Взлетая со дна

Заглядываюсь на его благородные, слегка семитские черты лица и не сразу отвечаю на вопрос.

– Спасибо, но думаю, это будет не совсем удобно.

– Мне кажется, куда неприятней – это трястись восемь часов в общественном транспорте. Увиливать от длинных монологов бабушек, и прикрываться шарфом от храпящих мужиков, дышащих перегаром.

– А ещё три пересадки, отсутствие откидных сидений, затёкшие колени, и вековая усталость, которая сразит меня раньше, чем я перешагну порог съёмной квартиры.

Мы смеёмся, и я всё больше погружалась в рытвину его больших глаз. Тёмно-карие, как обсидиан, со смолистым блеском от тусклого освещения. Хоть мы и не были хорошо знакомы, я даже не знала его имени, но никакой опасности не ощущала. Добрая улыбка, плавные жесты и спокойный голос. Интуиция подсказывала мне, что ему можно доверять.

– Ну хорошо, – киваю я, – но я оплачу половину стоимости.

– Даже не вздумай, – грозит мне пальцем. – Я сам предложил, поэтому не обсуждается.

Парень берёт мой чемодан.

– Но… – он разворачивается обратно и оказывается неприлично близко.

– Как тебя зовут?

– Ассоль, – хрипло отвечаю я.

– Так вот Ассоль, научись принимать помощь.

– Это звучит, как нравоучение. Я привыкла справляться со всем сама, – возникаю и тащусь следом за ним.

Никогда не признавала свои слабости и уж тем более не оставалось у кого-то в долгу. Мне было неудобно просить помощи, особенно у Стаса, а сам он никогда не изъявлял желания.

– Я так и понял, – отвечает молодой человек и открывает багажник. – Считай, что у тебя выходной.

Мы сели во вместительный внедорожник. Мне стало тепло и уютно. Салон обшит коричневой кожей, а огромную панорамную крышу успел припорошить снежок.

– Я могу узнать имя моего водителя?

– Артур, – произнёс он бархатистым голосом и завёл мотор.

«Это что, злая шутка?» – успевает пронестись по нейронам мозга.

Глава 4.

31 декабря 04:45 AM.

Артур.

Нам предстояло проехать триста восемнадцать миль, и если верить навигатору, то это займёт примерно шесть часов. Дорога была хорошей, местами сыпал снег. Нас приветствовала и провожала флора, одетая в жемчужные искрящиеся платья. За окном не больше минус десяти градусов. Предрассветное солнце нежными лучами касалось горизонта. Усталость сморила меня: нелёгкий перелёт отразился мигренью и тяжёлыми веками. Отогревшись в машине, я успокоился и расслабился. В запасе было полдня, чтобы привести себя в порядок, а значит, всё идёт по плану. По радио играла новогодняя композиция Let It Snow (прим. – Dean Martin – Let It Snow). Ассоль с упоением смотрела по сторонам. Она разрывалась между тем, чтобы не упустить ни одного кустика и тем, чтобы заснуть. Зевота без конца одолевала её и передавалась мне. Мы как альфа-самцы бабуинов, оповещали друг друга о том, что пора спать. С невербальным общением у нас складывалось куда лучше. К сонливости начал прибавляться и голод. В самолёте нас так и не успели покормить. Чтобы как-то отвлечь себя, я постарался завязать разговор.

– Так зачем ты едешь в Нью-Йорк, Ассоль? – её имя такое необычное.

– Вам так любопытно, мистер Грей? – девушка старается сдержать смешок, у меня же вырывается глупая усмешка.

– Я даже не знаю, как комментировать это, – беспомощно пожимаю плечами, – Артур и Ассоль – развожу руки на руле. – С ума сойти…

– Судьба главенствует в некоторых событиях, – глубокомысленно отвечает девушка.

Я помолчал несколько секунд. Коллизия взглядов, меня сейчас не беспокоила.

– Называй меня просто Артур. Мистер Грей, попахивает Кристианом из «50 оттенков серого».

– Ты смотришь такие фильмы? – удивляется девушка. – Никогда бы не подумала.

– Меня заставила посмотреть его бывшая, с тех пор, все мои ассоциации касательно Артура Грея исказились этой похабщиной, – выплёвываю я, будто избавляюсь от ядовитого плода.

– О вкусах не спорят, но у неё его явно нет.

Усмехаюсь уголком рта и сжимаю руль.

– Прости, мне не стоило так говорить… – спохватывается Ассоль.

– Всё нормально, не бери в голову, – отмахиваюсь я. – Всегда старался разделять вкусы партнёров, думал, что они будут делать то же самое.

Несколько секунд нахожусь под прицелом взгляда Ассоль: она не решается больше высказать свои мысли. Не в то русло, я увёл разговор. Прочищаю горло и задаю вопрос повторно.

– Ну, героиня повестей, не увиливай от ответа. Зачем тебе Нью-Йорк в канун Нового года?

– Мечта девочки-подростка, которая насмотрелась «Секса в большом городе» и «Сплетницы», – шутливо отвечает Ассоль.

– И это именно новогодний ритуал?

– Нет, скорее спонтанное решение, – с непонятной досадой произносит она.

Девушка отвернулась к окну и даже погрустнела. Я не стал дальше лезть с расспросами, поэтому прибавил музыку и постарался сконцентрироваться на дороге.

Спустя час езды, мы пересекли первую границу с Нью-Хэмпширом. У меня автоматически списались деньги за платную дорогу. Машин становилось всё больше: люди спешили к празднику. Мимо проехало с десяток переодевшихся сант и эльфов. Все были в приподнятом настроении, махали руками и кричали поздравления. Ассоль достала из сумки компактный беззеркальный фотоаппарат в ретро стиле от «Никон», я не смог не улыбнутся. Она пыталась запечатлеть разные кадры.

– Может, лучше остановиться? – предложил я.

– Так, мы точно не доберёмся до Нью-Йорка.

– У нас есть время. Тем более, я умираю от голода, думаю, как и ты.

Она положила ладонь на живот, и он громко дал понять, что согласен со мной. Девушка засмущалась, а меня это умилило ещё больше.

– Единогласно!

Я посмотрел на картах ближайшее заведение, с чем-нибудь съестным. Через пять минут мы съехали с трассы, проехали мимо живописного гольф-клуба, парка и припарковались возле гриль-бара «Гараж Гибба». Ассоль зашла внутрь, а я достал кое-что из сумки. Кафе оформлено в Байкерском стиле и пропитано той же атмосферой. Бутафорский золотой байк прикреплён над экраном с меню и маленьким телевизором, по которому шли комедийные шоу-программы. Стены в виде всевозможных гаражных ворот, столы из чёрного дерева и стулья с красными сиденьями. Бар, с большой рабочей поверхностью занимал практически всё помещение, напротив, расположился полузакрытый гриль. Из новогодних украшений – только жёлтые гирлянды по всему периметру.

Ассоль ушла в туалет поэтому я решил взять смелость сделать заказ и для неё. Поприветствовал седовласого толстяка и попросил пода́ть самые вкусные позиции из меню на двух персон.

– Our burgers are better double-double In-N-Out.* (прим. – Наши бургеры лучше двойных в In-N-Out.) – смело заявляет мужчина.

«Неудивительно, что эмблема кафе выполнена в жёлто-красных цветах». – отмечаю про себя.

Пока старичок подготавливал ингредиенты, мы разговорились. В кафе никого кроме нас не было. Бил – так звали мужчину, был хозяином этого заведения. Вышел на смену один, чтобы дать возможность хорошо отдохнуть сотрудникам. Он и сам планировал поработать до обеда, ведь мы его первые клиенты, и он шутил, что и последние. Мой разговорный английский сопровождался сильным акцентом. Бил, предположил, что я из Скандинавии. Узнав, что из России, первый его вопрос был: «Правда ли у нас пятидесятиградусные морозы?» А когда Ассоль вышла из уборной, принялся восхищаться красотой русских девушек. Пока она благодарила его за комплименты и прятала от стеснения глаза, я достал компактный фотоаппарат Fujifilm и открыто сфотографировал её.

– Ах ты, маленький засланец, – недовольно морщится Ассоль и подбегает ко мне, чтобы выхватить фотоаппарат.

Поднимаю руку вверх и крепко держу аппаратуру. Девушка прыгает вокруг меня, встаёт на носочки, стараясь дотянутся до камеры. Мы оба смеёмся, спотыкаемся об ноги друг друга. Я перехватываю её руки свободной рукой, но девушка не сдаётся. Продолжаю отходить назад и упираюсь в стену. Ассоль стоит, впритык задрав голову, оглядывая с детским желанием заветную вещицу. Постепенно наши взгляды пересекаются. Чувствую беспокойное дыхание у себя на груди. Улыбки сходят с лица, и мы, как под гипнозом смотрим друг друга. Одно рукой я придерживаю её за предплечья, противоположной ладонью она упирается мне вбок. Мы замерли.

Глава 5.

31 декабря 6:00 AM

 Ассоль

Артур смотрел на меня заинтересованно. Зрачки глаз расширены, а брови немного приподняты. Смутившись, отвожу взгляд, но его взор, как магнит притягивает обратно. А он красивый – проносится умозаключение. Шатен, с непослушными кудрявыми волосами. Юношеское лицо давало понять, что ему не больше двадцати пяти. Парень хорошо сложен: рельеф рук и груди чётко прорисовывался из-под белого пуловера. Окутывающий шлейф парфюма, с нотками кедра, кожи и мускатного ореха – привлекал меня. Мышцы Артура стали расслабляться, и он по инерции опустил руку. На его высокой шее висела подвеска с объёмным кулоном в виде карандаша. Он художник?

– Your order ready! (прим. – ваш заказ готов!) – громко кричит мужчина и ставит тарелки на стол.

Мы шарахаемся друг от друга, точно нас застукали за неприличным в общественном месте. Я пользуюсь моментом, проворно хватаю камеру и бегу к нашему столику. Парень недовольно пыхтит и идёт следом.

– Почему не сказал, что тоже фотографируешь? – стараюсь не встречаться с ним взглядом, деловито рассматривая камеру.

– Не думал, что это вызовет такую бурю интереса, – в его голосе звучит нотка обиды или разочарования?

– Эм, прости, – поднимаю виноватый взгляд.

– Перестань извиняться, Ассоль, – Артур отпивает газировку.

Я молча поворачиваюсь к своей тарелки. На синей клетчатой салфетке, как гоночный флаг – лежит сочный бургер в компании с большой горкой картошки фри. Громко сглатываю заполнившие рот слюни.

– Попробуй, – говорит Артур. – Они намного вкуснее на родине, чем где-либо.

Вкус говяжьей котлеты, сладкой булочки, тягучего сыра уже чувствовался на языке. Я надкусила бургер и в наслаждении простонала. Арут хитро улыбнулся.

– Боже! Я даже не знаю, с чем это сравнить, – немного прожевав отвечаю я. – А картошка, такая же вкусная?

Не успеваю дождаться ответа и отправляю первый ломтик, сначала в соус, – а потом в рот. Снова блаженно жмурясь, будто попробовала деликатес мира всего.

– Ну как? – интересуется парень.

– Восторг! Экстаз! И гастрономический оргазм!

Хозяин заведения услышал мои слова, наполненные высшей степенью услады. Ему не нужно было переспрашивать на другом языке, по интонации и так всё было ясно. Он подмигнул Артуру и отошёл к другой стороне барной стойки.