Зови меня Дженни

Я смотрела на это отражение, и внутри что-то ёкнуло. Этот смывающийся цвет был последним клочком моей старой, бунтарской брони. И он предательски слазил, обнажая ту самую девчонку из приюта, которую все хотели сделать «скромнее».

«Нет, – подумала я с внезапной яростью. – Нет. Если я иду в этот цирк, то на своих условиях. Я – алый. Это моё клеймо. Моя война.»

Быстро ополоснувшись, я натянула чистые чёрные леггинсы, худи и, не думая, сунула в карман почти пустой кошелёк. Знакомый магазинчик «Краски мира» на окраине студгородка работал круглосуточно. Там продавали дешёвую, едкую краску моего любимого оттенка – «Вампирский поцелуй». Она выедала волосы, но держалась мёртвой хваткой.

Я шла быстрым шагом, почти бежала. В голове стучало: «Сначала краска, потом ад. Всё по порядку.»

Магазин был пуст. За прилавком сидела девушка, на вид моя ровесница, уткнувшись в телефон. На её волосах был такой же неоново-розовый мешанин, как на моих – алый. Коллега по цеху разрушителей натуральных оттенков.

Я нашла свою коробочку, вторую, про запас, и подошла к кассе. Девушка лениво подняла глаза, протянула руку за сканером. И вдруг её взгляд застрял на мне. Не на волосах. На лице.

Она замерла. Её глаза округлились. Она судорожно положила телефон на стойку, экраном вниз.

– О, боже… – прошептала она. – Это… это ты?

Я нахмурилась.

– Я? Я просто хочу купить краску.

– Нет, нет, – она закивала с такой энергией, что розовые пряди заплясали у неё на лбу. – Ты же… ты же вчерашняя! Из «Феникса»! Красная, которая упала, а тот, высокий, чёрноволосый… он тебя поднял!

Лёд пробежал по моей спине.

– Что? – выдавила я.

– «PHOENIX»! – девушка почти визжала от восторга, но понизила голос до конспиративного шёпота. – Три года все гадали, когда же они начнут новый набор! А вчера вечером на их закрытом форуме и в инста-пабликах взорвалось! Выложили первые кадры с отбора! Там всего несколько секунд, но… это же вы!

Она схватила телефон, лихорадочно что-то искала и сунула его мне под нос.

На экране было тёмное, немного зашумлённое видео, снятое явно с камеры наблюдения где-то под потолком. Кадр крупный: зал, танцующие силуэты. И вот – я. Моё падение. Стремительное, нелепое. И затем – он. Джейкоб. Его фигура врывается в кадр, подхватывает меня с потрясающей, почти невидимой глазу скоростью и, не прерывая общего движения, встраивает обратно в танец. Всё заняло три секунды. Но это было снято и смонтировано так драматично, будто кульминация боевика. Под видео – тысячи лайков, сотни комментариев: «Кто она??», «Он её Спас!!!», «Это постановка? Выглядит нереально!», «PHOENIX IS BACK!».

У меня в глазах потемнело. Мир сузился до яркого экрана. Моё унижение. Мою слабость. Превратили в… в контент. В рекламный ролик. Без моего ведома. Без моего согласия.

– Можно… можно с тобой сфоткаться? – девушка-кассирша смотрела на меня полными надежды глазами. – Я никому не покажу! Ну, может, только в закрытый… Обещаю! Просто… я фанатка «Феникса» с самого первого набора! Я все их старые закулисные видео знаю наизусть!

Я стояла, онемев. В голове гудело. «Они выложили. Они сняли. Они знали, что падение будет. Они его ждали. Или спровоцировали?» Цинизм Скайлар обрёл новые, чудовищные очертания.

– Какое… фото? – пробормотала я, сама не зная, зачем спрашиваю.

– Ну, мы с тобой! Ты – новая «Феникс»! Это же история!

В её глазах горел не просто интерес. Горел культ. Она смотрела на меня не как на человека, а как на персонажа. На единицу в системе, которую она боготворила.

Что-то во мне, уже и без того надломленное, треснуло. Ярость, холодная и тихая, затопила всё. Но вместе с ней пришло и другое чувство – странное, щекочущее нервы осознание. Я была видна. Не как неудачница, а как часть чего-то большого, тайного, желанного.

На автопилоте я кивнула.

– Быстро.

Она вскрикнула от восторга, выскочила из-за прилавка, прижалась ко мне щекой и натянула на нас обеих селфи. На её экране я увидела наше лицо: её – сияющее, моё – бледное, с огромными тёмными глазами и пёстрыми, смывающимися волосами. Я выглядела как привидение, которое только что вытащили из могилы для фотоотчёта.

Щелчок.

– Спасибо! Огромное спасибо! Удачи тебе там! Вы – огонь! – она захлёбывалась.

Я молча взяла с прилавка свои две коробки краски, сунула ей деньги, не дожидаясь сдачи, и вышла на улицу. Воздух казался густым, липким.

Я шла обратно в общагу, сжимая в руке пакет. В ушах звенело. «Фанаты. Форум. Кадры. Контент.»

Они готовили персонажей. Мифологию. И я, со своим падением и своим алым цветом, уже стала её частью. Джейкоб, со своей ванилью и своевременным появлением, – тоже.

Я посмотрела на тёмные окна общаги. Через несколько часов нужно было ехать на ночную репетицию. К нему. Под взглядами невидимых камер, которые уже, наверное, были вшиты в стены того зала.

Я зашла в свою комнату, поставила пакет на стол. Рука дрожала.

Всё было гораздо, Гораздо хуже. И… парадоксально, гораздо интереснее. Они играли в свои игры. Хорошо. Но если это игра, то в ней есть правила. И я только что узнала одно из них: здесь нет ничего личного. Всё – на продажу. Даже позор.

***

Часы пробили половину первого. Я стояла посреди комнаты, похожая на снаряжённого параноика. Чёрный рюкзак был набит до отказа: ланч-бокс с «углеводной загрузкой» от Хлои (паста с курицей), термос с имбирным чаем, запасные носки, наушники, банка с таблетками (спрятана в потайной карман). Волосы, только что выкрашенные, пахли резкой химией и лежали тяжёлым, мокрым от краски алым шлемом. Цвет лёг ровно и ядовито. Броня была восстановлена.

Я уже тянулась к двери, когда она скрипнула и открылась. На пороге, пошатываясь, стояла Хлоя. В пижаме с единорогами, с волосами, торчащими в разные стороны, и с одним прищуренным глазом.

– М-м-мя? – пробормотала она, протирая лицо.

– Хлоя? Почему ты не спишь?

– Провожу, – она выдохнула, словно это было очевидно. – Должна убедиться… что всё взяла.

Она, всё ещё не до конца проснувшись, прошлёпала босиком в мою комнату и начала механически проверять содержимое моего рюкзака, тыкая пальцем.

– Еда – есть. Чай – есть. Носки – есть… БАЛЛОНЧИК? ГДЕ БАЛЛОНЧИК, ДЖЕН?!!

Она повернулась ко мне с трагическим выражением лица, будто я забыла билет на самолёт, улетающий с тонущего «Титаника».

– Хлоя, я…

– НЕТ! – она перебила меня и шмыгнула к себе. Через секунду вернулась, торжественно вкладывая мне в руку маленький синий баллончик. – Перцовый. На всякий случай. Для подонков. Или для слишком настойчивых партнёров по танцам. Не стесняйся использовать.

Я не могла сдержать улыбку. Эта сонная, взъерошенная девочка была моим личным отрядом заботы особого назначения.

– Спасибо, – сказала я искренне, засовывая баллончик в карман куртки. – Теперь иди спать. Ты же завтра на пары.

– Ага, – она кивнула, зевнула во весь рот и, уже отступая к своей двери, прошептала: – Удачи… Алый воин…

Дверь закрылась. Я покачала головой, поправила рюкзак и вышла в ночной коридор, а затем – на пустынную улицу.

Воздух был холодным и колким. Я достала телефон, чтобы вызвать такси, которое, по идее, должно было снова ждать. Листала приложение, пялясь в яркий экран, и, не глядя под ноги, сделала шаг вперёд с крыльца.

И врезалась во что-то твёрдое и тёплое. Телефон вылетел из рук, я отшатнулась, потеряв равновесие.

Но прежде чем я успела упасть или закричать, крепкие руки обхватили меня под локти, уверенно и мягко поставив на ноги.

– Осторожнее, – раздался спокойный, знакомый хрипловатый голос прямо над ухом. – Кажется, «Фениксы» не умеют летать в прямом смысле. Пока что.

Я подняла голову. Передо мной, освещённый тусклым фонарём, стоял Джейкоб. В чёрной куртке, с чёрным рюкзаком за плечом. От него пахло ночным воздухом, едва уловимой ванилью и… кофе. В его свободной руке дымился бумажный стаканчик.

– Ты… что ты здесь делаешь? – выдохнула я, всё ещё придя в себя от столкновения.

– Ждал, – просто сказал он, наклонившись, чтобы поднять мой телефон. Проверил экран – трещины не было – и протянул мне. – Скайлар сказала адрес. Подумал, логичнее ехать вместе. Экономит ресурсы корпорации.

Он сказал это так сухо, что я на секунду поверила. Но потом увидела в его глазах – в этих тёмных, теперь казавшихся почти чёрными, глазах – тень чего-то вроде… забавы.

– Ты специально подкараулил, чтобы я в тебя врезалась? – спросила я, засовывая телефон в карман.

– Нет, – он сделал глоток кофе. – Чтобы подхватить, если что. Опыт прошлый раз показал – полезный навык. Машина там.

Он кивнул в сторону тротуара, где действительно стоял тот же чёрный седан с тонированными стёклами.

Я колебалась секунду. Ехать с ним? В замкнутом пространстве? С этим человеком, который знал правила игры, видел моё падение и теперь пах так обманчиво… уютно?

Но альтернатива была – ехать одной в такой же машине. Или идти пешком. И то, и другое казалось сейчас более пугающим.

Я вздохнула и, не сказав ни слова, забралась на заднее сиденье. Он сел следом, притворил дверь. Машина тут же тронулась.

В салоне было тихо. Только мягкий шум двигателя. Я смотрела в окно на проплывающие огни.

– Ты покрасилась, – заметил он, не глядя на меня.

– Да, – коротко ответила я.

– Ярко. Они это оценят. Контраст на чёрно-белых кадрах с камер наблюдения.

Я резко повернулась к нему. Он смотрел прямо перед собой, лицо было спокойным.

– Ты видел? – спросила я тихо.

– Видел, – кивнул он. – Все видели. Это часть вступительного взноса. Твоё падение – теперь общественное достояние. Моя «спасительная» реакция – тоже. Добро пожаловать в мир, где твоя слабость – это твой главный актив. Главное – красиво её продать.

Его слова были как холодный душ. Но в них не было осуждения. Только констатация факта.

– А ты… привык к этому? – не удержалась я.

Он наконец повернул голову, и его взгляд скользнул по моему лицу.

– Привыкнуть нельзя. Можно только принять правила. И играть лучше всех. Чтобы у тебя было право диктовать свои условия. В конце.

Он снова отвернулся к окну.

– Выспаться удалось? – спросил он уже другим, более обыденным тоном.

– Нет.

– Мне тоже. Но, кажется, сегодня нас ждёт не сон. Скайлар любит ночные репетиции. Когда мозг отключён, а тело говорит правду. Будь готова.

Машина мягко затормозила у знакомого чёрного входа в «PHOENIX». Огни неона горели так же ярко, как и днём.

Джейкоб вышел первым, обошёл машину и открыл мне дверь. Просто, без пафоса. Как будто так и надо.

– Поехали, – сказал он, и в его голосе впервые прозвучало что-то вроде… делового азарта. – Посмотрим, на что мы способны вдвоём. Когда никто не смотрит. Кроме них.