Диагноз: Бывшие. Исцели меня, Рыжая!

– Девушка, у вас точно всё в порядке? – спросил он, бросая на меня обеспокоенный взгляд.

– Просто очень тяжёлый день, – слабо улыбнулась я.

Он понимающе кивнул и добавил неожиданно мягко:

– Знаете, жизнь – как замок. Важно вовремя сменить ключи и никого лишнего не впускать.

Сказав это, он закрутил последние винты, собрал инструменты и направился к выходу. Я расплатилась, поблагодарила и проводила его взглядом, почувствовав лёгкое облегчение. По крайней мере, на эту ночь я была в безопасности.

Но спокойствие продлилось недолго. Я схватила телефон и набрала номер Карины. Мне срочно требовалась консультация.

– Юлек, привет! – прозвучал её бодрый голос.

– Карина, тут такое… – начала я и тут же сбивчиво рассказала ей обо всём, что случилось с Романовым и квартирой.

Она выслушала внимательно, вздохнула тяжело и ответила:

– Да, мать… вот это поворот, конечно. Слушай, я сейчас уже тороплюсь, у меня заседание, но завтра всё проверю по документам. А вообще, такое вполне могло случиться. Ты же не захотела тогда ждать меня с отдыха, тебе срочно надо было купить эту квартиру.

Да, я помнила тот момент прекрасно. Тогда мне казалось, что нельзя терять такую возможность. Мебель, низкая цена, собственник за границей… Всё казалось вполне логичным.

– Пока я не разберусь, никаких встреч с этим твоим Романовым, поняла? – добавила подруга твёрдо.

– Поняла… – пробормотала я устало.

Будто бы это вообще от меня как-то зависело…

– Юль, ну держись. Все мужики – сволочи, а мы с тобой принцессы. И нечего связываться с кобелями! – постаралась она приободрить меня.

– Да какая разница, Карин? Если сделка и правда липовая, я вообще останусь ни с чем! – вспылила я от бессилия.

– Не паникуй! – рявкнула Карина.

– Я тебе говорю, всё будет нормально. Завтра всё узнаем. А ты пока расслабься, порисуй, переключись. Всё, давай, мать, не кисни!

Повесив трубку, я глубоко вздохнула и направилась в мастерскую. Что я сейчас еще могу сделать? Да ничего!

Рисование всегда было для меня своеобразной терапией, способом сбросить напряжение. Включив любимую музыку, я взялась за кисть, погружаясь в работу.

Мысли снова вернулись к Артёму. Его предательство в прошлом, та дикая боль, когда я узнала о его измене. Тогда казалось, что я умираю от отчаяния и унижения. Он даже не попытался оправдаться или объясниться. Просто молча исчез из моей жизни, не ответив на моё последнее сообщение.

Сволочь.

Погрузившись в работу, я не заметила, как за окном стемнело. Отложив кисть, потянулась и вдруг ощутила странное чувство тревоги. В квартире было тихо, слишком тихо. Сердце забилось быстрее, нервы напряглись до предела.

– Юлька, ты просто слишком много думаешь, – попыталась я успокоить себя вслух, но дрожь в голосе выдавала моё состояние.

Сделав глубокий вдох, я резко обернулась и взвизгнула от неожиданности. Рука случайно задела мольберт, тот рухнул на пол, следом упала банка с краской и растворителем, разбрызгивая всё вокруг.

И прямо посреди этого хаоса стоял Артём Романов. Идеально дорогой костюм был заляпан краской, а его взгляд пронизывал меня насквозь – холодный, злой и опасный.

Внутри всё похолодело от осознания, что вечер явно не закончится хорошо. Я снова оказалась в ловушке собственной квартиры, и по выражению лица Романова было ясно – он не намерен уходить мирно.

Глава 6

Артём Романов

Проснулся я с таким отвратительным настроением, будто всю ночь разгружал вагоны. Спать на неудобном диване у Дамира оказалось хуже, чем в камере пыток, а его мощный храп можно было смело использовать как оружие массового поражения. Утром я выглядел примерно так же, как чувствовал себя – дерьмово.

Настроение было убитое в хлам. Я проклинал себя за глупость и за то, что не оставил ключи матери. Она могла бы проверять квартиру и точно не случилось бы то, что случилось… Хотя, с другой стороны, кто ж знал, что объявится эта рыжая заноза и превратит мою жизнь в фарс?

На работе меня уже ждал Виктор Олегович, главврач, человек нервный и не терпящий возражений.

– Романов, – он подскочил ко мне, едва я появился на горизонте, – срочно в кабинет к пациентам! Уже ждут!

– И вам доброго утра, Виктор Олегович! Я тоже рад вас видеть! Да, практика прошла просто супер! – нарочито жизнерадостно проговорил я, глядя на то, как поднимается бровь главврача. – Я не акушер, – мгновенно став серьезным произнес я, отворачиваясь. – Не по моей части!

– Ничего не хочу слышать! – резко оборвал он меня.

– Я конечно рад за твою практику, но у нас ВИП-клиенты, наследник на подходе, деньги платят бешеные. Все ждут только тебя. Быстро!

Я выругался себе под нос, поспешно переоделся и направился в кабинет. Спорить было бесполезно… Проще было посидеть и послушать, а потом заняться своими делами. Все равно мне делать там нечего, пока из этой барышни не достанут орущий «цветок жизни».

Правда, мое настроение ухудшалось с каждой минутой.

Едва я вошёл в кабинет, сразу наткнулся взглядом на «главного клиента». Типичный самовлюблённый мажор в идеально сидящем костюме, надменный взгляд и пафос, от которого хотелось немедленно врезать. Не знаю, будто изнутри откуда-то поднялась волна агрессии, которую захотелось мгновенно выплеснуть… Даже кончики пальцем закололо…

Рядом с ним устроилась классическая кукла из соцсетей: длинные ресницы, пухлые губы, всё на ней искусственное и дорогое. Её жеманные манеры раздражали до зубовного скрежета. Взгляд, которым она меня одарила, говорил о том, что в другое время и при других обстоятельствах она бы уже через полчаса оказалась передо мной абсолютно голой, работая ротиком так усердно, как не снилось ее богатенькому хахалю…

Да, я циник, но я никого не принуждаю к этому. Обычно барышни сами вешаются мне на шею и запускают ручонки мне в штаны. А я что? Мне не жалко… Не целибат же мне соблюдать, в конце-то концов!

– Доктор, – протянула она с кокетливой улыбкой, – вы тоже будете рядом на родах?

Я поморщился, сдерживая раздражение.

«Не мой типаж… нет. С такой бы даже под дулом пистолета не стал. Сильно потаскана…»

– Я буду заниматься ребёнком после рождения.

По УЗИ всё выглядело безупречно: сердцебиение плода стабильное, в пределах нормы – никакой аритмии или отклонений. Воды чистые, без признаков гипоксии или инфекции, плацента была идеальной – третья степень зрелости, толщина соответствовала сроку беременности. Допплерометрия показывала отличные показатели кровотока во всех важных сосудах, что исключало любые проблемы с кислородом и питанием малыша.

Вес ребёнка на текущем сроке был примерно три килограмма и двести грамм – идеальный показатель. Окружность головы и длина бедра также были в норме, что указывало на правильное развитие и отсутствие пороков. Единственное, что оставалось сейчас – это дождаться, когда этот «наследник престола» появится на свет естественным путём, без каких-либо вмешательств с моей стороны.

Одним словом, моя помощь сейчас действительно была излишней. Но только попробуй это доказать его нервному папаше, который готов платить любые деньги просто для того, чтобы убедиться, что его драгоценному отпрыску ничего не угрожает.

Пока акушер расписывал условия пребывания в клинике, я скользнул взглядом по бумагам. Фамилия отца ребёнка заставила меня напрячься.

Жлобин Антон Геннадьевич.

Быстро вбив имя в поисковик, я замер, увидев знакомые фото и заголовок: «Скандальный развод». Внутри все мгновенно напряглось, а я окончательно отключился от обсуждения палаты для роженицы и сосредоточился на статьях…

Рядом с этим напыщенным типом стояла Юля Никольская, и вся цепочка событий резко сложилась воедино.

Воспоминания накрыли меня волной: её обвинения, потом ее измена, моя злость, горечь и боль. Оказалось, я снова столкнулся с тем самым типом, из-за которого мы с Юлей когда-то расстались. Фотографии заплаканной Юли, снимки Антона с этой новоиспечённой дивой – всё вызывало у меня отвращение и гнев.

Не дожидаясь окончания разговора, я резко поднялся и вышел из кабинета, чувствуя, как внутри меня всё кипит.

Весь день прошёл на автомате. Я погрузился в работу, проверяя самых сложных малышей, отбиваясь от кокетливых медсестёр. Мысленно я был уже дома, в своей квартире, где хотел немедленно разобраться с Юлькой и всем этим бардаком. Меня из себя выводил тот факт, что я спустя год работы за границей даже отдохнуть не могу нормально! У себя дома! Я что по зря ума с утра до ночи пахал, чтобы купить себе свое жилье? Как бомж, ей богу…

К вечеру, даже сам не заметив, я заехал за новым костюмом, словно готовился к битве. У подъезда приветливо кивнул бабулькам и поднялся на этаж. Сердце неприятно ёкнуло, когда я понял, что замки были поменяны.

– Вот же стерва! – прорычал я, немедленно вызвав слесаря.

Слесарь, увидев мои документы, хмыкнул, буркнул что-то себе под нос и без вопросов вскрыл дверь. Я зашёл внутрь и сразу направился в бывшую спальню, теперь ставшую мастерской моей чокнутой бывшей.

Когда я вошёл в комнату, первое, что бросилось в глаза, была Юлька. Она сидела на высоком барном стуле ко мне спиной, сосредоточенная, поглощённая своей работой. Тонкие пальцы уверенно двигали кисть по холсту, и казалось, она совершенно не замечала ничего вокруг.

Невольно мой взгляд опустился ниже, скользя по её стройной фигуре. Джинсовые шорты идеально облегали упругие бёдра и округлую задницу, отчётливо вырисовывая соблазнительные изгибы тела. Белая майка, испачканная красками, задорно сползла с одного плеча, открывая гладкую, нежную кожу, которую хотелось немедленно потрогать.

Я ощутил, как во мне нарастает совершенно неконтролируемое желание. Вот чёрт, а ведь она стала ещё красивее, чем раньше. Всё та же дерзкая рыжая грива, в которую я когда-то так любил запутываться пальцами, всё та же гибкая талия, способная свести с ума любого нормального мужика.

Я встряхнул головой, пытаясь избавиться от этих непрошеных мыслей, но взгляд упорно цеплялся за неё, словно магнитом притянутый к её телу. И как, чёрт побери, прикажете мне сейчас сохранять самообладание, когда единственное, чего хотелось, – это подойти к ней, схватить в охапку и напомнить, кто тут на самом деле хозяин?

Внутри разгоралась опасная смесь гнева и похоти, и я понимал, что стоит ей только повернуться, и этот вечер может закончиться совсем иначе, чем я планировал.

Я шагнул ближе, собираясь окликнуть её, но девушка вдруг резко обернулась и дико взвизгнула от ужаса. Её рука задела мольберт, который с грохотом рухнул на пол. Банка с краской и растворителем последовала за ним, заляпав всё вокруг, включая мой новенький костюм.

Юлька упала прямо в эту живописную лужу, а я стоял и смотрел на неё сверху вниз с холодной яростью.

– Ну, здравствуй, Никольская, – медленно процедил я, едва сдерживая бешенство. – Ну вот почему у тебя все не слава богу, а?

Сейчас я не был уверен, что больше хочу: придушить её или всё-таки пожалеть ее ушибленный аппетитный зад.

Глава 7

Юлия Никольская

– Что ты тут вообще делаешь, Романов?! – едва не переходя на визг, крикнула я, чувствуя, как внутри меня вскипает от ярости и раздражения.

– И какого чёрта ты снова вломился в мою квартиру?!

– Что делаю? – лениво протянул он, даже бровью не поведя, вальяжно опираясь о дверной проём и ухмыляясь так, будто моя истерика его безумно развлекала.

– Живу, Никольская. Ты ведь не думала, что можно просто сменить замки и от меня избавиться, а?

Его наглость и самоуверенность выводили меня из себя. Хотелось вцепиться в его лицо и хорошенько встряхнуть, чтобы хоть немного стереть эту самодовольную ухмылочку.

– Да какого хрена, Артём! – вспылила я, едва не захлебнувшись от возмущения. – Вчерашнего тебе было мало?! Или твоя память настолько короткая?

– Поверь, вчерашний вечер я точно не забуду, – усмехнулся он, демонстративно рассматривая свой испачканный краской костюм.

– Особенно тот вид, с которым ты встречала меня в ванной.

Меня мгновенно обдало жаром, и я резко отвернулась, стараясь скрыть румянец на щеках. Но его насмешливый голос заставил меня снова вздрогнуть.

– Теперь покажи документы.

– Какие ещё документы? – буркнула я, недоумённо уставившись на него.

– На квартиру, Юль. Если не хочешь месяцами ходить по судам, то лучше сделай, как я говорю. Мои парни разберутся с этим быстрее, чем кто-либо.

– Твои парни? – фыркнула я, сложив руки на груди и гневно уставившись на него. – И Султанов, я полагаю, один из них?

Неужто там вся компания до сих пор общается?

– Именно, – усмехнулся Артём, явно наслаждаясь моей беспомощностью.

– Так ты документы дашь или будем ещё долго пререкаться?

Я зашипела от раздражения, но молча развернулась и пошла в спальню, где в шкафу хранилась папка с бумагами. Спорить с Артемом тут было бессмысленно… Для разбирательств нужны деньги, которых у меня нет… Да, Карина конечно поможет, но если у Романова есть связи, то почему не воспользоваться ими? Ну не выгонит же он меня на улицу, правда? Правда, ведь?!

Вернувшись обратно, с шумом сунула её ему в руки и сложила руки на груди, сердито сверля взглядом его наглую физиономию.

Романов внимательно просмотрел документы, сфотографировал каждую страницу и быстро отправил сообщения в телефоне.

– Отлично, – сухо бросил он, протягивая мне папку обратно.

– Сейчас Дамир всё проверит.

Я с трудом подавила желание вырвать документы обратно, стиснула зубы и с вызовом вскинула подбородок. Артём равнодушно окинул взглядом мой гордый вид, чуть усмехнулся и неожиданно резко вышел из квартиры, громко хлопнув дверью.

От неожиданности я застыла на месте, судорожно пытаясь понять, что вообще сейчас произошло. Подошла к двери, чтобы закрыть её на замок, но… не тут-то было! Эта наглая морда снова поменяла замки!

– Ты вообще нормальный, Романов?! – заорала я вслед закрытой двери, но через пару минут та снова распахнулась, и я едва успела отпрыгнуть, когда в прихожую ввалился Артём, таща за собой целую гору чемоданов и сумок.

– Это ещё что такое?! – вскрикнула я, глядя, как моя прихожая стремительно превращается в склад его барахла.

– Мои вещи, – невозмутимо заявил он, ставя чемоданы прямо посреди коридора.

– Я не намерен жить в отеле или у друзей, Юль. Мне уже не двадцать и я нажился в свое время в общагах, да в палатках. Хватит. Здесь четыре комнаты, место хватит обоим.

– Ты совсем уже с ума сошёл?! – взвизгнула я, пытаясь его остановить, но он лишь раздражённо отмахнулся.

– Успокойся уже, Никольская, тебе полезно вспомнить, что квартира не только твоя.

Я застыла, не зная, как на это реагировать, а Артём в это время невозмутимо открыл один из чемоданов и начал что-то искать. Через секунду он резко сбросил с себя пиджак и без всякого стеснения принялся расстёгивать рубашку, словно меня рядом вообще не существовало.

Я ошарашенно замерла, мгновенно позабыв о своем возмущении. Мои глаза сами собой заскользили по его мощным плечам, широким грудным мышцам и идеально очерченному прессу. Он был как наглядная иллюстрация мужского совершенства – каждая линия тела была сильной, рельефной, опасно притягательной.

Чёрт возьми, с каких пор он стал таким? В школе он, конечно, был красивым и подтянутым, но сейчас… Это была уже совершенно другая история. Я почувствовала, как моё лицо загорается предательским румянцем, а сердце бешено колотится, готовое вырваться из груди.

Когда Артём остался в одних боксерах, подчеркнувших каждую рельефную линию его тела, а также внушительный бугор спереди, который даже в спокойном состоянии заставлял сглотнуть слюну, у меня вообще перехватило дыхание. Его наглый, самоуверенный взгляд мгновенно приковал меня на месте, заставив мучительно покраснеть и быстро отвести глаза.

– Нравится? – усмехнулся он, прекрасно понимая эффект, который производил на меня.

– Вот ещё! – буркнула я, гневно отвернувшись и пытаясь вернуть голосу хоть какое-то безразличие. Но кого я пыталась обмануть? От одного взгляда на него ноги становились ватными.

Артём спокойно натянул на себя чёрные джинсы и футболку, потом с довольным видом приблизился ко мне и сунул в руку комплект ключей.

– На этот раз не пытайся менять замки, – ухмыльнулся он, и его голос прозвучал низко и опасно.

– Иначе слесарь скоро станет миллионером от наших разборок.

– Ты просто наглый, бессовестный тип! – процедила я, пытаясь сохранять остатки достоинства.

– И тебе придётся к этому привыкнуть, дорогая, – бросил он, направляясь к выходу. – Завтра вечером будь дома. Нам есть что обсудить.

Не дождавшись моего ответа, он просто ушёл, оставив меня одну среди горы чемоданов. Я в сердцах пнула ближайший из них, и в тот же миг вся эта огромная конструкция рухнула прямо в коридоре, заблокировав выход.

– Да чтоб тебя, Романов! – я взвыла, чувствуя, как на глаза наворачиваются злые слёзы.

Ненавижу. Просто ненавижу. Теперь придётся весь вечер перетаскивать эти чёртовы чемоданы, проклиная на все лады Артёма и его наглость.

Хотя кого я обманываю? Моё сердце до сих пор отчаянно стучало в груди от одного воспоминания о его сильном, идеальном теле и том, что творилось со мной, когда он находился рядом.

Как же все несправедливо, а!

Глава 8

Артём Романов

Пока ехал к Дамиру, мозг сам себе успел вынести окончательно.

Ну вот как мы теперь будем уживаться? Ляпнуть-то я ляпнул, вещи притащил, а дальше что? Это же не жизнь, а сплошные кошки-мышки! Особенно когда «кошка» – Юлька, та ещё заноза. Хотя… если подумать, в постели такие просто бомбические!

А какого чёрта я вообще об этом думаю? Романов, у тебя совсем уже крыша съехала!

Доехал до офиса, ввалился внутрь и сходу чуть не рухнул навзничь, налетев на вытянутые ноги Руслана Абрамова, который, как обычно, развалился в кресле, заняв половину кабинета.

– О, наш детский доктор пожаловал! Что, снова детей спасал или за женщинами гонялся? – ухмыльнулся он.

– Детский – это педиатр, а я неонатолог, – огрызнулся я.

– Отстань, Рус, а? У меня и так день не задался.

Не день, а несколько, но кто же их считает, правда?

Возле ног Руслана развалился его верный друг – огромная немецкая овчарка по кличке Тор. Пёс лениво поднял голову, смерил меня внимательным взглядом и вдруг, без предупреждения, встал и сунул свою морду прямо мне в пах.

– Эй-эй, Тор! Не те ворота, приятель! – всполошился я, пытаясь аккуратно отодвинуть наглого пса от своего достоинства.

Руслан заржал, Дамир усмехнулся, наблюдая за этим цирком:

– Романов, ты собаке понравился. Считай, жизнь удалась.

– У меня совсем другие планы на эту жизнь, – буркнул я, отодвигая морду Тора, который, кажется, решил, что я его новая игрушка, потому что тут же принялся прыгать и пытаться прикусить меня за руку. Знал я этого пса уже давно, он никогда не обидит, но игручий жуть!

Дамир откинулся в кресле и кивнул на стул:

– Ладно, садись уже, чего мучаешься? Есть новости какие-то?

Я плюхнулся на стул и достал телефон, открывая фотографии её документов:

– В общем, Юлька уверена, что квартира её. Риелтор какой-то мутный, сделка, похоже, левая.

– А документы-то у неё есть нормальные? Ты вообще их видел? – прищурился Дамир.

– Да, на первый взгляд чистые, вот только подписал их какой-то Антон Корнеев, – вставил я, протягивая Дамиру телефон с фотками документов.

Друг сразу же подсоединил телефон к компу и быстро сбросил файлы себе, выведя их на большой экран на стене.

– О, знаю этого красавца, – встрял Руслан, вчитавшись в текст договора купли-продажи.

– Он раньше машинами барыжил, продавал незаконно те, что изымали при банкротстве. Получил пару лет условно. Сейчас, видать, недвижкой занялся.

– Отлично… Только этого не хватало! – проворчал я. – Найти его реально?

Руслан пожал плечами, развалившись обратно:

– Сложно, но возможно. Пробьём, найду пару адресов, там посмотрим.

– Ну вот как она умудрилась в это встрять, а?!

Я тяжело вздохнул, чувствуя, как напряжение медленно отпускает. Всё же ребята были мастера на такие дела – не зря же Дамир слыл в определенных кругах «решалой». Он бывший кардиохирург, но после службы возвращаться в медицину отказался наотрез. Да, каждого из нас посещали подобные мысли… А вот Дамир после возвращения свое слово сдержал и создал целую компанию по решению особо щекотливых вопросов. Парни у него были матерые, с кучей опыта и наград. Руслан вообще бывший спецназовец – таких, как он, днем с огнем не сыщешь. Мощный, серьёзный, но с юмором, хоть и жёстким.

– Ладно, разберёмся, – хмыкнул Дамир, переводя на меня взгляд.

– Но вы-то как с Юлькой теперь? Будете вместе уживаться или приедешь ко мне на диван?

Я поморщился, вспомнив, как вчера меня чуть из собственной квартиры не выгнали.

– Еще чего! Не буду я спать по отелям, да друзьям. Придется как-то уживаться. Только это чертовски сложно. Вчера замки поменяла, пришлось слесаря вызывать. Сейчас я чемоданы в квартиру притащил, а то в машине уже надоело их возить, так не удивлюсь, если она их в окно вышвырнет, а сегодня костюм красками уделала. НОВЫЙ!

Дамир засмеялся, качая головой:

– Да, Юлька может. Она и в школе не промах была. Помнишь, как тебе ещё тогда чуть голову не откусила за одну шуточку?

– Ещё бы не помнить, – пробурчал я. – Такая женщина и мёртвого из могилы поднимет.

Руслан заржал, хлопнув меня по плечу:

– Ну всё, Романов, поплыл окончательно! По глазам вижу, – хмыкнул он, ухмыляясь во весь рот.

– Да плавал я уже там… Хватит. Да идите вы, – буркнул я, чувствуя, как начинают гореть уши.

Дамир хитро усмехнулся:

– Ладно-ладно, Темыч, мы тебе поможем, а с личными тараканами сам разбирайся.

Конечно… Разберусь, ясное дело…

Тяжело вздохнув, я глянул на часы и решил прокатиться по городу… Совершенно не хотелось мне сейчас вступать в демагогию с новой жительницей моей квартиры, поэтому я очень надеялся, что когда я вернусь, она уже будет спать…

Глава 9

Юлия Никольская.

Вырубилась я мгновенно. Заперла все двери, даже стул подставила под ручку! Только после этого внезапно осознала, насколько сильно я устала…

Тонна чемоданов этого напыщенного индюка раздражала меня до глубины души, но что с этим делать я не имела ни малейшего понятия…

Как этот самодовольный тип мог вызвать у меня одновременно такое раздражение и невыносимое влечение, я также не понимала, но факт оставался фактом: я чувствовала, что начинаю сходить с ума.

И утро в нашем филиале «Палаты номер шесть» началось совершенно не с кофе…

Проснувшись и едва открыв глаза, я уже почувствовала, что в доме что-то не так. И стоило мне зайти на кухню, как я тут же поняла, в чём именно дело.

Холодильник был открыт, и Артём бесцеремонно изучал его содержимое, нахально заглядывая на мои полки.

– Так, стоп! – воскликнула я, врываясь на кухню и хватаясь за дверцу холодильника.

– Это вообще-то моя полка! У тебя верхняя, если ты забыл, чья тут квартира!

Артём медленно повернулся ко мне, держа в руках мой любимый йогурт, и с ехидной улыбкой спросил:

– У тебя что, пометка стоит на полке? Я думал, тут общий холодильник, Никольская, а не музей.

– Ты прекрасно всё понимаешь, Романов! – возмутилась я, вырывая йогурт из его рук.

– Хватит лазить по моим вещам, пожалуйста.

– Я только взял йогурт, – невозмутимо произнёс он, прислонившись к столу и сложив руки на груди. Его взгляд был настолько наглым, что внутри меня разгорался огонь раздражения. – Не знала, что ты так остро реагируешь на молочные продукты.

– Я остро реагирую на наглых мужиков, которые берут без спроса чужие вещи, – огрызнулась я, чувствуя, как щеки начинают краснеть от гнева и смущения. – Мои вещи не трогай!

Артём усмехнулся и слегка прищурил глаза, внимательно глядя на меня сверху вниз. Его взгляд, тяжёлый и оценивающий, скользнул по моему телу, заставляя меня невольно почувствовать себя неловко, но одновременно внутри всё затрепетало.

– И что, Юль, ты всегда такая взъерошенная по утрам? – с насмешкой спросил он.

– Привыкай, теперь мы живём вместе. Тебе придётся делиться холодильником, ванной и всем остальным. Или тебе требуется отдельная полочка под твоё нижнее бельё в ванной?

– Не смей даже подходить к моей ванной комнате! – завопила я, чувствуя, как внутри снова закипает негодование.

– И да, полочка мне нужна. Желательно на другом конце квартиры от тебя, чтобы я не видела твоего дурацкого лица каждое утро!

– О, вот это новость! Ты, оказывается, каждое утро будешь на меня любоваться? – он приподнял бровь, едва сдерживая улыбку.