Сказ про Семёна простока и Берендеева кулака

Светлана Скорнякова

Сказ про Семёна простока и Берендеева кулака

Глава 1

ВВЕДЕНИЕ: Тайна Белого озера.

Итак, мои золотые… Все, кто попадал в сибирские города из уст стариков могли слышать легенды о русалках из Лукоморья, о леших, да водяных разных. Вот и я тоже слышала один сказ про то, как в моём родном городе Томске в каждое полнолуние на камне рядышком с Белым озером видят некоторые запоздалые прохожие, прекрасную деву, горько плачущую над своей судьбой печальной. Но стоит кому-либо приблизиться к ней или задать вопрос, как та превращается в страшное чудище и скрывается от глаз людей на дне озера. Много смельчаков пыталось её изловить, да не все домой живыми возвратились. Говорят, что их к себе хозяйка озера забрала. Поэтому советские власти, чтобы уберечь граждан решили всю воду из озера откачать, дно забетонировать, а всю нечесть изловить. Только сказывают очевидцы, что никого в озере не нашли. Русалка эта, как сквозь землю провалилась. Но всё равно, время от времени появляется она на камне, да мстит своим обидчикам.

Редкие смельчики решаются ходить по берегу озера, особенно при полной луне и как только солнышко уплывает за горизонт, то любой путник старается обойти это странное место окольными путями. Ведь считается увидеть русалку не к добру, а к худу.

Но мало кто знает, что всего лишь каких-то несколько сотен лет назад здесь всё было по другому.

Поэтому я и хочу начать свой рассказ по порядку, с самого начала.

Итак, мои хорошие. Город Томск возник на берегу небольшой речки Томи в далёком 1604 году, когда сотни казаков отправились строить новую крепость среди вековой тайги. И среди приезжего разного люда стала передаваться красивая легенда о чудесном озере, которое могло исцелить своими водами от ран и болезней любого страждущего. Плохо лишь было одно, что не каждый мог воспользоваться целительными водами этого чудного места. А всё из-за того, что нечесть и близко не подпускала к нему поломников. И стоило как кому-то заслушаться дивного пения русалки, как вмиг он мог очутиться на дне озёрном. Но были всё же удальцы, кто мог добыть всё же водицу заветную в кувшине, а то и целую дубовую бочку ею наполнить, да на рынке продать или даже обменять её на любую вещь, нужную в хозяйстве. Поэтому вскоре несмотря на все опасности, многочисленные паломники всё же стали тайком пробираться через глухую тайгу, не боясь нарваться на медведя или другого дикого зверя лишь только для того, чтобы испить, набрать, а то и даже окунуться в его святые воды. Кто-то, чтоб деньжат заработать, а кто-то и для того, чтобы раны или хворь излечить.

Жаль, но не всех желающих могло допустить к себе это священное озеро, и многие из этих смельчаков не вернулись назад, сгинув в трясине сибирских болот, или же заблудившись в вековой тайге.

Как-то раз, прослышал один из приезжих купцов о чудесной воде Белого озера и решил во что бы не стало найти это озеро, и набрать себе этой живой воды, чтобы самому немного помолодеть, а его единственному сыну исцелится, ведь он был давно не молод, а его единственный сын-наследник болел каким-то недугом. Сколько его по лекарям, да ведунам не возили, никто не мог понять, что с малым. Почему он ходить не мог, а лишь сидеть на полатях, да пузыри пускать.

Раз сказано, то и сделано. Поэтому, как только случилась оказия, они с мальцом, прихватив телего дубовые, поехали неспешно к озеру, взяв с собой на всякий случай опытного проводника, чтобы мог и от злых людей защитить, и от нечисти болотной освободить.

Долго ли, коротко ли, сколько времени прошло никто и не считал, как они ушли, да вскоре купец один вернулся ни жив, ни мёртв. Был весь седой от страха и так напуган, что и слова вразумительного не мог людям сказать, а только твердил про какую-то прекрасную деву, у которой вместо ног был рыбий хвост.

Вот так он твердил день и ночь, про то, что эта русалка сына его к себе взяла, а он сам чудом увернулся и прочь убежал, а проводник и вовсе сгинул куда-то, как только они бочки водой наполнили, а лошади с телегой в тайгу ускакали.

Как безумный купец несколько дней пил по-чёрному, да умолял людей, пришедших в трактир, послушать его байки про озёрную нечисть, помощи в поисках своего сына потерянного сыскать Но смельчаков идти туда особо не было. Да и знамо дело, ведь наступала ведьминская пора перед самим праздником Купалы, да и лезть в озеро это время было очень опасно. Никому не хотелось свою душу напрасно нечисти дарить.

Вскоре допился бедолага, что его и самого паралич не разбил, и он чуть было богу душу не отдал. Но видно не время ему было к проотцам отправляться, поэтому, как только купчишка в себя пришёл, то решил он награду большую деньгами дать, а ещё и дочку свою красавицу в жёны сосватать тому, кто сыщет и вернёт ему сына наследника.

Но только скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, но всё же как только время Мары прошло, собрались возле трактира смельчаки, чтобы вместе идти к заветному озеру небольшой ватагой. И в самый длинный день выдвинулись на поиски, для верности пригласив на поиски батюшку местного из прихода.

А так как путь их был дальний, то и пришли они в нужное место уже почти затемно. Разбили лагерь и решили в кустах схорониться до утра, чтобы сначала отдохнуть, а уж по утру вместе с попом невод в озеро забросить, да и искать сынка купеческого.

С устатку задремали они быстро, словно кто сморил их своими чарами неизведанными. Да и сон из был крепок у озера заветного. Но вскоре всё же проснулись они разом среди ночи от пения дивного, и всполохов каких-то странных на берегу.

Выглянули они из кустов, смотрят, а над озером белым бело, да густой туман стеной стоит и светится, серебряным светом переливается, а из воды девы выходят. Их красивые волосы украшены изумрудами да жемчугами, словно короны царские. А сами девушки к луне свои руки белые тянут, да поют о чём-то своём грустном.

Засмотрелись мужики на дев прекрасных. Сидят в кустах, да пузыри как дети пускают. Ну, а поп молитвы читает, а сам Илью водного поминает. Вдруг видит он, что в сторонке, дитя малое на камушке сидит, да на русалок смотрит, любуется. И решил, что это тот самый купеческий сынок и есть. Подкрался он к нему, да и в мешок засунул. Мешок за спину закинул и побежал в город знакомой дорожкой с этого гиблого места.

Бежит он, да всё оглядывается, ждёт, когда казаки к нему присоединятся. Да и сам малец кричит у него в котомке за спиной, извивается – верещит, только бежать бедолаге мешает. А тут на беду все русалки заслышав горький плач мальца так страшно закричали, да так громко, что у мужиков, что на берегу с неводом замешкались, враз из ушей кровь полилась, отчего те и попали замертво прямо на месте.

Смотрит поп на это чародейство неведомое, глаза трёт, да всё крестится, святые молитвы приговаривает, да причитает: «Чур меня.Чур».Понял поп, что подельники его скорее всего мертвы и уже к нему не присоединятся, то ещё шибче побежал по приметной тропке назад, в сторону города. Перед самым постом казачьем, остановился батюшка передохнуть, да глянуть что с малышом похищенным происходит, ведь малыш уже и не трепыхался совсем. Развязал он кошёлку свою и вынул его из мешка, а когда увидел, то чуть сознанье бедный не лишился, потому что вместо дитяти малого, лежал в его мешке сом пучеглазый, да всё рот только разевал, да глаза закатывал, а усы его длиннющие соплями всё загваздали. Сколько времени прошло, не считал никто, так как кое-как бедняга в себя пришёл. Поседел аж весь со страху, не поймёт, что ворожба такая, и как этот мальчонка в сома превратился. Пришёл он к купцу, да всё сказки рассказывает про дитятко малое, что в рыбу на его глазах превратилось.

Понял купец, что божьим словом, да удалью молодецкой с колдовским озером простому человеку не справиться и объявил, что награду удвоит, коли найдётся тот смельчак, кто всё же его задание исполнит, да сына из беды вызволит.

Тут и прослышал про награду наш Семён. В то время он жил на самом краю города, в песчанной слободке, которую прозвали в простонародье Песками со своей матушкой. Отец его раньше служил казаком по охране крепости, да только погиб он, когда его сын ещё ещё мал был. Хотя в наследство оставил им с матушкой небольшой домик на краю города, старую кабылку с жеребёнком, да котёнка, что приблудой возле их дома жил. Поэтому парень как мог сызмальства помогал матери, чтобы та с котомкой не ходила по людям за милостыней, да не побиралась. За любую работу он принимался, о чём бы его не просили будь то мать, или соседи. И на все просьбы всегда отвечал: "Да, запросто!"

Видимо поэтому и звали его Семён Простак, что всё в его руках спорилось, да ладилось. Правда хоть и был парень трудолюбивый и башковитый, но денег у него сроду не было. Но хоть и говорят, что бедность не порок, когда денег нет впрок, но задумал он жениться к осени, чтобы всё как у людей было, а какая женитьба без денег? Может потому-то он и на большие деньги позарился, что купец сулил и позарился, да зарок себе дал, что дескать, я не я буду, коль мальца для купца не добуду, да на девке богатой не женюсь. Уж больно хотелось ему в богатых хоромах жить, да до конца века в потолок поплёвывать.

Сказано-сделано.

Не теряя времени зря, он тотчас пошёл к матушке за благословением.

Старушка выслушала планы сына своего единственного, опору на старости лет, расстроилась сильно, но отговаривать не стала. А лишь поплакала, но попросила лишь выполнить её последнее желание. А так как Семён всегда слушал матушкины советы, то и перечить ей не стал. Тогда и старая попричитав, с горя, пошла в горницу и достала из сундука кушак красный, что она на рождение сыночку готовила, да в люльке, когда тот малой ещё был пеленала от всех бед. Сильный заговор на том кушаке был, ведь в него были вплетены волосы его деда и прадеда. а ещё его бабки и пробабки, а в рунах специальных волшебных, оберег от ста бед заключён, да от колдовства разного и смерти нежданной.

Перекрестила мать кушак заветный и отдала его своему сыну единственному с наказом материнским, чтобы тот, перед тем как в озеро надумает лезть, привязал бы этот кушак за ствол самого крепкого высокого дерева, которое возле берега будет расти, а другой конец его, чтобы в воду опустил, да слова молитвы заветные сказал и тогда этот кушак ему верой правдой будет служить и из любой беды поможет выбраться живым да невредимым.

Поблагодарил сын матушку, взял кушак заветный, да подпоясался им. Потом напоследок мать ему зеркальце дала заветное, серебряное. Ей когда-то, по её просьбе местный кузнец выковал. Не раз оно показывало ей, что близкие отходя в мир иной, дарили ей своё последние дыхание, поэтому силой обладало немеренной и помогало разграничить этот мир с потусторонним.

Вот и наказала ему матушка это зеркальце в озеро опустить на утренней заре, чтобы последний лик луны и первый луч солнца в него попеременки попали, да помогли ему открыть заветную дорожку в подводный мир заколдованного озера.

Поблагодарил Сеня матушку, сел на коня, да к Белому озеру поскакал. Долго ли коротко, но как раз к вечерней заре и управился. А уж когда прибыл, то сделал всё как матушка ему велела. Сначала коня стреножил, а потом и кушак размотал, да к берёзке привязал, что возле самого озера росла. После чего снял лапти, перекрестился, да опустил зеркальце заветное серебрянное на дно, но так, чтобы в него уходящее солнышко попала и луна. Глядь и в правду, вода в озере как будто бы волшебной стала и образовалась тропинка, как будто бы из мрамора выложенная. Недолго думая, перекрестился Семён, на четыре стороны поклонился и пошёл в глубину озёрную. Долго ли он так шёл, нам неведомо, но только вдруг видит он на самой глубине дворец стоит диковинный и так и манит его, войти внутрь своей красотой неземной.

Недолго думая, шагнул казак внутрь дворца и замер от удивленья. Перед ним на троне золочёном дева прекрасная сидела, а на голове у неё корона была из жемчужин, да и из камньев драгоценных.

Встал перед девицей Семён, не смея глаз отвести от такой красоты девичий, и всё любуется. Ведь глаза её огромные и синие были словно васельки в поле, а её губы алые как маки возле цветущем.

Долго ли он любовался Семён, но вскоре взял себя в руки и поклонившись красавице в пояс, произнёс, краснения:

– Прости меня прекрасная девица, что без спроса к тебе явился, только по нужде я посмел покой твой нарушить. Позволь мне представиться. Люди меня кличут Семёном – добрым молодцом, а батюшка с матушкой Сенькой зовут. Не серчай на меня, коли покой твой растревожил. Не со зла я. А по просебе отца бедного, что недавно сына своего единоутробного потерял здесь. Может ты слыхала об этом и помочь можешь безутешному отцу? А он отблагодарит тебя от всего сердца.

Молчит девица красная и на распросы Семёна отвечать не хочет, но всё лишь хмуриться. Тогда он снова поклонился девице в пояс и робея спросил у красавицы: – Прости меня озёрная принцесса, если покой твой нарушил. Но дозволь всё же узнать у тебя, кто ты, девица красная, да почему тут сидишь и хмуришься одна одинёшенька среди рыб озёрных? – с изумлением восхищённо спросил он её. – Кто ты такой, почему без приглашенья в мой дворец пришёл, да воду в моём озере мутишь? – сердито вдруг спросила хозяйка дворца у нежданного гостя. – Как смеешь ты ко мне во дворец являться без приглашения, да допросы мне устраивать! Или хочешь, чтобы я тебя в карася пучеглазова превратила или лягушку, на потеху всем? – Прости меня красавица, что покой твой нарушил, да только хочу я мальца одного отцу вернуть. Уж больно старый убивается по нему, совсем разум потерял, говорит, что похители его у него, когда они в по воду ходили.

Тут всё же сменила девица-красавица свой гнев на милость, да молвила ему в ответ: – А я та, кто является дочерью Берендея, царя и зовут меня Марьюшка. Ну уж, коли мы с тобой познакомились, то скажи мне тогда Семён, что тебе про нас известно, раз ты не боясь пожаловал ко мне во дворец?

– Да разное у нас в народе говорят и про озеро, и про царя. Зачем мне пересказывать разные пустые пересуды людей. Ведь грех говорить и судить о том, что сам никогда не видел, да в руках не держал. – Слукавил он, чтобы не обидеть дочь царскую. А сам всё смотрит Семён на прекрасную царевну, и чувствует, что влюбился он в неё так, что даже сердце его как колокол церковный стучит, да замирает от счастья. Понял он, что не сможет теперь и дня прожить без этой девицы красавицы, словно приворожила она его чарами колдовскими. И тогда, сам того не ведая, сознался девице, что влюбился в неё с первого взгляда.

Не стала больше сердиться на него Марьюша и произнесла:

– Ты его уже не спасёшь. Нет его больше в моём дворце. Его мой батюшка сразу же как увидел, обернул в русала, да на обучение водяному отдал. Так, что ничем ему ты уже не поможешь. Но если ты меня спасёшь, да из озера этого к себе увезёшь, то ни нужды, ни болезней век знать не будешь…– А хочешь, я твоей буду? – вдруг услышал он её ответ и удивлённо посмотрел на девицу, не веря своим глазам. – Как же я могу не хотеть этого всем сердцем, коли сама царевна мне прикажет. Да я всё для тебя сделаю! Только как мне сынишку купеческого отыскать? Расстроился поначалу Семён, пригорюнился, что денег ему за спасения дитяти купеческого не будет, но вскоре быстро успокоился. Уж если мальца ему не суждено спасти, так и убиваться об этом не стоит.

Видит Марьюшка, что солдат повеселел и решила ему владения свои показать.

Ходят они из залы в залу да лепотой озёрной любуются. А там каких только богатств нет. Вокруг них молодые девицы с рыбами диковинными плавают, веселятся, хороводы водят, а про напасти и не томятся во все.

Да и о чём горевать, когда вокруг такое богатство не меренное. Ведь куда не глянешь, мебель вся из золота да серебра по углам расставлена. А утварь домашняя из горного хрусталя, да из раковин чудных.

Не успел он одним залом полюбоваться, как царевна его уже в другой тянет, да все свои богатства показывает. Но Семёну от них ни холодно, ни жарко. Очарован он Марьюшкой, лишь о ней у него думы одной.

Ах обо всём забылись они, пока гуляли по дворцу, да вокруг любовались.

Вдруг слышит Семён, как сверху откуда-то трубы из литавр зазвенели, да всё потемнело вокруг, русалки разбежались по своим теремам, рыбы как вкопанные у дверей замерли. Даже волны зашевелились, закачались тревожно в такт подвескам жемчужным на люстрах диковинных, возвещая всех приближении царя Берендея. Тут и Семён замер в испуге, не зная, что делать, как из беды выпутаться.

Хорошо хоть первой очнулась Марьюшка.

– Бежать нам Семён надо. Отец мой возвращается. Увидит он тебя здесь, разозлиться, да вмиг в русала превратит.

– Да я не боюсь отца твоего грозного, если надо, сражаться с ним буду.

– Нельзя его победить силой молодецкой, он же владыка всех озёр лесных и полей. С ним можно только хитростью бороться, да заклятиями колдовскими. Он и тебя и меня не пощадит в гневе своём, а я хочу на земле пожить, надоело мне моё царство озёрное. Скука здесь зелёная. Хочется мне песни птиц слушать, да цветами в поле любоваться. Но если успеем выбраться отсюда, то царь меня не поймает. Нам нужно поспешить, пока чары озёрные ослабли.

Глава 2

Глава 2

Не по Сеньке шапка.

Поспешили влюблённые к краю озера, а выхода, да и не видят, замутилось оно и непонять стало, где верх, а где низ. Да и материнский кушак красный, заветный, от бед заговорённый пропал, на погибель их верную…

Зарыдала тогда Марьюшка, и не знает, что делать, ведь только на полнолуние луна ей и её сестрицам – русалочкам дорогу наверх открывала, а до этого дня ещё неделя целая.

Вдруг почувствовал Семён, что над головой стук какой-то странный раздался, как будто бы на дождь похожий и обрадовавшись говорит он своей любимой принцессе:

– Раньше мне матушка всегда говаривала, что будто бы выход из беды всегда прячется под хвостом у радуги. Так что нам нужно подождать немного, и как только дождь утихнет, а муть водная уляжется, то в ту же минутку и радуга поднимется, да нам направление на хвост свой укажет. Вот тогда уж мы и выход из озера увидим.

Обрадовалась его словам Марьюшка, да только ждать и печалиться больше не стала. Задумавшись, красавица руками поводила, тут и дождик прекратился. Даже вода в озере посветлела, да и стала вновь прозрачной и чистой, как прежде. Она тревожно озираясь, произнесла Семёну:

– Некогда нам дожидаться конца дождика, не ровен час, батюшка в мою горницу войдёт, да пропажу мою заметит. Худо нам будет. Так что ищи свой кушак заветный, заговорённый. Удивился Семён таким способностям царевны озёрной, но виду не подал, хотя и обрадовался несказанно. Взглянул он наверх и видит, что действительно рядом совсем с хвостом радуги, вода сильно отличается по цвету от самой глади озёрной. Через это место им и само солнышко проглядывает, да на выход из пучины озёрной указывает. Не стал больше мешкать Семён. Быстро схватил он Марьюшку за руку и потянул её за собой наверх, прочь из царства Берендеева, пока её грозный батюшка их не заметил, да не схватил.

Но тут вдруг с ними другая беда приключилась, как только они попытались из озера выбраться, то с ними другая напасть приключилась. Вдруг водоросли длинные, словно живые, стали их ноги хватать да не выпускать и назад тянуть. А тут и погоня из рыб к ним подоспела, да за ноги начали кусать, пока раки своими клешнями воду им мутили, да плыть им мешали. Даже неповоротливые налимы оживились и притащив с собой огромную сеть, пытались опутать ею беглецов. Но Семён не мешкая, вынул из-за голенища своего сапога нож, и начал яростно кромсать эти верёвочные путы, готовые словно паутиной, захватить их в свой плен, и не давая им возможности убежать. Вскоре, освободившись сам, Семён помог освободиться и Марьюшке. Затем, схватив девицу за руку они поспешили проч от дворца.

Марьюшка обессилив, то и дело падала, и ему то и дело приходилось чуть ли не волоком тащить её за собой. Ведь даже вода озёрная не помогала беглецам выбраться, а наоборот то и дело устроивала для них то водоворот, то отлив, стремясь утянуть их за собой, в свою пучину озёрную, на самое дно. Совсем было обессилили бедолаги, ведь силы их были на исходе, и не ровён час могли на дно камнем уйти. Но тут, на их счастье, неожиданно-негаданно к ним, словно по волшебству помощь пришла, да как нельзя кстати. Почти отчаявшись, Семён вдруг увидел рядом с собой конец красного материнского кушака, который ему матушка перед дорогой подарила, который словно маячок заветный, кружился почти рядом с ними.

Из последних сил он устремился к заветному материнскому талисману и не зря, и в ту же минуту, практически рядом с ними пронеслась карета царя Берендея. И если бы они не ухватились бы за кушак, то водоворот и сильное течение затянул бы их назад, в царство злобного колдуна.

Что есть силы, дёрнул он материнский подарок, и тот тут же потянул их наружу, прочь из воды.

Вскоре, они уже выбирались на берег. Сердце Семёна колотилось как бешенное, они бежали по песку, сквозь колючие кусты, не разбирая дороги, пока Марьюшка не упала.

– Брось меня, убегай один. Видно не судьба мне жить земной жизнью.

Обессиленный Семён оглянулся, смотрит он на девицу красавицу и диву даётся, у неё вдруг, что за диво такое, но вместо ног стройных – хвост вырос.

От этого волшебства у Семёна волосы дыбом встали. С трудом справившись с изумлением, усадил он русалку на камень. А сам думу думает, что ему теперь делать.

А девица плачет, да хвостом о песок жалостливо бьёт.

– Ах добрый молодец, забыла я тебе про заклятье отцовское рассказать. А ведь он специально его на нас его навёл, чтобы мы не могли сбежать от него на волю. Днём мы все как обычные девушки живём, а вот с вечерней зорьки, до утренней у нас хвосты вырастают. Поэтому стоит нам из воды выйти вечером, как мы тотчас в русалок превращаемся. Так что видно, не судьба нам вместе с тобой быть. И буду я свой век на дне озёрном жить, да жемчуга перебирать.

Смотрит Семён на небо, а оно и вправду было всё усеяно яркими звёздами. А ему казалось, что он во дворце был всего-то ничего, а оказалось, что целый день прошёл. Жалко стало парню девицу красавицу. Утёр он её слёзы и её к себе на плечо побежал к заветной поляне, где коня оставил. Тяжёлая ноша не тяготила его, но печалила сильно. Вскоре добрались они до нужного места, заветным свистом подозвал своего коня. К счастью, тот недалеко пасся в зарослях полыни, поэтому, как только заслышал он голос хозяина, то тот же час прискакал к ним на голос хозяйский.

Вечерело. Солнечные лучи, обдав верхушки деревьев своим теплом, почти скрылись из виду вместе с солнышком за горизонт. уступая место луне и звёздам.

Парень бережно опустил Марьюшку на землю, а сам немного отдышавшись, накинул седло на коня. После чего вернулся к девице.

– Держись крепче за мою шею, – прошептал он ей, и она краснея, нежно обхватила его шею обеими руками. Не мешкая, Семён усадил свою Марьюшку на седло да и привязал её покрепче к коню, чтобы та ненароком не соскользнула вниз, после чего запрыгнув на круп коня, и направил свои поводья прочь от озера. И через минуту, они уже неслись голопом прочь от этого зловещего места.

Заветная дорога сильно петляла, потому им приходилось объезжать болота зыбучие и леса дремучие, да дозоры местные. В первое время русалочка чувствовала себя хорошо, но чем дальше от озера они удалялись, тем хуже ей становилось. Она была очень бледной, её дыхание было всё реже и реже. Собрав последние силы, Марьюшка с грустью произнесла:

– Прости меня добрый молодец, но видно не судьба нам с тобой вместе век вековать. Видно придётся мне назад возвращаться царю-батюшке, пока чешуя моя вся не высохла и я не умерла, без воды нашей озёрной.

– Как же быстро ты сдалась.ю Марьюшка. Потерпи ещё, нам совсем немного до дома осталось, там за поворотом уже мой дом, а дома и стены лечат, глядишь, что-нибудь и придумаем.

– Ты не понимаешь, Сокол ясный. В озере мы с сестрицами живём как обычные люди, но стоит нам надолго покинуть её воды, как вместо ног у нас появляется рыбий хвост. Вот я увидела тебя и обо всём забыла, думала, что коли полюблю молодца, то чары отцовские спадут. А что если у меня скоро вместо рук планики вырастут? И ты разлюбишь меня, коли я превращусь в рыбину холодную, белохвостую.

– Милая моя, мы скоро всё исправим, ты только ничего не бояйся, матушка подскажет мне, как тебе помочь. Я верю в это.

– Мне тоже моя нянюшка в детстве рассказывала, что если русалка встретит свою настоящую любовь, то чары спадут и она вновь станет девицей.

И тут Семёну в голову пришла идея, открыл он бачонок дубовый и окропил её немного озёрной водой, взятой из озера для матушки. И тот час русалочка ожила, и на её бледном лице засиял румянец, а чешуя рыбья засверкала серебром будно. Обрадовался хлопец, коня пришпорил. Быстро оторвались они от погони. А тут на их счастье, вскоре и слободка нужная показалась вдалеке. Пришпорив коня, Семён быстро миновал частокол, за котором был кордон и вскоре они уже очутились рядом с нужным домом.