Синеглазка для Грома

– Я обещала помочь тебе, я помогла. Остальное осталось неизменным, Ваня. Скажи, могу я еще сегодня остаться в комнате?

Сугробов нахмурился, но спорить не стал.

– Да, думаю, Гром не будет против. Утром отвезу тебя на вокзал.

Попрощавшись с Сугробовым, я отправилась в комнату. Время уже было поздним, беспокоить Женю я не хотела. У нее сегодня первый рабочий день. Да и Ванька сейчас вернется, зачем я буду мешаться?

Купаться я не решилась. Переодевшись, устроилась под одеялом и, достав из чемодана томик стихов Есенина, принялась читать. Глаза пробегали по строчкам, но я ничего не понимала. Желудок то и дело скручивало голодным спазмом. Прикрыв глаза, едва не расплакавшись. Так жалко себя стало, горемычную.

Вдруг послышался стук в дверь, и я тут же подумала о подруге. Наверняка, Женя пришла поболтать. Поднялась с кровати и, накинув на плечи халат, отворила дверь. Сердце в груди замерло, когда увидела, кто стоит на пороге.

– Добрый вечер, – он прошел в комнату, слегка наклонив голову, так как проем был слишком низким для его исполинского роста.

– Добрый, – проговорила еле слышно. Мне вдруг стало не по себе. В голове роилось тысяча мыслей. Зачем он пришел сюда? Выгонит? Или будет кричать? Может, я допустила какую-то ошибку в документах?

Гром стоял ко мне спиной. Широкоплечий, высокий, он выглядел слишком большим для столь маленького помещения. Мужчина молчал, а с каждой пройденной секундой тишины я нервничала все больше.

– Простите, что осталась здесь. Завтра утром Ваня отвезет меня на вокзал.

Кажется, он даже забыл обо мне. Когда я заговорила, Гром обернулся и посмотрел на меня удивленно. В груди стиснуло от волнения. Он выглядел таким уставшим, совсем не был похож на утреннего тирана.

– Зачем он повезет вас на вокзал? – посмотрел на меня хмуро, на миг задержавшись на губах, но тут же отвел взгляд.

Что это? Неприязнь? Или чувство вины? Я не могла понять, о чем он думает и как настроен.

– Чтобы я уехала домой… – застыла на полуслове. Вдруг поняла, как глупо выгляжу в его глазах. Конечно, он все понял. И про Сугробова, и про вокзал.

– Останьтесь, – сорвалось тихим голосом. Я видела, как сильно он сжимает кулак. Как ударяет им легонько по столу. Волнуется?

Я вдруг почувствовала себя идиоткой. Затеяла переворот, что-то пыталась доказать. После слов Сугробова я больше не могла относиться к Грому по-прежнему. Теперь он предстал передо мной совсем в другом амплуа. Настоящий, сильный мужчина. Грубый, но справедливый. Неприветливый, но разве это самый худший недостаток? Артур был само обаяние, и чем все закончилось. Мне почему-то казалось, что Гром так никогда бы не поступил.

– Хорошо, я останусь.

Он кивнул. Посмотрел на меня из-под хмуро сведенных бровей. По коже пробежали мурашки от его взгляда.

– И еще, – он задумчиво потер лоб. – Там в душе, я сделал петельку. Можете купаться спокойно.

Я улыбнулась. Клянусь, это было лучшее в мире извинение!

– Хорошо. Спасибо вам, Игорь.

– Товарищ комбат, – тут же поправил сердито.

Я кивнула.

– Товарищ комбат… – повторила, а затем настала тишина.

– Ладно, пойду я. Завтра жду вас в восемь утра, – проговорил и направился к двери.

Я молча смотрела ему вслед. Странное чувство возникло в груди. Мне совсем не хотелось, чтобы он уходил.

Словно услышав мои мысли, или почувствовав мой пристальный взгляд, Гром вдруг остановился.

– Виолетта, – проговорил мужчина, обернувшись. Его голубые глаза заставляли мои мысли бежать в рассыпную.

– Вы ведь не ужинали? Пойдемте в столовую. Я распоряжусь, чтобы вас покормили.

Это было лучшее предложение за этот день. После предложения остаться. Я не смогла сдержать улыбки.

– Рядовая Счастливцева, – поправила его.

Он недоумевающе нахмурился. Тогда я произнесла полую версию ответа.

– Так точно, товарищ комбат. Рядовая Счастливцева будет очень благодарна, если вы покормите ее ужином.

Несколько секунд он внимательно смотрел на меня, а потом уголок его губ приподнялся в улыбке.

Глава 6

– И что было дальше?! – нетерпеливо воскликнула Женя. Докрасив губы розовой помадой, подруга повернулась ко мне.

– Что было в столовой? Он покормил тебя?

Я засмеялась. Снегирева видит все только в этом свете. Обязательно должен был подтекст любви или флирта.

– Чего ты смеешься? – взъерепенилась Женька. – Видела бы ты лицо Грома, когда он явился в казарму, а документы готовы! Он своим глазам не поверил! А Ванька ему всю правду, мол, так и так, это не я, товарищ комбат, это Счастливцева. Гром сразу же и сказал Ване, что хочет тебя… – многозначительно улыбнулась. Я едва не поперхнулась водой, расплескав ее по столу. Отставила стакан от греха подальше.

– В смысле, в писари к себе, – поправила подруга и улыбнулась.

– Ванька то хотел сам тебя осчастливить новостью, а комбат так жестко осек его. Говорит: Отставить, товарищ старший лейтенант. Я сам пойду!

Я смотрела на Снегиреву во все глаза. А она продолжала.

– Ванька говорит, уезжать собралась Вита, а тот ему: «Вань, сильно обиделась то?» Ну и Сугробова моего понесло. В итоге комбат пошел в общагу. Правда, перед этим, зачем-то взял у Ваньки набор инструментов.

А теперь улыбнулась я. Картинка в голове стала складываться. Я не ошиблась во вчерашних догадках.

– Ну, так что? – Женя устроилась рядом со мной.

– Что было то в столовой?

Боже, какая она любопытная! Да и порадовать мне ее особо не чем.

– Да ничего не было такого. Отвел меня в столовую, распорядился, чтобы покормили, а сам ушел.

– И это все?

У нее было такое несчастное выражение лица, что мне стало немножечко стыдно. Женя вздохнула разочарованно.

– Ладно, пошли, мне нельзя на работу опаздывать, – подруга взяла сумочку и, застегнув верхнюю пуговицу на форменной рубашке, потащила меня к выходу.

По дороге к казарме мы с Женькой встретили Сан Саныча. Мужчина возился с вентилем крана, расположенным у забора. Я задержалась на месте, наблюдая удивительную картину. Вдоль деревьев и кустарников, высаженных в ряд, был небольшой ров, и по нему бежала вода, огибая каждое дерево.

– Доброе утро, Сан Саныч, а что вы делаете?

Увидев нас, мужчина улыбнулся.

– Поливаю деревья.

– Никогда не видела такого способа, – заметила Женька. Сан Саныч подошел поближе.

– Здесь климат жаркий, земля моментально высыхает, вот и приходится лить столько воды. Тут у меня пакостники завелись, экономисты чертовы. Все воду отключают, увижу кто, надеру мягкое место. Так что вы, девчонки, говорите, если увидите негодяев.

Он выглядел так смешно. Даже ругаться у него не выходило, глаза то добрые.

– Хорошо, Сан Саныч.

Мужчина спросил о том, как мы устроились, и пригласил к себе на чай. Мы пообещали зайти, как только появится свободная минутка.

Попрощавшись с Женькой, мы разошлись по своим рабочим местам.

Грома еще не было, и чтобы не терять время зря, я решила навести порядок в шкафу. Не сидеть же мне среди этой пыли.

Найдя в туалете ведро с тряпкой, набрала воды и забралась по стремянке наверх. Перебирая папки, принялась очищать их от пыли. Так увлеклась работой, что не заметила, как открылась дверь.

– Здравия желаю, – раздался за спиной громкий глубокий голос. От неожиданности я вздрогнула и попыталась спуститься с лестницы. Но, оступившись, полетела вниз, прямо в руки комбату.

– Ой!– дыхание перехватило, когда я подняла глаза. Его подбородок и губы были так близко! Я видела морщинки в уголках его рта. Мужчина продолжал прижимать меня к себе, смотря куда-то в область моих ног. Опустив глаза, я с ужасом отметила, что подол моего платья задрался и открывал практически все до самого белья. Тут же одернула юбку.

– Я тут это… – запнулась, сглотнув ком. – Пыль вытираю.

Он посмотрел на меня удивленно, а затем поднял взгляд наверх, по направлению шкафа. Гром нахмурился. Казалось, и он чувствует себя крайне растерянным. Вот уж не думала, что этого громилу можно выбить из колеи.

Игорь поставил меня на ноги, а я, только оказавшись на своих двоих, поняла, как долго пробыла в его руках. Убрав с лица выбившиеся пряди волос, поправила подол платья, стараясь не показывать ему, как сильно я смущена.

– Это правильно. Это хорошо, – пробурчав себе под нос, он развернулся и направился в свой кабинет. Только когда за ним захлопнулась дверь, я пришла в себя. Зажмурилась, ругая себя за неуклюжесть.

– Рядовой Счастливцева! – раздался его голос. Я подскочила в испуге. И тут же поспешила в его кабинет.

Гром сидел за своим столом. Хмурый и серьезный. Он сделал знак присесть на стул. Что я и сделала. Что-то черкнув на бумаге, протянул ее мне.

– Вот. Сейчас вам нужно поехать в город, в военкомат. Там вас оформят. До конца дня должны управиться. Потом сразу ко мне и на склад – получать форму. Чтобы с завтрашнего дня вы выглядели как… – он поднял на меня глаза, прошелся оценивающим взглядом по моему платью. Поправила плечико, мне стало немного неуютно.

– Как солдат.

Мне стало немного обидно, ведь платье на мне было очень дорогим и красивым.

– Могу идти?

Он помолчал немного, задумчиво глядя на меня.

– И еще. В городе не безопасно. Никуда не ходите. Вас отвезет рядовой Родичев. С ним же и вернетесь в часть.

Все ясно?

– Конечно, – улыбнулась, а сама уже мысленно потирала ладони в предвкушении.

Какая удача, что я попаду в город! Прикуплю себе хоть что-то из посуды и из вещей первой необходимости. А то я представить не могла, из чего буду готовить. Там же даже кастрюли нет!

Возле ворот прямо у КПП, как и было обещано, стоял автомобиль, за рулем которого сидел молодой солдатик.

Парень оказался срочником и водителем Грома. Очень приятный и улыбчивый. Он многое рассказал мне о здешних местах. О том, где в городе можно сходить в кино, а где погулять. Я слушала его и никак не могла понять одной вещи. К концу пути, я все-таки решилась спросить.

– Андрей, – позвала его. Родичев как раз въехал в город.

– Скажи, как ты такой жизнерадостный уживаешься с хмурым комбатом? Лично я чувствую себя рядом с ним… глупой чтоли. Гром как взглянет, так сразу хочется спрятаться куда-нибудь под стол.

Родичев рассмеялся.

– Комбат у нас веселый, с чувством юмора. Ты просто еще не просекла. А как только поймешь его юмор, так заживешь счастливо.

Я покосилась на него недоверчиво.

– Веселым я уж точно его не назову.

Остановив возле небольшого одноэтажного здания, Андрей с гордостью сообщил, что это и есть военкомат. Он хотел заехать к своей девушке, поэтому мы договорились встретиться через несколько часов. Я как раз собиралась пройтись по магазинам в поисках посуды.

С оформлением документов проблем не возникло, и спустя час я спустилась по ступенькам крыльца, в приятную прохладу вечера.

До закрытия рынка оставался всего час, поэтому я торопливо направилась по маршруту, который Родичев заботливо нарисовал на листочке. И спустя еще сорок минут я стала счастливой обладательницей двух огромных пакетов кухонной утвари.

До назначенного с водителем места встречи оставалось не так много времени, да и мои покупки весили не мало, так что я решила сократить путь через парк. Густо засаженная хвойными деревьями аллея была практически безлюдной, но у выхода я заметила кое-кого.

На лавочке сидела девушка в компании двух парней в военной форме. И судя по встревоженному взгляду незнакомки, и наглым ухмылкам мужчин я сделала вывод, что их компания была девушке не по духу. И когда широкая ладонь одного из наглецов опустилась на колено девчушки, в ответ на что она всхлипнула и попыталась сбросить наглую хватку незнакомца, я не выдержала.

– Эй, вы что делаете?!

Напрочь позабыв о тяжелых пакетах, которые последние несколько метров еле волочила за собой, я ринулась в их сторону.

– Ой, еще одна, ты посмотри какая красотка! – один из парней повернулся ко мне, и проговорил эти слова, еле ворочая языком. В его руке я заметила полупустую бутылку с алкоголем.

Девушка подняла на меня полный мольбы взгляд.

– Парни, вам бы выспаться и протрезветь. А то позорите доблестное имя десанта.

Мои слова им не понравились.

– Ты сюда иди, я тебе покажу, как надо себя вести с десантом, – усмехнулся еще один и направился в мою сторону.

Я обхватила руками пакет с посудой, судорожно глядя по сторонам. Что же теперь делать? Убегать? Но как же девушка? Ой, он бы мне посуду новую не побил!

Отступив несколько шагов назад, неожиданно наткнулась спиной на что-то твердое. Заметила удивленный взгляд одного из приставал, и он был устремлен выше моей головы. Намного выше…

– А ну-ка, мелкая, поберегись! – прозвучал грубый голос за спиной, а спустя мгновение крепкие руки схватили меня за предплечья и, подняв в воздух, перенесли в сторону.

Высокий, широкоплечий парень в военной форме и голубом берете на голове направился в сторону обидчиков, по дороге заправляя рукава. А я так и осталась стоять на месте, судорожно прижимая к себе пакет с вещами.

– Только так можете с девушками знакомиться? Добровольно не выходит?

Пьянчуга оторопел от такой наглости. Его лицо исказилось в злой гримасе.

– Слышь, отвали, урод! Это наши девчонки!

Здоровяк повернулся ко мне. Он был темноволосым и кареглазым, лет двадцати на вид. От него исходило столько силы и тестостерона, от одного его взгляда можно в обморок свалиться.

– Ты его знаешь? – спросил, ткнув в грудь пьяного. Тот закашлялся от удара.

Меня почему-то обидел его вопрос.

– Нет, что вы?! Вы посмотрите на него! А я девушка приличная. Я шла мимо, а они к девочке приставали.

Здоровяк повернулся к нашему обидчику.

– Вон оно как! Девушка то приличная, а ты к ней пристаешь, а еще соврал мне…

Тот попытался выбраться из рук здоровяка, но все было тщетно. Боец, схватив пьянчужку за шиворот, отвесил ему пару увесистых тумаков, после чего несчастный несколько метров прочесал носом по асфальту. Второй, все это время сидевший рядом с девушкой, подскочил на выручку другу. Но и он не смог ударить здоровяка. Рука бойца взметнулась вверх и встретила нос пьянчуги на половине пути.

Спустя минуту, оба горе-ухажера сидели на асфальте, держась за разбитые носы.

Я же, наконец-то придя в себя, подбежала к девушке. Она все так же сидела на лавочке и роняла беззвучные слезы.

– Ты в порядке?

Незнакомка подняла на меня испуганные глаза.

– Да, все хорошо.

Я взяла с пола ее сумку, собрала все выпавшие учебники и протянула незнакомке.

– Ну что, все живы? – перед нами появился здоровяк. Он выглядел совершенно спокойным и даже не запыхавшимся!

– Да, спасибо вам огромное, – улыбнулась в ответ. – Вы – настоящий офицер. Спасли девушек.

Здоровяк выглядел смущенным.

– Я Вита, – протянула ему ладонь. Он пожал ее и посмотрел на девушку.

– Я Сабина, – проговорила она тихим, нежным голосом.

– Молот, – представился мужчина, пожимая девушке руку.

– Они что-то сделали тебе? – спросил, присев на корточки рядом с Сабиной.

Она все никак не могла успокоиться.

– Нет, я просто испугалась. Несколько мужчин мимо прошли, никто не помог. Спасибо вам, – она всхлипнула и вытерла слезы платком.

Молот кивнул, почесав задумчиво затылок.

– Вас довезти?

– Ой, я на машине, – только сейчас я вспоминал о Родичеве, посмотрела на часы. – Может, Сабину проводите?

– Нет-нет, спасибо вам. Я дойду, – девушка попыталась подняться с лавочки, но, по всей видимости, Молоту слишком понравилась идея проводить Сабину. Он не собирался ее отпускать.

– Отставить, – проговорил беззлобно. – Конечно, провожу, мало ли кто еще по дороге пристанет.

Он схватил сумку Сабины и подал ей руку. Девушка бросила на меня вопросительный взгляд, в ответ на который я кивнула. Думаю, что этот здоровяк уж точно не обидит. Тогда Сабина вложила свою ладонь в его, и они направились вдвоем к выходу из парка.

А я, поняв, что опаздываю уже на минут десять, быстрым шагом направилась к условленному для встречи с Родичевым месту.

Глава 7

– Какая удача, я успела на склад! Успела забежать туда за пятнадцать минут до конца рабочего дня. Хорошо, хоть Сан Саныч, добрый человек, задержался и выдал мне форму, иначе Гром завтра бы устроил, – последнее слово я проговорила, с ужасной отдышкой. Подниматься по лестнице на второй этаж с огромной стопкой вещей оказалось сложной задачей.

Женька тащила вторую часть выданной мне формы. Взяв свободной рукой ключ из моей сумки, она открыла замок, и мы наконец-то попали в комнату.

– Что с жильем? Тебя уже оформили? – подруга положила стопку на кровать и уселась рядом.

Я же, оставив свою ношу на стульчике, наконец-то смогла выдохнуть.

– Да, Сан Саныч все оформил, так что теперь нам с тобой, подруга, осталось принять присягу.

Мне было немного тревожно думать о предстоящей процедуре, но несмотря ни на что, настроение было замечательным. Не терпелось подшить рубашку и надеть уже новенькую форму!

Выудив форменную юбку и пакета, скинула платье и стала ее примерять, крутясь перед зеркалом. Посмотрев на подругу, вдруг поняла, что Снегирева выглядит расстроенной.

– Что случилось, Жень? Ты чего такая тихая?

Женя молчала.

– А где Ванька то? Уже вечер, а ты не с ним, – я только сейчас поняла, что Снегирева все это время сама не своя.

Подруга нахмурилась.

– Где Ванька, где Ванька? А мне почем знать, где этот Ванька?! Вообще не интересно, – пробурчала, отворачиваясь к окну. – Я может, уволюсь скоро и вернусь обратно в Красноярск!

А вот это заявление мне совсем не понравилось. Я подвинула стул ближе и устроилась на нем.

– Давай, рассказывай. Что у тебя случилось?

Женя метнула в меня сердитым взглядом.

– Ничего не случилось. Свадьбы не будет. Я уезжаю.

Мне казалось, еще чуть-чуть ее ворчания, и я ее тресну.

– Снегирева!

В глазах Женьки блеснули слезы.

– Он такая сволочь! Я перлась сюда через всю страну! Я устроилась в эту армию, терплю отвратительную начальницу, которая даже в туалет сходить не разрешает! Мои родители уже купили билеты, чтобы прилететь сюда, на нашу свадьбу! А он берет и переносит ее на неопределенный срок! – Женя выкрикивала обвинения, и с каждым словом ее глаза все больше наполнялись слезами. В итоге она и вовсе разрыдалась.

– Как переносит?

Я пересела к ней на кровать, обняла Снегиреву. А она еще больше расплакалась.

– Вот так! Он уезжает в «Герань», будет проводить срочникам курс молодого бойца! А это значит, что его два месяца не будет!

Я не могла понять, о чем она талдычит.

– Что за «Герань»?

Женя бросила на меня обиженный взгляд. В ее глазах я выглядела невеждой.

– Это учебный центр! Его еще «Долиной смерти» называют.

– Бр-р-р, ну и название, – меня даже в озноб бросило. Не хотела бы я там оказаться.

– Вита, что делать-то? Что я маме скажу, а папе? Два месяца! Сейчас ведь начнется! Когда вернется, отправят еще куда-нибудь, к примеру, на ротные учения. Это что, мы зимой будем жениться? А как же платье и красивые фотографии?

Женя была в истерике. Сердце сжималось от того, насколько несчастной она выглядела.

– А почему он вдруг едет? Это ведь не было запланировано.

– У комбата один из ротных гепатитом заболел, сегодня Гром вызвал Ваньку и сообщил ему, что вместо того больного едет он.

Ну и дела. Я еще крепче обняла подругу.

– Ладно, ты не плачь. И Ваньку не ругай! Он-то не виноват. Мы что-нибудь обязательно придумаем.

– Что ж тут придумаешь? Приказы начальства не обсуждаются, – завывала Снегирева.

– А мы и не будем их обсуждать. Но с комбатом я попробую поговорить. Все-таки свадьба бывает раз в жизни. Что ж он, не человек чтоли?

***

На следующее утро я была полна энтузиазма и уверенности. Выглядела я на все сто. Неустанно крутилась возле зеркала, любуясь собой. Как мне шла форма! Завязав хвостик, надела пилотку и отправилась в казарму.

На сегодня главным пунктом плана был разговор с комбатом насчет Вани и Жени. Я ночью даже мини-речь набросала, дабы не ударить лицом в грязь. Подумала о том, что надо бы подмаслить Грому. Может чего испечь в скором времени? Все-таки, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. И этот не исключение.

На подходе к казарме, на небольшой площадке заметила Грома, занятого тренировкой. Его торс был оголенным, и я могла наблюдать, как от каждого движения его рук, мышцы спины перекатывались под кожей. Я смотрела на него, затаив дыхание. Он нагибался, делал выпады вперед, словно сражался с невидимым противником. А потом просто взял и сделал сальто.

После этого Гром перешел на брусья и принялся подтягиваться на них. Он делал упражнения с такой легкостью, казалось, что они не составляют для него труда. Его загорелая кожа блестела от пота, русые волосы были влажными, я видела, как с их кончиков стекали капельки воды на лоб.

Я все стояла и смотрела на бугрящиеся по рукам вены, на крепкие пальцы, держащие перекладину. Боже, столько силы и мощи сконцентрировано в одном человеке! Это поистине потрясающее зрелище!

В этот момент я, почему-то, подумала о том, что у такого как он обязательно должна быть женщина. Разве может быть он одинок? А потом я вспомнила о его характере…

Почувствовав мой взгляд, Гром вдруг обернулся и посмотрел на меня. Я испуганно вздрогнула, боясь, что в очередной раз получу нагоняй.

– Доброе утро, – мужчина прошелся по мне придирчивым взглядом. – Ну вот, другое дело, теперь вы настоящий боец.

Что это? Ободрение? Он похвалил меня? Боже, ничего с неба не упадет?

– Доброе утро, товарищ комбат. Вы тоже отлично выглядите, – послав мужчине широкую улыбку, развернулась и гордой походкой направилась в казарму. Клянусь, я чувствовала его взгляд, пока не зашла в помещение. Сердце выпрыгивало из груди.

***

День был жутко суматошным. Но, стоит отдать должное Грому, больше он не ворчал на меня. Только работой заваливал так, что я не успевала изучать порученные мне документы. Поговорить с ним о Сугробове пока не выдалось возможности, и я надеялась, что после обеда он будет менее загруженным и сможет меня выслушать.

Обложившись папками, я усердно готовила документы, порученные мне Громом. Даже не заметила, как прошла первая половина дня и наступил обед. Привел в себя звонок от Женьки. Она сообщила, что ждет у выхода для совместного похода в офицерскую столовую.

Только я положила трубку, в кабинет ворвался Грызунов. Один только вид мужчины навеял на меня ужас.

Мало того, что он не взлюбил меня с первого взгляда (хотя, есть за что), так и, к тому же, сейчас был не в настроении. Сергей Витальевич так посмотрел на меня, что мне тут же захотелось схорониться под стол.

– Рядовой! – рявкнул мужчина. Я испуганно вздрогнула. – Почему не поднимаетесь, когда старшие заходят?

– Так я не успела, товарищ старший лейтенант, – скрипнув стулом, выпрямилась во весь рост.

Мне было до сих пор стыдно перед Грызуновым. Досталось ему из-за меня сильно. Я собиралась извиниться, но все никак.

Мужчина прошелся по мне хмурым взглядом.

– Почему неподобающий внешний вид?

От удивления едва не охнула. В смысле неподобающий вид? А потом посмотрела на свои пуговицы. Две верхних были расстегнуты. Принялась судорожно исправлять ситуацию.

– Капитан у себя?

– Да, но он отдал приказ никого не впускать. Прием после обеда.

Не обращая внимания на мои слова, он рванул к двери, а я следом. Перегородив тому путь, расставила руки в стороны.

– Счастливцева, вы перечите вышестоящему руководству? – его голос напоминал рев турбин. Я вся дрожала от испуга, но позиций сдавать не собиралась.

– Простите, но я не пущу вас, – проговорила тихо, но твердо.

– Вы с первого дня начали свою службу с не той ноты! – рявкнул он, упоминая мой постыдный проступок.

– И продолжаете двигаться в неверном направлении. Вы понимаете, насколько ваше положение шатко?! – его ноздри были раздуты от гнева, а глаза едва дыры во мне не прожигали. Но я старалась сохранять видимое спокойствие.

– Передайте, что у вас за вопрос, я сообщу товарищу комбату.

Губы мужчины вытянулись в тонкую линию.

– Вот, – он вдруг вручил мне в руки стакан с подозрительной желтой жидкостью. Я посмотрела на нее, приподняв на свет.

– Это что?

– Это моча рядового Самолетова, который утром не смог выдавить из себя ни капли.

Грызунов произнес это без тени улыбки. Я же силилась понять, в чем подвох. Не думает же он, что я и правда пойду к Грому с… этим.

– Вы издеваетесь?

Клянусь, я видела, как его глаза буквально по миллиметру наливаются яростью.

– Это вы издеваетесь! Не ходить же мне до конца обеда с этим! – он брезгливо посмотрел на анализы в моих руках. – Товарищ комбат самолично требовал предоставить ему результаты испражнений.