Кейн. Трилогия

Мария Милюкова

Кейн. Трилогия

ЧАСТЬ 1

ПРОЛОГ

{Миссия «(Не)Добрый Санта»}

{1 января. 2 часа после полуночи.}

– Что произошло? – Тяжело вздохнул молодой полицейский и привычно раскрыл блокнот, – никому не нравится выезжать на вызов в новогоднюю ночь, но сегодня именно ему выпала та самая короткая спичка. – Вы видели, кто на вас напал?

– Санта. – Пробасил огромный мужик с каталки, с подвыванием баюкая ломаную руку. – Огромный Санта, очень злой.

Полицейский осмотрел двухметрового гиганта и с удивлением разглядел на его лице слезы. Это прикол какой-то? «Праздничный» вызов от коллег?

– Описать сможете? – Всё же спросил он.

– Это Сан-та! Вы фильмы не смотрите что ли?! – мужик всхлипнул и поморщился от боли. – Обычный, волосы длинные как у бабы, красная шуба, шапка с этим… круглым, помпоном. Он вырубил охрану, чтобы добраться до тридцать шестой квартиры.

Полицейский почесал авторучкой лоб и оглянулся, рассматривая жильцов вышеупомянутой жилплощади – худенькая миниатюрная женщина стояла около дверей и прижимала к себе дочь. Девочке на вид лет семь. Волосы светлые, глаза голубые, платье простое, не праздничное. Малышка обнимала большого рыжего кота и улыбалась. Огромный кот вытянулся во весь рост, с трудом стоял на задних лапах, но отчаянно делал вид, что ребенок держит его на руках. Мейнкун что ли? Говорят, умная порода.

– Он ограбил их? – Очнулся полицейский.

– Нет! – Взревел потерпевший и попытался встать, но лишь со стоном повалился обратно на каталку. – Он выбил дверь и ушёл. А старик и кот ему помогали.

– Старик? – Полицейский все больше сомневался в адекватности мужика. Спиртным от него не пахло. Может, наглотался чего запрещенного? – И кот?

– Да! – Потерпевший ткнул пальцем в сторону девочки. – Вот этот кот подсказывал ему куда бить, а старик постоянно твердил о своей Саре. Кто это – Сара?

– С ними была женщина? – Полицейский захлопнул блокнот и нахмурился. – Скажите, вас били в голову?

– Били, били, – радостно закивал мужик. – И в голову били, и по яйцам.

– Понятно, – служивый покрутил пальцем у виска, давая знак санитарам, что подозреваемого можно увозить и желательно сразу в психушку. – Не волнуйтесь, разберемся.

ГЛАВА 1

{31 декабря. Где-то за сутки до Нового года.}

В баре было шумно, звякали бокалы, вскрикивали довольные фанаты, хихикали официантки. В воздухе витали ароматы кислого пива, соленых орешков и пота. Это был хороший бар, настоящий.

Кейн оглянулся через плечо, лениво скользнул взглядом по телевизору, закрытому решеткой – неудачная попытка уберечь технику от ярости перепивших гостей.

– Здравствуйте, мистер Кейн, – дребезжащий старческий голос прервал ленивый поток мыслей.

Оборотень покосился на говорившего, снова уставился в никуда, лениво отпил напиток. Это ещё кто такой?

– Вы же мистер Кейн? – Старик оказался настырным, и уходить явно не собирался. Более того, он забрался на высокий барный стул и облокотился на стойку с явным намереньем встретить тут свою смерть.

– Допустим, – вздохнул оборотень и отставил бокал. – И-и?

– Я хотел бы воспользоваться вашими услугами.

Кейн нахмурился, осматривая новоиспеченного нанимателя.

Старику лет семьдесят, седой как лунь, резная трость стоит рядом, прислоненная к столу. От деда исходил резкий аромат табака и скотча – дорогих сигар и дорогого скотча.

– И-и? – Снова повторил он вопрос. К черту матч и телевизор – дед его заинтересовал. Было в старике что-то странное, что-то необычное, притягивающее взгляд.

– Я готов заплатить, – сморщенная ладонь протянула ему конверт.

Кейн втянул ноздрями воздух – пять тысяч брагов мелкими купюрами, всё как он любит. Интересно.

– Мало, – оборотень отвернулся от нанимателя, хотя прекрасно понимал – он согласится на его предложение в любом случае.

– Так и работа простая.

– Мало, – упрямо повторил он. – Увеличьте гонорар вдвое.

– Вы даже не знаете, что я хочу вам предложить, – удивился старик, но попытки уйти не предпринял.

Кейн вздохнул и снова повернулся к деду.

– Ваша трость уникальна – ручной работы, сделана на заказ. Судя по рукояти – девятнадцатый век, по запаху – внутри есть металл, скорее всего, кинжал. Вы носите костюм из шерсти очень высокого качества, рубашку из египетского шелка, швейцарские часы и английские очки. Вы очень обеспеченный человек, но всё же пришли на встречу без охраны… Нет, с охраной – двое ждут на улице. Работа не стоит того, что лежит в этом конверте. Удвойте задаток, а дальше посмотрим.

– Хорошо, – наниматель согласился подозрительно быстро и улыбнулся. – Остальной расчет после выполнения.

Кейн нахмурился, но всё же кивнул:

– Договорились. Счет выставлю по факту. Что я должен сделать?

– Посылка, – вздохнул старик. – Вы должны доставить посылку.

– Подробнее?

– Вес – плюс-минус десять килограмм, тридцать на пятьдесят сантиметров… примерно, адрес местный, вручить Джейн, Джейн Доу.

– Доу? – Переспросил Кейн и впервые за вечер улыбнулся. – Как в фильме?

– Как в фильме, – старик прищурился. – Возьметесь?

– Фото адресата есть?

– Есть, – наниматель вытащил из нагрудного кармана рубахи фотографию и протянул её оборотню. – Передать лично в руки.

С фото на Кейна смотрела девочка лет семи. Светлые кудряшки обрамляли круглое личико, а яркие лучистые глаза светились восторгом и наивностью.

– Это ребенок, – констатировал оборотень и удивленно посмотрел на старика.

– Вы очень наблюдательны.

– Не хамите. Что в посылке?

– Подарок на Новый год. – Уклончиво ответил наниматель. – Ничего такого, что навредит ей.

Кейн нахмурился, наклонился к старику, будто хотел прошептать ему на ухо великую тайну бытия, вдохнул запахи, отсортировал их и, наконец, выдал:

– Подарок? Я правильно понял, вы нанимаете меня для роли деда Мороза?

– Или Санты, как вам будет удобнее. – Наниматель кивнул. – Маленькой девочке подарки вручает Мороз или Санта.

– Вы знаете, кто я? – Спросил оборотень, отходя от шока. И отодвигаясь от деда. Старик хочет его унизить или подставить?

– Знаю, мистер Кейн, – дед грустно улыбнулся. – Я знаю природу вашего таланта, знаю, где вы служили и на кого работали. Поверьте, я тщательно выбираю тех, кому плачу.

– Знаете и всё же просите напялить красную шубу и бороду?

– У меня есть одно условие – посылка должна быть доставлена не позже, чем за одну минуту до полуночи. – Старик соскользнул со стула и добавил, подхватывая трость. – Адрес возьмете у Абрама Моисеевича. Знаете его?

– Его знают все, – угрюмо ответил Кейн. – Только я ещё не согласился на эту работу.

– Согласились, молодой человек. Даже оборотни любят Новый год.

Пока Кейн осмысливал то, что услышал, дед вышел.

{31 декабря. 3 часа утра.}

У Абрама Моисеевича была своя антикварная лавка – маленькая, всего на две комнаты. В первой стояли полки и стеллажи, заваленные битыми статуэтками, ломаными игрушками и китайскими часами. На ценниках красовались цифры с таким количеством нулей, что за тридцать лет существования магазина не было зафиксировано ни одной продажи. Во второй комнате стоял стол, стул и старая печатная машинка.

Тем не менее, дела у Абрама Моисеевича шли прекрасно – от клиентов не было отбоя, как, впрочем, от налоговиков и контрольных закупок полиции.

Секрет успеха был прост – лавка антиквариата служила ширмой для не совсем законной деятельности. Абрам Моисеевич был перекупщиком. Или менялой. Или барыгой. Да кем угодно, лишь бы за его услуги платили.

Кейн частенько обращался к нему за помощью. Чаще всего – продать что-то, чтобы купить нечто у него же. Но чтобы еврей для кого-то стал почтальоном – такое оборотень слышал впервые.

Кейн открыл дверь в лавку, привычно зажал рукой колокольчик под потолком, извещающий о приходе клиентов, и прошел к кассе.

– Шалом, молодой человек, – Перекупщик выплыл из-за неприметной двери, ведущей в тайную третью комнату, и улыбнулся. Да так широко, что оборотень на секунду задумался, не задолжал ли чего еврейскому проныре.

– И вас туда же, – привычно буркнул в ответ.

– Таки я имею радость видеть вас, – снова расплылся в улыбке Абрам Моисеевич, и Кейну совсем поплохело – точно, где-то задолжал! – Начнем-с?

– Можно, – осторожно ответил оборотень и на всякий случай оглянулся – за спиной никого не было, как, впрочем, и в самой лавке. То есть, старик был рад видеть именно его. Странно.

– Так-так, – еврей плюнул на палец и уставился в старую замусоленную временем тетрадь, старательно выискивая нужную запись. – Шо тут у нас? У нас тут заказ на доставку.

– Угу, – на всякий случай поддакнул Кейн.

Не дай Боги, перепутает чего и отправит в Зимбабве искать правый палец левой ноги почившего шамана!

– Адрес тут, – Абрам Моисеевич показал оборотню лист, удостоверился, что тот прочел надпись и тут же сжег бумагу над свечой. Чёрный пепел развеялся над прилавком, подхваченный сквозняком.

– Квартира тридцать шесть, получатель – юная леди Джейн Доу,– тетрадь перекочевала к Кейну. – Поставьте подпись… таки ви большой молодец! Шоб я так жил, как ви смелы.

Оборотень ничего не понял, но настроение всё равно поднялось – адрес был ему знаком. Дом находился всего в паре кварталов от лавки – старая высотка с вечно дремлющим консьержем на входе. На всё про всё уйдет минут тридцать. Он даже успеет заглянуть в бар, пока туда не набегут толпы ряженых людей с петардами и фейерверками подмышками.

– Посылка где?

– Где-то тут, – Абрам Моисеевич захлопнул тетрадь, убрал её в ящик под прилавком и развел руками. – Он таки обиделся, шо я подал ему несвежее молочко и удрал.

– Не понял, – Кейн нахмурился. – Кто удрал? Посылка?

– Как говорила моя Сара, не кидайте брови на нос, а ищите котика.

Оборотень цокнул языком, сдерживая ярость:

– Я должен доставить ребенку кота?

– Не обичного кота, молодой человек, – Абрам Моисеевич выкатился из-за прилавка и посмотрел на Кейна снизу вверх. – Котолаки – очень редкие создания. Они упрями, своенравни и обидчиви. Но вернее друга ви не найдете.

– Кажется, я сильно продешевил с ценой, – оборотень тяжело вздохнул и присел, рассматривая запыленный пол под стеллажами. – Кис-кис-кис!

– О, не беременейте мне мозг! – Еврей пошатнулся, хватаясь за сердце. – Его зовут Изя и у него острие когти!

– Он тоже еврей? – Кейн заглянул за прилавок. – Как он выглядит?

– Как котик! – Абрам Моисеевич удивленно приподнял обе брови разом. – Ви таки знаете, как виглядят котики?

– Примерно. Окрас какой?

– Рижий. Ви думаете, что в моей лавке таки много котолаков? Он один и мне поскорее хочется вернуть его отсюда!

– Тогда ищите! – Оборотень прикрикнул на еврея громче, чем хотел, но к немалому удивлению Абрам Моисеевич не обратил никакого внимания на его тон. Перекупщик с таким воодушевлением присоединился к поискам, что Кейн понял – избавиться от животного стало смыслом его жизни!

ГЛАВА 2

{31 декабря. 4 часа утра.}

Кот нашелся сам. Минут через сорок поисков. Когда Кейн и Абрам Моисеевич по третьему разу заглянули на все полки, под стеллажи и в закутки, мурлыкающий тонкий голосок сварливо подсказал откуда-то сверху:

– Посмотрите за печатной машинкой, вдруг оно там?

– Смотрел! – Перекупщик с трудом разогнул спину и громко охнул. – Я таки скукожился. И таки смотрел везде, но он будто испарился.

– А что вы ищите? – Снова поинтересовался незнакомец.

– Таки котика, – старый еврей зачем-то приподнял с полки наручные часы, будто кот мог спрятаться под ними.

Тяжелая ладонь Кейна зажала Абраму Моисеевичу рот прежде, чем он успел продолжить разговор.

– А кто это говорит, не думали? – Прошипел оборотень. – Не моя ли «посылка»?

– Какая посылка? – Котолак выглянул с верхней полки стеллажа и с любопытством пошевелил длинными роскошными усами.

– Плюс-минус десять килограмм и тридцать на пятьдесят сантиметров примерно. – Отрапортовал Кейн, схватил кота за шкирку одной рукой, второй зажал ему лапы. И прижал добычу к себе под какофонию возмущенных воплей.

– Произвол! – Истерично заорал Изя, дёргаясь в объятиях оборотня как припадочный. – Какие десять килограмм? Во мне нет и семи!

– Плюс-минус. – Напомнил Кейн.

– Возьмите эти плюсы себе, а во мне семь ровно! – Орал котолак.

– Ой-вей! – Абрам Моисеевич облокотился на стеллаж и промокнул платком пот со лба. – Молодой человек, не рвите мне нерви, таки отпустите котика.

– Этот котик – моя работа, – Кейн встряхнул котолака и зашипел, сдерживая ярость. – И я доставлю его по адресу.

– Я буду жаловаться! – Снова заорал Изя. – Волки совсем охамели!

– Слушай, ты, рыжий клубок шерсти, – от тихого проникновенного голоса Кейна остолбенел даже старый еврей. – Наниматель не упоминал о том, что посылка должна быть вручена девочке живой и невредимой. Так что не зли меня!

– От тебя воняет псиной. – Насупился кот, но вырываться перестал.

– А от тебя рыбой. Но я же молчу.

Кейн засунул котолака под куртку и уже направился к двери, но резко остановился, потому что лавку заполнил визжащий рев. Изя пел! В ноты не попадал, но эту промашку с лихвой компенсировал громкостью и старанием.

– Меня сковали цепя-ами,

Меня избили кнута-ами!

Я прошу лишь свободы-ы-ы-ы

Да хлеба чуток!

Меня на галеры отправя-ат,

Меня помоями травя-ат!

Но я сбегу-у

Как закончится сро-ок!

Последняя строчка вышла особенно рвущей душу – Кейн услышал, как вдалеке завыли собаки, вторя коту.

– Ты что делаешь? – Оборотень нахмурился. – Затянуть пасть скотчем?

– От тебя воняет! – Снова насупился Изя. – Я не хочу всю дорогу сидеть у тебя под курткой!

– Да кто тебя спраш…

– Меня сковали цепя-ами…

– Ладно, – Кейн примирительно поднял руку, второй продолжая придерживать кота под зад. Изя тут же с готовностью вытащил башку из-под куртки. – Как предлагаешь тебя нести?

– Не «как», а «кто»! – Котолак хитро прищурился, выглядывая из-под куртки, и посмотрел на еврея. – Он.

– Я-а? – Возопил Абрам Моисеевич и побледнел. – За шо?

– За молоко, – Изя ударил Кейна по руке лапой и легко запрыгнул ему на плечо. – Кто пожалел для котолака сливок?

– Я таки имею, шо вам сказать! – Затараторил еврей, подбежал к Кейну и задрал голову, рассматривая кота. – Моя Сара не отпустит меня! Она так и говорит: «Абраша, не ходи пешком. Ты простудишься и натрешь себе мозоль, как у дяди Сёмы». А я, знаете ли, всегда слушаю Сару, потому что Сара…

– Давайте его вырубим, – предложил оборотень, понимая, что теряет терпение. – Вколем ему снотворное. У вас есть?

– У меня таки есть всё, но с котолаком это не поможет.

– Почему?

– Потому что оно на меня не подействует, – Изя обернул хвост вокруг шеи Кейна, заставив последнего поморщиться. – К тому же, я вам пригожусь.

– Нам? – Нехорошо прищурился оборотень.

– Вам, – промурлыкал котолак. – Ты – сила, я – мозг, Абраша – тачка.

– Абрам Моисеевич, – машинально поправил Изю еврей. – И почему таки я – тачка?

– Носильщик, такси, извозчик, – рыжий хвост напрягся, сжимая горло оборотня. – А еще он очень много говорит. Может быть приманкой. Или отвлекающим фактором.

– Для кого? – Кейн сузил глаза и впервые внимательно посмотрел на котолака.

– Для тех, кто захочет тебя остановить. Оборотней твоего уровня просто так Сантой не нанимают. А теперь можно мне сливок?

– Ох-вей, – еврей закатил глаза и схватился за сердце. – Моя Сара таки меня убьет!

{31 декабря. 5 часов утра.}

Сара Абрама Моисеевича не остановила. Но это не помешало ей долго отчитывать его по телефону. Старый еврей только кивал и хватался за сердце, иногда вставляя в разговор короткие емкие фразы типа «ой-вей» и «вей-вей».

– Почему «Изя»? – Кейн развалился на стуле, к слову единственном в лавке, и лениво посмотрел на огромного кота.

Котолак дернул ухом и поморщился:

– Это аббревиатура – «Исключительно Замечательный Я». А твое имя как переводится?

– Как Кейн, – оборотень с любопытством наблюдал, как Изя встал и с кряхтением потянулся, выпячивая пушистый зад. – Кто на тебя охотится?

– Кто только не охотится, – котолак снова лег на прилавок и положил огромную башку на лапы. – Оборотни охотятся, власти охотятся, банды всякие и ученые. Я этот… как его… уникальный индивид!

– И после того как ты окажешься у ребенка, вся эта толпа перестанет тобой интересоваться?

– Точно.

Оборотень ему не поверил, но и настаивать на ответе не стал, – не его проблема! Хотя, голубые доверчивые глаза ребенка что-то разбудили в его душе. Кейн волновался за будущее кудрявой малышки.

– Ви таки ещё тут, – Абрам Моисеевич появился на пороге и поцокал языком. – Я так надеялся, шо ви ушли и мне придется вас догонять.

– Мы заботимся о твоих мозолях. – Изя приоткрыл один глаз. – Идём?

– Таки да, – Перекупщик выудил из-под прилавка черную шляпу с приклеенными к полям двумя косичками и водрузил её на голову. – Идём не то слово.

В этот момент колокольчик над входной дверью коротко звякнул. Тяжелые шаги троих человек разнеслись по комнате. Котолак тут же шмыгнул за спину Абрама Моисеевича, растворяясь в темноте дальней комнаты. Кейн стремительно приблизился к прилавку.

– Таки ви хотите часики? – Мгновенно среагировал Перекупщик и помахал перед носом оборотня китайской пластиковой подделкой, неизвестно как оказавшейся в его руке. – Торг не уместен. От сердца отрываю, шоб ви знали!

Кейн перевел взгляд, рассматрел гостей в отражении стеклянного циферблата – короткие стрижки, черные спецовки, судя по шагам, на ногах – берцы.

– Чем могу помочь? – Абрам Моисеевич улыбнулся им так, словно увидел осыпанных бриллиантами должников. – Купить, продать, обменять?

– Где кот? – Глухой низкий бас резанул уши.

Оборотень поморщился – риск не успеть сегодня в бар возрастал.

– Таки какой котик вас интересует? – Еврей масляно улыбнулся. – Есть «Китти» с розовым ремешком, но такие часики только для девочек. Хотя кто я такой, шобы вас судить?!

– Где. Кот?

– Я за него, – Кейн развернулся и отошел на пару шагов от прилавка. Три пары глаз посмотрели на него с угрозой.

– Молодой человек, таки спешу напомнить, шо товары бесценни. Если разобьётся хоть один экспонат, ви таки станете моим навечно, пока не отработаете стоимость!

– Могу отойти в сторону и позволить господам продолжить допрос, – оборотень сделал вид, что собирается выйти и еврей тут же схватился за сердце.

– С другой стороны, у меня таких побрякушек целая коробка! Как говорит моя Сара, не уговаривайте меня, а сломайте руки им!

– А если мы тебе сейчас что-то сломаем? – Пробасил один из вошедших.

Кейн зарычал и наклонил голову, привычно закрывая горло. В подворотне со шпаной это бы сработало, но на этот раз перед оборотнем стояли тренированные бойцы.

– Парни, валите охранника, потом старика допросим.

– Хто старик? Таки я?!

Первый удар Кейн пропустил над головой и, присев, впечатал кулак в живот главаря. Согнувшегося и хрипящего мужика он оттолкнул на второго бойца, выигрывая время. Третий оказался более расторопным – пришлось обменяться парой-тройкой ударов, прежде чем оборотень смог дотянутся до челюсти нападавшего. Красивый полет бессознательного тела остановила стеклянная витрина. Град осколков посыпался на пол, наполняя комнату звоном и треском. Берцы дернулись и затихли.

– Слева, – проорал знакомый мурлыкающий голос, и оборотень недолго думая саданул кулаком в указанную сторону.

– С другого лева! – Истерично исправился котолак.

Оборотень тряхнул головой – пропущенный удар оказался ощутимым, в глазах на секунду вспыхнули искры.

– Сзади!

– Ой-вей!

Кейн разозлился и налетел на двоих вояк, щедро раздавая тумаки.

Когда все три тела перестали шевелиться, оборотень выпрямился, откидывая с лица волосы:

– Теперь можно идти?

– Таки нужно, молодой человек! – Абрам Моисеевич засунул за пазуху тетрадь и поправил шляпу. – Я впечатлился дальше некуда и таки готов к прогулке.

ГЛАВА 3

{31 декабря. 6 часов утра.}

Небо пробороздили первые росчерки солнца.

Город просыпался.

Люди спешили по своим делам, автобусы как объевшиеся тюлени объезжали ещё припаркованные вдоль дорог машины, неуклюже разворачиваясь на перекрестке. Таксисты носились, перехватывая друг у друга пассажиров.

К чудакам в городе давно привыкли. Никого не удивляли готы, хипстеры и фрики всех возрастов. Потому суровый громила и еврей с рыжим котом на плечах не привлекали внимание прохожих от слова «совсем».

– Я таки имею, шо сказать! – Абрам Моисеевич семенил рядом с Кейном в безуспешной попытке подстроиться под его широкий шаг. – Таки моя Сара была права!

– Не сомневаюсь, – оборотень ответил сквозь зубы, даже не посмотрев на еврея. Его цепкий взгляд блуждал по фигурам людей, заглядывал в подворотни и окна. Кейн чувствовал спиной внимательный взгляд, но слежки так и не заметил. Плохо! Или хватку теряет он, или противник оказался опытнее. Но волчье чутье не обманешь – враг рядом!

– Мои ноги в мозолях, тазобедренная композиция ноет, а спина гудит. Но я таки буду молчать, ибо сносить муки – истинное призвание еврея.

– Мяу, – согласился Изя и вытянул лапы. Котолак лежал на плечах Абрама Моисеевича настолько неподвижно, что напоминал меховой воротник.

– Именно, мой драгоценний котик! – Еврей ускорил шаг, догоняя Кейна. – Мне таки стыдно ходить с вами по одному городу! Куда вы постоянно летите?

– Отдать посылку, – буркнул оборотень.

– Если я буду так бежать, то догоню сердечний приступ. Тогда именно вам придется рассказивать моей Саре, почему я не успел составить завещание на её имя.

– Мяу, – снова согласился Изя.

– Мы прошли только двести метров! – Взревел Кейн и остановился. – Нам идти ещё больше квартала.

– Ой-вей! – Абрам Моисеевич схватил хвост котолака и помахал им перед своим лицом, используя как веер. – Ви меня убиваете! Евреи сорок лет ходили по пустине, неужели вам нас не жаль? Какой квартал? Поймайте такси!

– В такси мы будем, как в ловушке. Одна граната и ваша Сара останется вдовой.

– Ви шо, поссорились с головой? – Ужаснулся еврей. – Какое впечатляющее «фу»! Таки какая граната?

– Самая обычная, – прошипел Кейн, теряя терпение. – Те трое в лавке пришли за котом и старым евреем. Они не ожидали отпора. Те, кто идут за нами сейчас, более подготовлены. Я бы на их месте давно снял нас из винтовки.

– Шо, прям насмерть?

– Нет, наполовину! Либо они ждут подходящего момента, либо не хотят зацепить котолака. Так что держите ваш воротник на шее – целее будете.

Оборотень снова зашагал по тротуару, Абрам Моисеевич семенил следом.

– Ви пинаете меня в могилу! – Снова затараторил он. – Дайте лист бумаги и нотариуса, я таки запишу последнюю волю.

– Мяу, – согласился Изя.

– Разве вы сами себе не нотариус? – Оборотень свернул налево.

– Я таки много беру за свои услуги. Это било бы очень неразумной тратой.

Кейн прибавил шаг, вполуха слушая нытье старика.

Согласился же на свою голову доставить посылку. За сутки до Нового года! В итоге вляпался по самые помидоры в очередную заварушку. Те трое в лавке были отставными военными. Выправка, стрижка, одежда и поставленные удары так и кричали о спецподготовке.

Один-единственный раз оборотень взял дело с такими сжатыми сроками – ни территорию разведать, ни инфу по объекту собрать, и тут же загремел между молотом и наковальней. Плюс на его совести теперь висел старый еврей. Оборотень мог бы бросить Перекупщика прямо тут, связать котолака и закинуть шерстяного засранца в окно тридцать шестой квартиры, но… Что-то его останавливало. Может, это была наивность в глазах ребенка, что смотрела на него с фотографии? Лишать кудрявого ангела восторга и чуда он не хотел.

Что ж, если девочка ждет Санту, значит, Санта к ней придет.

{31 декабря. 06:30 утра.}

Дом, в который так торопился оборотень, оказался в осаде. У входа стояли чёрные тонированные джипы, рядом прогуливались люди в солнечных очках и с торчащими проводами наушников из-за воротников. Вечно заспанный консьерж пропал. На его месте находились два амбала в костюмах. Пиджаки подозрительно топорщились на ребрах, на поясе висели электрошокеры. Сколько таких же ребят находилось внутри здания, было неизвестно.

– Как сказала би моя Сара, – медленно протянул Абрам Моисеевич и тут же сконфуженно добавил. – Повторять не буду. У Сары острий язык и она таки много общается с портовими грузчиками.