Между Чувством и Контролем

Зимой ветра были особо яростны. Метель сбивала с ног, а хладный снег заползал за ворот тулупа. Порой меховая шапка слетала, ленточка срывалась с длинных кос, и Ураганова возвращалась домой с прогулки, напоминая лохматое чучело. Мама недовольно замечала, расчесывая светлые волосы гребнем, что негоже наследнице трона бегать косматой по двору и пугать стражников. Слова матери казались Марте смешными. Она, в силу своего пятилетнего возраста, не знала, что имеет в виду Александра.

«Я думала, что наследница ― это девочка, которая следит за стражей, ― припомнила Марта. ― Вот я и следила за ними каждый день, не давая покоя».

Ощутив лавину тянущей тоски, цесаревна закусила губу. Детские воспоминания несли в себе столько же беспечного ребяческого счастья, сколько разочарования. Ее жизнь разделилась на две части: до прибытия в Мироград и после прибытия. Марта редко поддавалась искушению вернуться в прошлое, потому что всегда эти счастливые мгновения удушали и создавали трещины в броне ее души.

Ураганова дала себе мысленную пощечину.

Еще чего не хватало! Хандрить и жалеть себя, когда перед ней столько народу!

Марта отогнала воспоминания, вслушиваясь в беседу между царицей и тетушкой. Они обсуждали какие-то дела в Баскакских землях. Постепенно их разговор перешел к Вотровскому княжеству.

– Мария Еленовна поведала мне, что вы, Екатерина Александровна, отрадно справились с приемом беженцев? ― поинтересовалась царица, взглянув на царевну.

– Княгине виднее, Ваше Величество, ― скромно ответила Екатерина.

Сначала Марта огорчилась. Честно признаться, она надеялась в глубине души, что Екатерина допустит ошибку. Потом цесаревна напомнила себе: грамотный анализ проблемы первостепенен для покоя Стриборга. Непокорное желание злорадствовать отступило в тень.

– Ее Высочество дали точную оценку ситуации и предприняли верные пути для устранения угрозы, ― тут же поддержала княгиня Мария.

– Вы меня переоцениваете, Мария Еленовна.

Марта поджала губы. Несмотря на обстоятельства, терпеть эти разговоры было невыносимо. Снова она стала участницей ситуации, когда Екатерину одаривают комплиментами и преувеличенной, по мнению цесаревны, похвалой, теша самодовольное сердце царевны. Цесаревне искренне не нравилось слушать это, ведь она не могла ничего выставить в противовес. Да, она неплохо показала себя на Публичном суде, отдавая сухие приказы об исполнении чьего-то наказания, но это ничто в сравнении с заслугой сестры. Тем более, после ночной прогулки…

– Вы чистейшее дарование, Катенька! ― воскликнул отец, пока Марта пробовала красную икру. ― Вы так молоды, но усердны и мудры, что мне остается лишь восхищаться своей дочерью.

Цесаревна чувствовала обжигающую досаду. Ей было обидно оставаться в стороне, не имея возможности сравниться с сестрой. Ведь ей даже не предоставили шанса хоть в чем-то преуспеть. Обида вызывала негодование и гнев, которые превращались, к великому сожалению Марты, в горькую зависть.

– Посвятите же нас в свои успехи, Ваше Высочество, ― предложила Марта в порыве чувств, перебив хорошо подготовленную ответную речь княгини.

Мгновенно у Марии Еленовны взгляд вспыхнул недовольством. Марта, делая глоток свежего кваса, уже настроилась на очередной выговор, но вместо этого княгиня Сворова предоставила слово Екатерине. Сестра принялась делиться триумфом.

– Доблестные соотечественники, приложившие все силы, чтобы передать нам бесценные сведения из Вотрова, доложили о следующих обстоятельствах, ― Екатерина говорила, как можно тверже. ― Командование дружины Ариантреи возглавлял Темный бог. Нам неведома природа его Тьмы и личность, но известно, что он маг огня. Сопутствовали ему трое подручников ― одна Темная богиня и два Темных бога. Природа их сил и имена также неизвестны. Помимо богов, промеж захватчиков насчитывается без малого пятьдесят воинов. Увы, оборона города длилась недолго, ― Екатерина выдержала паузу. ― Большая часть вотровцев убита или взята в плен. Слава Свету, княгиня Волхова и ее семья живы, но покамест находятся в заточении.

Лицо Александры Василисовны не выказало ни одной эмоции. Она сцепила руки, слушая Екатерину с непроницаемым выражением.

– Прискорбно, ― заметил цесарь, нахмурившись. ― Какова цель захвата?

– Всем известна необычайность Вотрова, Ваше Величество, ― продолжала сестра. ― По моему разумению, помимо получения удобной позиции для вторжения в Мироград, Ариантрея хотела вызволить подданных.

Марта выпрямилась от внезапного волнения, едва не подавившись напитком. На ум ей пришли слова Ромарио, полагавшего, что не освобождение приспешников было главной задачей богини Тьмы. Длительный опыт заставлял Марту верить в умозаключения рикриэнца. Значит, сестра ошибается.

– Я предложила обеспечить вывоз сбежавшего мирского люда и укрепление границ у побережья, дабы предотвратить возможное вторжение. Увы, сейчас мы не обладаем должной силой, чтобы поймать преступников. Прежде всего, нам необходимо позаботиться о людях, равно как и собрать всю мощь на освобождение Вотрова.

Пока Екатерина ожидала любезных отзывов о своих превосходных умениях, мозг Марты судорожно обдумывал каждое слово, сказанное сестрой. Ромарио посоветовал использовать новую информацию, чтобы выйти на нужные ответы. Если Ариантрея не планирует осаждать Мироград и не собиралась освобождать преступников, то единственная выгода от Вотрова ― это темницы.

«Темницы, ― повторяла про себя цесаревна. ― Что особенного в темницах? Зачем ей нужны именно они?»

Внезапная догадка вспыхнула в голове. Марта чуть не подпрыгнула от ликования. Ответ ― тот самый третий вариант развития событий, о котором говорил Ромарио, ― находится на поверхности.

– Мария Еленовна, ― обратилась к тете Марта, делая свой голос как можно невозмутимее. ― По вашему разумению, царевна пришла к верным выводам о происходящем? ― наследница сжала пальцы под столом, подавляя волнение. ― Вы одобряете суждения моей сестры?

Марта почувствовала уверенность, когда тонкая морщина появилась между бровями царевны.

– Безусловно, Марта Александровна, ― кивнула княгиня Мирограда.

Внутри все затрепетало и, одновременно, напряженно замерло. Сейчас Ураганова может спасти жизни, и победить противную сестру.

– Прошу прощения, но меня одолевают сомнения, княгиня, ― цесаревна подавила усмешку, отметив изменения в лице тетушки. ― Вы обе очевидно допускаете ошибку.

Отец заинтересовано посмотрел на Марту. Даже царица перевела на нее внимательные очи, ожидая услышать точку зрения старшей дочери.

– У вас иное мнение, Ваше Высочество? ― сжав челюсти, задала вопрос Сворова. ― Не тушуйтесь, выскажитесь.

Марта в любом случае не собиралась спрашивать ее разрешения, поймав снисходительный взгляд матери. Для нее вмиг стало неважным соперничество с сестрой или мнение тети. Сейчас у нее появился шанс впечатлить человека, любовь которого она пытается заслужить всю жизнь.

– Вы обошли стороной значимую деталь, ― собралась с духом Марта, впившись ногтями в ладони. ― Захватчики не убили княгиню Волхову и ее семью. Необычайность Вотрова ― в неприступных тюрьмах, кои держатся на крови Волховых. Если бы целью Ариантреи было лишь освобождение преступников, которые доселе не заботили богиню, то княгиня и ее семья были бы убиты. Ариантрее необходимы темницы Вотрова, а не заключенные в них. ― Цесарь поощрительно кивнул, а царица погрузилась в размышления. ― Следовательно, укрепления границ Стриборга ― пустая трата людей. Сколько минут хватит четверым Темным бессмертным, дабы уничтожить наших ратников, оставив лишь пепел? ― наследница трона приподняла бровь. ― Негоже отправлять туда своих воинов. Ариантрея не будет нападать на Мироград, покамест здесь пребывают сильнейшие маги в мире.

Марта сделала паузу, чтобы перевести дыхание. Чудом, ей удалось подавить тревожность и сохранить твердость голоса. Обычно, когда столько людей взирали на Ураганову, она путалась в словах и терялась. Несмотря на логичность выводов, Екатерина не разделила уверенности наследницы трона, поэтому незамедлительно прервала цесаревну.

– Чепуха, ― Екатерина помотала головой. ― У Ариантреи есть сотни тюрем в своих землях, которые…

– Запретные земли находятся на ином континенте, ― напомнила Марта, повысив тон. ― Слишком далеко отсюда.

Запретные земли ― далекая территория от Мирограда, находящаяся в другом полушарии к северу от южного Неропаса. В некоторых странах их именовали Владениями. Именно там правила Ариантрея.

Екатерина хотела возразить, но царица Александра опередила ее.

– Что вы предлагаете, Марта Александровна?

К этому вопросу цесаревна была не готова. Разве возможно придумать что-нибудь стоящее за пару минут?

«Придется импровизировать».

– Темный бог, возглавляющий осаду, владеет огнем. Раз наши воины были разбиты и почти не оказали сопротивления, то, скорей всего, у него вторая или первая ступень, как и у остальных Темных в их отряде, ― размышляла вслух Марта, анализируя свойства магии. В этом она была хороша. ― Значит, они умеют захватывать истинную стихию. Маги, чья ступень ниже, будут бесполезны. Здесь лучше всего против него подойдет маг воды, желательно, Светлый, поэтому придется просить помощи у Неропаса. Либо могущественный Темный маг огня. Он бы легко перехватил магические сплетения врага, чем облегчил бы наступление остальных. ― Цесаревна подняла глаза на мать. ― К сожалению, в одиночку мы не справимся. В Мирограде в нашем подчинении нет Темных бессмертных, способных противостоять захватчикам. Только Светлая богиня Евгения Ледянова, но одна она не выстоит. ― Наследница свела брови к переносице. ― Но прежде всего, надобно поразмыслить, для чего Ариантрее потребовалась тюрьма вблизи Мирограда.

Марта испытующе посмотрела на сестру, ожидая возражений. Однако обескураженная Екатерина молча слушала предложения цесаревны. Царевна не могла поверить, что совершила ошибку.

Ураганова испытала невероятное воодушевление. Только что она одержала победу. Сделала то, чего желала очень давно.

Княгиня Сворова помрачнела и не произнесла ни слова. Ее реакция только доказывала правоту Марты. Цесаревна не сочувствовала ей. На плечах Марии Еленовны лежала великая ответственность, и подобная ошибка могла стоить сотни жизней. Видимо, тетя понимала, что допустила оплошность, лелея в своих мыслях идеальный образ Екатерины. Недопустимо для правой руки царицы.

– Молодец, ― наконец раздался голос Ее Величества. ― Вы приятно удивили меня своей проницательностью и вниманием к мелким деталям, цесаревна.

Последнее слово царица произнесла с нажимом, будто выражая одобрение. Тон ее голоса стал на несколько градусов теплее, беспокойно теша сердце Марты. Девушка была готова разрыдаться от счастья, но позволила себе только лучезарную улыбку, которую было невозможно сдержать.

– Благодарствую, государыня, ― она склонила голову вперед, выказывая почтение.

Марта не верила своим ушам. Цесаревна еще никогда не слышала от нее похвалы. Только в детстве. Правительница Стриборга была невероятно скупа на комплименты. Но сейчас Марта получила не только теплые слова, но и гордость в глазах матери.

– Мария Еленовна, ― позвала княгиню царица более сурово. ― Созовите Большой совет глав Мирограда в связи с чрезвычайной ситуацией. Мы не можем игнорировать бесчинства в Вотрове и ждать несколько дней до начала Совета Пяти Стихий. Действовать необходимо незамедлительно. Помимо сего, ― царица поднялась. Все присутствующие одновременно встали вслед за ней. ― Посвятите Марту Александровну во все дела, касающиеся Мирограда. Мне будет любопытно услышать мнение цесаревны о произошедших событиях.

– Как прикажете, Ваше Царское Величество, ― смиренно склонилась княгиня Сворова.

– Марта Александровна, ― цесаревна вновь встретилась с взором матери. ― Подготовьтесь повторить свою речь на ближайшем Совете.

Марта опешила от неожиданности произнесенного распоряжения. На заседании Большого совета собирались все пять глав Мирограда и обсуждали дела города.

– Простите?.. ― Голос дрогнул. ― Вы хотите, чтобы я присутствовала на Совете глав Мирограда?

Царица спокойно кивнула, взирая на дочь сверху вниз. В такие моменты Марта кожей ощущала величие матери и испытывала неописуемое восхищение.

– Вопреки суждениям ваших наставников, думается мне, вы готовы к полному осуществлению своих обязанностей в соответствии с отведенной вам ролью Наследницы. Впредь вы будете участвовать в заседаниях Малого совета как мое доверенное лицо, ― царица грозно подчеркнула эти слова взглядом, повернувшись к княгине Своровой, всем своим видом выражая приказание.

Марте показалось, что она спит. Происходящее казалось нереальным. Помимо того, что мама хвалит ее перед всеми, так еще и приказала тетушке приглашать старшую дочь на заседания Малого совета. Обычно на этом Совете собирались все облеченные высокими должностями стриборгчане, влияющие на политику Мирограда. Посещение данного собрания для Урагановой было великой честью, о которой она могла лишь мечтать.

– Ваше Сиятельство, я и Владимир Еленович приляжем в опочивальне, ― оповестила государыня. ― Через два часа я буду ожидать вас у себя, дабы окончательно разрешить сию неприятность.

Царица вышла из-за стола и вскоре покинула столовую. Каждый член семьи проводил государыню поклоном. Мария Еленовна последовала за ней, изъявив желание проводить Александру Василисовну до покоев. Андрей, почуяв напряжение в воздухе, сослался на дела и ушел вслед за матерью. После их ухода побледневшая Екатерина, не встречаясь с Мартой взглядом, вылетела из зала, оставив отца и старшую сестру наедине.

– Вы умеете впечатлить, Марта Александровна, ― глаза папы сияли неподдельной гордостью. Отец подошел к дочери и положил руку ей на плечо. ― Ваша матушка восхищена вами.

– Благодарю, папенька, ― Марта потянулась к нему и обняла Владимира Еленовича. ― Я очень скучала по вам.

– Я тоже скучал по вам, голубушка, ― отец поцеловал Марту в макушку. ― Вы столь похорошели с нашей последней встречи, ― он отстранился и взглянул на дочь. ― Выросли на две головы! Лик ваш вобрал все царские черты. Я будто на Александру Василисовну в молодости смотрю.

Внешне родители выглядели старше Марты на десять лет, поэтому, несмотря на то что матери шел шестьдесят третий год, а Владимиру семьдесят восьмой, различия во внешности не были колоссальными. На цесаря часто заглядывались барыни разного возраста, плененные его очарованием и великодушием. Однако отец никогда не отвечал взаимностью, проявляя лишь должную вежливость. В Стриборге каждый знал ― Владимир Еленович верен брачной клятве и предпочтет смерть, нежели предать доверие своей жены.

– Благодарствую, ― сказала Марта, смущаясь красноречивых слов родителя. ― Вы, полагаю, устали от длительного плаванья. Не могу томить вас долгой беседой. Идите отдохните и наберитесь сил.

– Безусловно, Марта, ― отец потрепал по плечу. ― Видится мне, день и у вас насыщенный нынче, а я отвлекаю, ― прежде чем Марта успела возразить, цесарь выставил вперед указательный палец, останавливая девушку. ― Прогуляемся как-нибудь вдоль Денницы. Пожалуетесь мне на тетушку Машу, как в старые добрые времена, ― хмыкнул папа и направился к выходу, предоставляя дочери возможность насладиться своей победой в одиночестве.

Цесаревна повернулась к окну. Сквозь собравшиеся тучи упорно пробирались непокорные солнечные лучи, опаляя их края, точно огонь бумагу. Погода играла против могучего нрава солнца, но оно отказывалось принимать капитуляцию в этой битве. Даже если пойдет беспроглядный ливень или начнется гроза, обрушив на головы мироградцев свой неподвластный гнев, в конечном итоге солнце выиграет ― прогонит с небесного поля почерневший шлейф серых облаков.

Ураганова всмотрелась в свой улыбающийся силуэт, отражающийся в стекле. Ей захотелось выйти на улицу и вдохнуть неспокойный пасмурный воздух, окружить себя магией ветра и утонуть в бесконечном чувстве восторга. В то же время внутри нее зажглась свеча, порождая вдохновение и веру в собственные силы, отчего Марте впервые за всю жизнь захотелось пойти в библиотеку и переводить древнестриборгские письмена.

Она закрыла глаза, наслаждаясь этим головокружительным чувством.

Вкус успеха был сладок. Он завораживал и укутывал собой мысли, заставлял желать еще и еще. Поэтому Марта пообещала себе, что обуздает этот порыв сразу же, как вдоволь насытится им. Потому что она решила найти причину захвата Вотрова во что бы то ни стало, а для таких расследований нужен чистый рассудок.

Глава 8

Ромарио

― Уже день! Пора вставать! ― воскликнул недовольный женский голос. ― Мне все равно, даже есть у тебя очень сильно болит голова!

Ромарио поморщился. Голова действительно сильно болела. Скомкав в руках простыню, он медленно перевернулся с живота на бок, забавно напоминая в песок черепаху. Мозг пронзили тысячи кусачих игл. Появилось ощущение, будто череп покрылся трещинами, готовый вот-вот расколоться, как старая фарфоровая ваза. Глаза никак не хотели открываться, чтобы оценить, где он и что с ним. Горло пересохло, а нос почувствовал запах перегара.

Сколько он вчера выпил?

– Кэсси, отстань, ― прохрипел юноша. ― Я… мне очень плохо.

– Еще бы тебе было хорошо. ― Ромарио вздрогнул и чуть не подпрыгнул, когда Кэссиди вылила на его лицо кружку ледяной воды. В висках тут же запульсировало от напряжения, и он тихо осел в кровати. Темноволосый открыл глаза и сразу зажмурился. Свет, исходивший от свечей, не обрадовал.

– Что ты… делаешь, ― хотел было громко выразить свое негодование Ромарио, однако молния, в тот же миг ударившая в голову, заискрилась в танце.

– Рома, это тебе таверна, а не дом! Я работала всю ночь и все утро и теперь хочу выспаться. Давай, проваливай с моей кровати!

Она потянула его за ноги, пытаясь сдвинуть с места. У темноволосого не было сил сопротивляться. Он смог только недовольно замычать.

– Погоди, я сейчас встану… ― пробормотал рикриэнец. ― Можешь принести мне кружку эля? А лучше две. Моя голова сейчас расколется.

– Эль? ― возмущенно переспросила подруга. ― Я не буду приносить тебе выпивку. Ты выпил достаточно, чтобы Борей исчерпал свой запас щедрости. Думаю, он еще очень долго не даст тебе бесплатную кружку.

– Сколько я выпил?

Ночью, после прощания с Мартой, Ромарио почти сразу побрел домой. Всю дорогу он думал о том, что как раньше ничего уже не будет. Сердце беспробудно ныло, утопая в агонии, а безумная тоска сковала его тело, как петля на шее приговоренного к смерти преступника. Он не отпускал мысли о возлюбленной, вновь и вновь возвращаясь к ее улыбке и голубым глазам с фиолетовыми вкраплениями, видящим его думы насквозь.

Ромарио пришел к себе, когда родители уже давно ловили сновидения. Не умываясь и не раздеваясь, юноша завалился на застеленную кровать и попытался уснуть. Сон бы помог ему забыться. Но поток мыслей, как обычно, не давал сбыться этому желанию, потому что он постоянно будоражил сонное сознание. Ромарио часто мучали бессонницы.

Мозг лихорадочно искал выход, петлял среди множества идей, выискивая идеальный путь к Марте. Большинство вариантов были настолько абсурдными, что Ромарио посмеивался над собой, подобно безумцу. Рикриэнец перебирал всех знакомых, которые могли бы ему помочь, но те немногие из них, кто обладал властью в городе, попросили бы взамен большую плату. Безусловно, Ромарио готов пожертвовать чем угодно, однако он уговорил себя придумать что-нибудь еще.

Ромарио попытался отвлечься и подумать о чем-нибудь другом. Первым, что пришло в голову, был Вотров. Никто в городе не говорил о захвате столицы Вотровского княжества, поэтому, сколько бы он ни копался в знаниях, одолеваемый надеждами обнаружить верные причины произошедшего, ему не хватало материала для правильных выводов. Это убивало. Ничто не выводило Ромарио из себя так, как нехватка информации. В его жалком положении ему было доступно не много. Обычно он полагался на слухи, рассказы знакомых и соотносил полученное с полученными ранее фактами. Сейчас же возникла ситуация, о которой он абсолютно ничего не мог разведать, и незнание сводило с ума.

Солнце уже встало, когда он решил бросить попытки уснуть. Необходимо было избавиться от мыслительных процессов. Был только один способ забыться, оставив все думы трезвому разуму ― выпить великолепного Борейского эля, славившегося на весь город.

– Не знаю. Я уже сказала, что работала всю ночь. Лучше спроси у Борея, ведь он тебе наливал, ― Кэссиди открыла дверь своей маленькой комнаты в таверне «Пьяная фея». В комнатушке помещалась небольшая кровать и табуретка, расположенная перед маленьким зеркалом на стене. Рядом с табуреткой ― деревянный тазик для мытья. В другом углу находился сундук с кое-какими вещами. Ромарио знал, что в сундуке, помимо одежды, Кэссиди хранила бумагу, стоящую сейчас уйму денег, перо с чернилами, а также две книги, подаренные ей Ромарио. ― Пойду принесу тебе еще воды. Когда вернусь, чтоб бодренько сидел, готовый пойти отсюда куда подальше.

Кэссиди, махнув светлыми прямыми волосами, скрылась за дверью. Она была на два года старше Ромарио. Девушка торговала своим телом в этой таверне с пятнадцати лет, а взялась за неблагодарное ремесло еще раньше. Кэссиди осталась сиротой в раннем возрасте, поэтому выросла в городском приюте. В сравнении с другими сиротами приюта Кэссиди обладала живым умом и была очень способной девочкой, поэтому один из воспитателей научил ее читать и писать. Однако все успехи в учебе потеряли смысл, когда в двенадцать лет ее удочерила сеньора Франциска ― владелица известного борделя. Тогда и началась несладкая страница истории этой девушки.

Ромарио попытался подняться. В голову словно ворвался конь и начал задорно стучать копытами по мозгу. Изобразив сидячее положение, Ромарио почувствовал, как закружилась голова. Неудивительно, Борейский эль ― очень крепкая штука. Самое правильное средство, если тебе хочется не думать и отдалиться от проблем этого мира. Как назло, проходящее опьянение несло за собой не только гнев похмелья, но и трезвость рассудка. Мысли Ромарио мгновенно ускользнули к Марте.

Он с нежностью вспомнил их первую встречу в лесу. Ее полные тревоги глаза в тот момент, когда Ураганова услышала чужие шаги, и, вскочив на ноги, послала в него столб ветра. Мощная стихия обрушилась на деревья, повалив одно из них. Ромарио был не готов к нападению и чудом избежал столкновения.

― Ни шагу больше! ― крикнула Марта. ― Иначе я отрублю тебе голову!

Рикриэнец не на шутку перепугался. Он объяснил девочке что не представляет угрозы и, если ей угодно, может вывести из леса. Марта вначале не поверила ему, но повторно нападать не стала. Вскоре, отойдя от первой неловкости, она представилась, но не полным именем, поэтому Ромарио даже представить не мог, что перед ним стоит сама цесаревна Ураганова Марта Александровна. Хотя, оценив дорогие ткани, Ромарио понял, что светловолосая ― представительница стриборгской знати.

Марта призналась, что покинула свой дом, поссорившись с семьей, и заблудилась. Ромарио присел на поваленное дерево, и они разговорились. Его уже тогда удивило, что у них есть общие темы для разговора: равнодушие и непонимание матерей, высокие требования и несправедливость общества. Они ― рикриэнец, не имеющий никаких прав, и стриборгчанка, наделенная властью от рождения, ― разделяли одну и ту же печаль. Почему Адриан и Анна не понимали его так, как цесаревна другого государства? Ромарио до сих пор не знал ответа.

Она спасла его одной-единственной фразой, брошенной совершенно случайно. С ней рикриэнец чувствовал значимость. Марта была первой, кто выделила его ум, в то время как остальные замечали в нем лишь природное обаяние и притягательную внешность. Удивляло, что такой как он, выращенный как товар на продажу, смог тронуть сердце такой, как она. В голове никак не укладывалось ― почему среди сотни возможных вариантов Ураганова отдала свою любовь самому недостойному? Как так вышло, что цесаревне Стриборга полюбился двуличный подхалим и самодовольный умник? Ромарио полагал, что самую проницательную девушку поразили явно не худшие его стороны.

Как ему добраться до нее? Ромарио всегда стремился быть ближе к Марте и возвыситься так, чтобы смотреть на нее или улыбаться ей было обычным делом, чтобы беседа с девушкой на публике не являлась чем-то из ряда вон выходящим. Ему хотелось видеть, какая она в своей другой жизни, где она ― Ее Высочество Цесаревна. Как она ведет себя, разговаривая с титулованными лицами? Насколько изящно танцует на балах? Как общается с близкими родственниками? Все эти вопросы вызывали неподвластное желание узнать больше, ведь Ромарио знал только одну сторону жизни русоволосой.

Дверь вновь со скрипом распахнулась. Из коридора послышались громкие басы. Ромарио сел в кровати. Все звуки будто усилились в сто раз, а надоедливая барабанная дробь не переставала стучать в висках.