Отщепенье. Поиск пропавших

– Около месяца назад, – молодая женщина легким движением руки отделила прядь длинных зеленых вьющихся волос и принялась накручивать на палец. – Этот мужчина знает толк в увеселениях.

– Он пропал. Куда он мог направиться после… кхм… вашей встречи?

В глазах женщины промелькнула паника.

– Пропал? – Ее пальцы замерли и лениво накрученный локон мягко свалился.

Алтея кивнула.

– Даже не знаю, – женщина сложила руки на груди и печально посмотрела в сторону Площади Роз. – Он никогда не пропадал.

Осознав, что Фатир не впал в беспамятство на очередном карточном турнире Гильдии Увеселений, Алтея вернулась на Площадь.

Обогнув смехотворно маленький фонтан, окруженный непомерно огромной колоннадой, Алтея присела на скамью под тенью кроны старинного клинодуба. Она не сводила глаз с женщины, услужливо и излишне почтенно кормившей стаю голубей.

Когда орехи в руках женщины закончились, она поклонилась птицам и присела рядом с Алтеей.

– Сегодня идеальный день, чтобы совершить несколько хороших дел, – блаженная улыбка исказила губы женщины.

«Сумасшедшая из храма Великой Птицы», – подумала Алтея.

Девушка взглянула на незнакомку, пытаясь осознать, чего той от нее хотелось. Жрицы культа Птицы нормальными жителями Отщепенья негласно считались сизыми голубями, что больше гадили, чем приносили пользы. Однако из-за векового поклонения Богине-Птице и отсутствия в минувшем веке заболеваний, переносившихся по воздуху, мирное общество города наполнилось вынужденной терпимостью к людям в одеждах цвета золы Красного клинодуба.

– К сожалению, у меня не совсем идеальный день. Я надеялась с легкостью отыскать человека, что пропал месяц назад на Площади, но на Улице Всего-по-немногу его нет.

Женщина повернула голову в сторону Алтеи, ее глаза, как два глубоких озера, засияли, словно звезды в ночи.

– Пропавшие… – произнесла она, словно размышляя о чем-то забытом. – Это всегда печально. Но иногда они находят путь обратно, когда меньше всего этого ожидаешь.

– Лучше бы знать, где их искать, – проворчала Алтея и пнула камушек, о который зацепился нос ботинка.

Женщина наклонила голову, будто прислушиваясь к чему-то невидимому.

– Люди приходят и уходят, как ветер, – произнесла она. – Порой следует заглянуть за грань реальности. Именно там скрывается истина.

Алтея нахмурилась. Она не была уверена, что понимает, о чем говорила жрица Великой Птицы.

Девушка осознала, что время, когда пришло сдаваться с поличным, на своем боевом скакуне наконец настигло ее. Окрыленная будущим успехом, она даже не задумалась, насколько неудачной окажется попытка отыскать потеряшку через месяц после пропажи. Разве стража не проверила бы самые очевидные варианты?

Алтея покинула скамейку под клинодубом, которая, как ей казалось, была единственным островком безопасности в ставшем за секунду зловещим Отщепенье. Каждый шаг девушки отдавался колокольным звоном в голове. Она шла и каждым шагом словно ступала на хрупкие стеклянные шары, символизирующие утраченные на светлое академическое будущее надежды.

Алтея возвращалась в бюро, где, по привычке задерживаясь, оставался Вик. Он выглядел также, как всегда выглядит по завершении рабочего дня: волосы взъерошены, как будто он миллион раз пытался объяснить непонятливой кофемашине как той следовало бы работать.

– Теюшка! – Вскрикнул он, едва девушка отворила дверь. – Ну, поведывай.

– Мне не следовало браться за дело о потеряшке, – сходу призналась она, сжимая в руках позаимствованную несколькими часами назад шляпу.

Вик приподнял бровь, как будто пытался просканировать ее душу на предмет наличия здравого смысла.

– Ты же знаешь, что у нас есть правила, Тея. Правила, которые, как и большинство правил, созданы для того, чтобы их нарушали только в крайних случаях. Ты не могла принять заявление без моего согласования.

– Я знаю, – Алтея понуро опустилась на свой стул. – Я решила, что это будет просто, раз Фатира последний раз видели на Площади Роз. А Галактион Юрьевич сказал, если я не найду потеряшку и не верну профессора Вандерштейна, то он, он…

На глазах девушки появились слезы.

– Он не позволит сдать кандидатскую-ю-ю… – Навзрыд промычала она.

Вик вздохнул, и его лицо приняло выражение человека, который только что узнал, что его любимая книга была адаптирована в фильм с ужасными актерами.

– Ладно, – выдохнул он, наконец. – Я помогу осмотреть Площадь. Но это нужно делать ночью, в то время, когда Фатир пропал. Будет точнее. И дай мне его фотокарточку.

Алтея и Вик договорились встретиться в полночь  – когда тени становятся длиннее, а здравый смысл ложится спать.

Часом позже Алтея вернулась в свою пустую квартиру, где ее ожидала тишина, такая же, как в библиотеке, где никто не смеет шептать, даже если это шептание способно решить судьбу последнего куска пирога. Она уже готовилась к тому, чтобы устроить себе вечер с книгами и чаем, когда раздался звонок.

– Привет! – Из трубки висящего на стене аппарата раздался голос Луциллы Дождевой. Лучшей подруги и подающего большие надежды мага по защитным барьерам из С. У. И.Т.А. – Как ты там?

– Привет, Луц, – ответила Алтея, стараясь не выдать, что ее беспокойство за свою судьбу достигло уровня, когда даже чайник начал бы нервничать. – Небольшие проблемы на работе.

– Опять? – Луцилла явно не могла сдержать улыбку. Она прекрасно помнила тот случай, когда Алтея убедила начальство перейти на новую систему категорирования архива. В результате все служащие запутались и добрых полгода бюро разбиралось с воцарившейся неразберихой.

– В этот раз все иначе, – призналась Алтея, – если дело не выгорит, мне запорят защиту кандидатской.

– В таком случае, – произнесла Луцилла, – я могу предложить два варианта. Либо мы идем в бар и отжигаем всю ночь напролет, либо могу попробовать использовать связи. Если ты собираешься прыгнуть в очередное безумие, лучше иметь с собой веревку и несколько хороших советов.

Алтея гордо отвергла оба предложенных варианта.

Когда наступила ночь, Алтея и Вик встретились на Площади Роз. Народу собралось немерено. По ночам Отщепенье жило совершенно иной сумасбродной жизнью.

Гильдия Огнеборцев устраивала зрелищные выступления с огнем, привлекая всех, кто желал развлечься. С завидной периодичностью пламя распространялось слишком далеко, и все, кто мало-мальски в своем уме, спешили тушить огненные смерчи.

Нередки и случаи, когда раздухарившийся маг решал продемонстрировать мастерство. Порталы, ведущие в никуда, еще ничего. Но разнимать драки, когда маг-перевертыш обращает подругу оборотня в жабу…

Или музыкальные ансамбли, посчитавшие, что зрители недостаточно вовлечены в процесс. Они пользовались запрещенными, но легкодоступными на черном рынке артефактами. Из-за подобных действий все Отщепенье на три дня превращалось в неистовый хор несуразных голосов.

Но больше всех внимание привлекала Гильдия Путешественников. Каждую ночь на Аллее Грез они открывали порталы и появлялись из них. Рассказывали истории об удивительных мирах, которые даже представить невозможно…

– Ты понимаешь, что это дело может быть опасно? – Произнес Вик, задорно оглядывая толпу. Это на работе он лучший среди впадающих в спячку в любой момент, а вне – любитель гулянок и увеселений.

– Опасно – это когда ты пытаешься объяснить бабушке, почему ты не в силах съесть ее пирог на сто первом дне рождения, – ответила Алтея, стараясь выглядеть уверенной. – Мы просто стараемся понять, где в последний раз был потеряшка.

– С чего начнем?

– Фатир после встречи с братом отправился на Улицу Всего-по-немногу. Давай оттуда.

Вик, помимо всего прочего, обладал уникальной магической способностью. Он мог трижды заглянуть в прошлое любого человека. Из минусов – он видел лишь один миг.

Они ступили на улицу, от которой у Алтеи дрожали кости. С детства родители рассказывали страшные истории о любителях увеселений, что просаживали последние деньги в азартных играх.

Несмотря на страх Алтея заливисто зевнула.

– Так, посмотрим, – Вик причудливо сложил пальцы и поднес их к правому глазу. – Ага, вижу. Он свернул в Квартал Попаданцев.

Второй взгляд в прошлое повел новоиспеченных следователей к Пролеску Неслучайных Случайностей. Третий – к одному из поваленных клинодубов.

– Это все, душа моя, – пыхтя произнес Вик. Магия не давалась дешево. – Дальше только дедукция и не совсем здравый смысл.

Они осмотрелись. В тишине и дали от огней Площади стало тоскливо.

Алтея, пару минут назад доставшая фонарик, осматривала землю и деревья.

– Дааа, – протянул Вик. – Ну и кому приспичит тащиться сюда ночью?

– Смотри, – прошептала захваченная находкой Алтея. Она указывала светом на странный знак на коре в десяти шагах. – Это выглядит как минимум странно.

– Это просто следы свежей краски, – ответил Вик, но его голос звучал не так уверенно, как раньше.

Ежегодно в Отщепенье проходит фестиваль подписей. Каждый житель вправе объявить одно дерево своим на целый год, поставив на него закорючку. Дриады не в восторге, но от вековых традиций не так просто избавиться.

Алтея преодолела расстояние и коснулась символа. Ее сердце забилось быстрее, как будто решило, что самое время устроить вечеринку.

– Это не просто подпись, – произнесла она, – это заклинание.

ГЛАВА 3. Несносные маги, а также порталы, корабли и неожиданные решения

Пятичасовой сон, хмурое небо и предвкушение десяти отчетов о проделанной работе не добавляли очарования новому дню. Алтея влетела в бюро, составила необходимые протоколы, хмуро взглянула на папку профессора Вандерштейна и, схватив сонного Вика, который упирался всеми конечностями, потащила наставника к Пролеску Неслучайных Случайностей, который она мысленно окрестила «местом определенно неправомерного волшебства».

Однако ее ждало такое разочарование, что где-то неподалеку зачах папоротник, который, как всем известно, никогда не терял своей веры в светлое будущее.

Они стояли на краю пролеска, который, судя по всему, был в процессе принятия решения: оставаться пролеском или перейти в категорию «место, где что-то точно пошло не так». В воздухе висел запах озона, мокрой земли и легкого разочарования – как будто кто-то только что понял, что заклинание «Воскресни, мой сад!» сработало, но сад решил, что воскрешаться ему лень.

Алтея и Вик обнаружили, что территорию оцепили маги из С. У. И.Т.А., в том числе знаменитейший отряд быстрых атак контрзаклятий, или Б. А. К. Сами баковцы расшифровывали его как «большие абоятельные красавцы». Как можно понять, особым рвением к изучению орфографии они не обладали.

Из рук Алтеи выпал окуляр, предназначенный для отслеживания магического всплеска, как только она заметила, кто возглавлял Б. А. К.

– Надо же, опять ты. Снова пытаешься прыгнуть выше головы, зубрилка?

Уши Алтеи свернулись в трубочку, лишь бы не допускать до головы приторно-сладкого басовитого голоса Ролана Раунтри III. Высокий и безмерно красивый, он учился на втором курсе, когда Алтея поступила в Академию. Его выражение лица застыло с фразой «Я знаю, что ты делал прошлым летом, и это было нелепо».

Ролан никогда не упускал случая высмеять чью-то неспособность к магии и грубовато называл Алтею «маменькиной дочкой» или «зубрилкой».

– Мистер Раунтри, – холодно произнесла Алтея, делая шаг к рыскающему между деревьев отряду. – Не ожидала вас здесь увидеть.

Раунтри улыбнулся, но улыбка вышла недоброй.

– Все еще не открыла в себе магию?

– Все еще не обучился манерам? – Рыкнула девушка.

В то время как Алтея была лучшей на теоретических предметах, Ролан являлся первым на магических.

– И как служится в Б. А. М.С.е, прибежище всех недотеп Отщепенья? – С застывшим хищным оскалом поинтересовался он.

Ладони Алтеи самолично приняли решение сжаться в кулаки.

– Давайте не будем накалять и без того сгущающуюся атмосферу, – Вик меланхолично замахал руками, рассеивая сгущающийся воздух.

К слову, воздух в Отщепенье сам принимал решение, когда ему стоило сгущаться или разряжаться. Обычно это решение никак не зависело от жителей.

– Что вам здесь…

Ролан отвлекся на подбежавшего к нему сотрудника. Последний что-то прошептал руководителю на ухо и вновь вернулся к исследованию клинодубов.

– Нужно?

– У нас дело по поручению бюро. Поиск потеряшки. Следы привели сюда.

– К счастью, комитет установил контроль над этой территорией, – вальяжно прислонившись к мох-березе, произнес Ролан. – Подозрительные магические следы. Ты не поймешь.

– Попробуй объяснить словами, которые не потребуют эго размером с дом, – язвительно предложила Алтея.

Вышло солнце, превращая золотистую копну волос Раунтри III в настоящий огонь. Алтея давно вычеркнула из памяти эту особенность рода Ролана, но та настигла ее в самом неподходящем месте.

– Вы собираетесь искать Фатира? – Спросила Алтея, сглатывая ком раздражения.

Раунтри рассмеялся, откидывая голову назад.

– Фатир? Это тот самый потеряшка? Он давно мертв. Или сбежал. Или одержим сбежавшим бесом, который в конце концов его прикончит. Или укатил в сторону наименьшего сопротивления. Короче, вариантов много, а главное – это не наше дело.

Алтея нахмурилась.

– Значит, вы не заинтересованы в возвращении пропавшего?

Ролан кивнул.

– Великолепная дедукция, зубрилка. Мы занимаемся защитой города, а не спасением потеряшек.

Алтея беспомощно оглянулась на Вика.

– У нас есть форма 27-Б, – приподняв брови, произнес Вик.

Раунтри фыркнул.

– Не советую вам соваться в чужие дела. К тому же, у нас есть форма «Мы здесь были первые, так что иди чай пей».

Алтея стиснула зубы, чувствуя, как внутри возрождается раздражение, которое она испытывала все тринадцать лет в Академии. Ролан Раунтри III всегда умел вывести ее из равновесия, и сейчас, когда они с Виком стояли на грани следующего этапа расследования, насмешки этого мужлана ощущались особенно обидными.

Что-то щелкнуло.

Это было не магическое щелканье – у Алтеи такого не было – но кое-что более опасное: щелкнуло терпение.

– Я не отступлю, – произнесла она, стараясь сохранить спокойствие. – Если Фатир пропал здесь, то мы сделаем все, чтобы его найти.

Ролан с ухмылкой посмотрел на своих следователей. Его глаза сверкнули как у хищника, готовящегося к атаке.

– О, я не сомневаюсь, что ты сделаешь все возможное, – произнес он с сарказмом. —Однако без ресурсов, поддержки, ну, или, скажем, магии…

Алтея почувствовала, как годы унижения шквалом урагана обрушивают на нее воспоминания. Она сделала шаг вперед, готовая ответить, но Вик схватил за руку, останавливая.

– Давай без скандалов, – прошептал он.

Ролан окинул их скептическим взглядом, затем повернулся к своим магам, которые продолжали исследовать территорию.

– Если хотите помочь, тогда просто держитесь подальше. Не вмешивайтесь в дела С. У. И.Т.А.

– Пойдем, – произнесла Алтея, поворачиваясь к Вику.

Они отошли в сторону, не забыв забрать упавший окуляр, который уже выполнил свою миссию. Ролан что-то говорил своим магам, но ветер уносил слова. Или, возможно, слова сами улетали – не выдержав компании.

Желание отомстить вкручивалось в грудную клетку подобно штопору в не ожидавшую подобного подвоха пробку.

– Я заполню форму 27-Б и передам Галактиону. Он может связаться с Расмусом Златогривым, руководителем комитета, – произнес Вик, когда они отошли на безопасное расстояние. – Нас подключат к расследованию баковцев.

– Было бы не плохо, – обреченно ответила Алтея, понимая, что форму Вик будет заполнять не менее двух недель. Регистрация у Реджилины займет еще три дня, а пока Галактион Юрьевич рассмотрит прошение закончится второй месяц.

Новоиспеченные искатели потерянных душ начали двигаться по направлению к выходу из пролеска, когда Алтея вдруг остановилась.

– Подожди, – произнесла она, приглядываясь к одному из клинодубов. На его коре виднелся странный знак.

Он выглядел как смесь между вопросительным знаком и криком души математика, который только что понял, что 2+2=5, но не может доказать.

– Если хочешь уединиться с природой, я могу прикрыть на пару часов, – мягко произнес Вик, подходя ближе.

Алтея отмахнулась.

– Тут еще знак, – она наклонилась, чтобы рассмотреть символ у самого подножия клинодуба. – Он может быть частью заклинания, которое использовалось.

Оглядевшись по сторонам, Алтея по-соколиному ухмыльнулась. После чего достала нож и срезала часть испорченной коры, убрав ее в карман. Только после этого небольшого акта саботажа сыщики вернулись в бюро.

Алтея, чувствуя, что от корки дерева с загадочным символом пахнет неприятностями покруче, чем от поедания трехдневной селедки вперемешку с козьим молоком, направилась прямиком в Отдел Распознавания Непознанного (сокращенно О. Р. Н., а сотрудников звали «орнята»). Отдел представлял собой хаотичное нагромождение столов, заваленных кристаллами, увеличительными стеклами и чашками с давно остывшим чаем, в котором, как поговаривали, уже сформировалась своя цивилизация.

Из помещения, в котором располагался О. Р. Н., постоянно исходил запах сожженных страниц и кислого молока. Руководитель отдела – маг-изыскатель Эддисон Мак-Дервиш – внешне походил на вяленую морковь, высушенную и слегка тронутую плесенью.

Передав находку вечно недовольному магу, который лишь пробормотал: «Опять деревяшки тащите… Щас—щас, поскребем, ототрем, прополируем и посмотрим, может, просто жук-древоед похабное слово выгрыз», – Алтея вернулась к своему рабочему месту. Ее не отпускала необходимость дорасследования дела профессора Вандерштейна. Ну как обычной студентке удастся вернуть профессора обратно?

Девушка в очередной раз разложила перед собой собранные документы: заявление на отпуск («для восстановления мана-ресурсов и созерцания облаков»), отчет о завершении цикла лекций по «Сравнительной демонологии для начинающих» и транспортные накладные.

И тут взгляд Алтеи упал на копию квитанции от «Конторы скоростных дилижансов и прочих передвижений «Электрический разряд». Не на портальную службу, не на вызов левитирующей упряжки фирмы «Домчим за миг, если повезет». А на обычный, хоть и волшебный в части неразрушения, дилижанс по маршруту улица Гнилых Магнолий – Порт.

Рядом лежала корабельная расписка о покупке билета на шхуну «Нереида», отплывающую к Островам Туманной Печали.

Сердце Алтеи екнуло. Профессор, ярый противник морских путешествий (он частенько упоминал на своих лекциях, что его всегда укачивало даже на ковре-путешественнике), вместо мгновенного и комфортного портала выбрал многодневное плавание на утлом суденышке? Это было так же логично, как носить носки поверх сандалий.

– Вик, – позвала Алтея, – смотри сюда. Вандерштейн не воспользовался порталом. Почему?

Старший по званию задумчиво почесал подбородок, пока сражался за глоток кофе с бесомашиной.

– Возможно, хотел скрыться от надзора или провести научный эксперимент.

Не теряя ни секунды, Алтея помчалась в Альма-Матер – Всея Академию Волшебства, чьи башни кренились в разные стороны, словно споря, какая из них должна упасть первой. В коридорах пахло старыми книгами, пылью и слабой надеждой студентов на положительную оценку.

Профессора Вандерштейна нередко замечали в обществе двух других преподавателей Академии. Они частенько собирались по вечерам в Горячем Апельсине и, уединившись за столиком в самом дальнем углу, вели оживленные, но на удивление тихие беседы. Их голоса тонули в гуле таверны, а над столом периодически вспыхивало магическое «Поле Тишины», которое местные официанты научились обходить за восемь шагов, чтобы не оглохнуть от внезапного возвращения звука.

Студенты прозвали трех преподавателей «Треугольником Знания» – хотя сами они предпочитали куда менее пафосное «Совет трех сумасшедших».

Первой Алтее встретилась профессор Матильда Полукровски, преподаватель «Принципа краха заклинаний». Ввиду врожденной особенности, Алтея не отличалась на занятиях, так что Матильда не относилась к ней хоть как-то положительно.

– Матильда Ильинична, у меня к вам вопрос касательно профессора Вандерштейна.

Женщина-профессор, что считала своим долгом всегда и везде носить оранжевую остроконечную шляпу, идентифицирующую (по ее собственному мнению) настоящих волшебников, недовольно поморщилась.

– Алтея Штормобрист. Жду не дождусь защиту вашей кандидатской.

– Да-да, она в процессе, – отмахнулась Алтея. – Скажите, профессор мог отправиться в отпуск на корабле?

Брови профессора Полукровски скептически выгнулись и встретились, будто старые друзья.

– Милочка, что Генри мог или не мог, одному Великому Моржу известно. Да и какая разница, если он обещал вернуться до того, как начнется третий семестр?

Поблагодарив профессора, Алтея унеслась прочь искать третьего члена закадычной компании.

Она настигла коллегу и лучшего друга Вандерштейна, старого мага-библиотекаря Элрика Пыльника, в логове между стеллажами с фолиантами, которые периодически чихали, поднимая тучи древней пыли. Академия не признавала никакие виды уборки, из-за чего прикасаться к чему-либо всем студентам рекомендовалось исключительно в трехслойных перчатках.

– Магистр Элрик, простите за беспокойство. Вы не в курсе, зачем профессору Вандерштейну понадобилось плыть на корабле? В его отпускных бумагах какая-то путаница.

Элрик, поправляя толстенное пенсне, хмуро посмотрел на Алтею.

– Корабль? Генри? Да он же море ненавидит! Говорил, это самое ненадежное изобретение во всем Отщепенье после самозавязывающихся шнурков. Ну, ты помнишь, тех, что вечно завязываются в мертвый узел.

Алтея помнила. Двоюродный брат подарил их ей на восьмой день рождения. Распаковав подарок, Алтея тут же повязала шнурки на новенькие ботинки, которые пришлось отправить на анти-магическую обработку на следующий же день. Мертвый узел невозможно распутать, а взамен он убивает каждое растение в радиусе тридцати метров. Соседи были в шоке.

– Вот и я о том же, – кивнула Алтея.

Старый маг понизил голос, озираясь на полки, словно опасаясь, что книги подслушивают. Хотя и подобное вполне могло быть.

– Ну, если уж ты спрашиваешь… Пару месяцев назад он просто сиял. Буквально. Пришлось избавляться от повсеместно возникающих блесток. Генри нашел в архивах обрывок манускрипта, который вел к другому, гораздо более древнему. «Ключ, – твердил он, – я наконец-то нашел ключ, Элрик!».

– Ключ к чему? – Прошептала Алтея, чувствуя, как по спине пронесся табун взбудораженных мурашек.

Элрик сел на стул и поерзал на нем.

– Он говорил, что все его предыдущие изыскания, все эти отчеты о «стабильности магических швов реальности» – ерунда. А настоящая цель… Он искал путь. Не для отдыха, нет. Думаю, он решил отправиться к Последнему Шву Реальности.

– А что там? – Алтея мысленно перебирала все полученные за годы обучения знания, но ни один профессор не упоминал, что находилось у Шва. Тема считалась не столько запретной, сколько моветоном. Для чего изучать иные реальности, когда и эта хороша? В конце концов магическое сообщество сошлось на том, чтобы никогда впредь не упоминать о Шве.

Магистр настолько понизил голос, что Алтее пришлось наклониться ближе, чтобы расслышать хоть что-то.

– Говорят, что там, в точке, где ткань мироздания сшита кое-как, находится Храм Утерянных Предзнаменований. В нем хранятся все ответы, на которые никто не задавал вопросов.

Элрик резко умолк, осознав, что проболтался.

– Но ты ничего не слышала, ясно? Если с Генри что-то случится из-за этой авантюры и старых архивных манускриптов, ректор меня на чернила пустит!

Алтея сидела, не шелохнувшись. Вандерштейн не поехал отдыхать. Он отправился на край света, если не дальше, на поиски мифического храма. Дело профессора сворачивалось в один большой, очень тревожный и абсолютно не оплачиваемый сверхурочно клубок.

Она поблагодарила взволнованного магистра и вышла из царства пыльных фолиантов, чувствуя, как под ногами колеблется не только ветхий пол библиотеки, но и почва размеренной жизни. Мысли метались, пытаясь совместить несовместимое: педантичного, осторожного Вандерштейна и безумную авантюру по поиску мифического Шва Реальности.

Вернувшись в бюро, Алтея застала Вика в эпической битве с Формой 27-Б. Он пытался вписать в графу «Характер предполагаемой угрозы» что-то вразумительное, но его ручка упрямо выводила «см. пункт 4б, подпункт „в“», после чего сама зачеркивала написанное.

– Вик, – начала Алтея, пододвигая к своему столу стул. – Я кое-что выяснила. И это… гораздо хуже того, о чем я могла бы подумать.

Она пересказала слова магистра Элрика. Вик слушал, и его лицо постепенно приобретало оттенок старого пергамента.