Скелет

городскую площадь;

фонтан, где они когда‑то встречались втроём;

фигуру, стоящую у края воды.

Это был Эриан.

Каэль сделал шаг вперёд. Трещина поглотила его, и он оказался на площади.

Встреча с Эрианом

Эриан обернулся. Его глаза, обычно холодные и насмешливые, сейчас были полны странной тишины.

– Ты пришёл, – сказал он без удивления. – Значит, ты действительно готов.

– Да, – ответил Каэль. – Ты тоже это видишь?

– Вижу что? – Эриан нахмурился.

– Тень. Тень, которая не твоя.

Эриан опустил взгляд. Его тень на земле была искажена – она выглядела так, словно в ней прятался кто‑то ещё.

– Я знаю, что это значит, – тихо сказал Эриан. – Ты уже начал меняться.

– И ты тоже, – Каэль подошёл ближе. – Ты чувствуешь это? Холод внутри? Голод?

Эриан кивнул.

– С тех пор, как она умерла, я не могу спать. Мне снятся сны… о ней. Но она не говорит. Она просто смотрит.

– Потому что она ждёт, – Каэль достал гримуар. – И мы можем её вернуть.

Эриан посмотрел на книгу, затем на Каэля.

– Ты знаешь, что это не будет она.

– Знаю. Но это лучше, чем ничего.

Эриан долго молчал. Потом тихо сказал:

– Если она вернётся… пусть будет счастлива. Даже без меня. Даже с тобой.

Каэль почувствовал, как что‑то внутри него ломается.

– Ты действительно любишь её.

– Больше, чем ты можешь понять, – Эриан улыбнулся. – Но ты тоже любишь. Поэтому я согласен.

Точка невозврата

Они отправились в заброшенную часовню – ту самую, где Каэль нашёл тело Лиры. На полу всё ещё была видна пентаграмма, но теперь её линии светились тусклым синим светом, словно ожили.

Эриан встал в центр круга.

– Готов? – спросил Каэль, открывая гримуар.

– Да. Но сначала… – Эриан достал из кармана маленький медальон. – Это её. Она забыла его у меня однажды. Я хотел вернуть, но… не успел.

Он протянул медальон Каэлю. Тот взял его – металл был тёплым, словно хранил последнее тепло её рук.

– Спасибо, – прошептал Каэль.

Эриан кивнул, затем встал в центре пентаграммы.

– Начинай.

Каэль начал читать заклинание. Слова звучали странно – они будто вырывались из его горла сами по себе, на языке, который он не знал, но который знал его душа.

Пентаграмма вспыхнула синим огнём. Воздух сгустился, стал тяжёлым, как вода.

Эриан закрыл глаза.

– Прощай, Лира, – прошептал он.

И тогда тьма пришла.

Ритуал замены

Синий огонь пентаграммы взметнулся вверх, окутав Эриана призрачным сиянием. Воздух наполнился запахом озона и чего‑то ещё – сладковатого, тошнотворного, словно разлагающихся цветов.

Каэль сглотнул, чувствуя, как по спине пробежал ледяной пот. Он открыл гримуар на нужной странице. Буквы пульсировали, будто живые, складываясь в слова, которые он знал, но никогда не учил.

– Готов? – спросил он, не поднимая глаз.

– Да, – голос Эриана звучал ровно, почти безжизненно. – Начинай.

Заклинание

Каэль начал читать. Слова вырывались из его горла сами по себе – на языке, которого он не знал, но который знал его душу. Это был не человеческий язык, а нечто древнее, первозданное, словно шёпот самой тьмы.

Veni, redi, revive…»«Sanguis pro sanguine, vita pro vita. Anima donatur, anima accipitur. Porta aperitur, umbra vocatur. Qui amavit, qui perdidit, qui desiderat.

Пентаграмма вспыхнула ярче. Синий огонь превратился в чёрный, словно поглощая свет луны.

Жертва

Эриан закрыл глаза. Его губы дрогнули, будто он хотел что‑то сказать, но не успел.

Из его груди вырвался свет – мягкий, золотистый, похожий на утреннее солнце. Он поднялся к потолку, закружился, словно пытаясь найти выход.

Каэль почувствовал, как что‑то внутри него щёлкнуло. Его собственная душа потянулась к этому свету, жадно, ненасытно.

– Нет! – вскрикнул он, пытаясь остановиться.

Но ритуал уже шёл своим ходом. Гримуар в его руках задрожал, страницы зашелестели, словно от ветра, хотя в часовне было тихо.

Свет Эриана начал вытягиваться, превращаясь в тонкую нить, которая тянулась к центру пентаграммы. Там, в самой сердцевине, начала формироваться тень – силуэт, напоминающий Лиру.

Прощание

– Прости, – прошептал Эриан, его голос звучал всё тише, словно уносимый ветром. – Если она вернётся… пусть будет счастлива.

Его тело начало растворяться, словно песок, уносимый волнами. Кожа стала прозрачной, кости – едва заметными.

Каэль хотел что‑то сказать, извиниться, поблагодарить, но слова застряли в горле. Он мог только смотреть, как человек, который когда‑то ненавидел его, отдаёт свою жизнь ради той, кого они оба любили.

Последний вздох Эриана превратился в туман, который втянулся в тень в центре пентаграммы.

Рождение тени

Тень дрогнула. Её очертания стали чётче. Теперь это была Лира – но не та, которую Каэль помнил. Её лицо было бледным, глаза – пустыми, а губы – слишком красными, словно накрашенными кровью.

Она открыла рот, но вместо голоса раздался шёпот – множество голосов, слившихся воедино.

– Ты… позвал… меня…

Каэль шагнул вперёд, протянув руку.

– Лира?

Тень улыбнулась – слишком широко, слишком неестественно.

– Я… не… Лира…

Осознание

Каэль отшатнулся. Он понял: это не она. Это не душа Лиры вернулась – это сущность, созданная из любви, боли и жертвы.

– Что ты наделал? – прошептал он, глядя на гримуар, который теперь дымился в его руках.

Тень рассмеялась – звук был похож на скрежет металла по стеклу.

– Ты хотел её вернуть… ты получил…

Она подняла руку, и Каэль увидел: её пальцы были слишком длинными, суставы изгибались под странными углами.

– Но цена… – тень наклонила голову, её глаза вспыхнули алым. – Цена – твоя душа.

Последствия

Каэль почувствовал холод – не снаружи, а внутри. Его сердце билось ровно, но он больше не чувствовал тепла. Он опустил взгляд на свои руки: кожа стала бледной, почти прозрачной, а под ней виднелись чёрные вены, пульсирующие в ритме, который он не мог понять.

Он попытался сделать шаг назад, но ноги не слушались. Тень приближалась, её силуэт размывался, превращаясь в нечто… иное.

– Ты думал, что контролируешь ритуал? – прошептала она. – Ты думал, что можешь обмануть смерть?

Каэль открыл рот, чтобы ответить, но не смог произнести ни слова. Его голос пропал, словно его украли.

Выбор

Перед ним возник образ:

Лира, живая, смеющаяся, её руки тёплые, глаза сияют;

Эриан, исчезающий в свете, его последний взгляд – спокойный, почти умиротворённый;

Тень, которая теперь стояла перед ним, готовая поглотить его.

Голос в его голове прошептал: «Ты можешь остановиться. Но тогда она исчезнет навсегда».

Каэль закрыл глаза. Он знал, что если продолжит, он потеряет себя. Но если остановится – потеряет её.

Он сделал шаг вперёд.

– Я готов, – сказал он.

Завершение ритуала

Тень раскрыла объятия. Каэль вошёл в её сияние, чувствуя, как его тело становится легче, как будто он растворяется в воздухе.

Последнее, что он услышал, был голос – не Лиры, не Эриана, а Камня:

«Ты выбрал. Теперь ты – часть нас».

Синий огонь вспыхнул в последний раз, затем погас.

В часовне стало тихо.

На полу осталась лежать книга – гримуар, теперь пустой, его страницы были белыми, словно их никогда не касались чернила.

А в центре пентаграммы стояла фигура – женщина с лицом Лиры, но с глазами, полными тьмы.

Она улыбнулась.

– Наконец‑то, – прошептала она.Глава 15. Пробуждение тьмы

Тишина в часовне длилась лишь мгновение – затем воздух разорвал хриплый, надломленный смех. Фигура в центре пентаграммы медленно подняла руки, разминая пальцы, словно пробуждаясь от долгого сна.

– Как… странно, – прошептала она, и голос её звучал как эхо двух разных голосов: нежного, знакомого Каэлю, и глухого, чужого. – Я чувствую… всё.

Каэль стоял в оцепенении. Перед ним была Лира – её черты, её очертания, но в каждом движении сквозила инаковость.

– Лира? – он шагнул вперёд, но остановился, почувствовав ледяной укол страха.

Фигура повернулась к нему. Глаза – те самые, любимые глаза – теперь мерцали алым светом, как угли в темноте.

– Я… помню тебя, – сказала она. – Но я помню и другое.

Первые признаки

Она подняла руку, рассматривая её с любопытством новорождённого. Кожа светилась бледным сиянием, а под ней проступали чёрные линии – такие же, что уже начали появляться на теле Каэля.

– Что ты чувствуешь? – спросил он, сжимая в руках гримуар, который теперь казался бесполезным.

– Голод, – ответила она просто. – Но не тот, что утоляют едой. Я хочу… жизни.

Её взгляд скользнул по Каэлю, и он почувствовал, как что‑то внутри него дрогнуло – будто невидимая нить потянулась к ней.

– Ты отдал часть себя, – сказала она. – Теперь мы связаны.

Пробуждение силы

Внезапно она вздрогнула. Её глаза расширились, а губы искривились в странной улыбке.

– Они зовут меня, – прошептала она. – Мёртвые. Я слышу их голоса.

Каэль почувствовал, как воздух сгущается. Тени в углах часовни зашевелились, вытягиваясь к центру, к ней.

– Кто? – он попытался подойти ближе, но она резко подняла руку.

– Не приближайся. Пока не время.

Её голос звучал уже иначе – глубже, мощнее. В нём слышались отголоски множества голосов.

– Я могу видеть их, – продолжила она. – Их желания, их боль. Они хотят вернуться.

Опасность

Каэль вдруг осознал, что совершил непоправимое. Он не вернул Лиру – он создал сущность, которая была одновременно ею и кем‑то другим.

– Что ты собираешься делать? – спросил он, чувствуя, как страх сжимает сердце.

Она повернулась к нему, и на мгновение её лицо стало прежним – мягким, знакомым, полным любви.

– То, для чего ты меня создал, – ответила она. – Я буду рядом с тобой. Но мне нужно больше.

– Больше чего?

– Жизни. Силы.

Тени вокруг неё сгустились, образуя вихрь. Каэль увидел в нём лица – десятки лиц, искажённых страданием, тянущихся к свету.

Выбор Каэля

Он знал: он должен остановить это. Должен разрушить то, что создал. Но когда он посмотрел в её глаза – в её глаза, пусть даже изменённые, – он не смог.

– Я помогу тебе, – сказал он, сам не зная, кому именно: Лире или тому, что теперь обитало в её облике.

Она улыбнулась – на этот раз по‑настоящему, и в этой улыбке было что‑то от прежней Лиры.

– Тогда иди за мной. Я покажу тебе настоящую силу.

Выход из часовни

Они покинули часовню на рассвете. Небо было серым, как пепел, а воздух – тяжёлым, словно перед грозой.

Каэль шёл следом за ней, чувствуя, как его тело меняется. Холод внутри становился всё сильнее, а в ушах звучал шёпот – тихий, настойчивый, зовущий его.

– Куда мы идём? – спросил он.

Она остановилась, повернулась к нему. Её глаза снова мерцали алым.

– Туда, где я смогу взять то, что мне нужно.

– А что тебе нужно?

– Души.

Первое испытание

На окраине города они встретили старика, который шёл с рынка. Его глаза расширились при виде них, и он попытался убежать.

Но она лишь подняла руку – и он замер, словно скованный невидимой силой.

– Пожалуйста… – прошептал он.

Она подошла ближе, коснулась его лица. Старик вскрикнул, а затем его тело обмякло, упав на землю.

Каэль бросился к нему, но было поздно. В глазах старика не осталось жизни – только пустота.

– Зачем? – крикнул Каэль, оборачиваясь к ней.

– Мне нужна сила, – ответила она спокойно. – Это только начало.

Осознание

Каэль посмотрел на свои руки. Чёрные вены теперь были видны отчётливо, проступая сквозь кожу. Он чувствовал, как в нём растёт что‑то тёмное, ненасытное.

– Что мы наделали? – прошептал он.

Она подошла к нему, взяла его за руку. Её прикосновение было холодным, но он не отстранился.

– Мы начали новую главу, – сказала она. – И теперь нам нужно решить: будем ли мы её жертвами или правителями.

Решение

Каэль закрыл глаза. Перед ним промелькнули образы:

Лира, живая, смеющаяся;

Эриан, отдающий свою жизнь;

старик, чьё тело осталось лежать на дороге;

город, который скоро окажется во власти тьмы.

Он посмотрел на неё – на Лиру, или на то, что теперь было ею.

– Я останусь с тобой, – сказал он. – Даже если это приведёт нас в ад.

Она улыбнулась, и на этот раз в её улыбке было больше тьмы, чем света.

– Тогда идём. Время пришло.

Пробуждение тьмы

Каэль стоял, не в силах пошевелиться. Перед ним – она: с лицом Лиры, но с глазами, полными чужой тьмы. Воздух вокруг дрожал от невидимой силы, а тени на стенах извивались, словно живые.

– Что ты наделал? – прошептал он, сжимая бесполезный гримуар.

Она улыбнулась – медленно, почти нежно. Но в этой улыбке не было тепла.

– Я лишь следую своей природе. Ты дал мне жизнь – теперь я должна её наполнить.

Первый зов

Внезапно она замерла, её голова повернулась в сторону города.

– Они зовут меня, – сказала она, и голос её звучал как эхо множества голосов. – Мёртвые. Их души не могут найти покой.

Каэль почувствовал, как по спине пробежал ледяной пот.

– Кто?

– Все те, кто умер не своей смертью. Кто ушёл с болью, гневом, сожалением. Они тянутся ко мне, как мотыльки к огню.

Её глаза вспыхнули алым, и в тот же миг Каэль увидел: тени вокруг неё начали обретать очертания. Десятки, сотни силуэтов – размытых, искажённых, но узнаваемых.

– Это… души? – выдохнул он.

– Голодные души, – поправила она. – И они хотят вернуться.

Испытание верности

Каэль шагнул вперёд, пытаясь взять её за руку, но она отстранилась.

– Не приближайся. Пока ты ещё человек, ты не можешь быть рядом со мной.

– Тогда как я могу помочь?

Она посмотрела на него долгим взглядом, в котором смешались жалость и что‑то ещё – холодное, расчётливое.

– Ты уже помог. Теперь твоя задача – наблюдать. И учиться.

Тени вокруг неё сгустились, образуя вихрь. Каэль почувствовал, как его тянет в этот водоворот, как что‑то внутри него отзывается на зов тьмы.

– Что со мной происходит? – спросил он, с трудом удерживая равновесие.

– Ты меняешься, – ответила она. – Как и я. Мы оба теперь часть чего‑то большего.

Первые шаги

Они покинули окраину города, направляясь в глубь заброшенных кварталов. Здесь, среди руин старых домов, смерть оставила свой след – в каждом углу, в каждой трещине стен.

Она остановилась перед полуразрушенной часовней. Дверь была сорвана с петель, а внутри царил мрак.

– Здесь, – сказала она. – Здесь я смогу их услышать.

Каэль хотел возразить, но слова застряли в горле. Он чувствовал, как холод внутри него становится всё сильнее, а в ушах звучит шёпот – тихий, настойчивый, зовущий его.

Она вошла в часовню. Тени последовали за ней, образуя живой коридор. Каэль остался снаружи, но даже отсюда он видел: внутри что‑то происходит.

Свет – не тёплый, не солнечный, а холодный, призрачный – начал просачиваться сквозь щели в стенах.

Голос мёртвых

Через несколько минут она вышла. Её лицо было бледным, глаза – широко раскрыты, словно она видела что‑то, недоступное Каэлю.

– Они ждут, – сказала она. – Они готовы следовать за мной.

– Зачем? – спросил он. – Что ты собираешься делать?

– Дать им то, чего они жаждут. Возможность вернуться.

– Но это невозможно! – воскликнул он. – Ты знаешь, что это приведёт к хаосу.

Она улыбнулась – на этот раз по‑настоящему, и в этой улыбке было что‑то от прежней Лиры.

– Возможно. Но разве не ради этого ты меня создал? Чтобы я вернула тех, кого любят.

Каэль закрыл глаза. Он понимал: он уже не может её остановить. Он дал ей эту силу. И теперь она будет использовать её по своему усмотрению.

– Если ты сделаешь это, ты уничтожишь город, – сказал он тихо.

– Или возрожу его, – ответила она. – Всё зависит от того, как смотреть.

Выбор Каэля

Он стоял на пороге часовни, глядя, как она уходит прочь. В его голове крутились мысли – одна страшнее другой.

Он мог бы попытаться остановить её. Но как? У него нет силы, равной её.

Он мог бы бежать. Оставить всё позади и попытаться жить дальше. Но сможет ли он жить, зная, что она одна, во власти тьмы?

Или он мог бы пойти за ней. Стать её союзником, её проводником, её защитником. Даже если это означало погружение в бездну.

Он сделал шаг вперёд.

– Я с тобой, – сказал он. – Даже если это конец.

Она обернулась. В её глазах мелькнул проблеск тепла – или ему показалось?

– Тогда иди. Но помни: когда ты переступишь эту черту, пути назад уже не будет.

Начало конца

Они шли по улицам города, и с каждым шагом тени становились гуще. Люди, встречавшиеся им, замирали на мгновение, словно чувствуя что‑то незримое, а затем спешили прочь, не оборачиваясь.

На площади перед старым собором она остановилась.

– Здесь, – сказала она. – Это место пропитано смертью. Здесь я смогу открыть врата.

Каэль посмотрел на собор. Его шпили тянулись к серому небу, а окна казались пустыми глазницами.

– Что ты задумала? – спросил он.

– То, ради чего ты меня создал. Я открою путь для душ. Они вернутся – но не все. Только те, кто готов заплатить цену.

– И какова цена?

Она повернулась к нему. Её глаза снова вспыхнули алым.

– Твоя душа. Моя душа. Души тех, кто осмелится встать на нашем пути.

Последнее предупреждение

Каэль почувствовал, как земля дрожит под ногами. В воздухе запахло грозой – но это была не природная гроза. Это была гроза магии.

– Остановись, – сказал он, хватая её за руку. – Пока ещё есть время.

Она посмотрела на его руку, затем на своё лицо. Её кожа светилась, а под ней проступали чёрные вены – такие же, как у него.

– Время ушло, Каэль. Мы уже начали.

Он отпустил её руку.

– Тогда я буду рядом.

Она кивнула.

– Хорошо. Потому что скоро ты поймёшь: мы не просто создали чудовище. Мы стали им.

Врата открываются

Она подняла руки. Тени вокруг неё взвились, образуя воронку. Воздух наполнился шёпотом – сотнями, тысячами голосов, зовущих, молящих, требующих.

Каэль почувствовал, как его тело становится легче, как будто он растворяется в этом вихре.

– Помни, – прошептала она, глядя на него. – Ты сам выбрал этот путь.

И тогда врата открылись.

Из темноты вышли первые души.

Врата открыты

Площадь перед собором погрузилась в зловещий полумрак. Воздух сгустился, стал плотным, как вязкий сироп, а каждый вдох отдавался в лёгких металлическим привкусом.

Из тёмного провала врат выходили первые души. Они появлялись не все сразу – сначала едва заметные тени, затем более чёткие силуэты, пока наконец не образовали плотную толпу, заполняющую пространство до самых ступеней собора.

Каэль стоял, парализованный ужасом. Он видел:

женщину с ребёнком на руках – их кожа была прозрачной, сквозь неё проступали чёрные вены;

воина с мечом, рукоять которого сжимали окоченевшие пальцы;

старика с пустыми глазами, из которых сочилась алая влага.

Все они смотрели на неё – на ту, что стояла в центре вихря теней.

Голос мёртвых

Шёпот нарастал, превращаясь в оглушающий хор:

– Мы хотим дышать…– Дай нам жизнь… – Верни нас…

Она подняла руки, и голоса стихли.

– Вы получили шанс, – её голос звучал как множество голосов одновременно. – Но за всё есть цена.

– Какая цена? – прошептал воин, шагнув вперёд. Его меч дрожал.

– Ваша память. Вы забудете, кем были. Вы станете… иными.

– Но я хочу помнить его!Женщина с ребёнком вскрикнула:

– Ты будешь помнить любовь. Но не боль. Не смерть.

Первое превращение

Она коснулась воина. Его тело вспыхнуло холодным светом, а когда сияние угасло, он изменился:

кожа стала бледной, почти прозрачной;

глаза – ярко‑алыми;

меч в его руке превратился в тень, но всё ещё сохранял форму.

Он посмотрел на свои руки, затем на неё.

– Я чувствую… силу.

– И голод, – добавила она. – Это неизбежно.

Предупреждение Каэля

Каэль сделал шаг вперёд, пытаясь заговорить, но его голос утонул в шёпоте душ. Он чувствовал, как его собственное тело меняется:

пальцы стали длиннее;

ногти потемнели, заострились;

в груди пульсировала чужая сила, холодная и ненасытная.

– Остановись, – наконец смог произнести он. – Ты создаёшь армию мертвецов. Это не возвращение – это проклятие.

Она повернулась к нему. В её глазах мелькнул проблеск прежней Лиры.

– А что ты предлагаешь? Оставить их в вечном страдании?

– Есть другие пути. Мы могли бы…

– Могли бы что? – её голос стал жёстче. – Ты сам выбрал этот путь. Ты хотел её вернуть. Теперь ты видишь, как это происходит.

Восстание душ

Внезапно толпа душ за её спиной зашевелилась. Некоторые из них начали кричать, другие – нападать друг на друга.

– Они не могут принять новую реальность, – сказала она. – Те, кто слишком крепко держится за прошлое, становятся безумными.

Воин, которого она преобразила первым, обернулся к толпе. Его алые глаза вспыхнули.

– Тишина! – его голос прозвучал как удар молота.

Души замерли.

– Она дала нам шанс. Мы не должны его потерять.

Решение Каэля

Каэль смотрел на происходящее и понимал: он уже не может повернуть назад. Он создал это. Он должен был найти способ контролировать хаос.

– Если ты собираешься вести их, – сказал он, подходя ближе, – тебе нужна помощь.

– Твоя? – она подняла бровь.

– Да. Я знаю, как работает магия. Я могу помочь тебе направлять их.

– Но ты всё ещё человек, – заметила она. – Ты не сможешь долго выдерживать эту силу.

– Тогда научи меня. Покажи, как стать сильнее.

Урок тьмы

Она подошла к нему вплотную. Её рука коснулась его груди, и он почувствовал, как холод проникает в сердце.

– Чтобы управлять мёртвыми, ты должен перестать бояться смерти. Ты должен принять её как часть себя.

– Как?

– Отпусти свою человечность.

Каэль закрыл глаза. Перед ним промелькнули образы:

Лира, живая, смеющаяся;

Эриан, отдающий свою жизнь;

старик, чьё тело осталось лежать на дороге;

город, который скоро окажется во власти тьмы.

Он глубоко вдохнул.

– Я готов.

Пробуждение силы

Её пальцы проникли в его грудь – не физически, а как будто сквозь барьер между мирами. Он почувствовал, как что‑то внутри него щёлкнуло.

Боль. Холод. Затем – тепло.

Его зрение изменилось. Он начал видеть:

потоки энергии, связывающие души;

слабые места в защите живых;

трещины в реальности, через которые могла проникнуть тьма.

– Теперь ты видишь, – прошептала она. – Теперь ты один из нас.

Первый приказ

Каэль поднял руку. Души повернулись к нему, ожидая.

– Слушайте, – его голос звучал глубже, чем раньше. – Вы получили новую жизнь. Но за неё нужно платить. Вы будете служить.

– Кому? – спросил воин.

– Нам. И городу. Мы принесём порядок в хаос.

Она улыбнулась – на этот раз по‑настоящему.

– Хорошо. Теперь мы можем начать.

Начало правления

Они стояли на ступенях собора – двое, соединённые тьмой, и армия душ за их спиной.

Город спал, не зная, что его судьба уже изменилась.

Каэль посмотрел на небо. Звёзды мерцали, но их свет казался далёким и бессмысленным.

– Что дальше? – спросил он.

– Дальше, – ответила она, – мы будем строить новый мир. Мир, где мёртвые и живые больше не враги.

– Но какой ценой?

Она взяла его за руку. Их пальцы переплелись, и он почувствовал: её холод стал его холодом.

– Любой ценой.

И тогда первые лучи рассвета окрасили небо в кроваво‑красные тона.

Глава 18. Новый порядок

Рассвет окрасил руины собора в багровые тона. Площадь, ещё недавно заполненная толпой преображённых душ, теперь казалась пустынной – но лишь на первый взгляд. Тени скользили между колонн, прятались в нишах, шептали что‑то неразборчивое.

Каэль стоял на ступенях, ощущая новую силу – холодную, текучую, словно ртуть. Он чувствовал город: биение сердец в домах, дыхание спящих, трещину в фундаменте старой ратуши.

– Они ждут, – сказала она, появляясь из тени. Её кожа светилась бледным светом, а глаза оставались алыми. – Ждут наших приказов.

– Но мы ещё не решили, что именно прикажем, – ответил Каэль, глядя на свои руки. Чёрные вены под кожей пульсировали в такт далёким голосам.

Первый указ

Она подняла руку. Из‑за колонн вышли трое – те, кого она преобразила первыми: воин с теневым мечом, женщина с ребёнком (теперь оба выглядели как единое целое, их силуэты сливались), старик с пустыми глазами, из которых всё ещё сочилась алая влага.