Искра Возрождения

Мэй Рэйвен

Искра Возрождения

Глава 1. Шепот камней

Воздух на площади Памяти был густым от дыма ладана и человеческого страха. Элис стояла, сгорбившись, в толпе, стараясь быть как можно незаметнее. Сегодня был День Пепла – годовщина великой магической войны, уничтожившей старый мир и породившей Авалон, их город-крепость. Единственное место, где человечество еще цеплялось за жизнь.

Сквозь гул голосов и торжественную музыку она слышала другое. Тихий, настойчивый стон, исходящий от гигантского мраморного монумента в центре площади – памятника Павшим в Эпоху Пепла. Для всех это был просто камень. Для Элис – живое существо, пребывающее в вечной агонии.

«…трещина… разрастается… боль…»

Мысли монумента вились в ее сознании, как назойливые мухи. Она сжала кулаки, ногти впиваясь в ладони, пытаясь заблокировать этот голос. Ее мать, стоявшая рядом, бросила на нее встревоженный взгляд. Один неверный шаг, одно неконтролируемое проявление дара – и их семья разделит участь Витамантов, уничтоженных столетия назад как виновников катастрофы.

«Пусть сегодняшний день напомнит нам о цене магической гордыни!» – голос Верховного Инквизитора Валерия, усиленный магией, раскатился по площади, заставляя замолчать даже шепот. Он парил на каменном помосте, его черный плащ развевался, словно крылья хищной птицы. «Они, осквернители жизни, дерзнувшие играть в богов, обратили процветающий мир в пепел! Мы, их потомки, должны искупить эту вину строгостью и порядком!»

Элис потупила взгляд. В официальной истории ее предки были монстрами. Но в тишине библиотеки, в старых семейных записях, она находила иную правду – об ученых и целителях, пытавшихся спасти мир от энергетического голода.

«…не выдержу… раскол…»

Мысленный крик памятника стал громче. Элис непроизвольно шагнула вперед. Ее пальцы сами потянулись к холодному мрамору, жаждая унять его боль, починить невидимую трещину, пожиравшую его изнутри. Это было безумием, самоубийством, но зов был непреодолим.

«Элис, нет!» – прошептала мать, но было поздно.

Кончики ее пальцев едва коснулись шероховатой поверхности камня. Теплая волна энергии, крошечная искра ее дара, перетекла из ее тела в монумент. На секунду стон в ее голове прекратился, сменившись благодарным, тихим вздохом.

А затем грянул гром.

С грохотом, от которого заложило уши, по монументу, от основания до вершины, пробежала глубокая трещина. Осколки мрамора посыпались на плиты площади. Толпа ахнула, отпрянув. Ледяная тишина повисла на секунду, прежде чем ее пронзил крик Инквизитора:

«Колдовство!»

Десятки глаз уставились на Элис, все еще стоявшую у основания памятника с протянутой рукой. Взгляд Валерия, тяжелый и пронзительный, как кинжал, впился в нее. В его глазах не было удивления. Было понимание. Охота началась.

Ее мать рывком оттащила ее назад, в толпу, шепча отчаянные мольбы о прощении, прикрывая ее своим телом. Но было ясно – тень подозрения легла на них. На обратном пути, в темноте их скромного особняка, царила гнетущая тишина. Лицо отца было серым и усталым.

«Они придут за тобой, – тихо сказал он, не глядя на дочь. – После сегодняшнего… они не оставят это без внимания».

Элис смотрела в окно на очертания города, подсвеченные аурой магического Купола. Она чувствовала биение сердца Авалона – ритмичный, мощный гул Источника, расположенного где-то в центре цитадели. И сквозь этот гул она слышала тихий шепот всех камней города. Они знали ее. И они ждали.

Глава 2. Семейная тайна

Особняк семьи Арвин окружала гнетущая тишина, густая, как смола. Даже воздух в гостиной, обычно наполненный ароматом сушеных трав, которыми увлекалась мать, казался спертым и тяжелым. Элис сидела, закутавшись в плед, и безуспешно пыталась согреть окоченевшие пальцы. В ушах до сих пор стоял оглушительный грохот раскалывающегося монумента.

Ее мать, Лиана, нервно расхаживала по комнате, ее платье шелестело по каменному полу. Каждый скрип половицы заставлял Элис вздрагивать.

«Одно неверное движение, одна крошечная искра, и мы все сгорим в очищающем пламени Инквизиции! – голос Лианы срывался на шепот. – Я же говорила тебе, Элис! Держи все под контролем!»

«Она не виновата, мама, – вступился Алекс, младший брат Элис. Он сидел в углу, уткнувшись в какой-то механизм, но явно был всецело поглощен семейным разговором. – Она не может это «держать». Это как просить не дышать».

«Она должна научиться! Или мы все умрем!» – Лиана сжала виски пальцами. Ее лицо, обычно столь доброе, было искажено страхом.

Дверь в гостиную открылась, и вошел их отец, Каэлен Арвин. Он выглядел постаревшим на десять лет за один вечер. В руках он держал небольшую шкатулку из темного дерева, инкрустированную перламутром.

«Споры бесполезны, – его голос прозвучал глухо. – Предсказание сбывается. Тень легла на наш порог».

Он поставил шкатулку на стол перед Элис. Она узнала ее. Это была реликвия, передававшаяся в их семье по женской линии. Шкатулка Витамантов.

«Открой», – приказал отец.

Элис с трепетом прикоснулась к крышке. Замок щелкнул сам собой, почувствовав ее прикосновение. Внутри, на бархатной подкладке, лежал потрепанный дневник и странный артефакт – кристалл мутно-серого цвета, размером с куриное яйцо.

«Это дневник твоей прапрабабки, Илианы, – сказал Каэлен. – И последний кристалл памяти, уцелевший после Чистки. Мы хранили их, надеясь, что пророчество ошибочно. Что тебя минует эта участь».

«Какое пророчество?» – спросила Элис, чувствуя, как холодная ползучая дрожь пробегает по спине.

«То, что однажды в нашем роду родится девочка, чей дар будет сильнее, чем у основательницы нашей династии, – тихо сказала Лиана. – Девочка, что станет Искрой. Она либо возродит мир, либо окончательно обратит его в пепел».

Алекс подошел ближе, его глаза горели любопытством. «И что в дневнике? Правда об Эпохе Пепла?»

«Правда, за которую нас сожгли бы заживо, – отец взял дневник и протянул его Элис. – Читай. Познай, кто мы на самом деле. И помни – завтра церемония Выбора. После сегодняшнего происшествия твое имя будет в списке. Они не упустят шанс избавиться от тебя «законно», на Битве Возрождения».

Элис взяла дневник. Кожаный переплет был теплым на ощупь, словно живым. В тот же миг кристалл в шкатулке слабо вспыхнул изнутри тусклым золотым светом.

Сердце Элис упало. Битва Возрождения. Смертельная лотерея, куда каждый год отбирали двадцать магов-подростков. Выживал лишь один. Стать Искрой для города значило умереть для себя.

Она была всего лишь искрой в темноте. Но теперь от этой искры зависело, вспыхнет ли новое пламя или все окончательно сгорит дотла.

Глава 3. Жребий судьбы

Главная площадь Авалона, на этот раз, не была местом скорби. Она пылала. Пылала красками знамен, сиянием магических огней и истерической энергией толпы. Воздух вибрировал от возбуждения и страха. Сегодня был День Выбора.

Элис стояла на специально отведенном для семей участников месте, сжимая в кармане платья холодный кристалл памяти. Она чувствовала на себе десятки взглядов – любопытных, сочувствующих, злорадных. Новость о «происшествии с монументом» разнеслась по городу со скоростью лесного пожара.

«Не бойся, – прошептал Алекс, стоя рядом. Он сунул ей в руку маленький, грубо вырезанный из дерева амулет – фигурку птицы. – На удачу. Я… я кое-что собрал по твоим чертежам. На всякий случай».

Она сжала амулет, чувствуя, как комок подступает к горлу. Ее родители стояли по стойке смиренно, лица их были застывшими масками. Они прощались с ней уже сейчас.

На башне цитадели ударил колокол. На балконе появилась фигура Верховного Инквизитора Валерия. Толпа замерла.

«Юные маги Авалона! – его голос гремел, не нуждаясь в усилении. – Сегодня вы станете свидетелями великого акта обновления! Из ваших рядов будет избрана Искра – тот, кто примет силу Источника и поведет наш город к новому процветанию! Битва Возрождения – это не наказание! Это честь! Это жертва во имя всех!»

Ложь, звучащая так сладко и патриотично, вызывала у Элис тошноту. Она знала из дневника, что Битва – это не отбор сильнейших, а кровавый ритуал подпитки для стареющего Источника, механизм контроля, устраняющий самых талантливых и непокорных.

В воздухе над площадью вспыхнул гигантский магический кристалл. Он начал вращаться, и из его глубин, словно искры от костра, стали вырываться сияющие буквы, складываясь в имена.

«Марк Вентис!» – раздался голос глашатая.

Юноша с гордым лицом, маг воздуха, шагнул вперед. Его семья ликовала.

«Тайра Фрост!»

Девушка с ледяным взглядом и белыми, как иней, волосами, кивнула, как будто лишь подтвердила то, что давно знала.

Сердце Элис бешено колотилось. Она молилась всем забытым богам, чтобы ее имя не прозвучало. Она ловила взгляды других подростков – у одних в глазах был страх, у других – тщеславная надежда.

И вот кристалл замедлился. Буквы складывались медленно, словно наслаждаясь моментом.

А… Р…

Элис застыла. Ее фамилия, Арвин, была хорошо известна. Шепот пронесся по толпе.

…В… И…

Она сжала амулет так, что дерево впилось в ладонь.

…Н.

Повисла тишина, а затем глашатай прокричал:

«Элис Арвин!»

Мир для нее рухнул. Звуки смешались в оглушительный гул. Она видела, как мать закрыла лицо руками, как отец побледнел, как Алекс сжал кулаки. Она видела торжествующую ухмылку на лице Валерия. Это была не лотерея. Это был приговор.

Ее ноги сами понесли ее вперед, к группе избранных. Она прошла мимо Кая, сына лорда Игниса. Он стоял, неприступный и холодный, как статуя, его взгляд был устремлен на балкон. Он выглядел так, будто его имя уже было выгравировано на троне.

Их глаза встретились на секунду. В его взгляде не было ни страха, ни сочувствия. Лишь холодная оценка. Соперник. Препятствие.

Элис встала в строй. Она была самой маленькой и хрупкой среди них. Девятнадцать пар глаз смотрели на нее. Девятнадцать будущих убийц. Она снова сжала в кармане кристалл. Он был горячим, как уголек.

Путь в ад был официально открыт.

Глава 4. Наследник пламени

Покои дома Игнис располагались на самом верху элитного района Пиро, откуда открывался вид на весь Авалон и пульсирующее сердце цитадели. Здесь воздух всегда был сухим и горячим, пахнущим серой и раскаленным металлом. Для Кая это был запах дома. Запах власти.

Он стоял посреди своей тренировочной залы, залитой закатным светом, и отрабатывал сложнейшие боевые касты. Пламя послушно танцевало на его ладонях, то сжимаясь в раскаленные до белизны сферы, то вытягиваясь в тонкие, как бритва, клинки. Каждое движение было отточенным, смертоносным и идеальным.

«Слишком медленно, – раздался у него за спиной низкий голос. – Ты любуешься своим пламенем, как девчонка цветком. На арене это мгновенная смерть».

Лорд Игнис, отец Кая, стоял в дверях, опираясь на резной посох с рубином на набалдашнике. Его лицо, изборожденное шрамами и годами, не выражало ничего, кроме холодного разочарования.

«Я отрабатываю контроль, отец, – ответил Кай, не прекращая движений. – Грубая сила…»

«Грубая сила построила эту империю! – оборвал его Игнис, его голос прозвучал, как удар хлыста. – Контроль? Контроль нужен счетоводам. Победителю нужна ярость. Неистовая, всепожирающая ярость, которая сожжет любого, кто встанет на твоем пути».

Он прошелся по зале, его взгляд скользнул по стенам, увешанным гербами и трофеями их рода. «Ты – последний наследник нашей династии, Кай. Наши предки ценой крови и огня вознесли наш род на вершину. Мы – столп, на котором держится Авалон. И если ты дрогнешь…» Он резко повернулся к сыну. «Если ты проиграешь, наш род будет стерт с лица города. Новые правители не оставят в живых никого, кто помнит нашу славу. Ты понял меня? Позоришь род – лучше сгори на арене. Не возвращайся живым».

Каю были знакомы эти слова. Они были его колыбельной. Он видел, как его старший брат ушел на Битву пять лет назад и не вернулся. Он помнил пустое кресло за обеденным столом и еще более холодный взгляд отца.

«Я не подведу», – сквозь зубы произнес Кай.

«Я на это надеюсь, – Игнис повернулся к выходу. – И помни о девчонке Арвин. Валерий занес ее в список лично. У нее опасный дар. Недооценишь – сгоришь».

С этими словами он вышел, оставив Кая в одиночестве.

Кай с силой разжал кулак, и пламя с шипением погасло. «Элис Арвин». Он видел ее сегодня на площади. Маленькая, испуганная мышь. Но когда ее имя назвали, в ее глазах мелькнула не просто паника. Он увидел вспышку. Вспышку чего-то древнего и дикого. И этот треснувший монумент… Случайность? Он не верил в случайности.

Он подошел к окну. Город лежал у его ног, игрушечный и хрупкий. Он должен был его защитить. Он должен был победить. Ради семьи. Ради отца. Ради Авалона.

Он снова сгенерировал пламя на ладони – на этот раз не сферу, а крошечного, идеального огненного феникса. Птица взмахнула крыльями и взлетела к потолку, рассыпаясь искрами.

Сила. Контроль. Ярость. Ему нужно было найти баланс. И ему нужно было понять, что за угроза таится в этой тихой Элис Арвин. Возможно, ее не стоит недооценивать. Возможно, ее стоит устранить первым же приказом.

Глава 5. Лагерь Отверженных

Фургон, мчавшийся по мощеным булыжником улицам Нижнего города, был темным и душным. Элис сидела, прижавшись лбом к холодному металлу стенки, и пыталась не смотреть на других пассажиров. Девятнадцать человек, запертых в клетке на колесах, увозившей их на бойню.

Некоторые плакали. Другие, как Тайра Фрост, смотрели перед собой с ледяным спокойствием. Третьи, как сын кузнеца, громила с магией земли, по имени Лиан, пытались шутить, но шутки звучали пугающе фальшиво.

Кай сидел в противоположном конце фургона, отгороженный от всех невидимой стеной высокомерия. Он изучал карту арены, которую принес с собой, полностью игнорируя окружающих.

Ворота тренировочного лагеря «Последний Рубеж» захлопнулись за ними с таким же зловещим звоном, как и ворота тюрьмы. Лагерь представлял собой голую равнину, окруженную колючей магической проволокой, которая гудела, предупреждая о смертельной опасности. Бараки из серого камня, плац и несколько тренировочных площадок. Ничего лишнего.

Их построили в шеренгу перед человеком в мундире Инквизитора с нашивкой в виде сжатого кулака – символом касты Подавителей. Его имя было Командор Грак.

«Приветствуем, мусор, – начал он, не скрывая презрения. – Вы здесь, потому что город решил дать вам шанс принести пользу. Большинство из вас этот шанс не использует. Вы сгниете на арене. Наша задача – определить, есть ли среди вас хоть один, кто стоит времени и ресурсов».

Его взгляд скользнул по шеренге, задерживаясь на Элис чуть дольше, чем на других.

«Магия – это инструмент. Как молоток. Можно построить дом, а можно размозжить голову. Мы научим вас второму. Если вы достаточно сильны, чтобы научиться».

Дальше началось распределение. Грак зачитывал имена и указывал на одну из трех зон: «Силовые бойцы» (пироманты, геоманты), «Тактики» (аэроманты, гидроманты) и «Вспомогательные» (телекинетики, иллюзионисты).

«Лиан! Камнеступ! Земля! Иди к силовикам!»

Лиан мрачно кивнул и побрел к группе крупных парней.

«Тайра Фрост! Лед! К тактикам!»

Девушка гордо прошла к своей группе.

«Элис Арвин! Телекинез! К вспомогательным!»

Элис направилась к самому маленькому и жалкому на вид отряду. Там стояло всего пять человек, в том числе худая темноволосая девушка, которая показалась Элис знакомой. Иллюзионистка с церемонии.

«Рин Веландер, – представилась та, когда Элис подошла. Ее глаза были цвета грозового неба и смотрели слишком уж проницательно. – Вижу, тебя тоже определили в пушечное мясо».

«Кай Игнис! Огонь! К силовикам!» – прокричал Грак.

Кай, не удостоив свою будущую команду взглядом, прошел к группе силовиков. Но прежде чем отвернуться, он бросил быстрый взгляд на группу «вспомогательных». Его взгляд на секунду встретился с взглядом Элис. В нем не было ни презрения, ни злобы. Был чистый, незамутненный анализ. Как хищник, оценивающий потенциальную добычу.

Элис сглотнула. Она была среди самых слабых. Ее окружили те, кто должен был стать ее врагами. А над всем этим витал призрак ее истинного дара, который она должна была скрывать даже здесь, на краю гибели.

Первый день в аду подошел к концу. Впереди были только тренировки, страх и ненависть.

Глава 6. Первое испытание

Плац тренировочного лагеря «Последний Рубеж» утопал в утренней грязи. Холодный пронизывающий ветер гулял между бараками, заставляя новобранцев ежиться. Командор Грак, не обращая внимания на непогоду, выстроил их перед примитивным полигоном.

«Сегодня – базовая оценка боевого потенциала!» – его голос резал воздух, как плеть. «Цель – поразить манекен. Демонстрируйте то, с чем планируете отправить на тот свет своих соседей по арене».

Элис стояла в строю «вспомогательных», чувствуя, как подкашиваются ноги. Ее очередь приближалась с неумолимой скоростью. Рин, стоявшая рядом, изучала происходящее с холодным, почти научным интересом.

«Лиан!» – крикнул Грак.

Массивный парень шагнул вперед. Он не стал использовать сложные заклинания. Просто сжал кулак, и земля у манекена вздыбилась, сомкнувшись вокруг него каменным коконом, который с треском раздавил деревянную конструкцию.

«Приемлемо. Следующий! Тайра Фрост!»

Девушка с белыми волосами плавно подняла руку. Воздух вокруг манекена побелел от инея, а затем его сковала глыба идеально прозрачного льда. Она щелкнула пальцами – лед раскололся, и вместе с ним рассыпался на осколки манекен.

Грак буркнул что-то одобрительное. Элис стало плохо.

«Элис Арвин!»

Она вышла, чувствуя, как на нее смотрят десятки глаз. Она подняла руку, сосредоточившись на одном из манекенов. «Просто сдвинь его, просто немного сдвинь…» Ее телекинез был жалким, едва развитым щитом, за которым она прятала свою истинную сущность. Манекен дрогнул, качнулся и с глухим стуком упал на бок.

По строю пронесся сдержанный смешок. Кто-то прошипел: «И с такими нам делить арену?»

Грак смерил ее уничтожающим взглядом. «Арвин. Если это все, на что ты способна, тебе осталось жить считанные минуты. Место!»

Униженная, с горящими щеками, она побежала назад в строй. И в этот момент увидела его.

«Кай Игнис!»

Кай вышел небрежной, раскованной походкой. Он даже не посмотрел на манекены. Щелчок пальцами – и в воздухе вспыхнул ослепительный шар пламени. Он не полетел к цели, а завис над его ладонью, сжимаясь и уплотняясь, пока не превратился в маленькое, раскаленное докрасна солнце. Энергия от него исходила такая, что воздух звенел. Затем он просто разжал пальцы. Сфера исчезла, не оставив и следа.

Ни шума, ни разрушений. Только абсолютный контроль над сокрушительной силой.

«Без излишеств, – бросил Грак, но в его голосе прозвучало уважение. – Эффективно».

Кай повернулся и пошел к своему строю. Его взгляд скользнул по Элис, все еще стоявшей с опущенной головой. В его глазах не было насмешки. Было пустое, безразличное презрение. Как к букашке, которую вот-вот раздавят.

Искры от его демонстрации все еще кружились в воздухе. Одна упала Элис на тыльную сторону ладони, оставив маленький, болезненный ожог. Она сжала кулак, сдерживая слезы. Это была не просто боль от ожога. Это было жгучее унижение.

Рин тихо прошептала ей на ухо: «Не обращай внимания. Ящеры всегда смотрят свысока на мышей. Пока не обнаружат, что мышь ядовита».

Но Элис не чувствовала себя ядовитой. Она чувствовала себя абсолютно беззащитной. И самый страшный огонь пылал не снаружи, а внутри нее, требуя вырваться наружу.

Глава 7. Ночные кошмары

Элис ворочалась на жесткой койке в женском бараке. Сны приходили тяжелые, как свинцовые гири, приковывая ее к ложу мрачными видениями.

Она снова была маленькой девочкой. В ее комнате, в их старом, еще не опальном доме. На кровати сидел ее любимый плюшевый заяц, подарок Алекса. Одна из его пуговиц-глаз оторвалась и потерялась. Элис плакала, прижимая игрушку к груди. Она так сильно хотела, чтобы он снова стал целым. Так сильно…

Теплая волна покатилась из ее груди в руки. Она чувствовала, как нитки под тканью шевелятся, ищут друг друга. Откуда-то из складок одеяла приползла новая, блестящая пуговица и пришилась на место идеальными стежками. Заяц дернул лапой.

Он повернул голову и посмотрел на нее своими новыми бисерными глазами. И улыбнулся. Широко, неестественно, пугающе. «Элис…» – просипел он тонким голоском. – «Поиграем?»

Она закричала.

Элис резко села на кровати, сердце колотилось где-то в горле. В груди давило. Она сглотнула сухой комок и огляделась. Барак был погружен в сон, прерываемый лишь чьими-то подавленными всхлипами или кошмарными бормотаниями.

Она потянулась за глотком воды и замерла. Шерстяное армейское одеяло, грубое и колючее, медленно поднималось и опускалось в такт ее дыханию. Оно дышало.

Паника, холодная и острая, впилась ей в горло. Она сбросила одеяло на пол, отшатнувшись к стене. Одеяло лежало неподвижно, безжизненный кусок ткани. Но она чувствовала его – смутное, полусонное недовольство, что его потревожили.

«Боже правый…» – прошептала она про себя. Дар всегда был частью ее, фоновым шумом, который она училась игнорировать. Но здесь, в этом месте, пропитанном страхом, болью и отчаянием, он выходил из-под контроля. Он реагировал на ее эмоции, как на удобрение.

Она сжала в кулаке деревянную птичку, которую дал Алекс. Амулет был холодным и неживым. Надежным. Она молилась, чтобы ее хватило. Чтобы она могла держать эту бурю внутри себя до конца. Иначе ее не убьют на арене. Ее растерзают здесь, свои же, как только увидят, кто она на самом деле.

Из темноты донесся тихий голос:

«Плохой сон?»

Элис вздрогнула. Это была Рин. Она сидела на своей койке напротив, скрестив ноги, и в полумраке на нее падала полоска лунного света из узкого окна.

«Да, – с трудом выдавила Элис. – Кошмар».

«У всех они здесь, – Рин говорила почти без интонации. – Мозг пытается переварить тот ужас, в который мы попали. Мой совет? Не пытайся с ними бороться. Прими их. Сделай их своей силой. Страх – это топливо».

Элис кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Рин не знала, что ее кошмары могут становиться реальностью.

«Спи, Арвин, – сказала Рин и снова легла, отвернувшись. – Завтра будет хуже».

Элис осталась сидеть в темноте, прислушиваясь к ровному дыханию одеяла на полу. Она понимала, что Рин права. Хуже будет. И она не была уверена, что сможет сдержать бурю внутри, когда этот день настанет.

Глава 8. Неожиданная встреча

Следующие дни слились в череду изматывающих тренировок, унижений и страха. Элис отрабатывала свой жалкий телекинез до изнеможения, под насмешки «силовиков» и равнодушие инструкторов. Она научилась сдвигать сразу три манекена, но это все равно было ничтожно мало.

Однажды ночью, когда сон снова бежал от нее, она выбралась из барака, чтобы подышать воздухом. Лагерь был погружен в зловещую тишину, нарушаемую лишь гулом магической изгороди и криками ночных стражей.

Она прошла к заброшенному тренировочному полю, где стояли полуразрушенные мишени. И замерла.

В центре поля, освещенная призрачным светом луны, была Рин. Она не тренировалась в привычном понимании. Она… танцевала.

Ее движения были плавными, почти невесомыми. Вокруг нее воздух мерцал, рождая и растворяя призрачные образы: прозрачного волка, который бежал рядом, не оставляя следов; стаю бабочек из чистого света; ее собственную копию, которая повторяла движения с идеальной синхронностью, а затем рассыпалась пылью.

Это было не просто создание картинок. Это было искусство. Иллюзии были настолько реальными, что Элис на секунду почувствовала дуновение ветра от крыльев бабочек.

Рин закончила танец и замерла, тяжело дыша. Она повернулась и увидела Элис. На ее лице не было ни удивления, ни смущения.

«Не спится?» – спросила Рин, ее голос был ровным.

«Да, – ответила Элис. – Я… я не знала, что иллюзии могут быть такими…»

«Живыми? – Рин усмехнулась. Ее глаза, серые и пронзительные, изучали Элис. «Большинство считает, что мы просто создаем милые картинки. Отвлекаем. Они не понимают, что самая опасная ложь – та, в которую хочется верить».

Она сделала шаг ближе.

«Я наблюдаю за тобой, Арвин. Твоя аура… она не такая, как у других телекинетиков. Она не серая и статичная. Она переливается. В ней есть глубина. Тепло».

Элис похолодела. «Я не знаю, о чем ты».

«Не бойся, – Рин снова улыбнулась, на этот раз почти по-доброму. – У каждого здесь свои секреты. У меня – свои. У тебя – свои. Просто запомни: на арене тот, кто владеет правдой, владеет всем. А тот, кто владеет ложью… владеет правдой».