Когда зажгутся огни

Стойка регистрации располагалась справа от входа, на ней – букет белых орхидей. Фоном играла тихая фортепианная музыка. Вся эта обстановка противоречила духу современного шумного Нью-Йорка, и это нравилось Тео.

Портье подтвердил бронь и выдал гостю ключ, попутно сообщая, что после ремонта вновь открылся знаменитый бар «Бемельманс», и настоятельно рекомендовал попробовать обновленную коктейльную карту. К Тео тут же подошел беллбой4 в темно-синем кителе с золотыми пуговицами. Он забрал багаж, поставил его на латунную тележку с монограммой отеля и удалился.

Тео направился к лифту, который сам по себе был произведением искусства в этом отеле. Кабины оформлены в стиле ар-деко, как и весь «Карлайл»: обшиты деревянными панелями, украшены зеркалами в позолоченных рамах и медными элементами. Поднявшись на двенадцатый этаж, Тео направился к своему номеру. Багаж уже доставили, и он поблагодарил беллбоя, оставив ему щедрые чаевые. Тео отчаянно хотел наконец-то остаться в одиночестве и тишине.

Тео повесил на вешалку свое тяжелое шерстяное пальто и подошел к окну. Сумерки сгущались над городом, весь Нью-Йорк уже блестел в свете огней и фар машин. Бесконечная суматоха. Тео задернул шторы и взял со стола меню ресторана. Он выбрал несколько позиций и оставил заказ, а потом решил принять душ после долгой дороги.

Примерно через полчаса ужин доставили в номер. Тео старался не тратить зря время и совмещал приемы пищи с работой: разбирал почту, возился с кодами. Он включил ноутбук и лишь открыв вкладку социальной сети, тут же заметил несколько висящих сообщений. Хорошо бы разобрать их по порядку, но его приятно удивило новое письмо от Зузу. Он нажал на переписку. Тео быстро улыбнулся сообщению и отодвинул тарелку в сторону, чтобы написать ответ.

TSS-0: Рад помочь. Можете не переживать насчет случайных сообщений: знаете, как-то раз в школе я написал эссе по литературе и признание в любви однокласснице и положил и то и другое в одинаковые папки… Конечно же, я перепутал их, отдавая. Если вам кажется, что ничего страшного в этом нет, то скажу, что в признании я не указал имя девочки, а еще там были слова: «Для меня урок английской литературы – самое прекрасное время дня: я завороженно смотрю на тебя каждую минуту, ты – моя муза, мое вдохновение». Когда после урока учительница позвала меня, я был так пристыжен, что не смог вымолвить ни слова в свою защиту. Я просто стоял, опустив глаза в пол, и слушал, как мне говорили, что такие признания учителю неприемлемы, хотя написано очень изысканно. Я был слишком расстроен тем, что моя любовь так и не получила моего послания, а решиться на это второй раз я уже не смог. Ну, зато сейчас где-то есть шестидесятилетняя учительница литературы, которая хвастается за чаем подругам, что в пятьдесят была востребована у шестнадцатилетних парней.

Тео нажал на кнопку «отправить» и откинулся на стуле. Зачем он это написал? Может, эта девушка чем-то напомнила его самого? Он тоже не делится с кем попало подробностями своей жизни. Но почему-то с Зузу ему было легко. Странно: как может быть комфортно в общении с человеком, которого ты никогда не видел, а всё, что вас связывает – пара сообщений? Но что-то искреннее, настоящее было в неловкости этой девушки.

Тео быстро просмотрел остальные чаты и ответил на несколько запросов. Когда он вернулся к еде, то, к своему сожалению, обнаружил, что та остыла. Иногда ему казалось, что он живет как-то неправильно, быстро и отвлеченно. Но его нынешнее положение обязывало быть таким, иначе он бы не смог ничего добиться. Какое-то тянущее чувство появилось в груди. Хотя, может, это просто усталость. Он так стремился провести вечер в одиночестве, но теперь ощущает лишь тихую тоску. Почему бы и не отвлечься в этой поездке? Он давно не веселился.

Тео достал мобильник и нашел номер Кэти-Кейт.

Тео: Я посмотрел свой график, думаю, смогу выкроить время. Во сколько ты будешь свободна завтра? Кстати, это Теодор Грант.

Удовлетворенный своей задумкой, Тео прилег на кровать, планируя еще немного поработать, но спустя пятнадцать минут глубоко заснул.

Глава 3. Статуя Свободы, Центральный парк и прочие банальности

Кэти вернулась домой около семи вечера. По дороге она забежала в магазин – купить хлопья на завтрак. Готовить ужин ей совершенно не хотелось, и, бросив взгляд на пачку «Чириос»5, она решила не ждать утра. В конце концов, кто ей запретит?

Кэти достала пакет молока, но, открутив крышку, поняла, что оно испортилось. Она разочарованно закинула голову и выругалась. Значит, без молока. Вскрыв хлопья, Кэти засунула в коробку руку и стала жевать колечки как чипсы.

Это был ужасный день. Ну, не весь. Тот момент, когда ее пригласили на собеседование, ей очень понравился. Да и с этой нелепой социальной сетью удалось все уладить. Но этот англичанин… Столько снобизма и самомнения… Один из самых престижных и дорогих отелей в Нью-Йорке? Кто бы сомневался. Как же она умудрилась так облажаться и сделать табличку из своего резюме? Кстати, нужно распечатать новое.

Кэти нажала кнопку включения на ноутбуке.

Когда они с англичанином прощались, Кэти показалось, что он не захочет с ней больше видеться, и это ее обрадовало. Его слова о занятости были похожи на банальную отговорку. Вот бы это оказалось правдой, тогда ей даже не будет стыдно перед Грейс, ведь англичанин сам отказался от ее компании.

Всплыло окно браузера, и на вкладке социальной сети Кэти увидела отметку о новом сообщении. Ну кто там еще?

«Снова из техподдержки?» – удивилась Кэти и отложила пачку с хлопьями.

Она с любопытством читала письмо, а губы то и дело растягивались в улыбке. Кэти поджала одну ногу под себя и устроилась поудобнее. Снова закинув пару колечек в рот, она поймала себя на мысли, что ей очень хочется ответить и как-то продолжить этот диалог. Такое с ней случалось крайне редко. Кэти подставила руку под подбородок, придумывая, что можно было бы написать.

Но тут запищал мобильник – пришло СМС.

Номер был незнакомым.

«О боже», – произнесла Кэти вслух и зажмурилась, желая, чтобы это оказалось сном.

Все-таки придется еще раз столкнуться с этим снобом.

«Смотри, как подписался, а что же не прислал мне свой фамильный герб?»

Она добавила номер в контакты, вписав в графе имя: «англичанин», а затем нехотя напечатала ответ.

Кэти: Какнасчет 11:30? Я подойду к твоему отелю.

Настроение было испорчено, даже есть расхотелось. Кэти захлопнула ноутбук и пошла к книжным полкам – перечитает основные моменты к собеседованию, заодно отвлечется.

«Ну зачем он написал?»

Кэти вскочила с кровати: взъерошенная и разбитая. Она терла глаза, пытаясь понять, который час. Откинув одеяло, она услышала глухой стук. С кровати упала книга, с которой Кэти уснула в обнимку. Это был тяжелый толстый справочник, и Кэти порадовалась, что он не упал ей вчера на лицо.

Еле волоча ноги, Кэти глубоко вздыхала по пути на кухню. Она пыталась собрать в единое целое события вчерашнего вечера. И с разочарованием поняла, что обещала экскурсию англичанину. А он вообще ответил на ее сообщение?

Кэти раскрыла телефон и нажала на непрочитанное уведомление: двоеточие и скобка.

Смайлик?! Он прислал ей смайлик?!

Она сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться. Один день. Всего один день, и она больше его не увидит.

Было девять тридцать утра, и на сборы оставалось не так уж много времени. Но Кэти приняла гордое решение не торопиться к англичанину. Подождет, если что.

Задрав подбородок и радуясь своему решению, Кэти направилась к холодильнику. Напускная уверенность тут же спала – она вспомнила, что молока к хлопьям все еще нет. Кэти взяла последний кусок сыра и, грустно пожевывая его, подошла к окну. Погода такая же, как и вчера. Ну и куда его сводить?

Вдруг на ее лице появилась улыбка: она же собиралась ответить своему технику перед тем, как написал этот! Она радостно запустила компьютер, а пока он грузился – успела принять душ и подумать, что бы такого она могла рассказать своему новому знакомому. Как назло, все идеи вылетели из головы. Кэти начала слишком стараться придумывать темы, оценивая их уместность, а в такие моменты мысли ускользают. Все равно что пытаться в зимних перчатках засунуть нитку в иголку.

Кэти высушила полотенцем волосы, параллельно размышляя, что ее утро похоже на аттракцион: только она чему-то порадуется, как за этим следует разочарование. А ведь день только начался.

Она отложила идею написать ответ до вечера. Может ей будет что рассказать. Ну или снова пожаловаться.

Кэти не продумала весь маршрут, но подозревала, что они, скорее всего, много времени проведут на улице, а декабрьский ветер на Манхэттене – то еще удовольствие. Поэтому она тепло оделась и сняла с крючка теплую куртку.

Она редко ездила на такси, предпочитая общественный транспорт, но еще больше Кэти любила ходить пешком, если расстояние позволяло. В целом, погода показалась ей сносной, даже что-то похожее на солнце пыталось пробиться сквозь облака. Кэти пересекла Центральный парк и подошла к отелю «Карлайл», чувствуя себя немного неловко. Здесь останавливались знаменитости и богачи, а среди них Кэти всегда ощущала себя не в своей тарелке. Не потому, что считала себя хуже них, просто они были из разных миров. Они бы никогда не поняли друг друга – так зачем им пересекаться? Кэти была равнодушна к богатству и славе, поэтому и не испытывала никакого трепета или восхищения, как те фанаты, которые частенько пытались подкараулить звезд у входа.

Но сейчас там было пусто. Видимо, у Теодора Гранта нет поклонников. Дверь отеля распахнулась, и из нее неторопливо вышел англичанин в расстегнутом пальто.

«Сегодня он хорошенько замерзнет», – подумала Кэти. Но в этих мыслях не было злорадства, лишь заметка: «найти теплое кафе по дороге».

– Ждешь меня как преданная фанатка?

«Может, стоит обойтись и без кафе».

– Не льсти себе, я жду Вуди Аллена.

– Ну, ему нечего тут делать в такую рань.

– Думала, твой сарказм – следствие недосыпа.

– Нет, мой сарказм – следствие места рождения.

Диалог исчерпал себя, и Кэти не знала, как перейти к нормальному общению. Но у англичанина, похоже, таких проблем не было:

– Ну что, мой гид, куда поведешь меня? Статуя Свободы, Центральный парк и прочие банальности?

– Честно говоря, меня так и распирает отвести тебя на самую скучную экскурсию в мире. Но, к твоему счастью, я слишком люблю себя. Пожалуй, наш тур будет называться «Любимые места Кэти Митчелл».

Кэти была довольна собой. Пусть любимый город скрасит эту неприятную компанию.

– Сегодня мы погрузимся в будний день среднестатистического ньюйоркца. Не знаю, как у вас в Англии, но мы тут живем стремительно. Ни секунды нельзя потерять.

– К твоему сведению, англичане – очень деловые люди. У нас тоже всегда всё четко.

– Я не про четкость. У вас же там три основных приема пищи и сколько дополнительных? Четыре?

– Мы по-твоему, что, всё время едим?

Кэти лишь пожала плечами: не она это произнесла вслух.

– Постой, – Тео развернулся к ней всем телом, – ты сказала «сегодня», а, напомни, сколько длится наш «тур»?

Кэти смутилась и помедлила с ответом.

– М-м, а на сколько ты здесь?

– До конца следующей недели, потом лечу на свадьбу к друзьям.

– Ох… – выдохнула Кэти, но тут же осеклась: вдруг Тео подумает, что она разочарована? Пусть это и было правдой, она не хотела выглядеть невежливой. – В смысле, постараюсь показать тебе как можно больше за это время.

– Так, и с чего начинается день обычного ньюйоркца?

– С завтрака. Но, предположим, он его пропустил. – Кэти чувствовала, как ее живот начинает урчать, и, несомненно, планировала включить перекус в их прогулку. Она развернулась и позвала за собой Тео. – Ищем тележку с надписью «N.Y. Pretzel»6.

– А вот англичанин не пропустил бы завтрак.

– Не сомневаюсь, но это неважно. Перекусить – никогда не лишнее, тем более что это хорошая возможность поддержать уличных торговцев.

Тео вопросительно на нее посмотрел, и она попыталась объяснить, хотя и не была уверена, что он поймет.

– Просто после 9/117 наш город… он изменился. – Голос Кэти стал тише, ей все еще было тяжело вспоминать тот период. – Но уличная еда стала для нас символом чего-то стабильного в жизни. И пока живы тележки с едой и продавцы желают нам хорошего дня, – жив и наш прежний Нью-Йорк.

Тео ничего не ответил, но судя по его глазам, он не посчитал это глупостью. Кэти показалось, что он отнесся как минимум с пониманием.

– Такая? – указал Тео рукой на тележку в нескольких метрах от них.

– Да, это тележка Али, – Кэти улыбнулась, увидев издалека старого знакомого. – Он бесплатно угощал меня, когда… – Кэти запнулась. Иногда язык бежал впереди мыслей, и она не успевала вовремя остановиться.

К счастью, они уже подошли к тележке.

– Али! Как твое утро?

– О, Кэти-и, – протянул тот с заметным акцентом. – Холодно сегодня, да? Не знаю, сколько еще мои суставы выдержат работать в такую погоду. Может, пора продать кому-нибудь бизнес?

– Без тебя город станет совсем другим! Ты же обеспечиваешь кренделями целых три улицы! – Кэти знала, что Али каждый разговор сводит к продаже своей тележки, правда заключалась в том, что он всегда напрашивался на комплименты. И Кэти было несложно подбадривать старого знакомого.

Али смущенно улыбнулся.

– Кто твой друг? – качнул он головой в сторону Тео.

– О, его зовут Тео, он из Англии. Я показываю ему город и знакомлю с нашим образом жизни.

– Ну, для твоего гостя – крендель в подарок! Какой хотите?

Тео явно растерялся, посматривая то на румяную выпечку, то на Кэти, то на Али.

– Есть классический с солью, горчицей и еще с сыром.

– Крендель? С сыром? – уставился Тео на Кэти.

Она лишь развела руками и покачала головой как бы говоря «а что такого?»

– Я… Пожалуй, возьму классический.

– Не рисковый ты парень, – пробормотала Кэти, доставая из рюкзака кошелек. – Мне тогда тоже такой.

Али положил крендели в бумажный рукав с салфеткой и протянул Кэти.

– Я заплачу, – опередил ее Тео, вытаскивая бумажник.

– Не нужно.

– Ты тратишь свое время на меня, не хочу быть в долгу, – настаивал он. Тео протянул пять долларов Али и добавил: – Без сдачи. В благодарность за гостеприимство.

Кэти растерялась. Крендель стоил всего один доллар, и она не знала, как расценивать этот жест: то ли Тео кичится своим состоянием, то ли уловил суть ее маленького рассказа.

– Спасибо, Али, – улыбнулась Кэти.

Они двинулись дальше, но аромат горячей выпечки сводил голодную Кэти с ума.

Нью-Йорк был наполнен самыми разнообразными запахами: все они смешивались между собой и, хотя и были не сочетаемы, создавали уникальную симфонию города. Мимо прошел человек со стаканчиком кофе – аромат тут же долетел до Кэти, сигнализируя: вот чего не хватает.

– Возьмем кофе в том фургончике? – обратилась она к Тео. – Только я сама за себя заплачу.

Через несколько минут у каждого в руках было по большому стакану горячего «американо». Кэти грела об него ладони, наслаждаясь теплом.

– И вот так на бегу вы едите? В толпе, пока вас кто-то толкает? – недовольно спросил Тео, оглядываясь по сторонам.

– Это дух города, – только и ответила она. Но, видя его дискомфорт, всё же предложила: – Я бы могла отвести тебя в один уголок в Центральном парке, где зимой почти нет людей, но ты ведь против «банальностей».

– Думаю, я переживу.

– Ну раз ты настаиваешь, – Кэти специально выделила последнее слово. – Нам сюда.

Кэти собиралась отвести Тео в рощу Артура Росса, находившуюся на севере Центрального парка. Ей нравилось приходить сюда, когда она уставала от шума города. Всего пятьсот шагов от Пятой авеню – и ты словно перемещаешься в пространстве. Наверное, Тео не знал, что это количество людей – лишь малая часть тех, кто вот-вот выйдет на ланч.

Идти было недалеко – через пятнадцать минут они уже были на месте. Они шли достаточно быстро, и Кэти, умирая от голода, не стала дожидаться «подходящего места». Она ела свой крендель на ходу с диким удовольствием. Али всегда выбирал для нее самый хороший – проверял, чтобы он не был черствым, подгорелым или неровным. Все эти обстоятельства мешали Кэти и Тео вести продолжительную беседу по дороге, чему, признаться, Кэти была только рада. Еще два шага – и ее ждет хвойный рай.

Они практически вбежали в рощу, словно в последний поезд. И тут же замерли. Кэти – от наслаждения. Она прикрыла глаза и втянула носом воздух: холодный, но не морозный, сырой, с ароматом хвойных игл и сосновой коры.

– Здесь… тихо… – с удивлением отметил Тео.

Кэти улыбнулась и открыла глаза:

– Здесь ты наконец можешь спокойно съесть свой крендель. Присядем здесь, на скамейках, или пройдем дальше? Но там только валуны, наверное, сейчас слишком холодно.

– Начнем отсюда. Пока мой кофе еще теплый.

Они присели на ближайшую скамейку, и тут Кэти поняла, что зря так быстро съела свою порцию: ведь теперь ей придется что-то рассказывать, пока Тео жует.

– Ты вроде вчера сказала, что живешь недалеко от отеля?

– М-м, да, на Западной восемьдесят девятой улице. Ну, вряд ли адрес тебе о чем-то говорит, – хмыкнула Кэти. – Это тут рядом, одним словом.

Тео сделал глоток кофе и, прожевав очередной кусочек кренделя, снова задал вопрос:

– Давно ты живешь в Нью-Йорке?

– Всю жизнь. Отцу досталась квартира от его родителей, а, когда я окончила школу, они с мамой переехали в Тарритаун, это к северу отсюда.

– Так, почему ты не доучилась?

– Нет-нет-нет, – Кэти быстро замотала головой. – Эту тему трогать запрещено. И вообще, что это за допрос? Может, и ты что-то о себе расскажешь? Давно ты знаком с Грейс и Логаном?

Тео откинулся на спинку скамейки и вытянул вперед ноги.

– Ну, Грейс я впервые увидел, лишь когда она приехала в Лондон. А с Логаном мы познакомились еще в школе. Наши семьи тесно общаются.

– А кем ты работаешь?

– Значит, мне нельзя спрашивать, чем ты занимаешься, а тебе меня можно? – ухмыльнулся Тео.

– Ты не это спросил. А кем работаю – ты же сам видел мое резюме. Администратором ветеринарной клиники. В смысле, работала… – затихла Кэти.

– А сейчас?

Тео перехватил ее ледяной взгляд и отступил:

– Ладно-ладно. Я развиваю различные технические проекты.

Кэти прищурилась, пытаясь понять, что это значит. Не желая выглядеть в глазах Тео невежественной, она не стала уточнять детали.

Тео смял бумажку от кренделя и поднялся, чтобы выбросить ее в мусорный бак. Кэти чувствовала, что начинает подмерзать, поэтому предложила пойти дальше.

– Ну и как тебе крендель?

Тео неоднозначно помотал головой:

– Вкусно. И странно. Эта крупная соль…

– Так в ней же вся суть! – заулыбалась Кэти. – Ой, еще как-нибудь надо обязательно взять жареных каштанов! Что может быть лучше них зимой?

– Все еще считаешь, что англичане много едят?

Иногда Кэти не могла контролировать свои эмоции, бывало, они молниеносно сменяли друг друга: только что лицо Кэти было восторженным от идеи и тут же нахмурилось от сарказма англичанина.

У Тео запищал мобильник. Он извинился и вытащил его, чтобы посмотреть сообщение.

– Мне перенесли встречу по работе. Боюсь, придется рассказать об остальном «дне ньюйоркца» в сжатом формате.

– Ну, так-то он не слишком интересный. Ты ничего не пропустишь.

Вроде бы Кэти и была рада, что она так легко избавилась от англичанина, но в то же время что-то разочаровало ее в том, как быстро он изменил планы.

– А вот эта часть с пихтами мне понравилась. Не похоже на остальной город.

Они снова вышли к дороге и толпе людей.

– И какой же он, по-твоему?

– Здесь шумно и грязно, – оглянулся вокруг Тео и поморщился.

Кэти хмыкнула: типичное восприятие туриста.

– Только для тех, кто не умеет здесь жить. Есть два момента, в которые можно услышать биение сердца Нью-Йорка. И они абсолютно различаются. Хотя ты и находишься в одном и том же месте. – И тут что-то щелкнуло у нее в голове. Ей до безумия захотелось показать, что она имеет в виду. – Встретимся завтра в девять утра?

Она заметила, как замешкался Тео, словно не был уверен, что хочет еще одну экскурсию. Еще пару часов назад Кэти и сама надеялась больше никогда не видеть англичанина. Но любовь к своему городу вечно толкала ее на странные поступки. Она отчаянно загорелась желанием доказать Тео, что Нью-Йорк может быть совсем другим.

– Я знаю, у тебя работа и все такое. Я не планирую отнимать у тебя весь день. Лишь час утром и час вечером. – Вдруг что-то кольнуло Кэти. Он же явно не хочет, зачем она так настаивает. Ей почему-то стало стыдно, и она опустила взгляд. – Но ты не обязан, это вообще всё не обязательно.

– Нет, мне интересно.

Кэти резко подняла взгляд и посмотрела Тео в глаза. Вроде бы он говорил правду. Ну или очень хорошо притворялся.

– Тогда увидимся у твоего отеля в восемь тридцать утра.

– Ты же сказала в девять?

– А в половине девятого еще лучше, – бросила Кэти, направляясь к переходу.

Глава 4. Нью-Йорк на рассвете, Нью-Йорк на закате

Тео весь продрог на декабрьском ветру Манхэттена. Холод здесь не такой, как в Лондоне. Дома Тео уже привык к сырости и пронизывающему ветру. Здесь же он был колючим и обжигающим кожу.

Встречу с инвестором перенесли, и теперь у Тео не было времени еще раз перепроверить цифры. Он лишь успел забежать в отель, чтобы забрать нужные документы, по пути попросив беллбоя вызвать ему такси.

Тео поймал себя на странном ощущении: даже остаться с Кэти-Кейт сейчас было бы приятнее, чем очередные разговоры с напыщенными богачами, которые ничего не смыслят в его сфере деятельности, но при этом строят из себя очень важных персон. Если бы только Тео не отказался от денег своей семьи и не поссорился с отцом – тогда бы у него было достаточно средств на развитие своих идей. Хотя если бы всего этого не произошло, то ему пришлось бы сменить отца на посту его компании и всю жизнь заниматься тем, что он ненавидит.

Следующие два часа Тео провел в офисе очередного богача, убеждая совет директоров, что выгодно вложиться в его дело именно сейчас. Поскольку отец растил его наследником своей компании, Тео с малых лет слышал наставления отца, его разговоры с партнерами по бизнесу, и учился быть твердым, но гибким. Отец всегда говорил: «Если ты искренне веришь в успех своего дела – ни за что не прогибайся под чьи-то требования. Выбивай себе лучшие условия, но преподнеси это так, будто пошел на компромисс». Подобное претило Тео, но уроки отца он усвоил хорошо, и в таких ситуациях, как сейчас, они пригождались.

Добившись своего, но чувствуя себя отвратительно, Тео был на удивление рад снова выйти на колючий ветер. Ему даже показалось, что он хочет прогуляться до отеля, но, пройдя пару кварталов, он передумал и поймал такси.

Вернувшись в свой номер, Тео первым делом проверил входящие сообщения. Он немного расстроился утром, когда не увидел ответного сообщения от Зузу. Даже начал волноваться, не перегнул ли палку, поделившись такой историей. Вдруг он ее напугал?

Сообщение было помечено как прочитанное, но никакого ответа так и не было. Жаль. Перенос встречи сбил все его планы, а, поскольку, через пару-тройку часов он захочет спать (продолжая жить по лондонскому времени), то решил скоротать их в баре, который ему нахваливал портье. Если повезет – там будет живая музыка.

Он уже взял бумажник, как вдруг раздался звонок мобильника. Это был Логан, и что-то подсказывало, разговор Тео не понравится.

– Тео, дружище, как там Нью-Йорк? Честно говоря, интересует лишь эта девчонка, Грейс меня уже замучила, чтобы я у тебя выяснил подробности.

– Ну… – Тео потер лоб и подошел к окну. – А что вы ей про меня наговорили?

– Понятия не имею, это же всё идея Грейс. Нахваливала, наверное.

– Боюсь, не перестаралась ли…

– Так как она тебе?

– Это ответ для тебя или для Грейс?

– Давай честно, а я потом приукрашу.

Тео глубоко вздохнул, обдумывая ответ. Вообще-то, он не слишком много размышлял о Кэти, все больше о Зузу. Вот о ней ему бы действительно хотелось поговорить.

Что-то мелкое закружилось за окном. Тео пригляделся: крошечные снежинки, больше похожие на дождь, отчаянно летели на тротуар, где, скорее всего, их ждала печальная участь.

– Она какая-то…странная.

– Странная, в смысле псих, или в хорошем смысле?

– Не знаю, – вздохнул Тео. – Необычная.

– Н-да-а, – протянул Логан на другом конце провода. – Ну, так и передам Грейс: «он считает ее особенной».

– Логан! Она же все не так поймет. Хотя, знаешь, неважно. Увижусь с Кэти завтра, раз уж пообещал, и вежливо распрощаюсь.