Тик-Ток проклятий. #УрокиТьмы. Книга 3

– Это не вёрстка, – я сглотнула ком в горле. – Открой консоль разработчика. Посмотри логи, сетевые запросы. Посмотри на исходный код.

– Ладно, ладно, царица багов…

Артём подключился через удалённый доступ. На моём экране замелькали тёмные окна командной строки, бегущие строчки кода. Он полез в кишки страницы, и я с облегчением увидела, что он делает всё то, о чём я сама лишь смутно догадывалась. Мои руки снова начали мелко дрожать, предательски выстукивая нервную дробь по пластику стола. Я сцепила пальцы в замок, чтобы Артём не услышал этот стук и не списал всё на мою истерику.

– Хм… – в его голосе впервые прозвучала заинтересованность, сменившая сонливость. – Странно. Тут куча мусорного кода. Какие-то левые скрипты, которые никуда не ведут, пустые циклы… Смотри, вот этот файл, background_parser.js, он вроде как должен отслеживать активность, но он ссылается на несуществующий домен… Сейчас глянем, что за дичь…

И тут началось.

Поверх окна с кодом, там, где в сайдбаре висел список администраторов и модераторов, мелькнула тень. Быстрое, резкое движение. Словно кто-то тёмный и бесформенный прошёл между лампой и камерой. Но не в моей комнате. Внутри самого монитора. Это было похоже на артефакт, но артефакты так не ведут себя. Они статичны. Это же было осмысленным.

– Ты видел? – выдохнула я, и мой голос сорвался на шепот.

– Видел что? – Артём пролистывал код, не отрываясь. – Глюк развёртки? Сбитый кадр? У тебя монитор старый, Лиса, пора бы уже на нормальный с матрицей IPS пересаживаться.

– Нет! – я чуть не вскрикнула, вцепившись пальцами в край стола. – Смотри на список юзеров! Вон, вверху! «Администратор_Главный»!

Артём что-то пробормотал, но курсор пополз вверх. И в этот момент аватарка напротив «Администратор_Главный» – стандартный серый, безликий силуэт – вдруг моргнула. Не погасла и зажглась. Именно моргнула. На одну долю секунды, меньше человеческого моргания, вместо серого пятна проступило лицо. Бледное, размытое, как на старом, испорченном снимке. Чёрные провалы вместо глаз. Оно было безносым, с едва намеченным ртом. И оно смотрело. Не в камеру, не на меня. Оно было повёрнуто чуть в сторону, будто смотрело сквозь экран… прямо на Артёма.

– Воу, – голос друга дрогнул. Я услышала, как он отодвинулся от монитора. – Это… что за пасхалка? Хакеры развлекаются? Чёрный юмор какой-то…

Но его голос был уже не таким уверенным. Я слышала, как участилось его дыхание.

– Попробуй выделить этот элемент, – прошептала я.

Артём начал яростно печатать, пытаясь выделить строку с администратором в коде. Я слышала, как он сжал зубы – характерный скрип в микрофоне. Он всегда так делал, когда нервничал или злился, стискивая челюсти до хруста.

– Чёрт… Я не могу это выделить, – процедил он сквозь зубы. – Код… он меняется. Смотри!

Он выделил строку, описывающую аватарку. Но как только курсор отодвинулся, код тут же переписал себя. Символы поплыли, заменились другими, структура изменилась. Это было похоже на то, как если бы стена сама собой перестраивалась у тебя на глазах, пока ты на неё смотришь.

– Это невозможно, – пробормотал Артём, и в его голосе впервые зазвучал не скепсис, а чистый, неподдельный страх.

И в этот момент на чёрном поле консоли, поверх всех остальных данных, вдруг вспыхнули строки. Они были не зелёными или белыми, как обычный текст. Они были кроваво-красными. И это был не язык программирования. Это были обрывки фраз, написанные латиницей, но по-русски, будто их пропустили через гугл-переводчик и выплюнули обратно:

TARGET_LOCK: ARTEM_K.

FEAR_LEVEL: RISING.

ACCESS: DENIED.

Строки провисели ровно секунду, ослепительно яркие, и растворились. Не стёрлись, не исчезли при скролле. Они именно растворились, словно их стёрли ластиком, оставив после себя лишь чёрную пустоту.

– Ты это заскринил?! – крикнула я, вскакивая с кресла.

– Не-не успел, – Артём дышал тяжело, порывисто, будто только что пробежал стометровку. – Оно… оно само удалилось. Я даже лог скопировать не смог. Буфер обмена… он пуст. Я проверял.

В комнате повисла тяжёлая, давящая тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием Артёма в динамике и гулом системного блока. Я смотрела на мигающий курсор на своём экране, а он, наверное, – на свой. Страх был уже физическим, осязаемым. Липкий холод в животе, ватные ноги, дрожь в пальцах, которую я уже не могла скрыть. Оно знало его имя. Оно знало, что он боится.

И тут меня осенило. Это была не просто цифровая угроза. Это была инфекция, поражающая и реальный мир.

– Тёма, – тихо спросила я, ловя его прерывистое дыхание. – У тебя… у тебя руки потеют?

– Что? – он запнулся, сбитый с толку. – Ну… да. Мышка скользит. А что? Откуда ты знаешь?

– У меня тоже, – призналась я. – И плечи ломит. Будто мешок с цементом на них висит. Это физика, Тём. Это не просто баг на сайте. Эта штука… она вызывает реальную, физиологическую реакцию тела. Она на нас давит.

Мы молчали ещё минуту, может, две. Я смотрела на мигающий курсор, будто загипнотизированная. Артём молчал на другом конце. Было страшно. По-настоящему, до тошноты и липкого холода в животе. Но сквозь этот страх, как первый луч сквозь грозовую тучу, пробивалось что-то ещё.

Азарт.

Это было как найти потайную дверь в знакомой до мозолей игре. Как нащупать первую, тончайшую ниточку в самом запутанном детективе. Мы столкнулись с чем-то необъяснимым, диким, пугающим. Но это было реально. И мы были первыми, кто это увидел.

– Значит так, – голос Артёма внезапно стал жёстким, деловым, хотя я отчётливо слышала в нём дребезжащие нотки паники. – Это не баг. Это… кто-то очень круто написал. Вирус, троян, нейросетка, чёрт знает что. Но оно… реагирует на нас. Оно интерактивное.

– Оно жрёт наши эмоции, – добавила я тихо, глядя на тёмный экран. – Страх, панику… И стирает навыки. Оно питается нами.

– Звучит как бред для твоего блога, – огрызнулся он, но уже без прежнего скепсиса. В его голосе была усталость и принятие. – Но код я видел. И… рожу эту видел. Ладно, Лиса. Я в деле. Мы эту дрянь вскроем. С меня летсплей рейда, с тебя… с тебя подробный отчёт.

Я кивнула, словно он мог меня видеть, и слабая улыбка тронула мои губы.

И в этот самый момент на моём экране, в правом нижнем углу, там, где только что мелькала тень, пиксели на мгновение сдвинулись, сложившись в кривую, едва заметную, но совершенно отчётливую ухмылку. Она была составлена всего из десятка точек, но в ней читалось столько высокомерия и насмешки, что у меня снова похолодело внутри.

Мы в игре. Это было очевидно. Но правила устанавливали явно не мы. Мы были всего лишь игроками. А кто был ведущим – пока оставалось главной загадкой.

Глава 4 – Пропавшие знания

Мой блокнот превращался в скрижаль потерь. Я решила не доверять «облаку» – этой цифровой помойке, где всё могло исчезнуть по щелчку невидимого пальца – и писала старой доброй шариковой ручкой по шершавой бумаге. Аналог. Древний, как мир, но надёжный. Эхо пока не научилось стирать чернила, хотя я уже ловила себя на мысли: а вдруг однажды утром я открою блокнот и увижу лишь чистые листы? Эта мысль заставляла меня каждый вечер перефотографировать исписанные страницы на мамин старый кнопочный телефон, который не подключался к интернету. Паранойя? Возможно. Но выживают в дикой природе именно параноики.

Я сидела, скрестив под собой онемевшие ноги, и смотрела на таблицу, которую расчертила час назад. Три колонки: «Имя», «Скилл», «Эмоция». Выглядело как протокол какого-то изуверского эксперимента.

Паша: Математика. Страх провалить контрольную и разочаровать родителей-инженеров.

Лиза: Танцы, координация. Панический ужас выглядеть неидеально на фоне других тик-токеров.

Кирилл (геймер): Реакция, аим. Ярость и чувство унижения после позорно слитого турнира, где он был капитаном.

Катя: Социальная память, узнавание лиц. Глубинный страх одиночества и быть забытой самой. Боязнь, что её "архив" дружбы никому не нужен.