских останется, а остальные пойдут с ним до следующего безопасного района, где, возможно, есть сопротивление.

Соня подошла к нему позже, когда все разошлись.

«Ты уверен? Мы едва выжили в прошлый раз», – спросила она.

«Я не могу просто ждать, пока они придут. Я должен что-то делать», – ответил Руслан.

Никита молча кивнул, он уже всё понял.

«Тогда мы с тобой до конца», – сказал он.

Гражданские шли в колонне молча, с рюкзаками за плечами и оружием в руках. Это была не армия, но дух у них был боевой. У каждого за плечами была потеря, боль, но и надежда. Они шли не просто за Русланом, они шли к свободе.

Соня держалась в центре колонны, поддерживая детей. Никита прикрывал тыл. Он не раз оглядывался, не потому что боялся, а потому что знал: сзади всегда приходит беда.

Через час пути они вышли к разрушенному мосту. Река внизу была тёмной и мутной. Слева – горящие руины, справа – бывшая станция очистки, занятая противником.

Руслан быстро принял решение: переход по остаткам моста ночью, а днём – укрытие в здании старой школы. В эфире не было сигналов, стояла подозрительная тишина.

В школе было пусто, сухие доски скрипели под ногами. На стенах остались детские рисунки, где солнце ещё светит, а люди улыбаются.

Они разместились в классе. Соня организовала медпункт, Никита установил растяжки у входа. Руслан проверил крышу и остался там до вечера, наблюдая за горизонтом.

«Думаешь, получится?» – спросила Соня, поднявшись к нему.

«Мы должны хотя бы попытаться. Если не мы, то кто?» – ответил Руслан.

Ночью они двинулись к мосту. Всё шло по плану, пока не раздался первый выстрел снайпера.

Гражданские бросились в укрытие. Никита открыл ответный огонь, Руслан повёл вперёд группу прикрытия. Завязался бой, короткий и ожесточённый. Несколько тел остались на дороге, среди них – мальчик лет пятнадцати, который нёс воду.

Соня плакала. Руслан стоял молча, у него в груди что-то ломалось.

«Мы не можем останавливаться, – сказал он, – его смерть не должна быть напрасной».

Школа, в которой они укрылись, на первый взгляд казалась надёжной. Каменные стены, закрытые окна, подвалы.

Они оборудовали укрытия, нашли тайник с оружием и боеприпасами – похоже, кто-то из старого сопротивления оставил их «на чёрный день».

Но долго прятаться не получилось. С утра начали рваться снаряды. Военные штурмовали здание.

Сначала – газ, химия. Потом – патроны, автоматные очереди.

Руслан, Никита и Коннор надели противогазы. Гражданские – кто смог.

Они держали оборону из классов и коридоров. Вся школа превратилась в линию фронта.

Пыль, крики, визг металла и запах гари.

Никита, измотанный, предложил рискованный манёвр – ударить с тыла.

Руслан не поддержал.

Никита не стал слушать.Завязался спор. Слова были тяжёлыми: – Ты его тогда бросил, – крикнул Никита. – Артём умер из-за тебя! – Это не так. Мы все рисковали! – А Соня? Ты хоть понимаешь, через что она прошла? А ты опять – герой!

Он ушёл. Позже обнаружили – он забрал с собой флешку с видеозаписями. Эксперименты, скрытая правда, компромат. Руслан помчался за ним. Поднялся на крышу. Там, под дождём, среди молний и рёва грозы, завязалась финальная битва.

Молнии рассекали небо. Дождь бил в лицо, заливал глаза. Никита стоял у края крыши.

– Отдай флешку – сказал Руслан.

– Это всё ложь. Ты защищаешь систему, а я – правду. Они ставили эксперименты на людях! На нас! – кричал Руслан

Очередь пуль. Укрытие. Выстрел. Ответ. Потом – ближний бой. Руки, удары, грязь под ногтями.

Руслан не хотел убивать друга. Но Никита… Он был сломан, поглощён гневом. Он сбросил Руслана, но тот зацепился. В последний момент его схватил Коннор, подоспевший в последний момент. Никита не выдержал – сорвался сам. Его тело исчезло в темноте.

Снизу всё ещё шёл бой. Военные группами шли на штурм. Руслан спустился, встал плечом к плечу с гражданскими. Защитники школы выстояли.

Когда танки врага выкатились на асфальт – они были готовы. Несколько броневиков подбили, остальные – захватили.

Соня села за руль одной из машин. Руслан, с флешкой в руках, рядом. Коннор прикрывал отступление. Остальные – кто остался жив – заняли машины. Они уехали в сторону Марьиной Рощи.

На привале, в подвале старого кинотеатра, они включили запись. Там были кадры – заражённые. Люди, которых использовали в экспериментах. Их превращали. – Это только начало, – тихо сказал Руслан. – Нам нужен план. Это война.

Они вышли из кинотеатра, сели по БМП и начали уезжать к Трубной.

За ними погнались военные.

Продолжалось ожесточённое сражение, герои пытались маневрировать, совершая виражи, военные не отставали, продолжая вести огонь из автоматов, бросая гранаты и снаряды.

Посреди дороги появился танк, полностью оснащённый, его башня повернулась в сторону колонны героев. Прозвучал первый выстрел.

Снаряд пролетел мимо, Руслан совершал агрессивные манёвры, чтобы избежать взрыва, военные заняли позицию вдоль линии фронта перед Москвой-рекой, где были установлены пулемёты, а позади солдат находилась техника и артиллерия.

Ребята начали движение в другую сторону, в Трубную, которая была охвачена анархией. Танк продолжал движение, Руслан покинул БМП и бросился к танку, намереваясь совершить акт самопожертвования. Он запрыгнул на башню танка, откуда вылез военный, и завязался ближний бой.

Военный ударил Руслана в печень, но тот в ответ схватил его за шею и начал душить. Он сбросил военного с башни танка.

Затем Руслан взял гранату, выдернул чеку и бросил её в башню. Он мгновенно спрыгнул с башни и побежал к БМП.

Танк взорвался, охваченный пламенем, раздались крики военных. Руслан запрыгнул в БМП, и они начали движение, направляясь по Самотечной улице, рядом с Олимпийским шоссе. На дороге было пусто, дальше, по-видимому, военные не продвигались, что было вполне логично, поскольку дальше на севере ситуация была ещё хуже, там были коммунисты, фашисты и заражённые.

Колонна остановилась рядом с университетом на перевале, их целью теперь был Д6.

Глава 4: Красная Армия

Спойлеры: автор осуждает напоминания нацизма/фашизма. так же автор осуждает Насилие

12 дней спустя

Они идут по улицам Москвы, рядом с Олимпийским шоссе, пересекают Рождественскую улицу, Трубная недалеко. Солнце садится, туман, сирены, вой, стрельба – всё это охватывает Москву.

Сталкеры бродят по городу, сталкеры – термин, который теперь известен в Москве. Сталкеры посещают запретные зоны, ищут провиант, боеприпасы, еду – всё, что хорошо лежит. В основном они бродят дальше от центра, а самые рискованные – в центре.

Руслан идёт, держа автомат, на нём противогаз, бронежилет блестит на солнце, он закрывает луч солнца рукой. Игорь, держа автомат, топчет своими берцами по тротуару, остальные сзади идут строем. Рядом с Трубной началась перестрелка, Руслан оглянулся и сказал громко, обращаясь к своим товарищам: «Снова коммунисты», – попытался он пошутить. Игорь ему ответил, держа автомат наготове: «Там и сталкеры, видимо, дерутся за кусок хлеба». Они быстро прошли мимо, приближаясь к Трубной. Трубная – это станция обитания Анархии, половина – коммунисты, а Цветной бульвар – анархисты.

Ночь, холод, мрак, слышны вопли. Они зашли в Трубную, спустились к эскалаторам.

*Платформа станции Трубная, 12-й день пути.

Цель: перейти к Цветному бульвару, потом Алексеевская. Кто жив: Руслан, Соня, Коннор, Игорь. Мертвы: Артём и Паша.

Тишина. Даже эхо шагов давно исчезло в этой части мёртвой Москвы. Стены покрыты плесенью, неоновые огни моргают, словно сопротивляясь забвению.

Игорь шёл первым, его винтовка крепко лежала в руках, пальцы то и дело проверяли затвор. За ним, шаг в шаг, Коннор, высокий и молчаливый, чуть дальше – Руслан с Соней. Их осталось четверо. Ещё двое – Паша и Артём – погибли в стычке с заражёнными у станции Чеховская.

Москва стала чужой. Здесь больше не было власти, порядка, даже времени. Город, как организм, умирал медленно, но этот умер за считанные недели. Жизнь покинула улицы, остались только призраки и смерть. Метро – последний приют, последняя артерия, где ещё теплилась надежда. Люди – они и люди некто не хочет жить по одним правилам, все разделились на Государство или Общины. Метро – это Москва – 2.

– Слышу шум, – шепнул Коннор, остановившись у разбитой двери на переход к Цветному бульвару.

Соня приложила палец к губам, прислушалась. Звук – металлический скрежет, будто кто-то или что-то волочит по бетону тяжёлый предмет. Руслан поднёс к глазам самодельный бинокль, выглянув из-за угла.

– Там заражённый. Один. Ползёт, как будто ноги нет.

– Не шумим, обойдём, – коротко сказал Игорь.

Они медленно двинулись вперёд, стараясь не издавать ни звука. Пол вокруг был залит кровью и машинным маслом, словно в этом месте прошёл бой. У одного из поворотов они наткнулись на труп – в форменной куртке, на рукаве – знак военных. Но вместо помощи на теле остались только ожоги от кислотной крови заражённого.

– Значит, и военные уже здесь не ходят, – пробормотал Коннор.

– Да и хуй с ними! – сказал Игорь.

На станции Трубная ещё оставались следы жизни – разорванные палатки, мусор, брошенные костры. Здесь кто-то выживал, но ушёл недавно. Под платформой герои нашли скрытый вход в технический тоннель. Он вёл в обход основного пути и позволил избежать нескольких гнёзд заражённых.

– Мы теряем время, но живы, – напомнил Игорь, когда Руслан предложил вернуться к основному тоннелю.*

Цветной бульвар – заброшенное святилище.

Цветной бульвар встретил их странной атмосферой: жуткое спокойствие, как в музее, где экспонаты – человеческие страдания. Повсюду надписи, выцарапанные ножами, символы – звёзды, глаза, спирали. Казалось, что кто-то пытался предупредить или рассказать свою историю.

Один из коридоров был завален обломками. На стене рядом надпись: «Мы знали, но было поздно». Руслан, задумчиво осматривая её, произнёс:

– Думаешь, они про Д6?

– Или про то, что творится наверху, – ответила Соня.

В технической комнате нашли труп мужчины – рядом дневник. Из записей следовало, что он был техником, следившим за электросетью метро. Последняя запись:

«Слышал голоса. Не людей. Что-то зовёт из-под земли. Ухожу».

(Дневник №2 «Во Славу!)

Меня зовут Василий, я техник, не знаю, что меня тут держит… Я слышу плачи по трубам, я только что убежал, заражённые отовсюду лезут, единственный выход убежать к коммунистам, но мне плохо, мне кажется, что позади кто-то стоит, у меня паранойя?

(Остальной кусок оторван)

[Достоевская – оплот коммунистов]

Ребята шли по тоннелю, из Цветного бульвара они по техническому тоннелю перешли снова к 10 ветке и шли по прямому к Достоевскому, конец центра, район целой Анархии, что они слышали по тоннелю, это – плач у труб, есть миф, что в трубах иной мир погибших. Руслан не стал это проверять, он только отмахнулся. Ребята дальше шли по тоннелю, они видели плакаты коммунистов и разрушенные баррикады. Они дошли до границы, начало Достоевской.

Станция была обнесена баррикадами и колючей проволокой. Повсюду были лозунги, люди в красных повязках, вооружённые отряды. Порядок, но жестокий. Всех проходящих допрашивали, подозрительных – расстреливали.