Лицедей. Ничья

железной миске на столе. В квартире писем больше не было.

Старик затрясся в приступе гнева.

–Ты видно забыл, чем обязан мне, – тихо прокаркал старик, отходя к высоким деревянным

ставням. Теперь его спина была каменной как монолит. – Я просил достать эти письма. Ты

опять облажался. Это единственная ниточка к… Нему.

–У нас возникли трудности. – Громко заявил священник, ерзая на стуле.

–Да плевать мне на твои трудности. Ты упустил один единственный шанс. Заставь девку

заговорить.

Прошелестел он, вмиг оказавшись возле Варфоломея.

–Она больше не заговорит. Мой человек пошел по ее следу, и, – он запнулся, – словом, ее

убили.

Старик снова затрясся от нахлынувшей злобы. Потом кивнул, и направился к выходу.

–Так что теперь? – Крикнул вдогонку ему святой отец.

–Для тебя все закончилось, – тихо обронил старик, скорее сам себе.

–Что б ты провалился, – Буркнул отец Варфоломей, и тут же зычно гаркнул. – Гошка.

В молебный зал быстрым шагом вошел мужчина, с которым я столкнулась у двери церкви.

–Мне показалось, или он не поверил вам? – Тихо проговорил Гошка, задумчиво потирая жидкую бороденку.

–Ты все слышал? – Он кивнул. – Сделай так, чтобы этот хрен не создавал больше нам проблем. И поторопись. Если он поделится с кем – то своими догадками нам несдобровать. Все зашло слишком далеко.

–Выбудете искать его? – усмехнулся отец Георгий. – Вы же сами знаете, что случается с теми, кто его находит.

–У меня есть что ему предложить. – В тон ему отвечает Варфоломей.

–Ну что ж. Будет сделано. – Гошка тихо удалился, за ним и Варфоломей, а я потопталась, не решаясь выйти из укрытия.

Только собралась было покинуть насиженное место, как в зал осторожно вошла Варвара, нырнула под стол, и достала какой – то предмет. Сумасшедший дом, выругалась мысленно, когда заметила краешек длинной черной юбки, из – за другой иконы. Светка выглянула, и подмигнула, а я тут же напряглась, запамятовав о Светкином пороке.

Не сговариваясь, мы по одному покинули церковь. Я шла по тропинке за Светкой, быстро шагающей впереди, углубляясь в лесную чащу. Она нырнула под каменную плиту, и вскоре мы оказались в часовне.

Очевидно, той самой.

От запаха крови затрепетали ноздри, и сердце пропустило удар. Дыхание, словно кто – то сжал невидимой рукой. Прочистив горло, я посмотрела на Светку.

–Другого места не нашлось?

–На данный момент, это самое надежное место. Местные прихожане его бояться, как черт ладана, а нам с тобой живых надо бояться.

–Кто такой этот Гошка? – Спросила я, чувствуя, как по спине холод ползет.

–Правая рука Варфоломея. Обстряпывает его грязные делишки. Они говорили про те самые письма?

–Очевидно, про те. И кто такая эта Зотова? – Светка пожала плечами.

– Они и ее прибрали. – Тяжко выдохнула она. – Я этого прихвостня, Гошку, терпеть не могу. Его вездесущий нос нигде не опоздает. И муха не пролетит мимо. Вот что, надо его опасаться. Наша повариха, местная, боится его до трясучки. Однажды она сказала, что Гошка намеренно обварил руки ее дочки кипятком. Чем уж она ему не угодила, неизвестно. Но от него станется.

–Черте что у вас тут твориться. – Не удержалась я. – Гошка и впрямь со странностями.

– У нас каждый второй со странностями. Инка? – Жалобна позвала она. – У меня предчувствие дурное.

У меня оно тоже имелось, о чем я поспешила уведомить Светку. Мы еще погадали на предмет того, что могли содержать в себе письма Ольги, когда на деревню опустились сумерки. Где – то громко ухнула сова, мы дружно встрепенулись, и направились к выходу.

Выбравшись с леса, я простилась со Светкой на развилке тропинок, и побрела на холм. Тропка то опускалась в низину, то поднималась в верх, я шла неспеша, гадая, что могла такого написать Ольга неведомой мне Зотовой, отчего обеих убили.

Сзади послышался шорох, и мурашки гуськом выступили на коже. Быстро оглянулась, и готова поклясться в высокую траву метнулась тень. Сердце с размаху полетело к пяткам. Ноги окаменели, хотелось заголосить на всю округу. Я стояла, как вкопанная, боясь повернуться спиной. Признаться откровения Светки об убийстве навеяли страху. И сейчас хоть и мысленно, но представила свои внутренности на том распятье в часовне. Громко выругалась, и попятилась по тропинке вперед. Потом она снова пошла вверх, и я побежала.

Мне слышался топот ног сзади, отчего я поднажала, и вскоре ворвалась в дом, закрыв дверь не только на ключ, но и на железный засов. Дверь выглядела внушительно, сорвать ее с петель было невыполнимой задачей. Ставни на окнах также внушали доверие, и я, выдохнув, успокоилась. Быстро переоделась, и побрела на кухню, призвав себя к порядку.

Уснуть получилось во втором часу ночи, и сразу послышался гулкий стук. Казалось, маленький домик сотрясался от ударов. Долбили во все ставни, бегая по кругу. Я торопливо накинула тетушкин халат и направилась к двери, сокрушаясь от того, что на двери отсутствовал дверной глазок.

–Инка, открывай, мать твою! – Узнала я голос Светки, и поспешила отворить железный засов, распахнув дверь.

Она испуганная замерла с занесенным вверх кулаком. Выругавшись, опустила руку, и шагнула в коридор.

– Варфоломея убили, – выдохнула она, и тут же добавила: – в часовне…

Глава 4

– Как убили? – Уставилась на Светку, перед глазами все поплыло.

–Ножом по горлу, – исступленно прошептала она, – внутренности на полу. Обошлось без сердца, и головы… То есть, – поправилась она, – они на месте. Там, где положено им быть, на плечах и в груди.

–Ты то откуда знаешь? – Светка ворвалась в дом, и закружила по маленькой прихожей.

–Ну как сказать? – Замялась она, судорожно хрустя суставами пальцев. Этот звук, словно выстрел впивался в мозг. Я поморщилась.

–Ты что следила за ним? – Осенила меня догадка, и затем и липкий страх забился в горло. – Ты видела убийцу?

Светка истошно закивала, крепко зажмурив глаза.

–Я пошла за ним, – и заметив мой настороженный взгляд, добавила, – что – то происходит в соборе…

–И ты как Шерлок Холмс решила все выяснить, – понимающе кивнула я.

–Не совсем. – Замялась Светка, собираясь с силами. – Все началось еще когда мне было семнадцать. У меня была старшая сестра, Олеся. Мать совсем нами не занималась, пахала на церковь, забывая, что дома у нее есть дети. Сестра на десять лет старше, поэтому, когда она влюбилась, я узнала это из ее дневника. – Мои брови взметнулись вверх, а Светка виновато отвела взгляд, затем махнула рукой. – Она его конечно, старательно прятала, да только комнатушка метр на метр, и я очень быстро его обнаружила. В общем, влюбилась она. В своем дневнике она не называла его имени, только «любимый». Олеся так же служила в соборе, и там с ним познакомилась. Сперва я думала, что это Варфоломей. Потом, поняла, что он приехал в наши края, по словам Леськи годом ранее. И вот когда моя сестра написала, а точнее описала первое убийство, прачки из соседнего села, я испугалась. Хотела с ней поговорить, но… Она больше не пришла домой. Сначала мы подумали, что она сбежала с ним. Но Отец Варфоломей сказал, что никто из служителей и прихожан не покидал. Через месяц мы нашли ее. Вернее, то, что от нее осталось. В чаще леса есть заброшенное старинное кладбище. Он повесил ее на кресте, как Ольгу. Он выколол ей глаза, когда она была еще жива… – Зашептала Светка, ее взгляд заволокло слезой. – Он все время был здесь…

–Ты поэтому пошла в церковь? – Спросила я, Светка кивнула. – Ты, Светка, полная дура, и чудо, что ты до сих пор не украсила какое – нибудь распятье. Где этот дневник?

–Пропал.

–Как он узнал о том, что Леська вела дневник? – Удивилась я.

– Я думаю, его нашла мать. Она очень странно вела себя перед смертью. Задавала вопросы в церкви. Я подслушала, как она Варфоломею говорила о том, что у нее есть доказательства, и вечером этого дня он ее убил. Ночью, на грядках. Повесил ее тело на чучело. На рассвете, люди даже внимания не сразу обратили на нее… Вороны клевали то, что осталось от ее лица…– Тихо прошептала Светка.

К горлу подкатил тошнотворный ком. Я глубоко вздохнула. Дело принимало скверный оборот. Светка права, убийца здесь…

–Светка, прекращай болтаться по ночам. Он знает о тебе, и, если не дурак, и, о том, что ты его ищешь. А он не дурак.

Я прошла на кухню, поставила чайник на плиту.

–Варфоломей так и будет там лежать? -Пискнула Светка.

–Расскажи, что ты видела.

–Комнатушка моей матери была как раз за хозяйственными постройками собора. Из окна просматривался задний двор, и тропинка, ведущая в лес. Сначала я заметила тучную фигуру настоятеля, и опрометью за ним. По тропинке он был впереди метров на пятнадцать. Он бежал вперед, потом резко остановился, замер, и стал оглядываться. Я прилипла к толстому стволу дуба, и вижу, как он последовал моему примеру – шась в кусты. Я обмерла от страха. Стою не дыша, потом Варфоломей шею вытянул, еще раз осмотрелся в потихоньку, осторожно пошел вперед. Глупо, конечно, было следовать за ним, он то и дело оглядывался, и мог меня сразу увидеть. Я еще постояла, какое – то время, и хотела была уже вернуться, как услышала приглушенный вскрик. Все внутри окаменело, ноги занемели, я хотела броситься бежать, да не смогла и шага сделать от страха. А Варфоломей сипел, в горле у нег булькало. Он пытался кричать, но не смог… Не знаю, сколько я так простояла, когда человек прошел мимо меня. Высокий, в черном широком плаще, на голове капюшон. Он был похож на смерть, Инка. Как есть смерть, косы только не хватало. – Светка осенила себя крестом. – Он так ступал, ни звука не исходило из – под его ног, будто босый шел. Медленно, словно сканируя, каждый куст. Ты, когда – нибудь падала в обморок стоя, с открытыми глазами? – Вскинулась Светка, впиваясь в меня испуганным взглядом.

– Не припомню…

– А я упала. В какой – то панический транс, дыхание застряло, где – то глубоко внутри, все что я могла делать, это смотреть. А когда он вдруг исчез рядом со мной, я ослепла от дикого ужаса. Вот только стоял, и бац – пропал. Я чувствовала только удушающий запах крови, горячей и тошнотворной… Не знаю, сколько я так простояла… Потом все же смогла заставить себя сделать шаг и пойти туда. Варфоломей лежал на надгробной плите… Как вышла из леса даже не помню, опомнилась, когда бежала к тебе по склону.

Светка замолчала, я налила ей коньяк из запасов покойной тетушки. Она одобрительно кивнула, едва увидев бутылку в моих руках.

Выпили с ней, глядя перед собой.

– Как ты думаешь, он меня видел? – Жалобно пискнула Светка.

–Если бы видел, ты бы сейчас здесь не сидела, – успокоила я ее.

– И то верно, – согласилась со мной.

–Меня вот что волнует. Настоятель не мог не знать об убийствах. И все же зачем – то пошел один среди ночи на кладбище.

–Надо бы осмотреться там при свете дня, – я кивнула. – Что – то там нечисто.

–Светка, будь осторожна. – Попросила я, она вдруг опустила глаза в пол.

–Не могла бы я пожить у тебя? Я до кишечных колик боюсь возвращаться в комнату матери. Там дверь, чихни рядом, она не то, что откроется – отвалиться. Я хозяйственная, готовить умею, и стирать, воду таскать…– принялась хвалиться сестра Агнесса.

С надеждой уставилась на меня. Я понимала, что, отказав Светке, подпишу ей смертный приговор, от того поспешила согласиться.

–Грядки будешь со мной полоть. – Светка чертыхнулась, махнув рюмку коньяка.

–Согласна, будь они неладны, – буркнула она, а я улыбнулась.

Вскоре улеглись, я долго не могла уснуть, а когда все же уснула, мне снился, настоятель, только не Варфоломей, а другой. Он стоял ко мне спиной в сутане, а меня била крупная дрожь. За моей спиной стояли люди в черных плащах, и шептали заклинания…

Утром нас разбудил тревожный звон церковного колокола. Светка мгновенно оказалась в моей комнате, растрепанная и испуганная.

–Варфоломея нашли…

–Интересно.

–Что тебе интересно?

–Ты ходишь каждое утро в глубь леса, на старое заброшенное кладбище? – Поинтересовалась я, поднимаясь с кровати.

–Нет, конечно.

–Вот и я, о том же. Кому понадобилось в столь ранний час посетить заброшенное кладбище?

–А, ты об этом. Тропка, которая ведет на кладбище, также ведет и в соседний хутор. Прихожане утром шли и обнаружили настоятеля. Мимо него не пройдешь. – Светка, по обыкновению, осенила себя крестом.

–Так может наш настоятель держал путь в соседний хутор?

Светка задумалась.

–Может, конечно. Только он убит был на кладбище.

–Ну учитывая страсть нашего убийцы к зрелищности, вполне понятно.

–Это как? – Светка прошла за мной на кухню, мы устроились за столом, я поставила чайник на плиту.

– Если бы Варфоломея пырнули ножичком, и оставили бы на тропинке, никто бы на нашего друга не подумал. А так, ночь, кладбище, распятие, опять же – почерк один и тот же. Он хочет, чтобы о нем знали. И чтобы его боялись.

–Ему это удалось. В нашей округе даже лошади трепещут от ужаса. Ин, что теперь будет?

–Посмотрим, Свет. Надо идти в собор. Там на месте осмотримся. Нужно узнать к кому тайком пошел Варфоломей.

Выпили кофе, Светка, как и обещала приготовила завтрак. Хоть аппетита и не было, все равно затолкали в себя омлет и поспешили в церковь.

Попали как раз на заупокойную мессу. Певчие помогали Георгию отпевать настоятеля, и мы со Светкой пристроились в задних рядах и принялись неистово молиться и креститься в нужных местах. Я украдкой разглядывала всех, кто служил в церкви. Таких набралось с десяток. Пятеро певчих, две звонкоголосые девушки лет двадцати, две юноши, и одна пожилая женщина. Отец Георгий, Варвара, писарь, и еще два священника. Один пожилой, второй инвалид. Ходил тяжело, опираясь на трость. Я мысленно погадала, кто мог быть тайным воздыхателем убиенной Лески, Светкиной сестры, под подозрением был даже инвалид. Светка обмолвилась, что Леська была той еще мечтательницей, могла и в инвалиде разглядеть какой – нибудь перл.

–Черти их бы слопали, – выругалась про себя, затем опомнившись, где нахожусь принялась с усердием молиться.

Со смертью Варфоломея церковь погрузилась в скорбь. Варвара не приставала ко мне с уборкой, и я смогла осмотреться. Тенью нырнула к комнате, которую занимал отец Георгий. Прямиком из церкви тянулся длинный коридор с крутыми поворотами. Третья дверь была его, украшенная глубокой нишей с колоннами. Весьма кстати, подумалось мне, и я распласталась на двери пытаясь, понять есть ли кто внутри. За дверью не раздавалось ни звука, и я, поколдовав с замком шагнула в темное помещение. Его комната отнюдь не напоминала келью, где из удобств только деревянный настил. Широкая кровать в углу, деревянная тумба рядом, на ней светильник. Кожаное кресло возле письменного стола, и даже ноутбук. На столе какие – то бумаги в папке. Быстро открыв, ее я увидела эскиз, изображение иконы Богоматери, выполненные углем, скорее всего. Сама бумага была настолько древней, что казалась вот – вот рассыплется в моих руках. Признаться я не сильна в названиях икон, порывшись в памяти припомнила только Казанскую, и Троицкую. Но даже этого наброска хватило чтобы понять, икона украшена драгоценными камнями. В подтверждение моих мыслей служил перечень камней, в приложении к эскизу. Еще на одном листе письмо, написанное каким – то монахом, о маршруте этой иконы из Византии, а точнее – Царьграда. Не об этом ли письме шла речь? Сфотографировав на телефон все бумаги, я вернула все на прежнее место, и осторожно выглянув в коридор, побрела прочь.

Светки нигде не было видно, а это означало, что сестра Агнесса на посту, то есть подслушивает под дверью Варвары. Именно там скрылись все служащие.

Вышла через заднюю дверь в церковный двор, вымощенный брусчаткой. Колодец посередине, лавки возле фонтана, несколько сосен, деревянная беседка. Справа тянулись постройки, по кругу. Я направилась на огород, осмотреть злосчастные грядки.

В огороде пожилая женщина подвязывала высокие помидоры. Они начинались сразу за постройками и терялись на горизонте. Немудрено, что Светка боится их, как огня. Тут и вправду можно Богу душу отдать, под палящим солнцем.

– Новенькая? – Обратилась ко мне женщина, я кивнула, и поздоровалась. – Кузьминична я. Настоятель покойный на пенсию меня отправил, говорит девчонка, будет трудиться. Только почто мне на пенсию? С малку в церкви, пуще дома родного люблю это место. А помидорки только мои руку знают, никого не жалуют. Ольга покойная, бывало, встанет вязать листву, так они и падают вмиг. Тут особый подход нужен. – Согнулась и принялась ворковать с кустами.

–Ольга – моя тетка. – Вздохнула я, нагнувшись под куст, глядя на ее манипуляции с листьями помидоров.

–Упокой Господь ее душу грешную. – Произнесла она, трижды перекрестившись.

–Сильно грешила? – подступаясь ближе спросила я.

–А мне по чем ведомо? -Насторожилась бабушка.

–Просто вы так сказали… я подумала, что тетушка опять за старое взялась. – Доверительно поведала я, надеясь разговорить тетку, – мама очень часто ссорилась с ней.

Но Кузьминична только сильнее поджала губы, ниже наклонившись к грядке. Я за ней.

–Почему Варфоломей не заявил в полицию об убийстве тетки? – Решила зайти с другой стороны.

Старушка опасливо осмотрелась, резко выпрямилась.

–Так заявлял, – горячо зашептала Кузьминична. – Сам лично ездил за участковым в соседнюю деревню. Он приехал, все вынюхивал, да не то, что надо! А потом и вовсе пропал. Искали его до весны. Настоятель вызвал другого участкового из района. Тогда – то и нашли Степку. Болото размылось, паводок сошел дождевой, он и всплыл. Язык ему вырвали окаянному, да глаза искололи. Районный служивый узнал, какая участь постигла предшественника его, за портфель и был таков. Варфоломей звонил, да бестолку. Так и живем с иродом под боком.

–Да уж, – задумалась я.

–Гиблые места здесь, все сторонятся их.

– Почему гиблые? – Непоняла я, – очень даже живописные.

–Живописные то да, только черти здесь беснуются. А пропащих в лесу? Прошлой осенью Маланья, внучка нашей Ефимовны в лес пошла, да не вернулась. По сей день ни слуху. Еще мамка моя говорила, покойники из могил пропадали. Как какая ночь, при полной луне, так на кладбище стоны, крики, да вопли. Не иначе как покойников поднимали. Даже храм возвели, чтобы нечисть успокоилась. Сам и архиерей Аврелий за постройкой следил, каждый камешек заговаривал, да реликвию ценную захоронил под собором. Паломники по весне ходили, пока пропадать не начали.

Еще с час Кузьминична ораторствовала на предмет бесовщины, не выдержав, я простилась, обещав на прощание помочь ей с помидорами.

К вечеру вернулась в церковь и застала Светку, а точнее сестру Агнессу за делом. Она исповедала какую – то девушку, с таким видом, будто давно постигла все священные тайны.

Решила заглянуть к Варваре, и приоткрыв дверь едва язык не проглотила.

Спиной ко мне стоял высокий широкоплечий мужчина в сутане, длинные черные волосы, прихвачены сзади тонким кожаным ремешком, в руках деревянные четки, глаза скрывали линзы очков. Ровный нос, волевой подбородок угадывался даже сквозь густую черную бороду. В целом он был очень красив, особенно зацепила его манера держаться, словно он и правда Бог в этих стенах, а не служитель несущей слово Его.

Что внутри предательски натянулось, и устремилось прямиком к низу живота.

Он словно, почувствовав мой взгляд, обернулся…

Глава 5

-Здравия Божьего. – Его голос звучал глухо, глаза тускло блеснули за стеклами толстых очков. Чуть темноватые брови взлетели из – под очков. Сколько лет новому настоятелю было трудно определить, я отчего – то густо покраснела, удивив саму себя.

–Ах, это Иннушка, наша прихожанка. Очень славная девушка, трудиться в церкви не покладая рук, – нараспев произнесла Варвара, приосанившись, чуть дотронувшись до рукава настоятеля, заставляя последнего вновь перевести на нее взгляд. – Такая беда постигла наши земли, святой Отец.

–Не печальтесь Варенька, все мы в руках Господа. Он не оставит детей своих, с его помощью все разрешиться.

–Но как же, супостата извести? – Ее голос полон трагизма взлетел ввысь, обо мне казалось, совсем забыли, и лишь напряженная спина новоявленного настоятеля свидетельствовала об обратном.

–Изведем, для того и был я прислан. Сам протоиерей Николай отослал меня в ваши края порядок навести. Виданные ли дело, в округе такой бесчинство творится.

–Ваша правда, настоятель Иоан. Сам Господь вас послал к нам, – тут – то ее глаза вспыхнули с надеждой впились в настоятеля, затем скользнули ко мне и лицо Варвары вытянулось. Очевидно, она успела забыть о моем присутствии, занятая новым настоятелем. Он произвел на нее впечатление, и не только на нее, пропищал внутренний голосок, я мысленно на него шикнула.

–Инночка, вы что – то хотели? – Ее лицо выглядело так, будто она червя съела.

–Только справиться о делах насущных. – Проблеяла я, сверля могучую спину отца Иоана.

–Сегодня милочка у вас грядки. Жара стоит, окаянная, кабы не потерять урожай. Тогда весь приход будет голодать в зиму. Ступай, милая, ступай. – Последние слова она произнесла, посылая вожделенный взгляд настоятелю.

Выругавшись себе под нос, я направилась в подсобку за тяпкой, а потом и за Светкой, памятуя я ее клятвенном обещание помочь в борьбе с грядками.

Сестра Агнесса закончила исповедь и уже на всех парах мчалась в притвор, на ходу заправляя выбившуюся прядь. Ее черное монашеское платье исчезло, теперь на ней красовалась цветастая юбка в пол и белоснежная рубаха, заправленная в нее. Волосы она стянула алой лентой, и в целом выглядела сногсшибательно.

–Сестра Агнесса, рада что вы переоделись для огорода. Теперь вы не угорите в своих церковных одеяниях. Держите тяпку. – Язвительно произнесла я, глядя как на Светкином лице появилась сначала растерянность, затем и стыд.

Она по инерции схватила тяпку, затем опомнившись отбросила ее в сторону.

–Сегодня я занята. – С опозданием напустив на себя богобоязненный вид, перекрестившись.

–И чем же? Дайте угадаю, вы несетесь к новому настоятелю, за благословением?

–Видела уже? – Кивнула она, – красив стервец, как Бог, – томно выдохнула Светка, с надеждой глядя за мою спину.

–Неужто ты собралась в таком виде повергнуть настоятеля? – Ехидно спрашиваю, чувствуя, как под ребрами противно засаднило. С чего бы это, разозлилась я на себя.

Выругавшись, Светка подняла ненавистную тяпку, и зашагала во двор.

–Никуда он не денется, – справедливо заключила она.

–Да будет тебе известно, – догнала я ее во дворе, – святой отец Иоан явился сюда с одной определенной целью, извести супостата, а твоя алая лента в волосах, и стыдливый румянец могут отвлечь его от своих прямых обязанностей.

–Отчего это? – Удивилась Светка. – одно другому не помешает, тем более нужно нос по ветру держать.

–И ты решила втереться к нему в доверие? – Засмеялась я. – Тогда ты опоздала. Этим вовсю занимается Варенька.

–Тьфу ты, старая кошелка, пятый десяток разменяла, а все туда же. – Светка злобно сплюнула. Светка снова посмотрела на собор, готовая бросить тяпку и мчаться со всех ног обратно.

Под горестные вздохи Светки мы вышли на тропинку, ведущую на огород. Тут – то мой взгляд зацепился за тощую высокую фигуру, движущуюся нам на встречу, и поспешно завернувшую за угол хозяйственной постройки. Широкая светлая футболка с рукавом, широкие черные шорты ниже колен. Синяя бейсболка закрывала лицо, но я его узнала. От того внутри противно засосало под ложечкой. Светка проследила за моим взглядом и так залихватски свистнула, что у меня едва барабанные перепонки не лопнули. Синяя бейсболка выглянула обратно.

–Это кто еще такой? – Воскликнула Светка, я мысленно матюгнулась.

Парень, широко улыбаясь двинулся нам на встречу.

Привет, – промолвил, глядя на меня.

–Ты как здесь? Следил? – Он кивнул, покраснев.

–Я хотел держать рядом, на всякий случай. – С хрипотцой изрек Игорек, а Светка с интересом переключилась на него.

–Это на какой такой случай? – Грозно размахивая тяпкой перед его носом, насупилась она.

–Инга в опасности. – Игорь не отводил взгляд, даже не моргал. Ох, и не нравился он мне.

–Чтооо? – Гаркнула Светка, и принялась оглядываться по сторонам.

–Светка, он параноик, – попыталась успокоить ее, но не тут – то было.

–И совсем я не параноик. Тот мент расспрашивал о тебе всех, а потом его застрелили. – Посмотрел на Светку, чуть подступив к ней.

–Инка, что это еще за мент? – Ее голос взлетел ввысь.

–Да откуда мне знать? Может тетка моя отправила его разыскать меня и денег ему обещала? Оттого он и приставал ко всем подряд. Черт его знает.

–И все же, я решил тебя подстраховать, – широко улыбнулся Игорь.

– И с чего бы такая щедрость? Ты всем так помогаешь? – Не удержалась я.