Возлюбленный феи

Ирина Криушинская

Возлюбленный феи

Глава 1

Чудес не счесть – осталось только верить.

Хотя Инверна и считалась северной провинцией, зимы здесь были теплее и мягче. На памяти Фабио суровая холодная зима выдалась лишь в этом году. Да по рассказам отца она знал, что в год его рождения зимой были долгие сильные холода.

Но вспоминая прошедшую зиму, Фабио лишь мрачнел. Поначалу он веселился как мальчишка, перебрасываясь с детворой снежками. Мог весь день сидеть у замерзшего окна, рассматривая и зарисовывая морозные узоры на стекле.

А потом простудился и тяжело заболел отец. Слёг и уже не поднялся с постели, не оправившись от болезни. Никто из нас, смертных, не вечен, но почему-то, когда из жизни уходят близкие и родные нам люди, нам кажется, что их не стало слишком близко.

Фабио было всего семь лет, когда, потеряв неродившегося ребёнка, скончалась его мать. Карина была вдвое моложе своего супруга, но так случилось, что это Флавио всю оставшуюся жизнь оплакивал свою молодую красавицу жену.

В Суэносе Флавио Кортеро славился как искуснейший плотник и резчик по дереву. В наследство он получил и мастерскую, и ремесло. И с малых лет Фабио готовился стать преемником своего отца, с вниманием выслушивая его наставления.

И сердце Флавио наполнялось отцовской гордостью за подраставшего и набиравшегося умения сына. К совершеннолетию Фабио о нём говорили уже не только как о сыне своего отца, но и как о молодом мастере.

На молодого статного юношу заглядывались многие девушки, но даже срывая с их губ поцелуи, Фабио никого не любил.

Гордый, но не заносчивый; упрямый, но не бездушный, он не заискивал перед выскочками и господами, а обидчику мог дать достойный отпор.

И вот, оставшись в двадцать четыре года один на свете, Фабио почувствовал себя беспомощным мальчиком. Будто из-под ног у него выбили опору. И работа не спорилась в его умелых руках.

Опустив хмурый взгляд, Фабио шёл по улице, не замечая никого и ничего вокруг. Но до его затуманенного печалью сознания всё же дошёл неприятный шум. Орава мальчишек следовала по пятам за какой-то дряхлой старушкой, что-то выкрикивая и бросая в её сторону мелкие камешки и горсти пыли. Фабио не мог остаться равнодушным.

– А ну, кыш отсюда! – прикрикнул он на мальчишек. – Всё у вас хорошо, почтенная? – спросил он у казавшейся невозмутимой старушки. – Надо было надавать подзатыльников озорникам.

– Они всего лишь дети, – дребезжащим голосом мудро возразила старуха, – а дети не всегда понимают, что хорошо, а что плохо. Не всегда верят, что и они тоже когда-нибудь состарятся.

Фабио поддержал старушку. Лицо её было изрезано морщинами, седые растрёпанные волосы были перевязаны платком.

– А ведь в свои годы я была почти так же красива как сама вечноюная Розалинда, – сказала старая женщина, заметив взгляд молодого человека.

– Тогда, может, не так уж она и красива, – едва слышно усмехнулся Фабио.

Но старуха, по всей видимости, расслышала его слова.

– Вот и ты смеёшься, не веришь. Значит, не слышал о прекрасной фее Розалинде, живущей в беломраморном дворце? Глаза её как прозрачные лазурные волны, волосы сияют золотом, кожа нежна как шёлк и бела как лепестки лилии. Немногие видели её, но те, кто видел, уже никогда не забывают её волшебную красоту.

– Так ты её видела? – поинтересовался из вежливости молодой человек, не особо веря словам незнакомой женщины.

– Однажды, давно, когда была молода.

– Значит, очень давно, – сделал вывод Фабио.

– Да, очень, очень давно, – посмеялась вслед его словам старуха. – Доброе у тебя сердце, Фабио. Помни о Розалинде. Может статься, понадобится тебе её помощь.

Фабио ничего не ответив, смотрел вслед уходившей старухе, задумавшись вдруг, откуда та знает его имя. «Неплохая сказка на ночь», – думалось молодому ремесленнику. А любопытствующее воображение рисовало черты прекрасной розы, феи Розалинды. Какой же должна быть юная фея, чтобы невозможно было забыть её красоту?

А старуха, шаркая ногами и перебирая клюкой, добралась до чьего-то дома и постучала в дверь. Ей открыла молодая женщина с покрасневшими от слёз глазами, измученная ночами без сна.

– Мне нечего дать тебе, – сказала она незнакомой старой женщине, приняв её за нищенку. – Денег у меня нет. Разве что хлеб, который я испекла вчера.

– Ничего мне от тебя не надо, – проскрипела старуха. – Я слышала, у тебя больна дочь. Может, у меня получится вылечить её.

Женщине было страшно, но жизнь малютки дочери была ей дороже всего на свете. И молодая мать впустила нежданную гостью в дом.

Но едва закрылась дверь, как вся комнатка наполнилась розовым сиянием и еле ощутимым запахом роз. Не безобразная старуха стояла теперь перед заплаканной молодой женщиной, а прекрасная фея Розалинда.

Волшебница подошла к кроватке девочки, протянула руку и коснулась лба малышки. Через мгновение та очнулась и протянула ручки к матери. А изумленная молодая женщина не знала, то ли ей обнимать свою дочь, то ли благодарить фею за исцеление.

Снова слёзы на глазах молодой матери, но теперь это слёзы радости и благодарности. Она подошла к дочери, взяла её на руки, убеждаясь, что малышка здорова.

– Как мне благодарить вас, госпожа? – повернулась она к фее. – Кто вы?

– Я фея Розалинда. Береги свою дочь, Марта, – сказала она на прощанье и исчезла.

Молодая женщина долго не могла опомниться и сдвинуться с места, едва веря в случившееся. Исчезло розовое сияние, но остался аромат роз, как напоминание о чуде. И Марта знала, как ей отблагодарить фею. Она расскажет, что её дочь исцелила фея Розалинда.

***

На следующий день на городском рынке между торговками только и разговоров было, что о чудесном выздоровлении дочери Марты.

– Я сама видела её дочку. Она здорова. Чудеса.

– Чудеса, – проворчала другая женщина. – Говорят, это колдовство.

– Марта говорит, что это была фея Розалинда. Так представилась та прекрасная госпожа.

– Не верю я. Сказки всё это. Лекарства просто помогли.

– А я верю Марте.

Кто-то так же кивал головой, кто-то посмеялся, но тут появилась сама Марта. Счастливей, а потому и прекрасней женщины не было, верно, во всём Суэносе. По торговым рядам тут же пробежал сдержанный шёпот.

– Здравствуй, Марта, – сказала торговка молоком, едва молодая женщина поравнялась с её лотком. – Как всегда за молоком для своей Лауриты? Специально для тебя я оставила одну крынку.

– Спасибо, соседка, – ответила ей сияющая Марта.

– А как твоя дочка? Мы слышали, что она выздоровела.

– Да, моя дочь здорова. Её исцелила фея Розалинда.

И счастливая Марта принялась рассказывать. И проходивший мимо Фабио услышал её рассказ о том, как старуха превратилась вдруг в сияющую прекрасную фею. Фабио словно громом поразило. Понял он, о какой старухе шла речь. Он даже забыл, за чем пришёл на рынок.

– Подождите! – догнал он Марту.

Та обернулась, испугавшись было, но потом приветливо улыбнулась молодому красивому мужчине, узнав его.

– Здравствуй, Фабио! – произнесла она.

– Как? Вы знаете меня? – удивился он.

– Кто в Суэносе не знает мастера Фабио?

Молодой ремесленник посмотрел на Марту, но не мог вспомнить, знает ли он её.

– Я слышал, как вы говорили о фее Розалинде. Расскажите мне ещё! Прошу!

– Она прекрасна! – охотно заговорила о своей благодетельнице молодая женщина. – С лилейной кожей и золотыми волосами. И вылечила мою Лауриту не попросив ничего взамен. Фабио, что же ты? Ты слышишь меня?

– О да, говорите, прошу вас!

– Но мне больше нечего добавить, – развела руками Марта.

И в мечтах о прекрасной Розалинде Фабио направился домой. Он взял лист сероватой плотной бумаги, грифель, но вместо таких привычных узоров и завитков орнамента его рука вдруг очертила овал лица, волны пышных длинных волос. Потом слегка изогнутые тонкие брови, глаза в обрамлении длинных ресниц, мягко очерченные губы. И с листа бумаги на Фабио взглянула незнакомая красавица. Ему даже показалось, будто нарисованные губы женщины дрогнули в печальной улыбке. Но это лишь воображение. Лишь рисунок. А он по-прежнему один.