Рога и копыта

Я снова был маленьким бесенком, тощим и мелким для своего возраста. Не Бездна, а приют. Вонь была та же, что и сейчас, но вместо грязи – вечная сера и горячий пепел.

Меня травили. Мой рост был проклятием, поводом для насмешек. "Малыш" . Я был слабее других, я не мог драться

Вспышка: я вспомнил тот день в детстве. Тот проклятый обвал в пещерах, когда меня привалило камнями. Я должен был умереть там, под завалами. Но я выжил. Когда я вылезал из-под камней, я нашел кусочек черного обсидиана с нацарапанными на нем непонятными мне символами. Я взял его с собой и носил как амулет всю свою жизнь. После того, как я нашел этот камень и выжил, я начал меняться. Постепенно. Я стал сильнее, выше, умнее своих сородичей. Я никогда никому об этом не рассказывал, боясь, что меня заберут для экспериментов или убьют. Я вспомнил свой дом – серые, пыльные пещеры, где рождаются низшие демоны. Мои родители были демонами-крестьянами, самой низшей кастой в иерархии Ада. Они пахали каменистую почву, мои братья и сестры делали то же самое.

Я не всегда был таким огромным. До случившегося обвала я был мелким, щуплым бесенком. Мне, по сути, повезло, что меня вообще взяли в армию – и произошло это только из-за моего нынешнего, аномального роста. Мой рост, выделявший меня среди сородичей, стал моим единственным билетом наверх. В аду ценили размер и силу, пусть даже сырую и неуклюжую. Так я и попал в Легион, где меня, самого высокого и при этом самого неопытного, сразу же определили в отряд к Ургу и Тифу, двум ветеранам, которые должны были "сделать из меня настоящего демона воина".

Вспышка: Тренировочный лагерь. Дни и ночи марш-бросков по раскаленным пескам Бездны. Нам не давали оружия, пока мы не докажем свою силу. Я падал, но поднимался. Мой рост выделял меня, но я учился использовать его – доставать до верхних полок, видеть дальше других, перепрыгивать через рвы, в которых тонули другие бесы. Первая вылазка на Землю. Обычный налет на деревню. Я стоял в оцеплении. Увидел, как другие демоны смеются, убивая людей. Внутри меня ничего не шевельнулось – ни радости, ни отвращения. Просто пустота. Я был нейтральным.   Разговор Урга и Зарга за моей спиной у осадного тарана. «Он не наш, чуешь? Пустой какой-то. Но везучий, черт возьми. Всех вокруг косит, а он целый». Мое везение. Это не удача. Это мой дар?

Я резко вдохнул, выныривая из забвения. В полубреду, в этом смрадном коллекторе, мне было почти жаль, что я выжил. Лучше бы арбалетный болт прикончил меня сразу, как Урга. Не знаю, сколько прошло времени – часы или минуты. Я медленно умирал. Рана в спине горела огнем, а тело онемело от холода и инфекции, медленно проникающей в кровь из грязной воды. Я не хотел быть стратегом, не мечтал о власти или о том, чтобы купаться в крови. Моя мечта была простой, солдатской: дожить до завтрашнего ужина, получить свою порцию тухлого мяса, может быть, когда-нибудь дослужиться до того, чтобы меня не пинали ногами и не отправляли первым на штурм. Я хотел покоя, маленького угла, где можно было бы просто существовать.

На самом деле, ждать темноты пришлось долго. Нападение на замок началось с рассветом, и я ориентировался исключительно по ощущениям: здесь, под землей, не было ни единого источника света. Я не видел ни своих лап, ни решетки, за которую держался.

Время тянулось бесконечно. Я различал лишь слабые колебания воды, изредка доносившиеся сверху звуки – приглушенные крики людей, звон оружия, а затем тишина, нарушаемая только течением нечистот. Я знал, что должен ждать ночи, когда активность в замке стихнет и, возможно, ослабнет бдительность стражи. Я сжал амулет в руке, чувствуя его тепло. Я должен выжить. Ради себя, ради Урга, ради того покоя, которого у меня никогда не было.

Раненый, голодный, я провисел так, цепляясь за решетку в узком тоннеле, целую вечность, пока наконец не почувствовал, что наступило время действовать. По ощущениям, наступила глубокая ночь. Звуки сверху стихли почти полностью. Замок спал, зализывая раны и празднуя победу.

Передо мной по-прежнему высилась непреодолимая стальная решетка. Мои слабые попытки погнуть её оказались тщетны. У меня не было ни сил, ни инструментов. Я был в ловушке.

Гнев закипел во мне. На людей, на ангелов, на Лорда, который бросил нас, на мою собственную беспомощность.

Я стиснул зубы и прижался лбом к холодному металлу решетки. Я вспомнил обвал, тот день в детстве, когда я выбрался живым. Я не просто выжил – я изменился. Моя сила возросла после того, как я нашел тот проклятый камень. Я носил его с собой всю жизнь.

Я сжал кулаки, фокусируя свой гнев на прутьях решетки. Я закрыл глаза и сосредоточился на чувстве, которое испытал тогда, в пещере. Чувстве… давления? Нет, контроля.

Металл был холоден и неподатлив. Я напрягся, но ничего не происходило. Я был просто раненым демоном в сточной канаве.

Внезапно снизу, из глубины тоннеля, по которому я приплыл, послышался тихий бульк. Я замер. Течение принесло с собой что-то еще, кроме нечистот. Что-то живое. Что-то, что охотится в темноте.

Моя мечта о покое снова откладывалась. Сжав покрепче щит Урга я прищурился, пытаясь разглядеть что-то в кромешной тьме, но видел лишь свое отражение в черной жиже. Я вспомнил о тактике наших стратегов. Демоны-слизни. Их использовали для диверсий – маленькие, бесформенные твари, которые проникали в системы водоснабжения, чтобы отравить воду в осажденном замке. Яд был настолько сильным для людей, что мог выкосить гарнизон за считанные часы. Для демонов же он был безвреден, просто неприятен на вкус.

Бульк-бульк. Звук повторился, ближе.

Из тьмы выплыла бесформенная, студенистая масса, размером с мою голову. Она слабо светилась фосфоресцирующим бледно-зеленым светом. Это был обычный, маленький слизень-диверсант. Он был безвреден для меня.

Слизень даже не обратил на меня внимания. Он просто проплыл мимо, прямо через отверстие в решетке, в сторону замка. Он был всего лишь инструментом войны, который выполнял свою миссию, в отличие от меня, застрявшего здесь. Я смотрел вслед уплывающему светлячку-слизню. Он был ключом к проникновению в замок, но не для меня. Я был слишком велик, слишком материален для этого пути. Решетка оставалась неприступной.

Гнев и отчаяние снова захлестнули меня. Оставаться здесь означало верную смерть от истощения или отравления метаном. Выход был один – обратно в зловонный ров, надеясь, что в темноте меня не заметят.

Я рассчитывал что защитников замка изрядно потрепали. Основная армия демонов исчезла, но и гарнизон понес потери. Возможно, ночью бдительность стражи ослабла.

Боль в спине стала невыносимой, но страх быть обнаруженным и убитым людьми оказался сильнее. Я отпустил прутья решетки и медленно погрузился обратно в мутную жижу, поплыв назад по течению, прочь от замка, к пролому в первой решетке.

Обратный путь занял гораздо больше времени. Каждый гребок отдавался острой болью в ране. Наконец, я снова почувствовал изгиб ржавых прутьев, которые сам же сломал много часов назад.

Я вынырнул в ров.

Ночь была темной и безлунной. Над стенами Каэр-Тевина горело несколько факелов, но света было недостаточно, чтобы рассмотреть дно рва или то, что происходило прямо под стенами. Вода здесь была холоднее, течение сильнее. Я затаился, прижавшись к высокому берегу под самым основанием бастиона.

В этот момент я почувствовал его. Запах. Не вонь стоков, а тяжелый, металлический аромат крови и пота. И звуки – приглушенные голоса и шаги по парапету над моей головой. Стража.

– Думаешь, там что-то осталось? – спросил один голос, молодой и нервный.

– Нет, все сдохли или сбежали, когда Свет ударил, – ответил второй, постарше и увереннее. – Командир сказал, чисто. Просто обход делаем для порядка.

Они остановились прямо надо мной. Я замер, задерживая дыхание, стараясь слиться с тенью стены и вонючей жижей. Мой камень на шее оставался холодным и молчаливым.

– Вонь какая, – скривился первый. – Не завидую тем, кто ров чистить будет.

– Заткнись и пошли. Скоро наша смена кончится, и можно будет выпить за победу.

Их шаги удалились, а затем исчезли совсем. Я выдохнул с облегчением. Они не заметили меня.

Я был один в огромном, зловонном рву, но я был жив. Замок праздновал победу, считая меня мертвым. Это давало мне преимущество.

Холодный обсидиановый амулет на моей шее внезапно потеплел. Он не светился, но пульсировал странной, едва уловимой энергией. Я коснулся его дрожащей лапой. Символы, выгравированные на нем, казалось, стали острее и горячее.

Я прислушался. В замке было тихо. Но прямо здесь, в стене, за моей спиной, я услышал слабый, но отчетливый звук. Не скрип и не стон камня. Это было похоже на тихое, монотонное пение. Или, скорее, шепот, который звучал у меня в голове, а не в ушах. Шепот был на языке, который я никогда не слышал, но каким-то жутким образом понимал. Он говорил о путях, скрытых от глаз смертных, о тени, что таится в камне, и о силе, которая ждет своего часа.

Мой амулет, до этого молчавший, теперь пульсировал в унисон с этим призрачным голосом. Я понял. Это был не просто камень, это был ключ. Он указывал мне путь.

Я оттолкнулся от стены рва и поплыл обратно к пролому в первой решетке.

Нащупал рукой каменную кладку стены, игнорируя вонь и холод. Шепот усиливался по мере того, как я двигался вдоль стены. Моя интуиция – или магия амулета – вела меня к чему-то скрытому. Я вылез из рва и подошел к стене замковой башни. Ночь была темной, и я надеялся, что тень бастиона скроет меня от редких факелов на стене. Я прижался спиной к холодному камню, оглядываясь.

Шепот в моей голове стал громче, почти настойчивым. Он исходил откуда-то снизу, у самого основания башни, скрытого за густыми зарослями мха и вьющихся растений. Там не было ни двери, ни щели. Просто камень. Я присел на корточки, чувствуя, как шепот достигает пика. Это была не физическая загадка, а магическая. Я снял амулет с шеи и поднес его к стене. Я зажал амулет в руке и прижал к стене, туда, где шепот был самым громким. Я сконцентрировался на чувстве, которое испытал в детстве – на ощущении контроля над материей, когда выбрался из-под завала. Камень под моей рукой внезапно стал мягким, словно глина. Я надавил сильнее. Крошечные руны на амулете и жетоне засияли, и стена подалась. Гладкий черный камень, казалось, поглощал весь свет. Кладка заскользила в стороны, открывая проем, из которого дохнуло чистым, прохладным воздухом. Без колебаний нырнул в этот проем. Я оказался в древнем тоннеле. Оглянувшись увидел что проема из которого я появился не было. Путь назад оказался отрезан. Стена вновь стала монолитной.  Я двигался вперед , игнорируя ссадины на коже и жгучую боль в ране. Коридор древнего тоннеля освещали тусклые, выгравированные на камне руны, что мерцали изнутри холодным синим светом. Казалось, сама магия древнего места не давала погрузиться во мрак. Шепот в моей голове превратился в настойчивый, пульсирующий ритм. Он вел меня по темному, извилистому коридору, который, казалось, уходил глубоко под основание замка. Я с удивлением отметил, что лаз был сухим – это не была часть системы сточных вод. Это был некий древний, забытый проход. Голод и жажда отступили перед лицом интриги и инстинкта выживания. Боль в спине, которую я так старательно игнорировал, теперь вернулась с новой силой, пульсируя с каждым движением.

В конце концов, изможденный и обессилевший, я споткнулся о что-то твердое и впал в полузабытье. Сознание помутилось, и я провалился в темноту забытья.

Я очнулся от холода и пульсирующей боли. Я лежал на дне какого-то широкого тоннеля. Во рту пересохло, сил не было даже пошевелиться.

Мой взгляд зацепился за то, обо что я споткнулся. Присмотревшись в кромешной тьме, я понял, что это были чьи-то кости. Они были огромными, толщиной с мою руку, и неестественно белыми в окружающей темноте. Это был полный скелет, но не человеческий и не демонический. Череп был массивным, с пустыми глазницами и огромными, торчащими вперед клыками. Это были останки Древнего Стража, или, как их называли в легендах, Земляного Змея – существа, призванного охранять это место. Но даже стражи не вечны.

Кости были обглоданы. На многих виднелись глубокие, рваные следы от огромных зубов, которые оставили щербины костях. Существо, которое здесь обедало, не слишком заботилось об аккуратности. И тот кто его сожрал, был, вероятно, еще крупнее и гораздо опаснее. Возможно, это был одичавший, древний василиск.

Я резко отполз назад, насколько позволяли силы, чувствуя, как по спине пробегает холодок, не связанный с сыростью подземелья. Здесь было не только тихо и темно, здесь был кто-то или что-то, что охотилось на крупных существ. Я смотрел на кости, пытаясь подавить панику. Затем мой разум выживальщика взял верх. Если бы хищник был здесь, он бы уже напал на меня, ослабевшего и беспомощного. Я попытался подняться на ноги, опираясь на щербатый щит Урга, который все еще был при мне. Каждый мускул протестовал, рана на пояснице ныла. Я чувствовал себя невероятно уязвимым.Скелет был устрашающим напоминанием о том, что это подземелье – не просто убежище, а чья-то охотничья территория. Я был здесь чужаком, потенциальной добычей.

Я собрал последние крупицы сил. Голод и жажда отступили перед лицом интриги и обостренного инстинкта выживания. Я был ранен, одинок и загнан в угол, но не собирался сдаваться без боя.

Кости были старые. Очень старые. На них виднелись следы многовековой плесени и сырости, въевшиеся в самую структуру. Существо, которое оставило эти останки – или которое обглодало несчастную жертву – наверняка умерло от старости или покинуло это место давным-давно. Подземелье было заброшено.

Я немного успокоился, хотя сердце все еще колотилось в груди. Опасность была не сиюминутной. Амулет на моей шее оставался холодным и молчаливым, но я чувствовал, что путь верен.

Собрав последние силы, я двинулся дальше по лабиринту, обходя жуткие останки. Теперь я был настороже, прислушиваясь к каждому шороху, но кроме капающей с потолка воды и моего собственного тяжелого дыхания, звуков не было.

Через некоторое время тоннель начал подниматься вверх. Шепот в моей голове, который вел меня все это время, становился громче. Свет исходящий из рун усилился и начал мерцать. Я ускорился, хромая и стискивая зубы от боли. Наконец, я вышел в большой, круглый зал. Здесь было сухо, а воздух казался тяжелым и неподвижным, словно его не касались уже сотни лет. В центре комнаты был одинокий каменный алтарь, освещенный слабым, черным сиянием.

Подойдя ближе, я увидел, что на алтаре нет ничего, кроме древних символов и небольшой ниши, идеально подходящей по форме для моего амулета. Я провел рукой по поверхности алтаря. Это было приглашение, которое я не мог игнорировать.

Я снял амулет с шеи, чувствуя, как он пульсирует в моей руке, и сам положил его туда.

В тот же миг из алтаря вырвался поток черного света. Он окутал меня с ног до головы, проникая под кожу, заполняя рану обжигающим теплом. Боль исчезла. Я почувствовал себя целым, но… другим. Сильнее, быстрее.

"Наконец-то", – прозвучал в моей голове голос, не принадлежащий ни людям, ни демонам, ни ангелам. Голос древний, как сам камень. "Ты здесь. И у нас мало времени".

Я отшатнулся от алтаря, прижимая руку к месту, где только что была рана. Она исчезла бесследно. Амулет лежал в нише, окутанный мерцающим черным светом, а я чувствовал его силу внутри себя.

"Не бойся, дитя Бездны", – снова прозвучал голос прямо в моем сознании, мягче, чем в первый раз, но с той же нечеловеческой интонацией.

– Кто ты? – прохрипел я вслух, озираясь по сторонам в поисках источника звука.

"Я – голос, который ты слышал. Я – сила, что текла в камне, который ты носил, с того дня, как выжил под обвалом. Я – тот, кого люди зовут Древним Богом, а ваш Лорд Демон – источником первородной магии". Я отшатнулся от алтаря, прижимая руку к месту, где только что была рана. Она исчезла бесследно. Мое сердце учащенно забилось. Древний Бог? Наслышан. Это были сущности, существовавшие до прихода и Людей, и Демонов, и даже Ангелов. Они не участвовали в войне Света и Тьмы, они были… чем-то иным.– Почему я? – прошептал я, чувствуя себя песчинкой перед лицом вечности. – Я просто рядовой демон. Был им.

"Твоя история началась задолго до твоего рождения", – ответил голос. "Когда-то этот мир принадлежал нам, Древним Богам. Мы были воплощением первозданной магии, самой сутью мироздания".

Голос стал тише, словно вспоминая боль поражения. "Но потом пришли молодые боги – те, кого вы зовете Ангелами и высшими Демонами. Они принесли с собой понятия Света и Тьмы, порядка и хаоса. Я бился с ними. Моя сила была огромна, но они объединились против меня".

"Я проиграл. Они не могли убить меня, потому что я – часть этого мира. Вместо этого они заточили меня на горе Устуй. Ключ от моей темницы, амулет, они спрятали в мире демонов, надеясь, что он сгинет там навсегда".

– Значит, амулет – это ключ? – догадался я.

"Да. И тебе предстоит им воспользоваться. Чтобы освободить меня, тебе надо активировать все семь алтарей, подобных этому, разбросанных по миру. Используя свою силу и амулет, ты сможешь их пробудить".

"Твой амулет был лишь осколком моего сознания, привязанным к тебе. А алтари – мои якоря в этом мире. Мы оба из другого мира, мой дорогой демон, и сейчас наши миры пересекаются в этой точке.Твое присутствие и амулет активировали связь между нами". Голос стал настойчивее, а черный свет вокруг алтаря – ярче.

– А что будет, когда ты освободишься? – спросил я, чувствуя тревогу. Слова "Древний Бог" несли в себе нечто пугающее.

"Баланс восстановится, – ответил голос. – А теперь слушай внимательно. В этом зале есть  один выход. Он приведет тебя в замок. Люди не знают о нем. Иди. У тебя мало времени. Молодые боги уже ищут тебя".

Я не ищу славы, я не хочу спасать твой мир или свой. Я просто хочу покоя!" – ярость захлестнула меня. Я бросил короткий взгляд назад, в сторону, откуда пришел, надеясь найти другой выход.

"У тебя нет выбора", – голос в моей голове стал твердым, как сталь. "Ты связан со мной. Ты – мой якорь".

Я не слушал. Я развернулся и заковылял прочь от алтаря, в темноту лабиринта. Я лучше рискну встретиться с людьми, чем стану марионеткой неизвестного бога.

Не успел я сделать и пяти шагов, как меня пронзила боль. Не та ноющая боль от раны, а совершенно новая, испепеляющая боль, идущая изнутри. Казалось, моя кровь закипает, а кости вот-вот рассыплются в прах. Я упал на колени, крича от муки.

"Ты связан", – бесстрастно повторил голос. "Ты не можешь уйти от меня, как я не могу уйти от тебя. Твое тело – мой единственный проводник. Если я умру, умрешь и ты. И поверь мне, смерть от моей руки будет куда мучительнее, чем от меча человека".

Боль на мгновение ослабла, оставив меня задыхающимся и дрожащим. Я понял, что он не шутит. Моя мечта о покое рухнула окончательно. Я был пленником.

…Медленно, с ненавистью в сердце, я пополз обратно к алтарю. "Хороший выбор, дитя Бездны", – в голосе прозвучало нечто, похожее на удовлетворение. Я встал перед алтарем, мои конечности все еще дрожали от пережитой боли и осознания собственного бессилия. Я был рабом. Марионеткой. Моя жизнь, мое выживание – все теперь зависело от этой древней, чуждой сущности. Перед тем как идти, я должен тебя подготовить. В теле демона ты и дня не продержишься в этом человеческом мире. Ты должен внешне стать человеком".

Я застыл, пораженный его словами. Стать… человеком? После всего, что они сделали? Ярость снова захлестнула меня, но воспоминание о невыносимой боли, которую я испытал, когда пытался сбежать, охладило мой пыл. У меня не было выбора.

– Хорошо, – прорычал я, подавляя гнев. – Делай.

"Мудрое решение, тебе нужно лечь на алтарь", – удовлетворенно прозвучал голос.

Предыдущая боль была ничем по сравнению с этой трансформацией. Я почувствовал, как мои кости ломаются, мышцы перестраиваются, а кожа съеживается. Мой рост уменьшался, мои когти втягивались, рога исчезали. Это было мучительно, каждая секунда казалась вечностью.

Я кричал, свалился с алтаря катаясь в агонии, пока, наконец, все не стихло. Я лежал, задыхаясь, в наступившей тишине.

"Твоя демоническая сущность теперь скрыта глубоко внутри. Снаружи ты – один из них. Используй это", – голос Древнего Бога звучал теперь тихо, у меня в голове, сливаясь с моими собственными мыслями. – "Мы сохранили твою силу, но теперь она замаскирована. Ни один человек или ангел не заподозрит в тебе демона".

Я медленно поднялся на ноги. Тело казалось хрупким и слабым по сравнению с моим прежним обликом, но внутренняя сила, которую давал жезл, никуда не делась. Я был легким и ловким.

Новая реальность была суровой и полной опасностей, и теперь я должен был идти по этому миру в обличье врага. Я протянул руку и взял амулет с алтаря. Но ужаснувшись опустил взгляд на себя, осматривая новый облик. Я был молодым человеком, на вид лет 25. Тело, которое раньше было неуклюжим и угловатым, теперь казалось крепким и сильным, но при этом лишенным демонической громоздкости. Руки были сильными, но не когтистыми, кожа – гладкой, без чешуи и рогов. Я был высоким, но ниже чем раньше, теперь это выглядело естественно, а не уродливо. Обычный высокий человек, каких сотни.

"Мы не могли позволить тебе выглядеть подозрительно, – прозвучал голос Древнего Бога в моей голове. – Этот облик поможет тебе слиться с толпой. Используй это с умом". По венам разлился ледяной огонь, достигая глаз. Зрение изменилось. "Я дарую тебе зрение, что было у лучших охотников из моей свиты. Ты будешь видеть во тьме, как хищник видит свою жертву".

Теперь тьма вокруг зала больше не была непроницаемой. Я видел ее. Тонкие, серые линии, тени, движения. Я видел в абсолютной темноте. Я был готов.

– Куда идти? – спросил я, мой голос звучал чуждо, по-человечески хрипло.

"К выходу. Я покажу путь", – голос указывал мне направление. "Но запомни мое напутствие. Моих сил мало. Я истощен тысячелетиями заточения. Голос в твоей голове – это последнее, на что меня хватит здесь".

"Я не смогу постоянно направлять тебя. Ты услышишь мой голос снова только тогда, когда окажешься поблизости от следующего алтаря".

Я почувствовал в груди новое, странное ощущение – легкое, постоянное притяжение, словно невидимая нить тянула меня в определенном направлении.

"Это твой внутренний компас. Он поможет тебе добраться к ближайшему неактивированному алтарю. Остальное зависит от тебя. Будь осторожен, дитя Бездны. Этот мир полон опасностей для тех, кто не принадлежит ни Свету, ни Тьме".

Я кивнул. Теперь у меня был маршрут, цель и облик врага. Я подобрал щербатый щит Урга – единственное, что осталось от моей прошлой жизни, – и направился к выходу, который указал мне голос.

Я двинулся в темноту подземелья, чтобы выйти на свет и начать свое новое, опасное путешествие в обличье человека. Я двинулся вперед, ориентируясь по новому зрению. Подземелье, казавшееся ранее непроницаемо темным лабиринтом, теперь было картой, на которой каждый скрытый проход и каждая опасность были подсвечены призрачным внутренним светом. Я шел по указанному пути, лавируя между сталактитами и обходя обвалившиеся участки тоннеля. Мое новое тело человека было ловким, но хрупким. Каждый раз, когда я спотыкался или задевал стену, я инстинктивно ждал боли или урона, но мое усиленное телосложение держалось на удивление крепко.

Вскоре я оказался в огромном зале, заполненном рядами каменных саркофагов. Склепы. Воздух здесь был сухим и пыльным, запах гнили стоков сменился ароматом старого камня и мумий. Я прошел мимо склепов, отмечая в своем новом зрении, что некоторые из них были взломаны, а внутри виднелись старые, истлевшие кости.

В конце зала показалась лестница, ведущая наверх. Она была завалена камнями, но голос указал на узкую щель, через которую мог пролезть человек. Я протиснулся и начал подниматься по винтовой лестнице, которая вела куда-то вверх, в замок. Подъем занял немного времени. Я старался ступать как можно тише, прислушиваясь к каждому шороху. Чем выше я поднимался, тем сильнее менялось окружение. Старые, пыльные склепы сменились узкими, запущенными коридорами, где на стенах еще можно было разглядеть остатки древних фресок, но большая часть из них осыпалась. Здесь было сыро, пахло плесенью и гнилым деревом. Заброшенная часть замка. Наконец, я оказался на площадке перед потайной дверью. За ней слышались приглушенные голоса и смех – люди праздновали победу. Я был на нижних этажах замка, в самом сердце врага. За потайной дверью, которую я обнаружил благодаря своему новому зрению , действительно были люди. Смех, звон кружек, обрывки фраз о великой победе и павших демонах – всё это проникало сквозь дерево. Я был в самом сердце вражеского замка, на нижних этажах, и это было опаснее, чем я мог себе представить. Но была проблема. Моя одежда. Грязная, вонючая накидка демона, которую я кое-как намотал на свое новое, меньшее по размеру человеческое тело, выглядела не просто подозрительно – она кричала о том, что я чужак. И запах… запах сточных вод и демонического пота ничем нельзя было заглушить.