Полная версия
Ali_ Smol_Ander
Кошмар внутри кошмара
Глава 1
1 глава: «Сон»
|Осень. Холодный дождь стучит по крышам, в воздухе витает сырость и тоска. Грусть перемешивается с одиночеством, но в этом есть своя странная эстетика. Кто-то в этот день спешит на работу, у кого-то начинается учебный год в школе или в университете. Кто-то в эту самую секунду впервые делает вдох, а кто-то – наоборот, уходит навсегда. И всё это происходит прямо сейчас, пока я пишу эти строки.|
Шарик пишущего узла дрогнул, оторвался от бумаги, и ручка легла на уже исписанную страницу.
– Интересно… Какая жизнь у других людей? – пронеслось в голове молодой девушки, когда она подняла взгляд к пасмурному небу за окном. – У кого-то ведь жизнь похожа на мою… В мире с семью миллиардами человек должна существовать хотя бы одна точная копия меня – с тем же характером, привычками и внешностью…
Она перевела взгляд обратно на блокнот и, взяв ручку, добавила несколько слов под написанным текстом:
«18 лет. Мирай Уиланара.»
Да, так звали девушку – Мирай. Ей было восемнадцать. Её длинные прямые волосы цвета тёмной фиалки спадали до самых бёдер. Сине-сиреневые глаза. Она носит бледно-голубую худи с капюшоном, чёрные брюки и коричневые кошенные ботинки.
Она жила с отцом. Матери не было – Мирай не помнила её вовсе. Девушка страдала социофобией: избегала чужих людей, и конечно же друзей у неё никогда не было.
С отцом их связывали отношения хуже, чем плохие, – ужасные. Всё её детство он либо избивал её почти до полусмерти, либо в «лучшем случае» полностью игнорировал, лишая даже намёка на заботу.
Мирай была ребёнком творческим, и жестокость отца оставила глубокий след на её душе. Уже в пять лет она рисовала сцены насилия. С возрастом это не прошло – напротив, её рисунки становились всё более мрачными и кровавыми. После ссор с отцом она нередко изображала его – или похожую на него фигуру – мёртвым, убитым самыми изощрёнными способами.
Её взгляд всегда был холодным, а мировоззрение – тёмным, словно она давно потеряла душу, цель и даже человеческие чувства. Страха в ней тоже не осталось. Всё, чего она хотела, – это тишина и покой. Без отца. Без животных. Без людей. Только она и её собственный внутренний мир.
Мирай снова перевела взгляд в окно. Погода не радовала, но дождь как раз закончился.
– Может, выйти прогуляться?.. – подумала девушка, поднимаясь из-за стола. Она огляделась и всё же решилась подышать свежим воздухом.
Выйдя в коридор, Мирай заметила, что отца дома нет. Скорее всего, он ушёл куда-то, как обычно, не предупредив её. Но девушка давно перестала на это жаловаться.
Она открыла входную дверь и, едва шагнув за порог, почувствовала свежий уличный воздух. Это было похоже на то, будто всё её детство она провела под водой, задыхаясь, и только сейчас смогла вдохнуть полной грудью.
Закрыв за собой дверь, Мирай вышла на улицу – и остановилась. На дороге не было ни единой машины. Ни звука мотора. Ни шагов людей. Даже птицы исчезли. Пустота тянулась во все стороны, и у неё появилось странное ощущение, будто она осталась последним живым существом на земле.
Девушка резко помотала головой, стараясь избавиться от этой мысли, и направилась к детской площадке. Но и там никого не было.
Она села на качели и слегка толкнула их ногами, раскачиваясь взад-вперёд. Чувство тревоги не отпускало. Слишком уж неестественной была эта тишина. Отсутствие любых признаков жизни вызывало ощущение лиминальности, сюрреализма, чего-то нереального.
Мирай перестала качаться и схватилась руками за голову. Мысли путались, тревога росла. Это было впервые в её жизни – она ощущала беспокойство не из-за отца, а по какой-то другой, странной причине.
Вдруг девушка уловила посторонний звук – странное чавканье, будто кто-то жадно ел. Хотя вокруг никого не было, звук отдавался в ушах отчётливо и явно шёл с определённой стороны. Сердце Мирай дрогнуло: может, всё-таки есть кто-то живой, кроме неё?
Она поднялась с качелей и направилась в сторону звука. Шаг за шагом, и вот уже за углом соседнего пятиэтажного дома тревога её достигла предела. Когда она заглянула туда, сердце бешено заколотилось, дыхание сбилось, а глаза в панике метались по страшной картине:
За стеной сидело гуманоидное существо. Его кожа была мертвенно-бледной, уши – заострённые. Тело исхудало до такой степени, что казалось, у него нет ни мышц, ни мяса – лишь кожа, натянутая на кости. Длинные тонкие пальцы, заканчивавшиеся острыми когтями, были испачканы кровью. Лица видно не было: оно сидело спиной к Мирай. К счастью, пока что оно её не замечало.
Существо жадно пожирало человеческие останки – тело девушки, которую оно, вероятно, убило совсем недавно. Оно отвратительно обгладывало кости, издавая мерзкие звуки.
Мирай, выйдя из оцепенения, поняла: нужно немедленно уходить домой, и главное – так, чтобы не попасться на глаза чудовищу. Она сделала осторожный шаг назад, потом ещё один. Но вдруг под её ногой предательски хрустнула сухая ветка.
Монстр мгновенно замер. Он перестал есть. Мирай похолодела – он её услышал.
И прежде чем она успела опомниться, ноги сами рванули с места. Девушка бросилась бежать изо всех сил. Дом больше не был вариантом: чудовище могло догнать её на четвереньках с ужасающей скоростью, пока она открывала дверь. Оставалось только бежать и надеяться скрыться где-то.
Но надежды не оправдались. Существо догнало её, сбив с ног. Мирай упала на землю, а оно навалилось сверху. Когда монстр раскрыл пасть, обнажив ряды острых, акульих зубов, девушка закрыла лицо руками, отчаянно отбиваясь.
Но сопротивление оказалось тщетным. Существо вцепилось в её руки, раздирая плоть до костей. Боль была невыносимой – Мирай кричала, но не переставала бороться. Однако силы быстро оставляли её.
Руки, искусанные до белизны костей, ослабели и обмякли. Тогда монстр жадно вонзился в её шею. Последние крики оборвались, и вместе с ними – сама жизнь.
Мирай умерла в мучениях.
Мирай открыла глаза и подняла голову с рук, которые лежали на раскрытом блокноте. Сердце бешено колотилось, дыхание сбивалось, зрение плыло от чрезмерной тревоги. Глаза были широко раскрыты, а рот жадно ловил воздух.
Несколько минут она сидела так, пытаясь прийти в себя. Потом сглотнула слюну и стала успокаиваться, осматриваясь вокруг. Она была у себя дома, на кухне, где находилась всего несколько минут назад. Всё выглядело так, будто ничего не произошло… или, может быть, действительно ничего и не было?
Да… возможно, это был всего лишь сон. Видимо, девушка задремала после того, как записала свои размышления в блокнот. Но сон был пугающе реальным. И страннее всего было то, что Мирай там ощущала боль, реальную, физическую, как будто её по настоящему поедали.
Вдруг послышался звук ключа, вставленного в замочную скважину входной двери. Это могло значить только одно – отец вернулся. И это совсем не радовало Мирай. Она опустила голову над блокнотом и уставилась в его страницы, готовясь к крикам, ругани и, возможно, побоям.
В коридоре показался её отец – мужчина лет сорока, худощавый, с бородой и короткими тёмно-фиолетовыми волосами. На нём была тёмно-серая футболка и чёрные шорты.
– Как дела, Мирай? – неожиданно спросил он. Его голос был мягким, почти спокойным, будто между ними никогда не было натянутых отношений.
– Тебя это действительно волнует? – равнодушно ответила девушка, даже не подняв на него глаз.
– Ну, да. Всё-таки я твой отец, – спокойно произнёс он.
Эти слова эхом зазвучали в голове Мирай. Отец? Он называет себя её отцом? И ещё смеет утверждать, что беспокоится о ней?.. Этот факт вызывал в ней ярость. Всю жизнь он обращался с ней как с мусором, и теперь вдруг говорит так, будто ничего этого никогда не было.
– Со мной всё хорошо, – солгала Мирай. Её руки сжались в кулаки, сдерживая злость, которая буквально кипела внутри.
Отец лишь пожал плечами и ушёл в свою комнату оставив Мирай одну.
Девушка решила пойти в свою комнату, так как на кухне теперь становилось холодно.
Зайдя в комнату, она кинула свой блокнот на подушки, завернувшись в плед что бы согреться и под ним стала что-то рисовать чёрной ручкой.
Тот монстр с её кошмара вдохновил её, всё таки она так называемый художник по ужасам, и она хотела нарисовать именно его, добавив к нему описание и назвала его «Фед Роль». Говоря о имени монстров что рисовала Мирай, были бессмысленными: просто набор случайных букв с красивым звучанием.
Мирай потянула руки и когда одна из её рук залезла под подушку она почувствовала что-то тяжёлое и… Холодное… Девушка достала из под подушки то что она нащупала и на мгновение встала в ступор. Под её подушкой был пистолет.
– Откуда у меня пистолет..? У меня даже не было прав на хранение огнестрельного оружия, и я его не покупала, и даже у отца не было пистолета… Откуда он..? – думала Мирай, смотря на пистолет, рассматривая его.
Девушка изъяла магазин из пистолета, что б посмотреть патроны.
Вдруг из рукоятки с магазином вывалилась скрученная записка, Мирай отложила пистолет и принялась раскрывать записку.
Это была записка её отца, написанная его почерком:
«Сейчас 31 августа 2023 года.
Дорогой дневник.
Весь мир словно изменился, он стал серым, тусклым и бездушным.
Такое чувство будто я с Мирай единственные люди на земле.
Я собираюсь сходить в магазин, так как еда закончилась.»
«Обновление. 31 августа 2023 года.
Дорогой дневник.
Я встретил одного странного человека… Он был в фиолетовой мантии и в странно жуткой театральной маской. Он смотрел на меня со стороны и к моему сожалению увязался за мной.
Я шёл домой, а он же тлелся за мной следом, насмехаясь и дразня меня в крайне грубой форме, а я же не мог с этим ничего поделать. Я чувствовал тревогу находясь рядом с ним, не знаю почему. Он выглядел таким худым и даже меньше меня ростом, я мог бы его ударить и избить, но я не мог…
Перед тем как его голос пропал из-за моей спины он сказал что-то типа: «если ты не скажешь своей дочери о сне, то скажу я.»
Я не знал что хочет сделать этот ублюдок и что он имел в виду, но я хочу что бы он держался подальше от моего дома. И если я увижу его снова, я застрелю его пистолетом.»
Мирай перевернула записку и там тоже был один текст, написанный очень криво, скорее всего впопыхах, что было почти невозможно прочитать, в тексте как будто был составлен из случайных слов, написанные полу печатными буквами то письменными, некоторые буква в словах пропущены и заменены другими буквами, а знаки препинания были полностью изъяты из текста:
«ОН зДесь он ТуТ
Я Н знАю чТО зА ДерМо пРисоДиТ ЗДесь
Он не чеЛоВеК он оТорвал МНе РуКУ
оН деРиТ меНЯ з НИти кАк МАреОНТк
Я ДаЖ Не знАЮ заЧм я это пиШу и не зн чТО я хоч ДоНСти эТм
ЭТО СОН, МИРАЙ. ОТЕЦ – МОНСТР.»
Последнее предложение заставила Мирай вздрогнуть. Оно было написано явно не её отцом а кем-то посторонним, и то что этот кто-то знает её имя, напрягало девушку.
Она молча вставила магазин обратно в пистолет, оставив записку валяться на кровати.
Вдруг к Мирай притронулись чья-то рука к её плечу, та вздрогнула, откинула записку в сторону и обернулась, это был её отец который обеспокоенно (?) смотрел на неё, однако девушка видела в глазах пустоту.
– Ты в порядке? – спросил отец.
Мирай чуть не решалась отвечать сразу, слова застряли в горле, до сих пор переваривая те слова в записке.
– В-всё хорошо… – дрожащим голосом ответила девушка, её рука легла на пистолет.
– Что это у тебя? – спросил он, заметив оружие. – Откуда это у тебя?
Мирай замолчала, она не знала что ответить, её рука сжала пистолет.
– Дай мне его сюда. – приказал отец.
– НЕТ! – крикнула Мирай, отдёрнув пистолет и встав с кровати подошла к окну, смотря на мужчину испуганными взглядом.
– Мирай, положи пистолет. – приказал отец пока спокойным голосом, встав с кровати.
Мирай колебалась, она чувствует страх перед отцом, но не тот что был раньше, она смотрела на отца так как будто перед ней не человек, а настоящий монстр, который разорвёт её на части, съест и не подавится .
И когда мужчина стал медленно подходить к девушке, паника что была внутри ещё с утра всё таки победила здравомыслие, и Мирай, зажмурившись, подняла дуло пистолета на отца и выстрелила, попав в его руку.
Раздался болезненней крик, явно не человеческий. Из плоти отца стало вылезать какое-то гуманоидное существо, с фиолетовой кожей, покрытая какой-то тёмно-фиолетовой жидкостью, и соответственно человеческой кровью, что принадлежало отцу. Само тело было как кости обтянутое кожей, а лицо застыло в застывшей и разорванной улыбке с пустыми глазницами.
Существо бросилась на Мирай, та увернулась, но оно успело поцарапал её правый глаз своими острыми когтями, Мирай стала стрелять в него, целясь в грудь.
Из-за адреналина Мирай споткнулась об собственные ноги, и упал спиной к стене на пол, и когда монстр снова набросился на неё, она выстрелила в его голову, и тело существа упало на пол перед девушкой замертво.
Мирай пару минут сидела у стены прижав ноги к груди, пытаясь успокоиться, смотря на существо, который она только что застрелила, пытаясь осознать происходящее.
От размышлений Мирай отвлёк повреждённый глаз, который стал сильно болеть. Мирай прижала руку к глазу, однако боль это не убавляло.
– Рана глубокая, значит само глазное яблоко тоже повреждено… Надо остановить кровь, и чем нибудь перевязать глаз… – размышляла Мирай. Она встала с пола опираясь на стену рукой, ноги до сих пор дрожали от произошедшего.
Мирай перекинула взгляд на тело существа, но его не было, вместо него осталось его кровь. Девушка не хотела больше думать об каких либо опасностей, её голова и так уже болела от адреналина, который ещё не упал.
Мирай шла в гостиную, кровь из глаза капала на пол и на одежду девушки. Она нашла более или менее чистое полотенце и пока закрыла ею раненый глаз.
Девушка подошла к тумбочке в гостиной, открыла её и достав аптечку, принялась обрабатывать рану перед зеркалом.
После часа обработки раны, Мирай как и положено завязала бинт вокруг головы что б скрыть раненый глаз.
Мирай позже направилась в свою комнату, кровь от монстра же пропала, но девушка не обратила на это внимание, она устала, и хочет спать…
Она бросила взгляд на ту самую записку, которая была написана её отцом. Девушка схватила её и положила в свой блокнот, вдруг пригодится… Когда нибудь…
– Не знаю, возможно ли спать во сне, если это и в правду сон… Но стоит попробовать. – размышляла Мирай, она положила свой блокнот под подушку, что б тот не мешал, и легла на кровать даже не снимая одежду.
В голове девушки до сих пор крутились события что произошли сегодня: сон, странное поведение отца, который оказался монстром… И кто это за «человек» который писал её отец в записке? Именно он сказал отцу передать Мирай что это всё сон, может быть он знает что здесь творится? Надо найти его как можно скорее, но уже завтра…
На этой мысли, Мирай закрыла глаза и уснула.
Когда девушка спала, ей ничего не снилось…