Истина

Амантур Залкарбеков

Истина

Истинная смерть.

Ливень хлестал землю, превращая поле битвы в месиво из грязи и крови. Крики раненых смешивались со звуком рвущейся плоти, лязгом металла и глухими ударами падающих тел.

– Ааааа! Этот черт мне сломал ногу! Моя нога! – раздался истошный вопль.

Но тот, кто кричал, не успел закончить. Раздался сухой хруст, и его голова безвольно повисла под неестественным углом.

В самом центре бойни, освещенный всполохами молний, стоял человек. Высокий, в черных, насквозь промокших одеждах, с тонкой свежей раной на щеке. В его руке была катана, но он даже не удосужился обнажить ее.

Яркие, алые, словно раскаленные угли, глаза пристально следили за противниками, впиваясь в них холодной, бесстрастной яростью.

– Он вообще человек? – пробормотал один из солдат, дрожа от страха. – Как он один может выходить против армии в пять тысяч? Как нам…

Слова оборвались резко, словно перерубленные мечом. Копье, пущенное с чудовищной силой, вспороло воздух и вонзилось ему прямо в лицо. Мужчина дернулся, застыл, а затем безжизненно рухнул в грязь.

Их противник даже не шелохнулся.

Дождь лил, словно пытался смыть кровь с израненной земли, но этого было недостаточно. Смерть шла по полю боя, оставляя за собой только мертвые тела и окровавленную грязь.

Он двигался быстро. Слишком быстро.

Черная фигура скользнула вперед, и прежде чем солдат успел понять, что происходит, тонкая, почти невидимая железная нить скользнула в его рот и вышла через затылок, разрезав череп надвое. Глаза мужчины закатились, а тело осело в лужу, обагряя воду кровавым оттенком.

Другой бросился бежать, но не успел сделать и двух шагов, как его руки вывернулись в неестественных направлениях со звуком рвущихся сухожилий. Он вскрикнул, но тут же захлебнулся собственным криком, когда что-то с хрустом вырвало его ключицу. В следующее мгновение этот же окровавленный осколок кости вонзился ему в горло, прерывая последние попытки вдохнуть воздух.

Солдаты пятились назад, сжимая оружие дрожащими пальцами. Триста человек, двести, сто— они гибли один за другим.

А он все еще не обнажил катану.

Стрела летела с огромной скоростью, разрывая воздух. Любой другой не успел бы среагировать, но он даже не моргнул. Мужчина просто поднял руку, перехватил стрелу в полете и, не глядя, метнул обратно. Деревянный снаряд со свистом рассек воздух и вонзился прямо в лоб стрелку, убив его мгновенно.

Мужчина стоял посреди поля битвы, а дождь все лил и лил, стекая по его лицу, смешиваясь с кровью врагов. Он поднял голову к небу, чувствуя, как капли ударяются о кожу, и на миг позволил себе задуматься.

“Что плохого в том, что я просто хотел уберечь свою семью?”

Но тишина не длилась долго.

– Легендарные Алые Глаза Куро Кусакабэ… – раздался насмешливый голос.

Из толпы вышел человек. Высокий, гибкий, с двумя мечами в руках. Он двигался с опасной легкостью, уверенно, как хищник, нашедший добычу. Его губы изогнулись в улыбке.

– Я убью тебя и стану легендой!

Куро не шелохнулся. Его глаза, алые, как раскаленные угли, блеснули в темноте.

Громкий треск.

Пропитанная дождем земля разлетелась в стороны, когда его ноги резко оттолкнулись от грязи. В следующий миг он уже был рядом с убийцей.

Тот не успел даже понять, что произошло.

Куро схватил его за лицо, с силой впечатав его голову в размякшую от дождя землю. Хруст костей, всплеск крови – и от черепа осталась лишь размазанная по грязи масса.

Армия застыла. Никто не ожидал этого.

Куро, даже не взглянув на мертвого противника, спокойно произнес:

– Закрой рот. Ты портишь чудесный звук дождя.

Солдаты задрожали. И, будто по невидимому приказу, вся армия сделала шаг назад.

Дерзкий голос разорвал тяжелую тишину.

– Не нужно было все так усложнять, Кусакабэ! – насмешливо бросил он. – Если бы ты согласился на мое предложение, всего этого бы не произошло!

Куро медленно повернулся в сторону говорящего. Его алые глаза, яркие, словно раскаленные угли, впились в фигуру, стоящую на возвышении среди армии.

– Я бы никогда не посмел отправить свою семью на войну, Император Мусаси, – голос Куро был спокоен, но под этим спокойствием кипела ярость. – Это главный закон клана Кусакабэ. И ты это знаешь!

Император фыркнул, скрестив руки на груди.

– Ты – глава клана, – с нажимом сказал он. – Ты мог бы изменить этот закон. Ты живешь в моей стране, и мне плевать на ваши дурацкие традиции!

Дождь продолжал хлестать, но Куро будто не замечал его.

– И ради этого ты убил всех? – его голос оставался ровным, но в нем чувствовалась глухая боль. – Ты не пощадил даже детей… Они-то в чем виноваты?

Император усмехнулся.

– Дети вырастут. И могут причинить гораздо большую угрозу, чем ты, Куро. Лучше истребить всех больных скотов, чем оставить даже нескольких, чтобы они не заразили новых.

В этот момент молния озарила поле боя, вырывая из темноты лица солдат. И все они увидели, как глаза Куро вспыхнули еще ярче.

Император Мусаси шагнул вперед, позволяя дождю стекать по своей дорогой одежде с золотистыми узорами. Его катана сверкнула в свете молнии, когда он неспешно извлек ее из ножен. Он был спокоен, даже самоуверен.

– Обнажи катану, как самурай, – приказал он, держа меч в расслабленной, но готовой хватке.

Куро лишь хмыкнул, и его алые глаза вспыхнули холодной яростью.

– Я не самурай… – его голос был тихим, но каждый солдат на поле боя слышал его отчетливо. – Я убийца. Убийца из клана Кусакабэ. Четвертый глава клана. Сын Черного Кулака Маритаки.

Он медленно наклонился, поднял с земли окровавленную катану павшего воина.

– И я не стану обнажать катану моего отца ради такого труса, как ты.

Клинок сверкнул, разрезая ночной воздух. Куро повернул его в руке, ощущая вес, и, не сводя взгляда с Мусаси, прошептал:

– Да начнется месиво.

В этот миг молния ударила в землю, расколов небо ослепительной вспышкой. И бой начался.

Мусаси двинулся первым. Его катана свистнула в воздухе, нацеливаясь на открытую сторону тела Куро – быстрый, смертоносный удар снизу, способный разрубить врага одним движением.

Но Куро даже не шелохнулся.

Вместо того чтобы парировать удар, он резко выбил ногой меч Мусаси вниз, вонзив его в размякшую от дождя землю. Острие ушло глубоко в грязь, лишив Императора оружия на мгновение – мгновение, которого было достаточно, чтобы убить.

Куро уже заносил меч для удара, его алые глаза вспыхнули холодной решимостью.

Но в этот миг на него набросились солдаты.

Первый получил удар ногой в горло, его дыхание мгновенно оборвалось. Второй шагнул ближе – и катана в руках Куро разрезала его шею, оставляя только фонтанирующую кровь.

Он двигался, как ураган.

Мусаси отступил, выдергивая свой меч из земли, а вокруг Куро солдаты умирали один за другим.

Куро двигался сквозь поле боя, как сама смерть. Его тело было вечно в движении – молниеносные рывки, резкие удары, смертельные атаки, каждая из которых отнимала жизнь.

Солдаты обрушивались на него десятками, но все, что они находили, – это смерть.

Катана, подобранная с земли, свистела в его руках, рассекая воздух и плоть с пугающей легкостью. Один солдат бросился вперед – и его голова полетела в сторону, словно у сломанной куклы. Другого он схватил за горло, переломил шею и метнул тело в толпу, сбивая нескольких разом.

Мусаси не ждал.

Он атаковал со спины, катана рассекла воздух, целясь в позвоночник Куро.

Но Куро уже знал.

Он шагнул в сторону, в последний миг пропуская клинок мимо себя, и в тот же момент пнул другого солдата вперед. Тот инстинктивно поднял руки, и катана Мусаси вошла прямо ему в грудь.

– Тьфу! – выругался Император, выдергивая меч.

Но Куро не дал ему времени на передышку.

Разворот – и катана, окропленная кровью, летит в его сторону.

Мусаси блокировал, но сила удара заставила его отступить.

Солдаты не прекращали атаковать.

Пики летели, мечи сверкали, копья пронзали воздух. Куро отбивал удары, двигаясь, как призрак. Он схватил одного за руку, развернул и пронзил клинком сразу двоих. Разорванное тело осело в грязь.

Ливень смывал кровь с его лица, но глаза… глаза становились только ярче.

– ЧТО ВЫ СТОИТЕ?! УБИТЬ ЕГО! – заорал Мусаси, но голос его дрожал.

Куро увидел страх.

Он схватил ближайшего солдата, используя его как щит, когда град стрел полетел в его сторону. Тела падали, кровь смешивалась с грязью. Он вышибал оружие из рук, крошил кости, ломал шеи.

Двести.

Сто.

Пятьдесят.

Поле боя превращалось в кладбище.

Куро шагнул вперед, развернув окровавленный меч.

– Ты боишься, Мусаси?

Император сжал катану, но руки дрожали.

– ЗАТКНИСЬ!

Куро усмехнулся.

– Тогда давай закончим это.

Куро сделал шаг вперед, но вдруг почувствовал, как что-то тянет его вниз. Тепло разливалось по телу, пропитывая одежду. Он опустил взгляд.

Кровь.

Ярко-алая, смешивающаяся с дождем, струящаяся по его боку.

Рана.

Когда? Как? Он не заметил удара?

Он поднял голову – и встретился взглядом с Мусаси.

Император ухмылялся.

– Ты думал, что неуязвим? – его голос звучал насмешливо. – Ты не бог, Куро. Ты всего лишь человек.

Куро промолчал.

Он встал прямо, несмотря на боль, сжал окровавленную катану и шагнул вперед.

Мусаси поднял меч.

Лезвия сверкнули под ливнем, и бой начался.

Клинки сошлись со звонким лязгом, искры разлетелись в стороны.

Куро ударил первым – быстрая, точная атака, нацеленная в шею.

Мусаси отбил.

Резкий выпад Императора – Куро уклонился, но рана дернулась, заставив его замедлиться на мгновение.

Мусаси воспользовался этим.

Он сделал шаг вперед и ударил снизу, намереваясь вспороть Куро живот, но тот бросился в сторону, ускользая, словно тень.

– Быстро, – пробормотал Мусаси.

Куро снова атаковал – его катана сверкнула в воздухе, описывая дугу. Император едва успел отразить удар, но сила была настолько велика, что его отбросило назад.

Мусаси стиснул зубы.

– Проклятье…

Они бросились друг на друга снова.

Их мечи плясали в смертельном танце.

Клинки скрещивались снова и снова, каждый удар был смертелен, каждое движение идеально просчитано. Куро двигался, игнорируя боль, его глаза горели, как раскаленные угли.

Он шагнул ближе, отвел удар Мусаси в сторону, и пальцами поймал лезвие.

Кровь хлынула из порезанных ладоней, но он не отпустил.

Мусаси расширил глаза. И он направил свою катану прямо в сердце Куро.

Катана Куро описала дугу, сверкая в свете молний.

Ш-ш-шах!

Голова Мусаси взлетела в воздух, оставляя за собой кровавый след.

Его тело еще стояло, не осознавая смерти, а глаза, полные ужаса, уже не видели ничего.

Куро поймал голову за волосы, сжимая холодный череп в пальцах.

Он посмотрел на оставшихся солдат.

Те стояли в полном молчании. Дрожали. Кто-то упал на колени, кто-то отступал.

– Война окончена. – Тихо сказал Куро.

Дождь продолжал хлестать по изуродованному полю битвы.

Куро стоял, сжимая окровавленный клинок, его глаза все еще горели алым светом.

Перед ним – она.

Женщина с белыми волосами, призрак среди кровавого хаоса, растворялась в воздухе, ее свет вплетался в его тело.

Он сделал шаг назад, собираясь уйти.

– За тебя, Мико.

Но в тот же миг его тело пронзило ледяное жало боли.

ШРРХ!

Катана вонзилась ему в живот.

Клинок пронзил насквозь, металл показался с другой стороны, окропленный алыми каплями.

Куро дернулся.

Дыхание оборвалось.

Он опустил взгляд…

На рукоятку меча сжимало безголовое тело Мусаси.

Оно стояло перед ним.

Без головы.

Без жизни.

Но все еще сражаясь.

Из безглазого безликого рта донесся хриплый, почти восхищенный голос:

– Вот это… воля к победе…

Кровь хлынула из рта Куро.

Руки ослабли.

Мир начал рушиться.

Он дышал тяжело.

Где-то далеко сверкнула молния.

Тело не слушалось.

Но он слышал.

Крики.

Звук рвущейся плоти, хруста костей.

Голос одного из солдат:

– Ты кто такая…?!

Ш-ш-шах!

Голова солдата взлетела в воздух, падая в грязь рядом с Куро.

Тьма двигалась.

Фигура, закутанная в черное, шла через поле боя, оставляя за собой только смерть. Куро смотрел вверх, ощущая, как жизнь медленно покидает его тело.

Перед ним стояла женщина.

Белые волосы спускались до пояса, а ее алые глаза светились, будто отражали кровавую луну.

Капли дождя стекали с черного плаща, обволакивающего ее фигуру, но она даже не моргала, словно ливень был ей чужд.

– Дай мне спасти тебя, человек. – Ее голос был мягким, но в нем звучало что-то неизбежное.

Шаг.

Позади них раздались бешеные крики.

Последний выживший солдат, дрожа от страха, с искаженным ужасом лицом, бросился на нее с мечом, намереваясь зарубить, крича от отчаяния.

Она даже не повернула голову.

Просто щелкнула пальцами.

ХРУСТ!

Тело солдата разлетелось в кровавую кашу.

Мясо.

Кости.

Кровь.

Все это рухнуло в грязь, смешавшись с дождем.

Она не удостоила его даже взглядом.

Ее алые глаза снова смотрели только на Куро.

– Мне нужна твоя помощь. – Она опустилась перед ним, склонив голову чуть в сторону.

– Я должна вселиться в твое тело.

– Так ты будешь жить.

Кровь продолжала вытекать из раны Куро.

Он чувствовал, как его тело становится тяжелее, дыхание замедляется.

Он умирал.

Выбора не было.

Тело женщины начало светиться, ослепительно белым светом, словно сама луна растворялась в воздухе.

Ее фигура постепенно исчезала, пронизывая Куро тонкими нитями света.

Но в этот же миг…

Глухой голос разнесся по ночному небу.

– Показалась…

На фоне луны, сидя на камне среди безжизненного ландшафта, наблюдал мужчина.

Его глаза горели ледяной ненавистью, а губы тронула хищная усмешка.

– Великая Богиня Луны… Как же ты низко пала.

Он встал.

И шагнул вниз.

БУМ!

Кратер разорвал поверхность луны.

Мгновение спустя он уже был на земле.

Еще один грохот, еще один кратер, земля треснула под его ногами.

Куро успел только ощутить холодный ужас.

Женщина почти полностью вошла в его тело.

Но было поздно.

ШШРАК!

Сталь пронзила его сердце.

Его глаза расширились.

Дыхание оборвалось.

Все тело замерло в вечной неподвижности.

Кровь потекла по лезвию меча.

Мужчина стоял над ним, глядя с холодным презрением.

– Ты не заслуживаешь ее силы.

Куро Кусакабэ был мертв.

Ужас бесстрашного.

Куро очнулся, чувствуя, как его тело налилось тяжестью. Перед ним возвышались огромные врата, алые, словно пропитанные застывшей кровью. Они были покрыты древними письменами, которые, казалось, двигались, шевелились, как живые. Из-за врат доносились крики—не просто крики боли, а вопли чистого, необузданного ужаса. Голоса ломались, срывались, превращались в нечто неестественное. Но были ли они человеческими?

Куро сделал шаг вперёд, ощущая, как воздух вокруг стал вязким, как будто сам мир пытался удержать его на месте. Перед вратами стоял демон. Он был огромным, худым, с кожей, похожей на обугленный металл. Вместо глаз на его лице зияли пустые тёмные впадины, а рот, слишком широкий для головы, был полон острых, беспорядочно торчащих зубов.

– Имя, – прогремел он, и его голос был не просто звуком, а давлением, проникающим в саму суть существа, к которому он обращался.

Куро хотел промолчать, но слова сами сорвались с губ:

– Куро Кусакабэ.

Как только он произнёс своё имя, воздух вокруг сгустился, а тени на земле поползли к нему, цепляясь за ноги. Он попытался отступить, но его тело не слушалось. Его воля была бессильна перед этим местом.

– Где я? – спросил он, голосом, который, казалось, не принадлежал ему.

– Приём душ, – ответил демон. – Верхний уровень Тартара… или Ада.

И в этот миг Куро ощутил настоящий ужас. Это не был страх перед смертью или болью. Это был страх осознания, что он больше не принадлежит себе. Его судьба была уже решена.

Куро почувствовал, как по спине пробежал холод, а капли пота замерли на его коже. Его сердце билось глухо, словно он уже не был живым, но ещё и не стал призраком.

– Куро Кусакабэ, душа особого уровня. – Голос демона прозвучал, как удар колокола. – Отправляю в Третий Уровень.

Не успел он осознать смысл сказанного, как рядом, будто из тени, возник ещё один демон. В отличие от первого, этот выглядел чересчур живым. Его кожа была тёмно-красной, он был высок и худощав, с острыми чертами лица и жёлтыми, как раскалённое золото, глазами. Улыбка на его губах казалась слишком широкой, а рога закручивались назад, словно змеиные клыки.

– О-о-о, особая душа! – протянул он с излишним энтузиазмом, хлопая в ладоши. – Как же мне повезло! Я – твой проводник. Буду помогать с вопросами… о твоей душе.

Куро сузил глаза.

– В каком смысле помогать?

Демон рассмеялся, запрокинув голову.

– Ну-у-у… Ты ещё не разобрался? Здесь, в аду, ты больше не просто человек. Твоя душа – это твоя сила, твоя сущность… и твоя валюта.

Он наклонился ближе, улыбка стала ещё шире.

– Чем дальше вниз, тем выше ставки.

Врата раскрылись с оглушительным скрежетом, словно кости ломались у самого основания мироздания. Зловонный ветер ударил в лицо Куро, принеся с собой запах гнили, крови и серы.

Первое, что он увидел, – толпы младенцев, беспомощных, безмолвных, без выражения на лицах. Их безликие демоны проводили через тёмный зал, скрытый в густом чёрном тумане.

– Что с ними делают? – голос Куро прозвучал тише, чем он хотел.

Демон-проводник, как ни в чём не бывало, пожал плечами.

– Это Первый Круг Ада. Здесь проходят души младенцев и детей до двенадцати лет. Им не больно, не волнуйся.

Куро нахмурился. Всё, что он знал о проклятых мирах, о грехах и расплате, не соответствовало увиденному.

– Как… так? – пронеслось в его голове.

Но его мысли прервал голос демона:

– Дальше у нас Второй Круг Ада. Тут убийцы. Их убивают по семь раз за каждую жертву – мучительно, жестоко, без надежды на конец. Они не могут уйти в небытие, их можно убивать бесконечно.

Куро перевёл взгляд дальше и увидел разорванные, истерзанные тела. Они кричали, падали, вновь вставали, только чтобы быть убитыми снова.

Демон не дал ему перевести дух:

– Третий Круг. Тут насильники. Их… ну, ты понял. По семь часов за каждую жертву. Без разницы, кто они были при жизни.

Перед глазами Куро предстали ужасающие картины – истерзанные, измученные души корчились от вечного насилия.

– Четвёртый Круг – жадные и алчные. Их кормят всей едой из ада, а расплавленное золото льётся им на ноги. По семь часов за каждый год жизни, проведённый в алчности.

Толстые, чудовищно раздутые тела, задыхающиеся от бесконечного пожирания. Их ноги горели, кости хрустели, а лица просили пощады, которой не существовало.

– Пятый Круг – те, кто отрицали богов. Они кипят в крови по семь часов за каждый день своей жизни.

Огромные бассейны из алой жидкости, где тела вздувались, горели, взрывались изнутри, только чтобы затем снова возродиться и страдать.

– Шестой Круг – лжецы. Они… насилуют своих матерей. Ну, точнее, демонов, принявших их облики.

Куро сжал кулаки. В его голове начал нарастать гул, но демон не остановился.

– И, наконец, Седьмой Круг – садисты, мучители, те, кто издевались над жизнью. Им придётся пройти через ВСЕ круги, а потом ломать себе кости и есть своё же дерьмо.

Куро застыл. Слова демона не сразу дошли до его сознания.

Он перевёл взгляд на своего проводника – и впервые за всё время почувствовал настоящий страх.

– Куда… попаду я? – его голос был хриплым.

Демон-проводник усмехнулся и легонько пихнул Куро в бок, словно старого приятеля.

– Ты, друг мой, у нас – Особый уровень. Таких, как ты, нечасто сюда заносит, а уж если заносит… значит, на то есть веская причина.

Страх

Лестница, уходящая вниз, казалась бесконечной. Воздух сгущался с каждым шагом, становился тягучим, будто невидимые руки хватали Куро за горло, не давая дышать. Позади оставался ужас, который он видел раньше, но этот путь… этот путь вёл в нечто худшее.

Каждый новый шаг отзывался эхом, но эхо было неправильным. Оно возвращалось глухим шёпотом, словно внизу кто-то невидимый повторял их движения, поджидал их, улыбаясь во мраке.

А потом лестница кончилась.

Куро почувствовал, как его ноги утонули в чём-то густом и тёплом. Он опустил взгляд.

Кровь.

Не просто лужа. Океан. Густой, словно расплавленный воск, медленно поднимавшийся вверх. Капли падали с потолка, словно это место… дышало. Стены, гладкие, без единой трещины, казались пропитанными этой багряной субстанцией. Они пульсировали, медленно, в унисон с глухим биением… сердца? Или это билось что-то иное?

А потом Куро её увидел.

Женщина сидела на каменной плите, её длинные чёрные волосы падали на лицо, скрывая его. Её кожа была бледнее мёртвых, почти прозрачная, а из глаз, по бледным щекам, стекали алые струи.

Она не просто плакала кровью. Она истекала страхом.

Куро чувствовал, как от неё исходит нечто древнее, запретное, ужасающее. Это был не обычный страх. Это был сам его источник.

Демон-проводник заговорил шёпотом, которого хватило, чтобы холод пробежал по спине:

– Она – страх. Тот, кого заточили здесь, чтобы никто и никогда не узнал её грех. Никто не знает, что она совершила. Никто не знает, почему её изгнали из обители богов. Она просто… здесь. Плачущая. Навсегда.

Куро сглотнул.

Ему нужно было уйти. Нужно было сделать шаг назад. Но его ноги не слушались.

Ангел медленно подняла голову.

Её глаза…

В них не было зрачков. Только чернота, бездонная и живая. В них отражались кошмары, которые Куро даже не знал, что носит в себе.

И тогда всё вернулось.

Смерть. Боль. Тьма.

Он видел себя, лежащего в луже собственной крови. Чувствовал, как что-то ледяное вползает в его тело, заполняя его изнутри.

Женщина широко раскрыла глаза, её лицо исказилось в смеси печали и ужаса.

Она прошептала:

– Зло… в тебе есть.

Мир вокруг задрожал.

– Откуда оно в тебе?

И тогда Куро понял.

Что-то внутри него… шевельнулось.

Демон-проводник коснулся плеча Куро. Его прикосновение было неожиданно тяжёлым, словно вес тысячи голосов давил сквозь пальцы.

– Нам пора дальше.

Его голос прозвучал спокойно, даже буднично, но Куро не мог сразу оторваться от ангела, оставленного позади. Она всё ещё сидела, плача кровью, её пустые глаза смотрели прямо в него.

Зло… в тебе есть…

Эти слова вонзились в его разум, как раскалённые иглы.

Но он не мог остаться.

Они двинулись вниз, оставляя страх на этом этаже.

Лестница была длинной.

Она уходила глубже, витками свиваясь вниз, словно бесконечные кольца змеи, которая оплела саму тьму. Каменные ступени были влажными, покрытыми чем-то липким, с едва заметным металлическим запахом.

С каждым шагом воздух менялся.

Сначала он был просто тяжёлым, насыщенным странной плотностью. Потом в нём появилась примесь чего-то пряного, чуть сладковато-тухлого. Запах, от которого передёргивало нутро, но в котором было что-то… зовующее.

Демон-проводник бросил на него косой взгляд и вдруг хлопнул в ладони.

– Ну что, парень, ты чего такой кислый? Неужели думаешь, что дальше будет хуже?

Куро не ответил.

– Ладно, ладно, понял, не тот момент для шуток, – проводник вздохнул, сунул руки в карманы и продолжил. – Ну а если серьёзно… Ты слишком погружён в страх. Он тебя сожрёт, если будешь его лелеять.

Куро всё равно молчал.

Проводник усмехнулся.

– Знаешь, я тут вспомнил одну историю… Один бедолага, которого я вёл вниз, тоже был весь из себя напуганный. Глаза огромные, руки дрожат, аж слюна капает. Так вот, когда мы спускались, я говорю ему: “Не бойся, друг, внизу тебя ждёт… Сюрприз!”

Он нарочито развёл руки в стороны, как цирковой ведущий.

– Знаешь, что он сделал?

Куро равнодушно покосился на него.

Проводник ухмыльнулся:

– Обделался. Прямо на лестнице.

Он рассмеялся, глухо, с какой-то детской радостью.

– Представляешь, что было дальше? Приходит Хозяин. Лично. Смотрит на это… потом на меня… и говорит: “Прибери.”