Короли соседнего мира

– А вы знаете, как это сделать? – Вопросом ответил монарх.

– Э-э. Насколько я понимаю, нужно произнести некое заклинание. – Проблеял озадаченный придворный.

– И какое? – Андрей, уже понимая, что тянет пустышку, спросил просто для очистки совести. Поскольку молчание графа было красноречивее любых слов, продолжать не стал.

«Похоже, тут он мне не помощник. – Сделал вывод монарх. – И вообще, сдается, Алекса стал предводителем заговора не из-за своих выдающихся физических достоинств. Возможно, он умудрился каким-то образом выяснить загадочное заклинание? Как говорится, пойдем логическим путем. – Прежний король, по легенде, мой батюшка, который, вот смех-то, даже не знал моего имени, оставил завещание, позволяющее вступить в право наследования. И значит, не был заинтересован в утаивании от меня пресловутой абракадабры. Но и на всеобщее обозрение выставлять ключ не решился. Тогда нужно искать послание к неведомому наследнику. Но тут еще одна тонкость. Не удивлюсь, что и у покойного батюшки были свои «спутники». Даже наверняка.

А вот тут вопрос. Кто они? В смысле просто сторонние наблюдатели или надзиратели. Судя по обмолвке этой ссыкухи, искренне считающие себя на голову выше всех марионеток, копошащихся перед ними».

Андрей, совершенно не стесняясь все еще сидящих в креслах гостей, натянул принесенную одежду.

Оглядел себя в большом зеркале.

«Что и говорить. Два метра на девяносто пять килограмм веса вполне приличное сочетание. – Провел ладонью по щеке. Трехдневная щетина делала его слегка похожим на небезызвестного губернатора Калифорнии, по молодости прославившегося киношными ролями.

«Как же он назывался, этот фильм? – Попытался вспомнить Андрей голливудскую поделку про детский сад, где небритый Арни изображал отвязного копа. Не вспомнил.

«-Да фиг с ним, – отмахнулся монарх, – не суть. А суть в том, что ребята эти… и девчата… – он покосился на скучающую спутницу Степана, – никак не могут быть друзьями тем, кто играет для них роли. Почему? – Элементарно… Кто любит, когда ему делают, так сказать, не имеющее альтернативы предложение, и заставляют играть по чужим правилам. Исходя из этого, считаем, что старый король должен был стеречься и от них. И наконец, вывод. Где спрятать от соглядатаев послание, так сказать, наследнику?»

Внимательно осматривая возможные места захоронки, прошелся по комнате. Безуспешно.

Почувствовал вполне конкретное желание, не имеющее ничего общего с поисками заветного ключа. Оглянулся и заметил выглядывающий из-под кровати позолоченный горшок.

«Блин… – Покосился на девчонку. – Эти тут еще».

Память услужливо подсказала наличие королевского нужника.

– Эй, вы… неспящие. Я сейчас вернусь. – Вынужденно обратился к спутникам. – А вот ходить за мной не стоит. Там вы ничего интересного для себя не увидите. – Кивнул он на ночную вазу, поясняя слова.

«Альфиха» поджала губу и отвернулась.

«Слава тебе. – Выдохнул самодержец. – В кои-то веки без конвоя».

Он наскоро исполнил ритуал и уже по привычке внимательно осмотрел помещение на предмет закладки. Озарение, иначе не назовешь, настигло его, когда уже собрался покинуть заведение.

«Нет никакой необходимости в тайниках. Идиот». – Сдернул тонкий обруч и приблизил к глазам. На внутренней стороне короны выделялась короткая надпись. Прочитал и повторил, накрепко вбивая в память непонятные слова. Едва победив желание тут же проверить, работает ли заклинание, неторопливо водрузил корону на голову и вышел в коридор.

«Для чего мне все это? – Короны, советы, междоусобицы. – Размышлял новоявленный правитель, двигаясь полутемными коридорами замка. – Как-то слишком стремительно втянули меня в свои дрязги местные обитатели. Из всех событий только неудача переворота случилась по моей воле. А остальное, словно написанный кем-то сценарий. И ежели на секунду представить, что я сплоховал и проморгал покушение, то все складывается в стройную, логически выверенную сцену. Коронация, праздник, свержение… И все это почти без пауз.

– Погоди, погоди… Что-то мне это напоминает». – Он даже остановился, вызвав замешательство следующих позади стражников.

– Козел. – Вырвалось у Андрея нелицеприятное высказывание. – Козел отпущения.

Он даже хряпнул кулаком в каменную кладку стены: «Как же я сразу не сообразил? Теперь следует выстроить цепочку. – Что у нас связано с незаслуженно оболганным животным?»

Учеба в университете оставила после себя прекрасные воспоминания о славных стройотрядовских временах и смутное представление о Римском праве и связанных с ним исторических событиях. Однако напрягся и сумел вытянуть из тайников памяти кое-какие детали. – «Сатурналии. Вот что напомнило ему произнесенное вслух выражение. Псевдовластитель. Его выбирали на эти сумасшедшие дни из простолюдинов. А знать и истинные властители с усмешкой прислуживали ему, разыгрывая покорных исполнителей воли «монарха». С чем уж это было связано, Андрей вспомнить с ходу не сумел. Достаточно было того, что память оттолкнулась от факта и дала толчок пониманию.

«Прекрасно, а что дальше? Венецианские карнавалы, Маски, придуманные для обезличивания. Где раб, где господин, не разобрать. Без маски лишь король – шут. Но самое главное. Роль свою он должен играть строго и неукоснительно. И следующая за ним по пятам смерть».

Несомненно, были в этой истории явные параллели с Римскими Сатурналиями.

Вот и надпись на внутренней стороне короны ему что-то напомнила. Повторил заученный текст: «Rex Dius Fidius. Homo Sacer Consecratio…

Рекс, понятно. Король. Далее, одно из имен бога Сатурна, который в конечном итоге олицетворял бога Януса. Высшего бога древних римлян».

Андрей, припоминая вбитые в голову мудреные термины, попытался прочитать окончание.

«Homo Sacer». – Это просто. Человек, заключавший сакральный договор и объявляющийся посвященным богу, естественно, заключение договора обуславливалось принесением этого человека в жертву. Точно, ведь и короля, выбранного на время Сатурналий, по окончании их торжественно убивали.

– Ого? Круто. – Андрею стало не по себе. Смутило многоточие.

«Если исходить из правил грамматики, это должно быть существительное. И не просто, а личное. – Фигня какая-то. А как это изречение звучало в древности? Кто же его знает… Оставалось предшествующее этому загадочному пробелу слово освобожден… Кто освобожден от договора? Не понятно…»

«Ладно, – махнул рукой новоявленный монарх. – Разберемся. А то заждались уже. Подданные».

Ведомый интуицией свернул в неприметную нишу и толкнул дверку. Появление короля сопровождалось дружными поклонами вельмож и шуршанием платьев придворных дам.

Монарх уселся на трон и милостиво кивнул, разрешая знати занять места. Взмахнул рукой, подзывая к себе графа Людвига. Андрею расхотелось трепать языком, излагая версию последних событий.

– Сударь. Объявите нашим подданным о происшествии. Только кратко, не будем омрачать праздник печальными известиями. – Приказал он.

Граф озадаченно замер, но, не смея ослушаться повелителя, приступил к монотонному перечислению чинов и титулов лица, от имени которого ему надлежало вести речь.

А сам король, сохраняя величественно напыщенный вид, вернулся к загадочной фразе. Попытался произнести ее про себя. Ничего. По крайней мере, никаких внешних проявлений.

Андреас поднял голову и заметил, что его неизменная парочка тоже присутствует на мероприятии. Причем, сидят не среди остальных слушателей, а куда в более выгодных условиях. Раздобыв пару кресел, они устроились в ложе, почти на одном уровне с возвышающимся над толпой троном. Однако в отличие от вчерашнего дня лица их были не радостны, скорее настороженно печальны.

Андрей шутовски кивнул сидящей с прямой спиной «Альфихе».

Ее визави устроился куда вольготней. Дремал, прикрыв реденькие белесые ресницы, механически почесывая за ухом у пригретого на коленях Василия.

«Дался ему этот кот?» – Недоуменно хмыкнул Андрей.

Тем временем Людвиг, проявляя чудеса дипломатического искусства, живописал последствия проникновения противоборствующих сторон в камеру подследственных. Граф явно избегал острых эпитетов в адрес низвергнутых заговорщиков.

«Интересно, почему? – Андрей почесал кончик носа. – Нет, не так. Нельзя объять необъятное. Сначала нужно разобраться с первой задачкой».

Граф окончил рассказ и вопросительно уставился на короля.

Андрей медленно поднялся, обвел взглядом разноцветье ярких камзолов вельмож и платьев придворных дам и вдруг с хулиганской улыбкой заявил: – А не пойти вам граждане, к этакой маме. Расселись тут. Работать некому. А они, понимаешь, сидят, штаны просиживают.

Тишина повисла такая, что слышно было, как стучится в цветное витражное стекло проснувшаяся не ко времени муха.

– Это уже форменное свинство. – Голос холодный и возмущенный прозвучал из ложи. Андрей медленно перевел взгляд на вставшую во весь рост представительницу семейки «Альфов».

– Ась? – Переспросил Андрей, приложив ладонь к уху. – Чего?

– Ты обязан исполнять договор. – Надменное лицо девицы исказила гримаса гнева.

– Или? – король вздернул бровь и вкрадчиво поинтересовался. – Или что, сударыня? Папеньке пожалуетесь, а может этому, Платону? Богдану… Как его по-настоящему зовут? Магистру вашему…

Похоже именно эти слова Андрея задели ее больше всего.

– Не сметь называть Великого магистра «каким-то». – Визгнула не владеющая собой оппонентка.

Андрей, довольный, что его детская провокация удалась, с интересом смотрел в красное от гнева лицо длинноухой наблюдательницы.

– Э, послушай, приятель. Ты и впрямь обязан следовать протоколу. – Решительно вступил в беседу Степан.

Он поднялся со своего места и теперь стоял рядом со спутницей.

«И кто мог назвать этого мрачного, с недоброй улыбкой упыря, типа добродушным именем «Степан»? – Изумился Андрей. Перед ним стоял иной человек. Да и человек ли? Уж больно не соответствовало голосу и виду толстое брюшко и наивный венчик растрепанных волос.

– Не забывай про дорогое тебе существо. – Брезгливо поднял смотритель встревожено мяукнувшего кота. – Или ты желаешь ему беды? – Проскрипел шантажист.

И тут воздух в зале загустел, подернулся фиолетовыми сполохами. Фигуры придворных колыхнулись и поблекли. А прямо сквозь эти, теряющие очертания, тени проявилось нечто знакомое.

«Ого? К нам гости». – Крякнул Андрей, разглядев блестящий шар безволосой головы. Он даже на время забыл о произнесенной толстяком угрозе.

– Я вижу, ситуация выходит из-под контроля. – Прогремел тяжелый бас кукловода. – Аннет, а что вы тут делаете? – Обратился магистр к мгновенно потерявшей весь гонор даме.

– Где Монсеньор? – перевел он взгляд на Степана.

Тот съежился и развел руками. Воспользовавшись удачным моментом, Василий со всей дури мазнул когтями по короткопалой ладони, сжимающей его, и шлепнулся на плиты мозаичного пола.

– Васька, ко мне. – Рявкнул Андрей. Кот, жалобно завывая, ринулся к хозяину. Подняв блудного котофея за пушистый загривок, Андрей сунул его в вырез жилета.

– Сиди тихо. – Шепнул он и приготовился к продолжению спектакля.

– Все понятно… Словно углядев нечто в густом воздухе, констатировал Платон. – Вот вам и карнавал. Доигрались. – Ехидно уточнил он.

– И что тут творится? – Он уперся взглядом в мятежного короля. – Сударь. При всей несдержанности молодой особы, по сути, она права. – Договор подразумевает…

Андрей прижал локтем взбрыкнувшего кота и, не давая закончить обличительную речь, поинтересовался: – А почему?

– Что? – Слегка растерялся Магистр.

– Почему я кому-то и чего-то обязан? Если меня назначили королем. А может и не королем? Вот что, уважаемый. – Решительно закончил Андрей. – Пока мне не будут даны исчерпывающие объяснения, никаких карнавалов и маскарадов, и коронаций. Уже не говорю об этом. – Он ткнул в сторону Степана. – Ты, сука, мне попадешься. Я тебе доходчиво разъясню про близких…

Платон задумчиво всмотрелся в лицо упертого контрагента.

– Он прочел…? – Не сводя глаз с короля, задал непонятный вопрос магистр.

– Ни в коем случае. – Отозвался Степан. Я, правда, не могу понять, почему столь неудачную кандидатуру выбрали на роль.

– Цыц. – Оборвал Платон. – Не тебе судить… Значит, это просто характер… уже легче.

– Что ж, придется нам расторгнуть договор. – Огласил решение Магистр. – Он и впрямь неуправляемый. Будем считать выбор ошибкой. У нас еще три дня в запасе. – Пробормотал мыслитель, обращаясь к своим спутникам.

– Итак, сударь. Согласно подписанному вами договору. – Платон акцентировано перешел на вы, – Сторона Магистрата разрывает его и восстанавливает статус-кво.

Андрей лихорадочно пытался сообразить, что означает последнее. Ему живо вспомнилась стена огня и брызги оконного стекла, но упрямство пересилило голос благоразумия.

– Я все понимаю. – Поднял руку несостоявшийся король. – Было бы глупо спрашивать вас, что все это значит, и какая связь между моим статусом и праздниками Сатуралий, а также столь милым вашему сердцу карнавалом, но…

Магистр дернул бровью: – Да вы, молодой человек, умница. Кто бы мог думать, что этот тюфяк способен подобрать ответы к столь хлипким аллюзиям. Ну, хорошо, учитывая, что после вашего возвращения в прежнее состояние жить вам останется двадцать пять сотых доли секунды, могу и просветить. Так сказать, в награду за сообразительность.

– Вы никак не хотите понять, что все эти мифы и религиозные обряды значат более, чем только ваши дурацкие предрассудки. Человечество возникло не само по себе и уж не для того, чтобы бесполезно размножаться с неимоверной скоростью, уничтожая запасы столь ценных материальных и энергетических ресурсов. Хотя… – Магистру явно надоело распинаться перед собеседником. – К чему…? Молодой человек. Достаточно того, что вы поняли сами. И повторили роль бедняги Дазия… Итак, – Заклинатель поднял вверх руку.

– Стой. – Андрей лихорадочно замотал головой. – Минуту, Ваше сиятельство…

Он вспомнил: «Точно, Дазий. Так звали отказавшегося исполнять роль короля-шута в очередной Римской Сатурналии солдата, хотя убеждали его весьма жестко. И чем там кончилось? Голову ему все равно снесли… но объявили святым. Христиане. Звали его – Дающий. А было это двадцатого числа, ноября месяца, в пятницу.

Однако эти детали Андрея не волновали. Главное имя.

Он приниженно взглянул на Магистра и жалобно произнес. – А корона? Что, так и пропадет? Может, договоримся, я вам корону, а вы меня вернете на пару часов раньше…

– Вы совсем? – Огорченно скривился магистр. – Будьте мужчиной. Договор есть договор. А корону я давно собирался списать, одна морока с ней. Спасибо, напомнили. Пусть остается с вами, на память… Прощайте. – Съязвил Платон, складывая пальцы в хитрый узел.

Андрей понял: «Все. Сейчас он останется один на один с пламенем взрыва».

Произнес, мучительно холодея при мысли, что если ошибся, то это и есть последние в жизни слова. – Рекс, Диус Фидиус -Хомо Концекратио, Дазий…

Глава 6

Никакого полета. Словно произошла мгновенная смена декораций. Мигнул и тут же исчез полутемный, с высокими гулкими сводами, замок. Он вновь стоит, глядя в окошко своей кухоньки на замершую посреди двора фигуру с несуразной трубой, пристроенной на плече… Мыслей не было. Было понимание чего-то нового. Словно он сумел невероятным образом раздвоиться. И оказаться в двух местах сразу. Тут, у палящей нестерпимым жаром батареи, и там, на улице, возле больного на всю голову стрелка.

Ильин вытянул руку, и его тень повторила жест.

Ладонь террориста потянула крюк пуска и не смогла довести его до конечной точки, упершись в невидимую преграду…

Черный человек изумленно хрюкнул. Огорченно выдохнул и попытался повторить фокус. Легкий жест стоящего у окна Алексея, и труба вырвалась из рук стрелка. Тот охнул, недоуменно оглянулся, и в страхе кинулся к машине. Прыгнул за руль и сорвал авто с места.

Андрей вытащил из-за пазухи сомлевшего от перелета кота и повернулся к столу. Гладкая поверхность пластика, и никакого намека на испещренный текстом манускрипт.

– Почудилось? – Выдохнул опер, стирая бусинки пота. – Но что это было?

И тут за спиной звякнуло. Андрей настороженно обернулся и с оторопью увидел, что в ребристом радиаторе торчит конец длинной шпаги.

– Ох, ты… – Севшим от удивления голосом произнес он. Бросил взгляд на висящее в коридоре зеркало. – Твою мать. – В стекле отражался выряженный в роскошный кожаный жилет с наброшенным поверх него плаще, смутно напоминающий кого-то субъект. На голове вельможи, сверкая громадным рубином, виднелась полоска металлического обруча.

– Так, значит, все было? – Изумился путешественник. И своему избавлению от смерти он обязан только сработавшему заклинанию, активировавшему, говоря современным языком, волшебные свойства короны. А то, что совпало с аннулированным нетерпеливым магистром договором, так это судьба…

Замер, прогоняя в памяти события прошедшего дня. Король, спутники, заговор, все это было. Сомневаться не приходилось. Но что теперь? Какая сила кроется в непонятном артефакте? Судя по сорванному залпу, как минимум, способность… Как же назвать? Раздвояться? Тьфу. Размножаться… Ладно. Как-нибудь определимся. Хотя вполне может случиться, что господин в Майбахе уже осознал промашку, и теперь спешит исправить ее привычным для себя способом.

Андрей вслушался в свое состояние. Уверенность в неуязвимости его для бывшего работодателя не исчезала. Он процитировал врезавшуюся в память фразу.

«Пусть остается. – Сказал магистр, по собственной воле расторгая договор. – Извините. Никто вас за язык не тянул, более того, предлагали вернуть чужое. Формально, Ваше Высочество, вы в своем праве. И любое разбирательство будет на твоей стороне».

Неловко зацепив полой плаща миску с Васькиным кормом, опустился на стул.

«Не мешает переодеться. – Сообразил он. – Не дай господь кто увидит».

Поднялся и прошел в спальню, на ходу расстегивая тугой замок плаща. Скинул неудобное платье и, раздумав искать свое, привычное, рухнул на диван. Усталость навалилась, словно в одиночку разгрузил вагон с мукой. Уже засыпая, почувствовал, как под бок умостился верный Василий.

Проснулся, когда в окно вовсю светило неяркое ноябрьское солнце. В сонном мозгу мелькнула заполошная мысль. «Проспал… – Однако выплыло и другое. – Я же теперь свободный человек. Не нужно никуда спешить, и можно спать хоть весь день». Но сон уже пропал. К тому же прогнало дремоту воспоминание о вчерашнем. Сел, прижав хвост недовольному коту, и собрался с мыслями. Сейчас, в свете дня, все казалось нереальным.

«А, и ладно… – Махнул рукой на сложности экс-король. Хотя, почему «экс»? – Осадил сам себя Андрей. Никто меня титула не лишал. Так что, вставай, Ваше Высочество, умываться и вперед. – Он протопал в ванную комнату и залез в душ. – Может снять, корону-то? – Подумал, включая теплую воду. Глянул в зеркало. – Ого. А где корона?

Потрогал ощутимо сжимающий кожу обруч: – «На месте. Так чего? Не виден? Ох, уж это мне волшебство. Так и свихнуться недолго. Проще будь. Жить нужно дальше».

Завтракал как обычно: чашка крепкого кофе и стакан молока. Сигарета, выкуренная, по случаю вынужденного воздержания, впервые за два дня, вызвала легкое головокружение.

– Хорошо, – выдохнул Андрей. – А ведь мог бы уже того… В белых тапках, на пороге вечности… не дело. Вот и задача. – Пресечь в корне. Нечего тут по людям из гранатометов… – Андрей выглянул в окно. На месте ночного стрелка стоял светло серый ментовский «бобик», возле которого на корточках сидел хмурый сержант в мятом камуфляже и задумчиво таращился на зеленый раструб. Двор, затянутый тревожной, полосатой лентой, был пуст.

«Ага. Саперов ждут. Или МЧСников. – Сообразил опер. – Это надолго. Интересно хоть из дома-то выпустят»?

Он прошел в спальню и порылся в столе. Отыскал предусмотрительно потерянное в феврале этого года, и потому еще не просроченное, удостоверение.

«Всего выговорешник, зато теперь не ждать, когда эти дармоеды соизволят прибыть». – Рассудил он, пряча корочки в карман джинсов.

Уже в прихожей, натягивая неизменный кожан, с огорчением провел ладонью по пустому карману. – «И без ствола… Нужно было у того делопута забрать, а не выбрасывать. – Однако вспомнил о невыясненных до конца свойствах короны. – Авось… Главное, чтобы не из пушки».

Грязная после лестничных кульбитов куртка чистилась плохо. «Ничего, зато никто не будет сомневаться, что мент. Они такое только и носят». – Успокоил себя расстроенный вынужденной бомжеватостью Андрей.

Корочки не пригодились. Сержант, которому надоело ждать смену, забросил «Выстрел» в «воронок» и умотал.

Перешагивая обрывки ленты ограждения, Ильин двинулся к остановке.

«Не дело. – Выплыла шкодливая мысль. – Я король, или как? В автобусах нам не по чину».

Он представил, как во двор въезжает изукрашенная позолотой, с вензелями гербов на дверцах, карета. Хмыкнул, изумляясь выверту фантазии, и едва не столкнулся с въезжающим сквозь узкий проем арки автомобилем. Мерседес, впрочем, не прополз мимо, а чуть слышно вздохнув пневматикой рессор, замер.

Дверца приоткрылась, и в проем выглянуло доброжелательное лицо водителя.

– Андрей Ильин? – голос оказался вполне соответствующий строгому лимузину. Солидный, но не наглый.

– Ну? – Насторожено отозвался, уже ученый посещением не менее роскошного «членовоза», опер.

– Прошу садиться. Извините, что опоздал. Пробки. – Водитель выпрямился, непроницаемо глядя перед собой.

Андрюха почесал ноющий после вчерашнего удара лоб.

– И чьих будете? – поинтересовался он, откидываясь на мягкое сидение благоухающего терпким ароматизатором авто.

– Автомобиль в вашем распоряжении. – Повторил водитель, терпеливо ожидая распоряжений.

– А кто вас послал? – Не унимался пассажир.

Шофер недоуменно глянул на Андрея. – Не знаю. – Отозвался он. – Если это принципиально, вам нужно было уточнить при формировании заказа. Будете менять?

«Тьфу. – Мысленно сплюнул Андрей. – Или это опять корона, или я не понимаю. Но если бы он был от кого-то из моих недругов, придумали бы лучше.

Будь, что будет». – Решился он.

– Поехали. – Весело распорядился, усаживаясь удобнее, пассажир. – «Когда еще представится случай прокатиться в таком аппарате?»

Машина неслышно тронулась, вывернула на проспект и, прибавляя скорость, вальяжно, словно тяжеловес среди спортсменов веса пера, вписалась в поток.

– Позвольте узнать, куда? – Водитель вел машину на пределе дозволенного правилами и здравым смыслом. Но не нагличал.

«С понятием. – Уважительно глянул на профессионала Ильин. – Я бы так не смог».

– В мэрию. – Внезапно вырвалось у пассажира.

Рулевой невозмутимо кивнул и щелкнул поворотником, перестраиваясь в левый ряд.

Домчали мигом. Автомобиль замер прямо на ядовито желтом зигзаге, дублирующим знак, запрещающий остановку. Выставленный у самого входа в вотчину «Чебурашки», перекрещенный круг, он охранялся еще и смурным ГАИшником.

Мент покосился на лакированный бок автомобиля, едва не отдавившего форменные ботинки, сплюнул и отвернулся, признавая право сановного авто нарушать порядок.

– Вас ожидать? – Поинтересовался водитель. – Хотя, в любом случае, если понадоблюсь, я буду через полминуты.

– Хорошо. – Сговорчиво улыбнулся Андрей. И не удержался от хулиганского вопроса. – А как узнаете?

Шофер покосился на него и, не сумев подобрать ответ, промолчал.

– Ладно, проехали. – Стушевался Андрей. Он выбрался из теплого салона и, слегка смущаясь своего непрезентабельного вида, двинулся к дверям, поблескивающим золотыми поручнями, мэрии.

На третий этаж поднялся на лифте, в обществе деловитого, закованного в строгий костюм клерка. Прижимая к животу кожаную папку, чиновник удивленно покосился на простоватого соседа.

В просторной, уставленной многочисленными шкафами, приемной одиноко скучала миловидная девочка-секретарь. Она оторвала взгляд от раскинутого на громадной панели девятнадцатидюймового монитора пасьянса.

– Вы к кому? – Вопрос прозвучал диковато.

– А что, здесь кроме «Чебураха» еще кто-то живет? – Снагличал Андрей и, пользуясь тем, что парализованная ответом девчонка не успела встать на защиту доверенного ей покоя руководства, шагнул в дверь.

Кабинет, соперничающий по объему с залом торжественных приемов фамильного замка Андреаса первого, поражал исключительной безвкусицей обстановки.

– Богато. – Уважительно покачал головой посетитель, разглядывая интерьер и самого, сидящего за дубовым столом, мэра.

Сраженный хамством гостя, тот не сумел сдержать изумленной гримасы.

– Я Ильин. – Представился Андрей, опускаясь в глубокое, словно медвежья берлога, кресло. – Руку, извини, не подаю.

– Ты, это чего? – наконец сумел выдавить привычное всенародно избранный глава города. – Ты чего борзеешь?