Имя ей Джэнан

– Маленькая сучка, а вот и ты.

Я совсем позабыла о преследовавших меня подонках, но они не забыли обо мне. Первоначально примерно в это время должна была состояться встреча с покупателем. На ней на меня надели бы новый поводок, и я поменяла хозяина. Однако товар пропал и передавать оказалось нечего. Как сильно они всполошились и как усердно, должно быть, работали, пытаясь отыскать беглянку в толпе.

– Порезвилась и хватит. А теперь пора возвращаться домой.

Небрежное «домой» резануло слух и всколыхнуло потухшие чувства, однако я сдержалась и на подонка не бросилась: я осталась стоять на месте.

Мужчина приблизился, и сквозь накрапывающий дождь я увидела его насмешливый взгляд. Вероятно, он из «городских». Я не помнила его лица, а значит, в убежище он не появлялся или же появлялся редко и для меня остался безликим пятном.

– Слышал, ты успела заскочить к своей мамочке? Мы шли по твоим следам. Жаль, увидеться с ней не свезло и вряд ли уже придется. Но зачем тебе она и эта старая лачуга, когда сегодня, если будешь хорошей девочкой, тебе сильно повезет, и из сарая переедешь в роскошные хоромы? Только дам совет на будущее: веди себя тише, если не желаешь однажды не проснуться вовсе, – понизив голос, он подступил ко мне. – Такие, как он, любят непослушных, но еще больше их прельщает слышать крики строптивых стерв.

В этом монологе взбудоражило многое. Сперва удивили его слова о маме. Он знает, что она умерла? А покупатель? Он все еще ждет? Встречу перенесли на дневное время, но она сорвалась, и несмотря на это, – несмотря на внезапные планы, которые у него образовались, – покупатель желает меня забрать?

– Иди сюда, – велел ублюдок, продолжая приближаться маленькими шагами, как к борзому одичалому псу.

Что мне полагалось испытывать, глядя на омерзительные лица напротив? Страх? Тревогу? Ненависть? Еще утром я имела силы, чтобы злиться и бороться с отчаянием, однако теперь… я лишилась частички себя.

Но даже не подумала отступить назад.

– Иди сюда или погибнешь, как твоя мать.

Я дернулась, как будто меня ударили.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что как только схвачу тебя, заставлю отработать каждый час, который мы на тебя потратили. Я и так долго сдерживался. Если бы не Цапля…

– Ты сказал, что я погибну, как моя мама, – выпалила нетерпеливо. – Что ты имел в виду?

– А, ты об этом? Еще не поняла? Те, кто доставляют проблемы, плохо кончают. Нужно же понимать, с кем связываешься. Черт возьми, нельзя же быть настолько тупыми, чтобы не знать столь очевидных вещей! Ты такая же, как твоя глупая мамаша, не знаешь, когда остановиться. Вот сидела бы себе, помалкивала, родила бы себе новых выродков. Куда она полезла?..

Я с шумом втянула в себя воздух. Кровь застучала в ушах и гулко побежала по венам. Дождь застилал глаза, но сейчас передо мной образовалась совершенно другая пелена, темная и пугающая.

– А тебя непросто было найти.

Я не сразу поняла, что атмосфера вокруг поменялась. Меня поглотил убийственный настрой, я упивалась яростью и жаждой собственноручно раскрошить их кости, поэтому с трудом возвращалась в реальность. И лишь когда обратила внимание, что взгляды ублюдков направлены не на меня, наконец осознала, что мне не померещилось: к нам присоединился кто-то еще.

Обернувшись, в нескольких метрах от себя увидела мужчину. Я не могла разглядеть его лица: его не касался свет фонаря, озарявший небольшую область переулка, а большой черный зонт, который он держал над головой, затеняя лицо, защищал не только от дождя, но и от посягательств любых источников света. Единственное, что могла сказать, так это то, что он не слабак. Незнакомец был высокого роста, с крепкой, подтянутой фигурой. Если честно, его темный образ немного пугал. В распахнутом черном пиджаке, в черной рубашке, расстегнутой у горла, в классических брюках, в кармане которых покоилась свободная рука, с уже упомянутым черным зонтом он походил на господина, явившего по душу грешников из преисподней.

Кто это? Он вместе с ними?

Однако следующие действия ублюдков опровергли данное предположение.

– Эй, ты че тут забыл? – сказал тот самый, с невзрачным лицом. Его сопровождали двое приятелей, но разговаривать умел только он. – Если не хочешь проблем, иди куда шел и не лезь не в свои дела.

Незнакомец даже не взглянул на них. Кем бы ни был этот человек, рискнувший встрять в чужие разборки, он смотрел исключительно на меня.

– Тебе не холодно? – он затянулся сигаретой и неспешно направился ко мне.

У него с головой в порядке? Захотел поговорить об этом сейчас? Он действительно не улавливает настроений?

– Чертова молодежь, тц… Пора заканчивать! – разозлился напавший на след подонок, подавая сигнал остальным. – Разберитесь с ним, а эту ведите сюда.

Двое побежали ко мне, однако прежде чем успели что-либо сделать путь им перерезала темная тень. Человек в черном костюме сперва расправился с одним ублюдком, скрутив ему руки и впечатав в стену, а затем со вторым, отправив в полет ногой.

Я посмотрела на незнакомца.

– Не люблю марать руки. Сынхо справится.

Он взял меня под зонт. Теперь он стоял очень близко, что я ощущала исходящий от него легкий шлейф парфюма.

К этому времени Сынхо, кем бы он ни был, справился и с третьим, руководителем шайки. Тяжело дышащие тела лежали на земле.

– Не знаю, зачем ты вмешался, но не стоило: ты нажил себе врагов, – я подняла на незнакомца взгляд. В этот момент мимо проехала машина, и свет от фар осветил его глаза: хищные и блестящие, они очень пристально, даже с пристрастием смотрели на меня.

Инстинктивно отступив, я собралась уйти.

– В одном эта гнида права: молодежь нынче не умеет быть признательной.

Я не сдержалась и сквозь темень и дождь, размывающий видимость, снова взглянула на него: он молод, но старше меня. Гадать, сколько ему лет, желания не было, но выглядел немногим больше двадцати. Разве ему такое говорить?

– И как тебя отблагодарить?

Сделав шаг навстречу, он вновь захватил меня зонтом. Мои мокрые волосы застилали глаза, я вся промокла и, должно быть, выглядела жалко.

– Деньги есть?

Он вскинул бровь.

– Есть.

– Следуй за мной.

И он действительно пошел за мной. Держась на некотором расстоянии, уже без Сынхо, он послушно брел следом. Я остро чувствовала взгляд на спине: сквозной и внимательный, поднимавший в душе тревогу.

– И куда мы идем?

– Расплачиваться.

Он ответил не сразу:

– …И чем же? – спросил наконец.

К этому времени мы дошли до мотеля, и я провела его через потертые двери.

***

В дешевой тесной комнате располагались кровать, покосившийся шкаф, стол и зеркало.

– И что мы здесь делаем? – Парень высокомерно осмотрелся: по всей видимости, не привык заглядывать в подобные места.

– Давай не затягивать. – Бросив рюкзак, я скинула тяжелую куртку.

Интересно, когда расплачивался за номер, не задавался вопросом, для чего это делает?

Улыбка, если она и была, с лица незнакомца давно слетела, взгляд похолодел и стал оценивающим. Я бы сказала, что только сейчас он выражал истинные чувства хозяина.

Я ощутила, как горит мой затылок, но оборачиваться не стала. Я вообще избегала встречаться с ним глазами. Не знаю почему, но, казалось, так я в большей безопасности.

Приметив крошечную ванную комнату, я переместилась туда: умыла лицо, чтобы немного прийти в себя, и высушила полотенцем волосы. К моменту, когда вышла, парень, кажется, освоился и, прислонившись к столешнице, затягивался сигаретой.

Если честно, я не знала, что делать дальше, и он мне тоже не помогал.

– Почему стоишь?

– А что нужно делать?

– Ложись, – кивнула на кровать.

Он выгнул бровь.

– Прям так сразу и лечь? – выдохнул струю.

Снова огляделся, будто спрашивая, как я здесь оказался.

– В таком клоповнике я давно не бывал.

Внутри меня похолодело.

– Какая жалость, другого выбора нет. Принимай, что дают, или уходи.

Вообще-то он подавлял своими габаритами: высокий и подтянутый, с развитой мускулатурой, скрытой под одеждой, – своей комплекцией он походил на гангстера, казалось, даже комната для него мала. Поэтому мне следовало следить за языком. Я знать не знала, кто он такой. И взгляд, которым скользнули по мне в тот момент, подтвердил мои опасения.

Но внезапно он улыбнулся:

– Для начала я присяду.

Схватив простой деревянный стул, он развернул его ко мне и сел, закинув ногу на ногу. Он продолжил курить, а его въедливый взгляд – действовать мне на нервы.

– Опусти ногу.

Парень моргнул, но приказ выполнил. В это время я потушила свет, оставив гореть лишь прикроватную лампу.

Остановившись перед ним, я скользнула взглядом с плавных изгибов шеи к черной рубашке и длительное время разглядывала одну из пуговиц на ней. А затем наконец-то решилась, и на пол упали трусики.

– Становится все интереснее, – слегка отвернувшись, он неспешно выдохнул новую струю. Потом внимательно посмотрел на меня.

И чего он делает вид будто не при делах?..

Я ощутила странное давление. Но вопреки тому приблизилась, взобралась ему на колени и оказалась с ним лицом к лицу. Он прищурился, я опустила взгляд и стала расстегивать ремень на брюках, но большая рука с длинными пальцами остановила меня, схватив за запястье.

– Еще есть время передумать.

Я подняла глаза, спрашивая, что не так.

– Твоя благодарность превосходит все мои ожидания, – улыбнулся парень. – Подумай еще раз.

«Хватит нести чушь. Не за этим ли ты сюда пришел».

– Боишься? – спросила парня. Скорее, боялась я. Однако пути назад не было: нужно решить эту проблему раз и навсегда. Чтобы больше никто на меня не позарился.

Верно. Если и делать это с кем-то, то лучше с незнакомцем, чем с извращенцем. Этот парень хотя бы молод и хорош собой.

– Не волнуйся, я его не съем, – подытожила я.

Уголок его рта изогнулся в кривой улыбке. Если раньше в глазах напротив могла

распознать частичку тепла, что, возможно, являлось отражением тусклого света, то теперь

этот свет померк.

Он отпустил мою руку.

– И часто таким промышляешь?

– Какая разница?

Выдохнув струю мне в лицо, он внезапно дернул бедрами. Сердце замерло, и, потеряв равновесие, я ухватилась за крепкие плечи, а новоявленный партнер, чуть вытянув ноги, устроился удобнее на стуле. Он проговорил:

– Тогда начинай.

Теперь уже точно поздно отступать. И нет смысла изображать невинность. Я справилась с ремнем, расстегнула ширинку и добралась до резинки боксеров.

На мгновение замерла. У меня правда не было опыта, и я не знала, что дальше делать. Ненароком дотронулась до выпуклости, – показалось, надо мной задержали дыхание, – а твердая плоть, словно проснувшись и подавая признаки жизни, увеличилась в размерах.

– Скажи, ты специально это делаешь?

Я не пыталась разглядеть выражение его лица, здесь все равно плохая видимость. Но была уверена, его голос отдавал напряжением.

Чем быстрее начать, тем скорее все будет кончено. Более немедля, я потянула резинку боксеров вниз, освобождая внушительную плоть.

Кожей чувствовала, как парень пристально за мной наблюдал.

«И что ты хочешь разглядеть? Хватит пялиться».

Воздух стал горячим, когда, привстав, я направила член в себя. Я поморщилась. Не знаю, что делала не так, но это было совсем не круто и не так, как описывали мои старшие, куда более активные приютские друзья.

Горячая плоть проникала с трудом. Я закусила губу и распознала привкус крови, тогда как на глаза навернулись слезы. Именно тогда ощутила, как на талию опустились ладони.

– Не спеши, – послышался тихий голос, и чужие руки обхватили меня крепче. – Расслабься.

И как я должна расслабиться?

Словно желая помочь, он стал направлять мои движения, проникая глубже. Лишь тогда ощутила, как до боли в пальцах сжимаю ткань его пиджака.

«Не влажная», – пронеслось в голове. И затем услышала крик. Это была я. Одним уверенным резким движением он насадил меня на себя.

Из глаз брызнули слезы. Повалившись на него, в первые секунды я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Жестоко. Это было жестоко с его стороны.

– И как ощущения? – мрачно усмехнулся ублюдок, внезапно погладив меня по голове. – Знаешь, о таком следует предупреждать.

Я ненавидела его всей душой.

– Если бы сказала…

– Замолчи.

И на некоторое время он действительно замолчал и только продолжал затягиваться сигаретой. Такая небрежность немного раздражала, но сейчас это заботило меня меньше всего. Боль немного отступила, но меня все равно разрывало изнутри. В это время парень спросил:

– Что дальше? Признаюсь, выжидающая роль мне не свойственна, но я делаю это ради тебя: ты сама взяла на себя инициативу.

В ответ прожгла его злобным взглядом.

– Совсем в этом плоха, да? Подвигай бедрами. – И демонстрируя, он подался навстречу.

– Мхм…

Не время себя жалеть, все так, как и должно.

Я подхватила игру. Он выпустил струю удушающего дыма:

– Хочу увидеть твои груди.

– Обойдешься.

Меня посетило зловещее предчувствие за миг, как он жестче насадил меня на себя. После этого он взял инициативу в свои руки. Вероятно, устал наблюдать за неловкими попытками оседлать его строптивого коня. Потушив сигарету о ножку стула, он выкинул окурок и вогнал свою плоть во всю длину.

Это было мучительно и совсем не приятно. Его член скользил словно резал плоть. Но я приветствовала эту боль, ведь она помогала отвлечься и забыть о ране, кровоточившей у меня в груди.

– Не сжимайся.

– Иди к черту!

Он уставился на меня исподлобья и поглотил потемневшим взглядом, тогда как пальцы, впиваясь в нежную кожу, грозились распороть меня на куски.

– А строишь из себя прожженную девицу. За такой секс я бы тебе не заплатил. Уверен, можешь благодарить меня лучше. – Он насадил меня раз, насадил второй, и я подавилась воздухом. Он тяжело дышал, его кожа блестела от пота, а старый стул под нами неприятно скрипел от каждого резкого толчка.

Не знаю, как долго продолжалась эта пытка, но в какой-то момент она прекратилась. Инородная плоть покинула тело, и живот оросила вязкая жидкость.

Я ощутила странное опустошение. Оттолкнув от себя парня, я поднялась и, на ходу стирая кровавые подтеки, натянула нижнее белье.

– Что ты делаешь?

– Мы закончили. Моя благодарность не знала границ.

Пока я наспех приводила себя в порядок, он не проронил ни звука, а затем вдруг спросил:

– Те придурки, кто они?

– Не твое дело.

– А если помогу с ними справиться?

Я усмехнулась. Меняются лица, а намерения все те же.

– И что взамен?

– Взамен?

– Спрашиваю, как часто придется раздвигать перед тобой ноги?

На мгновение он замолчал:

– Так часто, как попрошу?

– Не хочу.

– «Не хочу», – протянул, смакуя. – Вспомнила о гордости?

– Что это такое?

– Сожалеешь?

– Это того не стоит.

– Тогда что не так?

Накинув куртку, обернулась к нему:

– Не понравилось.

– Не пон… Что?

Я схватила рюкзак и подошла к двери.

– Мне не понравилось, ясно? А теперь свали, ок?

Вот только дверь оказалась заперта. Я потянула за ручку снова…

– Что за…

Нехорошее предчувствие окатило тревожащей волной.

За спиной послышалось движение: стул отодвинули, резким «взик» застегнули на брюках замок. А затем передо мной возникла тень.

– Тебе нужно вот это. – Перед глазами появился ключ.

И как я могла забыть?

Я знала, что все кончится этим. Мне по жизни не везло, а столь тесное общение с первым встречным ничем хорошим не заканчивалось.

Моей спины коснулись грудью.

– Я еще не договорил, – зловеще прошептали на ухо. – У меня к тебе много вопросов.

Обернувшись, посмотрела на него. Широкие плечи подавляли, высокий мускулистый силуэт отчетливо выделялся на фоне теплого света. И только глаз его не разглядеть.

За свою короткую жизнь я научилась делать одно: защищаться. Потянувшись к нему, я мягко обхватила парня за плечи, чувствуя, как он подается мне навстречу, а затем заехала коленом в пах.

Простонав, он согнулся в три погибели.

– Ты!.. Мхм…

Ключ оказался у меня в руках, я открыла дверь и выбежала наружу. Я исчезла настолько быстро, насколько могла. Словно меня здесь не было вовсе.

Глава 3

Покинув мотель, я затерялась на улицах города. Пока вышагивала по одной из них, навстречу прилетела листовка.

«Конкурс талантов! Кем ты хочешь стать?» – гласили крупные буквы. – «Приходи и покажи себя».

Даже мир кричал задуматься о будущем. Но, если раньше я не видела путей дальнейшего существования и лишь могла мириться с тем, что со мной происходило, то теперь распахнула глаза, раскинув скованные кровью крылья.

Теперь я знала, чего хочу.

Я хотела мести.

Хотела, чтобы все, кто был повинен в моих несчастьях, испытали то же, что испытали я и моя семья.

Труднореализуемое желание. Слишком сложное. Однако и времени у меня – целая жизнь. Только для начала следовало выжить, и я выживала: избегала проблем и всего, что таило в себе опасность. А еще, чтобы выжить, я научилась забывать. Как бы странно это не звучало, но я спасалась только так. Ведь если бы помнила все дурное, сошла бы с ума. Потому людей и события прошлого я предпочла оставить позади. Так прошли четыре года.

– Ты, криворукая девка! Да как ты посмела испортить мой наряд? Он стоит целое состояние! Ты никогда за него не расплатишься!

В светлой гримерной установилась совсем не светлая атмосфера.

– Простите, мне правда очень жаль. Я отошла буквально на секунду…

– Что мне твои извинения? Я спрашиваю: что мне теперь надеть на эфир?!

– Я подберу вам что-нибудь другое…

– Мне не нужно «другое»! Мне нужно именно это белое платье! Я лично его подбирала и ждала неделю! Оно прекрасно на мне сидело и подходило для знакомства с публикой! А ты умудрилась его спалить!

– Я обязательно найду что-нибудь получше…

– Ты глухая? Найди мне точно такое же!

– Но… но у нас нет времени. Эфир уже через два часа. А еще надо…

– Надо же, – усмехнулись ехидно. – У тебя целых два часа, чтобы приготовить платье. Так в чем проблема?

Девочка, отвечавшая за наряды, явно нервничала и со страхом подбирала слова.

– Точно такое найти не получится. Оно из позапрошлой коллекции, и в наличие таких больше нет.

– Тогда что же нам делать? Неужели я пропущу эфир?

– Что? Нет же! – испугалась несчастная. – Вы не можете не пойти! Я сейчас же подберу для вас другое платье!

– Повторяю: я не выйду в эфир в другом наряде, найди мне точно такое же платье! Из-под земли достань! Свяжись со всеми бутиками, стилистами и дизайнерами, но отыщи мне его, поняла?!

Выдохнув сигаретный дым, я взглянула на приоткрытую дверь. Я наблюдала подобные сцены вторую неделю – ровно столько, сколько здесь работала. Эта певичка – та еще стерва, она жила, чтобы выносить людям мозг. Не то чтобы это сильно меня беспокоило, но крики начинали утомлять.

– Ты! Почему не проконтролировала?

– Дая, прошу, успокойся. Мы все решим.

– На кой черт мне нужен менеджер, который даже персонал приструнить не в состоянии?

Она даже менеджером своим помыкала.

– Чем вы здесь все занимаетесь? Неужели делаете больше, чем я, что уже не в состоянии выполнить элементарную работу?

Прочий стафф давно разбежался и обходил эту комнату стороной. Но визажисту и парикмахеру не повезло, ведь те были вынуждены готовить звезду к предстоящему мероприятию. Вот и выслушивали то, что не должны.

– Не заставляйте меня повторять! Найдите нужный наряд! – Скандалистка вылетела из комнаты и пронеслась мимо меня: девушка скрылась в конце коридора. Следом за ней поспешила и менеджер.

– Не волнуйся, все будет хорошо, – утешали девчонку коллеги. – Давай отыщем то дурацкое платье.

– Мы не отыщем, – сокрушалась поджигательница платьев. – Я помогала с поисками предыдущего, кое-как нашла в зарубежном бутике. У нас его нет, а искать и вести второе из-за границы нет времени.

– Психованная сука. Возомнила себя неизвестно кем.

– Тихо. А если кто-то услышит? – шептала молодая парикмахер визажисту.

– Да кто она такая, чтобы так с нами разговаривать? Думает, раз ее берут лидером группы и даже лично предложили сотрудничество, то теперь королева? Неизвестно выстрелит группа или нет, сейчас она никто. Так почему общается с нами, как с отбросами?

– Нельзя сказать, что она никто, – прошептала поджигательница платьев. – Дая начинала, как сольная певица, и у нее есть своя аудитория, она ею любима. Руководство делает ставку на это.

– Подумаешь, песню выпустила. Я тоже так могу.

– У нее большая аудитория в соцсетях. За ней наблюдают более миллиона подписчиков.

– Бред какой. Это не делает ее лучше нас. Она такой же сотрудник, и пока что не принесла компании ни воны.

– А еще она сама пишет песни и парочку уже одобрил производственный отдел.

Затушив сигарету, я собиралась уже уходить, но внезапно тема разговора изменилась.

– Уверена, что как только наш новый исполнительный директор поймет, что она из себя представляет, выгонит взашей.

– Ты его видела? – оживились подруги-ассистентки, а парикмахерша произнесла: – По слухам, он с нами уже целый месяц, но до сих пор не был представлен сотрудникам и его никто не видел.

– Где бы я его увидела? – фыркнула визажист. – И почему он держится в тени?

– Тише, скажу по секрету, – поджигательница платьев понизила голос, и я неосознанно подалась к гримерной, желая расслышать ее слова. Мне дела не было до пертурбаций в рядах руководства, но они могли коснуться и меня. Лучше быть подготовленной и владеть информацией. – Я слышала, что он еще не принял окончательного решения, работать ему в нашей компании или нет. Он же невероятный! Жил и работал в штатах, продюсировал звезд, а последний год провел в Китае. Несмотря на молодость, он суперпрофессионал.

– Откуда ты узнала? – удивилась визажист.

– Случайно подслушала разговор секретаря директора Ю. Говорят, характер у него непростой. Я тоже считаю, что он не станет терпеть такое.

– Эх, надеюсь, это действительно так, – вздохнула парикмахерша. – Может оказаться, что ему дела нет до того, как ведет себя очередная капризная звезда. Для руководства она инструмент для достижения целей, и если будет приносить деньги, то на скверный характер закроют глаза.

Напротив меня остановился человек. Им оказалась менеджер звезды соцсетей. Я не старалась запоминать имена, но как-то так сложилось, что ее запомнила – Хана.

– У тебя нет работы? – спросила девушка лет двадцати пяти.

– Есть.

– Тогда чего стоишь? Если нечем заняться, помоги девочкам с поисками платья.

– Я занята, – отлипнув от стены, я ушла.

В мои задачи не входило обслуживать ее подопечную, поиском тряпок пускай занимаются другие. Моя позиция в компании – в самых низах, и при желании менеджер, как и любой вышестоящий по должности, могла бы настоять и привлечь к нежеланному труду. Однако, приставленная к другому артисту, теоретически я действительно была занята. Теоретически. В действительно сейчас у меня было свободное время, однако этой даме я об этом не скажу. Свои проблемы решайте сами.

***

Будучи одним из крупнейших развлекательных агентств, Q-Entertainment готовились представить публике новую музыкальную группу. Дая стала первой утвержденной участницей женского коллектива, и сегодня планировалось провести эфир, на котором об этом объявят.

Девушка скрывала, но чувствовалось, что она переживает, желая предстать перед фанатами, будущими и уже имеющимися, во всей красе. К сожалению, помощница точную копию платья не нашла, и это ухудшило настроение звезды.

Для проведения интервью в офисе Q-Entertainment выделили просторную студию и оборудовали ее съемочной аппаратурой. Два стула стояла друг к другу вполоборота на фоне логотипа компании, вмонтированного в стену, ожидая своих гостей. Вот только трансляция грозилась так и не начаться.

Перед самым эфиром случилась еще одна катастрофа: несчастная поджигательница платьев не совладала с эмоциями и неудачно столкнулась все с той же звездой соцсетей, и та опрокинула стаканчик с кофе на себя. Белая блузка – альтернатива испорченному платью, окрасилась коричневым пятном.

Звезда верещала так, что трескались стены, а у окружающих лопались ушные перепонки. Даже приглашенная интервьюер, спокойно готовящаяся к эфиру в стороне, до этого не обращавшая внимания на различные склоки, теперь с удивлением глядела на Даю. А там было на что посмотреть.

Красивое лицо исказилось в устрашающей гримасе, от возмущения девушка едва ли не тряслась и, если бы не менеджер, оттянувшая ее в сторону, набросилась на несчастного ассистента. Все и так были на взводе, а теперь день испортился окончательно.