Весенние каникулы самурайки

По удаче она сумела проникнуть в открывшуюся жителем дома домофонную дверь, поднялась на 3 этаж и позвонила в квартиру Лены. Через несколько секунд та встретила ее на пороге. Глаза Лены были красными и немного опухшими от слез.

– П-п-привет еще раз, п-п -проходи, – немного заикаясь, сказала Лена и пропустила Лилу в прихожую. – Спасибо, ч-что согласилась прийти…

–Привет, – ответила Лила, снимая обувь, стараясь не замечать состояния Маковой. – Я ненадолго. Раздеваться не буду полностью, если ты не против. Лена кивнула.

Они прошли в гостиную. Лена жестом пригласила Лилу присесть на диван, а сама устроилась в кресле напротив. На столике между ними стоял заваренный травяной чай с ягодами в стеклянном чайничке и 2 пустые фарфоровые чашки. В маленькой плетенной корзинке лежали и ждали своей минуты различные сладости и домашняя выпечка.

– Ты знаешь, что я… я хотела поговорить, – начала Лена, ее взгляд блуждал по комнате. – О нашей дружбе, о всей этой ситуации…

Лила решила налить себе немного чая и съесть кусок шоколадного печенья, пока Лена собирается с мыслями и словами. Та глубоко вздохнула и медленно потерла виски.

–Лила, я была такой дурой, – внезапно выпалила Лена. – Я не знаю, как я могла быть настолько слепой. Он… он просто ублюдок. Жесткий, холодный ублюдок. Когда он ушел, я была разбита. Ты наверняка это заметила. И, знаешь, по своей тупости, я ему потом позвонила. Я так жалею об этом! Думала, может быть… не знаю, что я думала. А он сказал мне прямо, что я ему не нужна. Что он просто хотел быть ближе к тебе, он использовал меня, чтобы узнавать, что с тобой, где ты и с кем… А я… я была просто его спасательным кругом и своего рода связистом. Потом он сказал мне, что ты ему тоже не нужна. И что мы обе можем катиться к черту.

Лила молча слушала, слишком большие глотки горячего чая обжигали ей горло. Внутри нее поднималась волна смешанных чувств. Облегчение от того, что Лена наконец-то увидела правду, смешивалось с горечью и разочарованием.

– Ты знала, что он может быть таким, – наконец Лила отставила пустую чашку от себя и усмехнулась. -Ты видела, как он играл с моими чувствами. И все равно ты тогда встала на его сторону. Ты позволила ему разрушить нашу дружбу. Ты не могла мне доверять, Лена. Не могу понять, почему… Почему ты не могла поверить мне, когда я говорила правду, а ему верила, когда он врал? Ладно. Это уже неважно. Ответь мне на только на один вопрос, Лен, скажи мне честно. У тебя было с ним что-то? Я хочу знать всю правду.

– Нет!!!– закричала Лена, округлив глаза, и от неожиданности Лила аж вздрогнула. – Да, я признаюсь тебе, что он мне давно нравился и я сдерживала себя, как могла, зная, что вы любите друг друга и не мешала вам. Мои чувства уснули, казалось бы, мертвым сном, но, когда вы разошлись, он начал писать мне и говорить слова, которые во мне все снова пробудили. Он сущий дьявол, Лила и да, я поверила ему. Он манипулятор от Бога, а я слишком слаба в этой всей психологии. Он вел себя очень странно, его слова не совпадали с поступками, он много говорил о тебе, как одержимый, а я как дура, утешала его и не видела истинной картины. Он пытался соблазнить меня, но, Лила, я же знала, что и так играю с огнем и, если я отдамся ему, то нашей дружбе придет окончательный конец. Я не хотела этого. Я была близка к его чарам, но что-то заставило меня его оттолкнуть. Какое-то зерно здравого смысла проснулось в тот момент. И что бы ты не сказала мне сейчас, я скажу, что горжусь этим своим поступком. Несмотря на то, что за все остальное я очень сожалею и грызу себя.

Лена опустила голову, ее плечи поникли.

– Я знаю. Я знаю, Лила. Я была так поглощена этими чувствами, что не видела ничего вокруг. Я даже на миг подумала, что он влюблен в меня, так красиво он меня в этом убеждал. Я не хотела верить, что он может быть таким подонком. И я… я боялась потерять тебя, но боялась потерять и его. И в итоге потеряла все…

– Это было испытание для всех нас, – тихо сказала Лила. – Испытание нашей дружбы. И ты его не прошла…

В глазах Лены появились слезы.

– Я понимаю это, – всхлипывала она, вытирая рукавом растекшуюся тушь. – Но знаешь, я благодарна тебе за то, что ты здесь, и за то, что ты дала мне шанс все объяснить. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь вернуть твое доверие, но я буду стараться. Я очень хочу, что бы мы снова стали близкими подругами. Правда.

Лила смотрела на подругу, на ее раскаяние. Боль от предательства все еще была свежа, но она видела, что Лена действительно говорит искренне.

– Я не знаю, Лена, что будет дальше, – медленно произнесла Лила, расстегнув верхнюю пуговицу своей блузки, словно она мешала ей дышать. – Я не знаю, сможем ли мы вернуть все, как было. Доверие – это очень хрупкая вещь. И то, что произошло, оставило глубокие раны внутри меня. Я не буду лгать. У меня много претензий. К тебе, к нему и к миру. Но… я вижу, что ты действительно сожалеешь. И может быть… может быть, в нашей дружбе не все потеряно.

Лила сделала паузу, чтобы перевести дух от нахлынувших внутри эмоций, которые она старалась не показывать.

– Но на это нужно время, Лена. И сколько его нужно – неизвестно. Время, чтобы залечить раны. Время, чтобы снова научиться доверять друг другу. Я не могу просто забыть все то, что произошло. Но я готова дать нам шанс на то, чтобы попробовать построить заново нашу дружбу. Я ничего не обещаю, но понимаю, что каждый должен иметь шанс на исправление ошибок. Так что посмотрим…

Лена подняла голову, в ее глазах мелькнула надежда.

– Я готова, Лила. Я готова ждать. Готова работать над этим. Я просто… я просто хочу, чтобы ты знала, что я ценю тебя и ты мне очень нужна! Ты слишком много для меня значишь.

Лила кивнула, чувствуя, как напряжение постепенно покидает ее. Девушки осторожно приобнялись. Это было не то объятие, которое они делили раньше, полное беззаботной легкости. Это было объятие, наполненное болью, но и с некой зарождающейся надеждой.

– Я надеюсь, что мы сможем пройти через все это. Думаю, сейчас наш разговор можно считать законченным, – прошептала Лила в ухо подруге – Мне пора идти. Мне еще нужно подготовиться к завтрашним пересдачам по некоторым предметам. До конца четверти осталось всего три дня…

Она шагнула в прихожую, застегнула свои черные кожаные ботинки и открыла дверную ручку входной двери.

– До завтра, Лен, – попрощалась она с девушкой, обернувшись. – Чай был бесподобен, как и всегда. И испеченное твоей мамой печенье все настолько же вкусное. Передавай ей привет и мой комплимент. А тебе спасибо за откровенность и честность.

Как только Лила произнесла эти слова, за окном кухонной комнаты, что находилась рядом, раздался необычный, но настойчивый звук, похожий на скрабаканье. Обе девушки вздрогнули и одновременно окинули любопытным взглядом стекло. На мгновение их взгляду предстала чёрно-белая фигурка сороки на фоне потемневшего неба, примостившаяся на подоконнике и с любопытством разглядывающая подруг в ответ. Через мгновенье птица улетела, словно ее и не было. Лила почувствовала странное, необъяснимое беспокойство, словно эта птица хотела что-то ей сообщить. Это было какое-то секундное ощущение, похожее на холодок, пробежавший по спине. Но тут же помотав головой, как бы желая скинуть с себя наваждение этих мыслей, она быстро помахала Лене рукой и убежала обратно домой.