Вы ошиблись няней, дракон!

Но улыбка погасла, когда регент медленно произнёс тихим, но безжалостным голосом:

– Веду няню на допрос к провидицам.

Раздался дружный стон поварят. Фарго вздрогнул, глаза его округлились от ужаса, а тюбетейка снова съехала набок. Лисица покачала головой и закрыла мордочку лапками.

Я в растерянности переводила взгляд с регента на енота и обратно.

Регент резко развернулся и направился к выходу, не говоря больше ни слова, лишь коротким жестом приказав следовать за ним. Я покорно двинулась вслед, даже не подумав возражать. Сердце билось где-то в районе горла, и каждый шаг отдавался тревожным эхом в голове.

Позади нас плелись молчаливые охранники, понурый Фарго и лисица, которая уже даже не ворчала, а тихо поскуливала от обреченности.

Мы вышли во двор.

В ночной тишине сад казался ещё прекраснее: цветы тихо шелестели лепестками, в воздухе густо пахло сладкими пряностями и свежестью трав. Я подняла глаза и вдруг заметила на клочке неба третью луну – маленькую и золотистую, словно светящуюся монетку, кто-то аккуратно повесил над горизонтом.

Как жаль, что такое чудо я вижу в последний раз…

Шли мы молча, будто направлялись на казнь. Я готовилась к самому худшему: к темнице, пыточной или подвалу. Но неожиданно дракон свернул в сторону высокой башни, у подножия которой был разбит небольшой шатёр.

Башня возвышалась мрачной громадиной, её тёмные окна то и дело вспыхивали неестественным светом, будто в ней бушевала какая-то загадочная, непонятная жизнь.

Я осмелилась приблизиться к Фарго и шёпотом спросить:

– А… что там, в башне?

– Оракул, – так же шёпотом ответил енот, вздрагивая от одного произнесения этого слова.

Регент тут же обернулся, и Фарго резко замер, нервно сглотнув остаток своих пояснений. Лисица и охрана остановились на безопасном расстоянии, явно не желая подходить ближе.

Шатёр выглядел странно. Полупрозрачный шёлк ткани трепетал на лёгком ветерке, отбрасывая дрожащие тени. Внутри угадывались какие-то фигуры, неясные силуэты, от которых по коже пробегал неприятный холодок.

Регент уже почти коснулся полога шатра, собираясь войти, как я вдруг набрала в грудь воздуха и решительно шагнула вперёд:

– Подождите!

Дракон медленно развернулся, прожигая меня взглядом насквозь:

– Вы хотите что-то сказать? – спросил он холодно и властно.

– Я… да, хочу, – выдавила я, стараясь не отвести взгляд, хотя дракон буквально прожигал меня насквозь. Голос предательски задрожал, но я все же продолжила: – Пожалуйста, не наказывайте слуг. Я правда сама виновата. Они тут ни при чем.

Регент молчал. Он так пристально смотрел на меня, что я разнервничалась еще больше. Просто не могла молчать, потому слова поделись из меня рекой:

– Со мной просто случилась… истерика, – призналась я тихо, чувствуя, как на глаза предательски наворачиваются слезы.

– Вчера я умирала. Сегодня я оказалась здесь и завтра меня, может быть, вообще не будет. Я понятия не имею, что со мной происходит. Тело чужое, голос чужой, луна чужая. Я никогда не думала, что в жизни такое бывает. А я уже смирилась, была готова принять…

Голос сорвался, и я тяжело выдохнула, отчаянно пытаясь справиться с накатывающими эмоциями. Мне вдруг стало мучительно стыдно за всё: за ночной разгром на кухне, за глупую браваду, за то, что я сейчас так жалко стою перед этим суровым, непоколебимым драконом и чуть ли не плачу. И за Раю тоже ужасно обидно, хоть загадочный напиток и прибавил ей сил, все равно она ждет свой второй заслуженный шанс, а я тут…

– Простите меня, – прошептала я уже едва слышно. – Мне так хотелось хоть немного почувствовать себя живой. Хоть ненадолго. Не наказывайте их…

Я ждала гнева, насмешки, ледяных слов, которые окончательно добьют мою и без того пошатнувшуюся уверенность. Но вместо этого он неожиданно произнёс:

– Я знаю, каково это. Смириться со смертью, принять её и остаться в живых.

Я удивлённо вскинула голову и встретилась с его взглядом. Глаза регента всё ещё были холодны, но теперь в них появилось что-то новое, чего я никак не могла уловить. Дракон перевел взгляд на небо и вздохнул, смотря в даль.

– Это неожиданно тяжело, выбивает из колеи.

Он замер, кажется, возвращаясь в свои воспоминания. Я заметила, как он сжал кулак, как между чёрных бровей пролегла морщинка.

– Так вы простите их? – наконец осмелилась спросить я.

Дракон моргнул, перевел на меня взгляд и мне показалось, что я заметила на кончиках губ неуловимую улыбку.

– Я ещё никого не казнил за пятно крема. Это глупо.

На сердце вдруг стало легко, будто гора свалилась с плеч. Я благодарно улыбнулась, сама не понимая, отчего так радуюсь.

Дракон поднял полог шатра, жестом приглашая меня войти. Секунду я медлила, а затем вошла.

Я шагнула внутрь шатра, и сразу же меня охватила тревога. В полумраке слабо мерцали лампы, отбрасывая дрожащие тени. В воздухе висел тяжёлый аромат, от которого кружилась голова.

Неожиданно что-то холодное и гладкое обхватило мои ноги. Я дёрнулась, но меня уже

держали крепко и уверенно. Сердце бешено забилось, я попыталась вырваться, но новые кольца обвились вокруг талии, плеч и запястий, лишая возможности даже шевельнуться.

Из темноты выплыли фигуры – пять женщин с прекрасными, но пугающими лицами и змеиными телами вместо ног. Их глаза странно сверкали, отражая мерцающий свет ламп. Они молча смотрели на меня, и от их взгляда по коже пробежал холодок ужаса.

– Отпустите меня! – закричала я, отчаянно дёргаясь и пытаясь освободиться. – Пожалуйста! Я ничего не сделала!

Но существа не ответили. Одна из них приблизилась совсем близко, наклонилась ко мне, и я почувствовала обжигающе-острую боль от её укуса на шее.

Я вскрикнула и дернулась снова, но крепкие кольца змеиных тел удерживали меня неподвижно.

Одна из женщин-змей повернулась в сторону полога и с лёгким шипящим акцентом произнесла:

– Яд начал дейсствовать, м-сссой господин. У вас ессть дессять минут. Спрашшивайте, теперь она не ссможет сссолгать.

Я испуганно замерла, ошеломлённая таким поворотом. Ничего себе детектор лжи! Да я от одного вида этих существ была готова добровольно рассказать всю правду и сознаться даже в том, чего никогда не делала.

Я подняла взгляд, ожидая вопросов дракона и с ужасом пытаясь представить, что будет, когда он получит ответы.

– На кого ты работаешь? – спокойно, но жёстко спросил он. – Назови имена своих сообщников.

Я ошарашенно уставилась на него, забыв даже о боли и страхе. А вот рот мой помимо воли открылся:

– Какие сообщники? Нет у меня сообщников. Вы тут с ума посходили?!

– Ззззадавайте по одному вопроссссу, повелитель, – подсказала провидица, льстиво заглядывая в глаза дракона.

– Фу, пошлость какая, – ляпнула я и тут же захотела закрыть рот рукой.

Похоже они пожалеют, что покусали меня. Я за словом в карман не полезу. Дракон вздохнул и медленно и четко повторил вопрос:

– На кого ты работаешь?

– На дракона-регента. Он мужик хоть и красивый, но похоже с кукушкой у него не очень. Паранойя. Не удивительно, что в этом мире няни не нашлось. Небось все сбежали…

Регент чуть сузил глаза, затем перебил мой словесный поток:

– Кто готовил тебя к допросу?

– Меня вообще жизнь к такому не готовила! Что это за жесть такая?!

– Кто научил тебя обходить вопросы под ядом провидиц? – кажется дракон терял терпение, так и я тоже.

И контролировать себя не могла.

– Никто не учил! Я пять минут назад даже не знала, что они существуют! Что за бред?

Его лицо стало ещё суровее.

– Какие тебе дали инструкции?

– Мне никто не дал никаких инструкций и это свинство! Кто вообще так нанимает персонал? Вы слышали что-то о собеседованиях, этике, испытательном сроке? В этом мире все такие дикие? Я даже не знаю, как мне собираются платить!

– Яд не действует? – дракон с удивлением посмотрел на провидицу, – Это возможно? Иммунитет? Противоядие?

– Сссссспросссссите у неё что-то личное… я почувссссствую разззззницу…

– О чём больше всего жалеешь в жизни?

Вопрос прозвучал неожиданно мягко и болезненно задел что-то внутри. Губы дрогнули, я не смогла сдержаться – слова полились сами собой:

– Я не достигла мечты. А была очень и очень близко. Буквально ключи в руках! Маленький дом на берегу реки, своя собственная конюшня, лошади. Ещё бы день-два и запах травы по утрам, рассветы с крыльца… – мой голос сорвался, глаза защипало от слёз, – но мне позвонили из клиники. Пришлось продать всё. Абсолютно всё. Конюшню, дом, даже вещи. Покрыть долги, оплатить кредиты, а остатки пустить на лечение, которое… как вы уже поняли, оказалось напрасным.

Слёзы потекли по щекам, а я не могла даже рукой их вытереть – змеиные кольца всё ещё держали крепко.

– Больше всего я жалею, что не плюнула на всё это и не уехала сразу, не прожила отпущенное время так, как мечтала. А теперь моя мечта – это просто горькое сожаление…

Я подняла взгляд и встретилась с глазами регента. Он молча смотрел на меня, но в его суровом взгляде впервые мелькнуло что-то живое. Будто и его самого на секунду настигла давно забытая боль утраты, а затем он спросил:

– И вы решились на убийство наследника?

Я вытаращила глаза от удивления, полностью забыв о змеях, страхе и даже о том, что передо мной дракон.

– Убийство ребёнка?! – я чуть не задохнулась от возмущения. – Вы в своём уме вообще? Да как такое в голову может прийти?

Дракон кажется совсем не ожидал такого напора, но, честно говоря, я уже была на пределе.

– Вы вообще за кого меня принимаете?! Кем нужно быть, чтобы вот так вот… ребёнка? И что потом? Жить припеваючи? Да любого нормального человека совесть съест!

Я хотела добавить еще что-то но мысль выскользнула из головы, к горлу подступила тошнота. Глаза потяжелели, веки медленно опускались, а тело стало таким тяжелым.

– Что происходит? – пробормотала я, чувствуя, как силы стремительно покидают меня. – Что вы со мной сделали?

Голос доносился откуда-то издалека, сознание медленно уплывало. Я почувствовала, как змеиные кольца ослабли и исчезли, а крепкие руки бережно подхватили меня, не давая упасть. Последним усилием я приоткрыла глаза и встретилась со взглядом дракона. Его лицо было близко-близко, глаза с тревогой смотрели в мои.

– А ты красивый, – прошептала я из последних сил, глядя на него строго, хоть и с трудом удерживая глаза открытыми, – но с доверием большие проблемы, да.

Во взгляде дракона мелькнуло удивление, но в следующее мгновение весь мир померк, а я провалилась в сон.

Очнулась я медленно, словно выныривая из глубокого сна. Сначала осторожно пошевелила пальцами, убедившись, что могу это делать. Затем неуверенно приоткрыла глаза, вглядываясь в потолок с красивой лепниной.

Сердце гулко застучало – я в палате? В своём теле или…?

Я резко села на кровати, опустила взгляд и увидела тонкие, изящные руки, лежащие поверх шелкового одеяла. Выдохнула с облегчением и одновременно с тревогой: я всё ещё в чужом теле, а значит – в другом мире.

Неожиданно воспоминания накрыли меня волной. Допрос, змеи-провидицы, дракон… Я охнула и быстро огляделась. Комната была той самой, в которую меня поселили раньше. Только стол ломился от фруктов, а на подоконнике стояло аж три букета цветов.

Почему я ещё здесь? Разве дракон не выяснил всё, что хотел? Понял ли, что я не та, за кого себя выдаю?

С трудом выбравшись из кровати, я направилась к зеркалу. Оттуда на меня смотрела хрупкая девушка с нежным лицом и огромными глазами.

– Ну и влипла же ты… – шёпотом сказала я отражению.

Неужели они так ничего и не поняли?

Мысль была пугающей, но где-то глубоко внутри, совершенно неожиданно, зашевелилась маленькая надежда. Может, всё ещё не потеряно?

Нет, хватит притворяться! В конце концов, хуже уже не будет. Я дождусь подходящего момента, наберусь смелости и честно признаюсь дракону, что я не Раиса Львовна, и даже близко не няня. Пусть отправляют обратно, пусть наказывают, но хотя бы совесть будет чиста.

А до тех пор…

Я внимательно посмотрела на отражение, снова удивляясь невероятной хрупкости и изящности чужого тела. Надо же, всю жизнь мечтала похудеть, а тут, пожалуйста – целиком и полностью в чужой жизни и даже в чужой фигуре.

Отвернувшись от зеркала, я подошла к столу и взяла ароматный, незнакомый фрукт, осторожно куснула его. Сладкий, сочный сок потёк по пальцам, вызывая невольную улыбку.

Ну что ж, раз уж я здесь ненадолго, почему бы не получить удовольствие от каждой минуты, пока не наступит час правды? Ведь кто знает, как скоро он наступит. Но наступит обязательно.

Я просто дождусь нужного момента и скажу дракону всю правду.

Раздался стук в дверь, от неожиданности я вздрогнула. Кто это может быть? Лисица или Фарго, наверное.

– Входите! – крикнула я.

Дверь распахнулась, и на пороге возник… дракон.

Я замерла с фруктом в руках, не сразу осознав, что он вообще делает в моих покоях. Регент тоже выглядел удивленным. Он скользнул по мне взглядом, а затем вздрогнул и отвернулся:

– Простите, я думал вы одеты.

Я посмотрела на свое отражение в зеркале еще раз. Похоже это белое платье что-то вроде ночнушки? Я бы в таком и на красную дорожку вышла…

– Секундочку. Я как раз думала о вас.

– Обо мне?

Я мысленно чертыхнулась, понимая, как двусмысленно это сейчас прозвучало.

– Не о вас, а о разговоре с вами… минуту, я оденусь все же…

– Я подожду в коридоре, – сказал Кайден и вышел, прикрыв за собой дверь.

Ещё раз взглянув в зеркало, я простонала. Щёки горели, а яркие лучи солнца, пробивающиеся через занавески, пронзали ткань платья, выставляя напоказ очертания хрупкой фигуры.

– Да что ж такое-то! – простонала я и решительно распахнула шкаф.

Сердце колотилось как сумасшедшее, руки дрожали, и я никак не могла сообразить, какое из многочисленных платьев выбрать.

Наконец я схватила первое попавшееся – простое на вид, светло-зелёное с нежными кружевами – и поспешно натянула на себя. Платье оказалось не таким простым в обращении и требовало сложной шнуровки на спине.

Я с досадой покрутилась на месте, тщетно пытаясь нащупать шнуровку пальцами. Как вообще здесь люди одеваются самостоятельно?

Отчаявшись, я выглянула за дверь. Но в коридоре кроме дракона никого не было.

– Эм, простите, – неловко кашлянула я, – могли бы вы помочь? Я не знаю, как завязать эти шнурки.

Кайден обернулся на меня, приподняв одну бровь, но ничего не сказал.

Повисла напряжённая пауза. Я уже начала жалеть о своей просьбе, но затем дракон все же вернулся в мою комнату и скомандовал:

– Поворачивайтесь.

Я послушно повернулась к нему спиной и смущенно пояснила:

– Там, откуда я, одежда попроще, да и нравы полегче.

Кайден затянул шнуровку с удивительной деликатностью и точностью. Я застыла на месте, ощущая тепло его дыхания на шее, и почувствовала, как мурашки бегут вниз по позвоночнику.

– Спасибо, – едва выдохнула я, стараясь не двигаться и не показать, как сильно смущена.

Что же такое со мной происходит в присутствии дракона? Я еще раз посмотрела на себя в зеркало и поймала в отражении его взгляд.

– Не за что, – произнёс он тихо, но голос его звучал чуть мягче и теплее, чем прежде. – У меня мало времени, скоро совет, так что позвольте мне объясниться.

Я нервно сглотнула, набрала в легкие воздуха, чтобы сказать ему правду о подмене, но он сбил меня, начав говорить первым.

– Понимаю, что моё поведение могло показаться вам бестактным и грубым, – начал Кайден, хмуро глядя куда-то в сторону. – Отчасти это так, но в таких условиях мы живём. Мои источники доложили, что велика вероятность, что оракул – участник заговора. Отсюда и допрос…

– Оракул? – переспросила я.

Кайден спохватился и спешно пояснил:

– Маг, отвечающий за перемещения между мирами. Я поручил ему выбор няни и заключение договора. Как вы понимаете, допросить его я не могу.

Я как раз ничего не понимала, потому переспросила:

– Почему?

Дракон вздохнул и терпеливо пояснил:

– Оракул мифическое существо, сотканное из ткани пространства. Оно одновременно в этом мире и во всех других. Не него не действует магия, только нерушимый договор…

– Нерушимый договор…

Прошептала я и снова провалилась в воспоминания. Что же я подписала в тот день в больничной палате?

Глава 2

В понедельник мошенники должны были прийти снова. На этот раз подписывать какой-то договор.

Я была уверена, что это или какая-то мутная доверенность или вовсе купля-продажа квартиры. Но наивная Рая никак не хотела слушать мои аргументы.

– Не веришь мне, поверь своим глазам! Они дали мне отвар, который сработал. Даже врачи вынуждены подтвердить, что мне намного лучше, – говорила она и отворачивалась.

Дурацкие сектанты забили ее голову чушью про перерождения и магические элементы. Общеизвестно, что никакой отвар не может излечить от рака, но похоже к разуму Раи взывать было бесполезно.

Я решила её спасти несмотря на протесты.

И тут как раз врачи были моими помощниками. Всего-то надо отправить Раю на внеплановое обследование на то время, когда назначена встреча с мошенниками.

И подменить себя ей.

За окном раскинулось два старых каштана, широкие листья которых практически лишали нашу палату света. Мы и днем включали лампочку, чтобы не ходить в полумраке.

Я отправлю Раю на процедуры, надену её очки, косынку, выкручу лампочку и лягу на её койку! Лысый скелет от лысого скелета не слишком-то отличается. Я ещё раз посмотрела на себя в зеркало и поморщилась. Ну да, круги под глазами, бледные губы, белая кожа. Может сработать.

Главное действовать быстро и решительно. Терять-то все равно нечего.

Я дождалась, когда Рая уйдет в душ, и быстро направилась к кабинету дежурного врача.

– Простите, Любовь Валерьевна, можно к вам, – спросила я, впрочем, уже заходя в кабинет, – я по поводу Раи.

– Я уже сказала, что не могу запретить посещения потому, что вам кто-то из ее родственников не нравится, – буркнула врач, смотря на меня поверх очков.

– А я не об этом, – фыркнула я, – Вот мы ее убеждали в один голос не рисковать с народной медициной, а она нас не слушала. В итоге у нее все выходные ноги сводило. Может прокапаете ей магнезию?

– Странно, мне ее жалоб не передавали. Пусть сама приходит…

– А она не придет, а ночами стонет и спать мне не дает.

– Ладно, выпишу ей назначение, пусть вечером идёт в процедурный. Анализы сдали?

– Сдали.

Я вернулась в палату, испытывая облегчение и тревогу одновременно. План казался простым, но в любой момент что-то могло пойти не так.

Рая как раз вернулась из душа, завязывая свою яркую косынку и тихонько напевая что-то веселое. Глядя на нее, я снова ощутила укол совести. Но другого выхода не было.

– Рая, – стараясь говорить спокойно и буднично, сказала я, – тут заходила Любовь Валерьевна.

– Ой, что-то случилось? – насторожилась Рая, встревоженно глядя на меня.

– Да нет, ничего особенного. Она сказала, что тебе снова нужно капельницы поделать. Ты же жаловалась, что ноги сводит, помнишь? Только сказала идти в процедурный кабинет. И еще добавила, что тебе после капельницы обязательно нужно зайти к гинекологу, прямо там, на этом же этаже.

Рая поморщилась и тяжело простонала:

– Ох, опять эти процедуры. Думала, уже отвязались от меня со своими капельницами…

– Ну, зато спать будешь нормально, – бодро добавила я, стараясь не выдать себя волнением.

– Ко мне прийти должны.

– Я им скажу, чтобы тебя подождали.

– Спасибо.

Я отвернулась, скрывая облегчение и чувство вины. Пока Рая сделает капельницу, пока отстоит очередь к гинекологу, чтобы выяснить, что ей не назначено, пока пойдет уточнять, я уж с мошенниками справлюсь.

Суну диктофон под подушку. Планшет поставлю так, чтобы на его камеру записать их визит. А потом можно и полиции передать материал.

Мне осталось самое важное – добыть очки и косынку. С очками было проще простого: Рая надевала их только для чтения и обычно оставляла на прикроватной тумбочке.

А вот косынка была настоящей проблемой. Рая носила её постоянно, и яркий, узнаваемый рисунок выделял её среди всех пациентов отделения. Без этой косынки даже я могла не узнать подругу.

Нужно было что-то придумать.

Я глубоко вздохнула и сделала вид, что потянулась за тарелкой, стоящей на тумбочке за спиной Раи. Сердце тревожно застучало, но назад пути уже не было. Одним быстрым движением я зацепила ножом кусочек масла и нарочито небрежно обернулась, аккуратно отправляя масляный комочек прямо на косынку подруги.

Рая вздрогнула и недоумённо оглянулась:

– Ой, что это такое?

– Аааа, прости! – поспешно воскликнула я, изображая искреннее огорчение и досаду. – Неуклюжая я какая! Это же масло! Давай я постираю, пока пятно не въелось окончательно!

– Да ладно тебе, Оль, ерунда.

Но я уже была непреклонна, вытягивая руки к косынке:

– Нет-нет, мне ужасно неловко. Я всё сделаю сама. Снимай давай быстрее…

Рая со вздохом стянула косынку и неохотно вручила её мне:

– Только аккуратнее, пожалуйста, это моя любимая…

Я с облегчением забрала косынку и поспешила к раковине, демонстративно застирывая масляное пятно и тайком наблюдая за реакцией Раи. Она тихо покачала головой, потом порылась в тумбочке и достала запасной платок, на этот раз бледно-голубой. Мысленно я победно улыбнулась.

До самого обеда мы лежали молча. Я притворилась спящей, чтобы избежать лишних вопросов. Рая же углубилась в чтение книги, тихонько переворачивая страницы и время от времени вздыхая.

Когда санитарка принесла обед, мы молча разложили подносы. Уже приступая к супу, Рая вдруг спросила тихо, будто между делом:

– Оль, а на что бы ты была готова ради выздоровления?

Я нахмурилась, отложив ложку в сторону.

– Ну это же глупо. Ты же знаешь, чудес не бывает.

Она помолчала немного, а потом снова тихо спросила, глядя куда-то в стену:

– А если бы чудо требовало жертвы? Если бы кто-то предложил тебе выздоровление взамен на чужую жизнь? Это… ужасно?

– Ты про что? – я напряглась, рассматривая её внимательнее. – Типа обмена заложников? Мне кажется, на такое невозможно ответить, пока сама не окажешься перед таким выбором…

Рая снова вздохнула и отвернулась, оставив меня с тревожным, неприятным чувством. Что за странные мысли она вынашивает? И как далеко зашли эти мерзкие мошенники со своими разговорами?

Я выглянула в окно, и тревога неприятно кольнула сердце. У ворот больницы только что припарковалась знакомая машина с грязными, заляпанными пылью номерами. Те самые типы, которые уже несколько недель обхаживали Раю, неспешно выбирались наружу.

Времени совсем не оставалось.

– Рая, – стараясь не выдать своего волнения, я повернулась к ней, – тебе пора на процедуры, опоздаешь!

Она вздохнула и поднялась с кровати, беря в руки медицинскую карточку.

– Иди, иди, а я тут, если что, твоих гостей развлеку, – постаралась я улыбнуться как можно естественнее.

Рая кивнула и медленно, нехотя вышла из палаты. Я облегчённо выдохнула. Теперь самое важное.

Сердце стучало так, что казалось, его слышат даже в коридоре. Я схватила табуретку, осторожно залезла на неё и, дотянувшись до лампочки, быстро выкрутила её. Палата мгновенно погрузилась в спасительный полумрак. Широкие листья каштанов создавали приятную, мягкую тень, в которой трудно было различить детали.

Я спрыгнула с табуретки, ощутив головокружение и слабость, но упрямо направилась к Раиной тумбочке. Надела её очки – зрение сразу поплыло и стало мутным. Хорошо, что я не собиралась ничего читать, лишь создать нужное впечатление.

Затем дрожащими пальцами натянула на голову её косынку. Последний штрих. Теперь можно было ложиться.

Я забралась в постель, подтащив одеяло к подбородку и отвернулась лицом к стене, чтобы скрыть несоответствие лиц. Моё сердце колотилось так громко, что я боялась, его услышат мошенники.

Не прошло и минуты, как дверь палаты приоткрылась, впуская внутрь две фигуры.

Я осторожно повернула голову, разглядывая незваных гостей сквозь Раины толстые очки. Мужчина и женщина. Мужчина – высокий, худой, с лицом цвета воска, казалось, его лицо не выражало никаких эмоций, словно маска. На нём был костюм, который выглядел на несколько размеров больше нужного, отчего фигура казалась нескладной и

чужой. В руках он держал какие-то бумаги, свернутые в трубочку, как свиток.

Женщина была полной противоположностью. Маленькая, коренастая, с ярким платком на голове и несколькими рядами массивных бус на шее, похожих на дешёвые украшения уличной гадалки. Она постоянно теребила пальцами бусины и нервно оглядывалась по сторонам, словно опасаясь, что её вот-вот разоблачат.