Полная версия
Тут же и торговля с Китаем – чай все еще необычайно дорогое удовольствие и в России и в Европе. А в Китае дорогим удовольствием является рухлядь, или шкуры тех же каланов. Перспективы – закачаешься!
*………..*……….*
Казино-ресторан «Элит-Москва»
Вечер 11 декабря 1747 года
Вечером была запланирована встреча с Петром Ивановичем Шуваловым. Местом общения я выбрал казино-ресторан «Элит-Москва», соучредителем коего являлся. Уже давно хотел лично посмотреть на и организацию сервиса в этом заведении.
Я пришел в ресторацию с Екатериной Алексеевной, которая захандрила от того, как я стал много работать в Москве, несмотря на то, что был чуть ли не насильно привезен сюда тетушкой именно для отдыха. Но как же не работать, если нужно самому проверить бумаги с люберецкого поместья, провести консультации с офицерским составом голштинских полков, где опять намечается пополнение и через год вероятное увеличение до полноценной дивизии. Нужно было для последующих проектов определить объемы строительства, своим повелением отправить отобранных людей под Ярославль, Вологду, где были куплены поместья, проинспектировать некоторых приказчиков, выкормышей Петра Евреинова, дать указания им по эксперименту частичного, поэтапного перевода крестьян на чинш и выделении сильных в хозяйственных делах крестьян. Это я по следующей осени, обязательно выделю время и съезжу с супругой в Ярославль, иначе, как на примере, Екатерине доказать абсурдность желания облагодетельствовать всех крестьян, нельзя. Да и самому нужно убедится в своем скепсисе, мало ли, может, и резонным окажется дать всем свободу без потрясений для страны, что пытается мне доказать супруга [в записках Екатерины Великой есть упоминания, что она до воцарения была сторонницей раскрепощения крестьян, впрочем, она могла пытаться на страницах собственного сочинения обелить себя любимую].
Я успел сыграть пять партий в покер и даже оказаться в плюсе тридцати одного рубля, когда, наконец, прибыл Петр Иванович со свитой из нескольких чиновников из Берг-коллегии.
– Ваше Высочество, – обратился я к жене, когда собрался последовать за Шуваловым в приват-кабинет. – Воспользуйтесь моими фишками и, если будет угодно, проиграйте их все, главное – Ваше благоприятственное расположение – сие единственный достойный выигрыш в этой игре.
Я поцеловал ручку своей супруги, наблюдая исподволь интерес московской аристократии к происходящему. Как и то, что после нашего менее чем двадцатиминутного пребывания тут, в ресторацию стало приходить все больше людей. «Сарафанное радио» работает и через еще час пожалуют и многие роды, пребывающие преимущественно в Москве, как Салтыковы – мои соседи по люберецкому поместью, или Трубецкие.
– Ваше Императорское Высочество, – Петр Иванович поклонился, как только через приоткрытую дверь увидел мое приближение.
– Мы же, Петр Иванович, смею рассчитывать, друзья давайте без чинов. Именно здесь и сейчас правит балом коммерция, – сказал я, входя в приват-кабинет для переговоров.
– Ну что, Петр Федорович, спешу сказать, что строение у реки Фонтанки закончено, служащие набраны и ознакомлены с Вашим регламентом работы банка, привлекли тех итальянцев, что я выписал из Турина. Вот только и они кое-что для себя прояснили из Ваших откровений. Потому и не собираюсь их отправлять обратно. Так что предлагаю приурочить открытие «Российского коммерц-банка», как Вы изволили назвать, к Вашему Дню Рождения, – решил польстить Шувалов.
– Говорите уже, Петр Иванович, вижу же, что юлите, – я усмехнулся.
– Мне становится страшно от вашей прозорливости, государь-цесаревич, – Шувалов немного задумался, но решившись, продолжил. – Прошу в наше товарищество допустить с дестью долями паев моего брата Александра Ивановича Шувалова, он весь в заботах, а побеспокоится о приросте благосостояния и не получается.
– Понятно, – я спокойно отнесся к тому, что Шуваловы друг друга подтягивают. – Но вот какая сложность, Петр Иванович – по нашим условиям я должен иметь сорок две доли, Вы – сорок долей, восемь долей Берг-коллегия и десять государыня. Сударь, если Вы решились предоставить уважаемому Александру Ивановичу десять долей из своих, то не стали бы и уведомлять меня. Ваши доли, на то и Ваши. Что же предлагаете тогда, мне своими попуститься?
– Петр Федорович, ну нам же нужно будет содействие Тайной канцелярии. Коли должников убедить отдавать ссуды, или проверить, кого на возможность платить, – отвечал Шувалов и в этом был резон.
Заключиться поддержкой Тайной канцелярии было бы весьма кстати, своей еще только формирующейся системе безопасности банка, только предстоит прочувствовать принципы работы.
– Сколько долей от своих Вы готовы отдать? – задал я вопрос, уже решив, что больше трех своих не отдам.
– Три доли, – ответил Шувалов.
– Хорошо, Ваши три, мои три, тогда еще три отнимаем от Берг-коллегии и всего девять долей Александру Ивановичу, уверен, что этого более, чем достаточно, – предложил я, выказывая свое мнение.
– Согласен, – очень быстро согласился Шувалов, от чего я уверился, что Петр Иванович мог довольствоваться для своего брата и меньшим.
После мы еще раз обсудили принципы работы банка.
Ничего сверхнеобычного в системе работы банка не предполагалось. Так, уставной первоначальный капитал банка составит три миллиона рублей, которые вносятся соответственно долям, из которых доли государыни и Берг-коллегии расписываются на остальных, требовать денег с императрицы мы не решились. В последующем капитализация банка должна формироваться, в том числе, и из вкладов промышленников и купцов. Им выдавались бы чековые книжки и личные печати. Филиалы банка планировалось со временем открыть в Москве, Нижнем, Казани, Риге, Тюмени, возможно, при условии достаточной лояльности магистрата, в Киле. Кредитование осуществлять под конкретные проекты, в которых банк становился дольщиком, но под залог заведомо большего в денежном эквиваленте имущества. Предполагалось кредитовать и под залог поместий, с обязательным их обследованием на доходность и возможность к продаже. Ну, и самое простое – кредиты под чуть больший процент, вклады под заведомо меньший процент и на разнице зарабатывать. В перспективе можно будет думать о собственных деньгах, если кредитные листы станут популярны у промышленников и купцов. Банк же становился и игроком на бирже, которой в понимании будущих поколений, еще и не было, но торговля в России была на неплохом уровне для реалий. Учитывая большие площади земли как мои, так и еще большие Шуваловых, или людей близких им, можно очень удачно работать на понижении и повышении с помощью банка стоимости того или иного товара. Тут нам в помощь и газета с журналом. Но вначале хотелось бы быть очень осторожными, набраться опыта.
Я же планировал, когда в полную силу заработает банк, основать и страховую компанию, где страховать грузы купцов за рубежом. Напали каперы – получи три четвертых стоимости своего груза, а размер платы за страховку будет зависеть от опасности морских или сухопутных переходов. Такую страховую компанию можно будет попробовать продвинуть и за границей.
При грамотном подходе с административным ресурсом – дело очень прибыльное.
– Ну как, любимая, много проиграла? – спросил я Екатерину, когда пошел пригласить ее на ужин с присутствием Петра Ивановича Шувалова, все договоренности с ним были достигнуты.
– Выиграла, друг мой, я выиграла почти шестьсот рублей, – озорно, с признаками абсолютного счастья сказала Екатерина. – Но все деньги пожертвовала в Фонд вспомоществования армии и флота, так, чтобы московское дворянство не пребывало в стороне от сего дела.
– Умница, а я за это закажу тебе новые сережки у Герасима Евреинова, чтобы таких ни у кого не было, только не одевай их при государыне, – сказал я и повел Екатерину к уже накрытому столу в приват-кабинете. Может проинспектировать еще и приват-комнаты в этом заведении? Медикус же разрешил…
*………..*……….*
Лондон
18 декабря 1747 года
Король Георг II пребывал в не лучшем настроении. Опять начал беспокоить геморрой [в реальной истории эта болезнь беспокоила короля с 1736 года, о чем королю сопереживали все английские дворяне, непрестанно обсуждая конфуз монарха], опять эти лондонские туманы. А он так хотел побольше пробыть в своем Ганновере – истинной родине. Но лондонцы заставили короля больше проводить времени в столице. А война, которая списывала нахождение короля в Ганновере на необходимость руководить войсками, закончилась. Теперь нужно править.
– Ваше Величество, к вам лорд Генри Пелэм, – сообщил камердинер.
Император поежился на кресле, чтобы принять менее болезное положение, не следует премьер-министру видеть своего короля, страдающего от геморроя, потом чего повелел звать лорда.
– Ваше Величество, – Пэлем изобразил учтивый поклон.
– Говорите, сударь, с чем прибыли! – с нотками нетерпения сказал Георг.
– Из России пришел запрос о содействии их флоту в длительном переходе до Китая и дальше до русской Камчатки. Просят создать магазины в Потругалии [союзник, чуть ли не сателлит, Англии в то время], Индии с провизией, чтобы снабдить их экспедицию, – лорд Пэлем присел, ему разрешалось сидеть в присутствии короля, он уже давно несменный премьер-министр и руководитель любимой партии Георга – вигов.
– Не вижу сложностей, лорд Пэлем, пусть платят серебром, и мы снабдим их корабли, даже может и не самой плохой солониной, – король действительно не понимал причину этого разговора. Если дело не касалось больших трат, а, напротив, можно и заработать, то зачем беспокоить короля?
– Все не так просто, Ваше Величество, – начал прояснять ситуацию терпеливый Герни Пэлем. – Русские искренне, но ошибочно, считают, что защитили Ганновер от захвата города и всех областей вокруг французами. Они думают, что в случае победы главного французского маршала Морица над русскими, этому гальскому выскочке удалось бы осадить и взять и Аахен и Ганновер. Поэтому они ждут от нас не меньшей благодарности, чем от Австрии. А Мария-Терезия выплатила русским пятьсот тысяч талеров.
– Это возмутительно! – искренне взбеленился король. – Конечно же, я разбил бы Морица. И зачем нам платить вообще что-либо, если мы и так продумываем поворот своей политики в сторону Пруссии и уже против Австрии?
– Да, мой король, но и потерять Россию в качестве союзника и партнера, мы не можем, не так явно, не сейчас. Торговля с Московией важна для нас, тем более, когда в самой благословенной Англии уже нет корабельного леса, а Россия сплошь покрыта лесами. Русские и не ждут, что мы заплатим, тем более канцлер Бестужев отрабатывает свое жалование из нашего посольства. И я считаю, что выполнить не слишком обременительную просьбу варваров, можно. Нужно проводить их в Тихий океан, что вполне разрешит неловкости в политике, возможно, парусина и пенька русских опять опустится в цене, все же отправляется в экспедицию новый флот наследника, для этого они строили много кораблей, сейчас пенька подешевеет. Да и мы союзники, а демонстрация русского флага у берегов французских колоний в Индии, сильно остудят недоговороспособных галлов, – премьер министр замолчал и стал ожидать реакции от своего короля.
– Хорошо, берите деньги на это, но проследите, чтобы русские не стали новой силой где-нибудь в Индии или в североамериканских колониях. Впрочем, для этого им нужно идти через Антантику, а не огибать Землю вдоль Индии, – сказал король и сделал страдальческую мину на лице.
Ну, когда же пройдет эта постоянная, больше неприятная, а еще унизительная боль?
– И еще, Ваше Величество. Вот тут каперские патенты, – якобы между прочим, сказал Пэлем.
– И с каких это пор я лично подписываюсь под столь гнустными документами? – раздраженно сказал король, в другой момент он бы с удовольствием пообщался с умным и интересным Генри Пэлемом, но не сейчас.
– О, нет, Ваше Величество, Ваше перо не коснется этих листов, но я просто хотел, чтобы Вы посмотрели, – настоял премьер-министр.
Король вгляделся в написанное, и быстро понял, что к чему. Это были каперские патенты на разбойничьи действия на юге Африки и в Индийском океане. Даются данные документы пяти кораблям королевского флота. Очевидно, что эти фрегаты станут охотиться за затерявшимися или отставшими кораблями русских. Особенно писалось, что Ост-Индская компания щедро одарит каперов за приведенные в Индию торговые корабли. Русские решили выйти в океан? Глупости, тут уже плавают большие и злые акулы, которые съели португальцев, а сейчас основательно кусают голландцев и французов.
Глава 2
Ораниенбаум.
8 марта 1748 года
Ну, ничего я не мог поделать с острым желанием поздравить женщин с Восьмым марта. Золотые украшения из новой коллекции Моисея Ицковича были тут кстати. Этот партнер и соплеменник Герасима Евреинова, как и мой – конечно, исключительно партнер, ибо к еврейскому народу себя не причисляю, создал интересную коллекцию. Драгоценности стали очень хорошим подарком и для Екатерины Алексеевны и для государыни.
Даже для меня каждое из украшений вышло более, чем по две тысячи рублей каждое, и это по себестоимости. Но не в цене дело, а в том, что они получились, как и вся коллекция – великолепно и блистательно. Опять я постарался, когда по памяти при помощи двух начинающих художников, восстанавливал эскизы лучших украшений, что некогда видел. Эти два ожерелья, которые были подарены мной Елизавете и Екатерине были эксклюзивными, пусть и выдержанными в концепции всей коллекции.
Вот так, ни с того, ни с чего, я решил поздравить ближайших ко мне дам. Не стану отрицать и мотивацию сделать приятное близким людям, но… Мы хотели выходить на европейский рынок с этой, как мне казалось, лучшей коллекцией из всего того, что получалось у Герасима и Ицковича ранее. И тут следует написать в журнале «Россия», как и в «ведомостях», что украшения, похожие на те, что носит императрица и жена наследника, уже есть в продаже и соврать, что они успели получить признание в Европе. Мода на зарубежное сильна, а подкрепленная патриотизмом, что это наши товары европейцы покупают, делает чудеса. Вранье? Нет – хайп! Да и кто скажет, что Россия не Европа?
А после, с таким же посылом, заказываем публикации в газетах Священной Римской империи, если получится еще где-нибудь, и распространяем слухи о том, что это реплики из таинственных украшений, ну, допустим, Византийской императрицы Феофано, или даже Елены Троянской. Да – откровенная ложь, но такое срабатывало в двадцать первом веке, где люди уже привыкли к подобным опусам, тут же, как я понял, очень даже зайдет, люди еще не имеют прививки от лживой рекламы. А продукт конечный – хорош, поэтому и за некоторое перевирание стыдно не будет. Да и удивительный это народ – евреи! Коммуникабельность у них зашкаливает. Что французский еврей, что русский, оба очень быстро найдут общий язык и помогут друг другу, особенно за незначительный гешефт. И Ицкович уже поговорил с кем-то из соплеменников во Франции, и собирался с первой охраняемой оказией отправить пробную партию в эту страну.
По бизнес-плану, который был весьма условным из-за отсутствия исходных данных, прибыль ювелирного дела должна составить в этом году не менее ста тысяч рублей.
Несмотря на праздник 8 марта, именно в этот день и должно было случиться общее собрание Третьей Камчатской Экспедиции. Именно так я назвал то, что может сильно изменить обстановку на Дальнем Востоке и… на Западном побережье Америки.
Дело, которое готовилось уже три года исподволь, но предметно год, а интенсивно – последние полгода, входит в финальную фазу. И я ощущаю сильное волнение. От моего решения зависят судьбы более двух тысяч человек: корабелов, солдат, строителей, охотников, будущих чиновников, крестьян, ботаников, рудознатцев, географов и даже художников. Все они отправляются в очень длительное путешествие на Восток, прежде всего в Америку, в меньшей степени в Охотск и Петропавловск.
Самый главный вопрос еще перед началом подготовки для меня был «зачем?». Нет, строительство флота, так или иначе, было нужно для усиления русских возможностей в море, тут не было сомнений. И участие флота в Экспедиции еще и для того, чтобы получить на выходе опытных моряков и флотоводцев, перенять нужный опыт, так как из капитанов линейных судов нет ни одного русского, на фрегатах – большинство шотландцы. Сильный перекос в сторону иностранцев получился из-за противодействия Адмиралтейств-коллегии и потому, что назначенные капитаны уже ходили хотя бы в Индию, а многие и на восточное побережье Америки. Между тем, у всех иностранцев заместителями были русские офицеры, которые, уверен, значительно наберутся опыта в столь дальнем походе.
Что будет дальше с иностранцами, что стали свидетелями нашей Экспедиции? Я еще подумаю. Однако, правильным было бы их нейтрализовать их любыми способами. Есть на этот счет и инструкция к казакам. Нельзя допустить, чтобы информация дошла до тех же англичан. В рамках профилактики распространения сведений, командующему составу разрешается или в сопровождении специального человека посещать администрации английский баз, или вовсе запрещено высаживаться на берег в английских портах, а к другим обжитым берегам и не предполагалось приставать. Моряки же не знали окончательного пункта назначения.
Теперь ответ на тот же вопрос «зачем спешить?». Было бы конструктивно флот обкатать в Средиземном море, сходить на Мальту, например, или к Бейруту, если те же испанцы с англичанами сильно не будут против. Но, нет – Америка! Кратко отвечаю: каланы, сельское хозяйство, золото! А еще есть предположение, что скоро весь флот понадобится в совсем другом месте и надолго. Поэтому либо сейчас реализация проекта, либо вообще лет через десять, когда Испания уже объявит свои права на Калифорнию, а англичане продвинуться северо-западнее Гудзона в сторону Тихого океана.
На Аляске в прошлой жизни я был два раза и обе поездки сопровождались экскурсиями и научными заунывными рассказами, с уклоном на русское присутствие в регионе. Насколько я понял – Аляска, при всей ее суровости и сложности, некогда представляла очень серьезный актив. Па крайней мере, русскоязычный гид пытался внушить мне тот факт, что русские просто не воспользовались в должной мере возможностями. Тогда я больше по политическим причинам собирался продавать свою долю в одном русско-канадском проекте и мне могли намекать о недальновидности.
Теперь еще раз подробно по предполагаемой рентабельности проекта. Итак, каланы – это лучший мех, а пушнина на Аляске представлена отнюдь не только этими морскими зверьками, мех которой стоит баснословные деньги. Между тем шкурка калана в Китае могла быть сторгована за триста рублей. Да, если такие деньги попали в исторические источники, то, скорее всего, сумма шокировала современников. Однако, стоит представить себе, что сто шкурок зверька это уже тридцать тысяч рублей! Но и это не все – в Китае можно купить, за сторгованное серебро чай и уже в России навариться на нем, процентов на сто-двести [похожим образом обогащались и в реальной истории]. А кроме каланов есть еще и песцы, соболя, лисы, выдры, да те же бобры, столь популярные в Европе. Между прочим, в основном именно из-за бобрового промысла Франция и Англия ожесточенно воюют в Канаде, пусть больше и руками коренных народов.
Следующая причина – Калифорния с ее достаточно плодородными почвами, великолепным климатом и… золотом. Так, если на Аляске кроме репы и картофеля что-то выращивать нечего и думать, то Калифорния способна стать житницей и для Камчатки и для Аляски. Отсутствие, даже если только и уменьшение, продовольственной проблемы на Дальнем Востоке позволит привлечь туда больше людей.
Регион в некотором роде географически обособленный. С моря к Калифорнии подобраться можно и это уже делали испанцы, да и англичане рядом плавали, но вот с Востока – горы, пустынные места и оттуда еще долго никто из колонистов не должен прийти. Что же касается испанцев, так они еще не застолбили территорию за собой, это должно было произойти где-то лет через семь-восемь, точно не знаю. Наверняка где-то на самом юге будущего «золотого штата», если история не изменится кардинально, есть небольшие форпосты общин иезуитов, но крайне немногочисленные и в своей деятельности пока не дотягивающиеся до интересующего нас региона. Экспедиция на север Гаспара де Партола должна состояться в 1768 году. В 1750-х годах испанцы уже заявляли о Калифорнии, как своей земле, несмотря на то, что их присутствие в регионе было ограничено.
Россия же рассматривала Калифорнию, как перспективное направление для колониальной экспансии еще в 1730 году, когда вышли «записки» секретаря сената И.К. Кириллова, где излагалась потребность осваивать американское побережье Тихого океана, в частности, Калифорнию.
И там, очень насыщенные золотые жилы и было найдено множество золотых самородков. А подобная легкая добыча жёлтого металла, пусть и на первых порах, уж точно не станет ни для меня, ни для России, лишней. Да, уже скоро для полноценной добычи золота понадобятся тысячи старателей, и добыча станет незначительной, но иссякнет не скоро, если только не упадет сильно рентабельность и придется забыть о презренном металле.
В Клондайке с золотом чуть сложнее, но перспектива сохраняется. Однако, Калифорния, прежде всего – это сельское хозяйство с хлебом для северных колоний, как и возможности создания производств. В прошлой истории русские были первыми в регионе, кто начал, к примеру, изготовлять стекло, да и другие ремесла в очень ограниченном форте Росс были развиты.
Ну, и еще аргумент за то, чтобы дать отмашку на большое дело – упущение Россией возможностей. И России в будущем будут активы, которые, если уже очень подожмет, могут сыграть свою роль в качестве разменной монеты. Понятно, что с таким подходом можно получить кучу критики, что территориями не торгуют, где поднят русский флаг, уже сниматься не должен. Очень же хотелось, чтобы таких ситуаций не случилось, но всякое может быть. Политика костной не может быть, так же и без уступок не бывает долгосрочных соглашений.
– Господа, я очень рад, что нам получилось встретиться всем вместе. По отдельности уже многое обсудили и еще больше сделали. И приехали вы сюда для того, чтобы еще раз осмотреться, рядом с кем Вам придется совершать подвиги, – начал я свою речь, как только в приемном зале в Ораниенбауме собрались все начальствующие люди, кои отправляются в Экспедицию. – Вы отправитесь не только, и может, не столько на Камчатку, как в Америку. И постарайтесь не говорить об этом никому, не станем же сориться по этой причине, а Тайная канцелярия, по моей просьбе, постарается воспрепятствовать распространению слухов. Вам выдадут циркуляры, следовать коим вы обязаны – тайна дела должна сохраниться. Но оставим это и перейдем к делу. Вначале я выслушаю Ваши вопросы и те решения, что предлагаются, вмешаюсь тогда, как вы, господа, зайдете в тупик. Прошу!
– Ваше Высочество, почему все же я? – спросил Петр Петрович Бредаль.
– Петр Петрович, я посчитал, что эскадрой должен командовать человек, который имеет русское подданство и участвовал в реальных сражениях, имел опыт долгих переходов. Да и, признаться, некого более назначить, не английских же капитанов привлекать, что и двух лет России не прослужили, меж тем Адмиралтейств-коллегия не довольна тем, что такая Экспедиция отбывает и не позволит привлечь кого еще, – я посмотрел на Бредаля с некоторым сожалением, может с разочарованием.
Далее пошло более предметное согласование маршрутов и сроков. Первым высказался Василий Андреевич Хметевский, которого мне пришлось, чуть ли не зубами выгрызать из лап Адмиралтейств-коллегии. Он лучше всех знал Камчатку и специфику сухопутно-речного пути до Охотска. Этот человек поведет более тысячи человек на Дальний Восток. И для этого Хметевский уже послезавтра отправляется в Нижний Новгород, где и готовятся магазины и люди к отправке. На пути этой экспедиции и на Урале и в Сибири будет еще четыре магазина с продовольствием, конями, телегами, чтобы можно было компенсировать поломки и потери, пополниться продуктами.
Далее высказывался бывший адъютант и конкурент Витуса Беринга Мартын Петрович Шпанберг, единственный из присутствующих, кто был на Аляске и даже у берегов Японии. Осужденный, но не казненный офицер, говорил о тех сложностях, с которыми он встречался при своих экспедициях на остров Шикотан, высказался, что останавливаться на японских островах нельзя из-за изоляции Японии и враждебности этой страны. Но, готовиться насильственно открывать страну самураев нужно, португальцы же с ними торговали, почему и нам не принудить к торговле японцев.
Были и другие люди, кто не только слушал, но и принял деятельное участие в разговоре, темы которого уже неоднократно подымались.
