Системный сбой

ИГОРЬ Щербаков

Системный сбой

Глава первая: Инбокс ноль

Лео проснулся от того, что его мана-будильник снова завис на этапе «Загрузка предсказаний погоды». На экране парящего кристалла застыла иконка с облачком и вращающимся кружком. «Бесполезная фича», – прошипел он, щелкнув пальцем по кнопке «Отменить все».

Он ненавидел утро. Особенно утро понедельника. Особенно это утро, потому что сегодня был день ежемесячного «Синхронизационного ритуала» в Башне Вечного Потока. День, когда все junior-маги обязаны были явиться и влить свою личную ману в общий резервуар, питающий защитные купола города. По сути – сдача крови. Только крови волшебной.

«Оптимизация процесса равна нулю, – бормотал Лео, натягивая тёмно-серый худи поверх простой рубашки. – Коллективная трата 300 человеко-часов на ритуал, который два гнома-инженера и одна элементаль воды могли бы автоматизировать за неделю».

Его комната в каморке на окраине магического квартала была квинтэссенцией его философии. Никаких свитков, разбросанных по полу. Никаких пыльных алхимических наборов. На стене висела большая физическая канбан-доска с колонками «Задел», «В работе», «Тестируется», «Готово». В «Готово» была одна-единственная карточка: «Починить протекающий кран маны в душе (методом Пяти Почему)». В «В работе» – десяток: от «Оптимизировать формулу сна (сократить фазу REM на 15% без потери эффективности)» до главного, зачеркнутого красным проекта: «Внедрение системы Agile-ритуалов в Башню Вечного Потока (отклонено Советом)».

Именно за этот отклоненный проект его, собственно, и отчислили из Академии полгода назад. Не за попытку. За наглость. За предложение заменить семичасовой Ритуал Призыва элементаля на скрипт, который делает то же самое за сорок пять минут, включая десятиминутный перерыв на чай.

Лео вышел на улицу, сунув руки в карманы. Город Витриоль бурлил неэффективностью, как гигантский, красиво украшенный, но протекающий котёл. Уличные фонари, работающие на сожалении ночных призраков (крайне нестабильный источник), горели тускло. Водостоки, которым вместо простых гидрозатворов встроены целые мини-алтари для ублажения духов дождя, булькали и издавали запах сырости и ладана.

«Инбокс ноль», – мысленно скомандовал себе Лео, продираясь сквозь толпу. Это был его базовый психо-лайфхак. Не позволять внешнему хаосу засорять голову. Представить входящие раздражители – крики торговцев, давящую ауру магии с Башни, собственное раздражение – как письма в почтовом ящике. И мысленно рассортировывать их: удалить, делегировать, отложить, выполнить.

Крик уличного заклинателя, продающего амулеты «для быстрого заучивания заговоров»? Удалить. Давление магического поля Башни? Делегировать подсознанию на фоновую адаптацию. Чувство голода? Отложить до после ритуала. Задача номер один, выполнить – явиться в Башню, отдать минимум маны и слинять, не привлекая внимания.

Башня Вечного Потока вздымалась в небо готическим шипом, обвитым сияющими ручьями конденсированной маны. У главных ворот уже толпились маги всех мастей. Лео, как и большинство отчисленных «джуниоров», должен был заходить через черный ход – арку, обрамленную скульптурами плачущих каменных демонов. «Арка Недостаточного Рвения», – звали её между собой.

Внутри пахло старостью, пылью и озоном. Лео влился в поток таких же, как он – в поношенных мантиях или, как он, в простой одежде, с пустыми или почти пустыми мана-кристаллами на шее. Их гнали по бесконечным коридорам к Сердцевине – огромному залу с пульсирующим в центре кристаллическим ядром.

Именно здесь он её увидел.

Айрин.

Хранительница Ритуала. Она стояла на возвышении у самого Ядра, облеченная в мантию цвета ночного неба, усыпанную вышитыми серебряными рунами-календарями. Её лицо было непроницаемым, холодным и прекрасным, как алгоритм, лишённый багов. Длинные тёмные волосы были убраны в строгий узел. Её глаза, серые как пепел после ритуала, скользили по толпе, не задерживаясь ни на ком. Она была живым воплощением Системы. Безупречной, отлаженной, беспощадной в своей неэффективности.

Лео задержал взгляд на долю секунды дольше, чем следовало. И в этот момент их глаза встретились.

Это не было знаком узнавания. Это было сканирование. Взгляд Айрин пронзил его, словно пытаясь запустить диагностику его души на предмет соответствия стандартам. Лео почувствовал, как его собственный, кустарно собранный ментальный «файрвол» – тот самый «Инбокс ноль» – затрещал под давлением. Он увидел не человека, а интерфейс. Интерфейс к гигантской, древней, глючной программе под названием «Традиция».

Он быстро отвел взгляд, сердце бешено колотится. «Угроза идентифицирована. Категория: Системный администратор высшего уровня. Уровень доступа: корневой. Цель: поддержание статус-кво», – пронеслось у него в голове автоматически, как вывод встроенного скрипта.

Ритуал начался. Гул голосов, читающих нараспев устаревшие формулы. Давящее чувство, как из тебя вытягивают по капле жизненную силу. Лео стоял, стиснув зубы, наблюдая, как его личный тонометр на запястье (самодельный, конечно) ползёт вниз. Он видел, как мана из сотен людей вливается в Ядро, теряя до 30% на «трении» и «неидеальной синхронизации». Чистейшие потери. Бездарность.

И тут его взгляд упал не на само Ядро, а на сложную руническую схему у его основания – «Схему управления потоком». Что-то было не так. Один из рунических контуров, ответственный за перераспределение избыточной энергии, мигнул едва заметным алым светом и погас. Никто, кроме него, не заметил. Для всех это был просто узор на полу.

Но Лео видел. Он видел баг. Сбой в протоколе. Избыточная, не распределенная энергия должна была куда-то уходить. И она уходила – не в защитные купола, а накапливалась в буферном контуре, создавая точку критического напряжения.

«Пятиминутное правило», – вспомнил он свой же лайфхак. «Если что-то можно сделать за пять минут – сделай это сразу».

Ритуал был в самом разгаре, все были в трансе. Лео, прикинувшись, что у него кружится голова от потери маны, сделал шаг, споткнулся и упал на колени прямо рядом со злополучным контуром. Из кармана он вытащил не магический кристалл, а обломок мелка, пропитанный его собственной, стабилизированной маной.

И пока охранники-големы смотрели в другую сторону, а Айрин воздевает руки к небу, Лео быстрым, точным движением дорисовал недостающую руну-диод. Просто замкнул цепь. Лайфхак из учебника по магической схемотехнике для начинающих.

Эффект был мгновенным и тихим. Алый свет в контуре погас, уступив место ровному синему свечению. Микроскопическая, но критическая утечка прекратилась. Эффективность ритуала в эту секунду выросла на целых 3.7%. Почти никто ничего не почувствовал.

Кроме Айрин.

Её пение оборвалось на полуслове. Ее голова резко повернулась. Её пепельные глаза, расширившиеся от изумления, нашли Лео, который уже вставал с колен, делая вид, что стряхивает пыль с колен.

В её взгляде не было гнева. Было непонимание. Как если бы дорогой, сложный сервер вдруг сообщил о решенной проблеме до того, как системный администратор даже успел открыть лог-файлы.

Она смотрела на него не как на нарушителя. Она смотрела на него как на аномалию. На живого человека, который посмел исправить священный текст программы, не спросив разрешения.

Ритуал закончился. Толпа стала расходиться. Лео, стараясь не оборачиваться, двинулся к выходу. Он чувствовал её взгляд у себя в спине. Как целеуказатель.

Он вышел на залитый солнцем (настоящим, а не магическим) улицу, сделал глубокий вдох и достал свой блокнот. Рядом с карточкой «Пережить Синхронизационный ритуал» он поставил галочку. А ниже, дрожащей от адреналина рукой, вывел новую задачу:

«Выявлена критическая уязвимость в ядре Системы (Башня).

Уровень угрозы: высочайший.

Статус: требуется дальнейшее исследование.

Пометка: Системный администратор (Айрин) в курсе моего вмешательства.

Следующий шаг: оценить риски. Принять решение: устранять баг дальше или делать вид, что ничего не было?»

Он обернулся и взглянул на уходящий в небо шип Башни. Теперь это была не просто неэффективная организация. Это была проблема, требующая решения. А Лео ненавидел нерешённые проблемы.

Глава вторая: Помидорого и канбан-доска судьбы

Три «помидорки» – то есть три цикла по 25 минут в куполе абсолютной концентрации – Лео потратил на анализ ситуации.

Он сидел в своей каморке, перед ним в воздухе парили три колонки из сияющего маной тумана: «Известные факты», «Гипотезы» и «Следующие шаги».

Факты были неутешительными:

Башня – глючная система с критическими уязвимостями.

Айрин (код «Системный Админ») засекла его несанкционированное вмешательство.

Его статус – отчисленный, его метод – ересь. Любое дальнейшее действие = прямой вызов.

Гипотеза, которую он вывел жирными буквами, была пугающей: «Уязвимость не случайна. Она – симптом. Система не просто неэффективна. Она разлагается изнутри. И, возможно, кто-то (или что-то) этому способствует».

Следующий шаг был очевиден, как иконка на рабочем столе: «Собрать больше данных». Но как? Взламывать Башню в одиночку – самоубийство. Нужен был план. И, как ни парадоксально, лучший план родился из необходимости заработать на хлеб.

Лео подрабатывал, как и многие отчисленные, на «Магическом базаре» – свалке технологий, артефактов и услуг. Его специализация – «Оптимизация бытовых заклинаний. Ускоряю, удешевляю, чиню костыли в чужом коде».

Именно там, за стендом со сломанными кристаллами памяти и самочинящимися горшками, он столкнулся с воплощением своей следующей задачи.

К его столику подкатился небольшой, поцарапанный голем-носильщик. Из его грудины, вместо сердца-кристалла, торчал клубок проводов и светился грязно-оранжевым светом какой-то левый, кустарный мана-аккумулятор.

– Хозяин говорит: «Почини. Денег нет. Заплачу информацией», – скрипуче проскрипел голем, выложив на стол смятый клочок пергамента.

Лео взглянул. На пергаменте было нарисовано нечто, от чего у него зашевелились волосы на затылке. Это была примитивная, но точная схема части защитного контура Башни. Та самая, что окружала Ядро. И на ней было отмечено еще три «слабых места», помимо того, что он нашёл. Рядом каракулями: «Точки несанкционированного съёма энергии. За последний цикл – рост на 5%».

Это был либо провокационный плевок в лицо, либо… приглашение.

– Кто твой хозяин? – тихо спросил Лео, разглядывая голема. Тот в ответ лишь мигнул глазом-линзой, и на груди у него замигал оранжевый свет, выбивая что-то на манер азбуки Морзе. Лео, к своему удивлению, расшифровал: …

«СКРОМНИК».Лео усмехнулся. Скромник. Один из самых таинственных персонажей Базара. Не маг, не инженер. Аналитик. Говорили, он продает не артефакты, а закономерности. И у него, по слухам, была своя, очень личная война с Башней.

– Информация принимается, – сказал Лео. – Жди.

Ремонт занял у него не час, как ожидал «клиент», а ровно два помидор го-цикла. Лео не просто починил голема. Он оптимизировал его. Заменил кустарный аккумулятор на стабильный, переписал базовые скрипты движения, убрав лишние проверки. Теперь голем двигался плавнее и на 40% энергоэффективнее.

– Передай хозяину, – сказал Лео, возвращая голема. – «Костыль» заменен на «решение». Счёт за работу: встреча. Без посредников. Координаты: завтра, 07:00, «Ржавый котел» (стол в углу, под лестницей). Тема: совместный проект по устранению системных багов».

Голем мигнул, забрал пергамент и покатил прочь. Лео выдохнул. Он только что делегировал часть проблемы потенциальному союзнику.

Но один «Скромник» – это не команда. Нужен был кто-то на передовой. Кто-то, кто видит не схемы, а людей. Кто-то, кто разбирается не в коде, а в мотивах.

Этим вечером, проверяя свои ментальные «инбоксы», Лео наткнулся на отложенное письмо. Вернее, на воспоминание. О Финнике.

Финник – гном, вернее, полугном (вторая половина – упрямство и любовь к взрывчатым веществам). Они пересекались в Академии. Финника отчислили на год раньше за попытку «модернизировать» древний катапультный заговор, встроив в него систему наведения и увеличив мощность на 300%. Стена лаборатории исчезла вместе с половиной крыла. Финник считал, что эксперимент удался («Прецедент создан! Урон предсказуем и масштабируем!»).

Сейчас Финник, если верить слухам, работал где-то в подземельях, на «мана-канализации». Идеальный кандидат, если нужен человек, который знает, куда и что течёт, и как это можно перенаправить.

Найти его оказалось проще, чем думалось. Лео просто спустился в самый нижний, пропахший серой и азотом уровень под Базаром, туда, где громоздились трубы диаметром с дома. И услышал характерное ворчание, перемежаемое ударами гаечного ключа по металлу.

– …неэффективность! КПД ниже плинтуса! Ты видишь этот заусенец? Видишь?! Он создаёт турбулентность! Теряем 0.3% на каждом метре! На всём контуре это тонны маны в сутки! Тонны!

Лео заглянул за трубу. Там, обливаясь потом и маслом, копошился коренастый силуэт с огромными ушами, торчащими из-под защитной каски. Рядом парил голографический чертёж, и Финник яростно вносил в него правки красным маркером.

– Привет, Финник, – сказал Лео. – Слышал, ты борешься с потерями. У меня есть проект. Масштаб – весь город. Риск – выше крыши. Официального одобрения – ноль. Зато КПД, если всё получится, поднимется до небес. Интересно?

Финник не повернулся. Он закончил выводить злобную стрелку на чертеже и только тогда обернулся. Его глаза, похожие на две угольные ягоды, горели знакомым Лео огнём одержимости.

– Ты… Оптимизатор, – хмыкнул он. – Того и гляди, предложишь провести тут ретроградный анализ или ещё какую ересь.

– Хуже, – ухмыльнулся Лео. – Предлагаю провести ребрендинг всей магической инфраструктуры Витриоля. Снизу вверх. Начиная с ядра Башни.

Финник секунду смотрел на него, потом грохнул ключом об пол.

– Подробности. Сейчас. И если в твоём плане нет хотя бы одного контролируемого взрыва, я тебя сам выкину в эту трубу.

Лео достал свой блокнот. Начал рисовать в воздухе светящиеся схемы. Говорил о точках съёма энергии, о системной деградации, о «Системном администраторе». Финник слушал, его брови всё выше ползли к линии волос.

– То есть ты предлагаешь, – переспросил гном, когда Лео закончил, – не просто чинить трубы. Ты предлагаешь поменять сам принцип работы котла, пока в нём ещё есть давление, и пока за ним следит голем с занесенным молотом?

– Именно.

– Это… – Финник зажмурился, представляя масштаб. – Это самый безумный, гениальный и самоубийственный проект, который я когда-либо слышал. Я в деле. Но у меня условие.

– Какое?

– Когда будем всё это ломать и перестраивать… – глаза Финника блеснули маниакальным светом. – Мне нужно будет что-нибудь громко щелкнуть. Или бабахнуть. Для катарсиса.

Лео кивнул. Это было адекватной платой.

Итак, у него появился инженер-подрывник. Завтра должна была состояться встреча с аналитиком. Формировалась команда. Но в его ментальной канбан-доске в колонке «Риски» теперь красовалась новая, пульсирующая карточка: «Айрин. Время реакции неизвестно. Угроза активна».

Он не знал, что в этот самый момент Айрин, стоя в своей стерильной лаборатории на вершине Башни, смотрела не на звёзды, а на сложнейшую голограмму – карту аномалий. И одна маленькая, едва заметная точка – та самая, что означала его «ремонт» во время ритуала – только что позеленела. Система переквалифицировала её из «Несанкционированное вмешательство» в «Внешняя итерация. Статус: требует наблюдения».

Системный администратор получила уведомление. И она не стала его игнорировать. Она поставила на наблюдение за аномалией тэг «Приоритет: низкий, но растущий».

Игра началась по-настоящему.

Глава третья: Принцип 5 почему и ржавый котел

«Ржавый котел» был тем местом, куда идеи приходят умирать, а потом воскресать в виде плохих решений за дешёвым элем. Запах жареного гриба-трутовика, прокисшего эля и машинного масла висел в воздухе густым туманом. Лео занял столик в углу, под скрипучей лестницей, ведущей в никуда – идеальное место, чтобы не быть услышанным.

Ровно в семь утра дверь скрипнула, и внутрь вошла не Айрин. Лео на мгновение похолодел, но нет – это был мужчина в длинном, выцветшем плаще, с лицом, которое забывали сразу после того, как отворачивались. Самый обычный человек в мире. Кроме глаз. Глаза у «Скромника» были спокойными, внимательными и напоминали объективы – они ничего не выражали, только фиксировали.

Он подошёл, сел, не здороваясь, и положил на стол деревянную коробочку.

– Твой голем теперь на 11.5% эффективнее базовой модели гномьего производства, – сказал он ровным, лишенным интонации голосом. – Неплохо для уличного ремесленника. Интересуюсь: какой алгоритм использовал для перераспределения маны в моторном узле?

– Принцип Парето, – отрезал Лео, не моргнув глазом. – 20% усилий на перепрошивку дали 80% результата. Остальное – полировка. Вы «Скромник». Вы показали мне дыры в системе. Зачем?

Скромник молча открыл коробочку. Внутри лежали не кристаллы и не свитки. Там лежали старые, стертые шестерёнки от магических хронометров, обрывки проводов, кусочек рунической схемы на пергаменте, явно вырванной с силой. Музей поломок.

– Я коллекционирую сбои, – сказал он. – Анализирую их. Башня – крупнейший генератор сбоев в регионе. Её ошибки системы, повторяемы и, что главное, замалчиваются. Вы нашли одну. Я нашёл семь. Я не маг. Я не исправляю. Я комментирую разложение. Ваше предложение «исправить»… интересно. Но наивно.

– Почему? – спросил Лео.

– Первый слой «почему»: потому что уязвимости выгодны.

– Кому выгодны? – продолжил Лео, ловя его логику.

– Второй слой: неизвестным субъектам, снимающим энергию.

– Почему их не останавливают?

– Третий слой: потому что либо не могут, либо не хотят. Совет Старейшин не может. Стражи не хотят. Хранительница… – Скромник сделал едва заметную паузу. – Хранительница, судя по логам ее запросов к Ядру, ищет эти утечки. Но её доступ ограничен. Ее действия отслеживаются.

Лео присвистнул. Значит, Айрин не часть проблемы. Она – заблокированный антивирус в захваченной системе. Это меняло дело.

– Почему её доступ ограничен? – спросил он, углубляясь в четвёртый слой.

– Четвертый слой: потому что есть сила выше Совета. Выше Хранительницы. Возможно, не человек. Возможно, паразит. Интеллектуальный, внедренный в сам код реальности. Я называю его «Фоновая Процедура».

В этот момент дверь с грохотом распахнулась, впустив клубы пара и коренастую фигуру в замасленной робе. Финник, пахнущий серой и решимостью, подошёл к столику и плюхнулся на стул.

– Опоздал. Вентиляционный коллектор на седьмом уровне чуть не взорвался от перенапряжения. – Он уставился на Скромника. – Это и есть наш аналитик? Похож на сушёный гриб.

– «Фоновая Процедура», – переспросил Лео, игнорируя Финника. – Ты можешь её отследить?

– Нет, – честно ответил Скромник. – Но я могу отследить симптомы. Рост потребления энергии в пустоту. Искажения в предсказательных заклинаниях. Спонтанные глюки в големах-стражах. Всё указывает на то, что «Оно» готовится к чему-то. К большой итерации. И скоро.

– Отлично! – рявкнул Финник, ударив кулаком по столу. – Значит, есть срок. Не просто «надо починить», а «надо починить до вторника, иначе всё взлетит на воздух». Люблю дедлайны. Дисциплинирует. Что за план, Оптимизатор?

Лео взглянул на их троих: инженер-подрывник, аналитик-параноик и он сам, системный архитектор-еретик. Идеальная команда для катастрофы. Он вытащил свой блокнот и нарисовал в воздухе грубую схему Башни.

– План «Инбокс Ноль». Цель: выявить и изолировать «Фоновую Процедуру», восстановить контроль Айрин над системой, устранить уязвимости.

– Шаг 1: Разведка (Скромник). Ты составляешь карту всех аномальных точек съема энергии. Ищешь паттерн, эпицентр.

– Шаг 2: Инфраструктура (Финник). Ты готовишь «запасные выходы» в магических коммуникациях. Если все пойдет к чертям, нам нужно будет перенаправить потоки маны вручную, минуя автоматику Башни. И… да, готовь свою «катарсис ную» кнопку. На всякий случай.

– Шаг 3: Внедрение (Я). Мне нужно попасть внутрь системы на уровень deeper, чем у простого джуна. Для этого мне нужен ключ. Не физический. Логический. Привилегия.

– И где ты его возьмёшь? – флегматично спросил Скромник. – Такие ключи только у Хранительницы и у высших архонтов Совета.

– Я его не возьму, – сказал Лео. – Я его создам. Используя баг. – Он ткнул пальцем в схему Башни, в точку, где сходились несколько магических линий. – Здесь, в узле автоматической балансировки нагрузки, есть старая уязвимость. Переполнение буфера. Если послать в него строго дозированный, нестандартный запрос… можно на секунду подменить свой идентификатор на идентификатор более высокого уровня. На секунду стать «привилегированным пользователем».

Финник заулыбался, как маньяк. Скромник медленно кивнул.

– Риск обнаружения 87%, – констатировал он. – Но если сделать это во время планового «обновления протоколов» (через 42 часа), шум от твоего запроса может слиться с фоновым. Риск падает до 63%.

– Приемлемо, – сказал Лео. – Готовимся. У нас 42 часа.

Они разошлись. Лео остался один, допивая холодный эль. План был сумасшедшим. Шансы – мизерными. Но впервые за долгое время его канбан-доска не висела тяжким грузом нерешенных проблем. Она была заполнена задачами. Четкими, конкретными, с дедлайнами.

Он не заметил, как из тени за соседней колонной выплыла и растворилась в воздухе маленькая, едва заметная сфера наблюдения. Бесшумная, почти неотличимая от пылинки в тусклом свете таверны.

На вершине Башни, в своей келье, Айрин разжимала ладонь. В воздухе перед ней таял образ, передаваемый сферой: три фигуры за столом, грубая схема в воздухе, решительные лица. Её губы дрогнули, сложившись в подобие чего-то, что могло быть улыбкой, если бы она помнила, как это делается.

На ее собственной, идеально организованной голографической доске появилась новая карточка. Она переместила её из столбца «Наблюдаемые аномалии» в столбец «Потенциальные активные активы».

Рядом с карточкой Лео она вывела пометку: «Метод: неортодоксальный. Цель: совпадает с моей. Риск: высокий. Статус: НЕ ПРЕСЕКАТЬ. ОБЕСПЕЧИТЬ КОСВЕННОЕ СОДЕЙСТВИЕ».

Системный администратор сделала свой ход. Она не стала чинить баг сама. Она делегировала его трём еретикам, создав для них тихий, невидимый буфер между ними и Совершенно Логичным Гневом Системы.

Игра усложнилась. В ней появился четвертый, скрытый игрок. А часы тикали.

42 часа до обновления протоколов. До первой попытки взлома. До того, как «Фоновая Процедура» могла завершить свою «большую итерацию».

Глава четвертая: Парадокс затрат и результатов

Следующие сорок два часа пролетели в вихре подготовок, каждая минута на счету. Лео, Финник и Скромник превратились в машину, работающую на чистом кофеине, мана-стимуляторах и одержимости.

У Финника в подземельях начался праздник непослушания. Его «запасные выходы» выглядели как акты точечного саботажа, но саботажа гениального. Он не ломал трубы – он вваливал в магистрали байпасные клапаны собственной конструкции. Клапаны, управляемые не централизованным заговором из Башни, а крошечными чипами, выточенными из кристаллов молчания и активируемые по радиосигналу с его самодельного пульта. «Моя кнопка катарсиса обросла интерфейсом!» – хвастался он Лео, показывая устройство, похожее на гномью гранату с тумблерами. «Один щелчок – перенаправление потока. Два – аварийный сброс. А если вот это дернуть и бросить…» – «Не надо», – сухо прервал его Лео.

Работа Финника была искусством создания точек контроля. Каждый его клапан был гвоздём в гроб устаревшей системы.

У Скромника в его убежище, похожем на архив параноика, зажглись десятки голографических проекций. Он не спал, питаясь лишь данными. Его карта аномалий из точек превращалась в пульсирующую сеть, где линии утечек сходились не в случайных местах, а в узлы, похожие на… нейроны. «Оно не просто пожирает энергию, – монотонно докладывал он по кристаллу связи. – Оно строит что-то. Структуру. Вне физического пространства. В слое чистой информации, который окружает Ядро. Я называю это «Фантомный контур». Судя по скорости роста, до завершения цикла сборки осталось 70-80 часов».

Это меняло всё. У них было не 40 часов до удобного момента. У них было меньше, чем они думали.

У Лео кипела своя работа. Используя баг «переполнения буфера», нужно было создать не просто запрос, а целый эксплойт – маленькую, самоисполняющуюся программу, которая не только даст ему привилегии, но и оставит незаметную «дверцу» для возврата. Он писал её на смеси машинных рун и собственного, интуитивного кода, похожего на шизофренический поток сознания. Это было опасно. Один неверный символ – и вместо повышения прав его сознание могло быть стерто системной очисткой. Он назвал скрипт «РитуалФейлаВайбЧек.elf».