Божоле-Нуво – сорт первой любви

Dena Karter

Божоле-Нуво – сорт первой любви

Любовь… То самое чувство, ради которого люди готовы пожертвовать всем! Они сбегают от шансов и возможностей, бросаются в бездну безумия и неизвестности, предавая даже самый очевидный и понятный правильный путь ради высоких чувств, а иногда и даже ради призрачных надежд, после которых остаются только страдания, боль, ненависть и страх. Чувство любви становится для многих той самой ошибкой, которую они готовы повторять снова и снова. Значит, есть в нем что-то особенное, что-то священное и высшее. И если любовь – то единственное, что заставляет человека быть поистине счастливым, может ли остановить его какая-либо цена на пути к этому счастью?

Любовь похожа на вино. В детстве мы морщимся и заверяем всех, что нас тяга к «этому» не коснется, но… чем старше становимся, тем больше хотим окунуться в негу неизвестных чувств, о которых так много говорят книги, фильмы и сами взрослые. Мы скрываемся от родителей, а иногда и от самих себя. Мы еще ничего не знаем, но так хотим попробовать как можно больше!

Молодое вино – Божоле Нуво… Быстро пьянит, сводит с ума, имеет яркий и при этом легкий вкус – ягодный, – вызывает взрыв эмоций и сладости. Такой напиток раскрывает душу и согревает даже самое ледяное сердце, а еще помогает преодолеть депрессию, взглянуть на мир по-новому и ощутить настоящее счастье! Однако молодое вино имеет привычку быстро портиться. Относится к тому сорту, которым нужно насладиться в течение первых месяцев с момента создания. И это очень похоже на первую любовь! Великолепная, тонкая параллель, которая прекрасна в своем взаимодействии.

Вы верите в магию? И верите ли в то, что она может подарить вам те самые безумные и страстные чувства, неподвластные человеку – первую любовь?

Как насчет бокальчика черной магии?

Глава 1

– Ты уверена в этом заклинании, Монро? Мне кажется, ты переборщила с зельем страсти. – Девушка в черном одеянии смотрела на свою наставницу, мешающую что-то в черном котелке.

– Не говори под руку, Зиналла! Я хочу проверить, насколько сильно правильный напиток захватит сердце юной души. Хочу видеть любовь, страсть и неистовое желание!

– Но ты уже не юна.

– Кто говорит обо мне? Подай бутылку Божоле Нуво!

– Молодое вино? А я все думала, зачем ты приобрела такой чистый, невинный напиток. Явно не для своей темной души.

Монро посмотрела на молодую девушку с хищной ястребиной злостью, но промолчала, откинула назад длинные волнистые иссиня-черные волосы и начала что-то листать в черном ветхом блокноте.

– Ты еще ничего не понимаешь, Зиналла. Этот напиток призван пробудить первую любовь и развить ее до невероятных масштабов! Ты только представь, сколько людей захотят приобрести его, чтобы испытать самые яркие эмоции.

– Почему именно первую? Не лучше ли сделать что-то универсальное, подходящее всем?

– Ох… Первая любовь – особенная! Она запоминается на всю жизнь, а в моменте заполоняет всю душу. Это чувство отзывается бешеными эмоциями и желаниями, нетерпением и мурашками по всему телу от любого слова или действия, – Монро тяжело вздохнула, впитывая свои слова и тонко чувствуя их, а затем продолжила уже более равнодушно: – Потом люди взрослеют, умнеют, и их сердца становятся более избирательными. Наша магия способна на многое, мы можем растопить самые холодные и закрытые души, но только представь, что будет после распития моего особого молодого вина у того, кто еще не познал боли и обиды от любви? Все его тело будет жить одним лишь желанием обладать человеком! Таким нестерпимым чувством страсти!

– Испытуемый не сойдет с ума? – Зиналла приподняла бровь, сбив вожделенную минуту откровений Монро.

Взрослая ведьма устало вздохнула:

– Этого я пока не знаю. Нужно дать испить вина юной невинной девушке и понаблюдать за ней!

После этих слов женщина взяла в свои руки бутылку и поставила прямо в котелок с кипящей жидкостью. Затем начала громко произносить заклинание на древнем языке ведьм. Бутылка начала меняться, шипеть и как будто бы даже томно дышать… Зиналла внимательно наблюдала и не могла произнести ни слова – на ее глазах создавалось нечто особенное.

Агата бежала в магазин со всех ног – уже скоро должны были прекратить продажу алкоголя, а она обещала подругам, что добудет шампанское к завтрашнему застолью, посвященному ее дню рождению!

Восемнадцать лет Агате исполнилось уже сегодня, но в Катаве, ее маленьком родном городке, большинство магазинов установило правило, запрещающее приобретать алкогольную продукцию в сам день совершеннолетия. Именно поэтому приходилось двигаться в ускоренном темпе в отдаленную часть населенного пункта.

Подумать только, Агате первой из большой компании подруг исполнилось восемнадцать лет… Начиная с сегодняшнего дня, она вступает в новую жизнь. Взрослую! Чувствуется даже какая-то ответственность, хотя, если задуматься, вряд ли ее будни сильно изменятся.

На телефон то и дело приходили сообщения с поздравлениями, сбивая с мысли, а черные волосы, еле доходившие до плеч, так и лезли в глаза из-под шапки. Падение! Конечно, в момент особой спешки не обойтись без ледовых побоищ. Но что поделать – все-таки на дворе уже седьмое декабря.

Наконец, взгляд Агаты упал на желаемый магазин с алкоголем. Девушка в очередной раз убедилась, что не забыла паспорт, и еще раз попросила у судьбы подарок в честь знаменательного события: «Как было бы прекрасно сегодня насладиться моментом первой самостоятельной покупки шампанского…»

И вот девушка гордо заходит в магазин, готовясь выбрать что-то максимально бюджетное, но не выдающее ее юность… и карманную бедность. Начались тщательные поиски оптимального варианта.

– Может, вам что-нибудь подсказать?

Агата подскочила от неожиданности, за ее спиной стояла взрослая женщина с иссиня-черными волнистыми волосами и улыбалась. Лишь спустя несколько секунд девушка обратила внимание, что неожиданная гостья ее личного пространства – консультант.

Агата внутренне напряглась – неужели та подозревает девушку в намерении незаконно приобрести бутылочку шампанского? Впрочем, даже неудивительно. Хотя возраст и позволяет Агате приобрести алкогольный напиток, организм все еще не может это признать, поэтому нервничает, заставляя лицо неестественно дергаться, а руки дрожать.

– Я планирую вечеринку с друзьями. Хотелось выбрать что-то особенное, вкусное, но бюджетное. – Девушка попыталась сделать вид, что ее ничего не смутило и помощь специалиста может быть совсем «кстати».

– Есть у меня хороший вариант. – Консультант пошла в сторону одного из стеллажей. – Как вас зовут?

– Лана, – соврала девушка, чтобы, в случае чего, остаться лишь загадочной странной девушкой.

– Итак, Лана, могу предложить вам молодое вино – Божоле Нуво. Как вы относитесь к классике?

– Отлично, – уверенно сказала та, уже не слушая описания вина от консультанта, а лишь надеясь на невысокую цену сего шедевра.

«Надо было быстро схватить пару бутылочек недорогого шампанского и выбежать отсюда!» – На лице сохранялась непринужденная улыбка и искренняя заинтересованность, что так знакома тем людям, которые хотя бы раз делали перед старательным продавцом вид, будто они еще не решили, что будут брать совсем другой товар.

– И, наконец, добавлю, что напиток имеет очень приятную цену! Всего тысяча рублей за бутылку.

«Приятная?.. Мои пятьсот рублей на карте с этим не согласятся!»

– Извините, но мне будет комфортнее выбрать что-то более приземленное. Боюсь, я еще не настолько разбираюсь в винной продукции, чтобы по достоинству оценить напиток.

Агата развернулась, готовясь идти к другой стойке.

– Лана, а вы верите во всепоглощающую любовь? – вдруг сказала женщина-консультант каким-то особенно приятным низким голосом.

Девушка про себя устало вздохнула, не было времени и желания слушать «продающие» речи. Однако она все же развернулась и состроила подобие улыбки.

– Безусловно, верю. Много читала об этом в книгах.

– А испытывали ли вы когда-нибудь такие чувства? Съедала ли вас когда-нибудь любовь к человеку настолько сильно, что вы готовы были кричать от боли, но в то же время понимали, что ничего не было и не будет лучше, чем эти встречи с ним?

Агата заметно смутилась – кажется, в своем юном возрасте она еще не готова к таким разговорам.

– Нет… Звучит жутко, на самом деле.

Женщина улыбнулась хитрой и даже лукавой улыбкой, а ее глаза хищно сверкнули. Она приблизилась к Агате.

– Я почувствовала это, как только вы зашли! И настаиваю, чтобы вы взяли это вино. Оно особенное… Такой напиток исполняет желания и дарит чувства и эмоции.

– Оно настолько плохо продается? – девушка неловко улыбнулась. – А то вы так рьяно хотите мне его всунуть.

– Знаете, Агата, у меня действительно непревзойденное чутье, и оно сразу подсказало, что это молодое вино для вас! Тем более, есть повод порадовать себя чем-то особенным, не так ли?

Девушка оцепенела от неожиданного обращения консультанта – откуда той знать настоящее имя? По телу прошла дрожь, захотелось тотчас же убежать из магазина, но…

– Наверное, придумывать новое имя в маленьком городе было не самой лучшей идеей. Но вы молодец, поймали меня! – Агата вновь неловко улыбнулась, а затем подошла к женщине и взяла бутылку. – Любовь – это чудесно!

Агата купила его. Вспомнила про деньги, которые ей дал папа на приобретение канцелярских принадлежностей, и купила. Почему? Ответ оказался как нельзя простым.

Девушка посчитала, что раз консультант знает ее, но все равно предлагает вино, значит, точно продаст. Так и случилось. Еле скрывая свое ликование от удачной миссии, Агата вышла из здания, не понимая, что сама стала частью чужой удачной авантюры.

– Бо-жо-ле Ну-во, – повторила Агата около входа в магазин. – Славненько! Нужно будет спрятать от родителей такое сокровище. А то они и так еле-еле согласились купить к празднику пару бутылочек шампанского!

Вернувшись домой, девушка поставила вино на стол и долго рассматривала его. Привлекательная этикетка, сделанная под старину, притягивала взгляд: приятные бежевые цвета, смешивающиеся с красными узорами, очертания деревьев и привлекательной девушки с кудрявыми волосами.

– Прям чувствуется женская темная энергия… – прошептала Агата, проведя по рисунку длинным ногтем, окрашенным в красный цвет. – Продавать такое за тысячу рублей как насмешка над Создателем. Хотя, возможно, на вкус оно совершенно ужасное.

Девушка сморщилась и хотела положить бутылку в холодильник, но, стоило повторно взять ее в руки, появилось сильное желание испить вина прямо сейчас.

– Испытывала ли я когда-нибудь всепоглощающую любовь? – медленно проговорила Агата, приближая к себе манящий напиток. – Неужели какое-то вино способно изменить мой отрицательный ответ? – девушка усмехнулась и начала всматриваться в красную жидкость, чуть виднеющуюся сквозь плотные стенки стекла.

Неожиданно Агата услышала шепот. Он словно шел напрямую из напитка и зазывал к себе. Девушка приложила бутылку к уху и хихикнула.

– Да что ты говоришь?! Правда? Будь по-твоему!

Она ловко вытащила пробку, словно не было никакого давления, и начала пить прямо из горла, чувствуя, как по телу разливается приятное ощущение. Часть напитка лилась мимо рта, окрашивая в приятный роковой красный оттенок светлую блузку девушки. Агата не любила вкус алкоголя, но сейчас… Она чувствовала ягодную сладость и истинное удовольствие. Она оторвала свои губы от горлышка, только когда вино закончилось, и провела пальцами по подбородку, измазанному в напитке.

– Какое густое… И темное… Как кровь… – девушка снова усмехнулась, облизнув сладкие пальцы.

В следующую секунду Агата громко вздохнула, распустила волосы, расстегнула верхние пуговицы блузки и провела рукой по шее, обхватывая подбородок.

– Как жарко! Мне нужно воды! – томно произнесла она. – Воды! ВОДЫ!

Агата проснулась посреди ночи с безумной жаждой.

– Всего лишь жуткий сон, – Она провела рукой по лбу, который был весь в поту, и поднялась с кровати.

Хотелось пойти на кухню и попить воды, но, честно говоря, ей было страшно. Неприятный сон о напитке, который стоит в холодильнике, навеивал неприятные мысли и опасения.

– Что ж, если какой-то демон меня и поджидает, то мое пребывание в комнате ничем не поможет. – Странным образом успокоив себя, Агата вышла на кухню.

Девушка открыла холодильник, внутри которого спокойно лежала нетронутая бутылка молодого вина.

– Что с тобой не так? – прошептала она, а затем сразу отошла и, оглядываясь, вернулась в комнату. – Завтра же выпью его с девочками! А то – зачем добру стоять без дела?

И вот наступил один из самых долгожданных субботних вечеров. С самого утра приехала мама, Ирина Дмитриевна, чтобы помочь дочери убраться в квартире и приготовить еду. Девушка в данный момент жила одна – родители уехали на окраину города в большой и красивый новый дом (по совместительству рабочий уголок мамы), а Агата осталась в старой квартире под предлогом близости к школе и ни о чем не жалела. Никакого контроля относительно чистоты квартиры, прогулки в любое время и свободное приглашение гостей. А еще полная уверенность, что никто не помешает все делать так, как хочется и как видится! Тем более в распоряжении Агаты находилась просторная квартира с четырьмя комнатами (и это без учета большой столовой и отдельной гардеробной, выходящей в длинную прихожую). Это ли не счастье в восемнадцать лет?

– Какие у вас с девочками планы на вечер?

– Ты же знаешь, мам, что я не любитель организовывать большие вечеринки. Мы собираемся здесь каждую субботу: отбрасываем все сложности выпускного класса и просто наслаждаемся временем в уютной компании. Сегодня планируется такой же приятный, но вполне обычный вечер. Только с бОльшим количеством еды.

– Это правильно, дорогая. Я привезла вам две бутылки шампанского, как и обещала. Но все же мне кажется, что этого будет много для пятерых юных девиц. Потом же плохо станет.

Агата хотела оспорить этот момент, так как девчонки иногда умудрялись приносить алкоголь и на обычные субботние посиделки, но не стала. Ирина Дмитриевна является женщиной эмоциональной и может всерьез разозлиться, если заподозрит, что ее дочь, хоть и в свои уже восемнадцать лет, успела попробовать разные виды алкоголя и точно знает, что две бутылки шампанского – не так уж и много для их компании.

Ближе к вечеру мама уехала обратно в загородный дом, оставив Агате лишь одно задание для самостоятельного выполнения – накрыть на стол. В духе своего характера девушка пролежала основное время на диване перед телевизором в гостиной, а за час до встречи написала девчонкам, что немного не успевает и ждет всех позже. Пропуская мимо глаз все возмущения подруг, она увидела заветное «ок» и приступила к последним штрихам приготовлений к празднику. Девушка надела полноразмерные наушники, включила музыку на всю и, пританцовывая, начала намыливать посуду, оставшуюся в мойке после активной готовки.

И тут странное ощущение дополнительных вибраций. Легкая дрожь, выключение воды и поставленная на паузу музыка – да, звонят в дверь!

– Только не это… Неужели кто-то не увидел сообщения?! – Агата быстро расчесала свои волосы, но миленькие завитки все равно торчали во все стороны.

На удивление девушки на пороге появился не кто-то из ее подруг, а Глеб Дубровин, одноклассник, с которым Агата пребывала в очень близких дружеских отношениях. Они сидели за одной партой, часто проводили время вместе и имели свои собственные шутки – в общем, являлись теми самыми разнополыми друзьями, которых все считают влюбленными голубками.

Но стать парой им не давали, во-первых, несочетающийся внешний вид (очень высокая девочка с ярко выраженными женственными формами и невысокий, чересчур худой парнишка), во-вторых, слишком хорошее знание всех привычек друг друга (он много раз видел, как спокойно Агата может ходить в рваных носках неделю и каждый раз искренне удивляться, если заметят; она же знала, что Глеб всерьез увлечен женскими романами и может заплакать на трогательном моменте мелодрамы), а в-третьих, они совсем не интересовали друг друга в романтическом плане. Так и сложился почти идеальный дружеский дуэт без доли соперничества.

– Глеб? – Агата приподняла бровь от неожиданного визита, однако все же отошла назад, чтобы дать гостю пройти. – Ты же знаешь, что сегодня мы отмечаем мой праздник исключительно женской компанией. Или тебе настолько скучно, что ты решил помочь мне с уборкой? – она ехидно улыбнулась, всерьез надеясь свалить на парня часть работы (он был абсолютным лапочкой, когда дело касалось помощи и безобидных просьб), но тот шутку не оценил.

– Я помню, что мы договорились завтра посидеть в кафе. Но мне срочно нужно было с кем-то поделиться важной информацией! Думаю, парни этого не поймут… или же просто не смогут найти слов. Поэтому я и пришел к тебе.

Девушка стала серьезней, переместилась на диван и похлопала по месту рядом с собой. Парень послушно сел и вздохнул.

– Так что случилось?

– Мой отец решил вернуться в наш городок… в наш дом. Он хочет помириться и стать одной семьей.

– Что?! – Агата не скрывала своего шока, приправленного возмущением. – Он же…

– Да! В том-то и дело. Он ушел из семьи больше пятнадцати лет назад, когда мне было всего два года, и ни разу я не видел и намека на желание что-либо вернуть. – Глеб резко поднялся с дивана и стал ходить из стороны в сторону. – «Сынок, твоя мама – прекрасная женщина. Но я всегда был женат на музыке. В маленьком городке меня ничего не ждало, поэтому я уехал в Москву!» – повышая голос и кривляясь, парень повторил слова отца, сказанные когда-то давно.

Агата смотрела на друга с сочувствием. Хотелось прямо сейчас встать и обнять его, ведь она знала, насколько болезненна эта тема. Глеб ездил к отцу каждый год – летом, на одну или две недели, – и всегда возвращался в подавленном состоянии, из которого выходил еще месяц. А все потому, что Федор – именно так зовут этого негодного мужчину – раз за разом разочаровывал сына своим неумением быть ответственным и хорошим отцом.

Но спустя время Глеб снова отправлялся к тому в гости, не слушая никаких советов. Чего он хотел? Хрупкая связь парня с холодным папой и безумное желание стать к нему ближе, каким бы мерзавцем тот ни был – вот истинная болезнь почти каждого ребенка, выросшего с одним родителем.

И сейчас Глеб беспокойно ходил по комнате, не зная, что думать и как реагировать.

– Что сказала мама? Неужели она согласилась его принять?

– Да… И была счастливой даже. Знаешь, она так часто его оправдывала в моих глазах, чтобы сохранить наше с ним общение, что сама, по всей видимости, поверила, что он уехал, потому что так надо было.

– И поэтому он чуть ли не каждый год знакомил тебя с новой пассией.

– Он меня ни с кем не знакомил! – воскликнул Глеб. – У отца было много разных партнерш, и да, я очень злился, когда мы с тобой обсуждали их совместные фотографии. Но я безмерно благодарен, что он не считал должным сталкивать меня с кем-либо из них. Впрочем, никто из этих девушек просто не был чем-то серьезным.

Агата хмыкнула. Портрет, вырисовывавшийся из рассказов друга, получался весьма неудачным. Она видела множество фотографий Федора и всегда задавалась вопросами, как вообще мама Глеба связала с ним свою жизнь – да, он симпатичен и в свои сорок лет, что уж говорить о молодости, но даже сквозь картинку на компьютере отчетливо видно хитрую, ненадежную «морду». Наверное, чем-то он умел цеплять людей, ведь и карьера у него сложилась неплохая в столице. Стоп…

– Зачем твоему отцу возвращаться в наш Катав, если он успешно работает в Москве?

– Я не знаю, Агата! – Девушка аж вздрогнула от громкого ответа и поняла, что ее бедный друг сам теряется в догадках и домыслах.

Наступило молчание. Лишь тиканье часов на стене прерывало его.

– Отец столько раз говорил о том, что семейная жизнь никогда бы не дала ему того, чего он хотел и чего в итоге смог достичь, – Глеб снова сел на диван. – Возможно ли вообще то, что папа действительно решил все изменить и снова стать частью нашей семьи?

– Ты бы хотел этого?

– Я понимаю, что правильнее всего никогда его не прощать, но иногда… мне кажется, что быть с ним настоящей семьей – все, чего я бы хотел на самом деле.

Глеб любил отца. Это было истиной. Агата не понимала друга и считала, что Федор должен быть наказан за свое равнодушие хотя бы ответным безразличием. Но разве могла что-то понимать девушка, выросшая в полной и любящей семьей? Папа пылинки с нее сдувает, постоянно довозит в любую точку города, отменяет свои встречи ради праздников, где участвует Агата, и постоянно находит какие-то нелепые темы, чтобы лишний раз пообщаться с дочуркой.

– Когда он приезжает?

– Завтра вечером.

– Что?! И ты только сейчас решил этим поделиться?

– Мама скрывала от меня. Боялась, что я начну писать ему гадости, и он передумает.

«Черт возьми, как же это ужасно звучит…» – Агата грустно вздохнула, а затем приобняла друга. Так они сидели несколько минут, пока Глеб не поднялся, чтобы идти домой.

– Если будет совсем тяжело, пиши или звони, – напоследок сказала девушка.

Парень лишь коротко кивнул и вышел. Конечно же, после этого разговора настроения накрывать на стол не было. Хотелось сидеть около окна и смотреть на сгущающиеся сумерки. Странное ощущение… Нет ничего, что касалось бы Агаты, но на душе разливается беспокойство. Оставшиеся дела девушка доделывала без музыки, но с ощущением пустоты на душе.

Однако потом пришли ее подруги, и настроение сразу приподнялось – уже с порога были слышны поздравления вместе с безобидными спорами, которые рассмешили девушку. Дана и Влада пронесли пакеты с дополнительными закусками на кухню и сразу начали хозяйничать, ища глубокие тарелки (мама не одобрили чипсы и сухарики, поэтому пришлось подключать девочек).

– Э, кто купил чипсы с крабом?! Я их вообще-то не люблю! – Агата подошла ближе.

– Ты ничего не говорила и не писала, – отметила Ида, расчесывая свои рыжие волосы, неудачно столкнувшиеся с новой шапкой.

– Я вам об этом еще в классе пятом рассказывала! Ну, девчат, я же ими знатно отравилась тогда. Фи…

– В следующий раз пойдешь в магазин с нами, именинница! – Дана похлопала подругу по плечу.

Агата сразу захотела высказаться о том, что ей вообще было не до этого, ведь у Глеба случилось ТАКОЕ! Но поделиться его непростой семейной историей раньше, чем он сам решит это сделать, было бы крайне неуважительным.

– Ой, девочки, я вам сейчас такое расскажу! – Наконец, в проходе появилась Стефания – яркая кареглазая брюнетка с испанскими чертами лица – и с припасенной сплетней. – Вы знаете, кто забеременел из параллельного класса?

Все сразу приблизились к девушке. Обсуждать кого-то, с одной стороны, так некрасиво, но с другой – так интересно!

– Неужели Иринка? – предположила Агата, сразу включаясь в разговор, – Она же встречалась с тем взрослым парнем из соседнего города?

– Да не, точно не она, – проговорила Ида. – Мы с ней ходим на уроки пения, и, поверьте, она на дух не переносит того парня, с кем ее все почему-то ставят в пару. Он просто сын маминой подруги.

– Ситуации разные бывают. Может, резко осознала, что влюбилась, и голову потеряла, – усмехнулась Стеша. – Но это и вправду не она, а Света Захарчук.

– Что?! – Все удивленно переглянулись.

Эту девушку подруги хорошо знали. Она училась исключительно на «хорошо» и «отлично», посещала всевозможные школьные секции: шахматный клуб, собрание любителей астрономии, беседы книголюбов – и считала любые занятия, не имеющие просветительского назначения, бесполезной тратой времени.

– Вот так вот, девочки. В тихом омуте черти водятся, – заключила Стефания, а затем начала оценивать уровень удивления подруг от поданной новости.

– А кто отец?

– Этого я не знаю. Просто ее мама, как вам всем известно, работает с моей. И они всем отделом это обсуждали. Бедная женщина совсем такого не ожидала и сейчас не знает, что и предпринять.

– Я бы на месте мамы Светы сохранила все в секрете до момента, пока уже точно не решат, оставлять ребенка или нет. А то сейчас от слухов им точно не отмыться. Тем более в нашем маленьком городке, – проговорила Дана.

– Да там такая мама… Она как будто бы готова саму себя обсудить вдоль и поперек с другими, чтобы этого не сделали за ее спиной. Странная женщина.